О ком плачет небо

На столе, в левом углу, стояла чёрно-белая фотография маленького мальчика в белой рамке, покрашенной от руки. На ней висела паутинка, словно комочек ваты только с серым оттенком. Выражение лица ребёнка заставляло задержать на нём взгляд. Он с любопытством всматривался, глядя снизу вверх, на окружающих, с удивлением подняв брови и упрямо стиснув губы. Рядом, чуть правее, икона Николая Чудотворца, Который ясно смотрел на девушек, вошедших в комнату. От его взгляда почему-то наворачивались слёзы и на сердце тяжелело. А рядом, здесь же на столе, лежал всякий хлам : бокалы из-под чая, один с зайчиком, другой с флагом России и громкой надписью «Я патриот», выглядевшей сейчас смешно, а третий просто с какой-то картинкой; под завалом листочков со стихами учебник английского языка; косметичка, из которой торчат синие, чёрные туши, помады, блески, тени и всё такое; тарелка, на которой горкой громоздится куча шелухи от семечек; пачка карт, с изображением дамы Черви.

- Что, давай в картишки на деньги.
- Да ладно, может не надо…
- Да не бойся.
- Нет… не хочу…
- Да ладно. Чё ты в самом деле.

Трое девчонок примостились около столика. Новые карты легко раздавались и приятно ложились на руки.

Тусклое освещение откидывало тени от девушек, создавая причудливых двойников. А ведь интересные игроки попались.

Первая, хозяйка дома, довольно стройная «леди» с голубыми большими обрамлёнными густыми ресницами глазами, которые излучали добрый свет. Но сейчас его не было, от того что девушка сосредоточенно смотрела в карты. Как же они изменяют человека!

За окном гремел гром, шёл сильный дождь.

Справа же, присев на кровати, расположилась другая девушка, лет 17. В её длинных тёмных волосах бегали блики, брошенные светом лампы. От сильного загара, казалось, что она настоящая индианка. Милое личико; улыбка, от которой весь образ приобретал какое-то лукавое выражение.
Игра накалялась, что-то внутри изменилось в девушке, и тут произошла перемена, словно тень пробежала по её лицу, и оно враз стало другим : губы стиснуты, из них сквозь зубы вылетает что-нибудь едкое; в глазах забегали огоньки злости.

Третья девушка сидела напротив. Ей было не по себе, она уже играла на деньги в детстве и всегда проигрывала (горькое чувство, обида, задетое самолюбие пробуждают внутри что-то чужое, злое, непонятное). Жизнь совершенно перестала отражаться на её лице.

Время быстро убегало. Мир вокруг этой тройки игроков остановился. Никто не знал, но около них играли тени – бесы, радующиеся этой «весёлой» игре, которая на самом деле, не была такой забавной.

 С каждой прошедшей минутой голова становилась всё больше не своей, её словно сжимало в висках. Это начинало утомлять. Даже самым азартным игрокам постепенно стало скучно. Игра закончилась. Подсчитали, сколько кто кому должен.

Никто не заметил, как икона Николая Чудотворца ожила. Его глаза блестели от слёз, а на щеке остался след от слезинки.

Был уже вечер, гроза утихла, но небо серой массой нависало над домами и плакало.

Может, оно жалело загубленные души?