Месть

                Глава первая

   В субботу хотелось поспать подольше, но Бой сначала лизнул в щеку, а потом стащил одеяло. Вечером я обещал ему прогулку к  лесному озеру, и он торопил. Пришлось вставать.  Легкий завтрак и мы трусцой направляемся к лесу. Улицы еще пустынны, воздух свежий, бежать легко и приятно. Через пятнадцать минут мы в лесу.

   По лесу бежать расхотелось. Солнце уже встало, его лучи запутались в ветках деревьев и искрились в капельках росы. Запах леса, гомон птиц, все располагало к неторопливой прогулке. И только Бой сновал то вправо, то влево от тропинки. На какое – то время я выпустил его из вида. Оглянулся, собаки рядом нет. Окликнул. Ответный лай послышался справа из-за кустов. Я хорошо знаю свою собаку, мы с ней не один год вместе, Бой звал меня.  С досадой подумал, что зовёт неспроста, он что-то нашел, и это что-то может прервать нашу прогулку.

   С трудом продираюсь сквозь кусты. Бой стоит над кучей веток и призывно лает. На ветках лежит завернутый в одеяльце ребенок. Его лицо такое бледное, можно подумать, что  неживой. Одеяльце пропиталось влагой, значит он здесь с вечера. Осторожно нащупываю вену, пульс нитевидный, но, слава Богу, ребенок живой. Должно быть, бледный он, потому, что ночью прохладно, нужно быстрее в больницу. До дороги примерно с километр. Заворачиваю ребенка  в курточку и бегом к дороге. На ходу звоню дежурному, чтобы прислал скорую и полицию.  Говорю, чтобы предупредил,  встречать, если я не успею добежать, будет собака, пусть будут внимательнее. У дежурного лучше получится с вызовом, звонок будет из управления, скорее приедут. До дороги  еще метров  триста, слышу сирену скорой. Бой сообщает  лаем, что он на месте. Выскакиваю на дорогу.  Скорая уже остановилась, врачи выходят из машины. Тут же подъезжает и полицейская машина. В двух словах объясняю врачам ситуацию, они закутывают ребенка в одеяло и увозят в детскую больницу.

   Машина остается на дороге, а мы с полицейским возвращаемся туда, где лежал ребенок. Полицейский, совсем молоденький мальчишка, спрашивает, зачем мы туда идем. Объясняю, что нужно осмотреть место преступления, собрать улики, если они будут. Улик не нашли, но Бой взял след. Он ведет нас в сторону просеки, выходим из леса, и на конечной троллейбусной остановке след теряется.  Если ребенок был оставлен в лесу с вечера, а я в этом убеждён, то искать свидетелей нужно среди водителей троллейбусов, которые работали вчера. Этим будут заниматься те, кому дадут вести дело. А пока нужно в больницу, узнать, как там ребенок. Полицейский звонит водителю, подъезжает машина, и мы едем в детскую больницу.

   Нас встречает молодая симпатичная докторша. Ребенка уже осмотрели и поместили в палату. Прошу показать вещи ребенка. Докторша молодец, распорядилась сохранить все вещи, даже использованный подгузник. Диктую полицейскому описание вещей.  Докторша обращает мое внимание на шерстяной платок в крупную клетку, сначала в него, а потом в одеяло, был  завернут ребенок. Говорит, что это и спасло малыша, в одном одеяльце ему бы не выжить, ночи прохладные. Видимо,  одевала внука бабушка, такие платки обычно у бабушек бывают. Отмечаю про себя, что докторша не только красивая, но еще и умная, наблюдательная. Она говорит, что с ребенком все будет хорошо, кроме переохлаждения, других симптомов нет. Сейчас он спит.  Выходим из больницы, полицейский предлагает подвезти нас с Боем до дома. Соглашаемся, прогулка к озеру не состоялась.

   Дома готовлю настоящий завтрак. Решаю поваляться перед телевизором, может быть, вздремнуть немного, все-таки выходной. Только успел задремать, телефон. Дежурный сообщил, что вызывает шеф. Ему доложили о моей утренней «находке», а в сводке происшествий есть сообщение о пропаже ребенка. Я нашел ребенка, мне и дело вести. Укоризненно смотрю на Боя, его находка срывает нам еще и выходной. Я не прав. Бой хорошая, служебная собака, он честно выполнил свои обязанности, сделал то, что и должен был. Глажу его по голове, он все понимает.

   Идем на стоянку за машиной, потом на заправку, ездить придется много, дальше -  в отдел.  Заявление о пропаже ребенка поступило от бабушки, права была докторша. Заезжаю в больницу, беру клетчатый платок из вещей ребенка. Та же докторша говорит, что с ребенком все хорошо, если родители найдутся, завтра его можно забрать.  Говорю ей о бабушке, приглашаю в сыщики, это она догадалась, что у ребёнка есть бабушка. Докторша смеётся, обещает подумать. Бабушка платок узнала. Сообщаю ей, что ребенок найден, он в больнице, но с ним все хорошо, завтра можно забирать. Женщина пожилая, не говорю, где найден ребенок, еще упадет в обморок от такого известия. Бабушка рассказала, что ее дочь лежит в больнице уже вторую неделю, она попала под машину. Зять каждый день ходил к ней. Вчера, как только пришел с работы, взял ребенка и пошел в больницу. Ушел и не вернулся.  Она побоялась сообщать дочери, мало ли куда и к кому мог зять зайти. Скажешь дочери, а потом у них скандал. Сегодня утром  бабушка сама пошла  искать зятя с внуком, а нашла только коляску по дороге к больнице. Заявила в полицию.

    С бабушкой и коляской поехали на то место, где она эту коляску нашла.  Поставили ее туда же, возле  скамейки. Напротив, через дорогу, овощной киоск. Продавщица рассказала, что вчера, ближе к вечеру,  на дороге, как раз возле киоска, на мужчину наехала машина. Он каждый день покупал у нее фрукты, видно, в больницу, это тут недалеко. Вчера он тоже купил бананы и апельсины и переходил дорогу, шел туда, где  стоит детская коляска. Он уже почти перешел дорогу, когда  его сбила машина. Она вывернула из-за поворота, неслась  на большой скорости и сразу скрылась.  Номер продавщица не запомнила.  Вызвала скорую, мужчину увезли. Потом приезжала полиция, ее расспрашивали. По описанию продавщицы, мужчина был похож на зятя.  На вопрос, не видела ли она коляску после, женщина ответила, что коляска осталась возле скамейки, а потом к ней подошла женщина восточного вида, забрала ребенка и ушла. Продавщица подумала, что за коляской женщина придет позже. На вопрос, почему она решила, что женщина восточного вида, ответила, что та  была в темном длинном платье, на голове цветастый платок, завязанный концами назад, так местные не носят. Сколько лет той женщине,  она не может сказать, но не старая.

   Вернулись к коляске. Бой взял след, может быть женщины, а может быть ребенка. След привел во двор дома, к трансформаторной будке с пристройкой. Будка и пристройка были закрыты.  Нашли дворника. Он сказал, что до понедельника в будке никого не будет, если, конечно, ничего не случится, а в понедельник придет электрик, он обычно сидит  в пристройке, там у него маленькая комнатка. Расспросили, как выглядит электрик. Дворник  ответил, что мужчина выглядит как обычный работяга, только имя у него какое – то восточное.

   До понедельника здесь делать больше нечего, отвез бабушку с коляской домой. Обещал узнать, как чувствует себя зять и позвонить ей. Какая – то мутная история получается: дочь сбила машина, зятя сбила машина, ребенка забрала восточная женщина, у электрика восточное имя. Надо ехать в полицию, найти протоколы этих дорожно-транспортных происшествий. Оказалось, что и женщину, и ее мужа сбила светлая машина, номера никто не запомнил. Наезды  были совершены  недалеко одно от другого. Машина выезжала из-за поворота на большой скорости, и сразу скрывалась в арке между домами, оттуда можно было выехать на проезжую часть, но уже с другой стороны. Может это была одна и та же машина?

  Теперь в больницу, куда госпитализировали зятя.  Сказали, что допрашивать его пока  нельзя, он в реанимации, состояние тяжелое, но жить будет. Позвонил теще, успокоил. Теперь надо встретиться со свидетелями.  Сначала в трамвайно - троллейбусное управление, узнать адреса и телефоны водителей троллейбусов, которые заканчивали маршрут на конечной остановке, возле леса. Если повезет, то можно будет поймать кого - то из них на маршруте. В качестве свидетеля, который видел, как сбили женщину, указан водитель трамвая, его тоже нужно допросить. Его адрес и телефон уже есть,  из протокола. Водитель трамвая был дома, но ничего добавить к протокольным записям он не мог. Удалось встретиться с двумя водителями троллейбусов, и один вспомнил, что видел  вчера вечером женщину восточного вида с ребенком на руках. Он удивился, сейчас на руках детей редко носят, все в колясках.  Она сошла на конечной остановке и пошла в сторону домов, которые напротив леса.

   Было уже поздно, хотелось, есть, решили заехать в кафе, где нам всегда были рады. Раньше в это кафе с собакой не пускали, но однажды, когда я зашел купить булочек, а Бой остался ждать  у входа, у заведующей украли кошелек. Она стояла возле стойки и разговаривала с барменшей. Ее сумка лежала на полочке возле стойки. Сумка была открыта, кошелек лежал сверху. Пацан, голодные глаза которого скользили по булочкам на витрине, увидел кошелек, схватил его и выскочил из кафе. Первым отреагировал Бой, он догнал мальчишку. Когда мы с заведующей подбежали, кошелек уже был у Боя в зубах, и он  отдал его хозяйке. На радостях, она пригласила всех, и мальчишку тоже, было видно, что он не от хорошей жизни ворует, в кафе и накормила. Бою с тех пор здесь кусок говядины был обеспечен. После этого  и мальчишка частенько тут  прикармливается, когда его родители в запое, и есть дома нечего. Пообедав, а заодно и поужинав, мы вернулись домой.  Можно было подвести первые итоги: ребенок жив, его родители и бабушка нашлись, известно, что замешана женщина восточного вида, что она связана с мужчиной, имя которого тоже восточное. Все остальное - завтра. А сейчас спать.


                Глава вторая

   Воскресенье. С утра пораньше были на озере, Бой наплавался от души. Едем в отдел. У меня в голове все время вертится одно и то же: женщина восточного вида и мужчина с восточным именем. Где таких искать? В кафе и ресторанах в восточном стиле, сейчас таких много. Где еще? На центральном рынке, торгуют фруктами. Заезжаем на рынок. Беру Боя с собой, если мои предположения верны, он может учуять. Обходим все ряды. Бой спокоен. По кафе и ресторанам пока не пойдем.
 
   В отделе просматриваю сводки происшествий за последнее время на рынках, в кафе и ресторанах, связанные с людьми «восточного вида». Определение, конечно, расплывчатое, но, как говорят, чем черт не шутит. Читаю о  происшествии на центральном рынке – три недели назад погиб трехлетний ребенок, попал под машину. Возвращаемся на рынок.  Расспрашиваю продавцов,  разговаривают неохотно,  много покупателей. Молоденькая продавщица согласилась рассказать, но без протокола. Узнал, что на рынке работала узбечка.  В тот день на работу пришла с ребенком.  Она перебирала овощи, когда ее позвали разгружать товар. Разгрузкой руководил заведующий павильоном, он рукой показывал водителю, чтобы машина «сдала» назад. В это время ребенок выскочил вперед,  заведующий его не видел, и продолжал показывать рукой – назад. Мать не успела подскочить, ребенок попал под колеса. До больницы не довезли. Больше эта узбечка на работе не появлялась. Скорее всего, она нелегально работала, таким меньше платят, их не оформляют официально, и увольнять их тоже не надо. 

   Хочу встретиться с заведующим павильоном,  но его нет сегодня. Обычно, по субботам и воскресеньям бывает, но ни вчера, ни сегодня не пришел.  На узбечку  -  нелегалку  никаких сведений нет, а вот на заведующего есть. Совпадает и фамилия, и адрес, это зять. Конечно, он не мог прийти на работу, он в реанимации. Тут погиб ребенок, в лесу оставлен ребенок, это похоже на месть. Видно рука не поднялась убить, узбечка дала шанс малышу, и Бой его использовал.   Возвращаемся в отдел. Нужно искать узбеков, скорее всего, электрик и узбечка с рынка муж и жена, или родственники. Электрик должен работать легально, значит,  сведения о нем есть. «Сажусь» на телефон. Но в воскресенье отдел кадров не работает. Оставляю это дело до понедельника, занимаюсь писаниной.

   В понедельник получаю данные на электрика и еду к трансформаторной будке. Бесполезно жду два часа, он не появляется. Звоню, телефон вне сети. Еду по указанному адресу, туда, где он живет. Пожилая женщина сообщает, что у неё действительно снимали комнату муж с женой, узбеки.  У них несчастье, погиб ребенок, сначала они его тело отправили с родственником  на родину, а в субботу уехали сами.  Значит, я опоздал. Теперь они уже далеко, и, вряд ли, удастся их задержать.  Наугад, спрашиваю у хозяйки о светлой машине, не было ли такой у ее квартирантов. Хозяйка говорит, что такая машина есть у ее сына, а квартирант брал ее, как бы, напрокат, и  ездил по доверенности. Сейчас машина стоит в гараже у сына.

   Дело можно закрывать на этой стадии, или передавать в соседнее государство, но это решение за шефом. Лично мне по душе первый вариант.  Остался еще один нерешенный вопрос, почему нападение, а я был уверен, что нападение совершил несчастный отец, потерявший ребенка, было совершено на обоих супругов. Виноват только один  заведующий. Это я выяснил, когда еще раз приехал на рынок и поговорил с той же, молоденькой продавщицей. На этот раз она была более откровенной. Оказывается, жена заведующего павильоном, тоже работает на рынке. После того, как у узбеков  погиб ребенок, они приходили и просили выделить им сумму, необходимую для отправки тела на родину. Денег  не дали, не нашли оснований, узбечка  работала  на рынке без  оформления. А дать денег или не дать, решала тоже мать, мать ребенка, которого мы с Боем нашли в лесу.  Верно  говорят -  как аукнется, так и откликнется.  В отделении, к которому относится рынок, было  заведено уголовное дело по поводу  гибели ребенка. Свидетелей не нашлось, мать не могла, или не захотела, рассказать, как это произошло. Тогда заведующий был на работе, и, скорее всего, запретил давать показания. Получалось, что ребенка сбила какая – то машина, но никто не видел, какая. Родители оформили разрешение на вывоз трупа  на родину, уехали сами, и расследование на этом остановилось.