С. Г. Н. Свинья Грязи Найдёт!

   «С.Г.Н.»   
(Нашел иллюстрацию...)
            
   Из старой казармы, деревянной, нас пару месяцев назад перевели в новую...
В новой казарме. Где штаб был на первом. Наша казарма – на пятом.
      Капитан, один из командиров весёлых…
Фамилия «дяди» - буквально - Свиньин…
Атлет и циркач…
      Любил проверять, как моют  в казарме полы…
Хобби такое…Хлебом не надо кормить.
 Наденет перчатки, конечно же белого цвета.
На руки встанет, и шагает меж коек. По всей, в пять парадных, длине..
Как сил то хватало… Циркач… По два иль три раза всегда приходилось драить казарму… С утра три, и после отбоя… Замучил совсем.
     А нам перед строем «дядя Свинкин» - капитан,
тренируясь в ходьбе на руках, смеясь и глядя на строй, говорил:
«Я трижды пройдусь, и не меньше!»
    По «объектам» гоняют, норматив уточняя,(ответственность там – ого-го!), а затем мы «по просьбе», кто уложит асфальт, кто кроет на крыше, рулоны, катая с битумом жарким, рубероида. Кто километрами роет траншеи под кабель… Кто «чугуний» с вагонов сгружать… (Если вы поняли «чугуний» как опечатку, значит вы не служили в войсках… Там есть и «люминь, и «бетоний»!
И рация "на танке", а не на лампах или микросхемах...
Там много чего! Даже – «От сих, до обеда!»)
     И, конечно же – СПОРТ! Куда без него!
Я был на ринге…
Серьёзно «махался»…
Но это не буду писать…
Спорт,как всегда и везде – «добровольно»…конечно.

      А он – на руках, и в белых перчатках. Хорошо, что не на белом коне…
 (Назавтра, как и обычно – объекты… серьёзнее нет… мы – не спавши…)
      Нам всем надоело… 
И, как то собравшись все триста – под диктовку
и под наблюденьем – записки писать.
По одной!
Чтоб каждый…

    А текст там такой: «Свинья Грязи Найдёт».

И сунули там, где он смотрит… Короче – везде.

      У него по утряни – почти «гипертонический криз»…
Рожа рака, что только сварили, глаза – как у краба – наружу…
Но только кричал он как буйвол во гневе… 
«Кто написал!!! Шаг вперёд!!!»
 И вся рота шагнула! Улыбки у всех до ушей…

      Со штаба поднялись на крик…
      Больше перчатки он не носил.
 И даже любимцем солдат потихоньку прослыл,
но потом…