2. Шпинат с плавником

Мы ненадолго оставим Иккинга висеть на карнизе, совсем ненадолго, пока мы отправимся назад во времени и выясним, как же он ввязался в эту передрягу.
Ведь когда в тот день он проснулся в семь утра, он и понятия не имел, что будет делать всего пятью часами позже.

Иккинг был очень взволнован, потому что, во-первых, это был его день рожденья, а во-вторых, несмотря на то, что ему было 12 лет, по техническим причинам это был всего лишь ТРЕТИЙ его день рождения, потому что он родился 29-го февраля в високосный год.

Первое, о чем он подумал, проснувшись, было загадать желание. И оно было такое: “Пожалуйста, Тор, мог бы ты сделать этот день хорошим, тихим, МИРНЫМ? Никаких кораблекрушений, штормов, близких контактов с одержимыми мыслями об убийствах злодеями с крюками вместо рук, или с ещё более смертоносными драконами? Хотя бы в мой день рожденья?”

Из его слов ты можешь догадаться, что мирные дни на Архипелаге случались очень и очень нечасто, и жизнь будущего Героя-Викинга была захватывающей, хоть и утомительной.

Иккинг встал, чтобы потратить некоторое время на уговоры своего дракона, Беззубика, съесть здоровый завтрак.

Драконы должны питаться большим количеством овощей и, как ни странно, ДРЕВЕСИНЫ – маленьких веток, прутиков и коры. Она поддерживает их огненное дыхание, а это очень важно, потому что тот дракон, который не дышит огнем, сильно заболевает и, в конце концов, взрывается.

Беззубик был довольно своенравным Обыкновенным или Садовым драконом, отличавшимся от драконов остальных мальчишек лишь своими меньшими размерами. Он уже несколько недель не ел древесины, а сейчас он абсолютно отказывался есть и свой шпинат, и свой плавник, и просто сидел перед тарелкой, пуская сердитые колечки дыма.

“Ну же, Беззубик, - говорил Иккинг. – Если ты так и собираешься здесь сидеть, то я отправлюсь на Воровское Состязание один, без тебя. А когда я вернусь, то лучше бы ВСЕ твои деревяшки были съедены, иначе НЕ ПОЛУЧИШЬ КАРАСИКОВ”.

“Ты о-о-очень противный Хозяин, - с достоинством сказал Беззубик. – И твое сердце сделано из соплей”.

В тоске он забрался назад в миску со шпинатом и погрузился в него, как очень маленький крокодил в илистый берег. На поверхности были видны лишь его нос и хвост, и потому казалось, что это миска шпината испускает дымные кольца. Беззубик взмахнул своим хвостом, и шпинат полетел во все стороны.

Тогда Иккинг повернулся и ушел на Финальный Тур Воровского Состязания – Вызов Карманникам.

В честь того, что соседское Племя Бой-Баб нанесло визит Лохматым Хулиганам, Воровское Состязание продолжалось уже три дня. Бой-Бабы были устрашающе талантливы в Области Воровства. Они уже выиграли Состязание по Угону Овец, происходившее в первый день, и Состязание по Стибриванию Лодки.

Сегодня был последний день Состязания, Вызов Карманникам, и Лохматым Хулиганам надо было выиграть хотя бы этот тур, чтобы сохранить остатки самолюбия.

Но, к несчастью, Бой-Бабы были так же хороши в карманных кражах, как и во всем остальном, и Хулиганы снова были посрамлены.

Иккинг был мрачнее всех: мало того, что он совершенно ПРОВАЛИЛ своё выступление в этом туре, так ещё и его мерзкий кузен, Сопляк Мордоворот, отпустил несколько очень неприятных колкостей насчет сегодняшнего дня рожденья Иккинга. “Ах, нашему малютке Иккингу сегодня три годика, не так ли?” – насмехался он. “Такой ЧУДАК как ты, Иккинг, не мог не родиться в самый ЧУДНОЙ день года… и за что нам такое невезение, что такой НЕУДАЧНИК, как ты, вообще появился на свет. Если бы не ты, следующим Вождем, блестящим и жестоким Вождем Племени Хулиганов был бы я… Укради его рубашку, Пёсьедух!”

И Пёсьедух Тугодум, прихвостень Сопляка, грубиян с кольцом в носу и недостатком соображения, стащил с Иккинга рубашку и столкнул его в грязь.

“Ну и пусть все будут праздновать твой день рожденья на Деньрожденном Банкете сегодня вечером, - прорычал Сопляк, - а я оденусь в ЧЕРНОЕ, потому что я буду оплакивать сам факт твоего рождения… Несчастного тебе Третьего Дня Рожденья, Иккинг БЕЗДАРНЫЙ!”

Всё это, конечно же, вовсе не радовало.

Разочарованный, растрепанный и забрызганный грязью Иккинг вернулся домой через три часа, со своими друзьями Рыбьеногом и Камикадзой. 

Рыбьеног тоже принадлежал к Племени Хулиганов, как и Иккинг, но он больше походил на паука долгоножку – неуклюжий, страдающий астмой и косоглазием. Камикадза была маленькой девочкой из Племени Бой-Баб, и её светлые волосы были похожи на джунгли Амазонки – к ним не прикасалась рука человека.

Несмотря на свой рост, Камикадза была ОСОБЕННО хорошей воровкой: сейчас она несла с собой пять хулиганских кинжалов, три хулиганских шлема различных форм и размеров, и пару волосатых подштанников Стоика Обширного.

“Не могу и ПРЕДПОЛОЖИТЬ, каким образом ты ухитрилась стащить их с него, чтобы он не заметил, - неохотно восхитился Иккинг. Стоик Обширный был отцом Иккинга, настоящим Викингом гигантского и устрашающего вида. – Он же будет вне себя от ярости, когда узнает…”

“О, это было проще лущеного гороха, - гордо ответствовала Камикадза, беспечно вертя в пальцах один из кинжалов. (Если у Камикадзы и был какой-либо недостаток, так это то, что она иногда бывала слишком довольна самой собой). -  Он же ничего не видит из-за своей бородищи. Я могла бы захватить и его рубашку и штаны, если бы мне так захотелось”.

“Ну, слава Тору что тебе не захотелось, - с большим облегчением сказал Иккинг. – Тогда его настроение упало бы ещё ниже, чем оно есть сейчас. Надо будет мне быть поосторожней в следующие пару дней, чтобы не попасть под горячую руку”.

Когда они втроем вошли в комнату, Иккинг ужаснулся.

Всё в ней было покрыто шпинатом.

Плавник по-прежнему лежал на тарелке, нетронутый…

А Беззубик сидел посреди комнаты с виноватым видом.

Он сожрал три четверти нового трона Вождя Стоика Обширного, большого деревянного трона, украшенного резными изображениями Одина.


*Плавник – это куски дерева, выбрасываемые на берег моря (прим. пер.).