Дневник Шуры Елагиной. Продолжение 5

12 Февраля

Похоже, что Володька Прянишников совершенно рехнулся.

Сначала он без спроса перебрался за мою парту на место обиженной Галочки Соколовой, хотя я совершенно его не приглашала, потом он занял для меня очередь за едой в школьной столовой, где давали просяную кашу с обдирным хлебом и мой любимый ячменный кофе, а в довершение всего, уселся напротив меня за обеденным столом и стал пересказывать сюжет «Последнего из Могикан» Фенимора Купера, в своей особой прянишниковской манере, изобилующей выражениями «потом они поехали туда…», «а он - как выстрелит!..», «а она как свалится в обморок!..», « а он взял и переоделся медведем…» и так далее, в том же духе до самого конца перемены - даже кашу доесть не успел.

Все это не ускользнуло от внимания наших дев, и перед алгеброй Галочка заявила на весь класс, что у Елагиной новый кавалер, а Кланя захихикала самым подлым образом.

Но меня это никак не задело, потому что у меня никогда не было старого кавалера, да и никакого кавалера вообще, а Володька Прянишников на эту роль никак не подходит по причине полнейшего остолопства.

После занятий я неожиданно столкнулась на углу Никольской и Архангельской с самой Марьей Тимофеевной Голубевой. Она выходила из кондитерской Февралева с заманчивым кулечком в руках.

- Угощайтесь, Елагина, - сказала она, разворачивая кулек.

Это была моя любимая фруктовая помадка! Спасибо, Машерочка, спасибо, самая лучшая учительница первой, советской, трудовой, рабоче-крестьянской и так далее школы второй (и последней) ступени! Нежнейшая нэпманская помадка, похожая на яблочную пастилу, это как раз то, что мне нужно после  вареного проса, которым меня напитал  губернский отдел народного образования!

- Я все время хочу спросить вас, Елагина, как вы находите «Аэлиту» Толстого? - спросила Марья Тимофеевна, жестом приглашая меня не стесняться и угоститься еще одной конфетой.

Это было очень мило с ее стороны, но я мужественно отказалась, чтобы не показаться голодной и плохо воспитанной.

- А вы читали этот роман? - осмотрительно поинтересовалась я.

- Да, - ответила Машера. - В тот день у меня было большое окно и я успела прочесть все еще до того, как вы пришли в учительскую… Именно поэтому мне интересно узнать ваше мнение.

Я честно призналась, что мне не понравилось. История марсиан, рассказанная Аэлитой, длинная, скучная и такая надуманная, что все время хотелось пролистать ее, не читая, революция мне и дома надоела, не говоря уже о революционерах вроде Гусева, которые и сами не понимают, для чего все это затеяли, а животная любовь, отупляющая человека до уровня инфузории, просто омерзительна. К тому же, я не верю, что в двадцать пятом году жизнь в нашей стране будет просто замечательной и нам станут дико завидовать нищая Европа и голодная Америка… По-моему, это слишком скоро.   

Тут из-за угла внезапно появился племянник Поливановых. Вообще-то его зовут Гриша, но он такой блеклый и безликий, что  его почти никто не называет по имени. Гриша ужасно обрадовался, непонятно по какой причине, и сообщил нам, что сегодня  прекрасная погода, хотя мы и без него это знали. Потом он рассказал о своем хорошем знакомом, который служит в Тревсате и может достать билеты на любое представление, причем, на самые лучшие места, и если Мария Тимофеевна  только пожелает, поливановский Гриша будет несказанно рад и счастлив…

Надо сказать, что Тревсат - это местный Театр Революционной Сатиры, открытый в прошлом году в помещении закрытого драматического. (Кажется, получился каламбур). Однажды я видела их бесплатное представление в ротонде городского сада и скажу откровенно, что платить за это действо было бы слишком. После Тревсата выступали какие-то бродячие циркачи. У одного клоуна была мартышка в генеральском мундире. Номер состоял в том, что под клоунские слова «обезьянка, повернись, покажи бесплатно, как Деникин шел в Москву, а потом обратно», мартышка маршировала на задних лапах с гордо поднятой физиономией, потом у нее спадали генеральские штаны и она бежала назад на четвереньках, путаясь в подтяжках, и то и дело подхватывая штаны то левой, то правой лапой. Этот номер мне тоже не понравился, но справедливости ради хочу отметить, что таланта у этой мартышки было больше, чем у всех тревсатовцев вместе взятых, и она безусловно не виновата, что клоун дурак.

Поэтому я совсем не удивилась, когда Машера сказала, что не любит сатиру и предпочитает драматический театр. Гриша выразил сожаление, что этого театра больше нет. Машера сказала: "Увы". На этом разговор был исчерпан и поливановский племянник удалился,  любезно откланявшись с постным выражением лица.

- Кстати, куда вы идете, Елагина? - спросила Машера.

Я сказала, что иду навещать больную подругу.

- Тогда понесите ей эти конфеты, - сказала Марья Тимофеевна и решительно засунула кулек с помадками в карман моего пальто.

Я всегда знала, что Машера - просто прелесть, форменная дуся, в самом превосходном смысле этого слова!
 
                (Продолжение следует)