Звезды над урманом часть 62

Предыдущая страница: http://www.proza.ru/2014/04/26/2029

СЕВЕРНЫЙ КАЗАХСТАН

Ботагоз вбежала в юрту. Лицо ее сияло.
 – Наш сын пошел!
Исатай вышел из жилища и, прищурившись от яркого солнечного света, осмотрел степь.
По ковыльному полю топал маленький человечек. Косолапя и останавливаясь, он, набираясь уверенности, шел навстречу своему будущему.
 – Я объявляю той ! Мой сын сделал первые шаги! Зовите гостей! Готовьте дастархан !
Через три дня начали собраться почетные гости необъятной степи. Днем Ботагоз разбирала подарки. Исатай встречал званых гостей. Отар и Еркен занимались разделкой и подготовкой мяса. Женщины стойбища хлопотали у костров.
Молодежь, как всегда, днем забавляла себя играми и скачками. Вечером же, раскачивая девушек на качелях, молодые люди пели песни и читали стихи.
Взрослые с наступлением прохладных сумерек слушали Еркена, который, играя на кобызе , рассказывал легенды и старинные сказания о своей земле.
 – А кто из уважаемых гостей знает, почему у кобыза отверстие под струнами в виде сердца? – отложив инструмент, спросил гостей Еркен.
 – Расскажи нам, дорогой Еркен, – попросил Валихан, подавая пустую пиалу Ботагоз.
 – Это было в давние времена, когда миром правил Чингисхан. Велики были его владения, и управлять ими поставил он своих сыновей.
Быть повелителем нашего улуса Дешти-кипчак выпала честь любимому младшему сыну Чингисхана, Жоши. И однажды во время охоты споткнулся конь под правителем. И упал Жоши с горы.
Собрал визирь своих подданных. Весть о смерти сына должен был доставить черный гонец, участь которого была одна – смерть от руки Чингисхана.
 – Я поеду, – встал жыршы Кетбуг.
И поехал Кетбуг, взяв собой только кобыз. Подъехав же к стану Чингисхана, он снял седло, положил его наземь и сел на него, – продолжал свой рассказ старый Еркен, – день играл кобыз, и звучала такая грустная мелодия, что сжалось у хана сердце. На второй день вновь зазвучал кобыз, и рыдал Чингисхан.
На третий день вышел он из юрты и подошел к Кетбуку, который вновь с рассветом стал играть на кобызе.
 – Черный гонец! Ты принес мне весть о гибели моего сына Жоши? А ведь кто произнесет его имя, должен погибнуть! – вскричал хан, выхватывая меч.
 – Я не назвал его имя. Ты сам, великий хан, назвал его. А поведал тебе плохую весть музыкальный инструмент. В чем вина моя, повелитель?
Опустил беспомощно меч Чингисхан и повелел вылить ковш расплавленного серебра на кобыз. Так и образовалось отверстие под струнами в виде сердца – уж сильно любил великий хан сына своего, – окончил рассказ Еркен.

Исатай встал:
 – Уважаемые, я благодарю вас за то, что уделили мне честь прибыть на праздничный той. У меня нет ни отца, ни матери, меня воспитывал дядя. Поэтому называю сына именем Ваулихан, в честь деда уважаемого Валихана, жизнь которого однажды спас мой тесть Еркен.
Гости радостно и одобрительно вскричали.
И вновь зазвучали звуки кобыза, но теперь они были веселые и жизнерадостные.


***

– Скажи, отче, почему рубцы на твоем теле разные? На спине, знаю, то рубцы от розг княжьих, а на плече и груди – будто от меча? – спросил Никита старца, когда купались они в Есиле.
– Не всегда я был волхвом. Поведаю я тебе, отрок, историю свою и предков наших.
Гостомысл прополоскал рубаху, повесил ее на ветки тальника и, присев возле костерка, начал свой рассказ:
 – Жили пращуры наши у берегов Скифского моря. И звали вороги это море черным, северным, негостеприимным. Потому как покорить не могли жителей, брега его населявших. Всячески получал отпор завоеватель, когда нога его ступала на нашу землю.
Но в три тысячи девяносто девятом году от сотворения мира ушли князья со своими родами и подданными в поисках земель новых. И четырнадцать лет искали они, где им поселиться. Наконец-то вышли к огромному озеру и назвали они озеро Илмеры, по имени сестры своей. И были два князя – Словен и Рус, сыновья князя Скифа.
Словен со своим родом поселился у реки Мутной, поставив град Словенск, что сейчас называется Великим Новгородом. С этого времени и стали называться скифы-скалоты словенами. Река же, впадающая в Ильмень-озеро, названа Шелонью, по имени жены Словена.
А князь Рус основал град Рус. Теперича это Старые Русы.
Наследовавшие за ними князья стали зваться словенами и русами. Управляли они огромными землями от океана студеного на севере до реки Обь на востоке. Ходили походами на Египет, Грецию и другие страны.
Один из потомков Словена был князь Вандал, и именно при нем зародилось Русское государство. Жили в мире и согласии в нем словено-русские племена и другие народы, такие как весь, меря, чудь, мурова и мордва.
У Вандала народилось трое сыновей: Избор, Владимир и Столпосвят. Каждый имел свой град. Потомок князя Вандала в девятом колене, князь Буривой, был моим отцом, – подбросив хворост в костер и тяжело вздохнув, пояснил Гостомысл.
 – Это как же, отче? Ведь Буривой, почитай, тыщу лет назад правил? А ты сын его? – подавая рубаху старцу, удивился Никита.
 – Наказ богов наших – не умереть мне, покуда Русь в начальные границы не верну. А наказание такое дадено за то, что род прямой на мне прервался, поэтому мне и бдеть над всем, что происходит на Руси, – надевая рубаху, разъяснил Гостомысл.
 – А я и гляжу, пошто у тебя борода далее не растет. Почитай, год вместе, а не меняешься никак и волосы не срежешь.
 – Тебя, Никита, дальнего потомка князя Столпосвята, я разыскивал долго. Потерял я вас с отцом в Коломне, когда вы кремль строили. Да нашел в рабстве басурманском. И побег из плена не обычный случай. Готовлю я тебя к миссии важной, но рано еще об этом говорить, не пришло время.
 – Так про себя расскажи, отче. Уж дюже интересен твой рассказ о жизни давней.
 – Ну, слухай, коли интерес имеешь, отрок. Княжил я после отца своего. Смог порядок восстановить на Севере, разбил варягов и изгнал их. Мой-то отец от них поражение терпел и был вынужден отступить в град Бярмы на реке Кама, где народ коми жительствует и поныне. А чтобы мир хранить, выдал я замуж дочь свою Умилу за ободрийского князя Годлава. Был в моей жизни и варяжский плен, и побег из рабства, и дальние морские походы с дружинами славянских викингов, и борьба с норманнами, захватившими Новгород, беспощадная война против саксов и великая победа над хазарами, которая обошлась мне слишком дорого. В этой сече пали сыновья мои, и я, старый князь, остался последним в роду, правившим Новгородом не одно столетие. Но моя дочь родила мне внука Рюрика, которому суждено было продолжить дело своего деда, объединив Русскую землю и подарив ей великое будущее.
– Хорошо же потчуют тебя рюриковичи, чуть до смерти не забили розгами, – вспомнив исполосованную спину Гостомысла, усмехнулся Никита.
 – Боги уже наказали Иоанна бесплодием своим да болезнями всякими. А Анастасию, дочь боярина Романова, жену его, я пожалую царским троном.
 – Так преставилась она?
 – Род ее награжу за то, что мази присылала мне, когда спину лечили. Душа у нее безгрешная, ручка – добро дающая.
 – Но говорят, отче, Рюриковичи из варягов-то призваны были?
Гостомысл подбросил хвороста в костер и, вспоминая давние годы, поведал Никите:
 – Приснился тогда мне вещий сон. Выросло из живота моей дочери дерево, под корнями которого весь мир уместился. Волхвы разгадали сон. И чтоб смуты не было, решили призвать внуков моих на княжение. Средь них троих и Рюрик был. А родила она их от князя ободрийского.
Вот и называли за глаза поначалу варягами их.
А шрамы от мечей получил в битве с немецким королем Людовиком Вторым, там я был тяжело ранен.


***

РЕКА ТАГИЛ

Маметкул ходил среди трупов. Победа не радовала его.
За частоколом, куда, неся огромные потери, ворвался его отряд, оказались тела только немецких наемников. Казаки же ушли водой к Чиге Туре.
Оставив на убой наемный отряд, Ермак без боя по течению продвигался дальше.
– Дадим бой у слияния Тавды и Туры, – решил Маметкул и отдал приказ коннице выдвигаться на слияние двух рек: – Не послушал меня Алей, щенок! – горько вздыхал полководец.
Летя впереди войска на арабском скакуне, в свисте встречного потока воздуха слышал Маметкул и ехидные слова пригрезившегося ему намедни старца:
 – Мальчишка командует Батыром! Ха-ха!



продолжение: http://www.proza.ru/2014/05/07/1281