Что всего дороже

Перламутровое, синее небо переплетал треугольник ветвей высокого дерева, изогнувшегося, как девушка в танце, вскинув руки вверх. Яркий неестественный голубой  цвет вывески манил к себе. Уродливые, с обрезанными сучками деревья были украшены желтыми напудренными париками из тысяч светящихся маленьких лампочек, отчего казались сказочными, окутанными волшебством. Железное море машин светилось красным огнём фар. Аккуратные дома казались поставленными на одно ребро спичечными коробками. Жители города, как ночные бабочки, летели на яркий свет. Девушка чувствовала себя маленьком солдатиком, которого поставили в игрушечный макет города. Люди шли, куда-то спешили. Она тоже шла, тоже спешила, но в отличие от них не жила их жизнью. Все проблемы других казались глупостями, просто ерундой.

Сердце громко стучало. «Домой, домой, скорей домой!»

Короткая стрижка, быстрая походка, стальное, холодное лицо.

Если бы люди не спешили так по своим делам и взглянули на эту девушку, то испугались бы этих неживых глаз.

Шум листьев и шум капель усиливался и, нарастая, превращался в гам, наполняющий все. Он недобро бил по нервам, и на глаза наваливались горькие слезы, но девушка давила их, моргая густо накрашенными ресницами.

Внутри все бушевало: неизлитая тяжесть, сгущая кровь, медленно подползала к сердцу, давя изнутри, угнетая и прижимая к земле. И вот у самой души темный бурлящий поток столкнулся с весело журчащей серебряной родниковой водой.

На мгновенье комната озарилась вспышкой молнии, по небу прокатился раскат грома. Сильно кольнуло внутри, и сердце разбилось, рассыпавшись на хрустальные кусочки: его больше не будет, оно умерло…

Невольный страх навевал ощущение сладкого чувства способности на что-то дикое. Нож не казался обычным кухонным предметом, он словно ожил, его блеск завораживал. Кровь питала нераскрывшиеся чувства.

За столом сидела женщина в черном брючном костюме, но с её строгим лицом произошла перемена, на что сразу все обратили внимание. Анна Ивановна рассеянно смотрела в листок с планом работы и не отвечала на вопросы. Она побледнела настолько, что казалось сейчас упадет без чувств, её сердце бешено стучало.

- Анна Ивановна, что с вами? – испуганно спросила секретарша.

- Домой, домой, скорей домой! – задыхаясь проговорила она и бросилась вон из кабинета.

Квартира была не заперта. Женщина быстро распахнула двери. Предчувствие её не обмануло.

- Дочка…

Первые лучи солнца, касаясь макушек деревьев, проникали через окна в палату и освещали женщину. Она, постаревшая в одно мгновенье, за одну ночь, сидела на стуле возле больничной кровати.

Вдруг женщина встрепенулась, нагнулась над дочкой. Та с трудом приподняла тяжелые ресницы, сквозь слабые губы прозвучало еле слышное: «мама»…

- Нет, молчи, не говори ничего, - умоляющим шепотом попросила женщина, - ты еще очень слаба.

Её голубые глаза заблестели, две слезинки быстро скатились по щекам.
 
- Я теперь всегда буду рядом с тобой.

Вера жила с мамой одна. Порой ей было так одиноко, что мир вокруг казался клеткой, в которую её заперли, скрывая от неё настоящую жизнь. Но однажды, в весенний денек, когда дыхание разбуженной земли проникает в душу, в ней что-то проснулось, ожило, застучало и захотело подняться вверх, к облакам. Она влюбилась. Клетка, её темница, рассыпалась от первых солнечных теплых лучей.

Застучал осенний дождь, крылья любви намокли и разломались. Вера вновь оказалась в своей клетке, только теперь она знала, что такое настоящая жизнь, как поёт сердце от радости каждому дню. Девушка чувствовала себя брошенной, никому не нужной. Она не верила, что когда-нибудь клетка вновь раскроется, а перед ней распахнется новая жизнь. Вера решила умереть, отказаться бороться, надеяться, ждать.

Солнечный зайчик путался в маминых волосах, от её доброго взгляда было тепло, как в детстве. Весь мир казался новым, совершенно другим. Прошлое осталось за спиной, началась новая тетрадь, на чистом листе которой ещё ничего не было написано.

Тихонько отворилась дверь. На пороге, в накинутом на плечи белом халате, с огромным букетом цветов стоял папа, ему хватило одного взгляда, чтобы понять, как он любит свою Анечку и Верочку.