Девять дней

               
       Дня за три до смерти, Варваре Ивановне вдруг полегчало. Ощущение было такое, словно с неё свалилась огромная тяжесть. Правда, тело её было совсем бессильным, но зато ничего не болело. И да же сердце не беспокоило. Заметив это, родственники приободрились

        Только она сама не тешила себя надеждой. Варвара Ивановна знала, что у многих умирающих, перед самой смертью, наступает улучшение. Но, тем не менее, тяжело было покидать родных.

        Она всё думала о том, что они не оправятся без неё. Не проживут без материнской поддержки. Ведь кто, как не мать посочувствует и поможет своим детям?!

         Но странное дело. Когда она смотрела на них, ей казалось, что они отдаляются от неё всё дальше и дальше. А она находится уже в другом пространстве. Нюра, больше других детей, обрадовавшаяся тому, что матери стало лучше, о чём-то возбуждённо говорила ей видимо, строя какие-то планы на будущее. Варвара Ивановна смотрела на неё, но не
 слышала о чём она говорит.

          И вдруг, мысленно увидела крутой берег Волги и себя, молодую и весёлую, бегущую по лугу меж душистого разнотравья. А за собой, догоняющего её красивого парня – своего будущего мужа. И чем ближе подходил час её смерти, тем дальше она удалялась от  настоящего. Варвара Ивановна не заметила даже, как её перевезли в реанимацию и подключили к разным аппаратам. Только торчащие из носа трубки иногда привлекали её внимание. Но однажды их вынули и чей-то равнодушный голос произнёс над ней:

-- Ну вот и всё…
-- О чём это он?- с недоумением подумала Варвара Ивановна.

         Кто-то закрыл ей глаза, но она продолжала видеть и палату, и
 обступивших её людей в белых халатах. Но потом они, как-то очень
 быстро исчезли. Затем отворилась дверь, через которую вбежал вну
чёк Андрюшка. Бросившись к ней, он закричал:

 --- Бабуля, не уходи, не оставляй меня!!
 ---  Значит я, всё-таки, умерла?- удивлённо и в тоже время равнодушно, подумала она.

        Хотя Варвара Ивановна и отмечала  церковные праздники – пекла
куличи и красила яйца, особенно верующей она не была. Но, то что после смерти человеческая душа уносится ввысь через какую-то трубу, в конце которой сияет необыкновенный, неземной свет, верила.            
       Подняв глаза Варвара Ивановна, на самом деле увидела над собой
 нечто вроде тунеля, сужающегося далеко в дали, где мерцал,
словно звёздочка, огонёк. Готовясь к полёту, она инстинктивно по
далась вперёд, но, именно в этот момент, трубу кто-то стал закрывать
заслонкой. Просвет быстро уменьшался и наконец наступила полная темнота, поглатившая Варвару Ивановну. Последней её мыслью было: --Куда же я те… - дальше она не успела додумать…

         Сколько времени она находилась в небытие, Варвара Ивановна
не знала, но вдруг почувствовала, что жизнь вновь возвращается к
ней. Впрочем, оживление было только частичным. Правда, голова
работала хорошо, а вот, своего тела, она совсем не ощущала и не по
нимала даже, есть ли на ней одежда. Она не осязала никакого прикос-
новения, словно висела в воздухе в обнажённом виде.

          А, кроме того, она не ощущала ни тепла, ни холода. Единственно,
что она ясно понимала, что находится в лежачем положении. Подняв
глаза, Варвара Ивановна вдруг увидела, словно через лёгкую плёнку,
тёмное вечернее небо, усеянное мерцающими звёздами.
Это её  очень удивило:
--Почему я  в такой поздний час оказалась на улице?  -- подумала Варвара Ивановна. Впрочем, улице  -ли?»

          Хотя ничего не ограничивало её движений, она понимала, что на-
ходится в замкнутом пространстве. Однако, несмотря на это, когда Варвара Ивановна подняла вверх руку, та беспрепятственно прошла сквозь невидимую преграду.

          Не задумываясь, Варвара Ивановна села, а потом поднялась во весь рост. Неожиданно её голова оказалась немного выше уровня земли, в центре большого венка с цветами. Удивившись такому обстоятельству она поспешила выбраться из своего укрытия и, усевшись на венках и букетах, с любопытством огляделась. Её удивлённому взору предстало безмолвное и совершенно пустынное кладбище, залитое ярким лунным светом. Варвара Ивановна никогда не испытывала робости, иногда задерживаясь на кладбище до темна. Но, на этот раз, ей стало как-то не по себе.

          Ни человека, ни птицы, ни даже блудной кошки. « Царство мёртвых»..  вдруг подумала она, всё ещё не понимая, почему она здесь оказалась. Повернув голову Варвара Ивановна увидела у себя в ногах знакомый мраморный обелиск, на котором были выбиты  фамилия, имя и отчество её мужа, а так же две даты, рождения и смерти.

  «-- Но почему я оказалась в его могиле? Ведь я ещё не умерла?»-
с недоумением подумала Варвара Ивановна. «- Вот  и моего имени нет
 на памятнике.»

            Невольно она обратила внимание, что венки и цветы совсем свежие.
  «-Неужели я всё-таки?!..» -мелькнула мысль, так и не завершившись.
Варвара Ивановна никак не могла осмыслить, кто или что она теперь.
Если размышляет, стало быть, жива!

         «Однако, где же, в таком случае моё тело?» Подняв руку, она по- смотрела на неё. Но, вместо руки, увидела нечто туманное, полупроз-
рачное.
«--Неужели это моя рука?»- с ужасом  подумала она. Посмотрела вниз, надеясь увидеть ноги, но и там оказалось что-то мерцавшее и неясное…

         Варвару Ивановну вдруг охватил страх, какого она ещё никогда не испытывала. Зажмурив глаза, она произнесла, твёрдо и раздельно, стараясь убедить самоё себя: «Это только сон! Сейчас я проснусь
и окажусь в своей комнате! ».

         Но, когда она вновь открыла глаза, ничего не изменилось. По-пре
жнему её окружали памятники и кресты. В основном старые  и замшелые. А сама она была всё такой - же туманной и нереальной. Варвара Ивановна много работала в своёй жизни, но и, выйдя на пенсию, не знала покоя. Как заботливая мать, она вечно что-то шила и перешивала. Вязала, готовила, стояла в очередях и, до дурноты, толкалась у горячей плиты. Особенно
тяжело было ей в последнее время, когда она стала сильно болеть. Иной раз хотелось бросить всё, лечь на кровать, закрыть глаза и ни о чем не ду-
мать. Но сейчас, острое одиночество, незнакомое ей при жизни, потрясло её.

           Она даже представить себе не могла, что можно испытывать такую безысходную тоску. Невозможно было ничего изменить, вернуть исправить. Ощущения были такими невыносимыми, что Варваре Ивановне захотелось увидеть хоть какое-то живое существо. Пусть даже незнакомого человека. Варвара Ивановна так порывисто поднялась, что, не рассчитав своих сил, оказалась на полметра выше земли. А тело её, от резкого порыва вдруг рас-   тянулось, став похожим на облачко пара. Будь она ребенком, всё это, могло бы её позабавить и даже рассмешить. Но она, старая женщина, готова была заплакать от своих нелепых прыжков и газообразной Сущности.

        «-Лучше бы я уж совсем умерла!»- подумала Варвара Ивановна, медленно опускаясь на дорожку и постепенно обретая форму своего утра-  ченного  тела.
         Переход от физического существования к эфирному, был таким стре-   мительным и неожиданным, что сознание Варвары Ивановны не могло
 мгновенно перестроиться. Для этого нужно было хоть немного времени. И поэтому, она продолжала «жить», как бы, в реальном мире. Как только её ноги коснулись дорожки, первая её мысль  была о доме. У неё, вновь появи-  лась уверенность в том, что её ждут, и наверное, волнуются, ее долгому
отсутствию.

           Их общая с мужем могила, находилась довольно далеко от ворот. Но, так как для передвижения Варваре Ивановне не требовалось никаких физических усилий, она очень быстро оказалась почти у выхода. В это время она увидела в стороне, возле вырытой могилы трёх здоровых мужиков в клеёнчатых комбинезонах и резиновых сапогах. Они расположились  с выпивкой на могильной плите.

           По всей вероятности это были могильщики, припозднившиеся ради того, чтобы заработать на лишнюю бутылку. Почти под ногами у них зияла свежая яма, по бокам которой высились груды земли.
Никогда раньше Варваре Ивановне не пришло бы в голову общаться
с подобными типами. Но тоска по живым людям оказалась сильнее её и она радостно воскликнула:
-- Ой, ребята! Как хорошо, что я вас встретила, а то вокруг ни души и я...  Хотя ни мужики, ни она сама не услышали её голоса, она так и не догово-  рила, так как, в этот момент, набежавшая тучка заслонила луну и Сущность Варвары Ивановны вновь обрела почти реальную форму.               

    -- Ой! Что это?!- испуганно вскрикнул парень, сидевший лицом в её сторону и так вздрогнул, что водка выплеснулась из стакана, который он держал в руках.

     --Чего ты там увидел?- равнодушно спросил второй, не оглядываясь.--Привидение, что ли?

     --Ага! -крикнул первый, вскакивая.

       Двое других оглянулись и тоже  вскочили, выронив всё из рук.
Варвара Ивановна, забыв о своём необычном виде, не могла понять,
что так напугало этих здоровенных мужиков.

    --Да вы сидите, сидите! Не беспокойтесь! Мне ничего от вас не надо.
 Я просто мимо шла.

Для убедительности она помахала руками, предлагая им снова сесть, но её манипуляции напугали их ещё больше и они, оставив свои вещи, с воплями бросились к воротам. Варвара Ивановна, с недоумением пожав туманными плечами, не зная, что и подумать. В этот момент луна вновь выплыла из-за тучи и Варвара Ивановна исчезла…Несмотря на страх, один
 из могильщиков бежавших последним, оглянулся, но никого не увидев, остановился.

      -- Ребята, нету там никого! Видать с перепою померещилось!

Но те, двое, продолжали не оглядываясь, бежать. Автобусное кольцо находилось почти рядом с воротами кладбища, и Варвара Ивановна увидела стоящих там людей. Видимо, это были рабочие с соседней автобазы, дожидавшиеся рейсового автобуса. По всей вероятности, он был последним и она, продолжая ощущать себя нормальным, живым человеком, поспешила  чтобы не опоздать на него.

        Больше добраться до центра города, было не на чем. А ей совсем не хотелось, в это позднее время идти одной пешком по тёмной дороге. Среди ожидавших автобуса, она увидела и трёх могильщиков, которые так поспешно улепётывали от неё. Варвара Ивановна услышала, как тот, что бежал последним, уговаривал остальных вернуться за вещами, но те видимо, всё ещё не придя в себя, сердито бормотали:
    -- Нет уж, спасибо! Хватит навидались!.. Если хочешь, иди сам, мы тут подождём…

       Мужику, видимо, было жаль оставленных вещей и недопитой водки, но идти один он не решался.. Автобус пришёл совсем пустой - на кладбище в эту пору, никто не ездил.      

        Ехали молча. Только те, трое, которых напугала Варвара Иванов на, продолжали обсуждать события. Впрочем, она не слышала, о чём они говорили, так как её мысли были привычно заняты заботами о доме. Главным образом её беспокоил внучек. Сделал ли он уроки, не сидит ли у телевизора? Совершенно забыв о случившимся, Варвара Ивановна думала о необходимых покупках, о том, что забыла заплатить за разговор зятя с Москвой…

        Вдруг, на одной из остановок, в автобус ввалилась целая толпа. Похоже, что это были зрители- Варвара Ивановна увидела в окно, как из дверей кинотеатра вытекал людской поток. Как обычно, все кинулись занимать места, словно простояли где-то целые сутки. Неожиданно, какая-то толстуха плюхнулась прямо в кресло, на котором сидела Варвара Ивановна. Та даже беззвучно вскрикнула от испуга и возмущенно сказала:


        -Да вы что, дамочка с ума сошли?! Не видите, что место уже занято?!
        Впрочем, этого замечания, дамочка не слышала, а лампы, горящие под потолком, делали Варвару Ивановну невидимой. Так они и ехали…Когда Варвара Ивановна оставалось всего две остановки, в моторе автобуса что-то громко застучало, заскрежетало и он затрясся словно в ознобе. Однако,
 продолжал ехать. Одновременно с этим, в салоне погас свет.
   
Женщина, стоявшая рядом с Варварой Ивановной, громко вскрикнув,
стала протискиваться к двери. С разных сторон, в темноте, раздалось
одновременно:
   --Что? Что происходит?

     Испуганная женщина, лишившись от волнения голоса, не могла  ответить
 и только повторяла шепотом:
   -- Там… там…

      Кто-то из пассажиров, видимо, тоже увидел Варвару Ивановну и в
 автобусе началась паника. Поняв, что причиной этого является она, Варвара Ивановна легко взлетела со своего места и, просочившись сквозь толпу, вылетела через закрытые двери на улицу. Не оглядываясь, она пошла или скорее поплыла к дому. На улице горели яркие фонари и она могла не опасаться, что её вновь кто-то увидит.

        Проплывая мимо гастронома она вспомнила, что у них кончились
сосиски и зятя нечем будет утром кормить. Торопливо поднявшись по ступенькам, она вошла в магазин и заняла очередь. Правда, женщина, стоявшая последней, не ответила на её вопрос. Варвара Ивановна не обратила на это внимания. Подошла ещё одна женщина и спросила:
        --Вы последняя?
          Дама, стоявшая перед Варварой Ивановной, обернулась и ответила утвердительно:
       - Да, да, я!

      Стоявшая впереди, её реплику не услышала, а та, что встала за
ней, сказала:
      -- Почему вы?!- возмутилась Варвара Ивановна.- Я же стою за вами!!       
-Хорошо, я буду за вами.
        - Не за ней, а за мной!- беззвучно воскликнула Варвара Ивановна.
 Она собиралась повернуться, чтобы посмотреть, кто за ней стоит, но вдруг обнаружила на себе, вместо своего, чужое пальто с огромными карманами. Не успев осмыслить произошедшего, Варвара Ивановна увидела перед собой чужие руки, что-то ищущие в хозяйствен ной, тоже чужой, сумке. А, когда подняла глаза, обнаружила над своей головой колышущийся пушистый берет.
         Ощущение, что она вторично оказалась внутри кого-то, было невыносимым и она инстинктивно подалась вбок, но при этом, частично взлетела впереди стоящей женщины. К счастью, та, получив свои покупки, сразу отошла от прилавка. Продавщица раздражённая задержкой, нетерпе-  ливо  постучала по стеклянной ветрине, сказав, как-будто бы Варваре Ива-   новне:
-Ваш чек!

        Не видя не только чека, но и  своей руки, Варвара Ивановна рас- терялась. Между тем, женщина, стоявшая сзади, протянула сквозь Варвару Ивановну  руку и подала продавщице чек:
       - Мне кило сарделек и триста грамм российского сыра,- проговорила она как ни в чём не бывало.      

         Обида, что обе женщины проигнорировали её присутствие, больно задело её самолюбие. Хотя она и понимала, что не имеет никакого права обижаться и тем более, сердится на них за это. Но самым ужасным было то, что она, всё ещё никак не могла полностью осознать своего положения. Не могла соединить два несоединимых понятия, как Жизнь и Смерть.
      – Если я думаю и чувствую, стало быть, я существую,- размышляла
Варвара Ивановна. - Но если меня никто не видит и не слышит, значит
 меня нет…Если я, вопреки всему, ощущаю себя живой, то должна как-то существовать. Иметь какое-то пристанище, чем-то заниматься..
 
        Варвара Ивановна чувствовала, что от этих рассуждений вот-вот сойдёт с ума.—Сумасшедшие привидение!.. Это смешно или страшно?
Ответа не было.. Опять пришла мысль, что всё ей только снится.
Это страшный сон, вызванный её болезнью. Или же я, просто, очень переутомилась..Сейчас открою глаза и окажусь в своей комнате, в своей кровати вновь произнесла она заклинание. Но, когда открыла глаза, опять ничего не изменилось…Она, по прежнему стояла посреди магазина, никем не видимая. Особенно было неприятно, когда покупатели проходили  сквозь неё. Тогда она ощутила нечто вроде лёгкого электрического разряд.

       Удручённая всем этим, Варвара Ивановна, по привычке, направи-
лась к выходу, не заметив, что дверь закрыта, прошла сквозь неё и очутилась на улице. Посмотрев вокруг, она увидела обычную картину: освящённая фонарями улицу, яркие завлекающие витрины магазинов, неоновые вывески. Разноцветные фонари, люстры и абожуры в окнах домов и снующих прохожих. Одни торопились успеть, до закрытия, в магазин, другие, уже с покупками, спешили домой. Были и такие, кто просто прогуливался или, быть может, шёл в кино или гости.

       Неожиданно Варвара Ивановна заметила седого старичка в плаще и старомодном пенсне, который опирался при ходьбе на резную палку с лошадиной головой. Она встречала его каждый раз, когда ей, вечером, приходилось выходить в магазин. Она никогда не разговаривали, хотя давно узнавали друг друга. Но теперь он показался ей почти родным.

        Захотелось подойти к нему и спросить о здоровье, или, хотя бы, пожелать доброго вечера. Она, почему-то, была уверена, что он совер- шенно одинок и жалела, что не осмелилась с ним познакомиться. Наверное у него на душе было сейчас, так же, как у неё холодно и пусто..
Но, вспомнив недавний инцидент, она вовремя спохватилась.

         Варвара Ивановна никогда не была склонна анализировать свои
чувства и поступки. Она просто жила, переживая и радуясь, в зависи-
мости от происходивших в её жизни, событий. О мыслях и чувствах других людей она, тем  -более, не задумывалась. Но теперь она смотрела  на окружающих её людей, совсем другими глазами. В какой-то момент ей вдруг показалось, что она находится в чужом, незнакомом го роде. Причина же была в том, что она сама пребывала вне этого Мира. Всех этих людей, объединяла жизнь, а она  была уже за её чертой.

          Думать об этом было неприятно, но отбросить эти мысли она не
могла. Потом, в её мозгу, словно что-то переключилось и она «вернулась» к прежнему состоянию души, с мыслями о доме. В первую очередь она опять вспомнила Андрюшу.

     —Что он сейчас делает? Играет, или смотрит телевизор?
А может быть, уже лежит в постели и Нюра читает ему вечернюю сказку?

          Задумавшись, Варвара Ивановна, легко скользила по асфальту,
то обгоняя, то, ненароком, просачиваясь сквозь прохожих. Казалось, что она совсем не думает о том, куда идёт, но ноги привели её к знакомой парадной. Мимоходом она заметила, что на лестнице опять не горит свет. На этот раз, темнота не раздражала её, так как Варвара Ивановна, только по привычке, поднимала ноги. Словно шагая по ступеням. На самом деле, она плавно плыла вверх, не касаясь их.

        На втором этаже почему-то не горела лампочка и кто-то с пыхтением
 поднимавшийся по лестнице, вдруг закричал:

     --Ой, Господи Иисусе, спаси и помилуй!!

          После этого что-то грузное и тяжёлое упало и покатилось с воплями, вниз по ступеням. Занятая своими мыслями, Варвара Ивановна не обратила внимания на катящийся мимо ком и пошла дальше.
Остановившись возле дверей своей квартиры, она вынула из невидимого кармана невидимый ключ и вставила его в замочную скважину. Повернув, его она даже не заметила, что не раздалось никакого щелчка, а дверь осталась закрытой. И она, не останавливаясь, прошла сквозь неё.


            В прихожей никого не было, но как обычно, горел кем-то забытый свет. Недовольно ворча себе под нос, Варвара Ивановна подошла к стене и, привычно нажав  на рычажок выключателя «погасила" свет.
свет.
            Словно не замечая того, что лампочка продолжает гореть, Вар вара Ивановна прошла в комнату. Как всегда, перед телевизором сидел зять, напряженно следивший за футбольной игрой.

            У него на коленях стояла большая коробка кукурузных хлопьев,
которые он, машинально, доставал и бросал себе в рот. Пол вокруг него был усыпан крошками. Варвара Ивановна, открыла было рот, чтобы сделать замечание, но махнув безнадёжно рукой, уплыла в свою комнату.

            Здесь свет не горел, но Варвара Ивановна, к своему удивлению
обнаружила, что в темноте видит так же хорошо, как и при свете. Всё осталось на своих местах, только платяной шкаф был широко распах-
нут и на кровати лежали её разбросанная одежда.

           По всей вероятности, Нюра собиралась её кому-то отдать. А, может быть что-то переделать на себя,   перешить или просто выбросить.
У Варвары Ивановны мелькнула мысль, что все эти платья, надо было бы отдать Саше, её подруге детства. Но мысль эта не тронула её, мелькнула и исчезла. Одежда уже не принадлежала ей и её судьба больше не волновала Варвару Ивановну.

         Постепенно привыкая к своему странному состоянию и возможностям, Варвара Ивановна не стала обходить комнату, чтобы подойти к двери, а просто проникла сквозь стену и оказалась на кухне. Там была Нюра, мывшая после ужина посуду. Делала это очень медленно. Вытирая тарелки она, то и дело, глубоко задумывалась и стояла, не шевелясь и будто не дыша. Последней оказалась тарелка Варвары Ивановны и Нюра, прижав её к груди, склонила голову и зарыдала.

            Варвару Ивановну это потрясло и она, вновь на какое-то мгновение забыв о своём не совсем реальном существование, кинулась к дочери со словами:
      -- Доченька ты моя родная! Что с тобой случилось и почему ты так плачешь?

          Ей вдруг показалось, что её руки ощущают тепло Нюриных плечей, которые она пыталась обнять. А лица её будто коснулась шелковистая прядь волос дочери. Она даже почувствовала знакомый за пах её духов. Но иллюзия эта тут - же исчезла. Руки её сошлись, где-то внутри дочери. А волосы  Нюры, став как - бы её собственными, оказались у неё за спиной…А главное, горло её не издало ни единого звука и любимая дочь, не только не увидела её, но и не услышала…

        От жалости и безысходности собственного бессилия что-либо из менить, невидимая Варвара Ивановна, прижавшись лбом к кухонному буфету, беззвучно заплакала. Но даже этот трагический жест, будь она видимой, выглядел бы скорее комично, ведь её голова наполовину
 вошла в буфет, а рыдания её «звучали» среди чайной посуды…         
      Душа Варвары Ивановны скорбела и скорбь эта наполнила болью
всё её существо… Ведь, собственно говоря, это полупрозрачное, ко- леблющееся тело и было её Душой. Страдания, которые испытывала в настоящую минуту Варвара Ивановна, не мог испытать ни один человек. Даже поверить в невидимую, но чувствующую Душу, было не посильно здравомыслящему уму. Для неё же это была печальная реальность.

         Не в силах видеть рыдающую дочь, Варвара Ивановна, слегка
отодвинулась от неё и, не раздумывая, прошла сквозь ближайшую стену. Как-то не сообразив, что находится за этой стеной, она была чрезвычайно удивлена тем, что попала в совершенно незнакомую комнату, которая слабо освещалась лишь светом, проникавшим из прихожей. Благодаря полумраку, Варвара Ивановна, словно негатив в растворе, стала постепенно «проявляться».

       Её порадовало, что она вновь видит, пусть полупрозрачным, своё
тело. Так она чувствовала себя более уверенно. Оглянувшись, Варвара Ивановна заметила большую кровать, на которой кто-то лежал.  Ещё не осознав, что она  находится в чужой квартире, она решила взглянуть, кто это. Подойдя ближе и наклонившись, увидела полную женщину, в которой признала свою бывшую соседку. Видимо она спала. Но, в это время, женщина открыла глаза и, в свою очередь, увидев наклонившееся на собой привидение, оцепенела. Но, уже через мгновение, закричала нечеловечес- ким голосом, так перепугав Варвару Ивановну, что та стремительно отскочив от неё и, не успев «за тормозить», пролетела сквозь стену.

         На этот раз она оказалась в комнате своего внука. Склонившись
над столом и высунув от усердия язык, он что-то  рисовал цветными карандашами. Тут же, забыв о неприятной случайности в соседней квартире, Варвара Ивановна заглянула через его плечо, чтобы посмотреть его рисунок. На нём была изображена женщина в широкополой шляпе, с массой пакетов и сумок. Внизу, неуверенным почерком, с падающими
буквами, было написано: «моя Бабушка».

         --Ах, ты мой родненький! –растроганно проговорила Варвара
Ивановна, символично погладив внука по голове.
Словно почувствовав её присутствие, мальчик оглянулся и радостно
 воскликнул:
         - Бабушка, это ты?!
         - Да, да, я здесь!- ответила она улыбаясь.
Не увидев  и не услышав её, он спросил с тревогой:
          --Но где же ты? После чего закричал:
          --Мама! Мама! Бабуля пришла!

Встревоженная его криком, прибежала заплаканная Нюра.
           -Что ты кричишь?- спросила она. –Что случилось?
           -Бабуля приходила! Она, только -что, была здесь!- возбуждённо
 проговорил он.
          -Да что ты выдумываешь? Ты же знаешь, что твоя бабуля умерла!            
          -Нет! Нет! Она была здесь! Я знаю!!         
          -Нету больше нашей Бабули,- со слезами на глазах сказала Нюра,
 обнимая плачущего сына. 

        Варвара Ивановна стояла рядом, глядя на дочь и внука, оплакивающих её. Её сердце уже не могло разорваться от горя, но вся её эфимерная душа наполнилась такой болью, что она была вынуждена уйти.

        Не разбирая дороги, Варвара Ивановна проникла сквозь несколько стен и лестничных маршей, после чего оказалась во дворе. Здесь было всё на своих местах, но вместе с тем, казалось чужим, почти незнакомым. Выходя из ворот, она с грустью оглянулась назад, понимая, что больше сюда никогда не вернётся…

         Город затихал. Закрывались магазины. Редкие прохожие быстро
 исчезали за поворотом улиц или парадных домов. Изредка проносились полупустые троллейбусы и легковые машины. И неизвестно для кого продолжали светиться неоновые вывески и световая реклама кино. Варвара Ивановна впервые в жизни оказалась на улице в столь поздний час и чувствовала себя неуютно и одиноко. А мысль, что она потеряла свой дом и семью, была просто невыносима.

         Не имея перед собой никакой цели, Варвара Ивановна, тем не менее, всё шла и шла, не разбирая дороги и не испытывая усталости. Не обращая внимания на названия улиц и переулков, она заворачивала то в одну, то в другую сторону. Всё - равно в этом не было никакого смысла и значения. Но, что она могла придумать? От всего пережитого ею после смерти,  Душа её безмерно устала и жаждала лишь покоя.

         Варвара Ивановна мечтала лишь об одном- забраться в какой - ни
будь закуток и уснуть или, хотя бы забыться. Но сна не было ни в од ном глазу, как говорят живые, не было и закутка…Утро застало её на набережной реки. Казалось, что солнце появилось прямо из её вод, превратив реку в золотую дорогу.
            Зрелище было таким красивым, что она, на какой-то момент, забыв о свои проблемах, невольно залюбовалась восходом солнца.
Подождав, пока солнце поднимется над водой, Варвара Ивановна по шла дальше. В голове был сумбур. Мысли путались. Порой она пере ставала понимать, что с ней происходит и куда она идёт. Если бы можно было умереть во второй раз, она бы бросилась под машину. Она даже попробовала это сделать и вышла на середину дороги, но машины
 ехавшие целым потоком, беспрепятственно проезжали сквозь неё и мчались дальше… Топиться, тоже имело смысла.

            Варвара Ивановна никогда не была склонна разговаривать на улице с чужими людьми. Её удивляло и даже возмущало, когда какая-нибудь жен- щина на улице или в транспорте заводила с ней беседу, рассказывая о своих проблемах. Варвара Ивановна была уверена, что никогда не решится раскрыть душу незнакомому человеку. Тогда она не понимала, что подобная потребность вызвана одиночеством и желанием, хоть кому-то излить наболевшеее. И вот, она сама, готова была подойти к любому прохожему, чтобы заговорить с ним и услышать, хоть какие-то ответные слова.

          Проплутав по городу целый день, Варвара Ивановна, к вечеру неожиданно для себя оказалась возле дома своей подруги Саши. Это было последним её пристанищем. Варваре Ивановне казалось, что подруга сможет помочь и её мытарства, наконец, закончатся.

           В доме у подруги, лестница тоже оказалась тёмной и, Варвара
Ивановна, войдя в парадную, напугала бродячих кошек, гревшихся у
батареи и те с фырканьем и жалобным мяуканьем, бросились врас-
сыпную. Больше не утруждая себя бесполезной ходьбой, Варвара Ивановна, плавно взлетела на третий этаж и, не пытаясь дозвониться , просто и легко проникла в квартиру. Кто-то оказавшийся в это время в тёмном коридоре при виде Варвары Ивановны упал в обморок. Но она, не обратив на это внимания, кинулась к комнате, в которой жила её подруга.

          Проникнув в комнату и остановившись возле самой двери, Варвара Ивановна огляделась. От всего, что окружало её, веяло покоем и домашним уютом. Её старенькая Саша сидя за столом, над которым висел старомод- ный абожур, перелистывала старый, истрёпанный альбом и что-то бормотала себе под нос. И вновь, на какое-то мгновение, Варваре Ивановне показалось, что с ней ничего не случилось и она, как обычно, сядет напротив своей подруги и они, попив чая из старинных чашек, будут вести беседу, вспоминая свою молодость. Варвара Ивановна даже шагнула вперёд, радостно воскликнув:

      --Здравствуй, Сашенька!- она хотела ещё добавить, что пришла
проведать её, но первые же не прозвучавшие слова, тут же, вернули её к действительности. И комната показалась уже не такой уютной. Не было в ней тепла, гревшего ей душу…
        И всё же, Варвара Ивановна подошла к столу и заглянула в аль бом. Она увидела, до боли знакомую фотографию, где они с Сашей, обе молодые и весёлые, стояли обнявшись на большом камне, омываемом морскими волнами… -«Ялта, шестьдесят восьмой год…» вспомнила Варвара Ивановна. На другом снимке, раздвинув ветки цветущей яблони, стояла она, улыбаясь во весь рот. Это было село Яблоневка, где родилась Варвара Ивановна…

          Саша, рассматривая фотографии, тоже была грустна. Но грусть её, была совсем иной, ведь прошлое ещё принадлежало ей и не потеряло связи с настоящим. Кроме того, у неё было, хотя и  немного, каких - ни будь несколько лет, будущего. А у Варвары Ивановны на этом свете не было уже ничего, кроме её эфимерной и невидимой Души. И Саша уже не объединяла её с жизнью.

        В отчаянии, Варвара Ивановна круто повернувшись, вылетела в окно. Ей хотелось подняться к самому небу, но, какая-то неведомая сила, придавливала её к земле. Видимо, её час ещё не настал… Опустившись на землю, Варвара Ивановна вынуждена была продолжить своё бесцельное и бессмысленное путешествие по городу. Так она и бродила, потеряв счёт времени. Тоска по людям, по человеческому общению, становилась всё невыносимее. Неожиданно, она открыла в себе способность слышать чужие мысли и понимать чувства. Уже на расстоянии, она распознавала  одиноких и несчастных. Она была поражена их количеству.

         Варвара Ивановна никогда не думала, только в одном городе столько одиноких! Кто-то из них, потерял родных, кто-то был не нужен своим детям… Невольно она вспомнила несколько своих одиноких соседок. Она здоровалась с ними и иногда  говорила с ними о том о сём. Порой она переставала видеть их, по всей вероятности, они болели. Но ей, почему-то никогда не приходило в голову зайти к ним, справиться о здоровье, может быть чем-то помочь.

          Правда, у неё было оправдание - своя большая семья и заботы. Кроме того, она совершенно не представляла как горько и больно чувствовать себя одинокой и ненужной. А теперь, когда она уже ни чем не может никому помочь, она почувствовала вдруг угрызения совести. Варвара Ивановна подумала о том, как много могла бы сделать для людей, проживи ещё, хотя бы несколько лет…

          Внезапно мысли Варвары Ивановны изменили ход и ей пришло в голову, что, вряд - ли только она одна могла оказаться в таком положении. Наверно, есть ещё Души, не нашедшие успокоения и бродящие где-то в поисках себе подобных. Она ничего не знала о их «образе жизни», но решила, что, скорее всего, по утрам, они возвращаются в свои могилы. И, если она хочет, хоть кого-то встретить, ей нужно попасть на кладбище. До темна было ещё далеко и Варвара Иванов на, взлетев, уселась на плече какого-то святого, украшавшего храм.
Наблюдая за уличным движением и снующими горожанами, она поза- видовала им. Всю свою жизнь она не знала праздности. Сидеть, сложа руки, было для неё тяжёлым испытанием.

           При жизни её день делился на фазы: время завтрака, обеда, ужина,
и вечернего чая. Теперь у неё не было ни сна, ни аппетита, ни дела... Она перестала ощущать течение времени и о смене суток могла судить лишь по восходу и заходу солнца, да ещё уличному движению, которое замирало к ночи.

           Варваре Ивановне показалось, что она просидела на плече святого не более часа, однако, солнце неестественно быстро скатилось к закату и на город тут же опустилась темнота. Сразу зажглись фонари. Легко соскользнув с бронзового плеча, Варвара Ивановна отправилась на поиски кладбища. От того, на котором она была похоронена, она удалилась уже слишком далеко, а потому, решила поискать другое. Когда-то она очень часто бывала в этом районе, но теперь с трудом узнавала улицы, по которым ещё недавно, ходила. И вообще, сам город стал ей казаться незнакомо-враждебным. Причиной тому было её неестественного состояния, которое отдаляло Варвару Ивановну от живых.

          Не зная, в какую сторону направиться, она металась из стороны в сторону, как большая напуганная птица. Проносясь над плохо осве- щёнными улицами и переулками, она не раз, слышала за своей спи ной удивлённые восклицания и крики. Но до этого ей больше не было никакого дела.

            Наконец, совсем случайно, Варвара Ивановна очутилась на каком-то старом кладбище. Видимо, здесь давно уже никого не хоронили. Всем своим видом кладбище говорило о запустеньи. Казалось, на нём нет ни одного памятника или креста, который стоял бы прямо.
        Все они кренились в разные стороны. Некоторые удерживала от падения ржавая ограда. Другие, словно отдыхая, прислонились к могучим деревьям, выросшим за многие годы. И всё это, символизирующее забвение, окутывал густой мох. Здесь уже никто никому не был нужен…
          Если существует неземная радость, то чувства, которые испытывала
 сейчас Варвара Ивановна, можно было бы назвать неземным одиночес- твом и грустью. Глядя вокруг себя, Варвара Ивановна  думала о том, что, может быть не Рай и не Ад ожидают человека после смерти, а лишь забвение на таком вот старом кладбище.

       Вдруг она заметила, справа, над одной, потом над другой плитой туманные очертания человеческих фигур. Они покачивались из стороны в сторону, словно пытаясь выбраться из могил. Руки их, будто в мольбе, были подняты к ночному небу. Обрадовавшись, Варвара Ивановна бросилась к ближайшей могиле с готовыми сорваться с губ приветственными словами. Но, когда она подлетела совсем близко, человеческая фигура превратилась во что-то бесформенное и без-жизненное. С большим трудом можно было разобрать части тела. А лицо то появлялось, то вновь превращалось в облачко тумана или пара.  Варвара Ивановна попыталась схватить за руку полупрозрачную Сущность, ещё меньше чем она похожую на человека. Но рука её прошла сквозь туман, слегка поколебав его.

        -Вы кто?- спросила Варвара Ивановна, пытаясь завязать разговор. После её вопроса у привидения появилось лицо. Но отчётливы ми были только глаза. Они смотрели на неё грустно и вопросительно, как смотрит человек, который не понимает о чём его спрашивают.

        -Вы были в Раю или в Аду?- не унималась Варвара Ивановна.
Снова удивлённый взгляд и лёгкое покачивание, как от слабого ветерка.
Тут Варвара Ивановна вдруг вспомнила давнишний разговор о Душах, появляющимися над могилами и чьё-то объяснение, будто это всего-навсего пары фосфора, выделяемые костями покойника…               
         Мятущаяся Душа Варвары Ивановны и здесь не найдя утешения, бросилась прочь. Внезапно её остановил яркий свет, льющийся из широко распахнутой двери маленькой церквушки. Видимо недавно её отремонтировали и теперь она сияла белизной и позолотой.

          Варвара Ивановна никогда не ходила в церковь, даже на большие праздники. Да и Богу не молилась, если не считать трудных ми нут, когда ей не на кого было опереться, и она просила у Господа по мощи. Но теперь, увидев лики святых, озарённые пламенем свечей и услышав стройное пение, она поняла, что только тут может найти успокоение. И, стоило ей подумать об этом, как какая-то невидимая сила подняла её над землёй и внесла в храм.

        Опустившись на колени возле амвона, Варвара Ивановна зашептала:
      -Прости меня, Господи, за прегрешения мои. За обиду и боль, на- несённые мной без злого умысла посторонним и близким. Прости за равнодушие к чужому горю. За слабость Духа моего и неверие в Силу Твою! Избавь, Господи, Душу мою от одиночества и терзаемых её раскаяний. Да святится Имя Твое!

         Только она произнесла «аминь», хор грянул аллилуйю. Подняв
голову, Варвара Ивановна увидела, что Царские врата распахнуты настеж,    а за ними ввысь поднимается белая мраморная лестница. По обеим её сторонам стояли люди в длинных белых одеждах и приветливо улыбались, манили её. Варвара Ивановна стала узнавать их. Здесь были её родственники, друзья и соседи, умершие в разное время. По мере того, как она приближалась к ним, её прошедшая жизнь постепенно отдалялась. Для неё больше не существовало ни детей, ни внуков, ни материнской любви.

      Она уже не помнила, кем она была  при жизни. Но Душа её наполнялась
 светлой радостью, не омрачённой никакими земными заботами.
Её влекла неведомая сила к прекрасной лестнице, уходящей за облака, туда, где её ждала вечная жизнь, в которую она никогда не верила               
               
                ---о-О-о---