Гадание на одуванчиках

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Посвящение:  тебе, душа моя Бо
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Иногда мы превращаемся в неисправимых фантазёров и начинаем верить во все придуманные нами же сказки.
Но он был не таким.

Даже когда пытался вычислить успех завтрашнего дня по расположению звёзд, даже когда верил в удачу двух семёрок на талончике троллейбуса, даже когда обрывал лепестки ромашке, тихо шепча «любит - не любит». Он был самым настоящим романтиком, предпочитающим поменять отель пять звёзд на отель тысячи звёзд, причём – настоящих, трогательно мерцающих в ночном небе над головой, тех самых, которые могли ему рассказать о завтрашнем дне.

Когда он слышал приятные слова, то всегда переспрашивал - «Правда?». Нет, не потому что не верил, он ведь «лакировщик», как принято о таких говорить, только вместо нанесения лака на разные поверхности он лакировал свою действительность. Он просто любил переспрашивать о том, что приятно было слышать снова и снова. А появившаяся внезапно в его голове маленькая серенькая мечтулька очень быстро расцветала и превращалась в безбрежную и причудливую, блестящую и немного восторженную, часто необъятную и всегда красочную Мечту. Она являлась перед ним абсолютно живой и совершенно неукротимой, за такой можно было босиком идти на край яркого света или твёрдой земли. Но отрезвлял холодный голос: «На Вашем счету недостаточно средств для осуществления мечты». И гудки…

Можно было опустить руки и прекратить топтать дороги, просто сесть на траву и сложить крылья за спиной.
Но он был не такой.

Верить или нет в приметы – дело каждого, но когда ты сам их придумываешь, то ничего другого не остаётся, кроме как следовать тайным знакам. Для большинства будущее – это тот самый симпатичный и тяжёлый сундук в дальнем углу чулана, с чудной замочной скважиной и потускневшим ключиком на потёртом шнурке, куда люди обожают складывать мечты. Он же любил их раскладывать веером перед собой как шелестящие цветные фанты от конфет, бережно разглаживая ладонью и несмело трогая их пальцами. Тогда они казались более реальными. А ещё он умел гадать на одуванчиках. Сорвёт один, закроет глаза, представит то, что хочется до обморока в полузабытьи, до нервного скрипа зубов, до нетерпеливого хруста пальцев, и замирает на несколько секунд. В такие моменты он начинал слышать самые невероятные звуки…

Вот и сегодня, щурясь от летнего солнца, отражающегося от яркой глади сонливого озера, и прикрывая ладонью глаза, ловя в рубаху шумный ветер с растрёпанного горчичного поля и наслаждаясь широтой простора, он устроился на берегу. В руке – неизменный одуванчик и желание дождаться. Кого? Он сам пока не знал, просто верил, что непременно его узнает. И тогда… Он покажет ему свой мир, наполненный восхитительной роскошью звуков!

«… Беги, беги за мной! Я покажу тебе волшебные горы!»

И вот они вдвоем устремляются по замшевому зелёному склону вверх. Конечно, можно было бы, как и все «стайные», поехать на море, чтобы получить витамин D на всю кожу и на год вперед. Но хотелось чего-то необычного, и они, взявшись за руки, преодолевают косогор, поднимаются на вершину, проходят по хребту и спускаются в сонную долину. И словно дежавю – внутрь мягкой щекоткой вливается как будто очень знакомое, но не слышимое ранее журчание ручья, которое можно слушать бесконечно. В большом и серьёзном городе поймать удовольствие от прохладных звуков ручья практически невозможно, ведь природозаменители и звукоимитаторы - это чистая «пластмасса». Ни одна картинка, ни одна аудиозапись не может сравниться с густотой звенящей воды. Возможно, многие городские жители никогда не слышали этот звук и продолжают «очаровываться» природой через пиксели и герцы, получая эмоции и ощущения через тактильный контакт с ацетатом целлюлозы или поликарбонатом. Откуда им знать, каково это - перейти в брод каменистую бодрящую горную реку, закатав штаны выше колен и всё равно намочив край, а потом радостно хохотать от созерцания распятых на коряге мокрых штанов, бегая друг за другом по краю берега в одних трусах. Или до боли в скулах растягивать улыбку, когда солнце внезапно выбивает яркую радугу из осколка бутылки, и она парит над землёй, вызывая приступ бесконтрольного счастья.

Потом он показал бы своему спутнику небольшую поляну в ложбине, именно там, в окружении разноцветья крошечных альпийских цветов они бы слушали сухое потрескивание поленьев в костре. Невероятно, но и эти хлёсткие звуки можно действительно слушать часами. Как и стук дождя по крыше двухместной палатки, который не заканчивается мгновенно, и есть возможность вдоволь насладиться его приглушённым постукиванием. А ещё - слушать дождь, наполняющий забытый над потухшим костром котелок. Снова звук падающего дождя, но на этот раз в другом контексте, капли, падающие на воду, имеют совершенно другой «вкус», и это создаёт неповторимое пьянящее расслабление.

Многие последний раз мечтали в далёком детстве или вчера перед сном, но о чём-то непростительно мелком или попросту скучном.
Но он был другим.

Его фантазии были длиннее экватора и ярче солнца. Любимым людям хотелось дарить всю глубину вселенной. И если бы он умел моментально переноситься в пространстве, то непременно бы показал своему единственному невероятную торжественность океанского прибоя, бархатным шумом которого также бесконечно можно наслаждаться в томлении романтики. Если бы он умел переноситься во времени, то подарил бы ему тугой хруст снега. Он бы обязательно нашел в городе нетоптанный и свежий хрустящий снег и подарил бы драгоценное время расслабления. А ещё особое удовольствие прогуляться по снегу ночью, ведь так можно гораздо лучше расслышать плотный хруст подмёрзшего наста. Или вообще - вдвоём упасть на него и почувствовать ласкающее прикосновение медленно опускающихся на лицо замерзших невесомых кристалликов воды. И снова почувствовать себя счастливым до головокружения.

Случается, что звуки ввергают людей в состояние прескёвю, то есть стойкое ощущение "на кончике языка". Как будто вот-вот готов испытать прозрение, но не хватает какого-то крошечного фрагмента. В такие моменты тебя вновь начинает кружить в серпантине калейдоскоп самых невероятных звуков: дрожащих или хлёстких, шелестяще беглых или тающе вязких, иногда - магически меланхоличных, а порою, и торжественно мажорных. Когда пытаешься признаться в первый раз в любви, то звуки кажутся жадно мятыми, а когда слышишь в ответ: «И я тебя…» - такое впечатление, что в ушах жидким золотом разливается сладость слов, а на сердце тайными иероглифами проступает слово «счастье».

Люди мечтают и загадывают желания с «рoker face» - лицом игрока в покер. Зачастую они боятся показать другим свои мысли, эмоции, поэтому охотно надевают на себя утягивающую маску апатии и равнодушия.
Но он делал не так.

В нем явно жила душа величайшего мима. Марсель Марсо им бы гордился. Вот и сейчас, держа двумя руками немного липкий от густого белёсого сока растения стебель нарядного одуванчика, он с закрытыми глазами загадывал желание. Его ресницы немного подрагивали от ярких картинок подсознания, щёки расцветали румянцем от предчувствия, губы сентиментально шевелились, будто рассказывая секреты на ушко, брови грациозно сопровождали полёт фантазии, а шея медленно склоняла голову то в сторону левого, то в сторону правого плеча. Оставалось лишь дождаться, когда он глубоко вдохнет, вытянет губы дудочкой и подует на прозрачно-ажурную шапочку пушистого цветка, чтобы ветер подхватил маленькие акробаты-зонтики и разнес над землёй. Если серединка на стебле останется «голой», без единого белого хохолка, значит, желание сбудется…

- Снова гадаешь на одуванчиках? – раздается голос за спиной, и вместо выдоха на цветок он нервно икает.

- Ну тебя! – наигранно грозно сердится, но тут же расплывается в улыбке. – Напугал.

Кто-то бы удивился – гадание ещё не закончено, а желание уже исполнилось? Кто-то бы не поверил – мало ли в жизни совпадений?
Но он был не таким, как все.

Он верил в то, что придумывал сам, верил тому, что видел и слышал, и доверял тому, кого любил. Иногда он переспрашивал: «Правда?», но не потому что сомневался, а просто потому что очень часто слышал о себе прекрасные слова. И ему отвечали, что так и есть, и он действительно самый-самый, что его – очень-очень и всегда сильно-сильно, что порою крепко-крепко, а однажды даже слишком-слишком, и всё это, естественно, правда-правда! В ответ хотелось дарить во сто крат больше, шептать невероятные слова и обжигать своим дыханием, касаться нежно и в то же время сминать страстью, чтобы в какой-то момент с такой же трепетной надеждой в любимых глазах сорвать вопрос с его губ: «Правда?»

- Правда, напугал? – вопрос со смешком, и вот уже рядом приземляется тот, кого хотелось провести по горам, усадить у костра, уложить в палатку, перенести к океану или кинуть на снег. – Машина уже на ходу, так что можем продолжать путь. Куда теперь?

- А знаешь… - после нескольких секунд он выдыхает с детским азартом: - А давай в горы! К чёрту дачу и шашлыки!

- Так это же полтысячи километров?! – с задорным смехом и азартом в глазах.

Кто-то бы испугался, кто-то покрутил бы пальцем у виска, а многие записали бы в блокнот эту самую мечту и положили в тот самый старый сундук, чтобы когда-то… Возможно… Наверно… Ну, может, на следующие выходные… Или на следующий год... Или в следующей жизни…
Но они были другими.

Подскочив на ноги и дернув за руку своего любимого, он с победным кличем триумфально поднимает вторую руку вверх, устремляя её в небо. И вот они вдвоем уже несутся по волнистому горчичному полю в сторону трассы, где их ждёт автомобиль.

Сколько человеку нужно для свободы? Да всего лишь желание чувствовать себя таким! Именно поэтому сразу же после выкрика: «Беги, беги за мной! Я покажу тебе волшебные горы!» они устремляются исполнять свою Мечту – быть вместе везде. И не важно: хватит ли бензина, не заплутают ли по дороге, найдут ли пологий подъем, взберутся ли на вершину, разожгут ли костер и будет ли ночью дождь, чтобы фальшивя наиграть им ритм по крыше пока ещё несуществующей палатки. Ведь самое главное всегда остаётся с ними – они придумывают мечты и сами же их исполняют, причём свято веря - одуванчики никогда не обманывают!