Никогда не говори прощай. глава двадцать девятая

Я  не помню, как  оказался    в своей  комнате.  Бросившись   на кровать,  я  зарыдал,  как  мальчишка. Мое  тело   содрогалось    от  нахлынувших   слез,  боли  и собственного  бессилия .
 
Мне  ужасно  хотелось  разнести   все,  в  этой  « золотой  клетке», но  что-то   сдержало . Потом  слезы кончились . Боль  притупилась,   и душу  затопила  пустота. Страшная,  безликая,  словно  змея,  заползла   и прокралась   в  самые  отдаленные   уголки   моей   больной   души.  Ее  серые  паучьи  лапы   зажали  мое  сердце,  превратив    в   каменную  глыбу. Теперь  я не чувствовал   боли, во  мне  что-то умерло.  По началу,  я  даже  обрадовался,  когда  перестал   ощущать  боль. На  смену  ей  пришли    другие  не  менее  сильные   чувства:  злость,  ненависть.  Мысленно  я  благодарил   пустоту, за  подаренное  успокоение. Однако  мог  ли  я  знать,  что   убивая  в  себе  любовь  и   доброту,  я  навсегда  теряю самое  ценное,  что  есть у  человека – душу.

Я  лежал,  уставившись   в потолок  и  задавал  себе  один  лишь вопрос: « Что  я  чувствую?» Наверное,  ничего.  Может    быть, собственное  ничтожество   и ненависть  к себе. Мне  было так  гадко,  что захотелось  плюнуть себе  в лицо.

Не знаю,  сколько  я  пролежал, но  очнулся, когда  мой  ход  мыслей  прервал  стук   в дверь. Я  насторожился,  но,  тем не менее,  продолжал неподвижно  лежать.  Вдруг  стук прекратился,  и  это  позволило  немного  расслабиться.  Закрыв  глаза,  я  отвернулся  к окну,  как  вдруг  услышал,  как  кто-то   тихонько  открыл  дверь. Резко вскочив   с кровати,  через  секунду,  я  уже  занял  боевую позицию   у  стены.  Кто-то  бесшумно  прикрыл дверь, и  теперь  я  отчетливо  разглядел  темную  фигуру.  Не  разобравшись,  я  накинулся  сзади.  Послышался  крик,  и  я узнал  голос Мадлен.  Она  оказалась  в моих  объятиях,  и  я вновь  ощутил  ее  запах,  и бархатную  кожу. Я  бы мог  вытолкнуть  ее  за дверь, освободиться   из ее  объятий,  но  я  ничего подобного  даже  не  попытался  сделать. Мои руки   сами  обвили ее  талию,  а сердце   бешено  заколотилось  в груди.
 
- Что ты  здесь  делаешь?  - прошептал  я,  и почувствовал, как  дрожит мой  голос.

В  ответ  она  приложила  свою  ладонь  к моим  губам.  Серебряный  свет  луны   проскользнул  по ее  волосам,  и спустился   на   декольте. В  этот момент,  мое  тело  била  дрожь,  я   желал  эту  женщину,  но  не мог  позволить себе  слабинки.  Мысленно  сосчитав  до  трех,  я    оттолкнул  ее    от  себя.

- Прошу  не  надо,  - прошептала  она  и бросилась  ко мне  в объятия.

Любовь  и   ненависть переполняли  мое  сердце. Я  был не  в силах  больше сопротивляться   своему   желанию. Дикая,  слепая ,   необузданная  страсть  и похоть   налетели,  словно   ураган  среди ясного дня,  унося  в мир  греха и  иллюзий.
 
Мой  рот жадно  прижался  к  ее  губам. В  немом   экстазе я  слегка  взъерошил  пальцами  ее  шелковые    волосы. Она  отклонилась  назад   и  застонала  в  сладкой  истоме. Затем   вдруг  снова  крепко  прильнула  ко мне,  и   я почувствовал  ее   теплое  стройное  тело. Не  выдержав   этой пытки,  я  уверенно  поднял  ее  на руки  и   точно  принцессу   отнес  на  кровать. Когда  я  стал  расстегивать  замок  на  платье,  почувствовал, как  дрожат  мои  пальцы. Тогда  Мадлен  приподняла  плечи, чтобы  облегчить мне  эту задачу.  Ее  тело  пылало  жаром,  а дыхание  с каждой  минутой становилось  прерывистым.

Расстегнув  молнию,  я стал  снимать   с нее  платье,  и она   поднимала  поочередно колени, а  потом  плечи  и руки,  позволив  платью соскользнуть  с нее , и  осталась  в   одном   нижнем  белье.

Я  накатился  на нее, как волна, целуя   лицо и  шею,  сжимая  и снова  целуя  ее  упругую  грудь, теплый  живот. Словно  в  бреду,  я   постепенно  снял  с нее  белье,  и   стал целовать   между  ногами, так, что  она  распростерлась   подо мной, парализованная  и ошеломленная  наслаждением.

- Милый! – застонала  она,  и  я поднял  на  нее  глаза, ставшие  еще  более  томными от желания.

- Любовь моя! Как  же,  я тебя люблю! -  тихо  прошептал я.

И  я  снова   опустил  голову и стал  ласкать ее  своим  твердым  языком,  а она  сжимала  пальцами  мою руку  и стонала  на каждом  выдохе. Ее  грудь  вздымалась  от желания,  а  соски  еще  сильнее  набухли , как  два  купола. При виде  ее  прекрасного  обнаженного тела,  я  даже  задохнулся  от  незнакомого  мне чувства.

Я  упал  на  нее,  потому, что  больше  не мог  выносить  своего  без действия.

- Милый! – простонала  она  опять,  и  весь мир  отозвался  эхом  на  ее  имя.

Весь дом,  вся  комната,  были полны  ее  именем, так же, как  был  полон  им  я.

- Милый мой!  -  и  я  вошел  в  нее.

- Любимая,  - шептал я,  и поцеловал  ее  веки,  и завитки  волос  на висках,  и нежную кожу под глазами,  и  слизнул  слезинку  с ее  щеки.

Наслаждения  становились  все  более  и  более  интенсивней, пока  не  превратились  в  ослепление  восторга,  и  я  перестал  понимать, где я, кто я  и  что  я.  Была  только Мадлен.

Потом  мы долго  лежали в  молчании.

Через  некоторое  время,   я приподнялся ,  и потянулся  за  своей  рубашкой  и  шёлковой  простынёй, укрыл  нас,  и  Мадлен  прижалась ко мне  крепче.
Облокотившись  на  руку,  я  держал  ее  словно   какой-то  драгоценный  предмет, порученный  моим  заботам. А  она  прижалась лицом  к моей  шее и  с наслаждением,  вдыхала  запах  моей  кожи.

Для меня  существовало  только» сейчас». И  только  она.

- Идет дождь,  - тихо  сказала  Мадлен.

Я  открыл  глаза. Сквозь  приоткрытое  окно,  мы  видели, как  стена  дождя  обрушилась   на землю,  ветер  наклонял   тонкие  березки к земле, и капли   серебряными копьями пронзали каждый лист.

Буря грохотала по  крыше, как  по барабану. Мы прижались  друг  к другу  в своем  укрытии, защищенные  от  опасного  мира.

Я подал  Мадлен  платье  и стал натягивать   на себя  брюки.  Она оделась  и обернулась ко мне. Я сидел,     облокотившись  о спинку  кровати, широко раскинув ноги.

- Посидишь  со мной  еще? -  предложил я.

Она уселась  рядом,  и мы  стали молча наблюдать за дождем. Говорить  не хотелось. Признаться,  я  боялся  вымолвить и  слово, чтобы  не нарушить идиллию. Так прошло  много  долгих  минут. Стук  капель по крыше стал  затихать  и  наконец, совсем  прекратился.

- Милый,  я  должна  идти, -  вдруг  внезапно  раздался  голос Мадлен,  и вонзился  копьем  в мое  сердце.

- Зачем? Куда? – лепетал я, словно  ребенок.
 
- Зачем  спрашивать, если  сам знаешь,  - ответила она,  встав  с кровати.

- К  нему! -  разъяренно  крикнул я  и резко соскочил  с кровати, схватил ее за  руку  и развернул  лицом  к  себе,  чтобы  посмотреть  в ее глаза.

- Пусти, мне  больно! –  вскрикнула она,   и попыталась  высвободить руку, но  я  продолжал  держать.

- Почему  ты  согласилась выйти за этого ублюдка замуж?! Ты  его  любишь?!

- Для того чтобы  ты  остался  жить,  -  холодно  произнесла  она  и  ее  глаза  сверкнули  ненавистью.

- Я  не верю тебе, -  прошипел я  и  разжал  пальцы.

- Какой же ты дурак! -  бросила  она  мне в ответ  и  направилась  к  двери.

Как  сквозь вату, я  услышал , как  хлопнула  дверь. Я  чувствовал, что мне  надо  обдумать все  и понять, что случилось  со мной.

Продолжение....http://www.proza.ru/2014/07/22/867
-