Река времени 81. Красная Поляна - Кудепста

 К началу лета в семье встал вопрос летнего отдыха. Мой отпуск начинался в июне. Лида была в декретном отпуске, но Вася был еще слишком мал, чтобы снять дачу и жить там с двумя детьми, особенно после того, как мой отпуск закончится.

Мы решили, что в июне я возьму тройную путевку на турбазу в Кудепсту. И поеду туда с Анечкой и Лидиной сестрой Риммой. А Римма на время нашей поездке перевезет к нам в квартиру её маму, Лидину тётю. Сашеньку, как её Лида ласково называла.

 Сашенька поможет Лиде нянчиться с Васей, так как моя тёща Клавдия Агафоновна ещё работала и серьезной помощи оказать не могла. После нашего возвращения уйдет в отпуск Клавдия Агафоновна, и они с Лидой и Васенькой поедут в Белоруссию в гости к родственникам. А Аню на август заберет в Заберезье моя мама. Она там уже третий год  снимала на лето дом.

Я сходил в Ленинградский дом офицеров, где в те годы можно было без особых проблем купить льготную  семейную путёвку на турбазу. Лида отдала Римме на время отпуска свой паспорт, а поскольку на фото их трудно различить, то решили, что Римма поедет как моя жена.

Путевка была на 21 день. Мы взяли билет до Адлера, где нас должен был ждать автобус турбазы для доставки  в Красную Поляну. Там мы должны были жить неделю, после чего начинался пятидневный переход горными тропами до села Казачий брод.

Утром, пятого июня, в день начала путёвки, мы прибыли в Адлер, где нас уже ждал автобус ЛАЗ турбазы МО. Шофёр автобуса предупредил, что надо будет подождать  туристов с московского поезда, который подойдет через пол часа.

 Вмести с нами   в автобус сели и другие пассажиры с нашего поезда, имеющие,  как и мы, путёвки на турбазу. Мы тут же начали знакомиться. Молодая пара спортивного вида Сева и Лена и семья нашего возраста, с девочкой Викой, чуть постарше Анечки.

 Пока мы рассаживались и знакомились, подошел московский поезд, и еще десять человек, с веселыми прибаутками, присоединилось к нам.
Водитель подождал ещё с четверть часа, и автобус тронулся, выбираясь из городских кварталов на автомобильную дорогу идущую вдоль левого берега ущелья реки Мзымты.

От Адлера до Красной Поляны около 40 километров. Я этим маршрутом ездил несколько раз и сейчас, поглядывая в окно, выполнял для своей спутницы роль гида.
Шоссе построено в 1891—1898 по проекту и под руководством горного инженера В. К. Константинова на месте узкой вьючной тропы. Асфальтировано в советское время.

До Ахштырской теснины, шоссе называется  Краснофлотской улицей.
Ранее,  до постройки туннеля Казачий Брод, шоссе на Красную Поляну шло по серпантину, через села Каменка и Голицино.
Над Ахштырским каньоном, на 16 километре, примыкает к шоссе видовая площадка.

Мы попросили водителя, и он остановился у видовой площадки
Оттуда, с высоты птичьего полета  открывается панорама 120-ти метровой Ахштырской теснины, на дне которого бурлит и извивается Мзымта. С такой высоты, самая крупная река западного Кавказа,  кажется ручейком, который обступили отвесные стены ущелья.

По нашей просьбе, водитель сделал ещё одну остановку у смотровой площадки над ущельем Ак-су. Дорога здесь вьется на такой высоте, что  долина Мзымты внизу кажется пропастью. В самом узком месте ущелья  нависшая над дорогой скала называется "Пронеси, господи!"

Миновав мосты через правые притоки Мзымты  Кепшу и Чвижепсе, автобус сделал последний вираж перед Красной поляной и, через пятнадцать минут остановился на площади перед столовой турбазы МО «Красная поляна».

Оформление документов прибытия заняло не более часа и вот мы, получив ключи от номера на третьем этаже спального корпуса номер один.
Расположившись и оставив вещи, пошли в столовую, где уже начался обед. Нас усадили за  стол, четвертое место которого первые два дня было не занято. На обед дали  дежурные блюда, и предложили заполнить заказ на следующий день.

После обеда в фойе столовой собрали вновь прибывших и объявили, что на следующий день будет формироваться группа, желающих через неделю отправиться в туристский поход по маршруту Красная Поляна, Приют Ачишхо, Метеостанция, долина реки  Чвижепсе,  водопад «Ивановский», Дзыхринское ущелье, Казачий Брод.

Мы с Анечкой записались ещё, на пять посещений плавательного бассейна, для чего пришлось сходить в  санчасть турбазы и получить справку о возможности посещения бассейна.

Неделя на турбазе пролетела незаметно. После завтрака мы ходили гулять по окрестностям Красной поляны, после обеда и часового отдыха в койке шли в бассейн, а вечером, после ужина в клуб турбазы, где по вечерам демонстрировали кинофильмы, а по воскресеньям были танцы.

После формирования  туристской группы, в которой оказалось 36 человек,  пред выходом в поход, в один из вечеров, сходили всей группой в ресторан, для «сплачивания коллектива».

Мероприятие оказалось настолько успешным, что когда выбирали девиз для группы, то единогласно согласились с предложением Севы, избранного старшиной нашего коллектива сделать девизом слова:
«В поход пойдем с энтузиазмом, с каким ходили в ресторан!»


В день похода  встали в семь часов утра, позавтракали последний раз в столовой турбазы, и построились на площади перед столовой. Лишние вещи погрузили на автомашину для доставки на турбазу «Кудепста». Группа большая, почти сорок человек, поэтому ведут нас два инструктора.

 Инструкторы проверили экипировку и двумя группами повели нас на выход с территории турбазы. По улице Защитников Кавказа  пошли в сторону реки Бешенки. По мосту перешли на её  левый берег и двинулись дальше сначала по набережной, а потом по пешеходной тропе, постепенно поднимающейся вверх.

Я вспомнил, что в 1963 году мы с Игорем Морозовым и Толей Будкиным шли этой дорогой, только в обратном направлении, спускаясь из Приюта Ачишхо к турбазе.

Как и прошлый раз, остановились у дольменов Красной Поляны,  на вид  похожих на гигантские ульи, глубоко врытые в землю. Осмотрев дольмены, пошли дальше. Анечка, несмотря на  опасения инструктора, идет легко, рассматривая красоты открывающихся пейзажей и весело переговариваясь с девочкой Юлей,  и нашим новым знакомым Севой.

Примерно чрез час подъема миновали дорогу на Приют Ачишхо, где нам предстоит сегодня ночевать после сегодняшнего перехода. Еще через пол часа вышли к броду.  По бревнам брода перешли на  левый берег реки и пошли вдоль нее.

Вскоре, у  огромной скалы, которую инструктор назвал «Сосновая», на правом берегу реки, снова пришлось по бревнам  переходить ручей, левый притока Бешенки. Сразу за ручьем пошел крутой подъём зигзагами по маркированной тропе до больших замшелых камней.

Миновав подъем, спустились к уютной полянке на берегу реки со следами туристских стоянок и остановились отдохнуть перед последним подъемом  к конечной цели нашего сегодняшнего маршрута – Поляны с Камнем.

Инструктор объяснил, что сегодняшний поход – проверка возможностей участников группы перед завтрашним большим и трудным переходом через перевал хребта Ачишхо. Кто почувствует, что сегодняшний поход – предел его возможностей, может выбрать другой путь, в обход хребта Ачишхо.

 Именно поэтому с нами пошли два инструктора.
Отдохнув перед последним броском наверх, пошли дальше. Подъем становился все круче и примерно через километр мы вышли к Поляне с Камнем

Обратно мы  возвращались той же тропой  и  через час, после переправы через Бешенку, вышли  к приюту Ачишхо.
Здесь у нас будет днёвка, чтобы завтра с утра выйти в трудный путь через перевал.

К нашему приходу обед был приготовлен силами поваров турбазы. И доставлен в армейских зелёных термосах в столовую Приюта Ачищхо, представляющую собой два ряда длинных, деревянных столов с лавками, стоящими под навесом.

Разместили нас в   вигвамах, доски крыши которых,  одновременно, образовывали и стены. В каждом из них, на полах из струганной доски, стояли в два ряда по десять армейских коек. Естественно, мужчины отдельно, а женщины отдельно.

После обеда предложил Римме и Анечке пойти отдохнуть, и сам пошел занимать место в «мужском доме», чтобы поваляться до ужина.
Из разговора с соседом, который был здесь не впервые, узнал, что недалеко от Приюта есть  греческий хутор, хозяева которого торгуют не плохим домашним вином. Расспросив про дорогу, решил предложить Римме сходить туда после ужина.

Римма моё предложение приняла, а Анечка идти с нами не захотела и осталась в «женском доме» играть с подружкой Юлей. Юлю в походе сопровождала её мама, и мы попросили её уложить в кровать и Анечку, когда та начнет класть спать свою дочь.

Сразу после ужина отправились на хутор. Туда можно было попасть, пройдя с километр, по дороге, которой мы шли сюда, или по тропе, через, заросший лесом балку, на дне которого, весной или в большой дождь, течет горный ручей.

Мы решили, что торопиться нам некуда, и пошли длинной дорогой.
Через четверть часа мы вошли через не запертую калитку на усадьбу дома. На лай, сидящей на цепи собаки, вышла улыбающаяся женщина средних лет, поговорив с которой мы выяснили, что мы не только можем приобрести у неё вино, но если желаем, то можем выпить его здесь, в её беседке, а на закуску она может предложить овощи и черешню.

Из обвитой виноградной лозой, беседки, стоящей в глубине сада, почти у самого края кручи, открывался чудесный вид на залитую вечерним солнцем  поляну и заросшие лесом склоны гор.
В беседке стоял круглый стол, покрытый светлой клеёнкой, четыре стула и шкафчик с посудой.

Хозяйка принесла налитый розоватым вином двухлитровый графинчик и плоскую, плетеную корзину с черешней. Достала из застеклённого  шкафчика два  граненных стакана, десертные тарелки с золотым ободком и положила ножи и вилки.

«Сколько мы Вам должны?»- спросил я, доставая деньги.
«Три рубля»,- ответила женщина и предложила – если хотите, я сделаю вам греческий салат с домашней фетаксой, это вам будет стоить ещё один рубль».

«Хотя мы только что поужинали, не попробовать греческого салата с греческим сыром от  хозяйки - гречанки мы не можем», сказал я, протягивая ей четыре рублёвых купюры.

Женщина улыбнулась в ответ и, приняв плату, пошла в дом.
«Откуда здесь появились греки?»- спросила меня моя спутница.
«Понтийские греки живут  на побережье Черного моря с античных времен.

Но, я думаю, что предки живущих в горах греков, появились здесь после окончания Кавказской войны.  Полувековая история Кавказской войны завершилось  взятием русскими войсками, в мае 1864 года,  здешних мест. В Красной поляне тогда  находилась последняя база черкесов.

Вскоре началась массовая депортация в Османскую империю местного мусульманского коренного населения,  черкесов (адыгов).
О масштабах депортации можно судить по тому, что сейчас на Кавказе  адыгов в три раза меньше, чем в Турции.

Позже на опустевшие земли стали размещать греческих переселенцев и болгар, бежавших из Османской империи во время начавшегося притеснения христианского населения.

А из перенаселённой Прибалтики направляли эстонцев и русских. В память об этом, здесь, в Красной Поляне  один из районов называется  Эстосадок. А там  есть Переселенческая и Эстонская улицы».

Мой экскурс в историю прервала хозяйка, принесшая блюдо с салатом.
«Кушайте, на здоровье!»- сказала она и вышла.
Я разлил вино по стаканам, а Римма разложила по тарелкам салат.

Мы сидели, потягивая из граненых стаканов ароматное вино. Салат с брынзой вполне к напитку подходил. Заходящее за горный хребет солнце, пряный запах самшита, которым была обсажена дорожка, ведущая к беседке, легкое опьянение от вкусного вина создавали ощущение полного довольства.

Мы сидели, болтали ни о чём, не забывая подливать вино и закусывать сочной  и сладкой черешней. Когда солнце скрылось за горой, начало быстро темнеть. Но уходить не хотелось, и когда мы  допили вино, стало совсем темно.

Вышла хозяйка, включила лампу над крыльцом дома и подошла к нам с вопросом, хотим ли мы повторить заказ. Мы поблагодарили хозяйку, заверив, что вино и салат были выше всяких похвал, но завтра нам предстоит переход и лучше будет, если мы пойдем отдыхать.

Выйдя со двора, направились по дороге, которой пришли сюда, но, пройдя метров сто,  увидели тропинку, сбегающую в лощину, а за ней огонь костра нашего лагеря. Он казался совсем близко, и чтобы не тащиться по темноте целый километр,  я предложил пойти по тропинке. Спуск в лощину казался довольно пологим, а голоса, туристов сидящих у костра, подкупающе близкими.

Но всё оказалось не так просто. Если на дно лощины мы спустились довольно резво, то там, а в абсолютной темноте безлунной ночи, тропинку мы потеряли. Попытки же, ориентируясь  на звук голосов,  выйти к нашему лагерю, всякий раз кончались тем, что склон становился слишком крутым, для возможности безопасного подъёма.

Не менее получаса у нас ушло на то, чтобы, почти на ощупь, найти более-менее пологий путь из лощины двадцатиметровой глубины.
Наверное, и хмель был тому причиной, но вылезли мы на ровное место в двухстах метрах от лагеря, мокрые от вечерней росы, грязные и испуганно-возбужденные.

Когда же, наконец, я добрался до постели, то упал на неё и заснул мёртвым сном. Однако, среди ночи, проснулся и ясно понял, что последний стакан, казавшегося таким вкусным, вина был явно лишний.
Встал с постели, и, не одеваясь, вышел из вигвама. А потом еще с час сидел в темноте на лавке, пока не почувствовал, что хмель стал отходить.

На следующее утро, после завтрака, последний раз  доставленного нам с турбазы, и собрав  под руководством инструкторов рюкзаки, двинулись в путь и, вскоре, достигли Поляны с Камнем, где сделали остановку.
 
В верхней части поляны, на высоте 1445м расположен большой камень.     Камень образует подобие плоского карниза, на  котором, прогретом кавказским солнцем,  особенно приятно сидеть. Получасовой отдых и мы опять идем вверх.

После крутого, утомительного подъема  по  криволесью каменистая тропка вывела еще на  одну высокотравную поляну, и  снова нырнула в высокоствольный буковый лес. Через двадцать минут хода, мы снова вышли на открытое место, покрытое  невысокой травой. Поляна напоминала мокрый луг с болотцами и лужами в понижениях рельефа.

Чувствовалось, что отсюда только недавно сошел снег и в траве распустились первые первоцветы: примулы, белые анемоны, синие гиацинты. Тропа бежит все выше и дальше и вот, за очередным скалистым уступом, первая куртина не успевшего растаять снега. 
   
Вскоре вышли на плато, находящееся почти на  самом гребне хребта, почти сплошь покрытое снегом. Анечка всё это время шла хорошо, не отставая и не капризничая. Но когда пошли по снегу, стала жаловаться, что мерзнут ноги, обутые в кеды. Я взял её  на плечи и понес, как прошлые годы,  носил её в наших походах по Карельскому перешейку.

Выйдя на очередное возвышение, увидели каменный дом. Рядом с домом можно было различить площадку с метеорологическим оборудованием.
«Метеостанция!»- вспомнил я поход 1963 года.

    Неподалеку, в низине между большими  холмами  притаилось, небольшое голубое озеро, окруженное цветущим кустарником рододендрона. «Озеро Зеркальное»- вспомнил я название озера.   Подошли к озеру и остановились, чтобы отдохнуть и перекусить бутербродами с тушёнкой, которые оперативно, под руководством инструктора и старосты группы соорудили наши женщины.

То, что я нес на плечах Анечку, не осталось незамеченным. Ко мне подошел Сева и, тактично, вызвался помочь.
«Я мастер спорта по лыжам и мне необходима дополнительная нагрузка. С удовольствием понесу Анечку, мы уже с ней и так подружились. Поедешь у меня на плечах?»,- ласково спросил Сева Анечку.

«Поеду!», - не раздумывая, ответила дочка.
«Ну и отлично! – согласился я, с благодарностью. - Последние сто метров с дочкой на плечах я шел уже на «автомате». Когда ей было шесть, носил её без устали километрами. А сейчас ей почти десять лет. Другой вес!»

 Перекусили, быстро собрались и снова в путь. Перед отправлением сделали общую фотографию группы на снежнике.
 «Теперь Анечка едет на плечах у Севы, можно и по сторонам посмотреть»,- думал я, разглядывая открывающиеся виды. 

Из-за Аибги и Ахага отсюда видны узорные громады Гагринского хребта. А левее во весь горизонт тянутся вершины Главного Кавказского хребта. Если же посмотреть направо, то за черной грядой хребта Ахцу можно увидеть, под линией горизонта, в синей дымке море.

Оставляем  правее  озерцо,  сбегаем  по тропкам между цветущими  рододендронами,  и,  через пару минут  мы останавливаемся,  у  отвесного обрыва на смотровой площадке. Прямо  под ногами расстилается, заполненная  морем диких лесов голубая долина, которую охраняет скалистый трехтысячник Чугуш.

От смотровой площадки двигаемся в сторону перевала «Острый» и вскоре проходим через очень острый гребень со скалистой верхушкой, разворачиваясь при этом практически на 180 градусов.  Спускаемся  по большому  снежнику  вдоль  страшного  каменного хаоса и попадаем  как будто в другой  мир.

 Вокруг скалистые и луговые  склоны,  с обрывов которых струятся серебристые вертикальные нити водопадов.   Пройдя через две-три балки, тропа спускается все ниже, и, вскоре, мы входим в долину, представляющую собой  ступенчатую террасу с руслом реки Ачипсе.

 С одной из таких ступеней стекают  два красивых многоярусных водопада, сливающихся вместе у основания. «Два брата», - вспоминаю я поход 1963 года. Осмотрев водопады,  выходим на тропу, бегущую по плато  в сторону вершины Ачишхо.

От  подножья вершины тропа спускается вниз по снежнику. Здесь, порой, удобнее катиться на «пятой точке», чем пробираться по,  всё более рыхлому, снегу. Римма, всё чаще, предпочитает такой способ спуска.
 Периодически поглядываю на Севу, уверенно несущего  Анечку на плечах. Предлагаю сменить его, но Сева уверенно отказывается.

Вскоре снежник кончается, и Анечка покидает плечи своего носильщика, продолжая идти рядом с ним.  Тропа бежит вниз, сначала по альпийскому лугу, потом по мелколесью, переходящему в хороший буковый лес.
Через три часа ходу с двумя пятиминутными привалами мы вышли на оборудованную туристскую поляну, от опушки  которой  вниз уходит каньон реки Чвежипсе. Здесь проведём вторую ночь похода.

Множество нарзанных источников стекают по скалам в эту речку на всем ее пути, окрашивая берега в рыже-ржавый цвет. Слово "нарзан" происходит от абазинского "нартсанэ", что означает "вода-богатырь". Напились нарзаном от души. А Римма даже вымыла в нарзане волосы.

В этот вечер варили кашу и чай на настоящем нарзане, а  у кого были фляги, наполнили их. С утра пошли вниз  по течению Чвежипсе и вскоре вышли на нужную нам тропу, которая привела к переправе через  реку у местечка Медвежий угол.

 Здесь функционируют оборудованные павильоны с лечебной и столовой водой. Из биологически активных микроэлементов в воде присутствуют:  бром, йод, медь, марганец, цинк, свинец, литий и др.
 Нарзанные источник, «бьют» с глубины 200 метров. Из этих же источников происходит минеральная столовая вода, продаваемая в Сочи.

От переправы через Чвежипсе лесными тропами вышли к реке Кепшта у селения того же названия и, переправившись на ее правый берег, пошли в сторону горы Кепшта.  У подножья горы осмотрели водопад «Ивановский» на реке Псахо и близ него, на оборудованной туристской площадке поставили палатки для  третьего походного  ночлега.

На следующее утро вышли в направление на селение Монастырка, расположенное  у входа в ущелье Ахцу в долине реки Мзымта. Название дано  из-за Свято-Троицкого монастыря, существовавшего здесь когда-то. Примерно через два часа хода вышли к смотровой площадке ущелья Ахцу, на которой мы были, когда ехали из Адлера в Красную поляну.

По мосту через Мзымту перешли на её левый берег и по оборудованной тропе стали спускаться на дно её ущелья. По берегу реки пошли по течению до впадения в Мзымту ручья Глубокий Яр.  Пройдя по тропе идущей вдоль ручья около 500 метров,  мы вышли к водопаду называемому  «Пасть Дракона».

 В районе водопада ущелье замыкается отвесной известняковой стеной, высотой более 40 метров. Вспомнил, что в 1963 году я уже был здесь. Высота водопада – 41,5 м. Он является одним из самых высоких в районе Большого Сочи.

Осмотрев водопад, вернулись в ущелье Мзымты, и пошли, сначала  по дну каньона, а потом медленно поднимаясь по маркированной тропе на левый берег ущелья. На светлой, буковой поляне остановились на обед и отдых. Во второй половине дня двинулись в путь.

Через три часа хода подошли к каньону реки Дзыхра, левого притока Мзымты. Остановились на четвёртый ночлег на оборудованной туристской поляне в светлом буковом лесу.
После завтрака,  я и ещё пятеро мужчин,  пошли осматривать ущелье Дзыхры, а остальные остались отдыхать на поляне.

По маркированной тропе спустились к устью Дзыхры, и пошли вверх по течению. Ущелье заросло густым лесом. При этом верхние части склонов заняты широколиственным лесом из дуба, вяза, ясеня с подлеском из кизила, шиповника, а на дне пропасти произрастает тисосамшитовый и буковый лес.

 Близость речки, тень и прохлада создают в ущелье особый микроклимат.  Тисосамшитовый лес — реликт дочетвертичного времени.  Белые скалы каньона Дзыхры, поросшие ягодным тисом и железным самшитом поражают воображение. С деревьев свисают длинные зеленые; космы мха, похожие на водоросли, отчего лес напоминает какое-то странное подводное царство. 

Когда мы вернулись к устью Дзыхры, остальная часть  группы уже переправилась через Дзыхру и ждала нас на левом берегу Мзымты.
Через некоторое время маркированная тропа пошла наверх и после подъема мы оказались на левом берегу ущелья над Ахштырской тесниной в районе перекинутого через ущелье Мзымты пешеходного моста.

По мосту перешли на правый берег ущелья и со смотровой площадки полюбовались открывшимся видом, который мы  уже наблюдали в день, когда на автобусе добирались из Адлера в Красную Поляну.
От смотровой площадки двинулись, в расположенное рядом,  село «Казачий Хутор», где нас уже дожидался туристский автобус в Кудепсту.

На турбазе «Кудепста» разобрали доставленные машиной вещи, и пошли на регистрацию и получение ключей от номеров. Нас с Риммой и Анечкой разместили в таком же, как на Красной Поляне, номере, с видом на субтропический парк и море.

Последние полторы недели прошли удивительно быстро. С утра ходили на пляж, после обеда и недолгого отдыха ездили по сочинским достопримечательностям, после ужина ходили в клуб турбазы, где каждый день были концерты или демонстрация кинофильмов.

Мы возвратились в Ленинград первого июля, вполне удовлетворённые поездкой. Но уже  скучающие по, оставшимися в городе, Лиде и Васеньке.

На заставке фотографии нашей туристской группы

Продолжение: http://www.proza.ru/2014/07/13/742