Конан-варвар

Так называлась книжка, которая лежала в моей спортивной сумке среди самого разнообразного хлама, с которым я приехал поступать в Военно-Медицинскую Академию. Примечательно, что это была единственная книга, которую я взял с собой. Я не привез ни одного учебника, пособия или справочника по тем предметам, которые мне предстояло сдавать на вступительных экзаменах. Лично для себя я тогда решил, что это будет моя последняя поездка на лагерный сбор в Красное Село, куда съезжаются все абитуриенты, чтобы держать экзамены в самый престижный медицинский ВУЗ страны. Последний, потому что я уже предпринимал ранее безуспешные попытки поступления в Академию.
Первый раз, оттрубив срочную службу от звонка до звонка,  я тупо не добрал баллов на вступительных экзаменах (хотя имея красный диплом медучилища, мог поступить с одного экзамена) и был вынужден вернуться к себе в часть, где подписал контракт на прохождение дальнейшей сверхсрочной службы. Я решил, что за год смогу подготовиться получше и вновь попытать счастья. Когда подошел срок отправки документов для поступления, я собрал те же самые «бумажки», что и в первый раз и отнес их в строевую часть. Там их у меня приняла вреднющая, сексуально неудовлетворенная прапорщица, а я, преисполнившись чувством собственного достоинства, погрузился в состояние терпеливого ожидания очередного вызова в Академию. Но вызова не последовало. Вначале я думал, что эта злобная бестия из строевой (по неизвестной причине она испытывала ко мне сильную неприязнь)  просто подтерлась моими документами и спустила их в очко.  Но, как оказалось, документы были отправлены по назначению, а после благополучно вернулись назад, поскольку в них не хватало какой-то одной бумажки, которую полагается предоставлять всем контрактникам.  Так я застрял на сверхсрочной службе еще на один год.
Честно говоря, после всего этого, моего желания поступать в ВМедА сильно поубавилось. Передумав всякого разного о себе, о людях и дальнейших своих перспективах в жизни, я решил сунуться в Академию ФСБ, благо что шансы поступить в нее, учитывая  мое пролетарское происхождение и одно личное специфическое знакомство,  у меня были очень даже неплохие. Была только одна закавыка – это мой возраст. На момент поступления мне исполнялось 24 года, а крайний возраст для поступающих военнослужащих ограничивался 23-мя годами. Но это вопрос был улажен очень быстро, а именно через знакомого моего специфического знакомства, ни много ни мало, через замначальника Академии ФСБ. Лично для меня, улаживание обошлось в пять Бенджаминов Франклинов, которые после несложных манипуляций, красиво засверкали на левой руке заместителя Академии, показывая точное московское время. Но всевидящий бог отечественной медицины решил так легко от меня не отказываться, и, покрутив ручку кармического кассового аппарата, он сменил высшее руководство Академии ФСБ, неожиданно отправив его на повышение. Так что мне пришлось отправлять документу  все в ту же Военно-Медицинскую Академию, но уже со всеми положенными писульками.
Вопрос с возрастом, конечно, оставался, правила одинаковы для всех военных ВУЗов, но тут оказалось достаточно рапорта на имя начальника Главного Военно-Медицинского Управления, который по доброте душевной, вызванной получением очередного генеральского звания, «давал добро» всем жаждущим стать военными врачами. И вот так вот я в очередной раз поехал поступать в свою  альмаматер.
Настроение у меня было никакое, желание отбито напрочь.  Я уже заранее смирился со своим очередным провалом и поэтому, типа назло всему миру, решил не брать с собой учебников, специально не готовиться и даже сумку свою по прибытии почти не распаковывал.
Поскольку я «контрактник», начальство лагерного сбора, сразу оставило меня в покое, в наряды не ставило, на хозработы не привлекало, ибо для этого у него было полно приехавших поступать в Академию солдат-срочников. Поэтому я мог часами валяться на траве под кустами и бродить где захочется.  На тот момент в лагерь уже понаехали  гражданские абитуриенты, эти самые маменькины сыночки, пукающие с бабушкиных пирожков. Они повсюду таскали с собой груды пособий и конспектов, все время что-то повторяли, и, даже сидя на очке в сортире, переговариваясь через перегородку, обсуждали преимущество метода полуреакций перед методом электронного баланса. Созерцая  это я все сильнее преисполнялся уверенности, что делать мне здесь абсолютно нечего и с нетерпением ждал того момента, когда отмучавшись, смогу свалить к себе в часть.
Единственным моим утешением, была взятая с собой книга о приключениях киммерийского варвара Конана. Я повсюду таскал ее с собой и читал даже перед своим заходом на экзамен. И вот за эту книгу, как выяснилось немного позднее, я получил у абитуры прозвище Конан-варвар. Помню я сидел тогда на крытой веранде, ожидая, когда меня вызовут для сдачи профилирующего экзамена по химии, и с упоением предавался чтению. Я не обращал внимания на недоуменные взгляды и тихое перешептывание у себя за спиной. Вскоре все это прекратилось, видимо народ решил, что я просто несведущий в науках тупорылый ВС (военнослужащий) который приехал сюда отдохнуть и «закосить» от службы.
И вот меня вызвали для прохождения экзамена. Экзамен устный, но сначала тебе дают время на подготовку. Вытащив  билет, я уселся на свободное место рядом с Сашей Лазарем. Саша был сержантом срочной службы. Он тихо ерзал на месте и чесал голову в надежде выскрести из нее крупицы знаний. Изучив задания, я стал неторопливо записывать решения, перенося на бумагу все, что приходило в голову. Признаться, я даже особо не напрягался. Как говорил мне потом Саша «я тут уже полчаса голову ломаю, тут садишься ты и за 15 минут  исписываешь несколько листов». Закончив заниматься творчеством, я сел к освободившемуся экзаменатору. Как я потом узнал - это был профессор Анисимов, очень сдержанный и немногословный человек, но отнюдь не мрачный.  Не говоря ни слова, он забрал у меня листки и принялся их изучать, потом в одном месте что-то черканул, и, не поднимая головы, нарисовал внизу пятерку с минусом. «Все, свободен»,  - сказал Анисимов. К слову сказать, в конце первого курса я сдавал химию снова ему, и он вел себя точно так же - молча прочитал, что-то подправил и поставил оценку. Но в тот раз уже четверку.
Полностью обалдевший я вышел из класса и на вопрос, стоявшего у двери капитана: «Ну, сколько?» промямлил: «Пять с минусом». Капитан резюмировал:  «Минус не считается. Поздравляю с поступлением!»
Саша Лазарь тоже поступил, но после сдачи всех экзаменов. Потом он мне как-то говорил: «Ну, это же надо, маленький! Надо же быть таким самоуверенным! Все зубрят и трясутся перед экзаменом, а он сидит и КОНАНА читает!»