В Крыму влюбиться в жену

               


    
 
      Мы приехали отдыхать в Крым в 1982 году, но судьба развела нас по разным морским посёлкам!

      Люся стала жить у молодой жены отца в Мелассе. А я с трудом устроился  на лоджии в однокомнатной квартире на пятом этаже в Форосе. С тёщей я ещё не был знаком и поэтому держался особняком.
 
      Мокрый, бегал я с этажа на этаж. Равнодушие, брезгливость, грубость… Меня охватила паника – и я завёлся! На многих дверях объявления: «Не звонить!», «Не сдаётся!», «Просьба не звонить, маленькие дети!».

      Чудом удалось снять «однушку» гостиничного типа у молодой украинской семьи с двумя сынишками Серёжей 2,5 года и «дядей Сашей» 1.5 года. Так я назвал Его из-за обворожительной улыбки с ямочками на щеках, за карие глаза и белые шёлковые кудряшки. Так его стала звать Света и её муж Сергей сверхсрочник, прапорщик из  стройбата.
 
      Вечером мы отметили моё заселение. А  Света быстро оформила по моему паспорту прописку – как-никак, а это прибрежная погранзона!

      Так устал, что вырубился на лоджии. Крымский смолистый воздух и жаркие звёзды над морем – опьянили и усыпили.

      Проснулся оттого, что Света вешала сушиться на верёвках детские коготки  и трусики.

      Старший мальчик ревновал братика ко всем, исподтишка подталкивал, отбирал игрушки и щипал «дядю Сашу».

        Стал умываться и увидел, что после толчка брата,  маленький упал, – лицо, и голая попка его покраснели, послышалось горестное завывание. Вбежала Света и мокрыми от стирки руками нашлёпала  голозадого обидчика!

         Теперь орал с надрывом Серёжа, а «дядя Саша», встав на ножки, вытирал слюнки и весело смеялся: «А-а!..»

        Вскоре Света уехала на неделю к маме в Донецк, оставив детей на мужа, которого капитан роты отпустил в отпуск только на неделю.
 
        Как же я вскоре соскучился по жене! Как устал от мальчишек, особенно когда папаня уплывал далеко в море за рапанами, а я с детьми сидел на одеяле и играл с ними горячей галькой. Над нашими панамками, из-за забора свисали мутно-зелёные кисти винограда.

        - А где папа?.. - всё настойчивее вопрошали дети. Вскоре заплакал «дядя Саша». Приходилось рассказывать им про чудеса, щёлкать звонкой галькой, чистить яблоко, давать детям пить и плюхать расползающихся детей на одеяло…

        Сергей, наконец, вышел из воды, держа в руке рапан.

        Дворики вдоль  моря звенели от детского крика, а из окон неслись крики матерей: «Толик, иди кушать!», «Катюша, да оставь ты ребёнка, мы опаздываем!»…

        - Прям, итальянский квартал! – восхищённо сказал я Сергею.

        - Эти две пятиэтажки – я делал! – Похвастался  Сергей, и тут же зашёлся в смехе: - Говоришь итальянский квартал!? Правда,  похоже!

        - Как в старых итальянских фильмах:

        - Антонио, сынок!…Мама!.. - вдруг крикнул я. И увидел, что Сергей весело, как мальчишка  рассмеялся.

        Вечером, покормив и уложив детей, мы сели с бутылкой вина поговорить о жизни.
         
        Вдруг пришёл сержант с тяжёлым картонным ящиком офицерского довольствия. Кажется, я увидел там какие-то консервы, тушёнку, масло подсолнечное, капусту, крупы…
       
        Сергей, поговорив с сержантом, был явно не в себе.

        - Что-то ты не весёлый? – спросил я.
 
        - Собрание было в части – вдруг передал он слова сержанта. Нашему майору записку принесли: «В вашей части сегодня утонул солдат». – Ну,  думаю, – всё! Слетела моя голова! Но пронесло – не в нашей роте!.. Пошли в обед, как всегда, искупаться с командиром отделения. А один солдат отстал. Все уже вылезли из воды, оделись. А тот с пылу, с жару – нырнул поскорее.  Спазмы сосудов. Ребята сидели, курили на скале, – никто и внимания не обратил. Когда же хватились – уже было поздно!

        - Что же будет? - спросил я прапорщика.

        - Расследование идёт. Командира отделения будут судить! С офицеров звёзды полетят!.. Экспертиза установила – солдат был трезвый... Как теперь начальству родителям в глаза глядеть!?

         До двенадцати ночи мы проговорили с Сергеем о тяжёлой доле сверхсрочника! Но зато хозяин выговорился и успокоился.

       
         Когда я дремал  после обеда, меня кто-то пощекотал за пятку.
      

         Надо мной стояла моя дорогая жена! Вскочил, засуетился, подхватил сумку, и мы пошли на море.

         Купили ароматнейшую дыню с собой. Лицо жены было розовым и утомлённым. Милая моя пришла из Меласса в Форос пешком по шоссе  – около четырёх километров по жаре!

         Мы спустились по ступенькам к тихому заливчику. Но не купались, а сидели, раздевшись, и слушали, как волны плюхаются о валуны и позеленевшие камни. Мы так соскучились, что, перебивая друг друга, делились новостями, забывая про персики и дыню.

- Приходи завтра. Хозяйка весь день будет дежурить в санатории! – заговорщицки сообщила жёнушка. – Утром приходи, часам к десяти.

         Мы никак не могли расстаться и гуляли под руку по всему Форосу. Заходили в магазины, на рынок - и были похожи на влюблённую парочку!

У автобуса мы чмокнулись и, скрепя сердце, расстались.

        Долго я смотрел, как автобус, в лучах закатного солнца, поднимался по шоссе. А доехав до Форосской церкви на отвесной скале, - вдруг быстро покатил вниз к Мелассу и вскоре скрылся в кудрявой горной растительности….
       
         В этот смелый приход - жена вдруг так открылась мне, словно я и не знал её раньше!