Перегар

В Академии не только учатся.  Как и во всех высших военных учебных заведениях, приходится ещё, и «лямку тянуть» -  службу нести.   По сравнению со срочкой,  служба была не обременительной, но времени и сил отнимала много, особенно на младших курсах.  Доводилось ходить и в наряды по курсу, и по столовой, и на хозработах отбывать повинность, но самым хлопотным нарядом был гарнизонный патруль.
Мало того, что весь день на него тратится, так еще и подготовка к нему начиналась аж, за целые сутки. Готовились как на парад.  Надо проверить наличие у себя всяких там расчесок и носовых платков,  и обувь начистить, и форму отгладить, так чтобы об стрелку на брюках можно было порезаться и стрижку в порядок привести, хотя лучше, чтобы этой самой стрижки вообще не было, просто сбрить все волосы под ноль.  Правда, был как-то в комендатуре случай, когда высокое начальство, желая осмотреть стрижку личного состава, было лишено такого удовольствия, поскольку все стояли лысыми как баклажаны.  Начальство тогда долго кричало и брызгало слюной на ответственного офицера, размахивая у него перед лицом Уставом Вооруженных Сил, где «черным по русскому написано, что у военнослужащего должна быть КОРОТКАЯ И АККУРАТНАЯ стрижка, а не отсутствие таковой».
В день перед заступлением в патруль, начальник курса нас обязательно построит и самым тщательным образом осмотрит. Похоже, что основным принципом, которым он руководствовался, проверяя наш внешний вид, была поговорка «свинья грязь найдет».  У него был какой-то особенный нюх на скрытые недостатки, о которых ты даже и сам не подозреваешь. Вообще человек он был ну если очень мягко сказать – своеобразный. Помню, что когда я увидел его первый раз, то подумал, что передо мной стоит обыкновенный прапорщик. Как говорят в армии, «прапорщик  – это не звание, а состояние души». Вот смотрю я тогда на него, и у меня возникает отчетливое чувство, что это «прапор», и по манере говорить, и по манере держаться. Потом делаю над собой усилие и перевожу взгляд на погоны, а там капитанские звездочки. Я зажмуриваюсь, встряхиваю головой, открываю глаза и снова смотрю на него, и вижу все то же самое – капитан медицинской службы.  А я все равно ощущаю, что это прапорщик.
Как вскоре выяснилось, мое чувство меня не обмануло. До поступления в Военно-Медицинскую  Академию, наш начальник курса несколько лет прослужил в армии и дослужился там до звания прапорщика, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Фамилия его была Перегарулькин, как милиционер Свистулькин из приключений Незнайки в Солнечном городе, а звали Александр Вадимович. Естественно, что с такой фамилией прозвище, которое к нему прилепилось, было – ПЕРЕГАР. Его он периодически и с завидным упорством оправдывал своей страстью «закладывать за воротник».   Бывало мы его называли и ПидОрулькин, якобы от слова «пидАлька», но на самом деле и это погоняло оказалось не случайным. Был наш Александр Владимирович товарищем нетрадиционным, ну в плане отношения полов. Но вот, что самое характерное, нашим начальником он пробыл всего год с небольшим, но за этот короткий срок, успел так сильно «поднасрать» не только нашему курсу, но и всему факультету, что до конца нашей учебы нас называли не иначе как «ПЕРЕГАРОВЦАМИ».
Так вот, когда мы первый раз заступали в гарнизонный патруль, Перегар преисполненный чувством высокой ответственности перед факультетским и комендантским начальством, из кожи вон лез, чтобы избежать любых, даже самых  малейших замечаний.   Действовал он в соответствии со своей прапорщицкой натурой, а именно затаривался водкой и самой разнообразной закуской, которыми  намеревался потчевать чуть ли не всю комендатуру. А я, как лицо, поступившее со сверхсрочной службы, был освобожден от несения гарнизонного патруля, но зато привлечен в качестве «помощника начальника курса». В мою задачу входило переть в комендатуру  всю ту водку, что купил Перегар. С сей несложной задачей я вполне успешно справился. Прибыв на место, Перегар забрал у меня часть бутылок, а другую велел отвезти обратно на курс и спрятать у него в кабинете. Когда наш курс разошелся по маршрутам, Александр Вадимович, отчаянно потея и волнуясь, пошел бухать с дежурным помощником военного коменданта, а я отправился обратно на факультет. Перед этим, Перегар велел мне вечером открыть его кабинет и принимать от прибывающих из патруля курсантов штык-ножи.
Все так и должно было произойти, вот только дежурный по академии подполковник «****ько» задержал ужин в столовой и я прибыл на курс с получасовым опозданием. В кабинете я застал Перегара в состоянии полного «невменько». Не сняв шинели и фуражки, он сидел в кресле с закинутыми на стол ногами  с двухлитровой «сиськой» пива в руках. При виде меня он оторвался от бутылки, и тупо выпучив глаза, стал потихоньку свирепея багроветь:
П-п-пссс-лушай меня, Дима! Сколько МЫ с тобой купили водки?
«Вот интересное дело!» - подумал я. «Значит водку, оказывается, в его представлении покупали мы вместе. Ну ладно, пусть будет вместе».
- Пять бутылок, - ответил я.
- ПЯТЬ! ПЯТЬ БУТЫЛОК! – проскандировал Перегар. – Тогда почему ты отдал мне только три бутылки? И Я, КАК ПОСЛЕДНЕЕ ЧМО, БЕГАЛ И ПОКУПАЛ ЕЩЕ?
- Товарищ капитан, так вы сами  забрали у меня три бутылки, а остальное велели отвезти и спрятать у вас в кабинете. Вон они, в шкафу стоят.
Перегарулькин, несколько повеселел, лицо его прояснилось и, с придурковатой улыбкой, спросил:
- ОЙ! ПРАВДА?
- Правда, правда! - заверил его я.
- Ну, т-т-тогда ХАРАШО! – смилостивился Перегар, - А то я, уж было, хотел тебя трахнуть! МОЖНО? – спросил он и уставился на меня самым наивным взглядом, какой только смог изобразить.
- НЕТ НЕЛЬЗЯ! – выдавил из себя я, пребывая в несколько офигевшем состоянии от его слов.
- Ну ладно, - промямлил Перегар и вдруг пришел к совершенно фантастическому, для его состояния выводу.
 - БОЖЕ! КАКУЮ Х***Ю Я ПОРЮ! – и мощным взмахом опрокинул в себя все оставшееся содержимое пивной бутылки.