Ох, повезло же!.. николаю нечаеву, шофёру моей над

Ольга Янченко, из блокнота журналиста. 1989 год.

 ПОВЕЗЛО…

 Эту занятную историю поведал мне Николай Васильевич Нечаев, бывший кадровый офицер, вдруг предложивший себя на должность шофёра редакции «Надежда». Был в начале пути этого необычного СМИ и штат сотрудников, и госфинансирование на всё. Да…Было.

 А шофёр этот до сих пор живёт в доме напротив редакции.И служит он теперь в должности охранника при автостоянке опять же необычного высотного разноцветного домика...Вижу его часто, такого ответсвенного,при исполнении...

 Так вот, как - то получили мы с ним тираж очередного номера. Развезли по конторам. У последнего порога ждём документацию. Долго ждём. И, чтоб развеять тоску, Николай Васильевич окунулся в воспоминания.

 Так вот, Ольга Георгиевна, было со мною такое, что и в «Надежду» можно поместить. Читатели - то ваши люди военные. Интересный случай. Слушайте! Повезло мне как-то неслыханно.А уж как "повезло" машинисту спецсостава!...

 В январе 1966 года я по семейным обстоятельствам уезжал из Монголии в СССР. Ожидая прибытия своего поезда, слонялся я по вокзалу. Вдруг слышу шёпот: – Да…Правительственный пройдёт, тогда разрешат и нам…простым смертным…
 – А кто едет - то?
 – Сам…Брежнев…
 – Да ну?..

 Перрон быстро очистили от «посторонних». Всё вокруг затихло. Только особо доверенные порхали туда-сюда, уточняя подробности торжественной встречи самого высокого гостя.

 Выяснилось, что и в зале вокзала не должно быть никого, кроме официальных лиц.
 В суете да в спешке, стараясь угодить высочайшему начальству , подчинённые, словно в угаре, отдавали команды.

 Всех вытеснили подальше от вокзала. Я был в форме. Один из свиты,более других волнующихся, шепнул мне: – Товарищ полковник, зайдите за угол…Подождите там…

 И вот гляжу я из укрытия своего неожиданного. Ага! Стелят дорожку ковровую. Суетятся. Что-то не так у них. А! До автомобиля её не хватает…
 Притащили запасную. Ужас! Не того цвета! Что ты приволок! Эта же бордовая, а та красная! Ты!…

 Ответственный полковник, весь в поту, сам дёргает конец «ковровки», чертыхается. Стройный красивый майор с многочисленными помощниками, оценив «военную» обстановку, толкает рулон к кабине авто…

 А на перроне уже, как в боевом строю, выстроились встречающие члены. Цеденбал, не видя этой суеты, широко улыбается. А спецсостава всё нет.

 Я, тихо стоя за углом здания, мысленно подсчитываю количество «боевого расчёта». Не менее пятидесяти…

  Наконец торжественная минута грянула. Спецпоезд подкатил к перрону с неистовым шиком, словно четвёрка гнедых. Резко затормозив, остановился на мгновение, и так же резко дёрнулся, встав окончательно.

 А вся высокая делегация правительственных мужей застыла в шоке. Шеи их вытянулись, как у гусей...Красная ковровая дорожка не дотянулась до подножки вагона Секретаря!

 Ой, что теперь будет! И это почти рядом со мною -- сам Он! Я вспотел. Достав платок, чтоб утереться, задохнулся: да, в метрах пяти от царственной дорожки на подножке вагона стоял удивлённый …Брежнев! Мне до него…рукой подать!

 – Здравствуйте! - бухнул я, сам того не ожидая.
 Леонид Ильич кивнул мне, озираясь с удивлением: – А что они там…далеко собрались?
 – Вас встречают… там…

 Наконец и свита нас заметила! Перрон огласился неофициальным вздохом: – Вот он! А машинист чёртов! Ну!..ты…Перетянул…Так тебя разэтак!.. Я тебе!..

 И вся свита кинулась к третьему вагону. Ильич шёл по обычному бесковровому перрону, мимо встречающей его толпы «особистов», прямиком на привокзальную площадь…Это было и опасно, и чревато, а главное – непредвиденно…

 Ну, повезло же мне, наконец охолонувши, подумал я, хоть и не совсем осмыслив произшедшее. А уже сидя в своём обычном купе, согласно купленному билету , зная наши «законы» по части выполнения служебного долга, я с ужасом представлял , как тому бедняге машинисту «повезло …
 ***