Глава 97

8-14 октября 2014 г.

ИСТОРИЧЕСКИЙ ДЕТЕКТИВ

Глава девяносто седьмая

Анатолий Гон ч а ров

Абсурд, замешанный на тотальной лжи, не может служить великой национальной мечтой. Он лишь приводит к тому, что на месте сияющих небоскребов образуются зияющие котлованы, ниже которых только грязная подземка сабвея, хрипящего больными бронхами Бронкса.

Полеты во сне на Луну - не самая большая ложь Америки. Провал геополитических планов на Украине - не главная ее беда. А переодетый президентом темнокожий баскетболист, воображающий себя мессией и освободителем народов - не самый последний безумец в стране похудевшего бакса.

Отчаянный сигнал бедствия был подан непоколебимым прежде глашатаем американского оптимизма, бывшим директором МВФ Аланом Гринспеном: «Будет ли катастрофа? Да! Можем ли мы что-либо сделать? Нет!»

Когда же его спросили, кто главный виновник грядущего крушения американской мечты, он ответил уклончиво: «Глядя на нашего президента, трудно понять, что в свое время сделал его отец - родил сына или посадил дерево».

Если не уточнять, что Гринспен имел в виду Джорджа Буша, то ни у кого не возникнет сомнений: речь идет о Бараке Обаме. Что до его «санкционного смотрителя», то именно Джону Керри предстоит отвечать жаждущим крови республиканцам на вопросы, связанные со сбитым 17 июля над Донбассом малайзийским «Боингом», который, как постепенно выясняется, являлся тем самым лайнером компании «Малайзийские авиалинии», таинственно пропавшим в Юго-Восточной Азии в марте этого года.

Госсекретарь США со всех трибун обвинял в этой трагедии Россию и поддерживаемых ею ополченцев Новороссии, прекрасно зная, что мартовский «Боинг» не пропал в океане, а был угнан и укрыт до времени на американской военной базе на острове Диего-Гарсиа с тем, чтобы использовать его для провокации против России во время проведения в Крыму референдума.

Подходящего момента не случилось, и провокация состоялась лишь три с половиной месяца спустя. Мартовские жертвы ждали своей второй смерти и уже успели «состариться», отличаясь синюшным цветом тел, лишенных одежды, и жутким запахом разложения, не могущим возникнуть в первые часы после падения.

Главный просчет организаторов чудовищной провокации состоял в том, что обреченный «Боинг» не дотянул до российской территории каких-то 50 километров. Поторопились пилоты штурмовика, ударив раньше времени ракетой «воздух-воздух». Поторопился и технический персонал, готовивший «Боинг» к вылету из Амстердама -не обратили внимания на заглушку иллюминатора по левому борту, точно такую же, как и на «Боинге», исчезнувшем в марте посреди Индийского океана.

Когда стали обнаруживаться дикие несуразности версии о причастности России к гибели гражданского лайнера, украинской армии приказано было уничтожить артиллерийским огнем все фрагменты «Боинга», не допуская экспертов на место катастрофы.

И никто в мире не рискнул сказать людям (нелюдям!), которые спровоцировали кровавую бойню на юго-востоке Украины и втянули Европу в санкционную войну с Россией: «Будьте вы прокляты!»

А «санкционный смотритель» заблаговременно подыскивает издателя своих антивоенных мемуаров, в которых постарается прояснить вопрос, что в свое время сделал отец Барака Обамы - родил сына или посадил дерево.



Комментарий к несущественному

Войдя в Москву, Наполеон всерьез подумывал над объявлением вольной российским крепостным, полагая тем самым вызвать смятение среди русских солдат, на девяносто процентов состоявших из крестьян - смятение не слишком понятное, зато многообещающее, разом лишавшее главной опоры российскую самодержавную государственность. Углубившись в историю крестьянских войн, Бонапарт понял, что подобные расчеты не имеют в России ни малейшего смысла: и Разин, и Пугачев, и Болотников стремились к не вполне осознаваемой ими крестьянской воле, но строго ограничивали свои притязания государственной, как сказали бы сейчас, легитимностью.

Царь-батюшка им нужен был свой и понятный, а помещик -добрый. А они разные на Руси были - и цари, и помещики. Одни лишь самозванцы одинаковы. И одинаково плохо представляют себе Россию в мире, еще хуже понимая, какова она на войне.

Писали о войне многие и много. Более других - никогда не воевавшие, деклассированные в литературном отношении беллетристы. Писали прежде, не оставят своих упражнений и в будущем. Но это уже не имеет отношения к русской литературе и русской жизни. Потому что, если пишет о войне некто, взявший себе псевдоним Г. Бакланов, то совершенно очевидно и не скрываемо им, что руководствуется он при этом только одним принципом: «Мертвые сраму не имут».

В тех же случаях, когда имела место попытка заинтересовать читателя судьбой многих личностей, состоявших при высоких званиях, результат нахально претендовал на героизированную монументальность автора, погостившего в маршальском блиндаже. В итоге на свет появлялось вымученное литературное следствие жизни и судьбы «товарищей по оружию» под условно-обобщающим названием «Товарищ Мехлис лично отражает атаку танкового корпуса фельдмаршала Манштейна под Севастополем, а интендант второго ранга Василий Гроссман подносит ему снаряды».

Константин Симонов прав - скорбные духом интенданты солдатами не рождаются. И не становятся таковыми в процессе написания романов, в которых «Все течет». Однако товарищ Мехлис, считавший себя личным «санкционным смотрителем» Сталина, настаивал. Товарищ Мехлис исходил из крайне ошибочных взглядов товарища Гроссмана, считавшего, что солдатами рождаются, и притом иногда сразу генерал-полковниками.

Что в 1942 году стоило нам Крыма.

Самая общая и самая поверхностная оценка крымской катастрофы 1942 года и роли в ней Льва Захаровича Мехлиса, уполномочившего себя судить и казнить, вызвала к жизни известную сталинскую фразу-откровение, на которой лежал отсвет неуловимой доселе исторической истины, тяжело озаботившей Понтия Пилата две тысячи лет назад -истины беспощадной и простой: «Будьте вы прокляты!»

Начальник Главного политуправления РККА генерал-полковник Мехлис, лишенный впоследствии всех военных постов - это ходячая геморрагическая лихорадка. Неизвестно, чего у него было больше - инфантильного местечкового недомыслия (как у вчерашнего Джона Керри), гипертрофированного тщеславия и воинствующей некомпетентности (как у сегодняшнего Барака Обамы) или банальной зависти к чужому успеху. У Сталина Мехлис просил только одного - санкций против оборонявших Крым военачальников. Пока не развалил фронт окончательно.

После войны и отставки намеревался сесть за написание военных мемуаров на избранную тему «Я имел хорошее время», однако некий Жак Львович Израилевич резонно посоветовал ему забыть это хорошее время навсегда. Лев Захарович осознал чреватую неприятностями ошибку и про Крым более не вспоминал. Правда, изредка все еще хорохорился, бегая во сне по кремлевским коридорам и распугивая ответственных товарищей истошным воплем: «Скажите Хозяину, что у англичан ружья кирпичом не чистят, пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся!..»


Про падение пропадом

Сын кенийского чиновника из племени луо, изгнанного за пьянство из министерства транспорта и умершего на последней стадии алкоголизма в 1982 году, пробовал собачье и змеиное мясо, чтобы впитать силу и мудрость тех, кого поедает, хрустел жареными кузнечиками, дабы обрести их стремительность и легкость, но в итоге едва не проиграл выборы. Видимо, потому что Обама-старший так и не успел достать для сына тигриного мяса. Гастрономический курс остался незавершенным.

Дело поправил вождь племени кроу по прозвищу Чипева Бешеная Кровь, ритуально усыновивший сироту Барака под именем Черный Орел. Вождь законно осушил полбутылки дареного виски и произнес напутственную речь, которой аплодировала бы вся Европа, если бы слышала. Вождь сказал: «Глядя на сегодняшнюю Америку, надо зажмуривать глаза, затыкать уши и зажимать нос. Великая Америка смердит на весь мир. Ты, ЧерныйОрел, наблюдаешь не расцвет, а гниение страны. Чувствуешь эту вонь? Ну, еще бы. Что же ты хочешь разглядеть из окон Белого дома, давно прозванного Желтым? Там язык отлучен от понятий добра и зла, политика - от здравого смысла, закон - от справедливости, мечта - от надежды. Над всем главенствует великая американская дурь, щедро разбавленная ложью. Ты и в самом деле хочешь, чтобы все вокруг тебя говорили: «Боже, благослови Америку»? Вижу, сейчас ты хочешь этого, потому что мало чего знаешь и еще меньше умеешь. Но пройдет совсем немного времени, и ты услышишь другие слова: «Боже, покарай Америку!»

Барак Обама сидел по правую руку вождя и был черным, как его бабушка Сара Оньянго в Найроби, но орлом не выглядел ни с какой стороны. Сидел, как приговоренный к смерти, и щурился от фотовспышек, стрелявших очередями. Лицо старого Чипевы из племени кроу казалось неестественно белым, а глаза сверкали, как у чернокожего протестантского духовника Обамы - Джеремии Райта, когда тот вещал с амвона от имени ветхозаветного пророка Иеремии: «И будут смерть предпочитать жизни все, кто уцелеет от этого злого племени, ибо не стало у них истины - она отнята от уст их...»

Дадон Керри зябко поеживался, досматривая видеозапись шестилетней давности, на которой читал проповедь худощавый, темнокожий пастор, похожий на бесноватого миссионера из полузабытых фильмов о покорении Запада, Джеремия то вздымал руки к небу изломанным в отчаянии жестом усталой прачки, то бессильно ронял их на шаткий пюпитр амвона, уставленного микрофонами, и сведенный в мучительную гримасу рот его вселял ужас и трепет: «Иди за мной, сын мой! Иди, пренебрегая сомнениями! Я приведу тебя к истине!..»

И кандидат в мессии покорно пошел в сторону Белого дома, прозванного Желтым, - пошел, пританцовывая и подпрыгивая с легкостью кенийского кузнечика, демонстрируя одновременно звериную грацию ягуара, напитавшегося бешеной индейской крови. Вслед ему звучали недоуменные голоса: «Куда он попер? Зачем? Что он будет делать?» И только один голос внес предполагаемую ясность в запутанную интригу избирательной кампании: «Да он просто обкурился, паршивец. Или «коксом» его запорошило...»

Пузырь лопнул, харизма рассыпалась. Из-под рваной пиаровской оболочки стали проступать черты неумного, невежественного, слегка экзальтированного и абсолютно незрелого политика-популиста. Не все это заметили, а из тех, кто заметил, не все поняли, что Демократическая партия сделала ставку на цвет кожи амбициозного сенатора, полагая, что кенийская кровь послужит стимулом для объединения нации, стирая едва заметную разницу между добром и злом, между здравым смыслом и маниакальным безумием...

Госсекретарь Керри выключил видеомагнитофон. Старая запись не давала однозначного ответа на вопрос, что же в свое время сделал нетрезвый отец Барака Обамы - вырастил сына или посадил дерево? Перечитывая наброски к будущим мемуарам времен санкционного покорения России, Джон, как неформальный англосакс иудейского происхождения, ведущий родословную от Лжедмитрия II, не мог найти ответа и на более важный вопрос: что сделал сам Барак Обама со страной тоталитарной демократии, внушая американцам несвежую мысль об их исключительной избранности? И кто тут избранный, если белые не хотят того, чего желают черные, и наоборот?

Дело тут не в дурацком спектакле усыновления Барака индейским вождем. Это еще куда ни шло. Все политики делают нечто подобное. Билл Клинтон не вылезал из синагог, даже спать ухитрялся в иудейской кипе, когда хотел заручиться поддержкой нью-йоркских евреев. Джордж Буш-младший из штанов выпрыгивал, если видел, что это нравится педерастам Сентрал-парка. Дело в том, что Барак Обама не орел, а ручная ворона черного пастора Джеремии Райта. Двадцать лет он наставлял, исповедовал и благословлял молодого Обаму, но только с того злополучного дня, когда кандидат в президенты назначил его идеологом своего избирательного штаба, стало ясно, что преподобный отец Райт - оголтелый и непримиримый черный расист.

Отсюда и затмение в головах людей, живущих в стране, где интеллектуальные убожества управляют миром с помощью сбежавших из психушки консультантов. Где любой абсурд становится нормой политкорректного хамства. Где бездумно и рьяно выступают за равенство прав каннибалов и вегетарианцев, обывателей и экстремистов, клинических идиотов и конгрессменов. Где открыто разрушают христианские ценности и никак не могут понять простой истины рыночной экономики: если ты торгуешь лунным грунтом, нарытым в предгорьях чилийских Анд, то будь готов принять оплату фальшивыми баксами.

Отсюда и затмение в голове самого Джона Керри, не способного уразуметь, почему это штатные блондинки, вещающие от имени его ведомства, вызывают в России жизнерадостные насмешки, на Украине - унылое разочарование, а в Европе - плохо скрытую кулуарную злость на миротворца с опасной бритвой в руке и его «санкционного смотрителя», страдающего оттого, что профессионально выстроенная ложь о трагедии малайзийского «Боинга» в небе над Донбассом, призванная послужить святому делу покорения России, оборачивается кошмарной правдой, предрекающей бесславный конец украинской авантюре ЦРУ под кодовым наименованием «Крымская война - 2».

Ничего, ровным счетом ничего не сделал Обама на президентском поприще, кроме того, что истратил триллионы долларов на ведение войн, проигранных еще предшественником, и развязал санкционную войну против России, что чревато грядущим распадом Евросоюза времен неслучившегося покорения Крыма. Все свои провалы сын кенийского алкоголика объясняет тем, что «унаследовал мир, который может взорваться в любую минуту». Не мир унаследовал он от техасского конюха Джорджа Буша, а страну политкорректного абсурда, замешанного на тотальной лжи. ,

Про это в мемуарах не расскажешь. Как и про сбитый малайзийский «Боинг». Тут совсем другой жанр - жалкая исповедь «санкционного смотрителя» про падение пропадом великой американской мечты.

Джон Керри хорошо помнил точку отсчета падения. Барак Обама оказался в Белом доме на волне народной эйфории, очаровав избирателей благостными проповедями, обещанием защищать гражданские права и резким неприятием иракской войны, затеянной Джорджем Бушем. Помнил и то, как на заседании Совета Безопасности ООН тогдашний госсекретарь Колин Пауэлл застенчиво продемонстрировал пробирку с питьевой содой, заявив, что это и есть химическое оружие массового поражения, обнаруженное в Ираке. Следовательно, войну против Саддама Хусейна нельзя откладывать на послезавтра - американская демократия в опасности!..

Что сегодня должен продемонстрировать Совбезу ООН Джон Керри, чтобы мир уверовал в назревшую необходимость отобрать силами НАТО Крым у агрессора Путина и вернуть Украине? Мир, конечно же, не поверит пробирке с крымской питьевой содой, зато Евросоюз в лице его недалеко уходящих лидеров поддержит очередной пакет санкций против России. Вот только второй раз фокус с пробиркой, пожалуй, не прокатит. Республиканцы прокатят самого Керри, а заодно и Барака Обаму, который, по словам нобелевского лауреата, знаменитого экономиста из Принстонского университета Пола Кругмана, не стал для Америки вдохновляющей фигурой, превратившись в самонадеянного и слабохарактерного парня, не способного отстоять хоть какую-то вразумительную позицию, кроме объявления санкций, санкций и еще раз санкций. Это уже напоминает попугая капитана Флинта: «Пиастры, пиастры, пиастры!..»

Думать надо глубоко и серьезно. Может, следует сбить еще один малайзийский «Боинг», вынудив его пилотов пролететь над Крымом? Хорошо бы при этом усадить в него Хиллари Клинтон, Пола Кругмана и, допустим, профессора права Джонатана Терли, не устающего повторять, что правление Обамы стало самым катастрофическим периодом в истории «раненой империи».

Малайзийцы, надо полагать, станут протестовать, взывая к справедливости, совестливости и прочей ерунде, но дела великие не бывают добрыми. Отнять у Путина Крым и вернуть его Америке в качестве давно обещанного «непотопляемого авианосца НАТО» - это, бесспорно, великое дело. И благая весть для мучеников американской мечты.

Ладно, переходим от частного случая к обобщениям философского характера. «У нас уже нет времени на прекрасные чувства. Мы должны преобразовать совестливость в жестокость. Мы должны быть жестокими» - кто это сказал? Кто-то же сказал так замечательно, но кто именно?

Госсекретарь не мог вспомнить автора исторического высказывания, просто обрадовался подходящей цитатке. Зря обрадовался. Эти слова произнес Адольф Гитлер.


Комментарий к несущественному

Антироссийская информационная кампания, вспыхнувшая в Европе 160 лет назад, вынудила взяться за перо знаменитого в то время профессора Московского университета, члена Петербургской академии наук Михаила Погодина. Кампании предшествовали следующие события: вступление русских войск в Молдавию и Валахию, победы императорской армии на Кавказе, уничтожение черноморской эскадрой под командованием вице-адмирала Павла Нахимова турецкого флота при Синопе. Имели место и прочие неприятности, вызывавшие у Европы коллективное несварение желудков.

В декабре 1853 года академик Погодин писал: «Франция отнимает у Турции Алжир, Англия присоединяет к своей Ост-Индской монархии всякий год по новому царству - это не нарушает равновесия, а Россия заняла Молдавию и Валахию на время, по слову русского государя (кто смеет ему не поверить!), и все государства Старого Света тотчас же расшатались.

Франция среди мира занимает Рим и остается там несколько лет - это ничего, а Россия, если даже думает о Константинополе, в их собственном воображении, то все здание европейской политики колеблется. Англия объявляет войну Китаю, который будто бы ее оскорбил, и никто не имеет права вмешиваться, но Россия должна испрашивать позволения у Европы, если поссорится с соседом. Англия разоряет Грецию, губит ее флот - это действие законное, а когда Россия требует, в силу трактатов, безопасности миллионам христиан - это, видите ли, слишком усиливает ее влияние на Востоке, в ущерб всеобщему миру.

Австрийская империя погибает - все западные державы молчат и не опасаются, что равновесие без нее нарушится. Напротив, лорд Палмерстон старается усугубить ее трудные обстоятельства, а одна только мысль, что Турция лишится какой-нибудь своей области или султан ослабнет в верховных правах своих, заставляет Европу трепетать...

Одни в Европе ненавидят Россию, потому что не имеют о ней ни малейшего понятия, руководствуясь сочинением гомосексуалиста де Кюстина и двух-трех наших выходцев, которые знают свое отечество еще хуже него. Другие ненавидят Россию, считая ее главным препятствием общему прогрессу. Следовательно, всякое увеличение русской силы, которая считается темною, опасно и вредно для свободы, развития и просвещения.

К третьей категории принадлежат различные выходцы, изгнанники, политические бобыли и пролетарии, коим терять нечего, радикалы, которые имеют целью только в мутной воде рыбку ловить. Они желают войны какой бы то ни было, надеясь вызвать новые потрясения, новые столкновения, полезные для осуществления их замыслов, частных и общих.

Наконец, действует против нас инстинкт зла, которое, естественно, ненавидит добро и как будто ощущает себе угрозу с Востока. Эта безотчетная злоба имеет для нас даже нечто утешительное, заставляя предполагать в себе большой капитал добра, для нас самих, быть может, сокровенный...»

В апреле 1854 года Турция, Франция и Англия объявили войну России, имея целью захват Севастополя, а если получится, то и всего Крыма. Ничего не изменилось в умах европейцев. Михаил Погодин подводит итог: «Общее мнение европейское -против нас!»

Ничего не изменилось в Европе и спустя 160 лет. Но теперь хоть за Крым Россия спокойна.

10-12 сентября 2014 года