Оборона Ленинграда

        Блокада Ленинграда — военная блокада немецкими, финскими и испанскими (Голубая дивизия) войсками с участием добровольцев из Северной Африки, Европы и военно-морских сил Италии во время Великой Отечественной войны Ленинграда (ныне Санкт-Петербург). Длилась с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года (блокадное кольцо было прорвано 18 января 1943 года) — 872 дня.

      Немецко-фашистская группа армий «Север» под командованием генерал-фельдмаршала Лееба полностью отрезала Ленинград 8 сентября 1941 г. Началась блокада. Когда водный путь сковали морозы — по льду Ладожского озера была проложена Военно-автомобильная дорога № 101. За время действия «дороги жизни» из города на Неве эвакуировали 554 186 человек. В Ленинград переправили 460 тысяч тонн грузов — продовольствия, фуража, боеприпасов, горюче-смазочных материалов и угля. Однако для трехмиллионного города этого было слишком мало. От голода и холода в Ленинграде ежедневно погибали по полторы тысячи человек.

    К началу блокады в городе не имелось достаточных по объёму запасов продовольствия и топлива. Единственным путём сообщения с Ленинградом оставалось Ладожское озеро, находившееся в пределах досягаемости артиллерии и авиации осаждающих, на озере также действовала объединённая военно-морская флотилия противника. Пропускная способность этой транспортной артерии не соответствовала потребностям города. В результате начавшийся в Ленинграде массовый голод, усугублённый особенно суровой первой блокадной зимой, проблемами с отоплением и транспортом, привёл к сотням тысяч смертей среди жителей.

   После снятия блокады осада Ленинграда вражескими войсками и флотом продолжалась до сентября 1944 года. Чтобы заставить противника снять осаду города, в июне — августе 1944 года советские войска при поддержке кораблей и авиации Балтийского флота провели Выборгскую и Свирско-Петрозаводскую операции, 20 июня освободили Выборг, а 28 июня — Петрозаводск. В сентябре 1944 года был освобождён остров Гогланд.

    За массовый героизм и мужество в защите Родины в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг., проявленные защитниками блокадного Ленинграда, согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР 8 мая 1965 г. городу присвоена высшая степень отличия — звание Город-герой.

                Невский пятачок.

     Первая попытка наших войск снять блокаду началась с боев на плацдарме Невский пятачок. Тогда Красной армии удалось на левом берегу Невы зацепиться за крохотный клочок земли: 2,5 км по фронту и 600 м в глубину, где с сентября 1941 г. по январь 1943 г. непрерывно шли бои.

       Разорвать кольцо блокады решили на самом узком участке — шлиссельбургско-синявинском выступе, где гитлеровцы вбили мощный клин десятикилометровой ширины между войсками двух фронтов — Ленинградского и Волховского. Этот выступ немцы назвали «фляшенхальс» — «бутылочное горло».

       Каждую ночь сюда, пополняя страшные потери, десантом высаживались советские батальоны. Через плацдарм на Неве прошли сотни тысяч воинов, имена около двухсот тысяч до сих пор нигде не значатся.

       Используя благоприятные условия местности, враг в кратчайшие сроки возвел три неприступных оборонительных рубежа. Один рубеж проходил перед Ленинградским фронтом по левому берегу Невы до Шлиссельбурга и далее по южному берегу Ладожского озера. Другой тянулся с берега Ладоги от деревни Липки через рабочий поселок № 8, деревни Гайтолово и Вороново перед Волховским фронтом. Средний оборонительный рубеж, пролегавший через село Синявино, был приспособлен для огневой атаки в обе стороны — против Ленинградского и Волховского фронтов.

       В ночь на 20 сентября 1941 года батальон 4-й отдельной бригады морской пехоты, полк 115-й стрелковой дивизии и полк 1-й дивизии НКВД из района Невской Дубровки под ураганным огнем противника форсировали Неву. Зацепившись за крутой и обрывистый берег высотой 20 м, краснофлотцы и красноармейцы удерживали крохотный плацдарм у Московской Дубровки, названный Невским пятачком.

       Начались изнурительные, кровопролитные бои. Немцы в буквальном смысле слова перепахивали снарядами и бомбами пятачок, на котором не осталось ни деревца, ни кустика. С нашей стороны на плацдарм каждую ночь посылалось лишь солдатское подкрепление. Из попавших на пятачок никто не возвращался обратно. Раненых на правый берег не переправляли. Голодные, ослабленные защитники плацдарма, воодушевляемые КОМИССАРАМИ и ПОЛИТРАБОТНИКАМИ, стояли насмерть, сражались с яростью обреченных. Впрочем, другого выхода у них и не было.

                ... подлинные выдержки из архивов...

        ПРИКАЗ командующего войсками Ленинградского фронта  0064 об ответственности за несанкционированное оставлениезанимаемых рубежей 17 сентября 1941 г.               

         1.    Учитывая особо важное значение в обороне южной части Ленинграда рубежа Лигово, Кнскнио, Верхнее Койрово,Пулковских высот, района Московская Славянка, Шушары, Колпино, Военный совет Ленинградского фронтаприказывает объявить всему командному, политическому и рядовому составу, обороняющим указанный рубеж,что за оставление без письменного приказа Военного совета фронта и армий указанного рубежа все командиры,политработники и бойцы подлежат немедленному расстрелу.

       2.   Настоящий приказ командному и политическому составу объявить под расписку. Рядовому составу широко разъяснить.

       3. Исполнение приказа донести шифром к 12.00 18 сентября 1941 г.

      Командующий войсками Ленинградского фронта генерал армии ЖУКОВ Члены Военного совета фронта:  секретарь ЦК ВКП(б) ЖДАНОВ,  дивизионный комиссар КУЗНЕЦОВ,  Начальник штаба фронта генерал-лейтенант ХОЗИН.

       Чтобы продержаться подольше, советские солдаты и матросы вгрызались, как кроты, в землю. Строили подземные ходы, разобрав для этого все не сгоревшие дома и надворные постройки села Московская Дубровка.   Средняя продолжительность жизни советского солдата на плацдарме "Невский пятачок"  была - около 52 часов.

                ...строки из подлинных заявлений...

                Заявление.   
       Командиру роты капитану Федотову.  В случае моей гибели, прошу положитьмое тело перед нашим окопом,лицом к врагу и в полной форме бойца, чтобыи после смерти я продолжал воевать с фашизмом, защищать родной Ленинград. Это мое заявление, прошу огласить всему составу роты.                Красноармеец  Л. Мальков.      

           Командиру роты и всем друзьям-товарищам, от меня нижеследующего бойца. После моей гибели смерьтю храбрых, на защите славного города Ленинграда, прошу меня положить по-над нашим окопом. для пользы его укрепления. Но только чтобы тоже лицом к врагу, как положено русскому солдату. И тоже в полной форме, в том числе в сапогах Б/У.   А валенки мои, прошу отдать Павлу Иванову - моему земляку.     Писал сомолично по доброй воле, в чем и подъписуюсь своей рукой.
                Кузьма Феофанов.               

      К весне 1942 года из-за таяния льда десанты на плацдарм перебрасывались все реже. И пятачок таял буквально на глазах. Когда плацдарм отрезало от правого берега Невы ледоходом, гитлеровцы овладели им полностью.

       29 апреля в 21.00 прервалась последняя связь с пятачком. Радист Стародубов передал: «В неравном бою плацдарм пал. Все до единого защитника погибли смертью героев. Прощайте!».

       В живых остался только начальник штаба 330-го полка 86-й стрелковой дивизии майор Александр Соколов. Несмотря на серьезное ранение, он, мастер спорта по плаванию, сумел переплыть холодную Неву...

      Осенью 1942 года военный совет Ленинградского фронта принял решение повторить попытку захвата плацдарма. К Невской Дубровке в конце сентября подтянулись части 70-й и 86-й стрелковых дивизий и 11-й отдельной стрелковой бригады. После мощной артиллерийской и авиационной подготовки они с огромными потерями переправились через реку. В районе села Синявино войска Ленинградского фронта соединились с частями Волховского фронта, пробив коридор шириной 8—10 километров. Невский пятачок возродился. Но ожесточенные бои за него продолжались до 18 января 1943 года, когда наконец-то частично была прорвана блокада Ленинграда.

       Немцы зорко следили за правым берегом с неба, полными хозяевами которого были летчики люфтваффе. Как только наши войска ночью начинали форсирование, немцы сбрасывали над Невой мощные осветительные бомбы и атаковали плоты и лодки. С левого берега били артиллерийские и минометные батареи. Убитые и тяжелораненые тонули и уносились течением через Ленинград к Кронштадту, где зависали в ячейках противолодочных сетей.

       В этом кромешном аду отдали свои жизни защитники и спасители ленинградцев — бойцы и командиры 4-й отдельной бригады морской пехоты, 115-й, 1-й, 86-й, 168-й, 10-й, 45-й и других стрелковых дивизий.

       Прорыв блокады в январе 1943 года несколько улучшил положение Ленинграда, однако он все еще почти полностью оставался в осаде. У города стен стояли полки группы армий «Север». Они методично обстреливали жилые кварталы из тяжелых орудий.

       Спасли Ленинград и ленинградцев в конце января 1944 года, после того как Сталин распорядился бросить на разгром гитлеровцев войска трех фронтов — Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского численностью в 1 250 000 солдат и офицеров, поддержанных моряками Краснознаменного Балтийского флота, летчиками дальней авиации и партизанами.

                Жители блокадного Ленинграда.

     Строки из писем, изъятых военной цензурой (из архивных документов управления ФСБ по С.-Петербургу и области [материалы Управления НКВД по Ленинградской области]).:

    "…Жизнь в Ленинграде с каждым днем ухудшается. Люди начинают пухнуть, так как едят горчицу, из нее делают лепешки. Мучной пыли, которой раньше клеили обои, уже нигде не достанешь".

   "…В Ленинграде жуткий голод. Ездим по полям и свалкам и собираем всякие коренья и грязные листья от кормовой свеклы и серой капусты, да и тех-то нет".

   "…Я был свидетелем сцены, когда на улице у извозчика упала от истощения лошадь, люди прибежали с топорами и ножами, начали резать лошадь на куски и таскать домой. Это ужасно. Люди имели вид палачей".

   "…Наш любимый Ленинград превратился в свалку грязи и покойников. Трамваи давно не ходят, света нет, топлива нет, вода замерзла, уборные не работают. Самое главное - мучает голод".

  "…Мы превратились в стаю голодных зверей. Идешь по улице, встречаешь людей, которые шатаются, как пьяные, падают и умирают. Мы уже привыкли к таким картинам и не обращаем внимания, потому что сегодня они умерли, а завтра я".

   "…Ленинград стал моргом, улицы стали проспектами мертвых. В каждом доме в подвале склад мертвецов. По улицам вереницы покойников".

      Число жертв голода стремительно росло — каждый день в Ленинграде умирало более 4000 человек, что в сто раз превышало показатели смертности в мирное время. Были дни, когда умирало 6—7 тысяч человек. Только в декабре умерло 52 881 человек, потери же за январь—февраль — 199 187 человек.

       Но город жил и боролся. Заводы продолжали выпускать военную продукцию. Голодные измученные люди находили в себе силы работать. Кировский завод оказался в опасной близости от расположения немецких войск, и тем не менее там круглосуточно шла работа по изготовлению танков. Мужчины, женщины и подростки стояли у станков. Завод бомбили, в цехах возникали пожары, но никто не покидал рабочих мест. Из ворот завода ежедневно выходили танки и шли прямиком на фронт. В ноябре - декабре 1941 года производство снарядов и мин превышало миллион штук в месяц.

      .. из блокадного сорок первого года...

                Ольга Берггольц.

      ...Я говорю с тобой под свист снарядов, угрюмым заревом озарена.
        Я говорю с тобой из Ленинграда, страна моя, печальная страна...                Кронштадтский злой, неукротимый ветер в мое лицо закинутое бьет.
        В бомбоубежищах уснули дети, ночная стража встала у ворот.
        Над Ленинградом - смертная угроза... Бессонны ночи, тяжек день любой.
        Но мы забыли, что такое слезы, что называлось страхом и мольбой.
        Я говорю: нас, граждан Ленинграда, не поколеблет грохот канонад, и                Если завтра будут баррикады - мы не покинем наших баррикад.
        И женщины с бойцами встанут рядом, и дети нам патроны поднесут,
        И надо всеми нами зацветут старинные знамена Петрограда.
        Руками сжав обугленное сердце, такое обещание даю я, горожанка, мать          Красноармейца, погибшего под Стрельною в бою: Мы будем драться с               Беззаветной силой, мы одолеем бешеных зверей, мы победим, клянусь              Тебе, Россия, от имени российских матерей.
                Август 1941 г.