Из писем к сестре

Здравствуй сестричка.

Получил от тебя, свое же, написанное мною тебе письмо, обратно.  Просишь перевести его на русский язык. А он на русском! Ты пишешь: – «Из всех моих знакомых полиглотов, никто так и не понял, на каком языке твое письмо написано. Это что, какие-то древнеславянские рунические письмена, или примитивный язык папуасов-аборигенов племени Ням-Ням с атолла  Мяу-Мяу? Не пиши вручную!»
Ты права, лучше продолжать писать тебе письма на компьютере печатными буквами. У меня он был на ремонте, стал «глючить». Чего только с ним не делали все мои знакомые, по их мнению «великие специалисты»,  как только не издевались над бедным компьютером! Я уже грешным делом хотел новый покупать. А потом плюнул, пригласил по объявлению специалиста, заплатил ему 10 долларов и он за пять минут все вопросы с моим компьютером решил.
Компьютер старенький и японская аккумуляторная батарейка в ящике компьютера, размером с ваш российский рубль, села. Еще два доллара заплатил за эту батарейку-таблетку и сейчас герой! Компьютер, как часы работает, хоть он и с хрен его знает какого девяностого года производства. Так, что проверь или замени в своем компьютере свою батарейку. Все мои знакомые, с удивлением узнав причину, это и сделали.
Да, извини, за почерк, я перепечатаю и вышлю письмо по новой. Ты знаешь, настолько привык к печатанию на компьютере, что беря шариковую ручку, с удивлением обнаруживаю, что она выворачивает мне руку, ломает пальцы, как будто сопротивляется, не хочет подчиняться. Обиделась, что редко ей пользуюсь?
И я вспомнил, как еще в СССР, когда компьютеры были величиной с дом, целые НИИЭВМ их обслуживали (Сейчас маленькая коробочка заменяет весь штат НИИЭВ и целое огромное здание).
Когда я работал в НИИ конструктором-исследователем, в году 1982-м, к нам в лабораторию дисбаланса, со стандартным листом бумаги в руке, зашла машинистка, молодая симпатичная эффектная блондинка, печатавшая мой отчет. Закрыв весь текст, лежащими на моем рабочем столе четырьмя папками, оставив видным только одно слово, она очаровательно-грациозно, указала своим пальчиком на щель между папками:
– Сергей Иванович, прочитайте, что за слово тут написано?
Долго смотрю на написанные мною каракули. Ни одной буквы из девяти, я так и не могу идентифицировать!
– Из всех букв, только одна эль, чуть-чуть похоже. Смутно, но можно догадаться! – Игриво и очень мило улыбается машинистка. – Ну? Я жду!
– А вы мне весь текст покажите, я по тексту определю. – Чешу в растерянном недоумении затылок.
– Конечно, определите, я ж в ваших научных изысканиях, как вы говорите: столица Камбоджи – Пнём-пень! У меня нет вашего специального образования, да и оно мне ни к чему. А вы орете на меня: почему медленно печатаю! Если хотите, чтобы было быстро, так стойте около меня, я вам ваш отчет за полчаса напечатаю, а так целый день разбираюсь в ваших каракулях! – Она открывает текст.
Я быстро пробегаю по тексту глазами:
– Дисбаланс! – Ору радостно. – Вот эта И, вот эта Д!
– Это, на каком языке?
– На русском.
– А мне показалось, что – на китайском.
Машинистка, хватает листик и идет к выходу, останавливается у дверей и выразительно смотрит на меня.
– ?! – Уставился я на нее.
– Если хотите быстро, то я вас жду у своей печатной машинки. – Выразительно посмотрев, уходит.
– Она к тебе не равнодушна, меня она не приглашает, хотя пишу я похлеще твоего. Не на китайском, а на тарабарском! – Вздыхая, с сожалением говорит Дима Суханов. – Такая девушка! Моя несбыточная мечта!
– Вот, когда защитишь кандидатскую, она на тебя обратит внимание. Но потом ты днями будешь стоять над ней, печатая свою докторскую и, через месяц, она тебя своей пишущей машинкой прибьет!
Бедный СССР, икается ему там в преисподней! Очень часто по поводу и без повода вспоминается, и чем дальше, тем чаще. Не все так было при нем уж и плохо, по крайней мере, хоть и липовая, но дружба народов была – не стреляли так громко и с такими жертвами.
Чем еще тебя развлечь? Были бы деньги, выслал бы тебе пару сотен баксов, (вот бы развлеклась!) но их нет. Извини. Пока.

***
Привет Татьяна Ивановна!
Я сейчас один в квартире. Никого! Скучно. Решил тебе письмо написать. (Кстати, ты моё письмо получила?) А вот что писать – не знаю. А как человек творческий, возомнившего себя писателем, напишу тебе в стихах.
Ходят люди по земле
Птичка по небу летает,
И трудяга муравей,
Что-то на горбу таскает.
Все цветет, благоухает.
Глаза радует, ласкает.
И поёт  душа:
Жизнь безумно хороша!
Вот такие пироги
Вот такая баня.
Всё живет и, ты, живи… 
Будь  здорова, Таня!

Я тебе открою великую тайну! Ты, знаешь, кто я?! Нет? А я знаю! Никто не знает! Я знаю! Я – ГЕНИЙ! Я это давно знаю, но, правда, никто кроме меня, а сейчас и тебя, об этом  не знает! Но…  Не, это главное. Главное, что об этом Я знаю. Это, конечно же, не шутка, хотя в каждой не шутке есть доля шутки.

Живи сестрица не тужи,
Без «заморочек» в голове,
И с алкоголем  не дружи,
Но в  жизни будь «навеселе»!

Твой брат, непризнанный современниками Гений С.И. Долгий   
                01.07.14г.

***
Привет сестра!

Мало того, что я гений, а я еще живу в раю. Ты, наверное, не забыла, что такое коммунизм? Помнишь, изучали? Четыре часа поработал, а остальное время для себя. Коммунизм – это христианский рай. Так вот, сейчас я живу в раю. Не пью, не курю, на «стометровку» не хожу. Нигде не работаю,  пенсии на жизнь хватает, что хочу, то и делаю. Романы от нечего делать пописываю. Рай! Ведь рай – это когда не надо работать. Кайф! Балдёж!
И здоровье мое с каждым днем всё лучше и лучше. Это все, как я подозреваю из-за сельдерея, который у нас недавно появился в магазинах. Я его для себя открыл: в каши, в салаты, во всё добавляю. Уже через месяц почувствовал себя здоровым человеком! Попробуй! Кстати, у тебя со здоровьем как? Помнится, у тебя с детства порок сердца был. Сколько тебе лет? Слава  медицине!
Я хоть и гений, и живу в раю, но пока ничего не «творю» – застой. Это бывает. Потом как прорвет…  Ем, сплю, смотрю СТВ: пришельцы, пища богов, тайны мира, секретные материалы и прочую мистику. И, конечно,  спорт! Иногда новости, но выборочно. Как только начинают про Украину говорить, я телевизор выключаю – не хочу расстраиваться.
Вот такие дела. Обычная жизнь, будни. Двор, лавочка и моя «стометровка», на которую я хожу: от одного угла дома до другого ровно сто метров. И денег не надо платить, и для здоровья ходьба полезна. Пиши, если будет скучно.               
Сергей.

***
Привет Таня!
Муха бьется о стекло
Хочет на свободу.
Села, с думой, что дерьмо,
На Долгого Серегу.
Но, а я хоть и дерьмо –
Не съедобное «оно».
Зря ты муха залетела
На запах старенького тела.
Скажу тебе культурно:
Не всё дерьмо, что пахнет дурно.

Решил я купить цифровой телевизор и заодно маленький однокамерный холодильник. Набрал в интернете, посмотрел цены. Почесал я вначале затылок и потом еще «кое-что», (по-моему, правое «кое-что») и понял, что я погорячился. В смысле того, что я Гений и живу в раю. Американцы говорят: – «Если ты такой умный, то почему такой бедный?»   Я жил в раю, пока донашивал старую одежду и обувь, пока меня устраивал древний нецифровой телевизор и жрущий киловатты времен Хрущева холодильник. А мой компьютер? Какого года?
В раю и при коммунизме денег нет. А сейчас есть деньги. Вернее, они как бы где-то есть, но их вроде и как бы, и почему-то у меня, нет.
В раю я уже не живу. И сегодня я понял, что я – Раб.
Иду из магазина, уже к своему дому подхожу, а навстречу идет, весь в наколках, один из наших уголовников-химиков, набранных на наш завод работать на конвейере. Наша местная молодежь вкалывать на конвейере не хочет, даже за большие деньги – все хотят быть бизнесменами, менеджерами. Вот и набрали…
– Стой, дед, дай рубль! – Нагло перегораживая дорогу, ухмыляется «химик».
По-нашему рубль это тысяча.
– Извиняйте, – говорю. – Нету.
– Ты чего? У тебя и нет! А галстук зачем, повесил!
– Деньги у меня есть, но наличности нету.
– Не понял! Есть, но нету?
– У меня банковская карточка.
Хорошо с этими карточками, раньше я бомжей и бичей в одно место посылал, а сейчас культурно говорю, мол, извини, дорогой товарищ – карточка у меня.
– А если сейчас я твои карманы проверю? Уверен, там есть! Рыло начищу!
– Карманы можешь проверить,  а это от трех до пяти!
– Чего?
– Статья такая, 123-я по-моему, грабеж… Заметь, среди бела дня.
– Да я тебе, как дам в «тыкву»…
– А это восемь лет.
– За хулиганку!?
– За убийство!
– ?!
– Ты мне стукнешь в «тыкву», а я старый, больной, сердце слабое… Помру ненароком… А кругом камеры слежения, свидетели в окнах…  Тебе что, твоя «химия» надоела, на нары хочешь?
Посмотрел он на меня с ненавистью, видит, что я его не боюсь и смяк. (Они всех на вшивость проверяют, если испугаешься, «на шею сядут» «шестеркой» сделают и пр. Если видят что не боишься, то с уважением  проходят мимо, превратив угрозу в шутку…
– Извини, батя, помираю, после вчерашнего… – С надеждой посмотрел он на меня.
– Сразу бы так, по-хорошему. Что я не понимаю? Сам когда-то страдал, но извини, карточка у меня.
Махнул «химик» в отчаянии рукой и побежал к магазину.
Подхожу к своему дому, осторожно ступая, (Собачьих какашек у дома видимо-невидимо. Развелось собачников и кошатников!) и думаю: – « Лет пятнадцать назад, я бы этого «химика» одну из этих какашек заставил бы съесть, предварительно с интересом рассмотрев рисунок протектора на каблуках его туфель, после моего коронного удара «плетью» в челюсть. А сейчас у меня артрит, суставы и прочие старческие недуги».
Прихожу домой и стал я размышлять и, после недолгого анализа происшедшего, пришел к выводу – я раб. Не раб божий, (я агрессивный махровый атеист) а бесправный гражданин своей страны. Еще с древних времен свободный вольный человек был при оружии, только раб не имел право его иметь!
На западе живут свободные люди, они вооружены, кольт их всех уравнял. В Америке уже с восьми лет обучают детей обращению с оружием.  У нас граждане бесправны, беззащитны – их можно унизить, оскорбить, убить безнаказанно. Мы рабы и я один из них.
Если б я шел в магазин с кольтом энного калибра на поясе, или хотя бы все знали, что у меня может быть оружие, то относились бы ко мне с уважением и сами себя уважали, имея оружие.
Живу я не в раю, меня старого беспомощного старика каждый может обидеть – пистолета у меня нет, денег тоже. На «стометровку» не хожу.  Никому я не нужен, да и мне, если честно признаться, тоже никто уже не нужен. Там болит, здесь колет, тут не гнется. Таня, что делать мне – гению? Я уже подумываю, что надо провести референдум по разрешению эвтаназии. А, ты, какого мнения? 
  Сентябрь  2014г.      С.И. Долгий  ХХ1 век.      

***
Привет!
На днях приснился мне сон, как на киностудии «Беларусьфильм» группа товарищей обсуждали мой 16-ти серийный сериал: «Жизнь и смерть блудливого обывателя в эпоху перемен».
– Это верх цинизма! Это пошлятина!.. – Орала редактор дамочка лет пятидесяти.
– Все это давно известно, но об этом приличные литераторы не пишут. Ты выставил на обозрение свою голую задницу,  –  сказал, скривив брезгливо рот, режиссер.
Еще трое сценаристов-конкурентов ехидно высказались про сюжет, антитезу, завязку, развязку, про мои перевертыши и прочие непонятные мне литературные термины…
– Но это правда! Я ничего не выдумал! Это было со мной! – В ответ, сосем не робко, возражал я.
А они, тыкая меня носом в мой сценарий, в ответ, аргументированно показали, какая я бездарность. Я самый, самый из всех самых, самых безграмотных и тупых «писак-дилетантов».
А завершил мой разгром как драматурга режиссер-сценарист.
Он сказал, что чтобы писать,  надо понимать, что такое метафора, образ и поэтическое осознание мира. Что важно грамотно и со вкусом владеть литературным языком. Писатель и драматург одинаково обязаны уметь пользоваться законами композиции, правилами жанра и основными литературными приемами.  Что я графоман, что почему-то учусь не у Пушкина и Толстого, а только у самого себя. Это хоть героический, но бессмысленный труд. Когда из тебя изнутри прет литературное величие, зачеркни этот могучий талант и посвяти себя мыслям о вечности. Философов на свете гораздо меньше, чем образованных свидетелей эпохи.
Я думал, что я написал гениальный сценарий, а оказалось…
Профессионалы, мне указали моё место… Их особенно возмутило, что я вместо прабабка, написал: пробабка.
Гениальность это высшая степень одаренности, а у меня её кот наплакал.
Всё, Таня, я не гений. А кто я? Да, ты права. Я обычное, как бы это, помягче, сказать…

P. S.
Одно утешает, что во сне, подошел ко мне кинооператор, мой полный тезка Сергей Иванович и по секрету рассказал, что они мой сериал прочитали полностью и два дня его с жаром обсуждали. Сергей посоветовал мне не бросать это «дурное» дело. Он  тоже прочитал мой сериал и ему очень понравилось.
Ещё не вечер? Я могу надеяться? А мне и ничего другого не остается делать. Буду работать над ошибками. Пожелай мне успеха Таня. Пока.
Сергей.      Сентябрь 2014г.

***
Привет Таня!
Что делать? Я не гений, живу не в раю, не пью, не курю, на «стометровку» и в казино не хожу – денег нет. Я еще и раб. Я никому не нужен, да и мне признаться, тоже никто не нужен. Разве это жизнь? Как там сказал Шекспир? «Что значит человек, если его заветное желание еда и сон – животное и всё».
В принципе все мы физиологически животные – млекопитающие. «Я мыслю, значит, я  существую». Я существую, но уже мыслить выдохся. Надо, наверное, готовиться к благопристойному уходу в никуда.
Приличный поэт-литератор чего-нибудь на прощание, вместо предсмертной записки самоубийцы, оставляет потомкам, в смысле, стишки или гениальное произведение. Я ведь тоже какое-то время был, как мне казалось,  гением и у меня есть, что оставить потомкам. Я не Есенин – «До свиданья милый, до свиданья», но тоже не лыком шит.

Я не знаю, сколько мне осталось
Год иль век – то прихоти небес.
Как-то враз навалится усталость,
Словно снег на выгоревший лес.

Я не знаю, как поставлю точку.
Только, вне религий и идей
«Каждый умирает в одиночку»,
«Загнанных стреляют лошадей».

Я в проселки ухожу другие.
Ничего земного не сберечь
Всем простил ошибки и долги я
Все, прощаюсь и  до «нескорых встреч».
P.S.
Я имел ввиду, что «встретимся» в раю?
И не дай нам бог «встретиться» в аду.

А, может, вот такие стишки прощальные, что я написал в реанимации, после первого инсульта в 2006 году?

Ухожу я. До свиданья.
Без обиды и без страха.
Надоело все до края!
И пошло оно все на хер! 

Извини меня дружочек.
Скажем откровенно.
Смерть приходит в одиночку,
К каждому отдельно.

И не надо песни петь,
Про любовь и человечность,
Чтобы жить - не умереть,
Нужна бессердечность.

Жизнь – борьба за жрачки атом,
За под солнцем место,
И придет  патологоанатом
Будет интересно!

Вскроет скальпелем нутро,
Скорчит пьяно рожу:
- Фу! Какое, он дерьмо! -
Про Долгого Сережу.

А может, все же, в угоду приснившейся дамочке редактору из «Беларусьфильма», что-нибудь поприличнее?

Привет, привет мой родные,
Мои любимые, друзья
Всем вам, которые живые,
Привет от мертвого меня.

Я ухожу от вас в далёко
В аду я буду иль в раю?
Но не судите очень строго
За жизнь убогую мою,

Надеюсь, что не сильно очень
Я вам при жизни досаждал.
Не крал,  не убивал и прочее.
Детей и вдов не обижал.

Простите милые, родные
Я в чем-то, может, был не прав
Не обижайтесь дорогие
Я это делал не со зла.

И кто-нибудь, случайно, может,
Мои творения прочтет
И меня, Долгого Сережу
Он крепким словом помянет.

P.S.
Надеюсь, Таня, ты все мои последние письма восприняла с юмором: про гения, рай, и пр. Эти письма писал мой новый персонаж, которого я введу в последнее мое произведение. Но этот персонаж говорил, с моими интонациями, моим голосом и моими мыслями.
На самом деле я живу, как все, по инерции, по накатанной тысячелетиями дорогой: что будет, то и будет. Я просто обычный обыватель.
Как говорится, от судьбы не уйдешь. Живи, пока живется, пока дышишь, пока думаешь. Хочется уйти из жизни достойно, не обременяя своих родных, но… Хочется, а как будет? Мой сосед приготовил на этот случай «прощальный коктейль», но не помогло. Потерял сознание и провалялся в коме целый год. Родных по полной программе «напряг», а хотел…
Извини, Таня, за мрачные мысли. Старость подошла вплотную. Не обращай внимания. Пока всё (Тьфу… Тьфу…) не так плохо.
У меня то депрессия, то радость жизни и творчества. А у тебя как? Пока.      
 Сергей.  Сентябрь 2014г.

***
Привет сестрица!
Делать нечего, ничего нового старого не произошло, только разве…
Хоть название нашей улицы громкое – Центральная, но она, относительно, тихая. Не шумный проспект, и движение машин по ней не очень. Переходим мы ее, где попало и как попало: наискосок, вдоль и поперек. И тут… Понаприехало: куча ментов - оперативников, гаишников и эвакуаторов. Очистили  проезжую часть. Вдоль дороги лавки у домов покрасили, кусты постригли, тротуары подмели  – марафет навели. Вот только непонятно, чего окна и форточки заставили закрыть? От снайперов?
А отчего сыр-бор? Наш Папа должен был по нашей улице проехать на МАЗ с президентом какой - то азиатской страны.
А в довершении всего гаишники на нашей улице решили «срубить бабки». Всех кто переходил по привычке дорогу как попало, штрафовать стали. И мою соседку Оксану молодую симпатичную маму на декретном отпуске. Она нам на лавке у дома рассказала историю, как ее оштрафовали.
Подходит к ней майор и беря под козырек:
–  Майор Дерулькин. Гражданка, вы, почему в неположенном месте переходите дорогу? Непорядок. Платите штраф.
У Оксаны мову отняло и через продолжительную паузу:
–  Я тут всю жизнь хожу. И никакая… извините за выражение… Кх… Кх… милиция, тут никогда не паслась.
–  Ничего не знаю, платите…
– А у меня с собой денег нет.
– А это, не проблема, мы вам по почте штраф пришлем.
Ведет ее к машине и на планшете набирает данные Оксаны: место жительства, дату рождения и ФИО.
–  Женщина, вы меня не обманывайте, у меня такая по данному адресу не живет, – говорит, глядя в монитор ехидно майор.
А Оксана в ответ ему еще ехиднее:
–  Теперь я понимаю, почему вы до сих пор седой майор, а не седовласый полковник. Оксана пишется с заглавной буквой О, а не А, как вы написали.
Майор снял фуражку в задумчивости почесал лысину и набрал на экране монитора вместо А в имени Аксана О. Брови его в изумлении приподнялись:
–  Точно! Есть такая! Ждите, штраф вам придет по почте…
А в  нашем полусупермаркете «Виталюр», на соседней со мной кассе, кассирша орет: –  «Мужчина, вы свои яйцы забыли!» Сзади меня женщина заржала, а потом заорала от боли, уронив на ногу от смеха корзину с замороженной рыбой.
Мужчина, пожилой дядечка интеллигентного вида в очках. Смущенно подошел к кассе и стал оправдываться: мол, боялся эти яйца подавить и отложил пакет в сторону, чтобы положить в сумку сверху и забыл про них. И поправляя очки, сказал, мол, извините, но вам девушка надо было бы перечитать на досуге учебник русского языка. Надо было сказать яйца, а не яйцы, мол яйцы у него в штанах.
–  Не надо меня учить, я, между прочим, по образованию филолух!  А у вас дедуля, разве в штанах ещё яйцы? Извините, если обидела, мне показалось, что у вас уже не яйцы, а яйца,  мне даже послышалось, что они позвякивают, ударяясь друг о друга.
  Дед, схватившись за голову, убежал из магазина.
–  О ****ь! – сказал я в сердцах, разглядев при ярком свете лампы у кассы свою синюю курицу. Заметив удивленное лицо кассирши, спохватился:
– Извините, девушка,  это я не вам, это я так ругаюсь и, поглаживая кожу замороженной курицы, возмущенно говорю:
–  Шкура старая…
А кассирша взвилась:
 –  Я не старая, мне еще нет сорока!
А  стоящая за мной женщина ей:
–  Ты не правильно ответила деду, надо было как в анекдоте: на замечание: – «Сучка крашеная», отвечать: –  «Я не крашеная, это мой натуральный цвет.» А ты, вместо, что ты шкура, про возраст…
Сбежал я по-быстрому из магазина, а то спровоцируют.
Прихожу домой, а там сюрприз-памятка. Дочка повесила на входную дверь табличку-памятку с внутренней стороны:
ПАПА НЕ ЗАБУДЬ!
СВЕТ.
ГАЗ
КЛЮЧИ
ТЕЛЕФОН
ДЕНЬГИ
ГОЛОВУ
И ЗАПРИ ДВЕРЬ!
Я сомневаюсь, что эта памятка мне, потому что она и ее муж Дима по три, а то и по пять раз возвращаются и свои задницы демонстрируют зеркалу.
Ну что еще? Я ещё пока жив. А ты?

Года промчались, как мгновенья,
Но есть что вспомнить, полистать,
Ту книгу жизни, что, наверное
Мы все сумеем написать.

Что у тебя нового старого. Будет нечего делать – напиши.
Сергей.  Сентябрь 2014г.

***
Привет Таня!
Права была Матрена Яковлевна, наша бабушка, царство ей небесное, когда плакала и стенала мне в жилетку, что живет в благоустроенной тюрьме. Я ей – «И чего тебе ещё надо бабуля: у тебя всё есть и телевизор, и отдельная комната, и еда и питьё и пенсия – рай!»… А она мне про свой минусинский огородик, про речку Минусинку (или Енисейку?), про то, что сейчас рыбка на червя берет, а по осени на пропаренную перловку. Мол, какие сейчас сибирские помидоры в сентябре – арбузы! А огромный сибирский пушистый  кот Артошка… Вот доживешь до  моих лет внучек, говорила она, то вспомнишь мои жалобы на мою райскую жизнь.
Я вот чего подумал: до годов Матрены Яковлевны Бунаковой я вряд ли доживу, а вот насчет тюрьмы благоустроенной надо подумать. Ведь, действительно, если поразмыслить трезво, моя комната, это отдельная одиночная камера со всеми удобствами, как на «гнилом» западе. Моя кровать это «нары» (я ведь сплю на досках накрытых тоненьким матрацем). Два раза в день я выхожу на прогулку до магазина. Правда у меня почаще, чем в тюрьме, свидания с друзьями, но и они все реже и реже заходят. Сижу один как сыч у телевизора и компьютера.
Если бы не занялся творчеством, то от скуки и тоски уже давно бы «склеил ласты», «отбросил копыта», а может «дал дуба» или «сыграл в ящик»? Миллион названий смерти! Мне социальный работник женщина сказала, что писатели и творческие работники долго, гады, как ее дед, живут. Но я не хочу долго. Я хочу жить до тех пор, пока при памяти, зрячий и ходячий, хотя бы до туалета и компьютера.
Так – подведем итоги моих рассуждений о моем теперешнем убогом существовании: гением я побывал, в раю я пожил, я раб, а теперь выясняется, что я живу, то, бишь, «сижу», в тюрьме со всеми удобствами.

*** ***
Встаю с утра День прекрасен – песней лился,
Со стоном охая Когда утром «облегчился».
И мысль одна: День ужасен – мрак и тьма,
Когда же сдохну я? Если вдруг запор с утра.

***
Здравствуй Таня!

Получил твое письмо и вот пишу в ответ. Я тебя уже замучил… Пардон! Я тебе уже надоел со своими письмами. Хочется поговорить, а поговорить сейчас не с кем. Так что, извини, что выбрал тебя. С тобой говорить хорошо, тебя рядом нет, и ты не смотришь мне осуждающе в глаза. Я могу изгаляться, как хочу. Не люблю, когда меня перебивают и возражают. Я ведь по натуре спорщик. Даже если с кем-то в чем-то согласен, все равно буду говорить против. Да, такое я…
…Сидим мы Севой, как обычно, перед ужином на лавке у своего четырех-этажного дома. Два пенсионера. Молчим.
На балкон второго этажа вышел Сашка, наш ровесник, и, воровато посмотрев по сторонам и вниз, стал стряхивать скатерть.
– У, морда жидовская! – Толкает в бок меня Сева. – Куда трясешь? Тут люди ходят. А на улице вытряхнуть западло?  Совсем обарзели жиды порхатые!
– А разве он еврей?
– Еще какой еврей! В паспорт смотреть не надо. Жидюга!
Сзади раздался шорох. Мы с Севой обернулись. На балкон вышла жена Севы Нина, приветливо помахала  рукой, извлекла коврик и давай его встряхивать, даже не глядя вниз.
– Интересно, а какой мордой ты свою жену назовешь, – говорю я с издевкой, толкая под бок Севу, – Как Сашку или мордой белорусской? А, может, бульбяшной.
Сева спокойно, с любовью глядя на жену:
– А она тут причем? Она же не еврейка!..

– Интересно, сколько национальностей проживает в нашем 32 квартирном доме? – спрашиваю я Севу.
– Десять.
– Да ты что?
– Я считал.
– И какие?
– Русские, евреев пять, азербайджанца уже три – размножаются гады, белорусы, поляки, хохлы, татарин, казах недавно появился – муж Наташи, внучки Красовичихи. 
– Всего восемь, – загибая пальцы, говорю я.
– А у Наташи Золотухиной – дед китаец. А у Красовичихи мать корейка.
Я удивился, что в таком маленьком 32-х квартирном доме десять национальностей. А что говорить про остальные, особенно многоэтажные дома. Боюсь, если случиться заварушка, то перережем друг друга. И преуспеют в этом азербайджанцы с хохлами. А в твоем Таня доме?
Ну, пока. Пойду «помудитирую» у компьютера. Что-то «поперло» из меня поносной рифмой. Это у меня бывает, когда с головой...      
Сергей. Октябрь 2014г.

***
Привет Таня!

Ты мое отношение к религиям знаешь. Я атеист. Более-менее хорошо отношусь к индуистам. Я помню, как ты принимала активное участие в восстановлении Тихвинской церкви, там и Ленку крестили.
Я к чему. Меня тут полюбил в нашем новом монастыре отец Алексей.  Я у него работал в качестве конструктора и консультанта по механике. (У них небольшой цех по производству оград, памятников, свечей и пр.) Батюшка говорит, что я прирожденный священник: голос как  Иерехонская труба, что я человек хороший, с даром убеждения, что располагаю к себе людей и пр.
А из церковного хора бывшая моя полюбовница туристка-коммунистка, которая и познакомила меня с отцом Алексеем, уговаривает петь в их хоре, когда служба проходит. Я упираюсь, но они не понимают, что я своих убеждений не меняю.  Шлют письма по электронной почте и просто по почте, диски с проповедями, с лечением по Чичагову, с местами святынь и пр.
Они мне ни к чему и я их тебе все выслал. Сама посмотри, а можешь отдать своему духовнику, если он у тебя есть.

Я вас не трогаю попы,
Я к вам с почтением, на Вы.
С экранов и со всех щелей
Вы в душу лезете ко мне.

Свою мораль, свои законы
Вы для других поберегите.
Молитесь на свои иконы,
А от меня вы отъ…битесь.

Нет, все-таки надо наверное заменить на отцепитесь. Нет, слишком культурно, мягко и не доходчиво. А так, может, обидятся и отстанут от меня.

Что еще нового старого? Чем тебя развеселить? Может стихами, если это можно так их назвать? Сорок лет пишу поздравления к разным датам друзьям! А их у меня море! Привыкли, гады, и если не прихожу со стихами-поздравлениями – обижаются. На текст не обижаются, а в стихах я их полощу в таком дерьме! Мама родная! Наоборот! Радуются. Память хорошая. Я стараюсь отобразить в стихотворной форме все, что случалось в их жизни смешного, курьезного и плохого. Ни разу не повторился! Потому-что жизнь индивидуальна и неповторима.

***
Привет Таня!
Я, может, скоро, лет через надцать помру. А что я оставил потомкам? В прозе точка ру  и в стихи точка ру –  ерунду? Меня не заботят посторонние, незнакомые люди, даже друзья. Что они обо мне подумают, то пусть себе думают.
Я волнуюсь о том, что обо мне подумает моя внучка Дашенька. Я ей чего-то насочинял и вижу что стишки поганен кие, с ошибками, безграмотные. Я в школе по русской литературе был троечником. А если моя внучка вырастит грамотной и образованной умницей и прочитает мои творения посвященные ей, то, что она обо мне подумает? А мне там, на «небесах», краснеть от стыда не хочется.
 Подумал, поразмышлял и попросил своего знакомого сценариста-режиссера их отредактировать: знаки препинания поправить, ошибки в словах и прочие несоответствия.  – «И моя внучка будет читать посвященные ей стихи и гордится тем, что сам Александр Демьянков, гений, классик мировой литературы, творчество которого изучают в школах, поучаствовал в ее становлении, как личности», – так я ему сказал, когда просил.
Саша подумал, почесал свой затылок: – «Про то, что я гений, ты, верно, сказал, насчет школьной программы я сомневаюсь, а вот в институтах... Но редактура процесс творческий и требует осмысленного вдохновения, А вдохновение у меня появляется после второго стакана хорошего шотландского виски», – будущий классик мировой литературы выразительно посмотрел на меня.
– «Нет вопросов!» – ответил я и рванул в ближайший магазин, предварительно сунув ему распечатанную рукопись написанных мною стишков для внучки. Так что, если он отредактирует стихи, написанные мною для Даши, я их тебе вышлю.
Скоро не жди. Эти литераторы такие «волынщики», если они что-то обещают, то обязательно сделают. Но… Они такие занятые, загруженные своим творчеством, что если это не для себя, а для кого-то… Надо созреть, надо дойти «до ручки» и если его посетит совесть, за выпитые за обещанную работу виски, то в самое ближайшее время, (если мне повезет), через полгода, он отредактирует за пять минут эти несчастные пять листиков.
У меня все по-старому. Вообще-то я выиграл по-нашему два миллиона (200 долларов) в 5 из 36 четыре цифры. Случайно купил, уговорили. Я зачеркнул 12 – твой сестрица день рождения, 27 и 28 мой и дочки Ленки, 4 - сына Артема и 23 – внучки Дашки. Все цифры, кроме Дашиной выпали. Если б и 23 выпало, то выиграл бы 400 миллионов. Ты знаешь, какие чувства я испытал, когда вместо 23 выпала цифра 31!
С меня причитается  –  твой день рождения принес мне 50 долларов, Дочке я отдал 50 долларов, благо причина была – она сдала сессию в институте, половину 5-го курса закончила. Через год окончит  институт культуры по классу вокал. Сын посмотрел на протянутые мною банкноту, скривился, залез в свое портмоне, достал сто долларов и сказал:  – «На лучше добавь и купи что-нибудь себе. А то ходишь в таких туфлях, что смотреть противно». Что я и сделал, только не туфли, а ботинки «со с мехом» –  зима «на носу».
Когда я приходил получать выигрыш с 5 из 36, то у терминала увидел мужика лет пятидесяти. Бледный мужик, протянул мне билет Кено и со страдальческим видом попросил:
– Мужчина, купите выигрышный билет за 150 миллионов.
– Это не здесь, а в головном офисе.
– Нет. Мне надо здесь!
– Какая разница?
– Там есть люди, которым я должен деньги. Я много кому должен, они уже за десять лет смирились, что я им их не отдам. Если узнают, что выиграл 15 косарей баксов – порвут на лоскутки.
– Так отдай им их баксы.
– Я им должен в пять раз больше!
– Извини, у меня таких денег нет.
– Что за жизнь настала! Где ты мой любимый СССР, стоило бы мне заикнуться о выигрыше, так передо мной очередь была купить с переплатой мой билетик, чтобы скрыть свои нетрудовые доходы. А сейчас!
Я оказывается подвержен магнитным бурям, и внимательно слежу за вспышками на солнце. Из-за них у меня отнимаются руки, в груди болит и прочие неприятности с суставами… Ничего не помогает – лежу пластом и жду, когда они закончатся. Когда погода меняется, (я еще и метеозависимый) – тоже неприятности, но полегче.
Что у тебя нового старого?  Посылку получила?
До свидания! Что б ты была здорова!   
Сергей  15.10.2014г.