Похищение генерала Миллера

НА СНИМКЕ: Генерал Миллер


Здесь я опять излагаю общепринятую версию операции по похищению генерала Миллера.

Когда встал вопрос о нейтрализации Миллера, было решено привлечь к этой операции и генерала Скоблина. Для похищения Миллера была сформирована оперативная группа, которую возглавил заместитель начальника ИНО С. Шпигельглас. В нее вошли Георгий Косенко, Вениамин Гражуль и Михаил Григорьев.

Шпигельглас был опытным разведчиком, неоднократно выполнявшим за рубежом ответственные задания ИНО ОГПУ. Он сумел организовать мероприятие, которое должно было пройти "без сучка и задоринки". Но помешала "излишняя" предусмотрительность и болезненная мнительность Миллера.

При разработке операции использовали то, что Миллер через своего представителя в Берлине установил тесные контакты с фашистским режимом Германии. Генерал Скоблин был одним из звеньев, через которые они осуществлялись.

20 сентября 1937 года Скоблин пригласил Миллера на встречу с сотрудниками германской разведслужбы, ранее назначенную на 22 сентября. Миллер занимался делами у себя кабинете в штабе РОВС с 10.30 утра. В начале первого он сообщил начальнику канцелярии РОВС, генералу Кусонскому, что у него назначено на 12.30 свидание, после чего он намерен вернуться на службу, и оставил Кусонскому запечатанный конверт, который попросил вскрыть, если с ним что-нибудь случится.

Как только стало ясно, что Миллер пропал, Кусонский вскрыл конверт, где находилась записка:

"У меня сегодня в 12.30 дня встреча с генералом Скоблиным на углу улиц Жасмен и Раффе, и он должен везти меня на свидание с немецким офицером, военным агентом в Прибалтийских странах — полковником Штроманом и с г-ном Вернером, состоящим здесь при посольстве. Оба хорошо говорят по-русски. Свидание устроено по инициативе Скоблина. Может быть, это ловушка, на всякий случай оставляю эту записку. Генерал Е. Миллер. 22 сентября 1937 года".

Миллер постоянно оставлял такого рода записки, уходя на свидания, но Скоблин этого не знал. Кусонский послал за Скоблиным. Тот, не подозревая о записке Миллера, спокойно явился в штаб.

Когда Скоблина спросили о его встрече с Миллеров, он сообщил, что никакой встречи не назначал. Когда же его ознакомили с запиской, Скоблин "на минутку" вышел из комнаты, и в штаб РОВС не вернулся. Возможно, он поднялся в квартиру Третьякова, откуда позже, когда паника прошла, выбрался.

Известно, что советская разведка каким-то образом переправила его на специально зафрахтованном самолете в Испанию, и дальнейшая его судьба неизвестна. По некоторым данным, он погиб при бомбежке Барселоны.

Полагают, что Миллер, встретившись со Скоблиным, вместе с ним направился на виллу в Сен-Клу под Парижем, где было "назначено свидание" с немцами.

Где-то его поджидала оперативная группа. Он был захвачен, усыплен и в ящике доставлен в Гавр, где стоял советский пароход "Мария Ульянова", выгружавший груз кож, доставленных из Ленинграда. В тот же день судно вышло из Гавра и 29 сентября прибыло в Ленинград.

Затем Миллера привезли в Москву. На суде ему предъявили обвинения в преступлениях против народа: его признали ответственным за массовые убийства, зверства, грабежи белогвардейских войск на севере России, а также в организации диверсионных и террористических актов в 20–30-е годы. Приговор — расстрел.

Исчезновение Миллера потрясло эмиграцию, во французской и мировой прессе поднялся невероятный шум.

Продолжение следует: http://proza.ru/2014/10/26/297