О бедном Гураме замолвлю я слово

               
               
Звали его кто Гариком, кто Гуриком. Я - Гулькой, иногда Агулькой, помня, как славно он агукал в младенчестве. Имя Гурам звучало очень редко. Только тогда, когда он бывал наказан. "Гурам, встань в угол!" - это был предел суровости.

Гурам... Откуда взялось это грузинское имя у курносого, щекастого, голубоглазого мальчонки, его мама, думается, не рассказала бы и под страхом смерти. Впрочем, страх этот, скорее всего, был ей неведом,  как неведома была и совесть. Через месяц после рождения сына мама исчезла. Затолкала в старый чемодан свои вещи, не забыв при этом и золотое колечко, принадлежавшее вовсе не ей, не попрощавшись даже, из дома она ушла. Все поиски заблудшей дочери оказались безрезультатными.

Об отце Гульки никто слыхом не слыхивал. Отчество в метрике стояло дедово, фамилия тоже. Сорокалетняя бабушка Антонина сперва поплакала, а потом с такой страстью начала любить внука, что тот,  выучив первое в своей жизни слово "мама", стал называть так именно ее. Дед, правда, так и был дедом, а Антонина - мамой.  Вот как распорядилась жизнь.

Гулька рос замечательным ребёнком. Не любить его было просто невозможно. Ласковый, весёлый, подвижный, хитрющий, иногда и хулиганистый, как без этого? Ему прощалось всё и всеми. Даже кошка, которую он постоянно дёргал за хвост, шипела, скалилась, но ни разу даже не оцарапала его.  Впрочем, больше всего от Гульки доставалось мне как ближайшей подружке. Ему не давали покоя мои косички, он пробовал на мне силу своего кулачка. А однажды так врезал мне по носу, что пошла кровь. Кулачишко хоть маленький, но сила в нём была. От боли я заревела, Гулька тоже за компанию. Моя мама пыталась остановить кровь холодной водой, а Антонина возьми и скажи: "Не реви, ничего страшного, до свадьбы заживёт".

Я опешила: "Как до свадьбы?" Стала проигрывать в уме ситуацию: сейчас я в третьем классе... А если свадьба состоится в 5-ом, я так и буду целых два года ходить с разбитым носом?! Полагаю, что в то время мы с Гулькой стоили друг друга, несмотря на разницу в возрасте.

Гульке было три года, но говорил он ещё совсем плохо. Врачи уверяли, что с мальчишками такое случается часто. Но к нашей коммунальной квартире приближался праздник - юбилей Гулькиного дедушки. Моя мама и Антонина  по очереди бегали на рынок, обсуждали кого пригласить,  как будет выглядеть стол, кому печь пироги, а кому готовить горячее. Я же задумала приготовить деду подарок. Узнав из телевизора о том, что даже заики, даже плохо говорящие люди, начиная петь, правильно выговаривают слова, решила выучить с Гулькой песню. Слух у него был отличный. Как только включали радио или телевизор, он, точно попадая в ноты, во весь голос вторил ля-ля-ля или та-та-та. Я очень надеялась, что он сможет выговорить текст. Для подарка была выбрана  любимая песня времён и народов СССР "Каравай".
 
Я сажала Гульку на диван и упоённо начинала: "Как на дедины именины..." Гулька с удовольствием подтягивал: "Ля-ля-ляля". Я тщетно пыталась выжать из него слова, но в ответ звучало только ля-ля. Так продолжалось целых три дня с перерывами на еду и сон. Я была в отчаянии. Помогла Антонина. "Вы, - говорит, -  так и пойте вместе. Очень душевно получится".
 
Все в сборе. Стол ломится от закусок. И винегрет, и селедка под шубой, и без шубы, капуста квашеная, маринады домашние, пироги и картошка… Мы с Гулькой выходим на середину комнаты. «Три-четыре», - говорю я. Вдруг Гулька отталкивает меня и строго сообщает: «Я сам». Песня в его исполнении звучала так: «Кака дедя мины-мины пеки-пеки какавай…» Он старательно допел до конца, всё в том же духе: «Кака дедя». Гости были в восторге, юбиляр едва не плакал  от счастья, но вот ведь штука – с тех самых пор он потерял собственное имя. Для всех родных и близких он так и остался «кака дедей».

Ещё два года жили мы дружной, весёлой компанией в коммуналке, где никто не кидал мышь в чужую кастрюлю, не подслушивал, не подсматривал, а если пёк пироги, то обязательно звал в гости соседей. Потом  мой папа получил квартиру в другом конце города.  Дружба с Антониной и кака дедей постепенно увядала. Выросла я, и Гулька, конечно же, вырос. Но мы уже ничего не знали друг о друге .
Мама несколько раз собиралась  проведать бывших наших соседей, но работа, дела, заботы встрече мешали . А тут ещё время свалило на головы перестройку. Надо было выживать, а не ходить по гостям, тем более с пустыми руками. Пережили. Потерянного не искали. Обретали новых знакомых.  Жизнь начинали словно заново. Ох, сколько времени с тех пор прошло, сколько воды утекло.

Но вот однажды накануне Нового года я забежала в магазин за подарками коллегам. Народу уйма. Все, как и я, озабочены  поисками чего-нибудь весёлого и не обязательно практичного.  Вдруг кто-то осторожно взял меня за руку. Оборачиваюсь, смотрю, не узнаю. Старый-старый человек в старом-старом пальто и облезлой меховой шапке. Нет, я его не знаю.  Едва не спросила: «Чем могу помочь?» И тут, как озарение: «Кака дедя? Это вы?!» Он грустно улыбается: «Узнала. Помнишь ещё».

- Как не помнить? Это же мое детство! Это первые шаги по жизни! – Обнимаю его. – Как Вы? Как Антонина? Как Гулька? Чувствую, что отвечать ему трудно. Повисла пауза.

- Антонина  ушла из жизни год назад. Как узнала в полиции что случилось с Гурамом, без слов упала. Скончалась в больнице. Похоронил я её.
- Боже мой! А что случилось с Гурамом?!

- Долгая и грустная история. Лет шестнадцать ему было, когда мы поняли, что больше не нужны  парню. У него началась своя жизнь. У него другая судьба. Какие-то чужие мужики стали появляться в доме, парни блатного вида. Потом, как и его мать, домой стал приходить редко. Запретил задавать вопросы: где он, с кем он, всегда ли сыт. Больше молчал, чем говорил. Ночью придет, а чуть свет – постель уже пустая. Антонина плачет, я корю себя за бессилие что-то изменить. Так прожили несколько лет, пока не вызвали нас в полицию и не сообщили, что Гурам убил человека.

- Убил?! Как убил?!

- Примкнул он к какой-то компании, а может, она примкнула к нему. Пошли грабить отделение Сбербанка. Девчушка – служащая хотела нажать тревожную кнопку, а он её убил. Из пистолета. На суде, правда, пытался оправдаться.  Мол, только попугать хотел. Вот и попугал. Одним выстрелом сразу двоих жизни лишил. Знаешь, что ещё ужасно... Братки давали показания, что какая-то женщина вела Гурама. Есть подозрение на то, что его родная мать объявилась. Но её не нашли. Так версией и осталось.

Кака дедя – Михаил Петрович (я вдруг вспомнила его имя!) замолчал. Я тоже не могла произнести ни слова…

- Ты бы видела, какая милая девочка была,  убитая Гурамом, -  Наташа! Такую бы невестку иметь, Правнуков от неё нянчить. Знаешь, когда Гурам стал взрослым, что-то грузинское в его лице проявилось. И красивым он стал, и высоким. Девчонки каждый день телефон обрывали. А нам что сказать? Нет Гурама, а где он не знаем.

- А Наташа? Вы были с ней знакомы?

- Нет. Просто разведал когда её хоронят, пошёл на кладбище. За деревом спрятался. Прощения просил у неё, у  родителей. У Бога. - Михаил Петрович достал из кармана платок, вытер им слёзы. - А Гурам за решёткой. Вот собираю ему передачку к Новому году.

Мы говорили ещё долго. Вспоминали наше с Гурамом детство. Пытались понять – почему случается так, что в хорошей, любящей  семье рождается два поколения нелюдей: блудная мать и убийца сын. Да кто ж поймет. Сколько бы ни было написано мудрых трактатов на эту тему, - всё  только слова. У жизни свои законы.

Распрощались мы поздно вечером. Обнялись, пожелали друг другу счастья в наступающем  году. Я побежала к своему счастью, которое заждалось меня дома. К какому счастью  мог пойти старенький, раненый жизнью кака дедя? Я звала его в гости, он сказал, что сейчас ему лучше одному.

Зачем я вспомнила об этом сегодня? Не знаю. Просто вдруг, неожиданно родилась надежда: а вдруг?! А вдруг совершенно случайно  в руках взрослого, глотнувшего горечь жизни Гурама окажется  моя книжка. А в ней рассказ о нем, о его близких, о том, как нежно всеми нами был он любим. А вдруг?! Должен же человек помнить что такое искренняя любовь! И как жестоко , преступно просто об этом забывать.

PS Фотография из Интернета.


Рецензии
Известно, детям без отцов,
Так не хватает леденцов
И мама вечно пьяная домой...

***

Горькая история...

Элам Харниш   17.05.2017 16:37     Заявить о нарушении
Вы правы, Эдам.

Алла Слонимерова   17.05.2017 16:39   Заявить о нарушении
На это произведение написано 16 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.