Рассказы о наших меньших братьях

   
    В нашей семье все любили животных. Сколько я себя помню, у нас всегда кто-то жил, а кроме того, подкармливали приходящих и прилетающих.
   
    Некоторые люди считают, чтобы наблюдать за животными,непременно  надо куда то ехать, но это не так. При желании даже, живущие в городе, могут увидеть много интересного, если по пристальнее понаблюдать за окружающими нас животными. Даже за комнатными.
   
     Когда я была eщё маленькой девочкой, мы жили на Петроградской стороне. Мой отец, известный писатель фантаст Александр Романович Беляев, был тяжело болен. Из-за туберкулеза позвоночника он вынужден был месяцами лежать в постели. Он слушал радио, много читал и, конечно, работал - писал книги. Но его жизнь была очень однообразна, и он замечал и радовался любой мелочи, которая вносила хоть какое-то разнообразие.
   
    Однажды я прихожу к нему в комнату, а он сообщает мне таинственным шепотом, что у него в комнате завелся мышонок. Отец рассказал, что первое время он появлялся только вечером, когда начинало темнеть. Потом осмелев, стал приходить и днем. Вылезет из-за плинтуса, сядет на задние лапки и начнет умываться, словно только для этого и приходит. Отец предложил мне принести для мышонка булки и молока, и я с радостью помчалась к бабушке. Она выслушала меня без особого восторга и высказала ужасное мнение, что, пожалуй, следует поставить мышеловку. После долгих уговоров, она наконец сдалась, и я радуясь, побежала к отцу неся в руках гостинцы. Отец предупредил меня, что если я хочу увидеть мышонка, то должна сидеть совсем тихо и разговаривать только шепотом.
   
    В ожидании прошел не один вечер пока наконец я не увидела нашего гостя.
   
    Выбравшись из норки он, как обычно, принялся умываться, но вдруг, почуяв еду замер, только усы шевелились. Решившись, осторожно приблизился к угощению, и стал подбирать крошки. Возьмет в обе лапки кусочек, сядет поудобнее, и откусывает понемногу. Косится на нас, но не уходит. А я не только двигаться, дышать боюсь, чтобы не спугнуть его.
   
    Съел всю булку, подошел к блюдечку, сунул в него мордочку, но видимо молоко попало ему в нос, и он вдруг то ли фыркнул, то ли чихнул, да так смешно, что я не удержавшись, громко рассмеялась. Бедный мышонок от испуга даже на месте подскочил и в тот же миг исчез, словно испарился. С тех пор он больше не наведывался к нам.
    -оОо-

       БЕЛЫЕ КРЫСЫ

    Когда мне было лет семь, мама купила в зоомагазине белую крысу с красными глазами. Назвали мы ее Анюткой. Она очень скоро стала совсем ручной, и мама перестала закрывать клетку.
   
    Я знаю, что даже одно упоминание о крысах, у многих вызывает чувство отвращения, и даже страха. О диких крысах говорить не буду, с ними, конечно, лучше не общаться. Они могут и укусить невзначай. Часто они являются и переносчиками инфекционных болезней. Что же касается белых крыс, то они на редкость чистоплотны. Никогда не гадят, где попало, а выбирают себе одно место для туалета. Поэтому маме оставалось только менять подстилки.
   
     Я, как и все дети этого возраста, не очень беспокоилась об Анютке, все заботы лежали на маме. Ела Анютка буквально  всё. Кормили её и овощами и хлебом и разным зерном. Ставили ей воду и молоко. Воду, Анютка пила, а молоком предпочитала  только умываться. Однажды, мы увидели такую картину: на кружке с молоком, на задних лапках, стояла Анютка. Наклоняясь над кружкой, она черпала лапками молоко и, как-то совсем по-человечески, мыла их.
   
    Крыса хорошо знала наше обеденное время, а может быть, догадывалась о нем по стуку ножек и вилок. Иногда, чтобы вызвать ее, я нарочно, громко стучала о тарелку и уже через несколько минут чувствовала, как по моей ноге, карабкается Анютка. Сперва она забиралась на мои колени, потом перебиралась на плечо, и уже оттуда слезала на стол. Садилась около моей тарелки и ждала подачки. Если я ничего не давала ей, она залезала в деревянную высокую хлебницу и вытаскивала оттуда самый большой кусок хлеба, который с трудом уволакивала.
   
    Сейчас, вспоминая об этом, я удивляюсь тому, что мама все это позволяла. По всей вероятности, объясняется это ее большой любовью к животным. Кстати, серых домашних мышей, не говоря уже о крысах, мама боялась до ужаса! И все же, не каждая на ее месте, выдержала бы такое. Не пресекала это безобразие и бабушка, сидевшая с нами за столом. Ну а меня поведение Анютки очень забавляло.
   
    Через некоторое время, чтобы Анютка не скучала,eй купили друга. Он тоже был белый, только голова черная и от нее тоненькая черная полосочка вдоль всей спины до самого хвоста. А глаза карие. Он тоже быстро освоился у нас, и чувствовал себя вполне свободно. Оба они быстро приходили на зов. Вылезая из-под кровати или шкафа, останавливались принюхиваясь. Анютка, при этом, поводила головой  из стороны в сторону, словно с чем-то не соглашаясь. А Пик, так мы его назвали, как - бы, согласно кивал.

    У каждого из них были свои привычки, и особенности характера. Например, Анютка, очень любила по мне карабкаться. забиралась под кофту, пролезала сквозь рукава, ползала по моей спине или животу, и, наконец, вылезала около шеи. Перебираясь с одного плеча на другое, она, очень цепко придерживаясь хвостом за мою шею.
   
    Пик был сдержаннее, но зато, по ночам, он приходил играть к моей маме. Мама спала на низкой тахте, куда он влезал без особого труда по спустившемуся одеялу или простыне, и начиная бегать по кровати от одного ее конца до другого. Стоило маме пошевелить рукой и подзадорить его, как он, словно собака, пускался вскачь. Так продолжалось с полчаса. Устав, он уходил. Интересно, что появлялся он всегда в одно время - в два часа ночи!
   
    В ожидании потомства, Анютка стала сооружать гнездо. Материалом служили обрывки газет, лоскутки, нитки. Одним словом, всё, что можно било найти, оторвать, отгрызть. Однажды она для этого решила использовать ватное одеяло, но мама вовремя заметила это, хотя дыру Анютка все же успела прогрызть. Весь этот строительный материал Анютка подпихивала под гардероб, который вот - вот готов был подняться над полом. В суете и заботах, прошла целая неделя. Пик в устройстве гнезда участия не принимал, считая это чисто женским делом.
   
    В ту ночь, когда Анютка родила крысят, я почему - то спала не на своей кровати, а на маминой тахте. Утром я проснулась оттого, что кто – то упорно, пробивался ко мне под одеяло. Я, конечно, знала кто это, и не испугалась. Через некоторое время я почувствовала, что к моим подошвам что-то положили. Один раз, второй, третий...
    
     Анютка то протискивалась под одеяло, то стремительно выскакивала и неслась под шкаф за очередным ребенком. И так двенадцать раз! По всей вероятности, гнездо показалось ей недостаточно  теплым, и она решила устроиться более комфортабельно. Однако, она и тут не успокоилась, и принялась перетаскивать их, один за другим, ко мне под рубашку, на голый живот. Если, до этого я только смеялась, то тут стала визжать и звать маму на помощь. Узнав в чём дело, мама выслала пол клетки, мягкими тряпочками и, собрав с моего живота всё  потомство, переселила  его туда вместе с Анюткой.
    
     Крысы жили у нас недолго. Летом, когда мы собирались на дачу, мама отнесла их в зоомагазин. Мне было очень жаль, но брать их с собой на дачу, не представлялось возможным. Сейчас я думаю, что маме, следовало найти какой- то иной выход, ведь она знала, как я привязалась к животным. И что, расставание, доставит мне огорчение.
          

                ТАНКЕТОЧКА

     Несколько лет мы жили в ленинградской области, на Всеволожской. Летом мама нашла в нашем саду черепаху. Так как в Ленинградской области черепахи не водятся и, при первом же морозе она бы замерзла, мама взяла её домой. Мы опросили всех соседей, спрашивая, не убежала ли у них или у  их дачников, черепаха. Но, хозяина не нашли. Так появилась у нас Танкеточка. Это имя ей придумала мама за ее напористость и силу, с которой она, словно танк, пробивалась через все препятствия. Не зная, как устроить ей гнездо, мы просто выпустили ее в комнате на пол. Весь день она  ходила по кругу, пытаясь влезть на стену и, неизменно съезжая на пол, громыхала панцирем о плинтус.

   Хотя мама и любила животных, черепаха вызывала у нее чувство жалости и она то к дело восклицала:
   -Господи, что это за несчастное животное!
   
    Не зная чем ее кормить, мы предлагали ей подряд все имеющиеся у нас продукты, благодаря чему быстро узнали ее вкус. Она любила салат, капусту, листья одуванчика и булку намоченную в молоке.
   
    Так - как я весь день была на работе, воспитанием Танкеточки, занималась мама. Глядя в бессмысленные черепашьи глаза, она никак не могла понять видит черепаха предложенную ей еду или нет. Боясь, как бы она не умерла с голоду, мама протягивала ей то листик капусты, то булку. Черепаха никак не реагировала и, протаранив преграду, вновь начинала свой громыхающий обход.
   
    Так прошло несколько дней. Наконец проголодавшись, она принялась за еду. Делала она это очень своеобразно. Сначала быстро вытягивала шею, хватала, как клювом, протянутый ей корм и сейчас же втягивала шею обратно. У черепах нет зубов, но заменяющие их роговые пластинки, так тверды и остры, что могут справиться с довольно твердой пищей. Мама убедилась в этом в первый же день, когда черепаха «клюнула» до крови её палец.
   
    Как-то, проснувшись утром, мама спустила вниз ноги, по привычке стараясь попасть в домашние туфли, но, одна нога, все время во что-то упиралась. В комнате было ещё полутемно, и мама никак не могла разглядеть, что ей мешает. Когда она зажгла свет, то увидела, что в её туфлю забралась черепаха, от которой виднелись только задние ноги, да часть панциря. В туфле, она забралась так плотно, что маме, с большим трудом  удалось вытащить её оттуда. И так стало повторяться каждую ночь, благодаря чему мы догадались, что она мерзнет. С тех пор, садясь перед телевизором, мама стала брать её на колени и та, спрятав голову, блаженно дремала.
   
    Черепаха прожила у нас несколько месяцев, но мама, так и не смогла свыкнуться с черепашьей участью. Когда настала осень и начались занятия, мы отдали её в живой уголок.

    НОЧНЯ ГОСТЬЯ

 
      Эта история произошла всего несколько лет назад, когда мы держали собаку. Как-то поздним вечером, я сидела на кухне и пила чай. Весь дом уже затих, и даже моя Ульяшка сладко посапывала в прихожей. И только тихая музыка лилась из динамика. Я всегда любила этот час перед сном, когда можно было спокойно посидеть за чашкой чая, и послушать музыку. Но вдруг в нее влились какие-то непонятные металлические звуки. Поначалу я подумала, что это какой-то новый аккомпанемент, но они явно не совпадали с ритмом  джик - джик, джик - дзвяк, джик - джик, джик - звяк...
   
    Прислушавшись, я поняла, что звуки раздаются за моей спиной. Оглянувшись, увидела, что вокруг собачьей эмалированной мисочки, в которой была вода, скачет мышь, причем не домовая, а полевая. Она была коричневого цвета, немного пушистенькая, с большими ушками и темной полоской вдоль всей спины. То что я повернулась в ее сторону, мышку нисколько не испугало, как и то, что я, по своей привычке разговаривать со всякими зверями, обратилась к ней:
    -Ты что делаешь? Упадешь в воду и утонешь!
   
     Я решила, что мышка проголодалась и ищет чем бы ей поживиться. Предложить ей крошек, я побоялась, так как не хотела ее пугатьfи решила посмотреть, что же будет дальше. В крайнем случае, подумала я, если она плюхнется в воду, помогу ей выбраться.
   
    Но, пока что, ее попытки запрыгнуть в мисочку, оставались тщетными. Наконец это ей удалось. Я думала, что попав в воду, она. испугается, ведь что было в миске она не видела, но... Перевалившись через край, и шлепнувшись в воду, мышка убежала.
 
                ВОРОБЬИ
    После Всеволожской, мы переехали в Ленинград, в новый район. Когда он стал заселяться, вокруг не было не одной птицы. Но не прошло и года, как они уже весело чирикали за нашими окнами. Это были воробьи.
   
    Сперва я подкармливала их только зимой, сделав для них из маленького посылочного ящика кормушку. Летом я ее убирала, считая, что в это время года, они могут прокормиться сами. Но воробьи так привыкли к своей столовой, что неизменно прилетали к моему окну, заглядывали в открытую Форточку и требовательно чирикали. Пришлось кормушку повесить на место, тем - более, что у меня всегда что - то оставалось от обеда, и выбрасывать на помойку, было жаль.
   
     Я заметила, что поев, воробьи улетают не все. На кусте, возле кормушки, всегда оставался дежурным воробей  наблюдатель. Иногда он улетал, но через некоторое время вновь возвращался на то же место, и часами просиживал "носом" к форточке.
   
    Оценив его терпение и настойчивость, я насыпала корм по несколько раз на день. Но стоило мне открыть форточку, как воробей - наблюдатель тотчас улетал. Меня это очень огорчало. Я была уверена, что спугиваю его. Мима, наблюдавшая за воробьями и кормушкой, очень быстро все поняла. Наш "дежурный" улетал за своими сородичами, потому что, не проходило и двух минут, как к кормушке, подлетала целая стая воробьев и принималась за еду. И так повторялось каждый раз.
    Самым удивительным было то, что воробей-наблюдатель никогда не ел один


                ВОРОБУШЕК

    Как - то летом, в настежь открытое окно, к нам влетел воробушек. Он был eщe совсем маленьким, с желтым клювиком. Перышки его были почему - то мокрыми и как - то странно топорщились и торчали в разные стороны, словно после драки. Из - за этого он казался в одно и то же время смешным, и жалким.
   
     Обычно в таком возрасте, воробышки летают еще с родителями а он был один. Взрослые птицы учат своих детей осторожности и внимательности, а в нужный момент, предостерегают их от опасности тревожным криком. Этому сироте, надеяться было не на кого, и жизненного опыта он еще не успел приобрести, а потому вел себя как глупый, и доверчивый ребенок. Он смело поскакал по комнатному подоконнику, перескочил на стол, который стоял рядом с окном, поклевал найденные крошки, чирикнул и, усевшись на спинке стула, стал с интересом разглядывать клетку с ВОЛнистыми попугайчиками.
   
     Разглядывать издали, ему показалось неинтересно, и он подлетев к клетке, стал кружиться вокруг нее, с любопытством заглядывая сквозь прутья. Клетка была круглая, и он несколько раз обошел вокруг нее. Волнистые попугайчики, увидев  «разбойника с большой дороги", ужасно переполошились. Вытянув шеи, они удивленно крутили головками и тревожно щелкали клювами. Когда же "разбойник" оказывался совсем близко, они шарахались к противоположенной стороне клетки. Что же касается нашего гостя, то он не обращал на попугайчиков никакого внимания. Его интересовали не они, а корм, рассыпанный на дне клетки.
   
    Когда я принесла булку и предложила ее воробью, он безбоязненно стал клевать крошки прямо из моих рук. А наевшись, чирикнул и вылетел в окно.
   
     На следующий день он прилетел снова. Попрыгав по подоконнику, он обнаружил коробку из под торта, в которой лежал мешочек с кормом для попугаев. Забрался в нее, поклевал и вдруг, поджав лапки, тут же на мешочке, уснул. Выспавшись, снова поел и улетел. После чего возвращался через каждые два часа, пока не стемнело.
   
     Так продолжалось дней десять. За это время он заметно окреп. Перышки у него стали гладкими, и чирикал он уже совсем по-взрослому – громко, и нахально.
   
     А потом он перестал прилетать совсем. Или, может быть, стал осторожнее, и мы уже не могли узнать его среди других воробьев, чирикающих под нашими окнами.

               

ВОРОНЫ

    После воробьев, в новом районе стали появляться снегири, синицы, зеленушки. A eщe позже голуби, галки и вороньи. В настоящее время, галок и ворон стало так много, что когда они вдруг поднимаются в воздух всей стаей, кажется, что небо закрыла черная туча.
   
    Многие не любят ворон, а между тем, это полезные и очень интересные птицы. Они хитры и догадливы, осторожны, и в то же время, нахальны. Но, несмотря на это, если, проходя мимо, сделать вид, что не замечаешь их, можно приблизиться к ним довольно близко. Но стоит только повернуть голову, как они срываются с места и улетают.
   
     Вороны долгое время не решались приближаться к окнам, а если и делали это, то молниеносно, не задерживаясь. Увидит лакомый кусочек, слетит, схватит и исчезнет. Но постепенно, привлекаемые видом моей кормушки, возле которой постоянно вились птицы, они расхрабрились.
   
    Сперва, вороны гнездились, видимо, в лесопарке, который находится совсем рядом, а  года три или четыре назад стали вить гнезда на деревьях, которые теперь растут между нашими домами. На завтрак или на обед они уже не летали, а приходили "пешком",по тропинке. Медленно расхаживая между клумбами, осматривали окрестности, надеясь найти что – ни будь съедобное. Если в это время у меня под окном что - то клевали воробьи и голуби, они безбоязненно и нахально влезали в
кучу и, выбрав самый большой кусок, и съев его, удалялись или тут же, вновь влезали в "толпу" за новым куском.
   
    Хотя вороны, все на одно «лицо», я стала узнавать своих  нахлебников, которые постоянно  являлись на трапезу. Особенно приметной была одна ворона - в ее хвосте сверкали два белых пера.

    Хотя я часто наблюдаю за ними, но до сих пор не знаю, чем внешне отличается самец от самки. Сама я решила, что самцы немного крупнее самок, и держатся более нахально. Одного самца я прозвала Графом. Мне он кажется просто красавцем - грудь колесом, большая голова с пышной "прической", словно он только от парикмахера, блестящие нахальные глаза и графская, важная походка.
    
     Как только он приземляется, вороны обедающие под окном, сразу отходят в сторону, или вообще улетают, даже не пытаясь отстаивать свои права, питаться в этой столовой. А он, перед тем, как что - то унести, сначала распробует, а потом уж соберет, сколько только сможет ухватить своим огромным клювом.
Однажды он насмешил меня своей жадностью и тем, как ему удалось выйти из этой ситуации.
   
    Кусков на земле было много, и как он не старался, забрать все сразу, не мог. Три куска схватил, стал четвертый подбирать, другой кусок уронил. Его подобрал, третий выронил... И тогда, на глазах у голодной братии, он спокойненько, съел один из кусков, после чего остальные аккуратно подобрал и был таков!
   
    Как-то после завтрака, у меня остался кусочек бутерброда, который я никак не могла доесть, и решила отдать воробьям. Только бросила, а возле него уже ворона сидит. Поспешно схватила бутерброд, собираясь улететь, но раздумав, вдруг выпустила его из клюва. Видимо по той причине, что рядом, никого не было, она решила полакомиться на месте. В начале, она съела сыр, потом принялась за масло, собирая его по крупинке. Если, какой - то кусок падал в траву, она находила и подбирала его. И, только «вылизав» масло, съела хлеб. Мне показалось даже, что она чмокает от удовольствия.

  Осенью, когда на земле было много листьев, я бросила из окна остатки сухого хлеба, но он сразу "утонул" в них. Я даже подумала с досадой на себя - ну вот, теперь его уж никто не найдет! Но я ошиблась. Сидевшая на березе ворона, моментально опустилась на то место, куда упал хлеб, и сразу нашла его. Вместе с хлебом, в ее клюв попало нечаянно несколько листьев. Это вороне не понравилось. Наклонившись, она наступила лапой на лист и выдернула его, а потом и со вторым поступила точно так же. Меня это просто в восторг привело - надо же, -подумала я, - кто бы рассказал, никогда не поверила бы! Не зря ученые считают, что вороны обладают зачатками ума.
   
     Купила я однажды плавленый сырок в пластмассовом стаканчике. Сунула его в холодильник и забыла, а когда вспомнила, он уже подпортился. Решила отдать его воронам. Для интереса бросила вместе со стаканчиком. Не прошло и минуты, слетелись вороны, только уселись все на расстоянии. Сидят, ждут, кто из них самым решительным окажется. Гляжу, выходит мой любимец - грудь колесом, словно свататься собрался. Подошел к стаканчику, взял его клювом за бортик и поставил. Заглянув внутрь, несколько раз клюнул и отошел. Вроде "пробу" снял и одобрил. Расхрабрившись, вторая ворона подошла. Тоже пару раз клюнула, а потом, так же, взяв стаканчик за бортик, отнесла его подальше от окна, и поставив там, тоже отошла. Третья поклевав, и еще дальше унесла его. Так и передавали, как эстафету, пока не унесли куда-то из поля моего зрения.
   
      Когда у нас была собака, мы ходили с ней гулять в поле, которое начиналось через дорогу от нашего дома. На прогулку, я брала с собой остатки хлеба. Вначале, идя по тропинке и оглядываясь, я не видела ни одной птицы. Они кружили около домов. Но стоило мне взмахнуть рукой и что - то бросить, как откуда - то с вышины, пикировала прямо на меня ворона. За ней вторая, третья, четвертая... Иногда их собиралось до сорока штук. Я шла и бросала на дорожку корм, а за моей спиной громко хлопали крылья.
   
     Как я не приучала свою собаку бежать впереди меня, она вечно тащилась сзади, то и дело отставая. Чтобы не потерять ее, мне приходилось все время оглядываться. Как-то я увидела такую картину - моя Ульяшка, медленно шла, опустив нос к земле, а буквально по ее пятам, чуть не касаясь хвоста, шагало несколько ворон. Иногда Ульяша поворачивала назад голову и огрызалась, но вороны даже не улетали, они только останавливались, а потом спешили догнать нас. И так шли следом, пока не съедали всё, что у меня было.
   
    Однажды осенью, когда ударил первый мороз, мне удалось увидеть такую картину: найдя черствую горбушку хлеба, ворона отправилась с ней к замерзшей луже. Положив ее рядом с собой, она принялась долбить клювом лед. Когда образовалась небольшая прорубь, ворона стала размачивать в ней хлеб. Положила его в воду, да еще несколько раз по нему клювом ударила. Немного постояла в ожидании, вытащила хлеб из воды и, перевернув его, погрузила в воду уже другой стороной, опять долбанув клювом. И так повторяла несколько раз, пока хлеб окончательно не размок.
   
    А ещё видела, как ворона, кормила своего птенца. Но это было летом. Зашла она, с куском хлеба в лужу и принялась за дело. А, вороненок, вслед за ней прибежал. Крыльями машет и истошно так орёт – есть просит. А она, будто и не замечает его. Взяла кусок хлеба, и на другое место ушла. Только и он, во весь рот горланя, следом за ней побежал.
   
    Проходившие мимо  люди, стали обращать на них внимание. Смеются, плечами пожимают, и друг у друга спрашивают, чего он так разоряется? Стала я, тем, кто интересовался, разъяснения давать, только вижу, не очень мне верят. Наверное, решили, что это я всё придумала.
   
    Ворона долго хлеб размачивала, потом, вытащив его, отнесла на сухое место и положила, а ее долговязый птенец уже тут как тут! Прямо с ходу клевать принялся, только куски в разные стороны летят!
   
    Как - то я обнаружила у себя в буфете забытые конфеты -трехслойный мармелад. Попробовала его, а он от лежания  таким невкусным стал, есть противно. Хотела было выбросить, но потом подумала, а что если воронам предложить?
 
    Пошли мы с собакой гулять, я и прихватила мармелад. Сперва ворон хлебом приманила, а потом стала конфеты бросать. Встала и смотрю, что дальше будет. Бороны угощение мое обступили, шеи вытягивают, но близко не подходят. Наконец одна ворона решилась. Вышла вперед, клюнула мармелад и со страхом, назад отскочила, словно обожглась. Постояла, опять подходит. Боком, боком... Кончиком клюва кусочек мармелада отщипнула, стоит - голова набок и клювом щелкает как человек губами, когда что-то пробует. Вид у нее недоверчивый, настороженный. Видно не распробовала. Ещё отщипнула и «пожевала». А другие ворону, стоят не неё с ожидание смотрят, словно спрашивают – ну как, вкусно? Понравилось, Схватила один кусок, второй, третий. И другие кинулись. В миг расхватали.
 

    ВОЛНИСТЫЕ ПОПУГАЙЧИКИ

      Дочке одной нашей знакомой, подарили на день рождения ручного волнистого попугайчика. Когда мы пришли к ним в гости, он дремал на верху шкафа, отчего мы его сразу не заметили. Но стоило нам заговорить, как он встрепенулся, очень смешно посмотрел на нас одним глазом и весело защелкал. Потом слетел вниз и принялся расхаживать по столу, за которым делала уроки девочка. Он разгуливал с таким  независимым видом, будто был здесь самым главным. Деловито разглядывая предметы, лежащие на столе, перебирался с одного учебника на другой, заглядывал в раскрытые тетради. Проходя мимо пенала, порылся в нем, перебирая клювом карандаши и ручки. Обследовав все, что его интересовало, подпрыгнул и уселся на шариковую ручку, которую держала девочка.
-Мама, он мне писать мешает! – смеясь, пожаловалась она.

     На самом деле, ей это очень нравилось, и потому, боясь спугнуть его, она сказала совсем тихо:
    -Кыш, Чича!
   
     Но Чича на этот "кыш" не реагировал. Он сидел вцепившись лапками в авторучку, и вертел своей красивой головкой, поворачивая ее на девяносто градусов. А мы стояли с мамой и  смотрели на это чудо природы. Особенно нравилось мне то, что он был ручным.
   
     Взрослые иногда очень похожи на детей - увидят что-нибудь, и сразу им захочется иметь именно такое, и прямо сейчас. Не прошло и месяца, как мы купили синенького волнистого попугайчика. От недостатка фантазии, мы назвали его тоже Чичей.
   
    Через неделю  стали выпускать его из клетки. Много позже, я достала руководство по уходу за этими птицами и узнала, что выпускать их из клетки, не рекомендуется, так как они будут биться в оконные стекла и могут погибнуть.
   
    Вылетев, Чича покружился и разогнавшись врезался в окно, да так сильно, что упал на подоконник. Но поднявшись, вновь взлетел. Так повторялось несколько раз, пока он не освоил границу дозволенного, после чего, долетев до окна, либо делал круг, либо повисая на шторе. Иногда часами сидел на шнурочке, державшем маленькие занавесочки, и с интересом наблюдал за воробьями.
   
     Выпустив Чичу из клетки, мы не подумали, как будем водворять его обратно. А с этим пришлось повозиться долго. Сам он возвращаться не хотел. Пришлось ловить, что, кстати, тоже не рекомендуется делать, особенно руками. Для таких случаев надо иметь небольшой сачок, чтобы не повредить птицу. При ловле он обычно кусался, защемляя палец своим острым клювом, как кусачками, пытаясь в то же время вырваться. Поймать его, удалось только когда стемнело.
      
     Попугаи плохо видят в темноте. И все-таки, мы вновь выпустили его. Через некоторое время, он научился сам залезать в клетку и делал это мастерски, с налета. Но это уже позже. По - началу, он опускался на клетку и, перебирая лапками прутья, добирался до дверей.
   
    Почти весь день он сидел на шкафу или на карнизе. Летал мало. Днем спускался в клетку, чтобы поесть и опять поднимался на верх. Там же, под потолком, он проводил свой тихий час. Перед сном он всегда тихонько щебетал, словно убаюкивая себя. Вечером, как только начинало смеркаться, он "нырял" в клетку и до утра не покидал ее. Наскоро поужинав, засыпал на жердочке, спрятав головку под крылышко.
   
     Благодаря полетам, у Чичи быстро отрасли маховые перья на крыльях и удлинился хвост, отчего он стал еще стройнее икрасивее. Чтобы Чича не скучал, я купила ему зелененькую подружку. В зоомагазине меня уверили, что это девочка, но они так ссорились и дрались, что мы стали  сомневаться в этом.

     Один наш знакомый, державший много птиц, согласился поменять её на другую девочку. Но каково же было наше удивление и огорчение, когда в клетке стали опять возникать ссоры. Только теперь нападал не наш Чича, а новая Зеленушка. Стойло Чиче сесть около кормушки, как она сейчас же подлетала к нему и оттеснив в сторону, принималась клевать корм. Если он собирался напиться, то и тут появлялась она, "умирающая"от жажды.
   
    В клетке висели качели, из-за которых птицы тоже ссорились, так как им хотелось качаться всегда в одно время. Вторая его подруга, родившаяся и выросшая в клетке, летать не умела. У неё был совсем короткий хвостик, и такие же, короткие крылышки. Летать она не умела. Вместо того, чтобы взлететь вверх, опустилась на пол. Смешно косолапя, стала разгуливать вокруг стульев. В это время, в комнате находилась собака и мама очень волновалась, что она станет гоняться за птицей и  стала говорить ей:
    -Нельзя птичку трогать. Это наша птичка. Птичка хорошая!
   
    Зеленушка же, в это время, полностью игнорируя присутствие собаки, прогуливалась совсем близко около ее морды. Ульяша, положив голову на лапы, с интересом следила за ней, но не двигалась. Только ее черные глаза смешно вращались,  шевелились брови.
   
    Наконец Зеленушка научилась хорошо летать. Но возвращение в клетку, у нее никак не получалось. И тут, на наше удивление,Чича принялся ее обучать. Слетев со шкафа на клетку,  он, звал её до тех пор, пока она не спускалась к нему. Тогда он, чирикнув, быстро перебирая лапками прутья клетки, забирался внутрь, продолжал ее звать. Она долго лазала по стенкам клетки, опять возвращалась на крышу,  но дверей не находила. Тогда Чича вылезал из клетки, добирался до Зеленушки, и призывно щелкая, возвращался назад. И так он повторял изо дня в день, проявляя при этом удивительное терпение, пока она не научилась делать это без его помощи. А сам Чича, как хороший планерист, залетал в клетку без предварительного приземления на крыше.
   
    Зимой было хороню. Проветрив утром комнаты, я открывала клетку и выпускала птиц на весь день. Что касается лета, то оно оказалось жарким, как для птиц, так и для нас. Держать их, уже привыкших летать, целый день взаперти было жаль, но и сидеть с закрытыми окнами невозможно. Приходилось обрекать их на заключение.
   
     Надеясь выбраться, они лазали по клетке, трясли дверцы, ковыряли прутья, пытаясь раздвинуть их. И все это сопровождалось то жалобными криками, то сердитым стрекотаньем, а мы мучались глядя на них. Привыкая к домашним животным, мы невольно очеловечиваем их, наделяя несвойственными чувствами, и тем самым превращаясь в мучеников  своей привязанности.
   
    Клетка была у попугаев старая, с тонкими искривленными прутьями, и однажды Чиче удалось просунуть сквозь них голову, но ни выбраться наружу, ни втянуть назад голову, он не мог - мешали перья. На его счастье я была дома и помогла ему освободиться.
   
    Чича оказался ужасным озорником. Слетев на подоконник, он забирался в какой-нибудь цветочный горшок и начинал выгребать из него клювом землю. Чтобы он этого не делал, я ставила им в клетку песок и землю, но ему, как видно, просто нравилось заниматься земляными работами. Только зазеваешься, уже из горшка, летят комья земли, словно в нем работает маленький экскаватор. 
   
     Из-за больных ног, мама не могла встать с постели ,не могла прогнать озорника. Приходилось пугать его издали. У мамы была тоненькая длинная палочка, которой она отодвигала шторы. Увидев, что на окне опять идут земляные работы, мама стучала палочкой по столу и сердито говорила: 
    -А ну, пошел вон хулиган!
   
      Чича слетал с горшка и, забравшись на шкаф, что-то сердито кричал в ответ на мамины замечания.
   
    Когда я купила попугаев, то поставила клетку недалеко от телевизора, но вынуждена была переставить ее, так как при телепередачах птицы принимались так кричать и свистеть, что мы, кроме их крика, уже ничего не слышали. То же самое происходило, когда к нам приходили знакомые. Тогда попугаи вообще не давали нам разговаривать. Умолкали мы, переставали кричать и они. Если я пылесосила или натирала полы полотером, они реагировали точно так же. Чем дольше работал прибор, тем громче и пронзительнее кричали птицы. Стоило выключить полотер, наступала мертвая тишина. Только еще несколько мгновений слышалось затихающее "чивик - чивик".
   
    Мы так и не поняли, любят ли они шум или протестуют против него.  Мне очень хотелось иметь ручных птиц, но приучить их к рукам, мне так и не удалось. И виновата в этом была я сама. Я думала, что им надо сначала привыкнуть к обстановке и освоиться. Когда время было уже упущено, я прочла, что приучать их к рукам надо с первого дня. Сперва, просовывать в клетку палец, потом всю руку. Кормить из рук, но в руки не брать. Теперь же птицы шарахались даже от моего пальца, просунутого к ним.
   
     Продолжительность жизни волнистых попугайчиков двадцать лет, но у нас они, почему - то, не жили, хотя ухаживала я за ними тщательно. Периодически мыла клетку, ежедневно меняла корм и воду. Но, то один, то другой умирали по неизвестной мне причине. Оставшийся тосковал, и я вновь покупала подружку или друга.
    
    Хотя птицы не были ручными и ко мне относились довольно равнодушно, терять их было очень грустно. Последняя синяя птичка умерла, когда я уехала в санаторий. Ее я отдала на время нашим знакомым, у которых впервые увидела волнистых попугайчиков.
   
      Птичка была резвой и веселой. А, через три дня ее не стало. Она всегда была диковатой и когда я подходила к клетке, старалась отодвинуться от меня подальше. Знакомая рассказала мне, что все три дня, стоило кому-то подойти к клетке, она подбегала к дверце, прося выпустить ее. Знакомая не решилась сделать этого. Не знаю, что могло так повлиять на нее, мое ли отсутствие или заключение.
   
    После того, как умерла моя Синяя Птица, я решила больше не покупать попугаев, так как смерть даже такой маленькой пичуги вызывал у меня чувство утраты, и я даже плакала.
   
    Несколько лет у меня не было никакой живности, но так получилось, что в нашем доме вновь появился волнистый попугайчик.
   
    Как-то зашел ко мне сосед и спрашивает, не улетел ли у меня попугай? Я ответила с сожалением, что больше никого не держу. И тогда сосед рассказал мне, что к нему, в открытую Форточку, залетел попугайчик, и он решил, что это мой. Ну а раз это не так, он его выпустит. Я даже испугалась:
    -Что вы! Он же пропадет! Если летом он и сумеет прокормиться, то зимой непременно замерзнет, ведь попугайчики жители Австралии, и к нашим холодам не привычны.
    -А куда его девать? Мне он не нужен! - воскликнул сосед. И мне больше ничего не оставалось, как взять птичку себе. Ловить я его не стала, а принесла клетку, на дно которой насыпала проса. Видимо, здорово проголодавшись, попугайчик, увидев корм, быстро залез в клетку.
   
    Он оказался ручным и даже научился говорить, хотя я практически не занималась с ним. Для того, чтобы научить попугая говорить, рекомендуется накрывать клетку темной тканью и без конца, повторять одно и то же слово. И делать это надо ежедневно. Подобный метод мне не понравился, и я стала просто разговаривать с ним. Я говорила, а он молча слушал. И вдруг однажды сказал очень четко:
    -Ты моя птичка!
    Потом стал сам изменять слова. То скажет «птика», то «птикочка». А однажды, громко и очень значительно сказал:
    -Птича!
   
    Пытаясь угадать, как его зовут, я называла разные имена, в том числе и Петя, но он никак не реагировал, и я решила назвать его Гуля. Букву "г" он не выговаривал и из Гули превратился в Улю. Говорит:
     -Уля птичка. Уля птикачка.
     Его разговор меня всегда смешил. Результатом этого, стало:
   -Птичка, ха, ха! Этого я, уж совсем не ожидала! 
    Иногда он лопочет что-то непонятное, и я переспрашиваю его. А теперь и он говорит:
   -Чиво, чиво?
   
    Прожив у нас около двух лет, он вдруг стал произносить какие-то слова, которым его, видимо, учили прежние хозяева. Сперва это было: "питю" и "питю - писю". Потом, вспомнив свое имя, он стал сразу говорить: "Питюша, Питюня, Питюнечка, Петя.. И – Петя - птичка. Иногда добавляет - хорошая!
   
                ХОМЯЧКИ

    Как-то поехав на Калининский рынок, я заглянула в отведенное для продажи животных место, и увидела там чудесного декоративного хомячка. Он был похож на моток нечесаной  мохеровой шерсти рыжего цвета. Глаза как две черные бусинки, розовый носик, смешные черные уши, торчащие как локаторы. Не знаю, был ли он красив, но его забавный и смешной вид привел меня в восторг и я, не задумываясь, отдала за него шесть рублей. Внешне он походил на морскую свинку - та же огромная голова и крохотные лапки.
   
    Я не стала долго ломать себе голову и назвала его Бусиком. Хотя родился он в неволе, к рукам привыкал очень медленно. Для того, чтобы убрать в его квартире, мне надо было куда-то пересадить Бусика. Но стоило мне сунуть в клетку руку, как он начинал носиться и прыгать, шарахаясь от меня. Иногда мне казалось, что я уже поймала его, но в последнюю минуту он, словно уж, выскальзывал, из моих рук, громко вереща.
   
     Вытащив его из клетки, я с трудом могла удержать это маленькое, но такое верткое существо. Надо отдать ему должное, несмотря на свой страх и сопротивление, он ни разу не укусил меня. Случилось это совсем неожиданно, когда я решила почесать ему животик. Морским свинкам это нравится, вот я и подумала, что ему будет приятно. Тут-то он и укусил меня за палец, да так сильно, что кровь брызнула. Только месяца через два он перестал вырываться из моих рук.
   
    Моей ошибкой при покупке хомяка, было не поинтересоваться его образом жизни. Оказалось, что общаться с ним почти невозможно, так как днем, когда мы бодрствовали, он спал. Когда же  ложились спать, у него наступало время активной деятельности.
    
     Почти всю ночь он шуршал бумагой, которой была выслана клетка, тряс дверцы, лазал по потолку и, неизменно падая, громко шлепался о металлическое дно. Его стремление вырваться на волю огорчало меня. Я была уверена, что зверек, родившийся в неволе, непременно должен быть ручным. Но это не оправдалось.
     Мне было жаль смотреть как он, словно заключенный, стоит, держась за прутья клетки и смотрит на меня не моргая. У хомяков, как и у сусликов, интересное свойство - замирать. Бегает. бегает, что - то жует и вдруг, встав на задние лапки и прижав передние к груди, замрет и стоит столбиком не мигая и не реагируя на мои движения и голос. А потом опять забегает, засуетиться.
   
    В еде хомяки очень неприхотливы, и содержать их в неволе просто. Мне очень нравилось смотреть, как он ест, держа корм в обеих лапках или в одной, и откусывает по маленькому кусочку. Хомячки, как и многие дикие животные, даже живя в неволе, постоянно озабочены проблемой корма. Наевшись, Бусик начинал набивать защечные мешочки до такой степени, что они превращались в два бугорка. После этого он принимался бегать по клетке в поисках укромного места, где бы можно было спрятать свои запасы.

    Чтобы он чувствовал себя более уютно, я смастерила ему из фанеры домик, который поставила в углу клетки. Домик хозяину понравился. Он быстро обжил его, выстелив пол обрывками бумаги, ваты и тряпок. Весь день он безмятежно спал не реагируя ни на какие звуки там же, в домике, складывая продукты.
   
    Когда он сделался совсем ручным, я стала выпускать его из клетки. Плотно прижавшись животом к полу, он быстро семенил, спеша спрятаться под диван или под шкаф. Длинная шерсть прикрывала его лапки, отчего казалось, что он катится на колесиках.
    Занимаясь делами, я ходила по квартире и, каждый раз, навстречу мне выкатывался Бусик. Он был в ванной, в прихожей, в кухне, туалете. Несколько раз, не ожидая с ним встречи, я поддавала его ногой как футбольный мяч. Чтобы не задавить его, мне приходилось волочить ноги, не отрывая их от пола. У меня было такое впечатление, что вся моя квартира кишит хомяками. Во всяком случае, их было не меньше десятка!
   
    Обследовав все помещения, Бусик обосновался в туалете за унитазом, куда стал носить и запасы еды. Обнаружив его там, я выдала ему ватную перинку и простынку, из которых, он смастерил себе уютное гнездышко. Свернувшись калачиком, он спал сладким сном весь день, и только поздно вечером, когда квартира погружалась в темноту, выкатывался из убежища.
   
     Как только я, ложась спать гасила свет, он являлся ко мне и начинал чем-то греметь в углу. С шумом носился по комнате как маленький паровозик, не довольно пофыркивая. Иногда по ночам, он будил меня, пытаясь взобраться ко мне на тахту по спустившемуся одеялу. Царапался до тех пор, пока я не поднимала его к себе. Что- то деловито высматривая, он бегал по тахте взад и вперед. Карабкался, как по горам, по складкам одеяла. Подбежав к стене, задирал мордочку и смотрел вверх, словно решая лезть на нее. Или. Не найдя ничего интересного, подходил к краю тахты в поисках удобного для спуска места, но не найдя его, смело шлепался на пол и сейчас же куда-то исчезал. А я опять засыпала.
   
     Вечером, когда я пила чай, Бусик являлся на кухню ужинать, а так же, для пополнения своих запасов. Если ужин, который я ставила ему на полу В тарелочке, не удовлетворял его, он забирался по моей ноге на колени, потом на стол. Быстро оббежего, бесцеремонно заглядывал в каждую, стоящую на столе, посуду и находя что-то вкусное, молниеносно набивал свои щеки.
   
    Когда Бусику исполнилось четыре месяца, я купила ему под-ругу - простую маленькую хомячиху и назвала ее Крохой. Хотя она была почти в три раза меньше Бусика, сразу повела себя как хозяйка. К рукам привыкла уже через несколько дней, но гладить себя не давала.
   
    Характером и повадками, она очень отличалась от Бусика. Меньше спала, но ела больше. Как только я подходила к клетке, она высовывала из гнезда свою любопытную мордочку, нюхала воздух, и бежала ко мне за подачкой, никогда ни от чего не отказываясь. Даже от листьев зигокактуса. Однако, предпочтение отдавала бутербродам, моментально слизывая с них масло.
   
    Было очень смешно наблюдать, когда она "заправившись"начинала бегать по клетке, в поисках места, куда  могла бы сложить свои запасы, и в конце-концов выкладывала их на то же блюдце, с которого взяла. Но на этом она не успокаивалась - нарвав из подстилки обрывков газеты, она прикрывала ими еду. Чтобы облегчить ей труд, я просовывала сквозь прутья кусочки бумажной салфетки и Кроха с радостью хватала их, возводя над складом нечто вроде пирамиды.
   
    Как-то она запихала за щеку слишком большой кусок хлеба и, когда захотела освободиться от него, не могла сделать этого. Она крутила головой, вытягивала шею, но кусок не вываливался. И  тогда, она стала дубасить себя по щеке лапкой. К дубасила до тех пор, пока кусок не выскочил.
   
    Кроха оказалась деятельной и беспокойной. Она все время что-то перетаскивала, перекладывала, перестилала. То забиралась спать на крышу домика, то отодвигая его от стенки, устраивалась спать в узкой щели, закапываясь в обрывки бумаги.
     Однажды, когда я заглянула no-утру в клетку, передо мной предстало такое зрелище - в углу клетки возвышалась огромная груда из всего материала, что было в клетке - бумаги, тряпок, ваты... Под ней скрывалась Кроха. А Бусик, свернувшись калачиком, спал на голом полу домика, выдвинутого почти на середину клетки.
    
    Несколько раз, я засовывала подстилку в домик, но Кроха вновь и вновь, опустошала его. Окончательно забраковав предоставленное  жилье, она устроила там туалет. Пришлось домик заменить птичьей купалкой из оргстекла, которую можно было мыть. Купалка была официально признана туалетом и с тех пор, пол клетки оставался сухим. А вообще, хомяки ужасные "мокрухи", чтобы они совсем не утонули, приходилось менять подстилку по несколько раз в день.
   
     Когда Кроха собиралась стать мамой, характер у нее совсем испортился, и общаться с ней было просто невозможно. В
клетке она постоянно рвала и измельчала всю подстилку, увеличивая её за счет гнезда. В это время она не разрешала мне засовывать свою руку в клетку. Для того, чтобы сменить бумагу,ли поставить блюдечко с едой, мне приходилось все время быть на чеку, так как стоило мне зазеваться, как Кроха хватала меня за палец, визжа при этом, словно ее режут.
   
    Первый раз, она родила двоих. Один погиб, запутавшись в вате, а другой бесследно исчез. По всей вероятности его съели родители. Такое говорят, бывает даже у домашних свиней.
   
    Во второй раз, у нее было семеро детей. Рождаются они совсем голенькими, и большеголовыми, напоминая скорее червей, а не хомяков. Eщe не прозрев, детишки начали ползать по клетке. Хотя Кроха усиленно охраняла их от меня, сама обращалась с ними весьма не деликатно. Одержимая страстью делать заготовки пиши впрок,она в буквальном смысле, забрасывала детей кусками овощей, булки, сыра.
   
    Получив от меня очередную порцию продуктов, она не утруждая себя на обходной путь, просто шлепалась с каким – ни будь куском, прямо на свое потомство, отчего оно, всякий раз, вздрагивало. Рыская по клетке, Кроха бесцеремонно топала по своим наследникам, не обращая на них никакого внимания.
   
    Когда у малышей открылись глазки, клетка стала напоминать кишащий муравейник. Если бы у меня было больше свободного времени, я, наверное, целыми днями стояла у клетки и смотрела на хомячат. Покрывшись шерстью, хомячки стали очень симпатичными. Днем, вместе с родителями, они спали, а к вечеру в клетке начиналось движение.
   
     Глядя на них, я невольно вспомнила детскую площадку: один пытался залезть на лесенку, цепляясь за ее перекладины, он болтал в воздухе лапками и срываясь шлепался на пол. Двое других, встав на задние лапки и обхватив друг - друга, боролись. Четвертый висел под потолком, прижавшись носом к углу. Пятый пытался протиснуться между прутьями клетки. Иногда ему удавалось высунуть голову, и он висел в таком положении, не в силах ни вылезти, ни спуститься вниз. Точь- в - точь, как это было не раз с попугаем. Приходилось срочно спасать. Шестой бегал вокруг клетки, а седьмой, воспользовавшись тем, что его братья и сестры были заняты, сидел на блюдце с едой и уплетал за обе щеки.
   
    Кроха вела себя, как настоящая мама - она то облизывала всех по очереди, то раздавала оплеухи. Бусик относился к своим наследникам равнодушно. В воспитании участия не принимал и поэтому, чтобы он зря не путался под ногами у озабоченной

     Крохи, я выпустила его из клетки. Это его нисколько не огорчило
    
     Переехав под ванну, он зажил беззаботной жизнью холостяка. Для меня же наступило самое беспокойное время. Хомячки всеми силами старались выбраться из клетки, и старания их были не напрасны. Если для Крохи промежуток между прутьями был слишком узок, то ее детишки легко проскальзывали между ними. Теперь, все свободное от работы время, я тратила на ловлю беспокойного потомства. Сo стороны моя охота выглядела, наверное, смешно. Но мне было не до смеха. Уподобившись кошке,  я носилась по квартире, падала на колени, по пластунски заползала под шкаф и диваны.
   
    Однажды, я особенно долго ловила последнего хомячка, доведшего меня до изнеможения. Грохнувшись, как вратарь, в последний раз на пол я наконец накрыла его ладонью и визжащего, бережно прижала к груди. Особенная трудность, в поимке зверушек состоит в том, чтобы  их не повредить. Запыхавшаяся, но довольная, я подошла к клетке, но заглянув в нее, просто обомлела - кроме мамы Крохи в ней никого не было! Пока я гонялась за седьмым хомячком, шесть остальных, разбежались по всей квартире.

    Если кто - то заходил к нам вечером, я предварительно открывала двери в комнату, заглядывала под шкафы и диван и только после того, как убеждалась, что там никого нет, предлагала войти.
   
    Как-то ночью, меня разбудил какой - то странный шорох. Уснуть я не могла и отправилась выяснять причину. Так - как половина хомячат уже разбежалась, я догадалась, что шебуршат они, но найти никак не могла. Звук раздавался из одного угла спальни. Я долго лазала на коленях под мебелью, пытаясь увидеть нарушителей, но никого не было. Нечаянно я обратила внимание на отставшие от стен обои. На всякий случай потрогала это место рукой и ощутила какое-то шевеление. Постукивая и поглаживая это вздутие я "выдавила" из него на пол двух хомячат, и пока они не опомнились, поймала.
   
    Из семи штук, двое так и исчезли бесследно. Остальных я раздала знакомым.
   
    В третий раз Кроха принесла четырех, а в последний пятерых. Больше детей у нее не было. К этому времени она стала уже совсем большой, чуть меньше Бусика и толстой, как мячик. Когда я выпускала ее из клетки, она уходила в укрытие, не спеша, смешно переваливаясь с боку на бок. Характер у нее так и не изменился. В клетке Бусик бывал, почему - то, флегматичен и нерасторопен, зато Кроха успевала съесть и за него, и за себя.
   
    Если  Бусика не могли днем разбудить никакие звуки, то Кроха, услышав мои шаги, сразу высовывала из гнезда свою любопытную мордочку. Увидев, что я предлагаю ей поесть, сразу оживлялась. От еды она отказывалась только тогда, когда у нее было плохое настроение. В эти минуты ее раздражало даже мое присутствие. И, как бы ласково я с ней не говорила, она начинала недовольно визжать и скакать по клетке.
   -Кроха, Крохочка, хорошая моя! - говорю я ей, а она в ответ заливается поросячьим визгом.

    Однажды ,когда она была в скверном настроении, я предложила ей яблочных семечек, которые она очень любила. Не знаю, то- ли она не разглядела их, то- ли просто не хотела общаться со мной, только, быстро как кукушка из часов, выглянула из домика, взвизгнула и укусила меня за палец, до крови. Словно испугавшись, она в тот же миг скрылась в домике.
   Так до самой ее смерти, мне и не удалось найти подхода к своенравной Крохе.
               
   
   
                СОБАКИ. КУНАК

    Эту маленькую историю, рассказала мне мама. Когда я родилась, Кунака, уже давно не было в живых. Осталась только семейная фотография, не которой, как равноправный член семейства, сидел гордый пес.
   
    Моей маме, в ту пору, было лет пятнадцать, когда её отец принес домой маленький, комочек, неизвестного происхождения. Трудно было понять, кто это. То - ли бобер, то - ли енот. Во всяком случае, на собаку он не был похож. Но, на самом деле, это был щенок.
   
    Еще не научившись, как следует лаять, он бросался на каждого, кто к нему приближался, норовя вцепиться в ногу. Правда, очень быстро, он научился отличать своих от чуждых. Но характер у него, так и остался своенравным и непокладистым. Назвали его Кунак, что по-узбекски, означает «друг».
   
    Когда Кунак немного подрос, мамин отец сделал для него будку. Но, так как на цепь его не сажали, он постоянно вертелся под ногами.
   
    Из-за несносного характера, он просто не выносил, когда мамин десятилетний брат Лева, сидя за столом, клал ноги на перекладину. Увидев это, он начинал ворчать. Если Лева не реагировал на это, Кунак пытался стащить его ноги с перекладины. И успокаивался только тогда, когда ему это удавалось. Сперва,это забавляло Леву но потом, стало раздражать и он, в свою очередь, сердился на Кунака. Но, как он не ругал собаку, прогнать его не мог. И тогда, Лева, прибегал к проверенному средству. Он говорил Кунаку:
    -Пойди Куначок к маме, она пироги печет.
   
    Кунак был большим любителем теста и, при одном упоминании о пирогах, начинал облизываться. Оставив  ноги  Левы в покое, он спешил в кухню. Бабушка, или вернее мама, как всегда, была занята. Остановившись посреди кухни, Кунак поднимал голову и смотрел на неё вопросительно. Смотрел и ждал. Но, видя, что на него не обращают внимания, начинал скулить. Маме он очень мешал и она тоже пыталась от него освободиться.
    -Куначок, - говорила она, - пойди, посмотри, где у Лёвы ноги.
   
     Забыв о тесте, Кунак, вновь спешил в комнату, чтобы убедиться, что Левины ноги, не стоят на перекладине. Лева опять отсылал его к маме, и так продолжалось до тех пор, пока обиженный пес не уходил во двор и не забирался в будку.
   
     Кроме теста, Кунак очень любил мороженое. Стоило ему услышать голос мороженщика Якова – «мороженое, сахарное мороженое!» Как он, стремглав, бежал к двери, почти кубарем скатывался с лестницы и, через мгновение, уже стоял перед Яковом, заискивая перед ним и повизгивая. Ребята часто угощали Кунака мороженым, да и сам Яков, не раз, давал ему, покоренный тем, как он подлизывается. Кунак даже имя его помнил. Иногда – кто ни будь, в шутку кричал:
    -Яшка пришел!
     Услышав это, Кунак визжа, бросался к дверям и начинал так царапаться, что, шутники были уже и не рады тому, что разыграли собаку.
   
     Родители у Кунака, были разной породы. Мать такса, а отец, как любила говорить бабушка, - из дворян, то есть дворняга. Но помесь, получилась очень удачная. От мамы он унаследовал длинное тело и большие уши. А от отца довольно длинные ноги и пушистый хвост.
   
    Как-то утром, выйдя из дома во двор, бабушка обнаружила на ступеньке крыльца, куриное яйцо. Она очень удивилась. Такого ещё никогда не было, чтобы куры неслись на лестнице. На второй и третий день, повторилась та же история. Возможно, что никто так бы  и не разгадал эту загадку, если  бы дети, не заметили  однажды что, в будке у Кунака, идёт какая-то возня. Они решили посмотреть, что там происходит. Но, когда они подошли ближе, из собачей будки, вылетела с кудахтаньем курица, а за ней вылез Кунак, неся в зубах яйцо. Объяснилось всё очень просто – курица повадилась нести яйца у Кунака в будке, а он относил их бабушке!
   
    Как-то, бабушка заметила, что из курятника, стали пропадать яйца. Не знали на кого и подумать. Куриные гнезда – плетенные корзины, находились довольно высоко, не каждый мог достать. Иногда, яйца пропадали без остатка. А иногда, от них оставалась скорлупа. Продолжалось это довольно долго, но однажды… Выйдя утром к колодцу за водой, бабушка увидела, возле крыльца  несколько дохлых крыс, уложенных ровными рядами.
    -Что за глупая шутка! – возмутилась бабушка, уверенная, что это проделки кого – ни будь из дворовых ребят. Крыс она закопала, но, через несколько дней, на этот раз, уже на ступеньках крыльца, она увидела несколько дохлых крыс. Было их значительно больше, чем в первый раз и лежали они в два ряда.
   
    Наконец, эту загадку разгадали. Выйдя вечером во двор, дедушка увидел, что Кунак кого-то или что-то треплет. Потрясет, потрясет, а потом о колодец шмяк! После чего несёт их на выставку. Не зря же его мама была таксой! В конце концов, он всех их перебил и, с тех пор, перестали пропадать яйца.
   
    Кунак очень любил фотографироваться. Конечно, смысла он не понимал, но, когда видел, что его хозяева собираются вместе и рассаживаются, он спешил занять место впереди всех. И позирую перед аппаратом, замирал. И сидел так, пока не раздавался возглас фотографа – готово! Тогда он соскакивал со своего места, и прыгал чему-то радуясь и весело махая хвостом.
   
    Общительный Кунак считал своим долгом участвовать в любых действиях. Так он, однажды, попал на киносъемочную площадку, где был снят на пленку вместе с артистами. Первым узнал об этом Лёва. Придя из кино, он рассказал об этом, всему двору, после чего вся улица бегала смотреть фильм с участием Кунака, словно он был кинозвездой вроде Пикфорд.
   
    Однажды Кунак исчез. Несколько дней, его искали по всей округе, но поиски не увенчались успехом. Соседи высказывали мнение, что его могли поймать собачники. Детей это очень огорчило. Приблизительно, месяца через полтора, Лева отправился к своему товарищу, жившему на другом конце города. Домой он вернулся с Кунаком. Видя радость детей, молчавший отец, признался, что сам отдал Кунака знакомым. Почему он это сделал, он не объяснил и у детей, на всю жизнь, осталась обида.
    Прожил Кунак недолгую жизнь. Погиб он трагически, от несчастного случая. Но в семье, ещё долго, вспоминали о нем с любовью.
   
                ГЕКТОР
   
     В юности, моя мама жила с родителями и братом, в Ялте. Их дом стоял на улице, круто взбегавшей в гору. Со двора одного дома, были видны крыши и дворы нижних домов.
   
     Как-то, во двор, где жила моя мама, прибежал красивый породистый пес. Это был сеттер-гордон ярко рыжей масти. Подбежав к маме, он стал ласкаться и вилять хвостом. Между прочим, к моей маме все собаки относились с симпатией.
   
     Когда мама стала его гладить, то обратила внимание, что у собаки гноятся глаза. Сходив домой, она принесла мягкую тряпочку и крепкий чай, которым промыла глаза собаки. Пес стоял очень спокойно, даже не пытаясь увильнуть от этой процедуры. По окончанию лечения, он стал прыгать, пытаясь лизнуть маме лицо. Помахав, на прощанье, хвостом, он убежал.
   
     На следующий день, он появился вновь. И мама опять лечила его. А, на третий день, он пришел уже не один, а со своей подругой – лохматой дворняжкой. Он, то и дело оглядывался на неё, словно предлагая следовать за ним. Виляя всем телом, он подбежал к маме. Больше он не приходил, но, странное дело. Выходя утром из дома, бабушка стала находить на крыльце разные предметы мужской одежды. То это был носок, то мужская туфля, а то и рубашка. А однажды, она обнаружила задушенную курицу. Всё это, было благодарственными подарками сеттера.
   
    Пришлось, срочно, искать владельца этих вещей им, как можно было догадаться, оказался хозяин собаки, который жил  на нижнем дворе. Получив свои вещи и выслушав мамин рассказ, он сказал:
    -Мне на вас обижаться не за что. Вы были более внимательной к моей собаке и она, как умела, отблагодарила вас, Это доказывает, что животные тоже умеют ценить доброту.               
   
                УЛЬЯша

    Всю мою жизнь, рядом с нами, жили собаки. Были они,если так можно сказать, случайными - либо их отдавали нам наши знакомые, либо собаки прибивались к нам.
   
    Как-то, когда мы жили уже в новом микрорайоне на Гражданке, мой дядя - ветеринарный врач, повел меня на собачью выставку, где я увидела, никогда не виденных много раньше собак. Они просто покорили меня своим необычным, смешным видом. Длинные, маленького роста, на коротких крепких лапках, с вертикально  стоящими хвостами, они были просто уморительны.

     Кроме того, специально для выставки, собаки были модно подстрижены – почти  голые спина и шея, а бока лохматые, отчего походили на маленькие диванчики с оборочками. В выставке участвовало много других красивых и интересных собак, но скотчи так очаровали меня, что остальные собаки уже не шли с ними, ни в какое сравнение. Тогда же я решила, что непременно куплю себе такую же собаку. Были они охотничьи норные, но уже давно считались декоративными, так как на охоту с ними никто не ходил.
   
    Приобрести такую собаку оказалось непросто. Пришлось ни один месяц стоять за ней в очереди.
   
    Когда я увидела щенков в первый раз, то была неприятно разочарована их внешним видом. В своей жизни я много видела щенков, но таких уродцев встретила впервые. Они были толсто-бесформенными и неуклюжими, а главное, голова по своим размерам, ровнялась туловищу. Хозяйка собаки, предложила мне выбрать щенка, но сделать это оказалось трудно, так как они ничем не отличались друг от друга. Все, как уголь черные, блестящие, большеголовые. Из семи штук две оказались девочками, и одну из них я все же выбрала.
 
     Взяли мы ее почти в двухмесячном возрасте, когда она уже стала похожа на симпатичную плюшевую игрушку.

     В собаководстве, при регистрации новорожденных, им дают определенную букву, на которую должны начинаться имена всех щенков одного помета. Мы получили букву «У»  и долго ломали себе голову, придумывая имя. Помогали нам и знакомые. Каких только имен не предлагали: Ундина, Умка, Урна, Улитаf Ульма... Остановились мы на Ульяше, а сокращенно просто Ульке.


     Хозяйка щенят приехала на такси вместе с нами, чтобы посмотреть, в каких условиях будет жить ребенок. Осмотрев нашу квартиру и выяснив, где предполагается сделать постель для собаки, она осталась довольна. Кого-то из щенят она к этому времени уже забрала назад, посчитав, что будущее место жительства недостаточно комфортабельно.
   
    Уходя, она вручила нам большой лист с  рекомендациями чем и как кормить щенка, какие давать витамины,когда можно       начинать мыть, как протирать ушки, чем и как часто причесывать и так далее.
    Мы никогда не думали, что с породистыми шейками будет столько забот и хлопот, как с человеческим ребенком.
   
    Так как я работала, в няню превратилась моя мама. Она целый день ходила за нашим ребенком и следила, чтобы он не проказил. Только благодаря этому, у нас не были попорчены вещи. Грыз ребенок все, что ему попадало. Срочно пришлось приобретать игрушки. Надарили нам их и наши знакомые. С игрушками было тоже не так просто. Ни в коем случае нельзя было давать резиновых и пластмассовых игрушек. Щенок мог разгрызть их и проглотить, а они могли застрять у него в горле. Бывали даже смертельные случаи. Одним словом, опасности подстерегали ребенка со всех сторон!
   
    Первую неделю пребывания у нас Ульяшки, она скучала по свей маме и скулила. Днём, её еще можно было отвлечь, а вот ночь, становилась и для нее, и для нас, мучением. Единственно, что успокаивало, это если кто-то из нас, брал ее к себе в постель. Я была против этого, так как боялась, что она привыкнет, и потом иначе не будет спать. Но иного выхода не было. К счастью, после недельного беспокойства, ребенок привык к новым родителям и успокоился. Но днем мама была вынуждена почти все время заниматься с ней, так как Ульяша не выносила одиночества.
   
     Порода эта вывезена из Шотландии, и как сказала нам ее бывшая хозяйка, отличается английской строгостью и сдержанностью. Возможно, что Ульяша была еще слишком мала, но, пока что, такое определение к ней не подходило. Она радовалась всем, как своим, так и посторонним. Была приветлива и доброжелательна, ласкова.
   
     Играя, она еще не понимала, что делает больно, отчего мы ходили с мамой в царапинах и кровоподтеках. Молочные зубки были острыми как шипы и когда она играя хватала за руку, выступала кровь. Ставь старше, она поумнела и в игре была осторожна. Стоило жалобно "заплакать" "ой, ой, как больно!",и она сразу разжимала зубы.
   
    В два месяца у нее уже проявился английский характер, например она не любила, чтобы ее гладили и больно кусала за это.
   
    Просыпалось наше чадо, ни свет ни заря, и сразу принималось за игру, бегая из комнаты в кухню и обратно, чем-то гремя и издавая тихое ворчанье.
    Вечером она сама укладывалась спать в коробку из под печенья. Причем всегда в десять часов, словно у нее были часы.
   
    Дядя говорил нам, что до шести месяцев, собаке еще не положено проситься гулять, и ругать ее за лужи, а тем- более бить, ни в коем случае нельзя. Но моей маме удалось как-то без наказания, приучит ее ходить на тряпку к выходной двери. Она очень быстро поняла это, и днем исправно посещала свой туалет. Но, иногда, не до конца проснувшись, она, как правило, сворачивала в противоположенную сторону, и если мама была в это время рядом, она направляла ее на правильный путь.
   
    Ребенок рос очень шустрым, и успевал всюду, где надо и где не надо. Пол приходилось мести пока она спит, так как, завидев щетку, она кидалась на нее как на врага и принималась теребить.
   
    Очень скоро, она перестала помешаться в своей коробке и лапы свисали через край. Срочно пришлось шить матрасик, на котором она с удовольствием вытягивалась во весь рост. Спала, в основном, на спине, раскинув лапы в стороны.
   
    В два с половиной месяца, она была уже такой сильной, что мама, у которой болели руки, с трудом удерживала ее. К этому времени, ее приходилось водить её уже на поводке. Знакомство с ошейником, оказалось ужасным. Уля словно взбесившись, бегала по комнате, трясла головой, терлась ею о пол, пытаясь снять ошейник, царапала его задней лапой.
   
    Бозвращаясь домой, легко преодолевала семь ступенек, а вот спускаться вниз, боялась. Приходилось брать ее на руки и спускать.
   
    Несмотря, что Уля была целый день с моей мамой, привязалась она больше ко мне, и когда я возвращалась с работы, страшно радовалась.
   
    Когда мы переехали в новый район, у нас не было горячей воды, и мыть Улю приходилось в лохани. Пока я приготавливала ей ванну, она с нетерпением бегала вокруг, а потом сама запрыгивала в воду. Мылась с удовольствием, а вот вытираться, как и все собаки, ужасно не любила.
   
    Любимым ее занятием, было раскурочивание картонных коробок. Она рвала их на мелкие кусочки, а если попадался столярный клей, с удовольствием вылизывала его. Когда она, забыв порядок, справляла свои дела в комнате,  мама ругала ее, а она с виноватым видом забиралась под сервант, или под книжный шкаф и выглядывала оттуда с грустной миной на морде.
   
    С вечера, пока мы смотрели телевизор, она укладывалась спать на своем матрасике в гостиной, а когда мы шли в спальню, она шла следом за нами и устраивалась на коврике возле моей кровати.
   
     Помню, однажды проснувшись утром, я обнаружила, что Уля переехала ко мне вместе со своей подушкой, которую притащила из прихожей.
   
     С появлением у нас Ули, моя мама превратилась в бабушку, а я в маму. Ребенок понял это очень быстро. Когда мама говорила ей, чтобы она пошла в кухню и посмотрела, чем занята ее мама, она сразу же отправлялась по указанному адресу.
   
    Бабушка научила Улю влезать на маленькую скамеечку для ног, а с нее на стул, и она встав на задние лапки, подолгу смотрела в окно. Ее интересовало все, что двигалось: люди, собаки, птицы, машины. Когда она уставала стоять, то  сворачивалась калачиком и засыпала тут же на стуле.
   
    Неожиданно она стала обращать внимание на телепередачи. Сядет перед телевизором и смотрит не отрываясь. Не знаю, понимала ли она что - ни будь, но выглядело это очень смешно.
   
    Несмотря на то, что я полюбила Улъяшку, порой у меня не хватало терпения, и я готова была вернуть ее хозяйке или  кому ни будь продать. Мама очень переживала, но когда дело доходило до продажи, я не могла расстаться с ней.
   
    Ульяшка, так привыкла, что я, после каждой прогулки, мою ей лапки и живот, что когда я просто вытирала ее сухой тряпкой, никак не могла успокоиться, и ходила попискивая из кухни в ван-ную.
   
    Как-то, когда Ульяша лежала на спине, мама сунула ей в рот сырную палочку. Ульяша взяла ее обеими лапами, вытащила, посмот-рeлa на нее и сунула назад в рот.
   
    Когда мы гуляли по полю, Ульяша всегда шла за мной следом и я долго не могла понять причины этого, но потом догадалась -трава была выше роста собаки и она не могла видеть что находится впереди. А когда оказывалась на открытом месте, то пускалась вскачь.
   
    Ульяша всегда обращала внимание на новые незнакомые ей предметы. Так, увидев в первый раз женщину под зонтом, она попятилась и стала лаять. Я решила познакомить ее с этим предметом. Сев на пол, я раскрыла зонт, загородившись им от Ули. Она стала прятаться и лаять. Особенно ее беспокоило, когда я двигала зонт в ее сторону. Наконец догадавшись обойти его, она очень обрадовалась, увидев меня за ним.

    До года с Улей было много беспокойства, она бегала за кем угодно, но только не за мной, не шла на зов. Меня это очень сердило. Но становясь старше, она стала возвращаться ко мне, и вообще уже не давала посторонним гладить себя.  Вообще, как ни странно, была она неласкова.
   
    Б пять месяцев Ульяша уже знала все слова, связанные с прогулкой: "пойти бросить письмо", "пойти на помойку","на почту"...Вечером, отправляясь гулять, я брала заодно помойное ведро, которое скоро стало для нее сигналом для прогулки. Стоило мне стукнуть крышкой ведра, как она неслась ко мне на кухню.
   
    Несмотря на малый рост, у этой породы очень крепкий позвоночник и сильные лапы. Когда-то с ними ходили охотиться на лис. Собака находила лисью нору, влезала в нее и хватала лису,а хозяин вытаскивал собаку, за хвост вместе с лисой.

    Наш ребенок, как мы называли Ульяшку, очень любил морковку,которую она ела лежа на спине, держа обеими лапами и понемногу откусывая. Раньше нам не приходилось видеть ничего подобного и мы всегда смеялись над ней. Оказалось, что этой породе свойственно лежать на спине, тогда как фокстерьеры  лежат на животе, раскинув лапы.
   
     Летом, мы научили Ульяшу залезать на подоконник.На нем  она могла лежать часами, почти не шевелясь. Однажды, когда она вот так же возлежала, мимо окон шли мужчина и    женщина. Увидев Улъку, они стали спорить живая это собака, или кусок меха. Жена уверяла, что живая, а муж говорил, что живые собаки не могут лежать без движения, столько времени. Когда они остановились, споря и стали показывать на Ульяшу пальцем, та неожиданно, подняла голову и с удивлением посмотрела на женщину. Засмеявшись, они пошли дальше, а Улька, вновь положила голову на лапы и застыла.
   
    Помню, и такой случай. Б то время скотч - терьеры были еще редкостью. шли мы с ней по дорожке, а навстречу нам двое мужчин. Увидели Улю и остановились. Стоят и гадают, что это за порода. Один уверяет, что такса, а второй говорит, что какая-то помесь. А Уля, будто поняла, что это о ней говорят, тоже остановилась и в их сторону голову повернула, вроде бы с укором - это я-то помесь?! Засмеялись мужчины. Я им объяснила, что это за порода, а Ульяша, потеряв к ним всякий интерес, пошла своей дорогой.
   
    Из-за больных рук, маме было трудно одевать ботики. Как-то она сказала Ульяше: хоть бы ты мне помогла, Ульяша! Уля подошла и ткнула носом в ботик. Так повторялось несколько раз, а потом, когда мама одевалась, Уля схватив ботик зубами, помогала тянуть его.

     Когда Ульке было около года, у нас случилось ЧП. Мама пошла с ней гулять и потеряла ее. Долго ходила вокруг домов и звала, но все напрасно! Когда я пришла домой, мы обе пошли на розыски, но так и не найдя ее, уже в темноте вернулись домой. Мама плакала, а я не могла найти себе места. Спали мы эту ночь плохо, нам то и дело слышался Улин лай. Утром я вновь отправилась искать ее.
   
    Неожиданно к нам домой, зашли два мальчика из нашего дома и сказали, что могут отвести меня к женщине, которая купила вчера Ульку у какого-то мальчика за пять рублей. Я так обрадовалась, что готова была заплатить и в десять раз больше. Конечно, женщина, если она действительно купила собаку, должна была сообразить, что породистую никто не продаст за такую цену. Потом мы узнали от нашей знакомой, что она видела из окна, как эта женщина ловила Ульку.
   
    Когда я позвонила, за дверью раздался басовитый Улькин лай. Видя мое расстройство, женщина даже не хотела брать у меня денег, но я так была рада, что всучила их ей насильно. Самым обидным было то, то моя Ульяшка, встретила меня совершенно равнодушно, словно мы, только что расстались. Даже хвостом не повиляла. А маме она и вовсе не обрадовалась. Возможно, что до нее просто еще не дошло, что ее украли. Так мы оправдали с мамой ее поведение.
   
    Вернувшись домой, она заглянула в спальню, где у нее лежали  игрушки, ткнула их, несколько раз, носом и, спокойно улеглась спать.
   
    Вообще, все собаки, которые у нас жили, неизменно, привязывались к маме, от чего я даже ревновала их. Уля была первая, которая предпочла меня. Хотя я, частенько ругала её и, даже шлёпала.
   
    Ульяша хорошо знала название всех своих игрушек. И могла, по   просьбе, принести, любую из нх. Но, самой любимой у неё, была резиновая пищавшая кошка. Ткнув её носом, Ульяша отскакивала назад. Потом, вновь подбегала к игрушке, опять нажимала на неё. И так, пока ей не надоедало.

    Как-то мама сказала Ульке:
    -Ляг и закрой глазки, а я тебе песенку спою. Улька так и сделала, а, когда мама спела ей колыбельную, уснула.
   
     И так стало повторяться всегда. Видимо наш ребенок понимал о чем с ним говорят!
      
      Ульяше не было и полутора лет, когда нам прислали приглашение на выставку. Для того чтобы в ней участвовать, нужно было сдать столько анализов, как ребенку, которого устраивали в детский сад. А еще постричься.
      
     Стричь приехала женщина из сабаководства. Несмотря на ее грубое обращение и на то, что она порезала Улю в нескольких местах, собака вела себя спокойно. Но когда стрижка закончилась, уползла под мою кровать. И еще несколько дней после этого она чувствовала себя неловко, стесняясь нового наряда.
   
    На ринге мы попали с ней в подростковую группу совершенно одинаковых черных и стриженых, как она собак, так что на фотографии, которая была сделана там же на стадионе, узнать Уль-ку можно было только по моей фотографии. Заняли мы второе место и получили большую серебряную медаль.

Когда мы взяли собаку, я купила альбом "Наш ребенок", куда мама записала день, месяц, и год ее рождения, цвет глаз и шерсти. Потом стала записывать слова, значение которых знает Улька. В последствии их оказалось довольно много: "посмотри в окошко", "собака", "кошка", "иди ко мне", "скорее", "крнфет- ка", "гулять", "гулять" "догоняй", "ищи",и", "лови", "кушать", "пить", "птичка", "мушка", "куда ты?", "домой", "посмотри", "возьми", "нельзя", "машина".
    
     В нашем доме жила большая злая овчарка по кличке Наргис.Когда мама, увидев ее в окне, называла её имя, Ульяшка с рычанием бежала к окну, и торопливо залезала на стул. Если ей еще удавалось увидеть Наргиску,  рычание ее становилось грозным, а то и переходило в лай.
   
    Из-за того, что паркетный пол был натерт, и скамеечка скользила, Уля боялась сама слезать на пол. Приходилось ей помогать. Но однажды она продемонстрировала нам такие возможности своих коротких лап, что мы только ахнули.
   
    Дело было летом, Уля лежала на окне и наблюдала. Вдруг под окном появилась кошка. Не видя опасности, она независимо прогуливалась между клумбами. Собачье сердце не выдержало, Уля залаяла и... выпрыгнув  из окна, понеслась за кошкой. Когда она это сделала, нас не было в комнате, и только услышав, что лай раздается откуда-то с улицы, мы прибежали в комнату и остолбенели. Ули не было! Хотя мы и жили на первом этаже, для такой коротконогой собаки это большая высота! Мама уже представила себе, что у Ули переломаны лапы или еще что-то, но она, так ни в чем ни бывало, неслась за кошкой.
   
    Несмотря на внешний неповоротливый вид, скотчи очень подвижны и быстры. С ее реакцией из Ульяшки мог бы получиться хороший вратарь. Когда я бросала ей мяч, она ловила его с такой быстротой и ловкостью, что обмануть ее было невозможно. Стоило мне наклониться в сторону, как и она уже ждала мяча с этой стороны. Причем она ловила его не зубами, а прихлопывала лапой.
   
    Однажды Ульяша,  очень рассмешила меня на прогулке. Гуляя, она зацепилась за что-то задней лапой и чуть не упала, но не пошла дальше, а вернулась, чтобы посмотреть за что зацепилась.
   
    Каждый хозяин обычно считает, что его собака самая - самая умная. Ну, самая, не самая, но все же умная. Вот, к примеру такой случай: Мама говорит Улле: пойдём на кухню, я дам тебе морковку. Уля направляется к кухонному буфету, под которым стоит ящичек с морковкой. И тычет в него носом. –Подожди, я сейчас её вымою, - говорит мама. И Уля, отходит в сторону. Спокойно наблюдает, как мама моет морковку и, потом подходит к ней.   
   
      Любила она и арбузы, но только спелые. Обычно я держала перед ней кусочек арбуза, а она откусывала и аппетитно чавкала.
   
     А вот, хлебные корки не любила. Мякиш съест, а корки - ешьте сами!
    
     Гуляли мы с Улъяшкой три раза. Б последний раз в девять вечера, но когда бывали гости, прогулка задерживалась и Уля начинала нервничать. Сперва, она подходила ко мне, но потом поняла, что ее прогулка зависит от гостей, и стала усаживаться перед ними, время от времени попискивая. Дело в том, что когда гости уходили, я шла их провожать до остановки, и брала особой Улю. Гости, конечно, не понимали, чего ей от них надо, но зато уж никак не могли не заметить, что она радуется их уходу. Только мамин брат быстро понял в чем дело и смеясь сказал - здорово вы научили собаку гостей выпроваживать!
   
    Мне же она напоминала о прогулке каждый день. Если я не реагировала, она шла к маме и тыкала ее носом в коленки, прося похлопотать за нее.
   
    Ульяшке очень полюбился пылесос и полотер. Мешая мне работать, она пыталась схватить полотер зубами, а пылесос за шланг. Когда я отключала пылесос, шланг служил для нас с ней телефоном. Приложив его ко рту, я что-нибудь шептала в него или произносила ее имя. Уля, подойдя к другому концу, наклонив голову, прислушивалась. Услышав свое имя, радостно виляла хвостом и весело лаяла.
   
     Уля очень любила играть в снежки. Она их ловила пастью, а когда они разлетались, трясла головой. Любила ломать снеговиков. Подбежит, и давай подрывать его лапами, пока не завалит. А если я начинала катать ком, спешила и его сломать.
   
    Однажды летом, Уля разбудила меня среди ночи. Встав на задние лапки, передние положила на тахту и несколько раз толкнула меня носом. Я думала, что она хочет выйти на улицу, такое у нас тоже случалось, но стоило мне сесть, как она успокоилась и легла. Форточка была открыта и я вдруг почувствовала запах дыма. Подойдя к окну, я увидела несколько пожарных машин, и одну милицейскую. Как потом выяснилось, горела квартира в соседнем парадном и Уля решила дать мне знать.
   
    Я всегда подкармливала всех, кто прилетал или прибегал к нам под окна: воробьев и голубей, синиц и зеленушек, скворцов, галок, ворон и приблудных кошек. Воробьям Ульяша симпатизировала. Когда она лежала на открытом окне, воробьи безбоязненно прыгали по подоконнику прямо возле ее носа. А вот голуби, ее всегда раздражали, особенно, когда они взлетая, громко хлопали крыльями. Тогда она порывисто поднимала голову и щелкала зубами или лаяла.
   
     К сожалению, мои подопечные жили не очень дружно. Голуби гоняли воробьев, вороны голубей, а кошки пытались ловить всех птиц кроме ворон, которых побаивались. Получалось так, что я то кормила кошек, то их гоняла.
   
     Как-то я кормила птиц и вдруг, вижу в кусте притаившуюся кошку. Как я не шикала на нее и не хлопала в ладоши, она не peaгировала. И тогда я сказала Уле, чтобы она прогнала кошку, выпустив ее из дверей. Уля поняла. Она оббежала угол дома и припустила с лаем за хищницей. Кошка дала такого стрекоча, что Уля вмиг потеряла ее из виду, и довольная вернулась домой.
   
    Ульяшка, как большинство собак, любила конфеты, но когда она их ела, у нее всегда текли слюни. Мы с мамой приучили ее есть конфеты на коврике. Кто - нибудь из нас говорил ей:
  -На конфетку, и иди на тряпочку. Что она и делала.
 
   Однажды отправившись с конфетой в спальню, она очень быстро вернулась назад, неся конфету в зубах. Я пошла посмотреть, в чем дело и обнаружила, что коврик задвинут под кровать так далеко, что она не может на него лечь.
-Вот, какая умница! - похвалили мы ее.
   
    Бывали и такие случаи, когда мы не знали, было ли то совпадение, или Улька в самом деле, что-то соображала.
   
    Когда я была в отпуске, с ней ходила гулять наша знакомая. Как-то они попали в грозу и сильно промокли. Улька была без поводка, и когда начался дождь, побежала к дому. Однако, по дороге она то и дело останавливалась, проверяя, следует ли за ней ее няня.
   
    На другой день они пошли гулять в ту же сторону. Не дойдя до леса, Ульяша уселась среди дороги и задрав голову принялась смотреть на облачное небо. Как ее не уговаривала знакомая идти дальше, она не пошла.
    -Ну, если ты не хочешь идти дальше, - сказала знакомая,-тогда идем домой.
    Ульяшка сейчас же поднялась и поспешила к дому. Как только они зашли в квартиру, хлынул дождь.
   
    Как-то, моя мама заметила, что лежа в передней, Улька упирается затылком в стену. Мама сказала мне:
    -Посмотри, как нашему ребенку неудобно лежать! Ты бы ей подушечку сделала!
   
    Наволочку от думки, я набила кусочками поролона и подушка получилась на славу. Ульке она понравилась, и с тех пор, она всегда спала на подушке. Правда, иногда, вместо головы на ней оказывался хвост, а голова свешивалась с матраса на пол. Проснувшись, Уля брала зубами за угол подушки и притянув ее к себе, устраивалась поудобнее.
   
    Вечером, помыв после ужина посуду, шли гулять. Этот порядок Ульяша усвоила так хорошо, что стоило мне протянуть руку к Форточке, как она начинала радостно прыгать.
    О том, что она связывала слово "письмо" с прогулкой, я уже говорила. Так вот, однажды мы беседовали с мамой в кухне, а Уля была в комнате. Я собиралась идти в прачечную за бельем и думала взять особой Ульку. Мама спросила:
   -Может быть вы и письма возьмете?
   
    Только она произнесла это, как послышались торопливые шаги, и между нами возник ребенок. Мы замолчали, а Уля, вертя головой, вопрошающе смотрела то на меня, то на маму. Наш смех, она поняла, как знак согласия и была очень довольна.
   
    Собаки, как и люди, относятся ко всем по разному. На одних собак Уля огрызалась, щелкала зубами, с другими была общительна, играла. Не любила она больших собак, а к щенкам проявляла снисходительность и даже заботу.
   
    Очень любила, когда к нам приходили гости, особенно мужчины. Моего дядю готова была вылизать с ног до головы. А особое расположение проявляла к нашему водопроводчику. Если мы встречали его на улице, она бежала ему навстречу с радостным повизгиванием. А вот, маленьких детей, с возрастом, стала избегать, так как они дергали ее за хвост и гладили против шерсти. Не было однако ни одного случая, чтобы она кого-то из них укусила.
   
    Пока я была занята домашними делами, Улька не приставала ко мне, но как только я садилась, она являлась и усаживалась передо мной с вопрошающим видом. Если было еще не время гулять, она приносила мне какую-нибудь игрушку, вызывая к игре.
    Иногда, собираясь с ней на улицу, я говорила - иди, скажи бабушке, что ты идешь с мамой гулять. Она бежала в комнату весело прыгая и щелкая, от полноты чувств, зубами, и ткнув маму носом, торопилась ко мне, боясь, что я уйду без нее.
   
    Читая мои рассказы об Ульяшке, может показаться, что держать собаку, одно удовольствие, но это не так. Забот и хлопот с ними не меньше чем с детьми. Собаки, как и люди болеют. За двенадцать лет, что жила у нас Уля, ее болезни принесли нам много беспокойства и огорчения. То у нее болели уши, то расстраивался желудок, и она поднимала меня среди ночи. То, наоборот, приходилось делать ей клизму.
   
     Почти каждую осень у нее начинался авитаминоз - вылезала шерсть и появлялись плеши. Надо было ее чем-то мазать, давать лекарства, делать уколы... Несколько раз она вываливалась в какой-то дряни вроде тухлой рыбы, и ее невозможно было отмыть от тошнотворного запаха. Много беспокойства было и с поездками к ветеринару. Она боялась ездить на транспорте. Все это выдержать можно только при большой любви и большом терпении к собаке. Я говорю  это к тому, что собираясь приобрести собаку, нужно хорошенько подумать, хватит ли на все это у тебя терпения и умения поступиться своими желаниями. Собака это не игрушка, которую в любой момент можно выбросить на улицу. И прогулки с ней не всегда радость, так как гулять надо и в снег и в дождь и тогда, когда у тебя нет времени. Но зато, если ты сможешь преодолеть все эти трудности, у тебя будет верный и преданный друг, который тебя никогда не предаст.
   
                ---оОо---