Манька-встанька

Где-то я уже встречала такое название…  нет, это игрушка такая есть:
 Ванька-встанька…   Хотя, какая разница, Санька, Манька…
 Суть в том, что человек  спотыкается, падает больно - пребольно,
а потом снова встает и идет, встает и идет…    

Серость жизни, серость будней…

Звонок будильника некстати ворвался в ее сон. Настя с трудом припомнила, что сегодня понедельник.  Веки не хотели открываться. Села на постели, чтоб нечаянно не уснуть снова. А сон еще продолжался. Что-то не очень радостное, томящее душу…   Все, пора. Решительно встала, раздвинула шторы. За окном, в унисон  сну, хмурое осеннее утро. Соседние деревянные дома как будто ссутулились, деревья обречено опустили ветви-руки, на клумбах неожиданно сморщились и почернели цветы. По земле стелется легкий туман, вереница автомобилей пробирается  сквозь него с зажженными фарами. Темные тучи  упрямо загородили   собой небосклон. Сегодня и нечего надеяться увидеть солнце.
    Настя подошла к кровати дочурки, тихонечко тронула ее  за плечо:
-Катенька, вставай, пора.
Катя неохотно открыла глаза. Настя потянулась к расческе. Из зеркала на нее глянула  уставшая женщина неопределенного возраста.  Настя через силу улыбнулась ей, такой знакомой и незнакомой одновременно.  Ничего, сейчас сделаю утреннюю работу и  приведу себя в порядок…       
        Поставив  варить манную кашу,  Настя взяла подойник, ведро с кормом для козы и направилась в конюшню.  Куры нетерпеливо вертелись рядом, норовя попить парного молока прямо из подойника; собака скулила, поторапливая Настю; кошка вертелась под ногами, напоминая о себе. Дочка капризничала,  отказывалась  от манной  каши, и не хотела одеваться.
           Наконец, все накормлены и ухожены.  В половине девятого они с дочерью вышли из дома. Начал моросить дождь. Липкая грязь мешала быстро идти, они опаздывали. Настя  начала было привычно укорять себя, что не встала на пятнадцать-двадцать минут раньше,  но тут же передумала. Все-таки бессонные ночи уносят много сил. Вот и отворот на школу.
-Ну, ладно, Катенька, пока.
-Пока, мама.
Дочка пошла дальше одна, а Настя заторопилась на работу. Редакция встретила ее гулом и телефонными звонками. Сегодня, как впрочем, и всегда, напряженный день. С утра планерка: утверждение статей, которые выйдут в следующем номере. Во вторник - корректировка набора, в среду - выход номера.  В четверг опять все сначала. Газета выпускается  два раза в неделю. Маша, Настина коллега по работе, с которой они вот уже десять лет сидят в одном кабинете, засела за обзор почты. Настя бросила на нее взгляд исподтишка.  Маша сегодня неплохо выглядит, черные волосы уложены в аккуратную прическу, лицо освежает приятный макияж, губы тронуты розовой помадой. Карие глаза распахнулись на встречу:
-Что, Настя,  опять бессонная ночь? А по тебе не скажешь, только молчаливее, чем обычно.
-Да, опять не выспалась. Раньше дочь не давала мне спать, а   теперь кошмарные сны, чуть улыбнулась Настя.
Маша знает Настю  как никто другой. Только ей из всего  их маленького коллектива Настя может рассказать  о себе хотя бы что-то не очень значительное. Она слишком замкнута, в коллективе любит оставаться в тени и наблюдать за другими. Пожалуй, это ее любимое занятие. В комнату заглянул водитель Саша:
-Ну что, Анастасия Петровна, едем?
За делами Настя не заметила, как пролетело полдня, пора бы поторопиться с основной статьей и другими делами. Скоро наступит три часа дня, а у нее в это время наступает полнейший упадок сил. Именно в три часа ночи она просыпается и лежит до шести часов утра. Хорошо еще, что не каждую ночь, но две-три ночи в неделю ей обеспечены.
Вечером, уставшая Настя пришла домой, бросила сумку с продуктами на стул.
-Мама,- подбежала к ней дочка,- а мне что-нибудь купила?
-Колбасу.
Настя с любовью взглянула на дочку, погладила по волосам.
-Спасибо! Посмотри, что я нарисовала.
-Да, очень красиво.
Настя  начала выкладывала продукты.
-Ты всегда так говоришь,- насмешливо сказала Катя.
-Я полежу немного, ладно?
Дочь посмотрела теплыми карими глазами и участливо сказала:
-Отдохни, конечно, мамочка, только не прирасти к дивану!
Настя легла и вдруг подумала: как хорошо, что у меня есть дочь. Хорошо, что есть две любящих и любимых сестры. Они не раз приходили  на помощь в трудные минуты. А я?  Я смогла  им чем-то помочь?  К тому же, мы не просто сестры,  мы - подруги.  Да, и как хорошо, что в моей жизни нет свекрови! Вечером можно делать что хочется. Вот сейчас приготовлю вкусный ужин, всех накормлю,  наведу блеск на кухне и устроюсь на диване с романом о любви.  О, любовь! Хотя подруга Ирина давно и настойчиво советует романы о любви не читать, а крутить!  И в самом деле, для своих сорока лет я выгляжу совсем неплохо. Немного полная фигура, угрюма и  замкнута, но кто же без недостатков? С понедельника обязательно сяду на диету, займусь бегом, покрашу волосы в рыжий цвет и буду самой обаятельной.
Настя тяжело вздохнула и встала с дивана, что бы заняться делами.

…Почему-то я вдруг оказалась за рулем автомобиля. Еду  по хорошо накатанной дороге, вдруг автомобиль вынесло на обочину и понесло прямо по ямам и рытвинам с бешеной скоростью. От страха замерло сердце. Где же тормоз? Напрасно  лихорадочно  нажимаю то на одну педаль, то на другую…  На самом деле,  как же  медленно я ищу педали, нажимаю на них, автомобиль подбрасывает на ухабах… ах, если б точно знать, где тормоз… от тряски руль выскочил из рук, я окончательно потеряла управление, а автомобиль все увеличивает скорость…о, Боже…
 От ужаса Настя проснулась. Где я? Ах, да, это сон, это просто кошмарный сон, он преследует  меня уже много лет…
Настя   встала, выпила таблетку пустырника и попыталась уснуть снова.  Напрасно ворочалась с боку на бок, прогоняла  грустные мысли о неудачном замужестве:  первые два года все было просто прекрасно, а потом он  начал пить, причем, сразу запоями.  Дальнейшая жизнь  превратилась в кошмар. Не зря гласит старинная мудрость: не хвались тремя днями, а хвались тремя годами…
…Звон будильника опять не вовремя ворвался в ее сон. Как же хочется спать! Пора, наверное, обращаться к врачам, по поводу бессонницы, думала Настя, одеваясь, но только не сегодня.   Сегодня срочная командировка.  Она сделала  домашние дела, машинально сварила дочке кашу. Катя самостоятельная девочка. Когда  Насте требуется рано уезжать, она сама, с семи лет,  встает по будильнику, одевается, завтракает и идет в школу. Настя написала записку дочери и принялась за свою внешность. Если  очень постараться, то можно  скрыть последствия бессонной ночи и выглядеть очень даже ничего: соорудить кудри, подкрасить брови и ресницы, натянуть на лицо маску спокойствия и благополучия. Вот и все! Серые глаза полны решимости   жить дальше.

На работе очередной аврал, все носятся из кабинета в кабинет, делают срочные звонки, дописывают последние строчки статей.
Секретарша Светочка, некрасивая  жилистая дама постбальзаковского возраста, считающая себя неотразимой,   взглянула на нее  с усмешкой:
-Анастасия, а вы сегодня опять в неизменном синем беретике?
 -Да, -  спокойно ответила Настя, про себя же чертыхнулась,  ну нет у нее денег на модную одежду.  С раздражением  уселась за рабочий стол и уткнулась в статью.  В кабинет вошла Капитолина Ивановна и, громко разговаривая, принялась ставить чайник.  Ну, почему она всегда  мешает работать?  Капитолина Ивановна по-хозяйски расположилась в их кабинете и начала рассуждать о том, как  они работали раньше, не зная сна и отдыха.  Конечно, ей бы уже  давно следовало уйти на пенсию,  но  работа «без сна и отдыха»  была смыслом ее жизни. Настя подозревала,  что  Капитолина  Ивановна  до обеда не выйдет из их кабинета, продолжая громко вещать и учить жизни.

Вечером, сделав домашние дела, Настя вышла в огород. Небольшая пушистая собачка радостно гавкала, выражая ей бешеную любовь и преданность. 
-Ну, что Муха, зима скоро настанет? – Настя ласково погладила собачку по голове, потрепала за длинную шерсть.
Повернувшись в сторону соседнего дома,  заметила, что соседки к счастью, не видно в окне.  Тогда  спокойно пошла по огороду, часть которого занимали плодовые кусты и яблони, а часть была оставлена под картофель и овощи.  В зарослях малины  нашла две последние ягодки и с удовольствием отправила их в рот. Ягоды смородины и  крыжовника   уже  давно собраны, а у кустов нужно удалить старые ветви.  Гроздья рябины и калины краснели, зазывая к себе. Соберу вас после заморозков,- пообещала им Настя. Подошла к яблоням, потрогала обломанные ветви - летом похозяйничали соседские мальчишки -  надо бы  их подпилить и  обработать садовым варом. В теплице  требовалось собрать остатки засохшей  травы и убрать пленку. Эту работу  решила оставить до выходных. Настя удовлетворенно ходила по участку. Урожай собран, заготовки на зиму сделаны. Вот только забор покосился и  грозил  упасть. Весной придется кого-то нанимать и ремонтировать.  Как она любит свой небольшой садик! Это  ее отдушина.  Настя  с удовольствием работает здесь с ранней весны до поздней осени. Присела на лавочку и задумалась: вот здесь весной она посадит тюльпаны, там астры и лаватеру. Настя высаживает цветы с таким расчетом, чтоб с весны до осени что-нибудь цвело. Особенно приятно смотреть, как цветут маргаритки ранней весной. Душа возвращается к жизни.   С конца июня до  середины сентября поспевают различные ягоды. У нее нет денег на дорогие фрукты, зато четыре месяца в году дочь может без ограничений есть ягоды, огурцы, помидоры, а последние три года еще и яблоки.  Собственно, это для нее так старается Настя.
Настя зашла в конюшню. Коза Билька жевала сено и смотрела на нее блестящими глазами.
-Кормилица ты наша,- погладила ее Настя. Куры уже забрались на насест и начали недовольно переговариваться.
-Ухожу, ухожу,- улыбнулась Настя и вернулась в дом.
Катя смотрела телевизор, на коленях у нее клубочком свернулась кошка.
-Ты уроки сделала?- спросила Настя.
-Нам ничего не задавали.
Это ее обычный ответ. Настя промолчала. Она знала, что темы устных предметов Катя запоминает на уроках, а к точным наукам у нее нет способностей. А еще у нее  много лени. Настя в свое время училась только на четыре и пять. За что дочь называла ее «ботаником». Ох уж эта современная молодежь! 
         
 …Я же не была в конюшне  две недели…   А куры и коза? Они наверное уже умерли с голода…   Как я могла о них забыть? Как я могла не вспомнить о них целых две недели… бедные, бедные животные, как им хотелось пить…надо немедленно туда идти… ноги как ватные…    надо немедленно  дать им корм…   Но что она увидит в конюшне? Дохлые, тощие куры лежат по углам…   О, ужас…  Почему я  о них забыла?
 Настя беспокойно ворочалась, стонала во сне, потом проснулась, все еще испытывая тягучую жалость к погибшим животным и чувство недоумения, хотя уже понимала, что это сон, всего лишь очередной кошмарный сон.
Никогда в жизни я не забыла кого-то накормить, ну, почему, почему  мне это снится,- мучительно думала Настя, все еще находясь под впечатлением сна,- времени, конечно, три часа ночи.  Настя встала, заварила чай с мятой. Долго ворочалась с боку на бок, уснуть не удавалось.
В голову опять полезли разные мысли. А ведь она вышла замуж за Ивана назло. Назло себе, назло Юре, Катиному отцу, чтоб кому-то что-то доказать… Настя вспомнила, как  впервые увидела Ивана на свадьбе своей младшей сестры.  Светловолосый парень невысокого роста поглядывал на нее  и ухаживал за свидетельницей. Та явно была от него не в восторге и держала дистанцию. 
 –Мы вместе  служили  в армии!- восторженно расхваливал  жених своего свидетеля.
 Спустя какое-то время  «свидетель»  вдруг  приехал  к ней в гости, хотя Настя его не ждала.  Она совершенно не знала о чем с ним можно поговорить, а он и не искал тем для разговора.   Мама пыталась разрядить обстановку, о чем-то говорила, но и ей это удавалось с трудом. Скучно ужинали, гулять почему-то не хотелось, смеяться и шутить, тоже не было желания. Наконец Иван просил сделать ему постель  и ложился спать, а ей  наказывал постирать его рубашку, которая почему-то  всегда была очень грязной. 
Настя  не   стала долго  раздумывать  на тему «Иван» и  постаралась быстро от него избавиться. 
Спустя восемь лет, когда она  вдруг оказалась одна с ребенком на руках, от Ивана пришло письмо.  Но что это было за письмо! Ни одной конкретной мысли, ни одного конкретного предложения, ни слова о чувствах! Не говоря уже об изобилии грамматических ошибок. Но  Настя знала Ивана, это письмо означало - ни больше, ни меньше - предложение руки и сердца!  Замужество  казалось решением всех проблем.   Небольшой семейный вечерок положил начало  новой жизни. 
Да, не сбылись наивные  девичьи грезы. В ее  жизни не было
свадьбы и фаты. 
…Ровно в семь зазвенел будильник. С каким трудом просыпалась Настя после очередной бессонной ночи. Опять нудное утро, подгорелая каша, «внимательные»  коллеги.


Наконец-то пятница! Сегодня вечером можно почитать хорошую книгу, или, наоборот, легкий роман о любви, встретиться с подругой или пригласить в гости сестру и поговорить по душам. Вот только представитель противоположного пола вряд ли появится на горизонте. Хотя, ей нравится Владимир, сотрудник их отдела, но Настя ни за что  не станет  показывать ему свою симпатию. Она не умеет строить отношения с любимым мужчиной… и потом, вдруг, она ему не нравится? Или вдруг потом они расстанутся и тогда что, снова слезы и горечь? Нет, с нее довольно.
Вчера он как-то странно взглянул на нее… или ей показалось?
Настя уселась   читать книгу. В книге доказывалось  с научной точки зрения существование Бога.    Почему  эта книга  не попалась мне раньше?  Я прочитала ее на одном дыхании.  Для меня это просто  потрясение. Раньше я верила в Бога на уровне интуиции. Для меня,  бывший комсомолки, появился какой-то новый смысл в жизни.   Я научилась молиться. Раньше, когда мне было плохо, и хотелось обратиться к Богу, я не смела, потому, что не знала, как правильно это делается. Мне сразу вспоминался анекдот:
Стоят в церкви грузин, русский и молятся.  Грузин спрашивает у русского,
-Что ты просишь у Бога?
-Прошу сто рублей.
-Возьми сто рублей и не отвлекай Бога по пустякам!

Хотя,  бабушка учила нас молитвам. Но когда их надо читать? Может быть, только в церкви? Я просто не знала, с какими просьбами можно обращаться к Богу и как,  чтоб не оскорбить Его, и  еще я поняла, что любовь и прощение самое главное в этой жизни. А  ведь я  не могу простить Юру, Катиного отца, много лет. Во мне все словно закаменело. Эта обида кажется бесконечной. Кроме того, я не могу принять ситуацию, в которой тогда оказалась. Ну почему такая несправедливость произошла  именно со мной?
Но все же, впервые за много лет я почувствовала себя счастливой. Счастливой от того  что, у меня появилась вера в Бога и что нет рядом мужа-алкоголика…




Главный редактор, симпатичный молодой мужчина,  собрал планерку. Все уселись за длинный стол, уже примерно зная,  о чем пойдет речь.
-Приближается наш профессиональный праздник,- Николай Иванович внимательно смотрел на подчиненных,- нам выделили деньги на его проведение. Мероприятие проведем в кафе, пригласим  наше руководство, ветеранов труда, передовиков.
-Все одобрительно закивали головами.
-Давайте, распределим, кто за что отвечает, при подготовке праздника…

Насте досталось составить список награждаемых специалистов, подготовить характеристики, почетные грамоты. Чем ближе приближался день праздника, тем более ощущалась праздничная атмосфера, сослуживцы оживленно обсуждали наряды, меню, гостей, но у Насти на душе было как-то пусто. После праздника она как всегда будет одна, придет домой, посмотрит телевизор, будь он не ладен. Тем более,  у нее нет вечернего платья. В том наряде, в котором она хотела пойти на праздник, она была и в прошлом, и в позапрошлом году. Какая уж тут радость.
 
Вечер получился на славу. Их не очень дружный коллектив умел хотя бы вот в такие моменты как-то объединяться и действовать как единое целое. Главный редактор, хоть и был женат,  притягивал к себе взоры всех юных и не очень дев. Надо отдать ему должное, он плавно и умело дирижировал праздником. Отчаянная секретарша Светочка, умевшая совершенно отдаваться своим чувствам, самозабвенно танцевала, пела и участвовала во всех играх. Неторопливая   Наталья  Ивановна критически поглядывала на всех, пытаясь контролировать ситуацию. От ее бдительного ока не укрылось ничего, что происходило вокруг. Серьезная  Нина  Петровна, под воздействием спиртного становилась совершенно взбалмошной, совершая, подчас непредсказуемые поступки, о которых впоследствии (это было заметно всем) очень сожалела. Так или иначе, люди умеют расслабляться и веселиться. А вот у Насти это не получается. Она всегда старается держаться в рамках приличия, даже выпив немного спиртного, скованна и сдержанна,  Нельзя никому довериться. Завтра все сказанное ею, может стать достоянием общественности. 
Ночью  Настя опять  проснулась,   долго ворочалась с боку на бок  и невольно погрузилась в воспоминания. Она вспомнила, как на первом курсе вдруг захотела стать фотографом, на втором - журналистом, на третьем – врачом, и это желание было самым сильным, но  Настя не рискнула все бросить и начать сначала. И кто бы стал ее учить еще шесть лет?
После окончания института ей хотелось закончить аспирантуру. Но маме нужна была ее помощь.  Ни одна ее мечта не сбылась.
И осталась у разбитого корыта, и осталась у разбитого крыльца.

 Грянул дефолт 1998 года.   За последние сто лет сменилось три общественных строя, это уже слишком. Похоже, мир сошел с ума. Настина зарплата сильно «усохла». Теперь они с дочерью  еле-еле сводили концы с концами.
На нервной почве  у Насти совсем потерялся сон,  пришлось обратиться в больницу.  Лекарства, уколы, кое-как подлечилась,  и начала тянуть свою лямку, как бурлак на Волге.



Первый морозец и первый снег приятно освежал. Позади дождь, слякоть, хмурые дни. Под белым покрывалом, пусть пока   
и недолговечным прячется грязь; кусты и деревья  приобрели вычурные формы, а засохшие цветы перестали нагонять тоску.
Настя надела теплую куртку и вышла из дома. Шла по улице, с удовольствием оставляя следы на нетронутом снегу, и обдумывая, что купить к столу. Около магазина столкнулась с подругой. Ирина  как всегда выглядела безупречно. Приветливо улыбнулась:
-Настя, привет!
-Привет, Ирина!
-Куда спешишь?
-У меня же скоро день рождения пошла в магазин. Кстати, приглашаю тебя в гости.
-А кто еще будет?
-Родственники, ты всех знаешь.
-Спасибо, я подумаю.  А сколько тебе исполняется?
-Не поверишь, сорок три года… Я все еще пытаюсь выглядеть как  моложавая женщина, но возраст уже выдает меня.
-Ты хорошо выглядишь.
-Ну да, появились морщины на шее и руках, пополнела. Хотя, не  бывает полных женщин, а есть одежда маленького размера!
-Это точно.
-Как быстро летит время.  Когда-то я  была молода и красива, но не ценила своей красоты и молодости. Думала, что так будет всегда, а теперь уже дочка бегает на дискотеки, вертится перед зеркалом и просит купить ей модную одежду.
-Да, как молоды мы были, как искренне любили…
Мне туда, Настя.
-Значит, договорились?
-Я приду. 



В выходной день неожиданно зазвенел звонок входной двери. Кто там может быть? Настя оделась и вышла на улицу. Перед ней стоял мужчина в униформе:
-Проверка счетчиков.
-Заходите.
Мужчина прошел в дом, проверил счетчик:
-Все в порядке, распишитесь,- и неожиданно широко улыбнулся.
Настя расписалась в книге, но незнакомец не торопился уходить. Он, молча стоял у порога, а потом, спросил:
-Можно прийти к Вам еще раз?
-Проверить счетчик?- пошутила Настя
-Нет, в гости, если вы не возражаете.
Настя молчала. Она первый раз видела этого мужчину. Кто он такой? На вид спокойный и порядочный. Конечно, это не ее тип мужчины, в такого она никогда не влюбится, но ведь это даже хорошо. Так гораздо спокойнее жить, никаких тебе страстей и любви до гроба.
-Как вас зовут?
-Володя. Я недавно тут работаю, меня еще не все знают.
-Меня зовут Настя,- она улыбнулась.
«Все равно у меня никого нет».
-Так, когда мы увидимся,- приободрился Володя.
-У вас есть телефон?
-Да, записывайте.
-Я позвоню, когда будет возможность.
«Телефон - это уже кое-что. По телефонному справочнику можно узнать адрес, имя, фамилию, отчество…»
Володя протянул ей руку:
-До свидания.
Настя неохотно протянула свою, неожиданно мужчина поднес ее руку к губам и поцеловал.
Настя рассмеялась - уж слишком неуместным был этот жест в данный момент.
Володя расценил ее смех как одобрительный.
-Я буду очень ждать и надеяться!
Дверь за ним закрылась. Настя прислонилась к косяку, завтра она узнает, кто он такой. Правда, после  встреч  без любви так пусто на душе…

 …Какой-то чужой дом, чужая мебель, но Настя живет здесь с дочерью. Звонок в дверь, Иван:
-Настя, пусти меня, я хочу жить с вами. Прости меня…
-Заходи…
Иван заходит. Заносит вещи и тянет к Насте свои руки, пытаясь обнять, вдруг хватает ее за шею:
-Задушу!
 Нецензурная брань, перекошенное от злости лицо:
-Ты окончила институт, вот тебе за это, получай…
Настя отталкивает его, он  скользит, падает обратно за двери, Настя  торопливо дрожащими руками закрывает задвижку, та подается с трудом. Сейчас он потянет двери на себя… Боже, какой ужас! 
С этим чувством  Настя проснулась,  с трудом пришла в себя, кое- как сообразила, что она дома, рядом Катя…его здесь  нет,  это сон, всего лишь сон…               
Прошло восемь лет после развода, а ей все снится этот кошмар. Сколько можно?    Настя встала, выпила валерьянки. Уснуть не получалось, напрасно она ворочалась сбоку на бок,  опять  нахлынули непрошенные воспоминания:
Еще пять лет после развода Иван пытался вернуться к ним с Катей. Приходил, просил простить, но  Настя даже не пускала его в дом, иначе он бы просто не вышел обратно…
Конечно, ему с ней  было хорошо. Абсолютно никаких проблем и забот.  Он приходил неизвестно откуда, ел, переодевался в чистую одежду и опять уходил в неизвестном направлении,  неизвестно на какое  время.  Иногда его не было по двое суток. Нехорошо так думать, но  она  думала с надеждой: «А может быть, он замерз где-нибудь? А может, он утонул? А что? Пьяные и в луже могут утонуть. А может быть, он нашел другую женщину?  Хоть бы он ушел к другой женщине…».
Но Иван неизменно возвращался домой, устраивал скандалы, ругал последними словами  ее и дочку.  Как она устала от этой  жизни…
После развода  Настя еще долго приходила в себя.  Почти целый год вспоминала, какая же она  есть на самом деле.
А в школе говорили, что человек сам кузнец своего счастья…



Звонок будильника все же заставил  проснуться. Глаза не хотели открываться. Села на постели, чтоб нечаянно не уснуть снова. Ей что-то снилось, не очень хорошее, томящее душу…  Все, пора! Встала с постели, отдернула шторы: снегопад залепил окна.  Подошла к кровати дочери, тронула за плечо:
-Доченька, просыпайся.
Дождалась, когда дочь открыла глаза, ласково улыбнулась, затем, потянулась к расческе. Из зеркала на нее смотрела усталая женщина неопределенного возраста…она просто в тупике. Как жить дальше?



Неожиданная встреча

В обеденный перерыв Настя пришла в поликлинику. Подошла к регистратуре и увидела объявление:  «Есть проблемы? Вас примет врач – психотерапевт Сокольский Д. А.»  вначале Настя не обратила внимания на это объявление. Пробежала глазами еще раз и вдруг подумала: а может, это мой шанс? Ведь что-то же надо делать? Так жить дальше просто невозможно. Недолго думая, Настя набрала указанный номер телефона. Ей ответил приятный мужской голос.
-Здравствуйте, господин Сокольский, я по объявлению.
-Да-да, здравствуйте. Представьтесь, пожалуйста, и приходите сегодня вот по этому адресу в восемнадцать часов. Вас устраивает?
Настю устроило абсолютно все. Ровно в восемнадцать часов она была у здания  поликлиники, только вход со двора. Уютный офис с мягкой мебелью и паласом на полу. В углу журнальный столик. Молодой мужчина лет тридцати сидел в одном из кресел. Он пригласил войти и присесть на удобное для Насти место. Вдруг вспомнилась информация, что психологи замечают абсолютно все: как человек зашел, что сказал, куда сел и на основе этого делают выводы. Если, к примеру, клиент занял место около двери, он не намерен здесь долго задерживаться, если сел напротив, склонен к противостоянию; сел за журнальный столик, настроен на долгую беседу. Было жутко неудобно чувствовать себя подопытным кроликом под его очень внимательным взглядом. Она сняла плащ.  Снимать его  пришлось здесь же, в комнате. Почему нет гардероба, зеркала? Решительно  прошла к журнальному столику. Кажется, ему понравился  ее выбор. Да, да, Настя была настроена на долгую беседу. Но о чем? Она понятия не имела, зачем люди ходят к психотерапевтам и чем, собственно, те могут помочь. Д.А. начал беседу. Вкратце рассказал о себе, затем начал расспрашивать ее о детстве, увлечениях.   Настю удивило, что он не спрашивал  о том, сколько ей лет, где она работает, какая у нее семья. Видимо подразумевалось, что Настя сама все это расскажет. Однако у нее не было такого желания. Наконец, он задал главный вопрос:
-Что привело вас ко мне?  Какая у вас проблема?
-У меня бессонница.
-Вам известна ее причина?
Настя напряглась:
- Да, мне известна причина.  Когда я была беременна…  меня оставил…(как же его назвать: любимый, отец ребенка?),  меня оставил …отец ребенка…
Настя едва сдержала слезы. Предательская слабость. Она до сих пор не может вспоминать об этом без слез.  Какой стыд.
 Дмитрий перевел разговор на другую тему.
Наконец, первое занятие было закончено.
 
Дмитрий произвел  впечатление очень грамотного врача, интересного собеседника. А вот что он за человек, уловить не удалось. Очень ровный эмоциональный фон, ни одного лишнего слова. А ведь  Насте нужно  хотя бы немного узнать человека, прежде чем что-то рассказывать о себе. В целом впечатление было очень благоприятным.  Интересные постановки вопросов: с этих точек зрения открывается совершенно новый взгляд на мир. Интересный молодой мужчина…Стоп! А не сам ли врач ее заинтересовал? Нет, конечно же, нет. Просто он очень внимательный, умеет расположить к себе. Хотя… зря она записалась к мужчине. Но откуда же ей было знать, что он окажется таким…   каким же? Ладно, она ведь может и не ходить на следующее занятие.
 Однако, через несколько дней  в  назначенное время, Настя вошла в офис.  Дмитрий сидел в кресле, на своем обычном месте, поджидая ее.  Она растерялась. Настя предпочла бы войти в помещение первой, что б немного освоиться. Какое-то непонятное волнение охватило ее.
Дмитрий начал занятие.
 Почему Настя и дома и на работе думает, о чем они говорили с Дмитрием? Прокручивает разговор снова и снова, как кассету. Потом начинает делать выводы, о которых раньше никогда бы не додумалась. Какие-то ее тайные мысли и чувства выплывают на поверхность. Их осознание вызывает облегчение. Похоже, он взялся подкорректировать ее мировоззрение, причем, корректируются и чувства. И вообще,  Настя и не подозревала, сколько же у нее различных комплексов, неуверенности в себе. Зато сейчас у нее все раскладывается по полочкам.
Настя, поглощенная своими переживаниями, даже как-то охладела к домашним делам, хотя, раньше с удовольствием создавала уют в своем доме. Все ее мысли были о Дмитрии.
Интересно, сколько ему лет? Похоже, он значительно моложе ее. Он рассказал сегодня, как его жена жарит для него пирожки и как он играет с сыном. Зачем? А какая же у него жена? Наверное, такая же милая, как он. Похоже, он очень любит ее и сына. В Насте шевельнулась какая-то ревность.  Боже, о чем она думает?
Настя с радостью ходила на занятия два раза в неделю.  Дмитрий  был всегда вежлив, ровен, спокоен, а вот у нее не обошлось без срывов. Воспоминания на тему: то, что произошло со мной пятнадцать лет назад, так они, не сговариваясь, назвали основную Настину проблему, вызывали в ней какую-то боль, и она с трудом владела собой.

Однажды, выйдя на улицу после очередного занятия, Настя вдруг  «увидела» как от нее что-то отступило. Это был густой вязкий туман, почти как вата. Он укутывал ее всю, подчинял, а потом уплыл. Настя была возбуждена. Ей пришлось часа два гулять по улицам, чтоб, хоть как-то успокоиться. Какое-то время спустя, она ездила в командировку, и было  достаточно времени, чтобы погрузиться в себя и попробовать понять, что же происходило на том занятии. 
Так, они беседовали о новых установках. Настю вдруг начало клонить ко сну. Она пыталась прогнать сон и сосредоточиться. Затем снова захотелось спать. Ей показалось, что она отключилась на какую-то долю секунды. Потом опять боролась со сном. Она слышала, как Дмитрий что-то громко и резко говорил, но не могла понять ни слова.  Она пыталась найти нить прерванных рассуждений и не могла. В голове было пусто. Потом, вдруг, они начали продолжать беседу. В груди у нее все клокотало.
«Что это,- думала Настя,- когда я пришла сюда, я была спокойней».
« Вы просто очень нервничаете последнее время».
«Да, я очень нервничаю».
Настя чувствовала, что нервное напряжение подбирается к горлу. Она сделала неимоверное усилие, чтоб успокоиться, причем так, чтоб это было незаметно со стороны, она понимала, что Дмитрий наблюдает за ней.
Ей удалось снизить напряжение. Теперь оно билось где-то в районе груди.
-Повторяйте за мной, произнес Дмитрий: я совершенно спокойна.
-Я совершенно спокойна…
И тут Настя поняла, что уже произносила сегодня эту фразу. Но когда? Вспомнить не удалось.
-Теперь прочитайте это.
Откуда-то появился листок бумаги, на котором было написано Настиным почерком: « Я властна над своими эмоциями и могу испытывать их»
Настя начала читать и неожиданно для себя опять поняла, что сегодня она эту фразу тоже уже говорила.
-Я властна над своими эмоциями…  и не хочу…  не хочу испытывать их.
Настя мысленно стала подавлять нервное напряжение, которое билось в районе груди. Для этого она интуитивно изменила конец фразы.  Это удалось, напряжение зазвенело пружинкой в области солнечного сплетения. «Ну, погоди  у меня»,- пригрозила ему Настя.
-Просто удивительно, как меняется ваше внутреннее напряжение, прокомментировал ее состояние Дмитрий.
« Он чувствует, что у меня делается внутри???»,- удивилась Настя.
Через какое-то время Дмитрий сказал, что занятие окончено.
-Как, уже?- опять удивилась Настя.
-Следующее занятие через день.
Она и не заметила, как прошло почти полчаса времени.  Значит, она отключилась не на долю секунды, а на целых полчаса? Вот оно что! Она находилась под гипнозом! А если учесть, что еще как минимум на двух  занятиях у нее было ощущение нереальности происходящего, и занятия заканчивались очень быстро, то, что это было?
Этот вывод привел Настю в шок. Как он посмел? Он не поставил ее в известность! Хотя, справедливости ради, надо сказать, что он не раз предлагал ей работать в режиме транса, но Настя отказывалась.  Она боялась потерять контроль над собой.
Так значит, Дмитрий узнал все, что она чувствовала, когда рассталась с Юрой! Он увидел ее страдания! Боже, она, наверное, плакала, у нее, наверное, была истерика. Как ему удалось остановить эту истерику? Она ведь сама с трудом подавляла ее в себе. Значит, ему это тоже удалось с трудом, оттого она и приходила в себя не вовремя?
Настя была ужасно рассержена. А потом… Потом вдруг подумала, что он врач, а она пациент. Он знает, что нужно делать. А ей только остается помочь ему в чем-то.
Еще у нее появилось какое-то чувство вины, как будто, она его чем-то обидела во время этого сеанса. Еще поразило, что ее чувства совершенно не изменились, как будто и не было этих пятнадцати лет.  Она здесь и сейчас, а чувства  оттуда, из прошлого, но тоже здесь и сейчас. Просто наваждение какое-то.

После этого случая Настя начала надевать  на занятия часы. Это было единственное, что бы указало на то, что происходит.  Дмитрия можно было контролировать только при помощи времени. Это не укрылось от его внимательных глаз. Казалось, он больше не делал попыток гипноза. А  Настя почти совсем  перестала спать, и приходила на занятия  совершенно разбитой.
-Как ваше самочувствие? спросил  однажды Дмитрий.
-Сегодня мне очень плохо. Я слишком глубоко залезла в свои воспоминания. Ну, пережила я когда-то эти чувства. Что мне теперь с ними делать?  Это мешает мне жить. Помогите мне!- вдруг вырвалось у Насти.
-Чем же я могу помочь? осторожно спросил Дмитрий
-Не знаю, чем ни будь…
-Хорошо, я попробую. Вы хотите, чтоб я помог вам, и я тоже хочу помочь вам. Это очень важно, чтоб наши желания совпадали…
Вы  пробовали как-то логически все это осмыслить?
-Да, но я не могу избавиться от этого при помощи логических  рассуждений.
-Как Вы расслабляетесь?
Настя растерялась, они как-то уже говорили на эту тему. Его  видимо, что-то не устроило. Как же она расслабляется?
-Я могу прочитать хорошую книгу.
-Еще?
Настя задумалась:
-Я могу сочинить стихотворение в особом состоянии…
И вдруг резко замолчала. Ей совсем не хотелось говорить об этом. Но затем вдруг продолжила:
-Когда эмоции начинают меня переполнять, они выплескиваются на бумагу в виде стихов…
-Но вы давно не писали стихи…
Откуда он это знает?
-Да.
-Что Вам мешает?
- Я понимаю, что мне стало бы легче, если б удалось сочинить стихотворение  об этом…   но нет ни слова и ни строчки…   это не совместимо со стихами…
-Вы любите мечтать?
-Нет.
-Впервые встречаю человека, который запрещает себе мечтать.
-Я хорошо знаю свои возможности.
-Домашнее задание: подумайте, зачем человеку нужна мечта.
-Хорошо. Я подумаю…
-Вы чувствуете, когда у человека депрессия…
-Да.
-Сразу же?
-Нет, надо побыть какое-то время рядом.
-Вы пытаетесь помочь?
-Да, только делать это надо очень осторожно, иначе самой может стать плохо.
Зачем он все это спрашивает?

 Дмитрий начал оказывать Насте  помощь. Но она  была вся как запутанный клубок. Дернет за одну ниточку, разовьет одну тему, нет, не получается. Дернет за другую ниточку, разовьет, казалось бы, другую тему, опять не то. Так безрезультатно прошло несколько занятий. Дмитрий пробовал подходить к Насте с разных сторон, увы, она никак не могла раскрыться ему.  Она видела, как он переживает очередную неудачу, но ничем не могла ему помочь. Она была совершенно замкнута эмоционально. Она опасалась, что он опять введет ее в транс. И, потом, она его совершенно не знала. Он же, в свою очередь, держал дистанцию.
Настя пришла на очередное занятие. Не успела усесться в кресло, как  он сказал:
-Что-то погода сегодня плохая.
-А что с погодой?
Настя испуганно посмотрела  в окно, стоял солнечный день.
-И палас сегодня грязный.
-По-моему, очень чистый, он всегда такой.
-Плохо уборщица делает уборку,- настаивал Дмитрий.
Настя вздохнула:
-Что-то у вас сегодня, Дмитрий Александрович какая- то депрессия…
-У меня нет депрессии,- тут же откликнулся он,- я вас обманул.
Настя быстро отвернулась, чтоб скрыть обиду: как же она купилась, и что теперь? Молчать? Общаться? Я хочу общаться!
Настя повернулась к Дмитрию, широко улыбнулась и сказала:
-Хорошо, что у вас все хорошо!
«Вы не обиделись?» промелькнуло в его глазах
«Один – ноль, ваша польза»
«Что это?»
»Игра в теннис»
« Понятно.   Вы помните, я же помог вам, выписал  снотворное, когда оно  вдруг срочно потребовалось?…»
« Да…спасибо…я очень благодарна.  До сих пор я не принимала снотворное».
«Значит, мир?»
«Мир».
Они что, мысленно разговаривают?
-Начнем занятие,- сказал Дмитрий.
 
После этого лед тронулся. Настя понемногу начала говорить о себе. Дмитрий в свою очередь сам начал  раскрываться, хотя в его обязанности это не входило, он же на работе и не обязан раскрываться каждому клиенту. Дмитрий был неизменно внимателен и вежлив. Он был, в конце концов,  изумительным, интересным, сексуальным мужчиной!
Теперь Насте начало казаться, что без бесед с ним, она просто не сможет жить. Они были необходимы ей как воздух. В ней началась какая-то напряженная внутренняя работа. Что-то решалось, что-то сдвигалось со своего обычного места, на что-то начала смотреть совершенно по–иному. Настя даже почувствовала, как в ней растет желание сочинять стихи. А ведь она не сочиняла их уже много лет, мало того, она даже запрещала себе читать стихи, как свои, так и чужие.  Ее чувственность, романтичность, поэтичность сознательно ею подавлялись.
Стихи пишут только неудачники.
В ней росла и ширилась какая-то новая волна. Новая волна ее жизни. У нее просто не было слов выразить Дмитрию всю свою благодарность. Впервые за пятнадцать лет, Настя почувствовала,  что эти неприятные эмоции, это внутреннее напряжение, которое ее мучило, мешало ей жить, мешало ей спать, отступило от нее в прошлое, туда, где ему и положено было остаться.

Наступило лето. На очередном занятии Дмитрий сообщил:
-Наши занятия заканчиваются. У меня отпуск.
Только вы будете решать, продолжать ли вам занятия осенью.
После подведения итогов этого курса занятий они расстались.
У Насти осталось впечатление, что он очень устал. Сколько же своих сил он вложил в  нее? Она чувствовала его усталость после  их занятий.

Чудесные летние дни, отпуск, возможность выспаться наконец-то вволю, очень хорошо подействовали на Настю. Из нее вдруг рекой  полились стихи. Иногда она едва успевала записывать их. Стихи были о любви …к Юре… Странно, ей казалось, что она уже давно не любит его. Оказывается, свою любовь к нему она запрятала глубоко в подсознание, а теперь все это начало выходить, искать свое естественное продолжение.  Теперь Настя согласна с высказыванием Зигмунда Фрейда, что нельзя отказываться от любви.
Настя выходила по утрам в садик, любовалась на цветы, садилась на лавочку. Через некоторое время  воробьи, привыкнув к ее присутствию, снова начинали чирикать и что-то клевать почти у самых ее ног. Она смотрела на небо. Оно завораживало. Однажды, прямо на ее глазах появилась радуга. Настя пыталась найти все семь цветов, но видела только три: фиолетовый, зеленый, розовый…
Радуга соединяла небо и землю, а потом исчезла. Настя чувствовала себя счастливой…
И еще важный вывод, который она сделала для себя: нельзя противопоставлять разум и чувства. 
Ну и конечно:
«Можно с удовольствием принимать помощь от окружающих!»
Жаль, она не знала этого раньше.
 

Наступила осень. Листья пожелтели и навевали грусть. Что же делать теперь? Ей очень хотелось продолжить занятия, просто, чтобы общаться с Дмитрием. Но она  не могла придумать предлог для занятий. Ей казалось, что она уже совершенно  не нуждается в услугах психотерапевта. Настя и не подозревала, сколько еще у нее «тараканов» в голове, и что она представляет собой обширное поле деятельности.
Ладно, решила Настя, причину я придумаю потом, и снова записалась на занятие.
 Первое занятие было каким-то сумбурным. Они оба вели себя как-то неестественно.  Дмитрий спросил:
-Сколько раз в неделю Вы бы хотели заниматься?
Два, три?
-Два.
-Чем вы занимались в отпуске?
-Писала стихи
«Хорошие получились стихи?»
«Не шедевры мировой литературы, но это не важно, важно то, что мне, наконец, удалось выразить свои чувства в стихах»
«Вы можете рассказать о себе?»
«Нет, только прочитать один стих»
«Мне не надо читать стихи»
У Насти внезапно испортилось настроение. Ему не нужны мои стихи…
-А что Вы еще делали в отпуске?»
-Отдыхала.
«А как же забор? Вы же его отремонтировали»
«Ах, да, забор…это потребовало столько сил и денег, что лучше не вспоминать»
Они что, опять  мысленно разговаривают ?

-Зачем вы пришли на занятие?
-Я…пришла на занятие, чтобы научиться релаксации, а потом  дома заниматься, и засыпать.
Настя придумала это почти на ходу.
-Хорошо, займемся релаксацией
Однако этот сеанс прошел почему-то очень неудачно.
Настя пришла домой в полном недоумении. Значит, он считает, что ей не надо ходить на занятия.  Но почему? Она ему неприятна?  Может быть, он понял, что она влюблена в него? Но ведь она старалась не выдавать себя, и уж тем более в ее планы не входило врываться в его семью. Неужели ему так неприятна ее симпатия? Да, она признает, что все-таки как-то особенно улыбалась ему и  иногда, совершенно неожиданно для себя начинала  флиртовать…
Насте всегда претило казаться навязчивой.  Неужели в этот раз ей это не удалось?
Настя решила не ходить больше на занятия; сообщила об этом Дмитрию по телефону. Они говорили, не слушая друг друга, одновременно высказывали каждый свои мысли, но, кажется, вполне дружелюбно простились.
На Настю навалилась какая-то тоска.  Еще эта противная осенняя погода. Моросит мелкий дождь, слякоть, тучи плотно заволокли небо, не видно ни одного солнечного лучика. Осенью ей и так бывает плохо, но в этом году особенно. Насте все время хотелось плакать, что она и делала по ночам. Вечерами бродила по городку, пытаясь хоть как-то успокоиться. В пору опять искать психолога, теперь уже для выхода из депрессии.

Настя сидела на работе, уставившись в свои бумаги и вдруг отчетливо  «увидела» глаза Дмитрия. Он  «смотрел»  прямо ей в глаза  и «произнес»: приходи на занятия!
Настя вздрогнула. Она что, сходит с ума? Как бы ей хотелось прийти на занятия, но ведь она расплачется и признается ему в любви… 
 Нет! Ни за что, это просто смешно!  Да, но что это было?

Целых два месяца Настя приходила в себя. А потом решила, что все, что ни делается, все делается к лучшему. Боль и обида начали понемногу отступать.  Теперь она обратила внимание на дочь.  Катя стала молчаливой и задумчивой. Бедная, маленькая девочка, и ей тоже досталось.  А потом Насте на глаза попался журнал со статьей о психологах. Оказалось, что многие женщины влюбляются в своих психотерапевтов.  Это называется «побочный эффект». В следующий раз, когда ей будет нужна помощь психолога, она выберет женщину.
И все же,  ей хотелось уточнить это  для себя: она ведь влюбилась в Дмитрия с первого взгляда еще до того, как начались занятия. Она просто увидела его в коридоре….


Настя шла с работы на обед. Слишком поздно она увидела Дмитрия, он шел в сторону поликлиники, и сейчас они неминуемо столкнутся…
Настя приостановилась, взглянула на него, кивнула головой, в знак приветствия… Он тоже кивнул…
« Проходите, я Вас очень уважаю».
«Даже не представляю, за что меня можно так уважать»,-смутилась Настя. Снова взглянула на него: «У него нет настроения. Наверное, что ни будь на работе».
«Это из-за тебя. Посмотри, что ты сделала».
Настя «увидела» поток жгучей  боли,  и отчаяния…  Желтый поток боли все набирал силу, неся разрушение  и страдания.
«Но я же позвонила…».
«К черту звонки!».
«Это сделала я?… О Боже…Я не знала…».
« А если бы знала?».
«Обязательно бы пришла!».
Настя осторожно взглянула  в сторону потока, он к счастью остановился. Слово «О, Боже!»  преградило ему путь.   
« Я волновался за тебя…».
 Промелькнул вихрь похожий на тайную любовь и исчез.
Настя как будто вобрала в себя его боль, не взяв только тайное чувство. Так будет правильно…
«Ну, и зря! Все хорошо».
«Правда?».
« Полная гармония. Разве можно так переживать?!».
«Я чувствую свою вину…».
Чувство вины  тянулось к земле  темными клубами.
« Ты ни в чем не виноват, это …мои заморочки».
Настя опять взглянула на него. Они обменялись информацией за какие-то секунды, и не было сказано ни слова…
Она пошла дальше, совершенно ошарашенная произошедшим событием.
Что это было?
Она размышляла над этим года два,  прочитала множество книг по психологии, пока не пришла к вполне определенному выводу: это просто обыкновенная телепатия…


 


Я хотела жизнь прожить счастливо
Я хотела жизнь прожить удачно…


И вот Анастасия снова сидела перед ним в уютном кабинете с мягкой мебелью. Он расположился на диване, она же устроилась у журнального столика. Из окна падал солнечный свет, в открытую форточку врывался легкий ветерок,  шаги и разговоры прохожих.  Его глаза снова были устремлены на нее. Как долго она ждала этого момента! За шесть лет он ничуть не изменился, разве только немного возмужал, тогда он был почти юнцом по сравнению с ней: ему было тридцать, ей сорок. В то далекое время она еще была красивой: белокурые локоны, яркие губы, блеск  насмешливых серых глаз. Ей часто говорили комплименты, да она и сама не упускала случая пофлиртовать  с мужчинами. Но почему она влюбилась в него с первого взгляда? Это было похоже на удар молнии: неожиданная вспышка, ощущение нереальности, тоскливо ноющее сердце. Впервые  ей стал понятен символ  шаловливого ангелочка со стрелой  Амура в руках. Она много раз влюблялась в своей жизни, но, кажется, впервые стрела была столь пронзительна и… нелепа. Что может быть нелепей, чем любовь к молодому мужчине?
Сейчас все изменилось. Она хорошо осознавала, сколько ей лет, и какая пропасть разделяет их. Теперь она была уверена, что уже ничем не выдаст своих чувств к нему. Ей совсем не хотелось выглядеть смешной в его глазах. Это было еще одной  из причин,  что она решилась записаться к нему на занятия, ведь она  очень нуждалась в его профессиональной поддержке.
Несколько минут они, молча смотрели друг на друга, возможно, настраиваясь в этот момент на резонанс. Когда-то они успели очень хорошо друг друга узнать…
-Здравствуйте, Анастасия, – начал, наконец, разговор психотерапевт,- что привело вас ко мне?
-Здравствуйте, Дмитрий. Видите, ли,- без обиняков начала она, - мне бы хотелось рассказать вам о себе. Мне не удалось сделать это раньше.
 «Но Вы все равно откуда-то обо всем узнали»- подумала она, не смея сказать об этом вслух.
-Теперь же мне это просто необходимо. Я пробовала рассказать об этом себе, я делала это несколько раз. Однажды почему-то рассказала совсем не о том, о чем хотела… 
Проходило какое-то время, и я опять чувствовала, что то-то не так. Я рассказала об этом своей сестре:  совсем немного…чуть-чуть. Но она как-то странно промолчала и все. Может, она  не поверила мне  или же, я уже потом допустила это предположение, не знала, как на это отреагировать. В общем, это как заноза. Я не могу вытащить ее сама. Помогите мне.
Эту последнюю фразу она сказала почти непроизвольно.
-Так,- отозвался он,- и с чего же мы начнем наше сегодняшнее занятие?
Анастасия помнила его манеру задавать подобные вопросы, и уже давно решила про себя, что во-первых нужно будет как –то объяснить свое поведение тогда… тогда, шесть лет назад она  неожиданно прервала их занятия… Возможно, он до сих пор в недоумении. Теория о телепатии все-таки слишком невероятна…
Она тщательно продумала ответ, нельзя допустить, чтобы он узнал истинную правду. Ответ должен быть искренним, правдоподобным и не вызывать никаких сомнений. Ведь если у него возникнет хоть крупица сомнения, он задаст ей этот же вопрос под гипнозом. И тогда она скажет ему все. В его гипнотических способностях она уже давно не сомневалась.
-Видите ли,- начала Анастасия,- вначале я бы хотела объяснить, почему я  тогда не стала  ходить на занятия. Просто мне показалось, что вы очень  от меня  устали.
Чтоб как-то скрасить свои слова, она вежливо улыбнулась.
-Уже гораздо позднее,- продолжила Анастасия, - я поняла, что, возможно, мне это показалось, ведь я была состоянии…    не знаю, как правильно это у вас называется…   в состоянии релаксации, а вы продолжали обычное занятие.
Он напряженно смотрел на нее.
-И, кроме того, я была очень растеряна,- Анастасия тщательно подбирала слова,- я не знала, стоит ли снова начинать занятия или нет, ведь Вы не сказали  мне  о времени следующего занятия,- простодушно добавила она, как будто не знала, что это его ошибка.
-Он откинулся на спинку дивана. Кажется, ее ответ устроил его.
-Да, я должен попросить у вас прощения за этот эпизод. Извините меня.
Ей меньше всего хотелось  бы слушать его извинения. Анастасия и так знала, что он, при его педантичном отношении к работе, очень переживал, что  последнее занятие прошло слишком неудачно. И эта встреча тогда, на перекрестке…  она даже не предполагала, насколько сильно он переживал их разрыв. Анастасия  поняла это по его взгляду, брошенному на нее,  она  как будто, увидела всю боль, которую  причинила ему.
  Как, разве это она причинила ему боль, а не он ей? О, Боже… Он переживал, что у Анастасии, наверное, был нервный срыв, он обвинял себя в …чем? А может, он был просто влюблен в нее? Это показалось в какой - миг …
Анастасию просто ошеломил этот калейдоскоп эмоций, которые промелькнули в его душе. И потом, они, кажется, мысленно разговаривали друг с другом? Что  же все-таки это было …
Анастасия долго ходила под впечатлением от этой встречи.
По-новому посмотрела на всю ситуацию, переживала, что  причинила Дмитрию столько боли. Кажется, они совершенно не поняли друг друга на последнем занятии, и вот результат. Во всем виновата она. Оказывается, Анастасия всегда все отношения обрывала очень резко, она только сейчас осознала это. Возможно, многих ошибок в жизни можно было избежать, пойми она это раньше.  Поверить в то, что он влюблен в нее, она не решилась. Он молод, у него есть жена и сын. Ей легче было думать, что  он переживает из-за своей профессиональной ошибки.

Шесть лет она тщетно пыталась справиться и с любовью к нему, и со своим недугом. Не получилось, хотя  она проделала большую работу над собой. По крайней мере, теперь она может рассказать о своей жизни.
Остался последний штрих, осталось поставить точку во всей этой истории, и вот здесь ей никак не обойтись без помощи Дмитрия.
Он сидел на диване, чуть вытянув ноги и скрестив руки на груди. Что-то ему не нравилось, он  что-то напряженно обдумывал.
-Очень хорошо,- наконец, сказал Дмитрий,- тогда давайте определимся, Вы начнете рассказывать сейчас?
-Нет,- спохватилась Анастасия,- сегодня я еще не совсем готова. Давайте  просто поговорим о чем-нибудь.
Он опять внимательно посмотрел на нее. Анастасия как-то не привыкла к такому вниманию к своей персоне, и это ее немного смущало.
-Сегодня я расскажу вам о  значении психотерапии в лечении неврозов,- начал Дмитрий.
Анастасия немного расслабилась, уселась удобней и приготовилась слушать. Она любила слушать, как говорит Дмитрий. Он выражался просто, лаконично  и в то же время в его речи слышалось какое-то изящество. Он легко владел и оперировал обширной информацией, различной терминологией, строил предложения, образы, эмоции.
Анастасия уже знала, что в такие моменты он может просто
ввести ее в транс по методу Эриксона (не зря она перелопатила горы литературы, чтоб понять, как он это делает), но она уже не боялась гипноза, не боялась потерять контроль над собой, не боялась боли, от которой тщательно избавлялась все эти годы. Может быть, эта боль ушла и уже никогда не вернется? Она узнает об этом, только когда начнет рассказывать о себе…
Дмитрий посмотрел на часы.
-На этом наше занятие закончено, приходите послезавтра.
-До свидания.
Анастасия встала и, чувствуя свое, теперь уже не такое цветущее тело, вышла из комнаты. На душе было и грустно, и радостно одновременно. Радостно оттого, что теперь она сможет какое-то время общаться с Дмитрием. Смотреть в его голубые глаза, украдкой рассматривать его белокурые  еще мальчишеские вихры, хотя он очень коротко стригся, чтоб выглядеть солидней; любоваться его высокой худощавой фигурой, иногда позволять себе состязание в остроумии…
А грустно потому что, что Его Величество Время так беспощадно к людям.


Анастасия тщательно одевалась на следующее занятие, у нее был минимум не очень модных вещей, но хотелось выглядеть привлекательно. Особое внимание она уделила прическе и макияжу. Бесполезно стараться выглядеть моложе своих лет, но может же она немного приукрасить действительность: скрыть под одеждой недостатки фигуры, припудрить морщинки, сделать более выразительными глаза и немного, совсем немного, сексуальнее губы. Ох, уж это неистребимое женское кокетство… Анастасия пришла без опозданий, хотя помнила по прошлому разу, что Дмитрий почему-то предпочитает, чтоб она немного опаздывала. Ее пунктуальность иногда его раздражала, она чувствовала это. Анастасия вошла в комнату.
-Здравствуйте, заходите, присаживайтесь,- пригласил ее Дмитрий.
Ну, вот, опять он успел поздороваться первым, почему он это делает?
-Здравствуйте.
Анастасия села на свое обычное место.
-Вы помните, о чем мы с Вами говорили  на занятиях в прошлый раз, я имею в виду шесть лет назад?
« Надо же, он тоже точно помнит, сколько времени прошло с тех пор»,- отметила про себя Анастасия.
-Да, я помню,- ответила она,- тогда вы помогли мне по-новому взглянуть на свою жизнь, разобраться в себе, по- другому оценить какие-то события, а главное, вы вернули мне способность писать стихи. Я вам очень благодарна за это.
Анастасия несколько лет готовилась сказать эти слова. Именно эти, именно в такой последовательности, именно с такой интонацией. Ей действительно хотелось, чтоб он понял, как  она благодарна ему.
Лицо Дмитрия было беспристрастным. По нему  ни о чем нельзя было догадаться.
-Спасибо,- ответил он тоном, предполагающим сохранению какой-то дистанции между ними.
Анастасия ничего другого от него и не ждала.
-Сегодня,  как мы  и договорились, я начну рассказывать о себе. Мне хочется начать с детства.
Дмитрий внимательно слушал.
-Итак, наша семья состояла из пяти человек: папа, мама, я и две моих сестры, старшая и младшая.
Анастасия мысленно унеслась в то счастливое время…



Сибирский тракт, ведущий из Перми в Свердловск жил своей обычной жизнью. По ухабам, подъёмам и спускам почти беспрерывно ехали машины: грузовики, «Запорожцы», «Москвичи»;  куда-то  торопились большегрузные машины и редкие еще в то время « Нивы».  Жизнь на дороге замирала где-то к полуночи, а с восходом солнца полуторки-трудяги уже везли свои бесконечные грузы. Около дороги примостилось множество городов, сел, деревенек, все они подчинялись ее ритму и во многом от нее зависели. Особенно это чувствовалось в распутицу и вьюжной зимой. Дорогу или заливали огромные лужи или переметало снегом, и тогда жизнь в деревнях замирала. Вот и сейчас  вереницы детей школьников в резиновых сапогах и с тяжелыми портфелями с трудом пробирались по непролазной грязи из одной деревни в другую. Если б не машины, можно было бы идти по более сухой проезжей части, но машины сновали как пчелы,  кое-как разъезжаясь в узких местах.  Школьники шли большей частью по обочине. На сапогах налипли большие комья грязи. Когда немного сойдет снег и большая вода, можно будет идти по тропке около вековых берез. Березы стояли ровно по линейке, говорят,  их когда-то  посадили ссыльные, которых гнали по этой дороге в Сибирь на каторгу. Настя  представляла  себе, как ссыльные, гремя цепями, копали ямки,  как их подгоняли конвоиры.  На березах уже набухли почки. Весна! Голубое небо! Как Настя любила это время года. Особенно её радовала прозрачная голубизна неба. Зимой она очень уставала,  что темные, тяжелые тучи постоянно закрывали небосвод. Зато теперь появилось ощущение надвигающегося праздника. Скоро начнутся каникулы.
Настя услышала за собой шаги. Обернувшись, она увидела их соседа Колю, он догонял ее. У Насти радостно вздрогнуло сердце.
-Привет,- сказал Коля, поравнявшись с   ней.
-Привет,- ответила Настя, стараясь не показать, что она ему ужасно рада.
-А где Валя?
-Заболела, горло у нее болит.
-А-а. Ты знаешь, что сегодня в клубе будут показывать кино от 16 лет  «Анатомия любви»?
-Да. Я видела афишу
-Ты пойдешь?
Настя промолчала.  Она знала, что все знакомые девчонки и мальчишки пойдут на этот фильм, а ее с сестрой не отпустит папа: нельзя, не положено. Похоже, он один во всей деревне озабочен нравственным воспитанием своих дочерей.  Всем остальным родителям нет до этого никакого дела. Даже ребят стыдно. Завтра все в мельчайших подробностях шепотом будут обсуждать этот фильм, а Насте и ее  младшей сестре Вале придется  только догадываться, о чем там шла речь. Ну, ничего! Этой осенью Насте исполнится шестнадцать лет! С каким удовольствием она пойдет на первый же « запрещенный» фильм, мысленно показав папе язык. Имею право!
Коля, конечно же, знает обо всем этом, но не упустил случая ее подразнить. У него нет отца. Он уже давно сам делает всю мужскую работу в доме и считается взрослым.  Осенью  ему исполнится восемнадцать лет и его заберут в армию. Настя грустно вздохнула.
Коля подставил ей подножку, явно заигрывая, и сменил тему. В субботу будет дискотека, а потом Коля как бы по-соседски пойдет ее провожать. Они так общаются уже года два, не решаясь вслух как-то высказать свои отношения. Про себя Настя уже знала, что любит Колю, но ведь в любви первым должен признаться парень?  По крайней мере, так было написано во всех книгах, которые она читала, и она ни за что бы ни осмелилась нарушить традицию.
Вот и соседняя деревня  Верхние Пруды, где находится десятилетка. В их деревне есть только начальная школа.  Почему десятилетнюю школу построили не у них   в  Нижних Прудах? По внешнему виду обе деревни ничем не отличаются друг от друга: одинаково серые дома с окнами на дорогу и залепленные грязью от проезжающих машин.  По одному магазину, фельдшерский пункт, библиотека.  Только в Верхних Прудах есть еще интернат для детей из дальних деревень.  Их возят на тракторных телегах, а зимой на санях. В этом году младшая Настина сестренка  пошла в пятый класс.  Валя - худенькая  и слабенькая девочка,  Настя чувствовала, как она устает к вечеру. Они-то со старшей сестрой  Наткой уже привыкли  к километровым переходам.
Вот и школа.   Коля побежал к ближайшей луже мыть сапоги. Настя тоже воспользовалась одной из них. Школа  стоит на окраине села на большом холме. Одноэтажное, белое, каменное здание в виде буквы «П»;  по периметру окружено кустами  и деревьями,  рядом находится импровизированный стадион  и площадка, где они выстраиваются на торжественные линейки: первое сентября, прием в пионеры, в комсомол. Чуть подальше находится поле, на котором выращивают овощи, лук и   картофель для  школьной столовой.  Кто это все высаживал, Настя не знала, но каждую осень на уроках труда они копали картошку. И не только школьную. Обширные совхозные поля  тоже поджидали их. Иногда приходилось убирать картошку уже из-под снега, и это было самое неприятное событие для всех. 

- У меня  было счастливое детство, продолжила Анастасия свой рассказ. Моя первая любовь была взаимной. Я окончила школу и поступила в институт.
- Стоп!- остановил ее Дмитрий.
 Что-то не понравилось ему в ее рассказе, наверное, она слишком быстро закончила тему детства.
-А кем Вы мечтали стать?
-В четвертом классе я мечтала стать старшим конюхом.
Настя хотела рассмеяться, но передумала. Дмитрий тоже не улыбнулся.
-А потом?
-Потом мне хотелось стать кинологом.
-А позднее?
-Ну, а когда я окончила школу, мне захотелось стать  ветеринаром, как моя мама. Она меня отговаривала, но, я ее не послушала. Я тогда вообще никого не слушала, и все делала, как решу сама. 
-Но в любом случае, это была работа с животными,- уточнил Дмитрий.
-Да. Еще в детском саду, я помню, читала книгу, у меня на коленях спала кошка; я очень устала сидеть, но не могла ее прогнать. Она ведь спала.
-Кошка?- удивился Дмитрий,- откуда в детском саду кошка?
-Ну, так, деревенский же садик,- пояснила Анастасия.
-Да, вы сказали, что читали книгу. Вы не ошиблись? Может быть, вы смотрели картинки?
-Нет, не ошиблась. Я научилась читать в пять лет. Я читала!
Впрочем, «в руках книжка, на коленях кошка»,- неожиданно в рифму сказала Анастасия,- чушь какая. Вам это интересно?
Дмитрий промолчал, и Анастасия с легким сожалением  поняла, что это всего лишь его  обязанность.
-Итак, Вы сказали, что у вас было счастливое детство…
-Да. Мы очень любили своего отца. Я за восемнадцать лет  ни разу не видела, чтоб он пришел домой с работы пьяным.



Летний, жаркий полдень. Папа  неожиданно рано пришел с работы и торопливо сказал:
-Скоро будет солнечное затмение. Будем смотреть на солнце через черное стекло, и пошел  искать по двору осколки стекол.  Потом он быстренько закоптил их на керосинке и раздал дочерям, оставив  одно себе. Действительно, через какое-то время начало темнеть, хотя на небе не было ни облачка.
-На солнце можно смотреть только через черное стекло, объяснял отец детям, - иначе можно испортить зрение.
Девчонки приложили стекло к глазам. Они увидели невероятное: диск луны почти полностью заслонил собой солнце. Наступили сумерки, стало немного страшно.  Постепенно луна передвинулась, и опять выглянуло солнце. Девчонки завизжали от восторга.
-Папа, папа! Как ты об этом узнал?
-А часто так бывает? 
-А как ты узнал, что можно испортить зрение?
-На работе сказали. Пойдем обедать, да мне снова на работу.
Отец работает токарем в совхозной  мастерской, которая располагается в здании полуразрушенной церкви, внутри которой темно, холодно и грязно.
Вечером, когда с работы пришла мама, сестры наперебой стали рассказывать ей о солнечном затмении.  Мамино еще не старое лицо, выглядело красивым, черные волосы оттеняли его бледность.
 Привлекали тонкие черты, яркие голубые глаза, ниточка губ,  но выражение лица чаще всего было хмурым.   У нее почти постоянно болела голова из-за высокого давления.
-Хорошо, хорошо,- ответила мать,- а как с домашними делами? Вы вымыли пол, посуду, сходили за хлебом?
Она была как обычно, слегка раздражена.  Сестры неохотно отошли от нее. Они не совсем понимали ее состояние и старались избегать попадать ей под горячую руку. А вот отец никогда их не трогал. Все старался объяснить словами. У них  самый замечательный, самый любимый, самый справедливый отец на свете.  Конечно, когда у мамы  хорошее настроение, они охотно общаются, но происходит это нечасто.
Лиля работает ветеринаром в совхозе, работа грязная, но она всегда  очень следит за своей внешностью. На ферму ходит в одной одежде, в контору в другой. Старается одеться красиво и модно.  Очень любит, когда ее туфли и сумочка одного цвета.  По внешнему виду она  отличается от деревенских женщин.   
За ужином мама сказала:
- Толя, мне дали путевку на курорт, надо подлечиться. А вы, дети, слушайтесь папу и не забывайте о своих обязанностях по дому. Послезавтра,  я уезжаю.
- Хорошо,  мама,- ответила за всех старшая Натка, - ты не волнуйся за нас и лечись.
Девочки уже привыкли к тому, что раз в год мама уезжает на курорт. После лечения она обычно бывает веселой и   жизнерадостной, но это продолжается недолго.  Давление снова поднимается, и все начинается сначала.
-Ничего, мы справимся,- подхватил отец,- и корову подоим, и поросенка накормим, и в огороде польем. Кстати, скоро пойдут первые огурчики, помидоры тоже хорошо растут, хватит и на зиму засолить.   
Ночью Насте приснился страшный сон. Как будто, они с папой идут по городу (она и город - то только в кино видела),  зашли в какой - то дом, поднялись на второй этаж.  Папа вошел в какую-то квартиру, и дверь захлопнулась. Настя осталась одна  на лестничной площадке. Она  как будто кричит, стучит в дверь, плачет, но ей не открыли. Так со слезами на глазах и проснулась. Почему мне всегда снится этот ужасный сон?
Она встала с постели.  Еще очень рано, но родителей уже нет дома. Сестры  безмятежно спят. Настя бродила по комнатам. Они живут в большом старинном бывшем  купеческом доме.  Некоторые ребята завидуют тому, что у них много комнат: кухня, гостиная, спальня родителей, детская и прихожая. «Если б они знали, что мы  с сестрами два раза в неделю делаем уборку, во всех этих больших комнатах, а зимой замерзаем от холода, они бы нам не завидовали»,- думала Настя. Она зашла в комнату родителей. В глаза бросается большая кровать, застеленная белоснежным покрывалом. Под такой же белоснежной, кисейной накидкой возвышается гора подушек в белоснежных наволочках. 
Садиться на кровать строго запрещается. Настя подошла к радиоле и поставила пластинку. Усевшись на софу, еще раз оглядела комнату: все здесь выглядит ярким и праздничным. В окна заглядывает солнце, освещая шапки цветущих гераней;  на полу расстилается палас большим солнечным зайцем. Они еще только начали входить в моду. У Настиных подруг нет дома таких паласов,  стелются традиционные половики.  Они первыми в деревне приобрели  телевизор, книжный шкаф, сервант,  вот эту радиолу на высоких ножках и новомодный диван с мудреным название «Софа». И все благодаря маме. Она любит красивую мебель и посуду. Отец отчаянно сопротивляется, но каждый раз вынужден  уступить.  Мама просто покупает все это на свою зарплату.  Раздался низкий, хрипловатый голос певца с легким   акцентом:
            
             Нелюбимая, нелюбимая
             Кто ей это говорил?
             Слово горькое, сердцу гордому
             Как на память, как на память
             Подарил…    

Настя почему-то  очень любит эту песню и всегда слушает ее, когда  грустно.




-Скажите, а с какого времени Вы стали осознавать себя?
Вывел ее из  задумчивости голос Дмитрия.
-Где-то с трех, четырех лет.
-Вы помните, как падали с горшка?
-Ну, зачем же так буквально. Я помню все неприятности, которые со мной тогда случались.
Некоторые его вопросы Настя не понимала. Они становились понятными, спустя какое-то время,  когда она тщательно начинала обдумывать все, о чем они говорили на занятии.
-Ваши родители никогда не ссорились?
-Почему же,  ссорились, и чаще всего  из-за денег. Отец  копил на очередную машину, а маме надо было одеть и накормить семью. Нет, вслух об этом так не говорили, но мы это понимали. Мама покупала одежду себе и нам и всегда говорила, чтоб мы не рассказывали об этом отцу. Мы одевались в новые вещи, но папа в них не разбирался, как мы не разбирались в его инструментах, болтиках и гаечках. Наша семья жила в достатке. Мама хорошо зарабатывала, папа держал пчел и продавал мед, мы ни  в чем не нуждались.
Мама всегда покупала нам пряники, печенье,  шоколадные конфеты, причем, килограммами, и они у нас никогда не заканчивались и их от нас не  прятали, как в некоторых семьях.  У нас всегда были деньги на карманные расходы. Я, например, очень любила покупать книги в книжном магазине. Они почти все сохранились у меня с тех пор. Я их читала потом своей дочери.
Дмитрий посмотрел на часы
-Занятие окончено.
-До свидания.
Настя вышла из комнаты. 
 Но мысли о детстве не оставляли. Она давно не вспоминала об этом, а вот теперь воспоминания просто захлестнули ее.

После школы, Настя, как и хотела, поступила на ветеринарный факультет. Жила в общежитии, с головой окунулась в студенческую жизнь, обзавелась новыми подругами и почти не вспоминала о доме. Ее старшая сестра Ната  тоже жила в областном центре и уже работала. Может быть, поэтому расставание с домом не было  таким болезненным.
 
Праздничная первомайская демонстрация  весело и шумно продвигалась по центральным  улицам города. Колонна их ВУЗа несла красные флаги, плакаты вождей, махала разноцветными  шариками. То тут, то там вспыхивали  смех, песни, веселые возгласы »Ура!» .  Все-таки первомайская демонстрация горазд  интересней, чем октябрьская. В ноябре  уже слишком холодно стоять по несколько часов, ожидая своей очереди пройти по главной площади города. А сейчас у Насти замерзли только ноги в легких сапожках. Некоторые вообще вырядились в туфельки.  Вот ненормальные. Наконец, их колонна промаршировала  перед первыми лицами города.  Все,  можно ехать к сестре, вернее идти, движение перекрыто, толпы народа растекаются по ближайшим улицам и переулкам, пытаясь, сократит путь до дома. Добралась до общежития сестры, но на вахту спустилась подруга Натки.
-Ты, знаешь, Настя, а она уехала к тебе. Сказала, что очень соскучилась. Вы опять с ней разъехались. 
Настя тяжело вздохнула.
-Вот всегда так, стоит нам  не договориться о встрече, как мы обязательно разъедемся. В одно и то же время мы вдруг, принимаем  решение увидеться… и вот результат.
-Подожди ее, сказала Люба, может она скоро приедет.
-Да, нет, сейчас она ждет меня там.
Настя, усталая, вернулась к себе домой. Ольга, соседка по комнате, сообщила:
-К тебе приезжала сестра, посидела, подождала, и уехала.
-Да, я уже знаю.
Вечером, лежа в постели, Настя раздумывала над этим феноменом: В этом есть что-то удивительное. Почему желание встретиться возникает одновременно?

На следующий день, Настя позвонила Натке на работу. Наталья работала на заводе  и дозвониться до нее было трудно: ее искали по цеху, она подходила к телефону, а потом уже Настя перезванивала минут через десять, пятнадцать.
-Ната, привет!
-Привет, Настя! Мы с тобой опять разъехались, давай договоримся о встрече заранее.
-Давай, я вчера очень расстроилась, что не увиделись.
-Я тоже. Давай встретимся в понедельник вечером. Приезжай ко мне.
-Хорошо, договорились, пока.

В понедельник вечером Натка опять приехала в общежитие к сестре. Строгая  вахтерша не пропустила ее , хотя уже давно запомнила к кому она приходит.  Сестра спустилась с документом в руках, оставила его на вахте.
-Проходи!-  смилостивилась  старушка
В комнате сестры вкусно пахло супом.
-Сейчас будем обедать,  Настя, садись за стол,- сестра пододвинула стул.
Соседки по комнате накрывали на стол, и рассказывали анекдоты про голодных студентов. Настя весело смеялась:
 - Ну, не такие уж мы и голодные. Наши милые преподаватели на каждом занятии  выделяют нам по  пятнадцать минут  на  столовую - сходите, покушайте,  пока там никого нет, только тихо!

Настя и не заметила, как прошел первый курс. Она с удовольствие училась. Началась сессия.
Рано утром Настя спустилась в зал для занятий.  Она любила эти утренние часы,  тишина на этажах, пустой зал;  свежая голова готова воспринять  большой объем информации.  По каким-то предметам требовалось все запомнить,  разложить в голове по полочкам, увязать с предыдущей информацией,  а иногда  Настя  как бы фотографировала текст, а на экзамене «списывала» из головы. Этот вид памяти менее долговечен, но иногда очень выручает.
Вторая сессия в ее жизни уже не так пугала ее. Как-то интуитивно Настя поняла, что, чтобы успешно сдать экзамен, мало выучить все, что положено. Надо еще представить себе, что за личность  этот преподаватель и выяснить … его любимые темы.  Чаще всего, именно по ним и задавали дополнительные вопросы.  А еще надо  говорить  уверенным тоном и хорошо выглядеть: аккуратно одеться,  подвить волосы,  минимум косметики.  Анастасия  невысокого роста,   но внешность, к сожалению, не выбирают.   Главное, она уверена в себе. Стоит ей с кем - ни будь пообщаться: продавцом, парикмахером, портнихой в ателье, как в следующий раз  ее уже узнают. Она видела это по их глазам. Еще женщины часто спрашивали  ее прямо на улице, чем она красит волосы.  Ее светло-рыжие волосы  привлекали внимание. Настя весело улыбалась им и говорила, что она такая в отца.  Кажется, ей не верили.


 Вот и вчера   на автобусной  остановке  Настя заметила, как какая-то женщина внимательно разглядывает ее:
-Скажите, девушка, а чем вы красите волосы?
 Настя рассмеялась,  потом, чтоб не обидеть женщину, пояснила:
-Я похожа на отца, это по наследству.

Когда общежитие проснулось, Настя уже отправилась на прогулку.  Рассматривая  утренний  сонный  парк  задумалась: действительно, она так похожа на папу,  Ната на маму, а младшая Валя, по закону Менделя, ни на кого из них. Все-таки самой симпатичной из них была Валя, сестры дружно признавали это и нисколько не обижались.  Все  в их семье любят  друг друга.
Когда Настя вернулась в комнату, ее ждала телеграмма. Подруги испуганно смотрели на нее.  Настя замерла. Что-то случилось? Неуверенно взяла телеграмму.
« Настя, приезжай срочно, мама в больнице»
Мама в больнице? Она вспомнила, как мама рассказывала, что давала фельдшеру их деревенского медпункта  расписку в том, что если она заболеет, то он ни в чем не виноват. Фельдшер советовал ей перейти на другую, более спокойную работу, а иначе он не отвечает за последствия. Давление у мамы  все время держалось  очень высоким.

Настя помчалась на автовокзал.  Натка была уже там. Они купили билеты на ближайший рейс и поехали домой. На душе было тоскливо.
Когда они шли  по деревне к дому, на них сочувственно поглядывали. Соседка тетя Рая остановила их:
-Ох, беда у вас приключилась. Лилю парализовало, она в Березово, в больнице.
Настя и Ната, еле сдерживая слезы, поспешили к дому. Навстречу им вышел папа:
-Здравствуйте, девочки,- неожиданно тихо и устало сказал он,-  сейчас поедем в больницу.
Валя плакала. Она уже видела маму в больнице и сказала, что мама не  встает и не говорит.
 Папа вывел  автомобиль из гаража, и они поехали. Дорогой все напряженно молчали.
В палате, кроме мамы, лежало  еще пять человек. Мамина кровать стояла у самых дверей, неудобное место.  Сестры молча, смотрели на нее. Она лежала бледная, похудевшая, глаза закрыты. На дочерей она не взглянула. Пришел врач, отвел папу в сторону,  о чем-то тихонько поговорили. Потом папа сказал:
-Врач просит, чтоб с ней всегда были родственники. Медперсонала не хватает, а за ней требуется постоянный уход. Кто будет дежурить первым? Меняться будете каждое утро и вечер. Я буду вас возить…
-Я останусь сейчас,- сказала Ната, нервно всхлипывая.
-Я буду дежурить ночью,- едва проговорила Настя, слезы сами бежали из глаз.
-Вот и договорились,- сказал папа,- потом приедет тетя Феня, бабушка.
Видимо, лежать в больнице маме предстояло долго.
-Хорошо, что парализовало правую сторону, а не левую, а то бы она уже умерла,- шептались соседки по палате.

 Сестры по очереди  дежурили около матери.
Постепенно мама начала понемногу есть и говорить. Еще через какое-то время ей разрешили садиться на кровати.  Лечащий врач подбадривал:
- Да вы у нас и ходить скоро будете!
Действительно, придя однажды утром на обход, это было в Настино дежурство, он предложил ей встать и пройти до окна. Мама встала и прошла туда и обратно.  Врач изумленно всплескивал руками:
-Ходит! Она ходит!
Видимо, он сам не ожидал такого хорошего результата от лечения.  Еще через неделю маму выписали домой. 
 Но домой мама вернулась уже совершенно другим человеком. Она была похожа на маленького ребенка,  постоянно плакала, с трудом передвигалась по дому.
Сестры  по наивности своей не предполагали этого. Они, думали, что жизнь пойдет своим чередом, как и раньше.
Увы, их ждало большое разочарование. Почти ничего от их прежней мамы не осталось. Они с трудом привыкали к ней новой: больной и совершенно беспомощной.
Теперь Ната с Настей старались приезжать домой  как можно чаще. Атмосфера в доме была грустной. Больше никто не смеялся. Мама почти все время лежала и совершенно ничего не могла делать по дому. 


На следующем занятии Настя, едва поздоровавшись, начала рассказывать о болезни матери:
-Неожиданно  у мамы случился инсульт.
Она долго лежала в больнице, но встала на ноги.
Потом мы с сестрами стали замечать, что что-то у них с отцом не ладится.  Они  говорили о разводе и разделе имущества. Так прошло  года два.  То, что мама  не работала, сразу же сказалось на мне. Я стеснялась просить денег у отца, а он иногда забывал их дать.  Много позднее,  я узнала, что он делал это намеренно.
Теперь я жила практически на одну стипендию, начала подрабатывать уборщицей, санитаркой.  Ната заботилась обо мне, давала   по мере возможности деньги  и свои вещи.
После четвертого курса  я была на практике и  не имела возможности приехать домой, но чувствовала, что в нашей семье происходит что-то ужасное. На мои письма никто не отвечал. Когда я оставалась одна, я плакала.
- Как вы думаете, что могло послужить причиной ссор?
Спросил Дмитрий.
-Мама поссорилась с папиными родственниками. Они сказали ей, что отправят ее в дом инвалидов…
-Это было единственной причиной?
-Тогда мы многого не понимали, но сейчас я знаю точно, что мой отец, здоровый мужчина, не захотел видеть рядом с собой жену–инвалида. За ней нужен был уход. И мама просто уехала и все, практически в никуда.  Я до сих пор не могу понять, как она на это решилась.   
-Что было потом?
Анастасия в смятении молчала…


Настя возвращалась с практики. За три месяца ее отсутствия, в городе почти ничего не изменилось, только моросящие дожди уступили место устойчивым морозам.
Едва приехав в город, и оставив вещи в общежитии, Настя  бросилась к сестре. Была середина недели, солнце уже клонилось к закату, и  она надеялась застать Нату дома.  Вахтер узнал Настю и  пропустил без документов.  Дверь в комнату была не заперта. Сестра сидела на кровати и что-то шила.
-Ната! -Я приехала! - почти прокричала Настя,  едва отдышавшись.
-Настя!
Ната, обняла ее и поцеловала в щечку.
-Как хорошо, что ты приехала.
-Почему вы мне не писали?
-Настя, об этом невозможно было писать…
-Но что случилось?
-Мама наняла машину и уехала от папы.
- Куда? Как она решилась на это?
-Она уехала в Городки к тете Сине.
-Ты уже была у нее?
-Да. Тут такая история…  Мама устроилась в школу посудомойкой, и ей дали комнату в интернате.
-Но ведь мама не может работать?
-Она и слегла, спустя какое-то время.
-Но что же нам делать? Как она там одна и больная?
-В выходные поедем к ней.


В субботу рано утром сестры уже были  на месте. Ната уверенно вела ее к школе. Вот и интернат. Девочки зашли в комнату к маме. Настя увидела знакомые с детства вещи: комод, шифоньер, сервант. Только выглядели они как-то нелепо в этом незнакомом месте. Мама лежала на кровати, отвернувшись к стене.
-Мама! Мама, это мы.
Ната наклонилась к ней. Мама едва пошевелила головой и тихо сказала:
-Здравствуйте…
-Мама, как ты?
Настя присела к ней на кровать.  Мама молчала. Сестра заглянула в шкаф, есть ли продукты. В шкафу лежала одна засохшая булочка. Они переглянулись, хорошо, что дорогой купили все необходимое…
Ната начала готовить обед, Настя мыть пол.
« Мама, мама, да что же это происходит? Как она здесь одна, совершенно беспомощная? Может быть, тетя Сина приносит ей еду?», -  недоумевала Настя.
Только немного освоившись, она заметила, что в комнате стоит жуткий холод. Потрогала батарею парового отопления,  Батарея оказалась ледяной. Сестры были просто в отчаянии.  Завтра им уезжать, а как же мама?
Ната работала, у нее были деньги, она купила маме обогреватель, электросковородку, духовочный шкаф. Да что толку, готовить мама все равно не могла.

Всю эту зиму, чтобы Настя не делала: сидела на лекциях, занималась в читальном зале, ложилась спать, все время думала о маме. Они с сестрой ездили к ней каждые выходные. В груди застряла какая-то боль. 
Наступила весна. Настя защитила диплом и приехала  к  маме, которая к тому времени  с помощью своей сестры купила маленький домик. Надо было обживаться на новом месте. Настя  наклеила обои, повесила  шторы,  обила клеенкой входную дверь,   иначе ворсинки с утеплителя цеплялись за одежду. Постепенно дом принял жилой вид, а Настя устроилась на работу.
Жизнь потекла своим чередом. Вечерами  Настя с удовольствием копалась в огороде, а мама сидела на лавочке и смотрела на нее. По выходным приезжали сестры. Мама постепенно оттаивала, приходила в себя, становилась разговорчивей.

Этой же весной сестер ждала еще одна новость. Отец познакомил их со своей новой женой. Это произошло  на вокзале. Сестры поехали в свою родную деревню, а отец вдруг изъявил желание их встретить. Такое случалось довольно редко.  Оказывается, он решил познакомить их заранее, чтоб они не удивлялись, что в доме  появилась чужая женщина.
Настя вспомнила свой детский, кошмарный сон.
Дверь чужой квартиры захлопнулась, а сестры остались на лестничной площадке  в недоумении.  Сон в руку.


-А дальше было следующее,- собралась с мыслями Анастасия,- отец женился снова, жил жизнью другой семьи и даже материально не помогал нам. Мы перестали его интересовать.  Конечно, он поддерживал с нами отношения, но это было так фальшиво. Больше всего меня удивляло то, как он мог бросить на произвол судьбы свою жену. Они жили вместе двадцать четыре года…   неужели у него не было к ней и капли сострадания, когда она лежала в чужом доме беспомощная и голодная? Неужели он забыл все, абсолютно все? А ведь когда-то они любили друг друга и были счастливы. Если бы я не приехала жить к маме, неизвестно,  как и на что  бы она  жила, ее пенсия была мизерной.
Как ей удалось пережить этот жуткий период  измен, разводов, переездов? Это и не всякой здоровой женщине под силу.
Анастасия,  утомленная воспоминаниями, замолчала.
Дмитрий понял ее состояние и больше не задавал вопросов.
Он начал рассказывать ей историю о могучем дубе и тоненькой веточке. «Когда начался ураган, могучий дуб вырвало с корнем, а тоненькую веточку пригнуло к земле, и она спаслась».
-На этом наше занятие окончено.
-До свидания,-  Анастасия рассеянно вышла.




 
 
Стоял конец июля, жара и пыль  становились совершенно невыносимыми. Настя мечтала о том, что скоро поедет к морю.  На отпускные деньги она купила много продуктов и крупных мясистых слив. «С каким удовольствием мы с мамой их  поедим!»- думала Настя. Сливы маме и вправду  понравились, а ночью ее неожиданно начало очень сильно тошнить. « Неужели это от слив?»,- недоумевала Настя.
-Мама, ты отравилась, наверное?
-Не знаю, Настя, но у меня уже нет сил…
Настя побежала в отделение милиции. Там был телефон, и можно было вызвать скорую помощь. Дежурный неохотно открыл ей дверь.  Скорая приехала довольно быстро. Было уже шесть часов утра, летний рассвет набирал силу.
Фельдшер, осмотрев маму, сказал:
-Ее нужно вести в больницу. 
-Хорошо,-  сказала Настя,- везите.
Она немного даже успокоилась, теперь мама в надежных руках.  Маму увезли, а Настя легла спать. Бессонная ночь утомила ее, и она заснула крепким, молодым сном.  Проснувшись в десять часов утра, спохватилась - мама  в больнице. « Сейчас, я сварю ей бульон, и пойду  к ней»,- думала Настя, по пути прибирая в доме;  до больницы она добралась уже в двенадцатом часу дня.
Вошла в помещение и стала выспрашивать у санитарки, в какой палате лежит женщина, которую привезли ночью на «скорой». Та вдруг преградила ей дорогу:
-А Вы кто ей будете?
-Я ее дочь,- весело сказала Настя.
Санитарка помолчала,  а  потом, отвернувшись, сказала:
-Ваша мать умерла.
 Настя замерла, повторив про себя ужасное слово «Умерла»
-Умерла?
Ее глаза наполнились слезами.
-Как  умерла?
-Да, сегодня, в семь часов утра. Врачи ничего не смогли сделать.
«А я спала, и ничего не знала… Моя мама,  умирая, смотрела на чужих людей…  я варила бульон,  прибирала в комнате…   я должна была быть здесь…
 Эти мысли жгли Настю. Она плакала. Пришел врач:
-У вас есть машина? Ее нужно забрать из больницы. Мы нашли в ее карточке запись, где она просила не возить ее  на вскрытие после смерти, так как ее болезнь известна.
Вы можете ее забрать?
-Нет, у нас нет  транспорта,  мы жили вдвоем,- еле выговорила Настя.
Врач распорядился выделить «скорую».
Маму вынесли на носилках. Она была укрыта простыней. Санитарка сунула  в руки Насти узелок: это ее вещи.
Носилки погрузили в « скорую помощь», Настя вошла следом. Машину трясло на ухабах, мамино тело колыхалось, простынь  сползала. Настя поправляла простынь, и тут  увидела мамино лицо.  На нем застыло немое удивление: кажется, я умерла…
 « Мама знает, что она умерла…» - эта мысль потрясла Настю. Вчера она была жива, а сегодня ее уже  нет, и самое страшное то, что уже ничего нельзя изменить…   
 Носилки внесли в дом, маму переложили на диван. Настя присела рядом. Все происходило как в замедленной съемке.  Так же медленно Настя думала о том, что ей нужно  сделать: послать всем телеграммы… заказать гроб… заказать памятник… выкопать могилу… купить похоронную ткань… теперь она вспомнила, как мама показывала ей какой-то сверток и говорила: в этом меня похороните… «Ну что ты мама,- отмахивалась Настя,- что ты придумываешь?»
Настя автоматически принялась искать сверток в шифоньере. Где-то здесь, он должен быть здесь...    Свертка не было. ( Через несколько дней, она нашла его на своем обычном месте). Настя поднялась и пошла к соседке бабе Дусе.
 Баба Дуся открыла дверь с доброжелательной улыбкой:
-Настя,  ты? Что-то надо?
-Мама умерла.
-Лиля?  Умерла? Да ты что? Баба Дуся перекрестилась.
Она почему-то всегда хорошо относилась к Насте и ее маме.
-Баба Дуся, Вы не могли бы мне помочь?
-Да, а что  делать?
-Надо найти старушек, которые бы обмыли маму. Только я не нашла узелок с ее смертным, а она ведь показывала мне его… у вас не найдутся чулки и платок? Я потом куплю и вам верну.
-Конечно, Настя. А во что ее одеть?
-Пойдемте, я вам покажу.
У мамы было много нарядной одежды, еще с того времени, когда она работала. Сейчас она ее не носила. То ли некуда было, то ли не хотела…
-Да, баба, Дуся, найдите еще старушек, которые читают молитвы. Я потом со всеми рассчитаюсь, - как во сне говорила Настя,- мне сейчас надо на почту, отбить телеграммы.
-Иди, Настя, иди, я все сделаю.
Отбив телеграммы, Настя повернула к дому  дальних родственников. Постучала в окно:
-Откройте, тетя Нина, это я, Настя.
Тетя Нина вышла на улицу чем-то очень обрадованная.
-Настя?- удивилась тетя Нина,
-Мама умерла.
-Что ты говоришь,- засмеялась вдруг тетя Нина,- с чего бы ей умереть?
Настя отвернулась. Она прекрасно понимала, что ворвалась в чужую спокойную жизнь,  испортила настроение своими проблемами. Тете Нине совсем не хотелось взваливать на себя какие-то дела, но у Насти не было другого выхода.
Наконец, тетя Нина повела себя соответственно моменту:
-Умерла? Почему, когда?
-Тетя Нина, я никого здесь не знаю. Помогите мне с похоронами. Я дам вам денег. Может быть, дядя Вася закажет гроб, памятник, наймет кого-то выкопать могилу?
-Ладно, Настя, я ему передам. Он все сделает.
 Настя вернулась домой. Мама лежала одна, но уже одетая в нарядное платье. Голова была повязана платком. Настя вглядывалась в ее лицо. Мысль, отражавшаяся прежде на ее лице, как-то сгладилась. Лицо начало принимать другое выражение.
 Шагнувший в небытие, остается там. 
Ещё никому не удалось перешагнуть эту жестокость.
Поздно вечером пришли две старушки, зажгли свечи перед иконами и начали читать молитвы. Настя вслушивалась в незнакомые прежде слова: « Ослаби, остави, прости, Боже, прегрешения наша, вольная и невольная,  яже в слове и в деле, яже в ведении и в неведении, яже  во дни в нощи, яже во уме и в помышлении: Вся нам прости, яко благ и Человеколюбец». Тогда она была атеисткой.  Но эта молитва затронула ее до глубины души. Мама теперь там, ей нужны эти молитвы.
На следующий день приехали все родственники. Привезли гроб, Аннушка с Натой взялись обивать его красной тканью.  Тетя Феня и бабушка хлопотали на кухне. Только Вале не сообщили о смерти мамы, она лежала в роддоме и вот-вот должна была родить…   
Настя как-то отстранилась от дел.  В доме толпилось много народу. Приходили и уходили, какие-то незнакомые люди. Маму уже переложили в гроб.  Старушки старались потрогать ее ноги. Настя, сидела около нее, и казалось,  ничего не замечала.  Она все старалась найти на ее лице эту последнюю мысль, которая еще связывала ее с миром живых.  Напрасно. Мамино лицо все более и более начинало напоминать какую-то маску. А потом она и вовсе перестала походить на себя…


 


На следующее занятие Анастасия собиралась с трудом.
Как рассказать об этом?
Она вошла в комнату. Дмитрий сидел на своем обычном месте.
-Здравствуйте, Анастасия.
Он опять успел поздороваться первым, но  сегодня Настя этого не заметила.
-Здравствуйте.
Она прошла и села в кресло.
-Как ваш сон? – поинтересовался Дмитрий.
-Хорошо…
Насте не хотелось рассказывать, что она не спала ночь.
-Начнем занятие?
-Да. Сегодня я расскажу о  маме. Мама умерла 4 августа.  С тех пор прошло двадцать пять лет. Сейчас я уже старше ее.
На похоронах я думала, неужели может пройти пять, десять, пятнадцать лет после ее смерти? Тогда время для меня как бы остановилось.  Я ощущала себя взрослой сиротой.
На поминках старшая мамина сестра тетя Сина подняла рюмку и, хохотнув, сказала: « Вот и Лиля умерла, помянем ее».  Ее хохот больно царапнул мне душу. Потом я думала: «Неужели ей не жаль свою сестру? Неужели она ее никогда не любила? Тетя Сина похоронила несколько своих младенцев, мужа, двух трагически погибших  взрослых сынов и внука. Может быть, она привыкла к смертям? Возможно, ее душа очерствела».  Как бы там не было, я долго таила в себе обиду на тетю.  Мы с Натой целый месяц, каждый день ходили к маме  на кладбище за три километра. Мы никак не могли привыкнуть к тому, что ее нет дома, что она там.
Дом  опустел и замер.
Спустя две недели после смерти мамы, у Вали родился сын. Только после этого мы с сестрой и отец  приехали к ней и сообщили о случившемся горе. У Вали  пропало молоко. 

-Скажите, как Вы относитесь к религиозным воззрениям?- спросил Дмитрий.
« Умеет же он задавать вопросы», усмехнулась про себя Анастасия
-Да, я верю в Бога.
-Как Вы думаете, верующему человеку живется легче?
-Наша бабушка всегда говорила при обсуждении каких-то проблем: нам бы хотелось, чтоб было так-то, но как Бог даст… с этой точки зрения, им живется легче.
-Знаете, что вам не хватает? ВЕРЫ.
-Веры? Настя задумалась.
-Вам надо сходить в церковь к причастию,- неожиданно предложил Дмитрий.
Анастасия никак не ожидала, что он тоже верит в Бога.
-Я подумаю…
Анастасия уже знала, что если Дмитрий говорит о чем-то,  то это надо тщательно обдумать.
- Давайте проведем сеанс релаксации,- предложил Дмитрий,- вы устали, вам нужно расслабиться.
-Я согласна,- ответила Анастасия и закрыла глаза.
-Представьте себя на берегу реки. Вы сидите на зеленой траве, ваши руки касаются теплой земли.  Река несет свои воды вдаль как сто, как двести, как тысячу лет назад.  Поток то спокоен, то с ревом вырывается из-под крутых берегов. Слышен запах водорослей, и еще какой-то травы… по воде плывут опавшие листья, ветки, брошенные кем-то цветы.
Вы наблюдаете за потоком и невольно расслабляетесь. Некоторые люди позволяют себе расслабиться…
Очнулась Настя от громкого и спокойного голоса Дмитрия
-Я считаю до трех, Вы открываете глаза. Как вы себя чувствуете?
-Спасибо, мне значительно лучше.
Анастасия и вправду чувствовала себя отдохнувшей и спокойной. Вот только, сколько прошло времени?
- На сегодня занятие окончено.
Как? Уже?  В определенные моменты  она совершенно теряет способность чувствовать время.  Впрочем, наверное, не она одна.
-Приходите послезавтра.
Дмитрий неожиданно тепло улыбнулся.



Анастасия собиралась на следующее занятие. О чём рассказать сегодня? О том, как на третьем курсе  влюбилась в студента медика? А он, после нескольких, вполне приятных встреч, признался, что  любит другую девушку? И даже сочинил стихотворение: « Почему я тебя не люблю, и что так тянет меня к тебе, ведь не магнит же ты и не огонь, и душу оживить, Боже, нечем».
 О том, как она долго не могла забыть его?
Жизнь начала развиваться по сценарию ее любимой песни «Нелюбимая»…


Настя пришла на занятие. Села на свое обычное место. Как все-таки трудно рассказывать о себе.  Хорошо, что Дмитрий немного опаздывает.  А вот и он. Вошел в комнату, улыбнулся. Анастасия не обольщала себя. Он улыбнулся вполне профессионально.
-Здравствуйте, Анастасия.
-Здравствуйте.
-Начнем занятие?
-Да.
-И так, я вас слушаю.
-Я была знакома со многими парнями. В некоторых влюблялась,  некоторые были влюблены в меня. Но почему-то это всегда не совпадало. Или я всегда выбирала не тех…  чаще всего, я была очень одинока. Все мои подруги давно вышли замуж. Старшая сестра  тоже.  Хотя, вокруг меня было довольно много одиноких женщин, потому что,  по статистике на десять девчонок… ну да сами знаете.  Жизнь как-то не складывалась. И вот однажды…




-Настя, привет!
Настя оглянулась, ее окликнула красивая  брюнетка.
-Лида! Я рада видеть тебя. Как дела?
-Пойдем в кафе на проспекте и посидим, поболтаем.
-Давай, на улице жарко, а там устроимся в тенечке.
Они заказали по мороженному,  чашке кофе и внимательно посмотрели друг на друга.
-Какое жаркое лето, я не могу привыкнуть к  запаху расплавленного асфальта, пожаловалась Настя.
-Настя, у тебя есть парень?- вдруг поинтересовалась Лида.
-А у тебя?   
Они рассмеялись. С Лидой было легко и просто.
-Нет, я серьезно. У меня на примете есть один паренек.  Мне, кажется, вы подойдете друг другу.
-А что же ты не возьмешь его себе, раз он такой хороший, лукаво улыбнулась Настя.
-Да ты что! У меня же Степа! Я его обожаю.  А этот парень Степин друг, приехал недавно из другого города. Они вместе служили.
-И что? – Настя сделала вид, что заинтересовалась.
-Давай, я вас  познакомлю!
-Давай,- согласилась Настя.
«Хотя я не уверена, что из этого получится что-то путное», подумала она.
-Тогда приезжай ко мне в субботу.
Лида продиктовала адрес, объяснила, как доехать.  Довольные друг другом, они расстались.

В субботу утром Настя встала чуть пораньше. До Лиды надо было ехать часа два или даже больше. Начала перебирать свой довольно скромный гардероб. Шелк и синтетика откладывались в сторону. Похоже, днем опять будет очень жарко.  На глаза ей попалось скромное ситцевое платье. Настя сшила его сама.  Пожалуй, вот это подойдет. Подкрасив брови и ресницы,  расчесав  волосы,  взялась собирать сумку. Лида предложила  сегодня переночевать у нее. Глупо ехать в такую даль,  всего на  несколько часов. К обеду Настя была на нужной остановке.  Красивый у них микрорайон, разглядывала Настя просторные улицы, утопающие в зелени; недалеко сосновый бор.  Наверное, там и озеро есть или речка, размечталась Настя.  Нашла нужный дом, квартиру, позвонила в двери. Открыл ей молодой человек,  с черными вьющимися волосами.
-Я к Лиде.
-Настя!- Раздалось из глубины квартиры,- заходи, я сейчас!
Степан, вероятно, это был он, дружелюбно улыбнулся:
- Проходи!
Настя вошла. Подскочила Лида.
-Мы тебя уже заждались, что ты так долго. Я уже и обед приготовила, а тебя все нет и нет,- тараторила Лида.
-Кстати, знакомься, это Степа, показала она на черноволосого мужчину, который открыл дверь, а это Юра. Из соседней комнаты вышел худенький, невысокого роста парень.   Настя взглянула на него:  «Надо же, он еще и симпатичный»,-   подумала она. Все сели за стол. Обед был замечательным.  Настя украдкой разглядывала Юру, а он ее. Когда с едой было покончено, решили идти в лес.  Дорогой Степа увлек Лиду вперед, а Настя с Юрой пошли сзади.
 Он оказался очень разговорчивым, что вполне устраивало Настю. Она больше любила слушать.  По дороге в лес и из леса шло много людей.  Лица людей шагающих  в сторону леса выражали усталость, а вышагивающих обратно - удовольствие.  Очевидно, всех допекла жара. Юра болтал  не переставая. Через какое-то время Настя присоединилась к разговору. С ним можно было говорить о чем угодно. Полевая дорога начала дробиться на мелкие тропки. Лида и Степан повернули в сторону родника.


 
-Однажды, продолжала Анастасия, я познакомилась с молодым человеком. Некоторое время мы встречались, а потом, как-то незаметно стали жить вместе у меня, в моей комнате. Мы прожили вместе год. Этот год был бы в моей жизни самым счастливым, если бы не события, которые последовали затем. 
 Анастасия задумалась, собираясь с мыслями.


-А вот и я!
Юра вернулся с работы, с большим пакетом.
-Я купил мяса, у нас на работе продавали дешевле, чем в магазине.
-Учитывая нынешний дефицит продуктов, это неплохо,- засмеялась Настя,- ужин уже готов, давай садиться за стол. Хотя, ты готовишь гораздо лучше меня. Приготовь завтра что-нибудь? Завтра выходной, можно никуда не торопиться.
-Какая хитрая! -  улыбнулся Юра,- ты специально меня хвалишь.
-Нет, что ты, у тебя получаются оригинальные блюда!
-Ладно, уговорила. А чем займемся в выходные?
Может, сходим в кино, погуляем?
-Конечно,  сходим. Можно Лиду со Степаном пригласить для компании.
-Это было бы неплохо. Так что у нас на ужин? А ты испекла манник-обманник  к чаю?
-Да, я же знаю, что ты его любишь.
 За ужином Настя вдруг сказала:
-Я хочу родить ребенка.
Юра, кажется, немного смутился, а потом  ответил:
-Если ты очень хочешь, то надо родить.
-Но у меня такое чувство, что я тебя все-таки чем-то не устраиваю…
Юра смутился еще больше.
-Нет, тебе показалось.
 
Через какое-то время Настя забеременела. Где-то, через месяц, почувствовала себя плохо, и ее положили в больницу. Юра часто приходил к ней. А в выходные она убегала домой, вылезая из окна; Юра ее подхватывал, они смеялись. Настя пролежала в больнице четыре недели. Однажды, лежа на кровати задумалась: а что будет дальше?
Неожиданно повеяло холодом, кто-то как будто,  сказал: ты останешься одна…сердце сдавила тоска…
Настя испугалась. Что это было? Нет, это просто    невозможно представить! И … постаралась забыть об этом. 
После больницы они съездили к ее родственникам в деревню (много позднее, родственники сказали, что были от него не в восторге), строили планы на будущее. Однажды они пошли покупать кольца к свадьбе.
 С удовольствием рассматривали ассортимент колец в ювелирном магазине:
-Настя,  тебе нравятся широкие кольца, или узенькие?
-Мне нравятся узенькие кольца. У меня рука маленькая.
 -А какой у тебя размер?
-Не знаю…
На помощь пришла продавщица:
-У Вас, наверное, 17,5. Примерьте вот это. А у Вас 19-й размер, Вам тоже узкое кольцо?
Наконец выбор был сделан, красивые бархатные коробочки радовали глаз.
Через какое-то время, беременность Насти была уже четыре месяца, Юра начал разговор о том, что ему надо съездить домой. Родом он был из небольшого белорусского городка.
-Понимаешь, я разведен, но в паспорте нет штампа.
Меня не будет несколько дней. К Новому Году вернусь.
-Конечно, съезди,- согласилась Настя.
К Новому году Юра не приехал.
Они перезванивались, но что-то мешало ему выехать.  Где-то  в конце января Настя опять получила телеграмму от Юры. Он просил прийти на переговорный пункт в пятницу вечером.  Настя еле дождалась назначенного дня.
-Здравствуй, Настя!
-Здравствуй! Юра, когда ты приедешь? Я уже не могу здесь без тебя.
-Ну, что ты теперь от меня хочешь?
Это прозвучало  очень грубо.
«Что она от него хочет? Ни-че-го…»
Настя медленно положила трубку. Слезы сами побежали из глаз. Настя шла домой как в тумане. Неужели это происходит с ней?  Ночью она проснулась и опять начала плакать.
Полседьмого зазвенел будильник.  Настя с  трудом встала, собралась на работу. На работе старалась выглядеть  и вести себя как обычно, хотя внутри что-то обрывалось и замирало. Так прошел февраль. Настя жила как в тумане. Ночью плакала, а днем тщательно следила за тем, чтобы вовремя улыбнуться, что-то сказать, ответить на вопрос, сделать всю необходимую работу. В голове как будто был какой-то пульт управления, наверное, автопилот….



-Анастасия,- вывел ее из задумчивости голос Дмитрия,-
Вы сказали, что были счастливы…
-Да, и мне захотелось родить от него ребенка. Кажется, он не возражал. Правда, я  совсем не помню его первую реакцию на то, когда я сообщила ему о своей беременности. Видимо, я была целиком поглощена собой. Или не захотела увидеть то, что не хотела видеть.  Мы начали готовиться к свадьбе. Купили кольца. С платьем я не спешила. Размер предугадать было трудно. В начале декабря Юра решил съездить домой, и привести в порядок документы. К Новому Году он обещал приехать. Я проводила его в аэропорт.  Мы очень тепло расстались.  Беременность уже была четыре с половиной месяца, ребеночек начал толкаться.  К Новому году Юра не приехал.
Анастасия помолчала.
-А знаете, давайте, поговорим, о чем ни будь другом,- вдруг беззаботно предложила она.
-Хорошо,- невозмутимо согласился Дмитрий,- Вы когда  ни - будь, носили розовые очки?
-Да, потом я поменяла их на синие. В прямом и переносном смысле.
-Вы всегда стараетесь держать себя в рамках…
-Да.
« И что же в этом плохого?»,- подумала Настя.
-Вам не нравится, когда люди «выходят из себя»…
-Я много раз наблюдала, как люди нервничают, плачут, окружающие реагируют на это довольно спокойно. Но я очень не люблю показывать свои эмоции.
Последнюю фразу Анастасия совсем не хотела говорить.
Она и раскрываться перед кем-либо  не любит, но от Дмитрия ничего невозможно скрыть.
-Если Вы не хотите, никому показать свои слезы, - Дмитрий сделал паузу и закончил фразу неожиданно банально,- то их никто и не увидит…
На сегодня занятие окончено.
Анастасия попрощалась и вышла.
Самое сложное рассказать о том, что было дальше. Она до сих пор не может вспоминать об этом без слез….   


Настя проснулась в десять часов утра. Первые весенние лучи заглядывали в окно, освещая небольшую комнату. Она прислушалась к себе: ноет спина…  болит низ живота, ужасно хочется спать…  Ночью она, как обычно в последние три месяца, проснулась и не могла уснуть до утра. Хорошо, что сейчас она хотя бы в декретном отпуске и можно будет поспать днем. А как она работала в феврале? Настя до сих пор не может  этого понять. За стеной послышался звон кастрюль. Это соседка по коммуналке  Анна  что-то начала готовить. Наверное, любимое блюдо своего мужа: мойву, жаренную в духовке. Запах  быстро распространялся по квартире. Настю затошнило. Вот уже три месяца, как она не может переносить вид и запах пищи.
Да, сегодня ей на очередной прием к врачу. Самым разумным было бы обо всем ей рассказать. Но Настя не может говорить об этом. Внутри какое-то очень сильное напряжение, она и так с трудом его сдерживает. И ей почему-то кажется, что именно в тот момент, когда она начнет рассказывать о себе, она не сможет сдержаться, и с ней случится истерика. И после этого она уже никогда не сможет отвечать за свои поступки.
 Настя оглядела комнату: последнее  время она редко делает уборку, но в комнате все же чисто, да, собственно ведь и сорить некому, она одна проживает в этих четырнадцати квадратных метрах. Настя встала и первым делом включила радио, хорошо узнавать  новости  по утрам.
Пока Настя одевалась, диктор бодро передавал сводку погоды, новости культуры; рассказывал о последних событиях в городе и в стране: землетрясение в Спитаке, идет сбор гуманитарной помощи пострадавшим.  Вчера Настя была потрясена этой новостью, столько жертв…
Настя оделась, и, стараясь не дышать, чтоб не слышать запах жареной мойвы, тихонько вышла на кухню. Ее отношения с соседями по коммунальной квартире как-то не сложились. Она жила в этой квартире третий год  и поначалу  все вроде было хорошо, но все-таки мелочные придирки Анны выводили ее из себя. Тем более, сейчас, в ее положении, ей вовсе не хотелось их выслушивать, в том числе и рассуждения о «свободной любви  нынешней молодежи».
Однажды, не выдержав, Настя высказала им все, что о них думает. Они, разумеется, не остались в долгу, и в результате обмена любезностями установилась «холодная война». Теперь все молчали, не обращали друг на друга внимания и даже не здоровались. Находиться рядом с ними в одном помещении было очень неприятно. Вот и сейчас Настя выждала, когда соседка на минутку покинет кухню, и вышла поставить чайник. Ее обычный завтрак последнее время: стакан чаю и кусочек черного хлеба. Зато это ничем не пахнет, это можно проглотить, и уже потом бороться с приступом рвоты. Настя осмотрела кухню, в которой давно не было ремонта: побелка осыпалась, окно засижено мухами, штора грязная. Раньше Настя не делала ремонт на кухне, потому что « все здесь  ей не принадлежало», а в данное время была просто не в состоянии.  Хорошо, хоть тараканов она как-то однажды вытравила вопреки желанию Анны: « Вы нас отравить хотите?»  Насте же хотелось всего лишь отравить клопов и тараканов, ей совсем не хотелось делить с ними свою жилплощадь; объяснять  это соседке не имело смысла. Позавтракав, Настя вышла из квартиры, спустилась со второго этажа  по широкой лестнице их старинного дома. С одной стороны  дом окружали многочисленные сараи, бани и гаражи, большей частью уже довольно ветхие.  В сараях хранили дрова,  в доме было печное отопление. Последнее время Настя с трудом носила дрова на второй этаж.
С другой стороны дома стоял великолепный сосновый бор. Хоть в этом ей повезло. До беременности она  часто гуляла по лесу, иногда делала пробежки с последующей разминкой, зимой ходила на лыжах. Деревенское  детство противилось обилию асфальта, людей, шуму и грохоту на улицах. Здесь, в городе, она надеялась встретить любимого мужчину, но - увы, любимый мужчина не означает автоматически любящий. Теперь Настя пожинает плоды этой несуразности. С этими мыслями она незаметно дошла до автобусной остановки.  Почему Настя всегда заходит в автобус в заднюю дверь?  На задней площадке всегда  больше народа. Она терпеливо стояла, хотя ноги уже гудели с утра, а в низу живота гнездилась постоянная, тягучая боль.  Наконец, нужная остановка. Как ни старалась Настя выйти из автобуса легко и непринужденно, это произошло неловко и с трудом. Она всех задержала. Ее путь лежал в женскую консультацию. Настя и не подозревала раньше, что беременных женщин так внимательно обследуют, лечат, обучают правильному поведению во время родов. Настина врач была очень озабочена ее состоянием, предложила на период декретного отпуска лечь в больницу, но Настя отказалась. Ей было бы трудно находиться в замкнутом пространстве наедине со своими мыслями круглые сутки.   Так она хотя бы днем отвлекалась, постоянно была чем-то занята: ездила на уколы и процедуры, в гости то к тете, то к сестре, ходила по магазинам, до изнеможения гуляла по улицам. Приходила домой и совершенно без сил падала на кровать: ноги гудели, внизу живота  как будто какой-то тяжелый камень с острыми краями, который причиняет боль на каждом шагу. Но физическую боль еще можно было как-то терпеть, а вот душевную уже почти нет.   
Настя подошла к знакомому кабинету точно ко времени. Ее вызвали. Врач осмотрела Настю, что-то записала в карточке и задала вопрос, которого Настя боялась больше всего:
-Когда же ваш муж сможет сдать анализы?
-Никогда,- ответила Настя,- он уехал.
Ей удалось сказать это спокойно.  Врач встревожено взглянула на нее.
-Со мной все хорошо,- успокоила ее Настя.
Это было легче, чем что-то рассказывать.
-Как уехал? – заохали врач и медсестра в два голоса,-
вот мужики пошли, сделают детей, а потом в кусты. 
Настя, не поддерживая беседу, разглядывала обстановку в кабинете.
Врач, помолчав и подумав, дописала что-то в карточке.
Кажется, там была строчка о степени риска, и уже стояли какие-то буквы, врач добавила еще одну.
« Все у них зашифровано, ничего не поймешь»,- подумала Настя. А еще в углу карточки было подчеркнуто: старая первородка.  Насте было смешно, какая же она старая, всего тридцать лет…
-Роды у нас назначены на 5-е мая, доброжелательно продолжила врач.  Принимайте процедуры и уколы, приходите на прием третьего числа.
-Спасибо, до свидания.
Настя  вышла из кабинета.
Так, теперь уже время обеда и пора идти в столовую.  После ссоры с  Юрой Настя вдруг обнаружила, что не может готовить и мыть посуду. Пришлось питаться в столовых. Но в нескольких  из них, надо же, никогда не замечала раньше, очень противно пахло, и Настя даже не смогла туда заходить. Она обошла их несколько, прежде чем выбрала подходящие. Одна из них находилась недалеко от женской консультации.  Здесь ничем не пахло, но и еда была жутко невкусной и всегда холодной. Впрочем, выбор у Насти был небогат. Она брала либо манную кашу, либо творожную запеканку.   На раздаче старательно отводила взгляд от рыбных и мясных блюд, от их созерцания  начинало мутить… едва съев несколько ложек каши, Настя быстро отодвинула тарелку, и пошла к выходу.  Сейчас ее вытошнит.  Она и так очень мало ест, а если ее еще и будет рвать после еды, ей останется только умереть с голоду.   Сколько времени человек может обходиться без пищи? Две недели. А без воды и того меньше. Как? Всего две недели? Настя ужаснулась этой мысли. Как хрупка человеческая жизнь. Усилием воли она сдержала позывы к рвоте, что, кстати, делала теперь постоянно, и вышла из столовой.
 Теперь можно пройти по магазинам. Ночами она думала о том, что  еще нужно  купить для ребенка, а днем ходила и покупала. Настя  с нежностью рассматривала детские вещи и думала что, наверное,  какое это счастье, быть беременной. При других обстоятельствах. Себя счастливой она не чувствовала.
Пора домой. Настя обычно не доезжала до дома несколько остановок и шла пешком. Нестерпимые боли в низу живота терзали ее, но это отвлекало от душевных мук.  По пути Настя купила хлеба и молока, это будет ее ужин. Жаль, холодный.  Если молоко подогревать, оно начинает противно пахнуть…
То  ли от постоянной тошноты, то ли от усталости, Настины нервы  были натянуты как струна… еще чуть-чуть… и она оборвется. И тогда…  А кто же будет ухаживать за ребенком? Настю это очень волновало, и она сдерживала свое нервное напряжение снова и снова.  У нее было впечатление, что она всю жизнь ехала по проторенной дороге, а сейчас вдруг потеряла управление, и ее выбросило на обочину;   несет куда-то со страшной скоростью…     Настя  с трудом справлялась со  своими чувствами, они полностью захлестнули ее: обида, недоумение, боль. Как он мог оставить ее беременную?  Неужели он совершенно ее не любил и только притворялся? Он поступил как их отец. Их отец не позаботился о матери. Все они мужчины такие…
Настя успокаивала себя, твердила, что она чувствует себя так плохо, только потому, что беременна. Это физиология, это всего лишь физиология, сейчас она очень уязвима. Все произошло так, не вовремя,  хотя бы на три месяца раньше, или на три месяца позднее…    
Третьего мая Настя снова пошла на прием к врачу. Ей в очередной раз предложили лечь в больницу. На этот раз она согласилась. Роды могли начаться в любое время, а кто же вызовет ей «скорую»?  В тот же вечер, собрав вещи, Настя отправилась в приемное отделение роддома.  Медсестра, взглянув на ее документы, не выдержала и спросила:
-Как уехал?
Лицо ее выражало растерянность.
-Далеко и надолго,- помолчав, ответила Настя.
Медсестра больше не решилась говорить на эту тему, оформила бумаги и проводила Настю в палату.
В просторной палате разместилось десять - двенадцать коек.  Большинство из них  были заняты. Женщины весело разговаривали между собой.  Настя легла, отвернувшись к стене, и тут же уснула. Кажется, она спала всю ночь, первый раз за три последних месяца.


Анастасия собиралась на очередное занятие. Рассеянно  одевалась, разглядывая себя в зеркало. Наверное, сегодня не надо красить ресницы, если она расплачется, тушь размажется.   А, может быть, если она будет накрашена, ей удастся сдержать слезы…   да, пожалуй, и из-за чего  ей плакать, прошло уже двадцать лет! Ее дочери двадцать лет.
 Сколько можно жить прошлым? Собственно, она и не думает об этом, вот только ночами спит плохо. 
Любовь к тебе  рассыпалась на миллион ночей…. 


-Здравствуйте, Анастасия.
-Здравствуйте, Дмитрий.
« Он как всегда спокоен и собран, а я что-то совсем расклеилась»,- подумала Анастасия.
-Начнем занятие?
-Да.
-Вы готовы рассказывать дальше?
-Да, только… я буду говорить…. как бы из сегодняшнего дня…
-Хорошо, я слушаю.
- И так, Юра не вернулся. Это произошло очень неожиданно. Я не была к этому готова. Я не спала, не ела, начались проблемы с кишечником. Я не могла об этом говорить, поэтому не обращалась в больницу. Еще у меня было очень сильное нервное напряжение. В бессонные ночные часы было очень тяжело. Нервное напряжение достигало своего пика.  Оно пыталось захватить мой разум.  Мне казалось, что я стою на краю пропасти, а сзади  на меня надвигается стена. Я сдерживаю ее, из последних сил, а она все надвигается, и надвигается.  В какой- то момент я поняла, что  даже могу забыть, как меня зовут. И тогда это буду уже не я, а какая-то другая женщина.  Мне не хотелось, мне было очень жаль терять свое «Я». Оно было таким большим…   Иногда я падала в пропасть. И забывала, как меня зовут. Тогда я заставляла себя… заставляла себя вспомнить…  как меня зовут? Я вспоминала: Настя…и возвращалась на край пропасти. А стена снова начинала надвигаться. Я сдерживала ее каким-то нечеловеческим усилием воли, я очень устала, у меня не было больше сил сдерживать ее, но я сдерживала, сдерживала, сдерживала…
Однажды я подумала: мне, тридцать лет, я взрослая женщина, у меня есть крыша над головой, у меня есть работа, ребенок мне нужен. Я начала думать о ребенке.
А все свои идеальные представления о жизни, любви, верности, всю свою романтичность и сентиментальность я  вырвала из сердца с корнем.  Отбросила в сторону и сверху придавила своей силой воли, чтоб не высовывались. Это произошло где-то на подсознательном уровне, как я теперь понимаю, и это было единственным,  правильным решением на тот момент.

-Скажите,- начал Дмитрий,- вам приходилось когда-нибудь голодать?
-Я не чувствовала голода, меня сильно тошнило.
-А если бы кто-нибудь приготовил что-то вкусное?
-Тогда, я бы, пожалуй, поела…   Да, а  когда Вы задавали мне этот вопрос шесть лет назад,  я не понимала его. Как можно голодать в наше время? Я  не то что бы забыла об этом, просто это как бы  заслонялось другим.  Еще я подумала о том, что ведь я могла бы возненавидеть всех беременных женщин и маленьких детей. К счастью, этого не произошло. Но я много лет не могла смотреть на беременных, даже в кино. У меня появлялись какие-то неприятные ассоциации. Недавно  по телевизору показывали кинокомедию «Джениффер», там беременным был мужчина. Вместо  того чтобы смеяться, я разнервничалась.
Да, а совсем недавно, года два назад, я прочитала в книге по психологии, что надо представить то, что вам не нравится в виде чего-то, например, светлого пятна,  а если удастся, превратить это пятно во что-то смешное.
Бессонница представлялась мне черным пятном. Постепенно оно стало белым, как облако. Я стала думать, на кого это облако походит? И оно превратилось в этакую неловкую тетушку-бессонницу, которая хочет вроде помочь, а получается только хуже.  Довольно смешной получился персонаж. Ведь на самом деле бессонница говорит о том, что что-то не в порядке в организме, надо принимать какие-то меры.
 Спустя какое-то время я постаралась представить стену, которая тогда на меня надвигалась, в виде чего-то. Чего, например? И  вдруг, оказалось, что стена это вовсе не стена, а белый туман, через который можно просунуть руку. Пропасть - это  не пропасть, а маленькая ложбинка, в которую и сполз туман, когда пригрело солнце…, а еще там растут  березы, я под ними отдыхаю. Я так устала…   Только после того как я « немного отдохнула под березами», я «вспомнила», как отвратительно чувствовала себя физически.
Я падала в бездну много лет, теперь мне жаль себя.
Анастасия помолчала:
-Сегодня мне бы больше не хотелось говорить об этом.
-А вы помните работу над положительными установками?
-Да…
-Что запомнилось вам больше всего?
-«Я властна над своими  эмоциями, и могу испытывать их».
Когда-то Анастасия с трудом произносила эту, простую на первый взгляд, фразу. Язык заплетался на слове «властна» и »могу»  Дмитрий сказал тогда, что надо повторять ее как можно чаще и вслух. И Анастасия повторяла, ей даже удалось немного расширить это предложение: «Я властна над своими эмоциями, и могу испытывать их, и могу делиться  ими с окружающими». Несомненно, это была пусть маленькая, но победа над собой, Анастасия радовалась ей как ребенок.
 Сейчас она произнесла ее твердо и спокойно. Дмитрий одобрительно кивнул. 
-Хорошо, займемся релаксацией.
Представьте себя на лесной поляне…яркий солнечный день. Вы прилегли отдохнуть на мягкую траву. Вокруг вас полевые цветы, они невзрачные с виду, но стоит к ним приглядеться, как становится видно, что каждый цветок уникален. Вы можете видеть бесконечное, голубое небо, слышать шелест листвы, ощущать прикосновения бабочек и вы можете так же заметить, как ваши глаза закрываются.  Они закроются сейчас или какое-то время спустя.  Некоторые люди позволяют себе расслабиться и получить удовольствие от процесса. Вы, что удивительно, все глубже погружаетесь в мир радужных снов…
Анастасия, на счет три Вы откроете глаза. Вы чувствуете себя свежей и отдохнувшей.
 Анастасия открыла глаза.  Как все же хорошо, что есть на свете такой врач…
-На этом занятие окончено, жду Вас в среду.
-До свидания.

Когда начались схватки акушерка Катя тут же  начала ставить ей капельницу.
-Зачем капельница?- спросила Настя.
-Тебе без нее не  родить,- мимоходом ответила акушерка, продолжая свою работу.
Настя задумалась. После обследования на  УЗИ ей сказали, что есть один крупный плод. Пол ребенка держали втайне. Вероятно, сейчас ей будут делать стимуляцию.
Сильная боль в животе прервала ее размышления.
В палату привели еще одну роженицу. Теперь акушерка бегала  от одной к другой, стараясь  везде успеть. Настя слышала, как акушерка называла ту женщину Катей. 
Странно, думала Настя, я решила назвать девочку, если будет девочка, Катей. И вот теперь меня окружают две Кати…
Снова сильная боль, Настя дернулась, игла выпала из вены, акушерка  поставила иглу, но уже на другое место.
… Вторая  роженица Катя давно родила, у нее это были не первые роды. Настя слышала,  как в родовом зале  заплакал ребенок. «Счастливая!»- позавидовала Настя, а ей без конца то  ставили новое лекарство в капельницу, то вставляли иглу в другие вены. Настя совершенно измучилась. Схватки продолжались уже часов десять.  Она начала проситься в операционную:
-Я там быстрее рожу.
-Нет, тебе еще долго,- уговаривала ее акушерка.
-Нет, я хочу туда! 
-Ну, хорошо,- сдалась Катя,- пойдем в операционную,- и потащила за Настей капельницу.
Снова бесконечные схватки.
-Тужься, тужься,-  вдруг быстро заговорила акушерка.
-Я уже не могу.
Настя закрыла глаза, ей вдруг захотелось уснуть.
-Не спи, не спи! - закричала акушерка и даже ударила Настю по лицу резиновой перчаткой.
«Совсем не больно»,- подумала Настя.
Но в голосе  акушерки послышался страх, и Настя поняла, что если она сейчас уснет, то случится что-то страшное или с ней, или с ребенком.  Она собрала последние силы и открыла глаза:
-Да не сплю, я не сплю,- вяло сказала она.
-Тужься, тужься,- опять закричала акушерка.
Выполнять ее указания у Насти уже не было сил.
Ее глаза опять начали  медленно закрываться.
-Показалась головка!- вдруг сказала акушерка кому-то в соседний кабинет. Оттуда вышла врач, посмотрела и принялась резать Настю скальпелем. Дикая боль пронзила тело. После шестого разреза Настя сбилась со счета. Она кричала. Впрочем, сегодня она, почти не умолкая,  кричала от боли всю ночь.   
-Ребенок выходит,- скомандовала врач.
Акушерка  подбежала к ней, взяла что-то в руки.
Послышался детский плач. Насте показали малыша:
-Девочка.
Она почти не успела ее рассмотреть, только увидела черные волосы.
Откуда-то появилась еще одна медсестра и унесла ребенка в другую комнату.  Настя проводила их взглядом.
-Сейчас ей займутся педиатры,- успокоила ее акушерка. Тем временем врач принялась зашивать Настины разрезы и разрывы. Снова пронзительная боль, и снова Настя кричала минут сорок.  Наконец, ей поменяли рубашку, эта была вся в крови, переложили  на каталку, и вывезли в коридор.  На живот положили огромный и тяжелый пузырь со льдом.
 Настя как будто провалилась в какую-то яму. Когда она очнулась, в коридоре  было уже  многолюдно: ходили туда- сюда беременные женщины, врачи, акушерки; нянечки разносили по палатам завтрак. Одна из них подошла к Насте:
-Кушать будете? Каша манная, хлеб с маслом, какао.
-Хлеб и какао,- проговорила Настя, и достала руки из-под простыни. Они оказались по локоть в крови. Санитарка испуганно смотрела на нее, подождала, пока Настя не выпила какао и предложила еще каши.
-Нет, спасибо,- Настя устало откинулась на каталку.
Сколько времени она тут лежит? Ужасно болит спина от твердой  поверхности. Повернуться на бок она может только всем телом, но тут же упадет с каталки, слишком она узкая.  Настя не понимала, почему ее не везут в палату.
Наконец, подошли две медсестры и повезли Настю на второй этаж. Привезли в палату, опять поменяли  насквозь окровавленную рубашку,  и переложили на кровать. 
-Привет,- сказала Катя, рожавшая вместе с ней.   
-Привет,- удивилась Настя,- мы опять вместе?
-Где ты была так долго?
Настя коротко рассказала, осматривая  довольно просторную палату. Здесь стояло всего две взрослых кровати и две детских.
-Это экспериментальное отделение «Мать и дитя», пояснила Катя. Мы будем лежать вместе с детьми. Мою девочку мне уже принесли.
-Ты еще не дала ей имя?
-Это будет решать муж, мы так договорились. Сейчас он еще не знает, что у меня родилась дочка.
-А я свою дочку назвала Катей,- сказала Настя.
-Катей? У тебя тоже дочь?
-Да, я уже давно  придумала это имя
Они замолчали.
Настя прислушалась к себе. Все тело жутко болело. Кроме того, она вся, с ног до головы была в крови. Волосы слиплись  и скатались в воронье гнездо. Наверное, и лицо очень грязное. Акушерка еще в предродовой палате предложила ей умыться, но опять начались схватки, и Настя не успела. »Я только чуть-чуть отдохну и схожу, умоюсь…»,- Настя опять провалилась в сон.
 Проснулась она уже под вечер. На тумбочке стояла тарелка манной каши, уже остывшая.
-Это я тебе принесла на обед - сказала Катя.
-Спасибо, но я не хочу.
-Где здесь туалет?
-Мы лежим в конце коридора. Туалет сразу за нашей палатой.
Настя облегченно вздохнула, идти недалеко.
Кое-как встала и неуверенно дошла до двери, дальше по коридору шла, держась за стену. По пути попалось трюмо.
Настя рассмотрела себя: измученное лицо, отвратительно грязные волосы, неожиданно худая фигура.  В туалете не было душа, хотя чего она ожидала? Кое-как вымылась теплой водой из-под крана, хорошо, что  вода не ледяная. Но голову вымыть сил у нее уже не хватило.  С трудом добралась до своей кровати.
Вечером к ней подошла медсестра поставить укол.
-Вставала?- спросила она, видимо, заметив  в Насте некоторые перемены.
-Да.
-Молодец,- тихо сказала медсестра.
Настя опять заснула.
Утром начался обход. К ней подсела пожилая врач:
-Как себя чувствуете?
-Хорошо,- сказала Настя, хотя все тело болело.
-Я и вижу, что «хорошо»,- ответила врач, недовольно рассматривая синяки на Настиных  руках.
Ее руки от плеч до кончиков пальцев припухли и посинели.
Прощупав Настин живот, врач еще больше нахмурилась: матка не сокращается, вылезла пупочная грыжа; на правой ноге появилась толстая, как змея, вена.
-Это кто же так над вами декавался?
Настя промолчала.
Врач вздохнула, что-то записала в карточку и ушла.
Сегодня Настя, снова кое-как добравшись до туалета, вымыла голову под краном.  Оказывается это и есть счастье: возможность хоть как-то привести себя в порядок. 
Катя приносила ей еду, уносила грязные тарелки. Настя была ей очень благодарна.
К вечеру второго дня в палату вошла незнакомая молоденькая медсестра с ребенком на руках и направилась к Насте.
-Я принесла вашу дочь. Вы умеете кормить  грудью?
-Нет,- испуганно сказала Настя.
Медсестра улыбнулась:
-Ничего страшного: берете ребенка, головка должна лежать на руке, поворачиваете к себе и даете грудь…
Девочка начала жадно сосать. Настя замерла. Неожиданно у нее мелькнула мысль: » Я всю жизнь была одна, а теперь меня стало двое…» Этот маленький комочек воспринимался ей как продолжение ее  самой. Какое странное чувство…    А как же те матери, которые рожают второго, третьего ребенка? Они троятся или четверятся!? Дочь, ее дочь! Теперь, если медсестра захочет унести  девочку, она ни за что не отдаст.  Но медсестра только сказала,
-Если не будет хватать молока, обращайтесь  к нам.
Молока у Насти было действительно мало, кое-как накормив малышку, положила ее в кроватку. Катенька  не спала, но и не плакала. В эту ночь Настя лежала, и разглядывала свою дочь: какие у нее длинные, сантиметра полтора, волосы; кажутся черными, но с медным отливом; карие глазки, маленький носик, ротик – пуговка.   Вся в отца.
 Оказывается, ни один мужчина на свете не стоит ее ребенка.
Как жаль, что она не знала этого  раньше.
На третий день ее пригласили к телефону:
-Настя!
-Ната! А что ты плачешь?
Ната плакала почти навзрыд.
-Настя, как же ты ее выродила, четыре килограмма пятьдесят грамм… Тебя не приглашали к телефону…
-Ната, все уже хорошо, ты не беспокойся. Только у меня нет молока…
-Я выслала тебе банку сгущенного молока, пей чай со сгущенным молоком! Тебе сейчас принесут.
-Спасибо Наточка! До свидания.
-Пока, Настя, я скоро приду опять.

На следующее занятие Анастасия пришла в хорошем настроении. Ночью ей удалось выспаться, и  она  чувствовала себя бодрой. Дмитрий уже сидел на своем обычном месте.
-Здравствуйте, Анастасия.
-Здравствуйте.
-Как ваш сон?
-Хорошо,- Настя улыбнулась,- сегодня, действительно хорошо.
-Тогда начнем занятие. Вы готовы рассказывать дальше?
-Да. Пятого мая у меня родилась дочь. Роды были тяжелыми. Двенадцать часов под капельницей. Наверное, мне надо было делать кесарево сечение…   Но врачам видней,- добавила Анастасия, не желая невольно обидеть Дмитрия.
-Из роддома меня встречала моя сестра  и отец.
Я решила на лето уехать из города. Конечно, мне очень хотелось в Городки, в мамин дом, там у нас Натой было что-то, вроде дачи. Там бы мне было очень хорошо, и можно было бы ждать Юру. Мне казалось, что он приедет рано или поздно. Но я не была уверена в своем здоровье. Если бы я вдруг заболела, дочь осталась бы совершенно без присмотра неизвестно на какое время.  Я не могла рисковать.
Я решила ехать в деревню к родственникам. Я знала, что они очень недовольны тем, что я родила ребенка, будучи не замужем;  они считали, что я их опозорила; они не дадут мне и думать о Юре, но зато ребенок в случае чего будет под присмотром.
Я прожила в деревне  до осени.  Бабушка  постоянно была рядом и, кажется, жалела меня,  а  вот тетя и отец не скрывали своего недовольства.
 Отец не уставал повторять: «Зачем ты ее родила?»
В конце мая я написала Юре письмо, чтобы сообщить о рождении дочери. Мне казалось, что он должен знать об этом.
Анастасия замолчала. Воспоминания выводили ее из равновесия.



Вот уже три месяца Настя жила в Осиновке. Она любила эту маленькую деревеньку, в детстве они  с сестрами часто  сюда приезжали. Три дома их родственников стояли рядом. В одном доме  жила бабушка, дедушки уже давно не было в живых,  в  другом доме, новом и добротном, жили тетя с мужем,  в третьем - стареньком на три окошка -  сейчас жила Настя с ребенком. К сожалению, их прабабушка умерла этой зимой. Перед смертью она очень ждала Настю, но Настя была беременна и не решилась приехать.  Как она покажется в таком положении в патриархальной деревне?  Так и не простилась с любимой бабушкой, и это ее очень угнетало. Говорят, перед смертью прабабушка все время спрашивала о ней: « Как там Настя…, как Настя?»  Как будто что-то чувствовала… 
 Настю устраивало то, что жила она как бы отдельно, Катя не мешала никому спать,  и в то же время все они были вместе. Часто приезжали сестры.
Деревню окружал лес, сразу за огородами можно было собирать ягоды.
Красивые озера находились в разных концах деревни. 

-Настя, тебе письмо, протянула конверт Ната.
Настя взяла в руки конверт. Из Белоруссии, от Юры…
 Быстро прочитала: Здравствуй дорогая Настя! Спасибо тебе за то, что сделала мне такой подарок, родила дочь.  Настя, мне очень стыдно,  что все так получилось, прости меня, если можешь. Можно ли мне приехать к тебе? Напиши, я буду ждать ответ. Береги себя и Катеньку, я больше не хочу вас терять.  До свидания.
Настя заплакала.  Наталья,  молча стояла рядом,  потом спросила
-Что там?
-Прочитай сама.
Настя протянула письмо.
-А что ты плачешь?  Тебе же надо радоваться.
-Не знаю…  А почему он не приехал до сих пор?- Всхлипывала Настя.
- Ты напишешь ему?
-Не знаю..., не говори  об этом письме  никому. Им не понравится.
Натка  промолчала.
Конечно, она не может не рассказать об этом письме родственникам. Они тоже должны знать, если, вдруг Настя примет решение ответить на письмо и ждать Юру.
Видимо,  родственники активно обсуждали последнее событие, и разделись на два лагеря. Сестра  считала, что надо написать Юре; тетя, отец и бабушка были категорически против этого.
 Настя, укачивая, дочь, все думала об этом письме. Уже несколько дней она не могла принять какого-либо решения. Ее сердце рвалось к Юре, а здравый смысл говорил, что если он не приехал раньше, то уже не приедет никогда; предавший один раз, предаст и второй; и сможет ли она простить его?  Она начнет постоянно его укорять, какое-то время он будет оправдываться, потом ему это надоест, и начнутся ссоры…,    Насте совсем не хотелось ТАК начинать семейную жизнь.  Об этом ли она мечтала?
Настя прилегла рядом с заснувшей дочерью, та часто плакала ночами, Настя не высыпалась.  Хорошо, хоть бабушка все время рядом, то воды принесет, то хлеба, то молока.
И что ей делать дальше? Ясно, что здесь она сможет прожить только до осени, дом прабабушки  промерзает зимой насквозь, надо будет возвращаться в город, а как она там одна? До магазинов, аптеки, телефона далеко, дочь одну не оставить, придется постоянно брать ее с собой. С коляской  и с ребенком подниматься на второй этаж, ездить в транспорте…,  кроме того, будет проблема со стиркой, дом  старый, всю воду надо выносить на улицу со второго этажа…
Вошла бабушка, тихонько подошла к кровати,
-Спит? Ты тоже отдохни, сегодня ничего делать нельзя,  сегодня  большой престольный праздник - Иванов день.
-Хорошо, бабушка.
« Только бы быстро сварить кашку, когда дочка проснется»,- подумала Настя.
-Настя, тебе опять письмо,
Перед ней стояла  Наталья  и протягивала  конверт
-Письмо? Не поняла спросонья Настя.
-Да, только теперь с Камчатки.
-С Камчатки? Еще больше удивилась Настя.
-Да, это от Вани Колечкина, он там теперь служит по контракту.
-А ты откуда знаешь?
-Они же с моим муженьком друзья, наверное, это Василий написал ему о тебе.
-Но зачем?
-Иван всегда говорил Васе, что очень тебя любит.
-Я и не знала.
-Да, с тех самых пор, когда вы встречались.
-Но, ведь это было так давно…,   после этого Иван женился, я думала, он счастлив.
-Они уже давно развелись. У него есть дочь. Читай же, что там.
Настя открыла конверт.  Ни одной конкретной мысли, как-то все ни о чем.
-Ну?-  нетерпеливо поглядывала Ната.
- Насколько я знаю Ваню, это предложение руки и сердца.  Почитай.
-Да уж, а как ты поняла?
-Надо знать способ его мышления!- усмехнулась  Настя,- думаешь, почему я с ним рассталась?
-Что будешь делать?
-Надо подумать.

Вечером зашли тетя и бабушка.
-Тебе, говорят, письмо пришло, - начала тетя.
-Иван очень хороший парень,- подключилась бабушка
-Может, напишешь ему?- уже увереннее продолжила тетя,- парень свой, деревенский, не то, что твой прощелыга.
-Да, Настя, тебе надо выходить замуж. Как ты одна с ребенком?
-Он же на Камчатке живет. Мне тоже туда ехать?
-Конечно, муж иголка, жена нитка.
-Я подумаю.
-И думать нечего!- сердито сказала тетя.
Поговорив еще немного, они ушли.
Настя задумалась: так что же ей делать?  Может быть надо выбрать того, кто любит ее, а не того,  кого любит она?  Она всегда выбирает не тех. Сейчас выбрали ее.
Недели через две, Настя села писать письмо Ивану.  Она тоже не написала ничего конкретного, не дала какой-либо оценки происходящего. Письмо ни о чем, но она не сомневалась, что он воспримет его как ответ «да».


-Мне пришло два письма. Одно от Юры, а второе от Ивана, с которым мы были знакомы раньше. Я ответила Ивану.
Конечно, никто бы не заставил меня выйти за него замуж, если б я этого не захотела. Но, я в какой-то мере зависела от родственников  и вынуждена была прислушиваться к  их мнению. Они хотели выдать меня  именно за него.
Анастасия  потерла висок.
-Сменим тему?- спросил Дмитрий.
-Да, пожалуй.
-Скажите, какую из  сказок вы могли бы применить к себе?
Анастасия задумалась.
-Наверное, «Дюймовочка»
-И что же между вами общего?
-Девочка решила выйти замуж за крота.
-Но  она этого не хотела, ее вынуждали к этому обстоятельства.
-Ну и что, она приняла решение.
-Но она же не любила его…
Анастасия вспыхнула и промолчала
-Так зачем было менять свое мнение на противоположное?
На сегодня занятие окончено, приходите в понедельник

Анастасия растерянно вышла из кабинета. Конечно, он прав. Но тогда она не смогла простить Юру. Она много лет пытается сделать это. Честно прощает его каждое «Прощеное воскресенье», но за год опять что-то накапливается…и еще она не может простить своего отца…
Грех обижаться на родителей… Действительно, ей надо сходить в церковь и покаяться в грехах…



Родственники нетерпеливо поджидали Ивана. Он приехал через месяц.
Бабушка суетилась вокруг него:
-Иван, как ты доехал? Пойдем, я покажу, где живет Настя.
-Настя, Настя, Иван приехал!
Они зашли к Насте в дом. Тут же прибежала тетя:
-Иван, как у тебя дела? Давай, проходи, не стесняйся.
Настя взглянула на него: он ничуть не изменился за эти годы, такой же невысокий и худощавый, густые русые волосы, васильковые глаза; подвижен и скор на решения.
Одет  в спортивный костюм, курточку и кроссовки. Оно и понятно, столько времени в дороге.
-Привет, Настя,- сказал Ваня,  а это твоя дочка? И тут же взял ее на руки. Катя заулыбалась.
Подержав девочку, принялся выкладывать продукты: это соленая горбуша, это икра лосося, это консервы из сухого пайка.  Все изумленно взирали на эти экзотические продукты.
- Меня не хотели отпускать в отпуск, но я все же добился,- рассказывал Ваня, две недели ходил к начальнику каждый день на прием, пока не взял его измором.
-Мы тебя поджидали,- сказала тетя.
Когда все разошлись, Иван подсел к Насте и начал серьезный разговор:
-Настя, ты мне очень нравишься. Выходи за меня  замуж. Там у меня есть квартира, я совсем недавно ее добился, когда получил письмо от тебя. Уедем на Камчатку, и будем там жить. Там лучше, чем здесь.  Природа красивая, и  абсолютно все можно купить, а здесь все в дефиците.  Я военнослужащий, нас  очень быстро распишут. Завтра подадим заявление, а через три недели мы уже муж и жена. И Катю я буду любить.
-Я согласна,- ответила Настя.
На следующий день они подали заявление в сельский совет.
-Иван, сколько у тебя денег? А сколько стоят билеты, контейнер?
Мне надо срочно получить декретные деньги.  Давай подумаем, сколько нам нужно, на регистрацию. Кроме того, надо купить платье.  Кольцо  и  туфли у меня есть…,- чуть замялась Настя,- тебе нужен костюм и  кольцо.
Дальше события развивались как-то уж очень быстро.


В понедельник Анастасия пришла на занятие чуть позже назначенного времени: дала время Дмитрию выкурить сигарету перед занятием. Анастасия вошла в кабинет:
-Здравствуйте.
-Здравствуйте, присаживайтесь. Так на чем мы остановились?
-Четвертого ноября нас с Иваном зарегистрировали  в ближайшем сельском совете. На мне было шелковое кремовое платье. Оно мне не нравилось, но сестры сказали, что красиво и я сделала вид, что поверила им. Ната соорудила  мне прическу. В волосах закрепила белые цветы, которые, хранились еще  с  ее свадьбы. Костюм для Ивана взяли напрокат. Нас зарегистрировали за десять минут.  Я зачем-то вышла замуж с тем кольцом, которое мне купил Юра. Забегая вперед, скажу, что счастья оно мне не принесло. На небольшом вечере присутствовали только близкие родственники, всего несколько человек, и то мы еле уместились  домике. На столе  было не очень богато: салаты, пироги, рыба. Возможно, потому что тогда  в стране было плохо с продуктами.
На следующий день Катя заболела, у нее  хрипело в горле. Целый день накануне за ней некому было толком присматривать. 
Шестого ноября у меня день рожденья. Пришла поздравительная телеграмма  от Юры. Валя тайком от Ивана передала мне ее. «Поздравляю с днем рождения». Такие скупые строки…   Почему он не обратился ко мне по имени? Может, он разлюбил меня? Ах да, о чем это я. Теперь я чужая жена и это не имеет никакого значения. А если учесть, что я не ответила на его письмо, то, что он должен думать?  Я снова и снова вспоминала слова телеграммы, пытаясь понять, что он чувствовал, когда отправлял ее.  Как все глупо.
 Седьмого ноября мы всей семьей отправились в город. Я бегала по магазинам, искала детскую смесь, которую бы не надо было  бы кипятить: чем кормить дочь в самолете? Иван отправлял контейнер, Ната водилась с Катей. Приехала попрощаться Лида. Увидела Катю  и просто ахнула: надо же, копия Юры. Я рассказала ей о последних событиях.   
Вечером этого же дня мы вылетели самолетом в Петропавловск Камчатский с пересадкой в Москве.
Анастасия замолчала.
-С чем вы себя отождествляете?- спросил Дмитрий.
-Я не совсем поняла вопрос.
-Отождествление означает, что человек не представляет своей жизни без чего-то. Ему плохо, без этого чего-то.
Анастасия не могла уяснить сути.
- Вот, например, человек заболел, и ему стало очень плохо.
Это тоже отождествление, подумайте, с чем?
-Со своими болезнями?
- Со своим здоровьем,- поправил Дмитрий.
Настя задумалась, а от чего бывает плохо ей?  …От того, что она не жена Юры, а у Кати нет отца…
-Некоторые люди от этого начинают пить, некоторые сходят с ума,- продолжал Дмитрий.
«Сходят с ума …»,- размышляла Анастасия.
-Вот, видите, как плохо, когда люди начинают себя с кем-то отождествлять.
-Но это же произошло как-то бессознательно…- попыталась оправдаться Анастасия.
-Надо отслеживать подобные ситуации,- жестко сказал Дмитрий.
Анастасия растерянно молчала.  Видимо,  он прав.  Но как избежать этого?  Значит, чем больше у человека людей, которыми он очень дорожит, чем больше различных интересов и увлечений, тем лучше для него же? Устремлять все свое существование к чему-то одному просто опасно. Какая простая истина. А кем, кроме Юры она еще дорожит? Какие у нее интересы в жизни?
-Домашнее задание: посмотреть на окружающих людей и попытаться понять их,- сказал Дмитрий,- на этом занятие окончено. Приходите послезавтра.
-До свидания.
Анастасия встала. В голове уже крутились мысли: а с чем отождествляют себя ее родственники, знакомые, подруги?

-Самолет приземлился в аэропорту Домодедово. Настя несла Катю, Ваня тащил два тяжеленных чемодана. Еле-еле  нашли свободное место. Уложили дочку, сами сели на чемоданы.
Передохнув немного, Ваня сказал:
-Пойду, закомпостирую билеты и поищу буфет.
-Сходи,- отозвалась Настя.
Вернувшись через час, Ваня сказал:
--Мы вылетаем в семь утра по Москве.
-Надо перевести часы, пока мы не запутались.
Настя покрутила стрелки циферблата.
-Будем сидеть тут целую ночь,- Ваня присел на чемодан.
Завозилась Катюшка, Настя взяла ее на руки, покормила.
Катя начала плакать.
«Наверное, ей жарко», подумала Настя и сняла с нее шапку и платок.  Катя успокоилась и уснула.
-Сходи в буфет, перекуси, он вон там недалеко,- махнул рукой Ваня.
-Схожу, пока она спит.
Ночью они дремали по очереди, один из них следил за Катей.
Наконец, объявили посадку на их рейс. Ваня опять подхватил чемоданы. 
« Как только он их тащит»,- удивлялась Настя.
Долго стояли у стойки регистрации,  сдавали багаж, на летном поле поджидали, пока подадут трап.
Им дали хорошие места, самые первые в салоне. Рядом на стене висела складная детская кроватка. Насте и раньше приходилось летать на самолетах, но такой кроватки она не видела. Или не обращала внимания?
После взлета Настя попросила у стюардессы горячей воды заварить детскую смесь. Что интересно, дочь ела ее с удовольствием. Лететь предстояло девять часов. Конечно, Настя хорошо представляла себе карту Союза, из какой точки,  в какую они летят, но одно дело маленькая карта, а другое – представить себе расстояние в девять часов полета…
Прилететь они должны были в шестнадцать часов дня по Москве. Каково же было ее удивление: когда они вышли из самолета, стояла глубокая ночь. Густой туман окутал землю. Она уже совершенно запуталась, куда эти девять  часов надо прибавлять и откуда убавлять…  Ваня опять принялся переводить часы.
Потом они долго куда-то ехали, пересаживались с автобуса на автобус, куда-то шли, снова ехали.  У Насти разболелась голова, она очень устала. Они находились  в пути уже вторые сутки.
-Скоро приедем в Долиновку, еще минут двадцать и мы дома,- обнял Иван Настю.
-Я так устала. Хорошо еще, дочь не очень беспокоится.
Вышли из автобуса, снова густой белый туман, ничего не видно. Неожиданно из автобуса вышло много мужчин в военной форме.
« Тоже из Москвы?»,- удивилась Настя.
Ваня выступал в роли Ивана Сусанина, она шла следом, уже плохо  что- либо соображая.  Подошли к дому, Ваня достал ключи, пригласил войти.
Сени, прихожая, небольшая кухня, маленькая комнатка. Настя, не ожидала увидеть какой либо мебели,  и приготовилась спать на полу, но к ее удивлению в комнате стоял старенький диван, стол, два стула. На кухне шкаф, и какая-то посуда, на окнах занавески, на потолке небольшая симпатичная люстра. Пожалуй, можно продержаться до прихода контейнера.
-Давайте спать,- устало сказала Настя.
Они улеглись втроем на диван. Не успели заснуть, как заплакала Катя. Настя обняла ее, Катя вся горела.
Настя, пошарив в чемодане, достала  градусник и какие-то таблетки. Смерила температуру-39 градусов.
-Ваня, Ваня,- растолкала она Ивана, здесь можно вызвать «скорую помощь»?
-Надо идти на КПП
-Сходи, пожалуйста, у Кати температура 39 градусов, я не знаю что делать.
Ваня безропотно встал, оделся и ушел.
Приехала «скорая  помощь». В квартиру вошел врач с неожиданно злыми и колючими глазами.
-Что случилось?
-У нас высокая температура.
Врач осмотрел ребенка:
-Обтирайте ее уксусом.
Повернулся и ушел. Настя оторопела. Какой уксус, откуда у нее уксус, они только что прилетели с двумя чемоданами?!  Неужели он не видит?!
Прошел час. Катя плакала, температура  поднялась еще выше.
« Что же делать? Я не умею лечить маленьких детей, у меня нет лекарств…»,- думала Настя, укачивая ребенка.   
У нее у самой очень болела голова. Наконец,  созрел план.
-Ваня, Ваня,- растолкала она Ивана,- пойди еще раз вызови «скорую», дочери становится хуже.
Иван безропотно встал, оделся и ушел.
Приехала «скорая помощь». Вошел тот же мужчина со злыми колючими глазами.
«Тебе бы  Бармалеем  работать»,- мелькнуло у Насти.
-Что случилось?- недовольно спросил врач. 
-У нас жидкий стул,- твердо сказала Настя.
Врач недоверчиво посмотрел на нее,  подумал о чем-то:
-Собирайтесь. Увезу вас в инфекционную больницу.
Настя быстро одела  дочку, достала из чемодана халат и тапочки. Она знала, что в этом случае он не посмеет оставить их дома.  (Всегда одни правила для всего огромного Союза)
В приемном отделении больницы ей преложили сдать  свою верхнюю одежду и переодеться.  Настя надела  свой мятый халат.
Вошли в кабинет. Дежурный врач оказался  молодым мужчиной, а красивая медсестра при виде мятого Настиного халата презрительно хмыкнула. 
Настя села на стул, Катя буквально билась в ее руках.
-Фамилия, имя, отчество? Спросил врач, начиная заполнять карточку.
-Чья фамилия?- уточнила Настя.
-Ваша фамилия, чья же еще?
«Ах, да он не знает, что у Кати моя девичья фамилия»,-
Настя решила не объяснять ситуацию и назвала фамилию мужа. Свидетельство о рождении ведь не спрашивали.
-Расскажите, что случилось?
Конечно, жидкого стула у дочери не было, она уже третьи сутки не ходила в туалет, но Насте было главное попасть в больницу, поэтому, она начала складно рассказывать:
-Мы  прилетели два часа назад. Мы ехали двое суток. В дорогу я купила ребенку молочную смесь, которую не надо заваривать.
-Вы знаете, что к новой смеси ребенка приучают постепенно?- строго спросил врач.
-Да, но там где мы жили, смеси не продавали. Мне нечем было бы ее кормить, у меня мало молока.
-У ребенка простудные явления. Когда она заболела?
-Она заболела четвертого ноября.
-Как,- взвилась медсестра,- и вы ее не лечили?
Не рассказывать же ей последние события.
Врач сказал:
-Тихо, Светлана!
-Понимаете, мы жили в глухой деревне,  там нет медпункта…
Похоже, теперь они с трудом воспринимали ситуацию, а медсестра приняла ее, вероятно, за женщину с не совсем развитым интеллектом.
Настя уже с трудом говорила, у нее жутко болела голова, началась тошнота. Ей хотелось попросить таблетку анальгина для себя, но она не решилась. Катя плакала и непрерывно вертелась на руках.
-Катя, Катя…, - уговаривала ее Настя, продолжая рассказывать,- мы вылетели седьмого ноября, а какое сегодня число?
-Десятое ноября,- ответил врач
-Как, уже десятое?
 Настя  удивленно смотрела ничего не понимающими глазами. Вероятно, со стороны ее можно было принять за пьяную.
Медсестра опять сказала что-то нелестное в Настин адрес, врач опять сделал ей замечание.
-Назовите номер воинской части мужа.
Они приготовились к тому, что Настя начнет кое-как  вспоминать и путать цифры. Это было видно по их скучающим лицам.
Номер части Настя помнила хорошо, собралась с силами и назвала его без единой запинки.
Ей хотелось сказать медсестре, что она понимает, что у неё мятый халат, но они не взяли с собой утюг, надеясь купить его здесь; но не успела. Появились позывы к рвоте. Настя закрыла рот рукой, другой подальше отстраняя дочь, соображая, где здесь может быть туалет. Потом, усилием воли, сдержала себя. Последнее время ей слишком часто приходилось это делать.
Наконец, все вопросы были исчерпаны и Настю  с Катенькой отправили в палату…   


В палате они оказались одни. Наверное, специально не подселили ни к кому. Катя непрерывно плакала и всех бы разбудила. Утром на обходе Настя честно призналась лечащему врачу, что у дочери нет жидкого стула, а как раз проблемы наоборот, и она сказала так, чтоб только попасть в больницу. Врач понимающе кивнула и назначила обследование. Катю осматривали разные врачи и поставили диагноз: отит.
А еще у нее обнаружили какое-то нервное заболевание, результат родовой травмы, и поставили на учет к невропатологу. Вот почему дочь плохо спит и ест.
 Когда Кате стало лучше, к ним в палату положили женщину с мальчиком полутора лет.
-Ольга
-Настя
Они быстро познакомились и разговорились.
-Так вы еще не видели город?
-Нет, и даже не представляю, где я нахожусь.
-Тогда давайте, попросим разрешения погулять сегодня после обеда. Детям нужен свежий воздух.
-Давайте,- обрадовалась Настя.
После обеда они вышли на улицу. Настя осмотрелась. От увиденного пейзажа просто захватило дух. Их больница стояла на какой-то горе и была видна почти вся панорама города. Вокруг были горы, но не такие как на  Кавказе, они были какими-то остроконечными, снежными и не закрывали собой горизонт.  Город одной частью как бы взбирался в горы, а другой спускался вниз к бухте Авачинской,  хотя самого океана не было видно. Кроме того, его разделял на две продольные части глубокий каньон. Около каждой горы на более  менее ровных площадках (естественных или  искусственных?) стояли многоэтажные дома.
-Здесь только  двухэтажные дома, выше не строят, потому что бывают землетрясения,- пояснила Ольга.
Она с удовольствием взяла на себя роль гида.
-А вулкан вы видели?
-Нет…
-Посмотрите туда,- Ольга протянула руку в сторону.
Настя проследила взглядом и увидела вулкан. Таким, каким их изображают на рисунках. Огромная перевернутая воронка,  покрытая панцирем льда, блестела на солнце.  Он находился   довольно далеко на горизонте.
-Это вулкан Авачинский, он считается «спящим», но иногда, раз в несколько лет, дымит. Тогда весь город покрывается пеплом.
От обилия информации Настя немножко растерялась: землетрясения, вулкан, пепел… конечно, она слышала обо всем этом. Но увидеть своими глазами такую картину…
Вечером Настя вздрогнула от стука в окно. Обернулась, посмотрела: Иван!  Он махнул рукой в сторону дверей. Она вышла к нему:
-Здравствуй, Настя, как вы?
-Как ты нас нашел?
-Я же спросил, куда вас повезли.
-Ваня, ты приедешь за нами, когда нас выпишут, я совершенно не представляю, куда надо ехать.
-Конечно.
-Ты приезжай  недели через две.
-Ну, давайте поправляйтесь,- он обнял и поцеловал Настю.
Настя обняла его. Здесь, на краю света, он был единственным родным ей человеком.
На следующий день объявили штормовое предупреждение.
-Что это значит?- спросила Настя у Ольги.
-Это значит, что будет сильный ветер и метель. Никто никуда не идет и не едет. Все остаются на своих местах. Кто находится на работе, работают дальше, те, кто дома, пережидают непогоду дома. Не работают школы, магазины, детские сады. Нельзя ездить на личных автомобилях, ходит только общественный транспорт,- поясняла Ольга. 
-Я как-то однажды все же куда-то пошла, так меня чуть не унесло ветром,- засмеялась она,- между домами бывает, даже натянуты тросы, чтоб за них можно было держаться.
Отец, у Ольги военный, она живет здесь с детства, ей все привычно, Настя же с удивлением слушала ее рассказы.
В тот день, когда их с дочерью выписали из больницы, опять стоял густой туман. Иван приехал за ними  и повез домой. В этот раз Настя не увидела город.
Домой приехали к вечеру. Приготовив ужин - у Вани были куплены какие-то продукты - легли спать.
Первую ночь на камчатке Настя с Катей спали дома.
Проснувшись утром, Настя отдернула штору и ахнула.  Вулкан Авачинский, во всей своей красе стоял, казалось, рядом с домом.  Он заслонял собой почти все  окно и небо. Яркое солнце блестело на его ледяных боках. Настя замерла со смешанным чувством страха и восхищения.  Да… если он начнет извергаться, их ждет участь жителей Помпеи. 
Проснулась дочь, Настя, занимаясь обычными делами, включила радио.
-А сейчас о погоде,-  послышался голос диктора,- сегодня днем 10-12 градусов ниже нуля, ветра нет, тип погоды «А».  Ночью  на севере области наблюдалось землетрясение  силой в 3 балла. Жертв и разрешений нет.  После музыкальной паузы, послушайте передачу « Как вести себя во время землетрясения».
Настя была в шоке: что такое тип погоды « А»?  И то-то ночью, когда плакала Катя, а она ее укачивала, ей показалось, как будто пол уходит из-под ног?
Камчатка начала представляться ей все менее и менее заманчивым местом жительства.  Она внимательно прослушала передачу о землетрясениях.
Пришел на обед муж. Какое непривычное слово «муж».
-Что такое тип погоды «А»?- начала выспрашивать Настя.
-Хорошая погода, ветер с материка. Ветер здесь меняется через каждые три дня. Три дня дует с материка, три дня с океана.  У людей от этого болит голова. Некоторые так и не могут привыкнуть к такому климату и уезжают.  У меня голова не болела. А у тебя?
-У меня постоянно болит голова… - пробормотала Настя,-  ты обедай, а я потом, с Катей, сейчас она все равно не даст.
-Мне скоро дадут выходной, давай съездим в город. Петропавловск - Камчатский всего в пятнадцати километрах от нас, ходят автобусы.
-Это примерно как Лобаново от Перми,- оживилась Настя.
-Сходи в наш магазин, он тут рядом, спросишь где, а я посижу с Катей,- предложил Иван,- у меня еще есть время.
Настя быстро собралась, вышла на улицу.
 Их поселок Долиновка  состоял из трех улиц.  Одна улица застроена современными двухэтажными домами, там жили офицеры. Две  другие улицы представляли довольно унылый вид: старые дома барачного типа,  несколько квартир в каждом.  В каждой квартире печка, отопление углем. Снег серый от угольной пыли. В одном из таких домов жили и они.  Часть  поселка  огорожена сетчатым забором, с проходной будкой, там находится  воинская часть. 
Настя зашла в магазин. В продуктовом отделе ее поразило обилие продуктов, особенно рыбы. На Урале в магазинах  полупустые полки. Набрав продуктов, Настя заглянула в промтоварный отдел: и здесь было чему удивиться.  Разнообразие детских костюмчиков, одежды для взрослых. Надо срочно купить дочери парочку.  Да и себе бы не помешало…   Теперь понятно, почему так поджимала губы медсестра в приемном отделении.
«Почему же так?- думала Настя по дороге домой,- здесь есть все, а у нас ничего…» 
Она бывала в Литве, Латвии, Эстонии, Узбекистане, на Кавказе и везде люди жили лучше, чем в России, кроме Москвы и Ленинграда, разумеется.
«Россия…нищая Россия… мне избы серые твои…»
Ничего не изменилось для России.


Зима на Камчатке теплая, температура не поднимается выше десяти - пятнадцати градусов, но постоянно дуют сильные ветра.
Вот и сегодня опять объявили штормовое предупреждение. Настя выглянула в окно. Забор около дома шатался и скрипел под напором ветра. В магазин лучше не ходить. На этот случай у нее всегда есть запас продуктов. 
Иван ушел на службу, заглянула соседка Нина.
-Что, опять не спала ночь?- обратилась она к Кате.
Катя что-то прогулила.
-Вам слышно через стенку?- спросила Настя.
-Да, мои дети так не плакали. Она болеет?
-Что-то с нервами. Лекарств выписали много, только улучшений нет.
-Ну, ничего, уже весна, на  травке, на солнышке поправится.
Кстати, не хотите сходить в выходные в лес за черемшой?
-А что это?
-Трава очень вкусная, в салаты добавляют, на зиму заготавливают.
-Конечно, сходим, если ненадолго.
В выходные  они отправились в лес, он был сразу же за автобусной остановкой.  Березы здесь были больше похожи на кусты: невысокие стволы ветвились и извивались. Нинины девочки, погодки лет семи - восьми, весело прыгали и кричали.  Иван и сосед ходили вдвоем, о чем-то переговариваясь. Нина показывала Насте траву: вот смотри, это черемша. Оказалось, что она чем-то походит на их дикую редьку, только с запахом чеснока.  Настю затошнило. Подошел Ваня, взял дочь, предложил ей походить ножками.   Катя трогала руками траву, первые весенние цветы, радостно улыбалась.
Настя все же начала собирать черемшу. И совершенно напрасно, дома всю выкинула, от ее запаха просто мутило.

Наступило лето. Здесь оно такое же короткое, как и  на Урале, но всегда жаркое.
-Давайте сходим на океан,- предложила как-то  вечером Нина. Они сидели на лавочке, дети играли рядом.
-А сколько это километров?- поинтересовалась Настя.
-Идти прямиком через леса по «козьим тропам» часа два.
-Так близко?- неожиданно вырвалось у Насти
« Это километров десять- пятнадцать… волна цунами, случись она, не дай Бог, накроет их с головой…   А может  у меня что-то не в порядке с нервами?  Похоже, остальных это не заботит…».
-Да, устроим там пикник, отдохнем и пойдем обратно.
Ваня согласился, и Настя с нетерпением ждала выходных.
 Нина с Васей взяли сумки с продуктами, на своих детей  надели легкие сарафаны и панамы. Настя тоже несла сумку с продуктами и водой. Ваня усадил Катю  на детскую коляску, и они пошли.  Где-то на середине пути дочь начала плакать, видимо коляску очень трясло.  Но не возвращаться же домой, решили идти дальше.  Настя, как и Катя, тоже порядком устала, когда они все же вышли к океану.
Настя была на Балтийском море и не думала, что может чему-то удивиться, но здесь…огромные массы воды черного цвета, передвигаясь с места на место, издавали пронзительную  какофонию звуков. Около кромки воды невозможно было разговаривать. Огромные волны казалось, вот-вот накроют с головой, но теряли силу у самых ног. Вспомнились строчки из старинной песни  » Стонет океан, тихий океан…» Он действительно стонал, гудел, рыдал, настолько  громко, что закладывало уши. Настя не удержалась и попробовала воду на вкус: действительно, отвратительно горько - соленая… даже не ожидала… 
Дочь пришлось сразу же отнести как можно дальше от воды. Она испугалась этих звуков и заплакала еще сильней. Разбросили скатерть, накрыли «стол». Настя все разглядывала прибрежную зону. Песок оказался черным, а она представляла его желтым. Вдоль берега росли целые поляны шиповника, только здесь он не кустился, а стлался травой.  Недалеко от берега прямо из воды торчали  три огромных скалы.
-Это «Три брата», так их называют,- объяснила Нина.
       Чуть дальше  высокие, голые  скалы возвышались в полосе прибоя. Кругом была равнина и лес, а они как будто, выросли из-под земли.
-Сейчас поедим и пойдем собирать цветы шиповника.   Из них варят вкусное варенье.
Катя плакала и отказывалась есть.   Все начали торопиться домой, но цветов все же нарвали. 
Обратный путь показался дольше.  Ночью дочка совсем не  спала, видимо, сильно переутомилась. И зачем они пошли на этот океан…  Но столько впечатлений…
Варенье из лепестков шиповника оказалось отвратительным на вкус.
-Ваня, попробуй варенье, ты будешь, его есть?
-Нет, не буду, вкус не очень.
 Настя выбросила его на помойку.

Последнее время Иван стал приходить домой хмурым, во сне что-то бормотал, вскакивал и даже махал кулаками.
Настя начала укладывать дочь не между ними, а с краю. И еще  старалась не спать, прикрывая ее руками. Хватило бы одного Ваниного удара…
В своей кроватке Катя совершенно не спала.
Наконец, Настя не выдержала и спросила:
-Ваня, что-то случилось?
-Нет, ничего.
-Но ты все время молчишь…
-Что, если я  подам рапорт на увольнение, поедем домой?
-Поедем,- обрадовалась Настя.
-А я думал, что тебе хочется остаться здесь, и боялся сказать тебе об этом.
-Что ты! Здесь мне даже работы не найдется. Почти все жены военнослужащих сидят дома, сам же знаешь.  И вообще, я очень соскучилась по дому.
-Ладно,- тоже обрадовался Иван,- тогда я завтра же напишу рапорт. Правда, неизвестно, когда его подпишут, через месяц или два-три.
-Это уже не важно. Мы едем домой!


Шел девяностый год. Здесь, на материке, оказалось гораздо хуже, чем они могли ожидать. Прилавки  опустели.  Появились талоны на основные продукты. Люди в деревнях, у кого была такая возможность, начали заводить скот: держали  коров, коз, свиней. Иван с Настей тоже купили корову, двух поросят, кур. Домашние продукты были большим подспорьем. Обустраивали дом, огород, привыкая к новой жизни.
Иван устроился на работу водителем. Здесь, в родном краю у него сразу же  появилось много друзей и знакомых. Ему хотелось развлечься, что было вполне понятно Насте.
Как-то в субботу утром он предложил:
-Давай  сегодня сходим в гости к одному моему другу, мы вместе работаем.
-Нет, Ваня, я не могу. А ты уверен, что его жена  будет рада нам? Она нас  не знает. И потом, Катя болеет.
-Катя! Катя!- неожиданно взорвался Иван, у тебя на уме одна Катя!
Вечером он ушел в гости один, вернулся поздно и сильно пьяным.

Насте показалось, что он ревнует ее к дочери. Она действительно уделяла ему очень мало внимания. Кроме того, он, видимо, чувствовал, что любит она не его, а Юру…  Он все-таки ждал от  нее  какого-то тепла. А она не могла ему этого дать. Настя была вся закрыта, переживала все случившееся с Юрой, вновь и вновь возвращалась к счастливым дням с ним, и к тому, что последовало затем.  Да, Настя все еще думала о Юре. Он снился ей ночами.  Во сне он обнимал ее и просил прощения, а утром Настя возвращалась  в свою безрадостную реальность. Ей совсем не хотелось ходить с Иваном в гости, да и Катя…
Настя  поняла, что дочери нужно  какое-то однообразие: чтоб завтра было таким же, как вчера, а вчера ничем не отличалось  от сегодня. И она старалась обеспечить ей такую жизнь.  Еще и  поэтому Настя не могла ни пойти в гости с дочерью, ни приглашать гостей в дом.
Однажды  Иван опять обратился к Насте:
-Может, сходим в гости?
-Нет, Ваня, я не могу, я плохо себя чувствую.
-Ах, ты опять не можешь,- вспылил Иван,-  ты опять как умирающий лебедь, ты любишь только дочь и себя! И вообще, пошла ты …
Иван нецензурно выругался.
Теперь он стал приходить домой пьяным после работы. Заходил в дом, падал у порога и спал до утра. Утром собирался и уходил на работу. В выходные он пропадал неизвестно где.  У Насти прибавилось работы, обязанности мужа незаметно перелегли на ее плечи.
Но Настя почему-то действительно болела так же часто, как и дочь: бесконечные простудные заболевания: ОРЗ, ОРВИ грипп, ангина, бронхит.  Ее организм был таким же слабым, как у маленького  ребенка.

Денег катастрофически не хватало. С продуктами становилось все сложней и сложней. Сахарный песок можно было купить только по талонам,  и только когда его завезут,  предварительно выстояв огромную очередь.  Настя с Катей возвращались из магазина опять не солоно хлебавши: такую очередь с ребенком не выстоять,  а муж на работе.
Уныло размышляя о том, что сахару осталось совсем мало,  только для дочери, чтоб добавлять в чай, она увидела, что к их дому подъехала машина. Из неё вышли тетя, дядя, бабушка.
Настя побежала к ним на встречу:
-Здравствуйте, заходите! Как у вас дела?
-Да, ничего,  вы как?
Нарядные родственники вошли в дом. Настя усадила их за стол, правда, угощать пришлось «дежурными» блюдами. 
Поговорив немного, бабушка отозвала ее в сторонку и достала узелок; в таком узелке она хранила деньги, начала его развязывать:
-Настя, я тебе свою пенсию привезла…
Настю охватила острая жалость к бабушке и стыд.
-Ну, что ты бабушка, а ты на что будешь жить?
-Да куда мне деньги, в могилу я их с собой не возьму,- бабушка весело хихикнула,- бери, бери, тебе нужнее…   Да, и вот еще килограмм сахара…

Тем временем муж начал пить запоями.
 Настя попыталась, было поговорить с  ним, но он  ничего не хотел слушать:
-Настя, ты, мужик в юбке!
 Снова нецензурная брань и Ваня больно  ударил ее.
Настя заплакала и выскочила из дому. И вдруг, мелькнула мысль: он пьяный, дочь спит, неизвестно, что может взбрести в его голову.  Получился неутешительный для нее вывод, ей нельзя будить Катеньку посреди ночи и нельзя  уходить из дома…
Началась новая полоса в их отношениях.  Она научилась отвечать на Ванины оскорбления такими же нелепыми обвинениями и научилась ругаться матом. Это было очень неприятно. Просто, она разговаривала с ним на его языке.  По-другому он не понимал.  Ивану очень хотелось ударить ее. Но Настя собирала всю свою волю, твердо смотрела ему в глаза и думала про себя:     »Только попробуй, задень, тебе же хуже будет ». Он кричал, матерился, махал кулаками перед ее лицом, но ударить не мог.  Насте иногда приходилось очень по - долгу быть в каком-то напряжении, пока он не засыпал, и она от этого очень уставала.  Появились мысли о разводе. 
Со временем у них в доме началась гражданская война: сплошной мат, баррикады оскорблений, завесы непонимания и отчуждения. Они наговорили друг другу много несуразного и обидного. А вот до кулачных боев дело не доходило.  Насте  удавалось сдерживать его агрессию, хотя на это требовалось очень много каких-то  психических сил.  В воздухе витали мысли о разводе.

«Совместная жизнь засасывает»,- вывод, который сделала Настя после пяти лет  замужества. Ей очень плохо с Иваном, с ним совершенно невозможно жить. И в то же время очень страшно, как она будет жить одна?
Хотя она уже вышла на основную работу, могла обеспечить себя и ребенка, а дочь привыкла к детскому садику, неизвестность тяготила.
Нужно иметь определенное мужество, чтобы развестись.  Даже в той отвратительной жизни, какая была у нее, были свои какие-то маленькие плюсы.
Настя попыталась наладить отношения с Иваном.
--Ваня, давай, попробуем начать все с начала. Скажи мне, что тебя не устраивает во мне, я скажу тебе, и будем меняться вместе. Я, например, хочу, чтоб ты не пил. А что не нравится тебе?
-Ты слишком хозяйственная.
-?
Настя долго размышляла над этими словами. Получается, что она раздражает его до такой степени, что ему не нравятся даже какие-то положительные черты ее характера.  Но, ведь в этом случае он может просто уйти от нее. Их ничего не связывает. Ребенок не его… у мужчин это как-то проще.  Тем более, его часто не бывает дома, наверняка он знаком со многими одинокими женщинами.   
Но, нет. Он не хочет никуда уходить. Ему нужна я и только я. Он действительно любит меня, но от его любви, увы, только одни слезы…



Иван почти все время пил. Пьяный устраивал скандалы, оскорблял  Настю. Он оскорблял ее за то, что она окончила институт, за то, что имеет диплом с отличием, что ухаживает за Катей,  и что она ему яко бы изменяет.
Настя не понимала, что происходит с ее жизнью?
Однажды во время очередного скандала, который устроил пьяный муж (Настя как всегда в это время готовила, мыла посуду, прибирала в доме), у нее вдруг появилось желание, взять  нож и ударить мужа. Она схватилась за голову и убежала в спальню к дочери, бросив все свои дела. Катя спала, что интересно, она не реагировала на их крики. Настя легла рядом с ней. 
 «Что происходит? Почему у меня возникло это желание? Но, ведь у нас в доме не один нож. Стоит мне замахнуться, как Иван сделает то же самое и еще неизвестно, чем все закончится. Но в любом случае это, суд, тюрьма…  это же просто ужасно, тем более у меня уже есть одна незаживающая рана, а если появится еще одна, то я этого не выдержу. А если Ваня убьет меня, дочь попадет в детдом, для нее это будет большой стресс. Без меня она останется инвалидом. Все, что я сделала за эти годы пойдет насмарку. И потом, я уже знаю, что если чувство возникло, с ним очень трудно справиться, практически невозможно. Лучше вовсе не допускать его появления». Все эти мысли лихорадочно  пронеслись  в  голове. 
Настя подала документы на развод. Через три месяца их развели. Настя взяла свою девичью фамилию. Но Иван продолжал жить с ними. Настя не могла выгнать его  просто так на улицу, он же очень помог ей с дочерью.
Пьянство, оскорбления, мат продолжались ежедневно. Настя беспокоилась, что Катя начнет повторять все эти бранные слова, но она не делала этого.  «Ребенок, а все понимает»  -удивлялась Настя.
Настя приняла решение не отвечать на агрессию Ивана. 
Теперь, когда он оскорблял ее, она молчала. Вначале это было очень трудно, а потом она привыкла, главное, не слушать его, думать о чем-нибудь своем…
Через три месяца Иван понял, что она все равно будет молчать, и тоже замолчал.
Настя старалась сделать все дела до его прихода, (появлялся он обычно после десяти вечера), и уходила с дочерью спать в другую комнату.
 Теперь она обращалась к нему только в случае крайней необходимости, когда сама не могла что-то сделать по    хозяйству, только утром и когда он был совершенно трезвым.
Они молчали год.
А потом Иван начал оскорблять и материть Катю. Настя поняла, что он даже может ударить ее. И, конечно же, это было последней каплей.


 Настя выбрала время,  когда он был трезвым, что в последнее время было редкостью, и начала разговор:
-Иван, давай разведемся. Мы уже не можем жить вместе.
-Нет, я категорически, против этого.
-Ты же знаешь, против этого ты или нет, нас разведут по желанию одной из сторон.
-Мне негде жить.
-Ты можешь жить у матери. Тем более, она больная, и за ней нужен уход.
-Я не хочу жить с матерью.
  Я поговорила с твоими родственниками, они не против того, если ты переедешь жить к ней. Более того, в этом случае ты унаследуешь ее дом. 
Иван промолчал, а спустя неделю, затеял переезд. Имущественных споров у них, к счастью, не возникло.
Дочери исполнилось семь лет.
 Невозможно представить себе облегчение, которое испытала Настя после отъезда Ивана…


-Катя, ты хочешь в школу?
-Нет.
-Как же нет? Ты уже знаешь, весь алфавит, умеешь решать примеры в пределах десяти, мне кажется, в школе очень интересно.
-А я хочу сидеть дома.
Катя упрямо наклонила голову. Настя любила смотреть на нее: эти глаза, брови, волосы…так напоминают Юру.
Фигура тоже его и характер. Настю это радует, может, она будет счастливее ее?
-Ну, Катенька,  представь себе: вся ваша детсадовская группа пойдет в школу. Ты будешь сидеть дома. Они будут переходить из класса в класс, ты будешь сидеть дома. Ребята окончат школу, пойдут учиться дальше, будут влюбляться, и выходить замуж, а ты будешь сидеть дома.
Помолчав, Катя сказала:
-Хорошо, я пойду в школу.
-Вот и отлично, завтра первое сентября, посмотри, какой красивый у тебя ранец.
На следующий день, Настя, вернувшись  с работы, увидела, что дочь чем-то расстроена.  Она стояла, отвернувшись к окну, и молчала.
-Что случилось, Катенька?
Настя посмотрела ей в лицо. Оно было угрюмым и задумчивым.
-Скажи же, Катя.
-Почему у меня отчество не Ивановна, а Юрьевна?
Настя немного растерялась. Она ждала этого вопроса, но где-нибудь лет в десять - двенадцать.
-Видишь ли,- начала она, осторожно подбирая слова,- Ваня тебе не родной отец. 
Дочь непонимающе взглянула на нее.
-А он последнее время оскорблял тебя. Мне было очень обидно. Поэтому мы с ним развелись.
Она обняла и поцеловала Катю, но рассказывать о том кто ее отец,  пока не решилась. Дочь ушла в другую комнату и весь вечер молчала.
Через некоторое время она вернулась к этому разговору:
-Мама, а где мой отец?
-Он… уехал…, когда  я была беременна тобой,-
с трудом проговорила Настя, он потом написал письмо, просил разрешения приехать, но я не смогла его простить…
-Ну и зря… да нет, мамочка, если ты так решила…
-Ты можешь как-нибудь почитать это письмо, я его сохранила.
-Нет, пока не хочу. А у нас есть его фотография?
-Нет, фотографии нет. А зачем она? Посмотри на себя в зеркало и увидишь его портрет.
Больше они не возвращались к этому разговору, но дочь стала очень раздражительной, капризной, непослушной.
Настя представляла себя в ее возрасте: если б ей довелось узнать такое…
А каково дочери? Не смотря ни на что, она любила Ивана.
Настя тоже с трудом приходила в себя после развода.
За последние годы ее характер изменился не в лучшую сторону, а теперь она вспоминала, какой же  была  на самом деле: собирала себя по частям, как разбитую  хрустальную вазу.
С горечью раздумывала над своей жизнью. Почему так произошло? Почему все так получилось? Разве о такой жизни она мечтала? 
 
Пришло письмо от Лиды. Она писала, что они со Степаном переехали жить в Белоруссию, что у них родилась дочь Аленка, и что Юра живет один, спрашивает о ней, и хотел бы встретиться и поговорить…
Настя почему-то  даже своей подруге  не написала, что разведена и не упомянула о Юре…
Теперь никто не мешал ей спать. А Настя просыпалась ночами и лежала до утра. Ей  казалось, что она просто разучилась спать за эти годы…


Анастасия собиралась на занятие, она всегда с нетерпением ждала этого момента.  Почему-то волновалась, нервничала и как могла, успокаивала себя. С одной стороны, ей было приятно общаться с Дмитрием, с другой, очень трудно рассказывать о себе.  Еще никогда и ни перед кем ей не приходилось так « выворачивать» душу.  Когда она вошла в кабинет,  Дмитрия еще не было « Очень хорошо, успею немного успокоиться»,- подумала Анастасия, усаживаясь в кресло.   
-Здравствуйте, задержался  на «скорой», вы давно ждете?
-Здравствуйте. Нет, только что пришла.
-Начнем занятие?
-Да.
-Я вас слушаю.
-На Камчатке мы с Иваном прожили чуть больше года, затем у него что-то не получилось на службе, и мы приехали обратно. Я была этому очень рада.
Там я чувствовала себя сорняком, который, вырвали и выбросили за огород.  За огородом, то есть на краю света, очень трудно пустить новые корни.
-Но почему именно «сорняком»?
-За культурными растениями…ухаживают… за мной никто никогда не ухаживал…   Нет, конечно, я очень люблю сорняки. Они   живучие, растут сами по себе, и почти все они лекарственные растения…
-Мне понятны ваши ассоциации - проговорил Дмитрий.
Так вот, мы вернулись сюда, в этот городок.   
- Вам не захотелось возвращаться  туда, где вы жили с Юрой?
- Я любила его, еще лет пять,  потом это прошло. Хотя, я честно старалась создать семью.  Муж  видимо, тоже. Я очень благодарна ему за то, что он помог мне в трудный момент моей жизни.
-Вы не жалеете, что живете здесь?
-Нет, здесь мне очень хорошо. Дом, огород, я очень люблю что-то выращивать своими руками. Мне кажется, что я получаю от этого какую-то энергию.  Школа, больница, детсад, работа, все рядом.
-Ваша дочь умеет ходить?
Настю удивил этот вопрос. Откуда он знает? Хотя, кажется, она догадывается.
-Катя родилась больной.  Но я не могла  представить своего ребенка инвалидом. Я хотела, чтоб она была здорова. Я очень хотела исправить свою ошибку. Вся моя жизнь была подчинена ее интересам, по крупицам  я возвращала ей здоровье.
-У меня тоже есть сын, иногда я его просто шлепаю, потому, что не знаю, как на него воздействовать.
-Вы считаете, что я на нее как-то воздействовала?
Дмитрий сделал паузу и сменил тему.
-Почему вы развелись?
-Сейчас я понимаю, что тоже была во многом неправа. Когда он еще только начал пить, можно было что-то сделать. Но у меня не хватало сил на них на обоих. И я выбрала ребенка.  А потом уже ничего не смогла сделать. Оказывается, так просто испортить отношения, и так трудно, почти невозможно, их исправить. 
-Скажите, дело конечно, прошлое, ваш муж бил вас?
Настя невольно вздернула подбородок: еще чего;
тут же спохватилась, он же наблюдает за ее реакцией; постаралась ответить спокойно:
-Я не позволяла ему делать это.
-Каким же образом? Ласками и уговорами?
-Как же, только силой своих эмоций!
Настя  напряглась, вспоминая скандалы и оскорбления.
-А что, если ваш муж отождествлял себя с веселой кампанией?
-Значит, именно поэтому ему не нравилась моя хозяйственность…
 -Вы не любите подчиняться?
-Я бы с удовольствием подчинилась его требованиям, если б они были разумны.
-Вы обижаетесь на него?
-Нет, он  просто  дурак…   Иван- дурак.  Терпеть не могу это имя, особенно Иванов Ивановичей…
-Так его звали?
-Да… мне кажется это дурак в квадрате…
Я выслушала столько оскорблений, что мне хватит этого до конца жизни. 
 Недавно мне на глаза попалась книга по психологии. Там советовали делать мысленно такое упражнение: Вставать под водопад и представлять, как смываются все болезни. Однажды я « встала под водопад» и увидела, как с меня, смывается что-то черное. Столько грязи…  уже в следующую секунду я поняла, что это смываются  оскорбления Ивана …  Я столько лет жила с этим…

-Пьяные люди бывают агрессивными. Вы смотрели передачи с участием Кашпировского?
-Да, конечно…
«А причем здесь это?- мелькнуло в голове у Насти,- умеет же он говорить загадками».
-На этом наше занятие окончено.  До свидания. Приходите в среду.
-До свидания.
Вот всегда так, озадачит, ничего не объяснит, и догадывайся, как хочешь. А вдруг она не догадается?




Анастасия с нетерпением ждала среды. На каждом занятии она узнавала что-то новое о… самой себе…
У нее есть интуиция и эмпатия. А раньше она  считала,  что логика,  здравый смысл и сильная воля самые главные ее качества.
-Можно?
Анастасия заглянула в комнату.
-Здравствуйте, проходите.
Опять он поздоровался первым.  Анастасия прошла к своему креслу.
-Как Вы думаете, что мешает Вам  спать?
-Не знаю.
-Может быть, этому можно научиться снова?
Настя вспомнила свои мысли: я просто разучилась спать за эти годы…
-Постарайтесь сказать себе: «Я хочу и могу научиться спать».  Эту мысль следует осознать и повторять вслух как можно чаще.
-Почему вы встречались потом  только с нелюбимыми мужчинами?
Он и это знает?
-Это трудно объяснить,  мне было страшно…посмотреть в глаза любви, потому что потом… будет очень больно…
Оказывается, я просто зубами вцепилась в свое одиночество.  Помните, я сказала Вам шесть лет назад: одиночество это счастье. И даже не поняла, насколько это нелепо. На подсознательном уровне мужчины меня раздражали. Считала, что очень опасно, связывать себя с ними какими-то отношениями. А еще я привыкла полагаться только на себя. 
На сознательном уровне я, конечно же, хотела любить и быть любимой, выйти замуж, а  сама предпочитала любить виртуально.    Жизнью правят подсознательные установки, которые даже редко осознаются.  Девятнадцать лет я боялась любви.
-А вы знаете, что психическим заболеваниям больше подвержены творческие личности?
-Да.
-Например?
-Врубель, Гоголь.
-Еще Достоевский, Пикассо, Коровин.
Настя задумалась. Она не относила себя ни к творческим личностям, ни к психически больным людям.
-О, сколько их…
-А вы знаете кто такой Леонардо да Винчи?
-Ученый, художник.
-Да и еще архитектор, инженер.
На этом занятие окончено приходите послезавтра.
Анастасия попрощалась.
Опять он говорит загадками. Какая связь между ней и Леонардо да Винчи? Смешно даже. Но она не успокоится, пока не поймет это. 


На занятиях Анастасия получала столько информации, что не успевала перерабатывать ее за день, даже ночью, во сне она о чем-то думала, приходила к каким- то выводам, что-то пересматривала. Вот и сейчас мысли о Леонардо да Винчи не выходили из головы.
Наконец, эврика! К ним в компанию еще можно взять Ломоносова Михаила Васильевича. В школе Настя удивлялась тому, что он  ученый, а пишет оды.  Ей казалось, что это не может совмещаться в одном человеке.
Оказывается, есть люди эмоциональные, творческие, типа Есенина; есть люди  рациональные, это большей частью инженеры, ученые, и есть смешанные типы, в которых уживается и рациональное и эмоциональное. Вот о какой «золотой середине» шла речь шесть лет назад.    Её задача не сталкивать лбами свое рациональное и эмоциональное начала…
Зря она не доверяла своим чувствам и пыталась жить  только лишь здравым смыслом.


На следующее занятие она бежала как на крыльях.
Дмитрий как обычно был невозмутим.
Поздоровался, попросил присесть.
-Вам снятся кошмарные сны?
«Придется рассказать и об этом»- подумала Настя.
-Да. Мне они снятся.
-Что именно?
-Таких снов несколько.
-В одном из них  я еду на машине. Я за рулем. Вдруг меня выбрасывает на обочину и несет куда-то со страшной скоростью, а я потеряла управление…, в ужасе я просыпаюсь. 
Днем я наблюдала за водителями: где газ, где тормоз, запоминала, как они водят машину, но во сне я  все забываю, и меня снова несет куда-то.
-На работе вам часто приходится ездить…
-Да, но наш водитель ездит очень осторожно. Я очень не люблю ездить на случайном транспорте, и сама я никогда не сяду за руль. 
Не так давно я снова увидела  этот сон. Но в этот раз  мне удалось договориться с той силой, которая меня несла…   Она повернула туда, куда мне надо! Ведь это моя же сила,  она исходила от меня, только была со знаком минус…
-А еще?
-Как будто у меня в конюшне живут  курицы. Я внезапно вспоминаю, что не кормила их уже две недели. Вместо того  чтобы бежать в конюшню и накормить их, я начинаю переживать по этому поводу: «Как я могла забыть? Они, наверное, уже умерли… бедненькие, как им хотелось, есть, пить…»-  и опять в ужасе просыпаюсь. 
На самом деле я никогда в жизни не забыла кого-то накормить.  Почему мне снится такой кошмар?
-Как вы думаете, почему именно «две недели»?
-Человек  и животное могут прожить без пищи и воды две недели…
-А почему забыла?
-Наверное,  я же могла забыть  свое имя…   Это страшно..
-Как хорошо, что и это вы осознали.
-Анастасия,  а  зачем нужен панцирь черепахе?
-Для защиты
-Вы замечали, что напрягаетесь при опасности, при бессоннице?  Это мышечный панцирь человека. От кого вы защищаетесь?
Анастасия задумалась.
-Я защищаюсь… от самой себя. На самом деле… я не только сильная и волевая. Я еще очень романтичная и поэтичная. Но те чувства, которые я когда-то выдрала с корнем из своего сердца,  почему-то не хотят возвращаться обратно на свое место.
-Кому нужны стихи в нашем жестоком мире?
Анастасия смутилась.
-Да…
Они помолчали.
-Анастасия, о чем бы вы хотели еще рассказать.
-Я расскажу о выводах, которые я сделала.
Я считала себя неудачницей, которая ничего не добилась в жизни.  Оказывается, это не так.  Я слишком идеализировала жизнь, но нашла в себе силы изменить какие-то взгляды и выжить.
И все же,  не все в жизни зависит от нас. Оказывается, я всю жизнь обвиняла себя в том, что я не предусмотрела, что я не догадалась, что я не рассмотрела Юру…
На самом деле я ни в чем не виновата. Все предусмотреть не возможно. И я  прощаю себе это!  Простить себя, как много это значит.  Я обыкновенная женщина, которой очень не повезло.
 И все же… все же мы в силах, если не изменить свою жизнь, то хотя бы изменить свое отношение к ней …и стать хоть чуточку гармоничней. Так получается все-таки, что человек сам кузнец своего счастья?

 - Анастасия, мы не сказали друг другу самого главного.
-Да?
-Мы не признались друг другу в любви, тогда, когда она вспыхнула.
Анастасия  растерянно молчала.
«Нельзя отказываться от любви»
-Да, я тоже любил вас тогда. Я восхищался вами.  И, кроме того, мы, кажется, мысленно разговаривали друг с другом?

Какое же это счастье, знать, что ты любима. И пусть между нами никогда ничего не будет,  эта любовь будет придавать мне силы.  Я возвращаюсь к своим истокам. Я удивительно счастливая женщина.