Обыкновенная трагедия

 
               
            
       Наташа работала в химический лаборатории института пять лет, с тех пор, как окончила BУЗ. B комнате, где сидела, находилось всего пять человек. Хотя люди были разного возраста, народ подобрался дружный. Часто устраивали совместные чаепития с пирогами и печеньем, что у кого было. Вместе обсуждали семейные проблемы и всегда, чем могли, помогали друг другу. Но больше всего Наташа сдружилась со своей сверстницей Люсей Ивочкиной. У них даже судьбы были похожие - обеим по двадцать восемь и обе не замужем. Объединяла их и любовь к кино и фотографии, которой они  увлекались.
      
      У Наташи было несколько романов, если так можно назвать кратковременные знакомства. Заканчивались они всегда по одной и той же причине - мужчины пытались склонить ее к близости, а она не соглашалась. Наташа и сама считала себя несколько старомодной, но принципам своим не изменяла. Возможно, что она согласилась бы и на близкие отношения, но для этого ей необходимо было полюбить человека. А за короткий срок, кроме симпатии, никаких чувств, у нее не возникало. На том и расставались.
    
     Так и жила в ожидании своего настоящего, единственного и неповторимого. Приблизительно тоже самое, происходил» и с Люсей. Наташа знала, что у подруги есть брат, но бывая у нее, она никогда не заставала его дома.  По словам Люси, он был увлекающейся натурой - зимой занимался слаломом, летом  водными  лыжами. А, кроме того, как и Люся, увлекался фотографией. Собственно говоря, он и привел ей любовь к этому занятию. Страстно любил старинный романс, играл на гитаре.

   Как-то в отсутствие брата, Люся повела Наташу в его комнату. Большая часть стен была завешана фотографиями, среди которых можно было увидеть и самого Александра. Наташе он сразу понравился. В его энергичном жизнерадостном лице было что-то удивительно привлекательное. На одной фотографии он стоял, опершись на лыжные палки, со сдвинутыми на лоб защитными очками, и широко улыбался. На второй, примостившись на выступе скалы. Наташа не могла даже сразу отвести своих глаз от его фотографии и сказала:
    -У твоего брата очень хорошее лицо!
    -Он и сам что надо! Я бы тебя с удовольствием с ним познакомила, да у него уже есть любовь, скоро, наверное, поженятся. -Да вот она! -воскликнула Люся, показывая на фотографию красивой девушки, сидящей на ветке склоненного дерева. -Екатерина.
    -Да, для нее я не соперница, - с сожалением проговорила Наташа, вновь возвращаясь взглядом к снимку Александра, сидящего верхом на лошади.
   
   Уйдя от Люси, она продолжала думать о нём с грустью, как о чем - то несбыточном.
   
   Как-то, в воскресенье вечером, Люся позвонила Наташе и сквозь слезы просила ее написать от ее имени заявление об отпуске за свой счёт, на два дня. Всхлипывая, она сказала что-то о брате, но Наташа не поняла и переспросила:
   -Объясни толком, что случилось?
   -О Шурой несчастье...В Кавголово... катался на водных лыжах... В больницу Мечникова привезли...-проговорила Люся, продолжая плакать.
   -Будто сглазила... -подумала Наташа, вешая трубку. - Думала счастливый человек. Молодой, красивый. Все умеет, все может. И любимая есть... Позавидовала что ли, устыдилась она.
   
    Через два дня, Люся пришла на работу с распухшими от слез глазами и, написав еще одно заявление, вновь убежала. Подробностей о происшествии она еще не знала, так как Александр был  в тяжелом состоянии и ничего рассказать не мог. Только через неделю стало известно, что несчастный случай произошел из-за парня на виндсерфинге, оказавшегося на пути у Александра.
   
     Шли дни, но врачи не давали никаких утешительных надежд. После травмы, у Шуры отнялись ноги.  Его мать отказываясь уходить домой, дневала и ночевала в больнице.
   
    -Знаешь, - говорила  Люся подруге, - я боюсь за маму. Она почти ничего не ест и не спит. Это горе может ее свалить.
   
    Через два месяца Шуру выписали из больницы. Ноги его по - прежнему были парализованы, но благодаря своему оптимизму и жизнелюбию, он стал поправляться. Для него достали тренажер, на котором он работал по несколько часов в день. Люся ходила улыбающаяся и довольная.
   -Он молодец, крепкий парень! Я верю, что он поправится!
И вдруг новый удар.
   
    Как-то встретившись с Наташей на остановке, Люся возбужденно заговорила:
    -Ты представляешь, эта красотка Катька, не нашла другого времени, чтобы сказать Щуре, что между ними все кончено! 0н просто в шоке! Пока он лежал в больнице, она навещала его, но потом стала приходить все реже и реже. Он, естественно, переживал. Она молодая, красивая, а он лежачий. Но все еще надеялся на ее любовь. А тут она приходит и говорит, - очень мол, сожалею, но судьбы наши разошлись...

        Проходили недели, но Люся все больше и больше, тревожилась о своем брате. После разлуки с возлюбленной, он потерял интерес к жизни, перестал тренироваться, плохо ел. Врачи выписывали ему антидепрессанты, но лекарство ему не помогало.... Теперь, о чем бы подруги ни говорили, Люся, неизменно, возвращалась к мыслям о брате.
   
    -Знаешь, - сказала она как - то Наташе, когда они остались одни в комнате, - может быть, ты придешь к нам, и поговоришь с Шурой? Отвлечешь его как-то...
    -Я?- удивилась Наташа. - Но что могу сделать я, если врачи бессильны?
    -Ты добрая, отзывчивая... Ты мне не раз помогала советами, и просто участием. Правда, приходи!
    -Но ведь мы не знакомы с ним. О чем  говорить? 3дравствуйте, я пришла вас развлекать?! Я не умею вести душеспасительные, беседы. Говорить о том, что он не должен падать духом, что ему необходимо заниматься тренировками? Но врываться в чужую жизнь таким манером, не очень-то тактично. Да и кто я такая, чтобы он внял моим словам?
    -Ну, я не знаю, как это сделать... Придешь, познакомишься, а там видно будет. Мало ли. Общие интересы, о фотографии поговорите, еще о чем-то... Ты же умеешь ладить с людьми...
    -Но ведь ты говорила, что он не хочет ни с кем видеться даже из знакомых, и по телефону не разговаривает. Догадается, что ты специально пригласила меня и будет недоволен...
    -Недоволен? Если бы он был хотя бы недоволен! Он вообще никаких чувств не проявляет. Знаешь, иной раз, даже страшно делается!..
-Хорошо, я приду, - наконец согласилась Наташа.
   
    Хотя Люся не раз, рассказывала о состоянии Шуры, то что увидела Наташа, тронуло ее до слез. Перед ней был худой, бледный, даже не мужчина, а скорее юноша. Но поразила её не столько его болезненность, сколько тусклый равнодушный взгляд, который он бросил в ее сторону, когда Люся знакомила их.
    -Шура, это моя подруга Наташа, я тебе о ней говорила. Она бывала у меня ни один раз, только все в твое отсутствие...
     Наташа поздоровалась.
   -Здравствуйте, - ответил он, словно через силу, не подавая руки.
   
    Люся, явно нервничая, пыталась как-то помочь завязать разговор.
    -Наташа тоже фотографией занимается. Знаешь, она насекомых снимает...
Он молчал, ничем не проявляя своего интереса.
   
    Обе девушки были смущены. Им было неловко и они не знали, как выйти из этого положения.
   
    Подойдя к стене, Наташа стала разглядывать уже виденные ею фотографии. Словно не веря своим глазам, она перевела взгляд с фотографии на Александра и спросила:
    -Это вы?
Он только утвердительно кивнул.
    -Люся говорила мне, что вы занимаетесь слаломом? - сказала Наташа, все ещё пытаясь втянуть его в разговор.
    -Занимался, - поправил он равнодушным тоном, словно его это не касалось.
    -А скажите по совести, страшно бывало? - заинтересованно спросила Наташа, присев на стул возле его дивана.
    -Нет, - односложно ответил он, но помолчав, добавил - дух захватывает...
-Как на качелях, да? - обрадовалась она.
   -Вроде того...- подтвердил он, таким же бесцветным голосом.
    -Господи! - подумала Наташа, - что это за мука, словно камни ворочаешь! -Но помолчав, задала новый вопрос:
    —Скажите, вот вы несетесь на большой скорости и наверное не успеваете даже хорошенько разглядеть дорогу, а ведь могут быть, какие-то неровности, ямки, бугры... Ведь можно упасть?
    -Упасть скорость не дает, - ответил он, улыбнувшись одним уголком рта.
    -Ну о чём, о чём же ещё спросить его? - мучительно думала Наташа. - Нет, это занятие не по мне!.. -решила она и тут же подумала с жалостью, какой он бледный и худой. Даже не верилось, что это тот же человек с фотографии. Ей даже захотелось погладить его тонкую руку, сказать что-то ласковое, доброе, но она постеснялась.
    -Вы фотографией занимаетесь... У меня есть интересная книжка о муже и жене натуралистах, как они диких животных снимали. Хотите я вам почитать принесу? Довольно интересно.
    -Принесите, - безразлично ответил он, но она была рада, что вытянула из него хоть еще одно слово.
    -Ой, тебе лекарство пора принимать! - вдруг спохватилась Люся, протягивая ему таблетку и воду.

     Не глядя в ее сторону, Александр отвел ее руку, тихо сказав:
    -Оставь.
    -Ну, Шурик! Не глупи. Прими, будешь здоровеньким!
    -Отстань! - сказал он почти сердито.
   
    Взяв из рук Люси лекарство и стакан, Наташа подошла к больному.
-Хотите, я буду вашей приходящей няней? - спросила она улыбаясь.
Александр молчал, глядя на неё с некоторым удивлением.

   
   -Будьте хорошим мальчиком, проглотите эту таблетку, она принесет вам радость! - сказала Наташа и сунула ему в рот лекарство. -Вот так, а теперь водички...
   
    Раньше она ни за кем, кроме матери, не ухаживала, а таких больных, как Александр, не видела и вовсе. Ей было бесконечно жаль его, хотелось чем-то помочь, утешить. Было даже желание прижать его голову к своей груди, как сделала бы наверное, мать. В данную минуту она видела в нем не мужчину, а больного беспомощного ребенка.
   
    Из грустной задумчивости, её вывел знакомый голос Люсиной и Шуриной мамы, она звала их к чаю.
   
   Дома, весь остаток этого вечера, Наташа думала об Александре. И даже, когда была чем-то занята, в ее душе продолжало жить какое-то новое чувство, которого она сама не понимала. Была ли это только жалость? Нежность? Сострадание? А перед мысленным взором все стояли его глаза, казавшиеся на худом лице особенно большими.
   
    С этого дня, Наташа стала бывать у Ивочкиных каждую неделю. Сперва она заходила к Шуре всего на несколько минут, потом на полчаса, на час и наконец, стала просиживать по пол выходного. Приходила под разными предлогами - то книжку принесет, то журнал, интересную статью, или свои новые фотографии. И, с каждым приходом, она замечала, что его состояние улучшается. Его взгляд ожил, на губах все чаще стала появляться улыбка. Как-то он спросил:
    -Можно я буду называть вас, как жену Пушкина, Натали?
Услышав это, Люся засмеялась:
    -Не удивляйся, у нас всё на французский манер. Мама - маман, я Люси. По утрам мы говорим друг другу бонжур, а вечером бон нуи. Будешь ещё одной француженкой!
    -Я согласна! - улыбнулась Наташа.
   
Теперь, если приходя к Ивочкиным, она заходила сначала к Люсе и задерживалась там, Шура кричал ей из своей комнаты: -Натали, вы совсем забыли меня!
Когда она появлялась на пороге его комнаты, он протягивал ей руки, говоря на французский манер:
    -Ах, шер ами, вы заставляете себя долго ждать! - и целовал ей ладони.
   
    Первое время, Наташу это очень смущало. Никогда никто, из ее кавалеров, не целовал ей рук. Но потом, это даже стало ей нравится. Только она не могла понять что это, шутка или серьезно. И вообще их отношения были похожи на какую-то игру. Хотя жизненного опыта с мужчинами у нее не было, женское чутье подсказывало ей, что Александр прячет за шутливым тоном, более серьезные чувства. Это открытие и обрадовало и испугало ее. Было одновременно и приятно, что такой умный, интересный и красивый мужчина, интересуется ею. И, в то же время она с болью думала о том, что их чувства, не имеют будущего.
   
    -Не пора ли и мне, как Катерине, пока не поздно, расстаться с ним? - невольно мелькнула мысль, но она тут же отвергла её, боясь причинить ему боль. -А, может быть, я и не права и для него наши отношения только игра, развлечение? Ведь если он сильно любил Катю и так переживал разрыв с ней, то вряд ли он мог её так быстро забыть...
       
       В середине зимы, Наташа заболела гриппом. Через несколько дней ей позвонила Люся. Справилась о её самочувствии и спросила не надо ли ей чего. Наташа поблагодарила и ответила отказом - из-за высокой температуры она ничего не ела. Но Люся явилась к ней на следующий же день. В руках она держала большую сетку с фруктами. Вид у неё был смущенный.
     -Это все Шурка! - заметила она. - Правда он ничего не велел тебе говорить, но я думаю, что ты должна знать...
     -О чем ты? - не поняла Наташа.
     -Он меня здорово пристыдил.
     -За что? - вновь удивилась Наташа.
     -Сказал, что больных нечего спрашивать, надо просто пойти и отнести им чего - нибудь вкусного. Ты же, говорит, знаешь, что она совсем одна... И добавил - если бы я мог, я бы был уже у нее...
   -Так и сказал? - обрадовано спросила Наташа.
   -Да.
   
    Как только Люся ушла, Наташа вновь легла и сразу уснула. Ей приснилось, что дверь в ее комнату медленно открывается и на пороге появляется Шура, здоровый и жизнерадостный, каким она видела его на фотографии. Он протягивает к ней руку с огромным апельсином и ласково говорит:
-Это вам, шер ами...
   
    Через несколько дней, он позвонил ей по телефону. Спросил, как она себя чувствует и сказал:
-Поправляйтесь, мон ами, я жду вас...
   
    Если бы он только знал, как легко было обмануть эту доверчивую девушку! Не знавшая до этого взаимной любви и ласки, она была на седьмом небе от счастья, благодаря только двум этим словам, звучащим в ее ушах как музыка:
   -Дорогой друг, шер ами!..
   
    Третьего марта у Шуры был день рождения. Ему исполнялось двадцать восемь. Кроме Наташи гостей не предвиделось, но, когда она вошла, из комнаты раздавались чужие мужские голоса.
-По старой памяти, пришли его друзья, объяснила Люся.

    Не успела Наташа раздеться, как в переднюю прикатил на инвалидной коляске Щура. Он был тщательно выбрит и его слегка пополневшее лицо, сияло улыбкой. По обыкновению, поцеловав ей обе руки, он спросил:
   -Слышите музыку?
   -Да. Кто-то играет на гитаре?
   -Нет. Друзья подарили мне пластинку Валерия Агафонова, которую я никак не мог достать. Пойдемте же скорее! - сказал он, беря ее за руку.
   -Подождите, я еще не поздравила вас с днем рождения. Желаю вам всего самого- самого лучшего. Всего, что хочется и, конечно, здоровья! - проговорила Наташа, протягивая ему книгу - Почитайте, любопытная.
   -Что это?
   -Занятная фотография. Всякие фотофокусы.
   -Спасибо, только так дело не пойдет! - воскликнул он с задором.
   -Что-то не так? - обеспокоено спросила Наташа.
   -А вы не догадываетесь?
   -Нет... - неизвестно отчего смутилась она.
   -Когда человека поздравляют, что надо сделать? - спросил он, и не дожидаясь ее ответа, сказал - правильно, поцеловать.
   
    Наташа послушно наклонилась, чтобы чмокнуть его в щеку, но Щура быстро повернул голову, подставив ей свои губы. Они были влажными и жадными.
   
    Испуганная его горячностью, Наташа попыталась освободиться, но Александр крепко держал её руку и поцелуй получился более продолжительным, чем следовало в подобном случае. Наташа почувствовала, будто теплая волна прошла по ее телу, а сердце на миг замерло, а потом учащенно забилось.
    

    Шура ничего не сказал ей, но его взгляд был таким красноречивым, что Наташа невольно опустила глаза. Этот поцелуй был для нее почти что признанием в любви, хотя кто знал, не было ли для него это только маленьким пустячком? Впрочем, глаза его не лгать. Ее охватили одновременно разноречивые чувства радости и тревоги.
    -С этим надо кончать! - уже не впервые подумала она, но как-то так отстраненно, словно это её не касалось. Сердце же в этот момент трепетало от радости.

     В прихожую заглянула Люся и удивилась:
    -Вы что тут застряли? Идемте, гости ждут, и стол уже накрыт!

     Александр представил Наташе своих друзей, потом её:
    -Знакомьтесь, это мой ангел - хранитель Натали, - сказал он, беря ее за руку. -Я ей многим обязан. Если бы не она, я бы сейчас был... впрочем, не будем об этом!
    -Старик, тебе крупно повезло! - заметил Алексей - симпатичный блондин, с голубыми глазами, с интересом смотревший на Наташу.
    -Может быть ангел - хранитель согласится хранить еще одну душу? - добавил он, обращаясь уже к Наташе.
    -За двумя душами, мне, пожалуй, не усмотреть, - ответила она улыбаясь.
    -А твоя - то царица Екатерина, в такую историю влипла! - вдруг, очень не кстати, заметил второй гость. -Такая брат, история получилась... - начал было он, но Александр перебил его:
    -Ты мне о ней не рассказывай, для меня она умерла, понял? - проговорил он раздраженно.
    -Понял, чего не понять...
    -Ну и ладно...
    
     За столом было весело. Шутили и смеялись. Алексей, оказавшейся Наташиным визави, всё время смешил её.  Она, охотно, отвечала на его шутки, но нечаянно перехватив взгляд Шуры, будто споткнулась на полуслове. В его глазах были беспокойство и тревога. Понимая, что он не может быть ничьим соперником, он болезненно реагировал на каждый взгляд, бросаемый кем - нибудь на Наташу.
   
   Ничего не говоря, она дотронулась до его руки, лежавшей на столе и пожала ее.
   
   После обеда, Александр взял гитару и друзья, втроем, спели несколько туристских песен. А потом перешли на романс. Сперва Шура пел один, затем все стали ему подпевать и получился хороший хор. Особенно дружно и слаженно спели "Соколовский хор у Яра". Участвовала даже Надежда Васильевна, украдкой смахивающая набежавшую слезу.
   
    За всю свою жизнь Наташе никогда еще не приходилось бывать в таких теплых дружеских компаниях, где не было пьяных, но всем было весело.
В двенадцатом часу все засуетились, собираясь домой.
   
     Наташа подошла к Надежде Васильевне и поблагодарила ее за хороший вкусный ужин и за радушие. Женщина неожиданно обняла ее  тихо сказав: -да хранит вас бог, дитя мое!  И нежно поцеловала.
   
    Когда Наташа подошла к Шуре, чтобы проститься, он по обыкновению протянул к ней обе руки.
   -Бон нуи, шер ами, - сказала она, улыбаясь и быстро нагнувшись нежно поцеловала его в щеку.

    Не отпуская ее рук, он крикнул вдогонку друзьям:
-Обещайте, что проводите моего ангела - хранителя до дома!
   
    Всю дорогу белокурый блондин допытывался у Наташи, когда и как она познакомилась с Шуркой, и по его заинтересованности, она догадалась что он, как говорили среди молодежи, положил на нее глаз.
    На другой день, встретившись с Наташей, Люся начала разговор с дифирамбов в ее честь:
   -Ты знаешь, мама просто молится на тебя. Говорит, что ты нашего Шурика от сумасшедшего дома спасла. Она верит, что он теперь скоро поправится. У него опять появилось желание жить и бороться.  Знаешь, он опять тренироваться стал. И все благодаря тебе!
Выслушав все эти похвалы, Наташа спросила:
    -Неужели вы обе ни о чем не догадываетесь?
    -О чем это ты? - удивилась Люся.
    -Мне кажется, что он в меня, слегка, влюбился, -несколько неуверенно проговорила Наташа.
    -Кажется?! А мы с мамой просто уверены, и очень рады этому! - воскликнула Люся.
    -Если я действительно  помогла ему вернуться к жизни, я просто счастлива, но думали ли вы обе что будет дальше?
    -Дальше? - в растерянности повторила Люся. - Ну, я не знаю... Может быть… - Люся недоговорила.
    -Если он поправится... А если он не выздоровеет, и останется инвалидом? Что будет с его любовью и надеждами?

     Люся совсем растерялась:
    -Ты знаешь, мы как-то об этом даже не думали... Вернее думали, но чтобы все хорошо было... он и ты... Прости, мы наверное, эгоистичны, но так хотелось верить...
    -Но вы забыли обо мне. Смогу ли я? А я боюсь, что мне эта ноша не по силам...
-Но ты любишь его?

   -Я не знаю. Мне очень жаль его...
   -И что ты думаешь делать?- с тревогой спросила Люся.
   -Я думаю, что пока не зашло слишком далеко, нам надо прекратить эти встречи.
   -Прекратить?! - вновь испугалась Люся. Нет, ты не можешь этого сделать! Слишком поздно! 0н только о тебе и говорит. И просыпается с твоим именем и засыпает...
   -И все же с этим надо кончать. Поверь, мне тоже тяжело об этом думать, я слишком привязалась к нему за эти полгода. Он для меня как дитя больное... - проговорила Наташа. Помолчав, она продолжала - буду реже приходить, причину всегда можно найти. Какие-нибудь курсы, кружок, лекции…   - То что он в меня влюбился, это только случайность. Просто я рядом оказалась. В войну, в госпиталях раненые часто в нянечек или медсестер влюблялись... А нас ты свела. Но я не жалею, что познакомилась с ним, вот только не знаю, что дальше.... -грустно проговорила Наташа.
    -А ты помнишь старый фильм "Неоконченная повестьи? - вдруг вспомнила Люся. - Мы с тобой его три раза смотрели. Там Бондарчук и Быстрицкая играли... У него тоже ноги отнялись... Его мать докторшу просила, чтобы она к ним больше не ходила, а он нервничать стал...
    -Да...Я сейчас тоже почему – то, этот фильм вспомнила, - удивленно заметила Наташа. -Мне его тогда так жаль было... хотелось чтобы все хорошо кончилось... Вот уж никогда не думала, что в моей жизни нечто подобное может случиться... - Он вчера такой веселый был, я его еще никогда таким не видела. Порадовалась даже... - задумчиво произнесла Наташа. Немного помолчав, она сказала:
    -Я как-то о жене какого - то писателя читала. Ее муж несколько лет в гипсе лежал. Жена у него и за сиделку и за секретаря-машинистку была...
    
    -Я перед такими женщинами престо преклоняюсь, - заметила Люся. - Это самый настоящий подвиг!
    -Да, ты наверное, права. Но главное, надо очень сильно любить, а когда любишь другого больше чем себя, то ничего не страшно. Хотя с другой стороны... Представь себе - молодая женщина, ей бы бывать где-то, с людьми встречаться, веселиться, песни петь, а она, все дни и ночи, рядом с больным сидит, и света белого не видит. И кроме забот о нем, у нее ничего нет, ни своих интересов, ни желаний... Знаешь, а ведь это страшно, даже ради любви...

     Некоторое время подруги молчали, думая каждая о своем.
    -А Николай Островский? 0н ведь тоже лежачим был, да еще слепой! И единственный друг - жена! - вспомнила Наташа. -Я в каком-то журнале фотографию видела - он в кровати лежит, в профиль. Худой такой, один острый нос торчит... -и вдруг, без всякого перехода, Наташа добавила - а мы вчера целовались с ним...
    -В первый раз что ли? - удивилась подруга.
    -Да. Я его в щеку поцеловать хотела, а он нарочно голову повернул...
    -Ну и что? - поинтересовалась Люся.
    -Не знаю. Пронзительно как-то... Со мной никогда такого не бывало...
    -А мне всегда весело целоваться было! - засмеялась Люся.
    -Знаешь, я наверное, ненормальная какая-то, - призналась Наташа. - Мне хочется, чтобы не он меня целовал, а я его. В глаза, в шею, руки... Видимо я просто жалею его...- вновь повторила она в раздумье.
    -Все - равно хорошо! Когда его Катька бросила, он совсем как мертвый был.
    -Да, я помню. Мне тогда даже страшно стало. Я думала, он ненормальный…

    Через несколько дней, возвращаясь поздно с работы, Наташа услышала рядом с собой голос:
    -Разрешите помочь? - и в тот же момент чьи - то сильные руки, выхватили у нее из рук сумку.
   
     Испуганно оглянувшись, она увидела Алексея. В одной руке он держал её сумку, а в другой, торт.
   -Как вы сюда попали? - удивилась она, - вы ведь живете где - то совсем в другой стороне.
   -На вас приехал посмотреть! - откровенно, признался он.
   -И давно ждете?
   -Да часа два не меньше, озяб уже.
   -Если вы настоящий друг Шуры,  вам не следовало этого делать.
   -Отчего же?
   -Вы же видели, как он ко мне относится, а хотите увести меня у него из под носа, - без обиняков заметила Наташа, строго глядя на Алексея.
   -Ну Наташа, это же не серьезно! - воскликнул он.
   -Что? То, что вы ждали меня?
   -Да нет, ваши отношения с Шуркой.
   -Почему вы так считаете? Может быть наши отношения самые серьезные, какие только могут быть! - возразила она.
   -Сколько времени вы знакомы с ним? - спросил Алексей.
   -Полгода.
   -И все на "вы"?
   -Ну и что же? Разве это так важно?
   -Важно. И потом, у вас все равно с ним ничего не получится. Он же инвалид! Вы не подумайте, я к нему очень хорошо отношусь и желаю добра, но зачем вам себя губить?! Вы молодая, интересная девушка…
   
    -И все - таки в этом есть что-то нехорошее... - проговорила она. - Шуре надо иметь уверенность, что он кому - то нужен, интересен, наконец просто не безразличен. Он без этого погибнет. В этом я могла убедиться. А сейчас, пока он еще не нашел себе никакого дела, и чувствует себя никчемным, ему особенно трудно.
    -Но разве я против? Просто я думаю, что вы могли бы и мне уделить немного времени...Разве это было бы преступлением, если бы мы сходили с вами как-нибудь в кино или театр? Ведь вы, наверное, давно нигде не были?
    -Не знаю... - с сомнением проговорила Наташа.
    
     Как раз,  в это время, они пошли  к парадному, и она не знала, как ей быть. День выдался тяжелый, она очень устала и обеда у нее, как на зло, не было. Взять у него торт и не пустить его в дом? Это было бы по меньшей мере неприлично. Отправить домой вместе с тортом, тоже неучтиво.
    -Ладно, заходите уж, - сказала она вздохнув. -Раздевайтесь и идите, грейтесь. Там на журнальном столике журналы лежат, посмотрите пока. А я на кухню пойду, придумаю что-нибудь...
   
    Остаток вечера, пролетел незаметно. Алексей был хорошим рассказчиком. Он очень увлекательно описывал путешествие, которое они втроем с Олегом и Шуркой, совершили два года назад. Рассказывал смешные истории.
   
    Наташа оживилась. В присутствии Алексея ей было удивительно легко и свободно. - Как жаль, - подумала она, -что мы не познакомились с ним раньше...Кажется он вполне порядочный человек...
   
    На следующий день позвонил Шура. Можно было подумать, что он почувствовал что - то.
   -Наташечка, когда вы ко мне придете? - спросил он грустным голосом.

    -Как всегда, в воскресенье, -ответила она и вдруг вспомнила, что решила в этот выходной не ходить к нему. -Чем вы занимаетесь?
    -Пытаюсь читать, не получается... Мне в прошлую ночь сон плохой приснился...
    -Ну вот, вы еще и снам стали верить! - укоризной заметила она. - Совсем как старая бабушка!
    -Да нет, просто он у меня весь день из головы не выходит... Мне приснилось, будто вас у меня уводят. Я вас все догнать пытался, а вы мне только рукой машете, а сами с кем - то  удаляетесь, Так и ушли...
    -Бедный вы мой, хороший мальчик! - воскликнула она в  порыве. - Никуда я от вас не денусь! - и тут же подумала.- зачем я его зря обнадеживаю?!
    -Повторите еще раз, - попросил он.
    -Хороший мой мальчик, - ласково сказала она.
    -Наташечка я…я… - начал он, но вдруг, голос его прервался и в трубке раздались короткие гудки.
   
    Наташа вскочила с места, готовая бежать, чтобы сейчас, сию же минуту, увидеть его, утешить, пожалеть, но вздохнув, вновь села. В голове роились мысли. - что будет дальше? Что делать? Чем помочь? Ответ был один - ему нужна была только ее любовь!
   
    На другой день, после работы, она заехала к Ивочкиным. Услышав ее голос, Шура сразу же появился в гостиной. Лицо у него было усталое, и даже измученное. Взглянув на него, Наташа почувствовала, что ее сердце наполняется беспредельной жалостью и нежностью. До боли хотелось кинуться к нему навстречу, обнять, покрыть поцелуями его лицо, но она взяла себя в руки, хотя более естест-   венным, было уступить своему влечению. Мы, так часто, сдерживаем свои естественные чувства, что, в конце – концов перестаём их испытывать. А как много мы теряем, боясь высказать их.
   —Спасибо, что вы пришли! - проговорил он, целуя ее руки, -я так соскучился!..
   
    У Наташи невольно навернулись слезы. Ее сердце разрывалось от боли, при виде этого искалеченного человека. Боясь разрыдаться, она кусала губы. На ее счастье в комнату вошла Надежда Васильевна, обрадованная ее приходом.
   -Наташечка, миленькая! - воскликнула она, - как хорошо, что вы пришли! Будете обедать? У меня сегодня голубцы очень удачные получились!
   -Право не знаю, не удобно как - то, - сказала Наташа в нерешительности. - Я всегда словно нарочно к обеду попадаю...
   -Будет, будет! - ответил за нее Щура, всё еще держа ее руки.
   -Иди мыть руки! - крикнула ей Люся из ванной.
   -Слушай, что с ним такое? - с тревогой спросила Наташа. -У него такой измученный вид... Случилось что-нибудь?
   -Не знаю. Хорошо, что ты зашла.
   -Ах, если бы я могла ему помочь... мне так больно смотреть на его терзания.
   
     В следующее воскресенье, Наташа решила выдержать характер, и поехала с Алексеем в Павловск. Они были с ним во дворце, долго гуляли по парку, а потом, в каком-то захудалом буфете пили кофе. На душе у нее было удивительно легко и спокойно. Алексей был необыкновенно внимателен и заботлив. От полноты чувств, Наташа расшалилась и как девочка, бросившись бежать под горку, крикнула Алексею, чтобы он ее догонял. Она неслась словно в детстве, ощущая, как от восторга и страха, перехватывает дух. Алексей, бежавший где-то, совсем рядом, весело кричал:
     -Догоню! Догоню!
   
     И вдруг прямо перед ней, заслонив действительность, возникло  бледное лицо Шуры. Оно было настолько реальным, что Наташа остановилась, чтобы не столкнуться с ним. Его глаза были широко открыты, а губы медленно шевелились. Наташа не слышала его голоса, но по губам поняла, что он произносит ее имя. Видение длилось всего несколько минут, затем так же внезапно исчезло.
    -Ага, поймал! - радостно воскликнул Алексей, схватив ее за плечи, но взглянув в лицо, испугался.
    -Что с вами? Что - ни будь случилось?
    -Я видела... мне показалось... нет, ничего, это так, глупость... - сбивчиво проговорила Наташа и тут же попросила - поедемте домой!
   
    Алексей пытался её расспросить, но так ничего и не добился. Не смог он и развеселить ее.
   
    Видение напомнило ей о Шуре, о котором она не вспоминала весь день. Она ясно представила себе, как он сидит в своей комнате, ожидая ее. Наташе стало стыдно своей веселости и беспечности, который целый день, царили в ее душе. Как она могла развлекаться, когда он томиться в одиночестве, забытый ею?!

Прощаясь с Алексеем, она сказала:
   -Все было чудесно и я благодарна вам!
   
    На какое-то мгновение, Наташа прижалась головой к его груди, но сразу же отстранившись, взбежала по лестнице, помахав ему на прощание рукой.
Как только она вошла в квартиру, зазвонил телефон.
   -Наконец я застал вас, - со вздохом облегчения проговорил Александр. Я так ждал вас...
   -Но я же сказала, что не приду...
   -Где вы были?
   
    Не придумав заранее отговорки, Наташа растерялась. По натуре она была правдивой, и даже в детстве, никогда не врала. Она знала, что стоит один раз соврать, и одна ложь потянет за собой другую. Но не могла же она сказать, что целый день, провела с его близким другом?..
   -У знакомых, в Павловске, - ответила она почти правду.
   -В парке были?
   -Да. И в музее.
   -Хорошо день провели?
   -Хорошо...
   -Вы наверное, устали. Спокойной вам ночи, - сказал он и помедлив, положил трубку.
   
    Наташа почувствовала угрызения совести. Ей опять стало стыдно. И хотя она пыталась уговорить себя, что не сделала ничего предосудительного, и что имеет право, отдохнуть в выходной как ей хочется, сердце глодало раскаяние. И вообще для неё наступили тяжелые времена. Душу раздирали сомнения и тревоги. Ей нравился Алексей, с ним было хорошо и естественно. Было приятно ощущать себя молодей и здоровой, радоваться летним дням, и возможности сидеть под сенью деревьев.
   
    Но мысли о Шуре, не давали ей покоя. Было ли это только совпадением или телепатией, но всякий раз, когда она бывала с Алексеем, Шура не находил себе места. Люся, знавшая о новом знакомстве Наташи, рассказывала ей, что у брата все буквально валилось из рук. Он не мог ни читать, ни заниматься переводами, то и дело порываясь позвонить ей и одновременно ожидая ее звонка. Наташа сердцем чувствовала, что Шура любит её, но из-за того, что он до сих пор не признался ей в этом, она пыталась убедить себя, что всё это не так серьезно.

    Хотя его молчание можно было вполне логично объяснить. Понимая безнадежность своего положения, он не хотел связывать ее. В то, что она сама испытывает к нему только жалость, Наташа была почти уверен. Она вновь и вновь, пыталась отойти, отдалиться от него, но пропустив одно из воскресений, сама не могла дождаться встречи,  и заходила к Ивочкиным на неделе. 
   
    Он по-прежнему шутил, называя ее мон ами, или шер ами. А в последнее время, все чаще, обращался к ней мон анж - мой ангел. Но за шуткой, она слышала, как срывается его голос и как умоляюще, смотрят на нее его глаза. И опять она вспоминала "Неоконченную повесть" и терялась в догадках, как же ей быть. А Люся рассказывала ей, что после несчастного случая, Шура очень изменился, и стал совсем не похож на того веселого, жизнерадостного оптимистичного парня, каким она его знала. Болезнь будто придавила его, укоротила  желания.
   
    За все то время, что Наташа была знакома с Алексеем, а с их первой встречи, прошел уже целый месяц, он ни разу не пытался добиться  близости, и его объятия не были навязчивыми и требовательными. Так продолжалось  до июля, когда ей и Люсе удалось приобрести путевки по Прибалтике. Наташа вздохнула с облегчением. Ей казалось, что её трехнедельное отсутствие решит все проблемы. За это время Шура привыкнет к тому, что её нет рядом, успокоится и, как знать, может и забудет...
   
    Накануне отъезда она зашла к Ивочкиным. Люся была занята сборами, и Наташа прямо отправилась к Шуре в комнату.
   -Вот, пришла попрощаться, - сказала она намеренно бодрым голосом. Уезжаем.. .
   -Да, я знаю.
    
    От мысли, что она, быть может, уже никогда не придет сюда, Наташа разволновалась. Чтобы скрыть это, она стала расхаживать  по комнате, разглядывая давно знакомые фотографии.
    -В Литву, в Латвию, в Эстонию поедем... Вот уж где, наверное, фотографий нащелкаем! Говорят красиво там. Вильнюс, Каунас, Тракай... Может быть, зверей каких- ни будь встретим... На Кушскую косу еще бы съездить, или в Асканью - Ново, Беловежскую Пущу...-болтала Наташа, стараясь хоть как-то заглушить свое волнение.

     Александр, следивший за ней взглядом, вдруг сказал:
    -Перестаньте бегать, идите, сядьте сюда! - показал он на стул, стоявший рядом с его коляской.
    -Знаете, волнуюсь перед поездкой! Как говорят немцы  - Reisefieber -  дорожная лихорадка, - ответила Наташа, послушно садясь. От волнения. ее бил озноб. и чтобы скрыть это, она принялась поочередно пожимать свои руки, стучать кулаком в ладонь.
    -А мне кажется, что вы взволнованны еще чем- то?  внимательно  глядя на нее, произнес он и взял ее руку.
    -С вами расставаться жалко, - хотела она пошутить, но прозвучало это совсем не весело.
    -Мне тоже грустно. и наверное. больше чем вам. - Но не на век же расстаемся! - сказал Шура, пристально глядя ей в лицо. -Или..-начал он, но помедлил, -или вы решили совсем оставить меня? - начал он догадываться о причине ее волнения.
    -Ну, вот и все, - с упавшим сердцем подумала она. - Сейчас я скажу ему, что это правда и все кончится...Но сделать этого она не могла. Ей даже представить было трудно, что она может. больше никогда не увидеть это дорогое ей лицо, не услышит ласкового голоса. Но её молчание, он принял за утвердительный ответ и сказал грустно, но твердо:
     -Ну что ж, уходите... Я  давно ждал этого. и не смею держать вас…
   
    Пальцы его разжались и он выпустил ее руку. Устало откинувшись на спинку кресла, Александр закрыл глаза, но из под закрытых век выкатились две крупные слезы.
    Заметив это, Наташа почувствовала, что её сердце готово разорваться от боли. и вдруг поняла, что бесконечно, преданно любит этого человека. И что бы не произошло с ним дальше, поправится он или нет, она никогда не оставит его, даже если ей придется остаться старой девой.
    Она поднялась и наклонившись, обняла его голову.
   -Шурочка... Сашенька...
   
    Он понял это превратно. Пытаясь оттолкнуть её руки, Шура воскликнул:
    -Уйдите, я не хочу! Я знаю, что я инвалид, урод, но мне не нужна ваша жалость!
    -Но как же мне не жалеть, если я люблю тебя?! - горячо прошептала Наташа.
    -Что? Повтори, что ты сказала?
    -Люблю!
     Из его груди вырвался не то стон, не то вздох облегчения.
    -Люблю! Люблю! - Александр привлек Наташу, посадил ее себе на колени. и принялся целовать с такой горячей страстностью, на которую способны  несчастные и отверженные люди.
   
    Они не знали, как, в дальнейшем сложиться их судьба, ясным было только одно - они не могли жить друг без друга.
                ---оОо---