Мир глазами будущего. часть пятая

Это значит, что это пространство в настоящее время существует только для вещей (как потребительные стоимости или цены), а человек в нем попросту задыхается, не находя в нем места для себя и не зная, куда ему провалиться. Таким образом, окруженный вещами, он сам по своей сути задавлен ими. И самоликвидация денег оказывается не только ограничением потребления, созданного капитализмом, а, прежде всего, и деградацией самого человека в богатстве. И мы думаем, что человечество этим путем неизбежно опуститься и на уровень настоящего обнищания. Но для чего, чтобы найти богатство человеческой личности в нищете? Что этому может противостоять? Сознание, ум человека? Ведь интеллект человека, который так высоко развился, есть не конкретное сознание людей, а нечто такое, что существует так же только для самого себя и поэтому отчужден от людей и так же стоит над ними. И в «эру денег» этот интеллект действительно продвинул далеко вперед «рыночную экономику», уже угрожающую жизни людей на земле.  И похоже, чем выше поднимается этот интеллект, тем ближе конец жизни. Ибо этот интеллект работает на распад.

Деньги не являются производительной категорией в руках отдельных людей. А у нас всё обстоит именно так. Даже если они накапливаются в отдельных фондах, бюджетах и т. д., то только для того, чтобы оказаться в карманах людей. Это значит, что деньги в корне подчинены интересам индивидов. Здесь всё повёрнуто к людям, точно так же, как в советском обществе всё было повёрнуто к обществу. И это состояние не может создавать ту стабильность для людей, которую себе представляют с точки зрения «процветающего» общества. Здесь речь идёт об индивидах и их развитии, то есть об индивидуальном развитии человека, на котором основано общество. И это развитие должно сознательно осуществляться, чтобы развивалось и общество.

В советском обществе, напротив, общество развивалось, ограничивая индивидов, их страсти, стремления, личные интересы и т. д. И это тоже было не чем иным, как ограничением того же потребления в пользу общества и общественного потребления.

Рыночное общество просто освободило этих людей и предоставило их себе, чтобы они потребляли, как им заблагорассудится. Отсюда выживают только те, кто делает деньги, а те, кто не умеет их делать – деградируют. Впрочем, нас интересует не тот факт, что отдельные люди обогащаются. Ибо это вовсе не означает, что именно они счастливы и довольны своей жизнью и поэтому определяют стратегию для большинства, а остальные должны жить, глядя на них и болея ими. Дело в том, что выживает всё общество, медленно распадаясь на основе самоликвидации денег, т. е. распада производства. А сидеть на рынке товаров, завозимых из-за границы, и зависеть от иностранного капитала, значит находиться в рабстве, в котором мы уже не можем распоряжаться собой, а следуем только чужим велениям.

Самоликвидация денег соответствует такому развитию, когда расширенное воспроизводство жизни суживается и опускается на уровень простого воспроизводства. А тот факт, что потребности населения покрываются за счет ввоза иностранной продукции, отнюдь не означает, что оно в какой-то мере является показателем нашего экономического роста и тем более полного покрытия потребления населения. Напротив, он начинается с самостоятельного развития и самостоятельного функционирования всех институтов общества, опирающихся не на скудные сбережения индивидов (образование, здравоохранение, отдых и т. д., ставшие платными.), а на общественные фонды развития, причем создающихся не за счет  ограничение массового потребления. 

Этот принцип неизменен и абсолютен в рамках денежных отношений, его непосредственная цель в данном слепом движении общества – это самоликвидация системы, её гибель. Просто люди, изолирующиеся данным движением,  не могут не опуститься. Благо, что этот процесс совершается медленно. Да и взгляд индивидов на мир, изолированных друг от друга людей, это не взгляд общества, в котором общество схвачено в его целостном историческом движении. Напротив, опустившись на уровень индивидуального сознания в результате всеобщей индивидуализации, мы оказались ограниченными индивидуальными стремлениями и представлениями, которые, по сути, и возводятся на уровень общественной теории.
Все западные теории сегодня строятся именно на этом принципе, поэтому многие утратили прежнее видение общества. Отсюда и иллюзии, которые строятся относительно развития общества, его процветания, при полном непонимании названного принципа. Отсюда и западное мифотворчество, и наше подражание ему, в котором чисто внешний блеск выдаётся за содержательное развитие. И всё это свидетельствует о том, что мы не понимаем призвания и историческую роль владельца денег и того способа эксплуатации труда, который заменил капиталистическую форму и которая кажется цивилизованной на Западе, а у нас дикой. Всего уродства западной цивилизации вывернет наизнанку кризис и покажет реальное положение вещей, которое до этого скрывалось за внешним блеском американской действительности. И если на Западе деградация себя уже обнаружила как постоянную тенденцию, которую до этого замазывали «технологическими прорывами» и которая развертывается как необходимость, значит, ее уже ничто не остановит. И, в конце концов, именно она приведет систему к полному развалу и тотальному кризису.