История, которую нельзя переписать. Эпилог

          Вспомнил лагерь, каким-то совсем ирреальным показался тот период жизни. Даже собаки экономили силы и не желали лаять на морозе, истеричные вопли охранников ломались в стылом воздухе, впиваясь в барабанные перепонки осколками льда. Хотелось лечь на снег и не вставать, лишь бы не видеть больше перекошенные злобой звериные маски вместо лиц. Сколько не пытался, не мог найти и намёка на здравый смысл в адской, ледяной глыбе ГУЛАГА. Было очевидно одно, комиссарам удалось создать самый непригодный для нормального человека способ существования на земле. Егор Игнатьевич пояснил другу ситуацию так: «Мой отец говорил, если человеку каждый день повторять собака…собака…собака, то он в конце концов залает». Но в то время, даже собаки казались человечнее людей. Может быть потому, что в них было меньше коварства. Советские газеты видели жизнь совсем иначе, непостижимым образом им удавалось приукрасить окружающую действительность.

          Приняв сан, он ждал искушений, а когда они случались, видел в этом промысел Божий. Лишь со временем в спорах со своими оппонентами научился замолкать первым и внутренне осуждал себя за горячность. Старался не навязывать свою точку зрения, какой бы правильной и богоугодной она не представлялась. В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог! Это и есть главная цепочка, с нее начинается Евангелие от Иоанна. Такими словами Владыка Николай, после переезда в деревню, стал завершать каждый прожитый день. Излишнее мудрование часто уводит в сторону, мешая познать истину.

          Сказано Господом: «Ищите, и обрящете; стучите, и отворят вам». А мы норовим вломиться, как тати. Больше всего следует бояться побед полученных в результате рукоприкладства. Эффект от силового метода кажущийся. Большевики занимались не просто рукоприкладством, а шли на таран, применяя тяжелый идеологический каток, против обезоруженных годами богоборчества людей. Зачем такая неоправданная жестокость? Чтобы сломать и подавить, изуродовать морально до такой степени, когда даже мысль о сопротивлении не могла прийти в голову. Разговор с позиции диктата самый бесперспективный и глупый. 

          И не в спорах рождается истина, она любит тишину уединения. Возникающие разночтения надо обязательно решать коллегиально.  Если после мирной беседы оппонент согласится с вашей точкой зрения, то значит вы оба на верном пути. Может быть и обратная ситуация. В этом нет ни малейшего оскорбления. Способность признать правоту другого свидетельствует о силе духа.

          Именно поэтому Владыка Николай любил приводить в пример простую русскую женщину, говоря о том, как следует вершить труд на земле: погибший от морозов сад необходимо засадить молодыми побегами. Так же просто жил и его друг, Егор Игнатьевич, не мудрствуя лукаво, честно делал своё дело.

          Маленький ребёнок видит мир совершенным. Взрослея, приобретает страх. Когда делает выбор между добром и злом приобретает опыт.  Вере нельзя только научить, так же она не может держаться и на одном страхе Божьем, истинная вера приходит с опытом.

          Один из учеников был особенно привязан к Владыке. Митрополит Николай любил мальчика, как сына, и с детских лет по-отечески опекал, полагая, что сумеет воспитать настоящего православного священника. Дать ему то, чего был лишён сам в его возрасте. При расставании увидел в глаза молодого монаха растерянность, и даже страх. Тогда с ужасом осознал свою ошибку, он вложил в него много знаний, но лишил возможности приобрести опыт.

          Ещё одно из часто встречающихся заблуждений, когда человек создаёт себе образ врага или находит его в кругу знакомых людей. Это, конечно, проще всего, главное, как легко повышать собственную самооценку: тот и говорит неправильно и молится редко, можно усмотреть ни одни десяток соринок в чужом глазу. На закате дней Владыка убедился: нет главнее и коварнее противника, чем собственное эго. Сколько раз слышал предостережение, но в какой-то момент увлёкся внешним служением, оставив внутреннего врага без надлежащего присмотра. Наивно предположив, что уже переболел всеми детскими болезнями и страхами. Мысль о том, что тебя искушают, уже есть искушение.
         
          «Мысль об искушении и есть искушение», - задумчиво повторил Митрополит Николай – «Возомнил себя учителем, а это ошибка, до смертного одра все мы ученики Божьи». Вздрогнул от удара колокола. Господь не лишил его житейской радости, небольшой деревенский Храм согревал душу старца. Так и замер с улыбкой на лице, служители не сразу поняли, что Владыка уже не здесь.