Восточная мудрость

   «И собрался богатырь с силами, размахнулся ещё раз и срубил   чудищу голову»…
  Сказка продолжается. Краем глаза слежу за лицами ребят. И мальчишкам, и девчон-кам нравится – никогда в подготовительной группе не бывает такой жадной, напряжённой тишины, какая звенит на занятиях по чтению. А сегодня особенно тихо  - даже самые озорные мальчишки слушают внимательно, потому что каждый в душе меч-тает стать героем. Ильюша гордится тем, что носит имя славного богатыря Ильи Муромца; задира-Алёша – вылитый Алёша Попович: кудрявый, румяный, за словом в карман не полезет; Ваня - хоть и не крестьянский сын -  но жалеет о том, что дра-коны и чудовища только в сказках, уж он-то показал бы ворогу силушку богатырс-кую!
- Понравилась сказка?
- Да!
- А теперь, ребята,  можете нарисовать к сказке иллюстрацию.
  Ребята с радостью хватают карандаши и рассаживаются по своим местам.
- Я буду рисовать поединок витязя и чудовища! – выкрикивает Илья. – Меня брат научил драконов рисовать.
- И я буду дракона!
- И я!
  Дети увлечённо рисуют. Вот бесстрашный витязь верхом на богатырском коне  (мо-лодец Маша, отличный рисунок). Вот поднимается из воды огромное чудище – пламя из пасти так и пышет (здорово постарался Андрей; а говорил, не умеет рисовать!). Вот взмахнул мечом богатырь – пятится в испуге  чудовище (умница Варя, доспехи на ви-тязе блистают, как жаркое солнце – даже зажмуриться хочется!). А вот целых три чудовища… Стоп! Почему три? Одно ведь чудовище в сказке!
- Орхан,  почему на твоём рисунке три симпатичных дракончика? Где чудо-юдо? Бо-гатырь?
- Вот это, - Орхан показывает на самого большого дракона, - и есть чудище.
- А другие?
- Я подумал: дракон с витязем вступил в бой – значит, дракон - это мужчина. А разве может  мужчина существовать один, без женщины? Так не бывает. Вот это, – Орхан ткнул пальцем в рисунок, - жена дракона.
- А третий откуда появился?
  Орхан смотрит на меня то ли с удивлением, то ли с жалостью. Воспитательница, а в жизни ничегошеньки не понимает!
- А разве не ясно? – его красивые, бархатные глаза глядят на меня пристально и совсем не по-детски. – Где муж и жена, там и дети.
- А богатырь?
- У него  тоже жена и дети. Только они живут в деревне, а дракон - в горах.
- Я думала, ты изобразишь захватывающий поединок…
- А разве хорошо, когда на глазах жены и ребёнка  убивают мужа и отца?
  Я ошарашено гляжу на воспитанника. За десять лет работы  с дошкольниками со мной такое впервые…
- У меня другая сказка. Добрая, - говорит Орхан. – В ней герои просто живут, никто никого не притесняет и не убивает.
- А можно мне ещё листок бумаги? – вдруг просит Илья.  – Я тоже хочу добрую сказку нарисовать.
- И мне листок!
- И мне!..
  В нашей новой сказке маленькие дракончики прилетают в деревню, чтобы играть с человеческими детьми, а взрослые драконы кушают на полях ромашки и васильки…
  После занятия ребята  сдают мне рисунки и бегут играть.
- А можно в конце дня мы заберём наши работы? – спрашивает Маша.
- Пусть хотя бы несколько дней на стенде повесят, а потом заберёте, - натянуто улыбаюсь я, с ужасом  осознавая, что вру самым бесстыжим и наглым образом: ни за что на свете, никогда не расстанусь я с этими рисунками, поразившими меня в самое сердце и в одночасье умудрившими своей удивительной, детской чистотой.