Глава 14. Лорд

Иллюстрация Лады Вдовиной.



Я кричу тем немногим,
Кто земные тревоги
На спасительный остров решил променять:
«Лучше быть ОДНОНОГИМ,
Чем быть ОДИНОКИМ,
Когда скучно и грустно и некому руку подать.

(Песня из мультфильма «Остров сокровищ»).

Дик сказал, что в Лондоне у него есть собственный дом и, поскольку до Лондона было ближе, чем до поместья, предложил ехать туда.
Дом Ричарда произвёл на меня сильное впечатление. Там не было особой роскоши, резьбы, лепнины, позолоты и прочих атрибутов богатства. Но всё было аккуратным, добротным и ухоженным. Всюду царила чистота. Идеально натёртый паркет, дубовые панели на стенах, белый чистый потолок.
Слуги носили не обноски с господского плеча, как я привыкла это видеть, а новые, одинаковые ливреи. Служанки носили одинаковые платья из коричневого сукна. Передники и воротнички скрипели от крахмала и просто светились от белизны. Причём, ливреи и платья, только по фасону были одинаковыми, но сшиты они были по индивидуальным меркам и сидели на каждом слуге, как перчатка.
Мне отвели лучшую спальню с камином и большим окном из венецианского стекла, а вскоре притащили большое зеркало.
Порывшись в своём скудном запасе английских слов, я произнесла:
-Ванну, пожалуйста!
И всего через час, в моей комнате стояла ванна с горячей ароматной водой.
Я смыла с себя французскую пыль и уснула мертвецким сном. Я проспала всю ночь и весь день, подняться сумела только к ужину.
Ричард лично взял меня за руку и проводил к красиво накрытому столу. Я была в тот вечер в голубом шёлке, сверкала сапфирами. Ричард облачился в алый бархатный камзол, обшитый серебряными галунами. За столом нас было двое. Позади его кресла стоял лакей, позади моего – служанка. Оба, молча и вовремя, отодвигали и придвигали стул, подавали салфетки, пополняли бокалы.
Как только я села за стол, с блюд были сняты серебряные крышки, и ароматы яств наполнили столовую.
-За здоровье моей невесты и спасительницы! За тебя, Кларисса, – сказал Ричард и поднял бокал.
Мы выпили. Потом, с волчьим аппетитом, я набросилась на еду.
Утолив первый голод, я сказала Ричарду:
-Скажи мне, Дик, эти слуги понимают по-французски?
-Нет, дорогая, из всего, что ты сказала, они поняли только два слова: «Дик и по-французски».
-Значит, мы можем смело разговаривать, не опасаясь, что нас подслушают?
-Да, моя радость, тебе совершенно нечего опасаться.
-В таком случае, вот что я тебе скажу, милый. Я тут подумала и решила тебя отпустить.
-Куда отпустить?
-На волю.
-В каком смысле?
-В таком смысле, что можешь на мне не жениться. Вместо этого подари мне только небольшой домик на берегу пруда и выплачивай небольшую ренту, скажем, по десять экю в день, чтобы хватило на житьё, содержание пары слуг и пары лошадей. А дворец этот оставь себе, женись на ком хочешь и будь счастлив. Можешь считать, что легко отделался от меня.
-А как же моя клятва?
-Клятва была дана мне, и я тебя от неё освобождаю.
-Но почему?
-Я не хочу, чтобы на мне женились во исполнение клятвы. Я хочу, чтобы на мне женились по любви. Пойми, мне ведь плевать, что ты граф. Да будь ты хоть сам король. Если ты меня не любишь, тогда на кой чёрт ты мне нужен?
-Вот это новость! Значит, я не нужен тебе? Тогда почему ты вытащила меня из пекла? Ведь ты рисковала жизнью ради меня. Если бы меня поймали в твоей карете, тебе бы тоже не поздоровилось. Я ведь предлагал тебе: «Спасайся одна». Почему ты не бросила меня?
-Сама не знаю. Почему-то я не могла отдать тебя им. Из жалости, или из жадности, что ли. Зачем, думаю, такого хорошего парня палачам отдавать, когда я сама с удовольствием могу из него жилы тянуть.
-Значит, ты жадная?
-Да!
-И любишь мучить людей?
-Обожаю!
-Но почему ты решила, что я не люблю тебя?
-А разве любишь?
-Понимаешь, я до сего момента не знал этого, вернее, не задумывался об этом. Я думал: «Какая разница? Люблю? Не люблю? Раз я обещал жениться, значит должен. Слово чести – есть слово чести»! Но теперь, когда ты так неожиданно отказалась от меня, я не хочу тебя отпускать!
-Послушай, Дик, а может быть, это не любовь? Может быть, это тоже жадность? В чувствах порой бывает так трудно разобраться. Возьмём, например, моего бывшего мужа. Он утверждал, что любит меня, а на самом деле это была не любовь, это было тщеславие и гордыня. Сначала гордыня диктовала ему те же поступки, которые могла бы продиктовать любовь. Он дарил мне дорогие подарки, приглашал на балы и охоты, женился на мне, наперекор всем своим родственникам. И все были уверенны, что он любит меня. Так думала и я, и он сам. Никто в этом не сомневался. Но однажды гордыня велела ему убить меня. И знаешь, что он сделал? Он повесил меня! После этого я поняла, что он не любил меня, а просто хотел похвастаться: «Смотрите, люди добрые, какая у меня красивая жена! Смотрите, люди добрые, какой я самостоятельный! Ведь никто мне не указ! Что хочу, то и ворочу!».
-Постой, постой! Как это повесил?
-Обыкновенно, за шею. Ты что ни разу не видел, как вешают людей? Сходи на городскую площадь в воскресный день, и сам всё увидишь. Палач надевает человеку на шею петлю и вышибает из под ног скамейку.
-Нет, Кларисса, я, конечно, не первый день живу на свете. И я видел, как вешают людей. Но обычно они после этого умирают. А ты совершенно не похожа на покойника!
-Так ведь это простые люди, что с них взять? А я – ведьма! Ты что забыл? Я, конечно, повисела в петле минут пять, из вежливости. Потом, когда граф подумал, что я уже мертва, и уехал, я сняла с себя петлю, села на метлу и полетела в Париж. Ну, а остальное ты сам знаешь. Я околдовала тебя, усыпила сыщиков, ослепила стражу у ворот. И вот мы здесь.
-Кларисса, не шути так, тем более, на ночь глядя.
Я тяжко вздохнула:
-Бедная я – бедная! Никто мне не верит! Вот и ты тоже думаешь, будто я шучу!
-Но, раз у тебя есть муж, значит, ты не можешь выйти замуж.
-О, пусть тебя это не беспокоит. Он утопился, ведь я же ведьма. Если околдованный мною человек посмеет поднять на меня руку, он долго не проживёт! Имей это ввиду, если захочешь меня убить!
-Так, ты – вдова?
-Уже дважды!
-А что случилось с другим твоим мужем?
-Его укусила Гюрза.
-Гюрза? Он что турок?
-Нет, он был француз.
-Но, милая, откуда во Франции взялась гюрза? Я слышал, что эти змеи водятся только в Азии!
-Она выползла из чёрной бездны моего прошлого!
-Кларисса, признайся, что всё это шутка. Ты ведь всё выдумала, правда?
-Ничего подобного, милый. Всё, что я сегодня сказала – чистая правда, ну, может быть, чуть-чуть приукрашенная.
Ладно, признаюсь честно, в одном месте, я всё-таки приврала.
-Ты выдумала историю про виселицу?
-Нет, про виселицу я сказала правду. Я приврала только про метлу. На самом деле, до Парижа я добралась не на метле, а на Ласточке.
-На ласточке?
-Да, на Ласточке!
-Но, как это возможно?
-Я села на неё верхом.
-Ты сказала: «верхом на ласточке»?
- Да, милый, и всё это - чистая правда!
-Подожди, Кларисса, мне нужно выпить!
Он приказал лакею подать ему виски и залпом оглоушил целый стакан.
-Ой, а можно мне тоже попробовать?
Дик подал знак лакею, он налил ещё один стакан.
-Я осторожно попробовала напиток и скривилась:
-Фу, какая гадость!
-Возможно, этот напиток слишком крепок для тебя.
-Крепок? Да знаешь ли ты, что, когда я бродяжничала, я пила неразбавленный ром! Это тоже, конечно, не роза, но по сравнению с виски, это просто святая вода.
У виски такой вкус, будто этот напиток настоян на яде гадюки и крысиных задницах.
-Уверяю тебя дорогая, что этот напиток готовят из ячменя, а потом два года выдерживают в бочках, в которых раньше держали херес.
-Херес? Ну, вот, видишь, не так уж сильно я и ошиблась!
-Ты не любишь херес?
-Терпеть его не могу.
-И ты, правда, пила неразбавленный ром?
-А, вот смотри сам.
С этими словами, я набрала полный рот виски, выхватила из камина горящую головню и выпустила изо рта длинную струю огня.
При этом бархатная портьера вспыхнула, лакей с ужасным грохотом выронил из рук оловянный поднос, а служанка, стоявшая подле моего кресла, с тихим стоном осела на ковёр.
Придя в себя, лакей сбросил портьеру на пол и затушил её водой из графина, а потом украдкой перекрестился.
Комната заполнилась едким дымом.
-Кларисса, пощади моих бедных слуг. Они не привыкли к колдовству! – сказал Ричард, глядя на закопченный потолок.
-Прости, Дик, мои дурацкие выходки. Я, кажется, выпила лишнего.
-Признайся честно, тебя этому черти в аду научили?
-И да, и нет. Этому я действительно научилась в аду, но вовсе не от чертей, а от вполне приличных людей.
-Откуда в аду приличные люди?
-Ты будешь удивлён, но в аду нередко встречаются вполне приличные люди.
-Кларисса, чем больше ты меня пугаешь, тем больше я влюбляюсь в тебя.
-Это от того, что я порочна. Порок привлекает людей гораздо сильнее, чем добродетель. Ты вязнешь в моих сетях, как муха в паутине. Ещё чуть-чуть, и тебе уже не выбраться. Чтобы не погубить тебя окончательно, я, пожалуй, пойду спать.
-Умоляю, будь моей женой.
-Дик, ты пьян, пойди проспись.
-Кларисса, пожалуйста, не мучь меня!
-А я тебя предупреждала, что обожаю мучить людей, особенно мужей. Неужели участь двух моих прежних мужей тебя ничему не научила?
-Ну, почему ты отвергаешь меня?
-Я не верю в твою любовь!
-А ты испытай меня!
-Ты, правда, этого хочешь?
-Да, умоляю, придумай мне любое испытание!
-Вряд ли ты его выдержишь.
-Испытай меня, тогда и увидим.
-Дик, ты хорошо помнишь, что я предлагала тебе откупиться от меня маленьким домиком и небольшой пожизненной рентой?
-Да, я помню это.
-Так вот, моё предложение остаётся в силе. И если ты не пройдёшь испытание, тебе придётся его принять. Ты согласен?
-Да, я согласен.
-Тогда я даю тебе три испытания!
-Три?
-Ну, конечно, три! Ты что сказок не читал? В любой сказке испытаний всегда должно быть три. Не меньше, не больше! Я как уважающая себя ведьма не могу нарушить этих благородных традиций.
-Хорошо, я согласен, говори, в чём эти испытания состоят.
-Испытание первое - ляг в постель и протрезвей. Даю тебе на это ночь. Если ты и на трезвую голову не оставишь этой глупой затеи с женитьбой, тогда можешь считать, что испытание пройдено!
-Только и всего? Мне кажется – это легко.
-Может быть, и легко, но это необходимо. Пойми, мне как женщине обидно, когда предложение руки и сердца делается с пьяных шар. Разве на трезвую голову меня нельзя полюбить? Не хватало, чтоб потом кто-нибудь утверждал, будто ты женился на мне спьяну.
-Ладно, в чём состоит второе испытание?
-Испытание второе! Даю на него тебе весь завтрашний день. Ты должен весь день размышлять о печальной судьбе двух моих прежних мужей. Думать ты должен исключительно на трезвую голову. Не бери в рот ни капли спиртного. Я не собираюсь выходить замуж за человека, которому бутылка дороже меня.
Если горькая участь моих покойных мужей тебя не вразумит, и ты захочешь стать третьим, значит, испытание пройдено. Но поверь, для твоего здоровья было бы гораздо полезнее, если бы ты его не прошёл.
-Думаю, что и с этим я справлюсь.
-Не похваляйся раньше времени, Дик. Это дурная примета!
-Дорогая, умоляю, скажи скорей, в чём будет состоять третье испытание.
-Ты сначала первые два испытания пройди. Тогда и поговорим, если будет о чём!
-Но, хотя бы намекни!
-В чём будет состоять третье испытание твоей любви, ты узнаешь завтра в полночь. Ровно в полночь ты должен будешь войти в мою спальню, один, без оружия и абсолютно трезвый. Ну, в крайнем случае, можешь выпить для храбрости стаканчик святой воды. Там ты и пройдёшь третье испытание. Скорее всего, ты не сможешь пройти его, ибо это испытание будет самым трудным.
Сказав это, я вежливо поклонилась и вышла из столовой.
На следующее утро я вышла к завтраку в своём третьем платье. Оно было черным с серебряной окантовкой и белыми кружевами. Это было траурное платье. Я надевала его, когда на меня находила тоска по Андре. Я нарочно наложила на лицо побольше белил, чтобы выглядеть бледной, как смерть. Губы же, для контраста, я накрасила ярко-красной помадой. Вокруг глаз навела глубокие тени.
Ричард уже был там. Когда я вошла, он встал и поцеловал мою руку.
-Прошу вас, граф, не надо, - сказала я, вырывая руку. – Вы ещё не прошли испытания.
-Первое испытание я уже прошёл. Я трезвый. И вот я, будучи в ясном уме и твёрдой памяти, предлагаю вам свою руку и сердце.
Ну, это испытание было не очень трудным. Его прошел даже мой второй муж. Тот самый, что повесил меня. Как видите, это испытание ещё не доказывает любви. Просто, если бы вы не прошли даже его, не было бы смысла продолжать. Посмотрим, как вы выдержите второе испытание!
-Я уже начал его. Пока вы одевались к завтраку, я размышлял о судьбе ваших прежних мужей.
-И к какому выводу вы пришли?
-Пока, ни к какому. Я слишком мало знаю о них. Расскажите что-нибудь ещё.
-Вы знаете всё, что вам положено знать. Они оба погибли трагической смертью. И обоих довела до гибели я. Правда, я сделала это невольно. Первого убил демон, которого я сама легкомысленно выпустила из ада. А второй утопился, узнав мою тайну.
-Вчера, вы говорили, что вашего первого мужа ужалила змея.
-Я и сейчас готова подтвердить это. Здесь нет противоречия. Просто демон принял обличие змеи. Ведь даже дьявол искушал Адама и Еву, в образе змея.
-Я чувствую, что вы говорите двусмысленно. Формально вы говорите правду. Но нарочно делаете это так, чтобы я понимал вас превратно. Вы пытаетесь запутать меня.
-Вы правы, мой друг, я обожаю морочить людям голову. Иногда я делаю это с помощью лжи, а иногда с помощью неправильно понимаемой правды. И то, и другое приятно по-своему.
Потом мы позавтракали в полной тишине, лишь после завтрака, я сказала ему:
-Мой друг, из всех неприятных вещей, больше всего я ненавижу скуку. Как вы намерены развлекать меня сегодня? Я бы с удовольствием посвятила нынешний день изучению английского языка.
-Я к вашим услугам!
-О, нет, это исключено. Вы не можете сегодня учить меня. Вы должны думать о смерти. И мы должны видеться как можно реже, чтобы моё обаяние не искушало вас. Попросту говоря, вы должны побыть наедине с самим собой.
И, кроме того, разве у вас нет дел? Не можете же вы постоянно быть моим учителем. Там в карете,  другое дело. С помощью уроков мы боролись с дорожной скукой. И, увлекшись моим обучением, вы на время забывали о своём необычном наряде.
Теперь же мне нужен другой учитель.
-Вы правы. Я найму кого-нибудь из студентов. Но на это потребуется время. Я полагаю, уроки можно будет начать только завтра.
-Тогда, чем я займусь?
-Предлагаю прогулку по городу. Вы ведь ещё не были в Лондоне?
-Отличная идея! В котором часу будет подан экипаж?
-Думаю, через пару часов вас пригласят. Не беспокойтесь, если вы не успеете подготовиться, вас подождут. Карета, в любом случае, без вас не уедет. Вас будут сопровождать кучер и горничная.
День я провела в городе, то разъезжая в карете, то прогуливаясь по улицам. Осматривать Лондон в зимнюю слякоть - удовольствие ниже среднего. Серые громады зданий, выступающих из тумана, навевали на меня мрачные воспоминания. Вместо того чтоб  любоваться этой сумрачной красотой, я отмечала места удобные для тайных встреч, проходные дворы, места удобные, чтобы улизнуть от слежки.
Это было ужасно, но я всё чаще смотрела на мир глазами Гюрзы. Даже в зеркале порою замечала на своём лице её улыбку! Только где-то в глубине души маленькая девочка из дома, окружённого грушевым садом, отчаянно сопротивлялось яду цинизма и злобы, медленно разливавшемуся по жилам. Сколько раз меня предавали? Удивительно, почему я до сих пор ещё не разуверилась в людях?
Иногда, я почти была готова поверить Гюрзе. В этом меня убеждал целый хор голосов, повторявший слова Гюрзы, о том, что от людей нечего ждать кроме гадостей. Там слышался и слащавый голосок отца Роже, и холодное шипение его брата, и повелительный тон графа, и бас тюремщика, и презрительные фырканья домохозяек, просивших показать левое плечо, и возмущённые вопли Дианы, выбрасывающей из повозки мои вещи, и тихий сострадательный голос сестры Марго.
И только иногда перед моим внутренним взором возникала гибкая и сильная фигура Андре. Он говорил мне: «Не верь им! На свете есть и любовь, и верность, и дружба. Если ты потеряешь доверие к людям, ты сама станешь такой же, как они, или даже хуже их. Доверчивость это маленькое отверстие в твоей броне. Из-за него ты уязвима.  Но именно оно не позволяет твоей душе задохнуться и умереть. Если ты закроешь эту брешь, тебя труднее будет уничтожить. Ты станешь такой же изворотливой и живучей как Гюрза. Но та маленькая девочка, которая играла на берегу пруда, умрёт. Она задохнётся без дружбы и любви. Не закрывайся в скорлупу! Это спасёт твоё тело, но убьёт душу. Попы врут, душа вовсе не бессмертна, иногда она умирает даже раньше, чем тело»!
А потом снова появлялась Гюрза. Она усмехалась и говорила: «Глупая овца, ты сдохнешь в грязи со своим доверием. Я обожаю убивать доверчивых простофиль, и не только я. Уже народилось множество новых змей. Ты скоро с ними познакомишься».
В таких метаньях я провела весь день. Иногда мне чудился Ричард. Но он молчал. Он не присоединялся ни к Андре, ни к Гюрзе. Казалось, он колебался. И вдруг, я поняла - его слово будет решающим. Если он встанет на сторону Гюрзы, тогда перетянет туда и меня. Тогда Андре станет в моих глазах просто смешным чудаком, милым мечтателем, погибшим из-за своей глупой доверчивости.
И я ужаснулась этому открытию. Оказывается, испытание проходит не только испытуемый, но и испытатель. Я хотела испытать Ричарда, а испытывала себя саму. Что со мной будет? И кем я стану сегодня после полуночи?
Получается, что Гюрза до сих пор жива. И теперь она пытается захватить моё тело. Мне вспомнилась страшная сказка, в которой рыцарь, победивший дракона, сам превращался в дракона. Потом его тоже кто-нибудь побеждал и тоже становился драконом. И так могло продолжаться без конца.
После прогулки по Лондону я вернулась промокшая и усталая. Обедала одна в полной тишине. Ричард куда-то уехал. Остаток дня я вяло валялась на кровати. Апатия, ранее не свойственная мне, овладела мною. Безразличие, похожее на то, которое я чувствовала на пороге голодной смерти, свалило меня, парализовало мою волю.
После Лондонской слякоти, весь мир казался мне грязной ямой.
Только к вечеру, я вновь стала собой. Во мне снова проснулись энергия и лукавство. Снова некая сила наполнила меня. Ночью мне предстоял новый бой, суливший неизвестный исход. И это возбуждало меня. Возможно, я погибну. Но это лучше, чем жить в страхе. Если это моя последняя битва, тогда, почему бы не взять меч обеими руками и не насладиться сражением?
К ужину я вышла в охотничьем костюме. Ричард удивился, увидев меня в таком неподходящем для ужина наряде.
-А где же ваш чёрный шёлк? – спросил он. – Я ожидал, что вы и дальше будете разыгрывать роль роковой женщины.
-Если дело дойдёт до третьего испытания, мне необходим будет именно этот наряд. В этом костюме я повстречала вас. В нём же я и уйду.
-Почему вы меня не спрашиваете, как я прошёл второе испытание?
-Я надеялась, что вы его не пройдёте. А поскольку мужчины - народ самолюбивый, было бы слишком жестоко, с моей стороны, заставлять вас вслух признать своё поражение.
-Но я прошёл его! Я целый день размышлял о смерти и пришёл к выводу, что возможность смерти – не повод, чтобы отказаться от жизни. Ведь любовь это жизнь. Если я откажусь от неё, я всё равно рано или поздно умру. Таким образом, я потеряю любовь, но не сохраню жизнь. Я по-прежнему вас люблю и жду третьего испытания.
-Мне очень жаль, но второе испытание вы прошли. Примите мои соболезнования.
-Соболезнования! Но, почему же, не поздравления?
-Вы поймёте это во время третьего испытания, если оно состоится.
-Что значит «если»? Ведь второе испытание я прошёл, значит, вы не вправе отказать мне в третьем!
-Я - не вправе. Но, может быть, вы сами проявите благоразумие и откажетесь. Поверьте, мой друг, ничего приятного в этом испытании вас не ожидает. Скорее всего, будет мерзко, гадко, вы почувствуете себя обманутым. Вас может охватить обида, злость. И в любом случае, вы меня потеряете. Независимо от того чем окончится испытание, победой или поражением, прежней Клариссы Мармье вам уже не видать. Я исчезну. Разница между победой и поражением, будет заключаться лишь в том, что вы приобретёте взамен меня прежней - меня новую, или одну только боль. Но учтите, что больно будет в любом случае.
-Ну, что же, дорогая, я полагаю, вы уже достаточно напустили таинственности. Давайте начнём ужин. А в полночь состоится испытание.
-Ах, милый друг, ну, причём тут таинственность? Она, конечно, присутствует, но она не самоцель. Я выражаюсь непонятно вовсе не от того, что желаю набить себе цену, или хочу посильнее заинтриговать вас. Просто, если я выражусь яснее, то испытание уже начнётся и обратного пути ни у вас, ни у меня не будет.
Потом мы поужинали. Были восхитительные свежие устрицы с лимонным соком, жаркое из бараньего бока. Десерт – сарацинская кунафа с мёдом. Вина, согласно условию испытания, нам не подавали.
-Ну, что же, пойду к себе, готовиться к испытанию, - сказала я. – Мой друг, прикажите слугам подать в мою спальную побольше свечей. Я полагаю, дюжины будет достаточно. Вам потребуется хорошее освещение, чтобы лучше видеть.
С этими словами я покинула графа.
Ровно в полночь, с последним ударом колокола ближайшей церкви, в мою комнату постучали.
-Войдите! – сказала я.
Ричард вошёл в комнату.
-Присядьте, мой друг, - обратилась к нему я. - Прежде, чем начать испытание, позвольте сделать последнюю попытку образумить вас.
У вас есть милая знакомая Кларисса Мармье. Она способна пошутить, пофлиртовать с вами, напустить в своих словах цветного туману. Она может накрасить губы агентам тайной полиции, угостить вас хрустящей вафельной трубочкой, потешить вас рассказами о полёте на метле, устроить небольшой пожар, а иногда, если это окажется ей по силам, может вытащить вас из неприятности. Чего же вам ещё не хватает?
-Кларисса, я люблю вас, и меня ничто не может остановить!
-Мой милый, мы ещё не знаем, любите ли вы меня! Это ещё не установлено.
-Я затем и пришёл, чтоб это выяснить!
-Зайдём с другого боку. У вас есть некое чувство, которое вы принимаете за любовь. Пока, мы не знаем, истинное ли оно, но мы знаем другое - это чувство очень приятно. Не лучше ли оставить всё как есть? Если это чувство приятно, так получайте от него наслаждение. Зачем рыться в нём? Ведь то, что вы там найдёте, может вам очень не понравиться!
Вы только представьте себе. Если вы откажетесь от испытания и подарите мне маленький домик и пожизненную ренту, я останусь для вас прежней, такой, какой нравлюсь. Мы будем жить по соседству, ходить друг другу в гости, ездить вместе на конные прогулки. Когда вы меня подпоите, я буду проделывать дурацкие выходки, вроде изрыгания огня.
Тут будет только два небольших минуса: останется неудовлетворённым ваше детское любопытство, и вы не сможете обладать мною физически.
Стоит ли ради таких пустяков рисковать потерять всё?
-Любовь, сударыня, это не пустяк!
-Но ведь и дружба не пустяк! Дружбу вы потеряете, а получите ли любовь, это большой вопрос.
-Сударыня, хватит слов. Я ясно понял вашу мысль. Благодарю за предупреждение. Вы сделали всё, что смогли, но переубедить меня вам не удалось. Полночь наступила. Пора начать испытание.
-Ну, что ж, начнём! Зажгите свечи. Возможно, вы пожалеете о своём решении.
-Возможно, пожалею, но если я откажусь, тогда я уж точно буду жалеть.
Сказав это, он зажег свечи и приготовился ждать дальнейших инструкций.
-Разъясняю условия испытания, - сказала я. – Сейчас, вы, сударь, увидите нечто такое, что вам не понравится.
-Уж не собираетесь ли вы превратиться в дракона?
-Интуиция вас не подвела! Именно это я и собиралась сделать. Сейчас я превращусь. Правда, это будет не дракон, но всё же тварь довольно мерзкая. Я нравлюсь вам в образе красавицы, и вы думаете, что любите меня. Если в образе чудовища я тоже понравлюсь вам, значит, вы прошли испытание. Если я не понравлюсь вам, значит, испытание не пройдено. Помните, что вы обещали мне в случае, если не выдержите? Судьёй будете вы сами. В знак любви вы должны поцеловать то, во что я превращусь! Если вы не сумеете этого сделать, то уж, не обессудьте. Я останусь чудовищем навсегда. Красавицей больше не стану. Итак, вы готовы?
-Готов!
Получив ответ, я выдернула шпильку, удерживавшую шляпку. Шляпка упала на ковер. Потом я выдернула другие шпильки, и локоны рассыпались по моим плечам. Потом, я медленно расстегнула все двенадцать пуговиц своего жакета. Мне показалось, что он дрожит. Кулаки его сжались.
«Он что, правда, верит, что я превращусь в крокодила»? – подумалось мне, - «нет, скорее он ожидает увидеть какое-нибудь уродство, или проказу»!
Я не спешила, уж мучить, так мучить, пусть ждёт и дрожит!
Вот к моим ногам упал жакет, затем, одна за другой упали три моих юбки: верхняя из зелёного сукна, нижняя из тончайшего голландского полотна, вторая нижняя из белого шёлка. Я осталась в длинной батистовой рубашке.
-Ещё не поздно передумать! – сказала я.
Он молчал.
Я сбросила рубашку и осталась совершенно обнажённой, в ярком свете свечей, расставленных вокруг. Потом, я тряхнула гривой своих волос и перекинула их на правое плечо. Левое плечо осталось открытым.
-Превращение окончено! – сказала я.
-Но, я ничего не вижу, кроме вашего прекрасного тела! – воскликнул он.
-А вы приглядитесь повнимательней. Возьмите в руки свечу, подойдите ближе и, не спеша, всё, как следует, рассмотрите. Иначе я буду считать, что вы отказались от испытания.
Он взял подсвечник. Пламя заплясало на кончиках свечей. Да, его била дрожь!
Он приблизился и стал внимательно рассматривать меня. Он не знал, где следует искать. Ведь я показала себя всю, а не одно только левое плечо! И он вынужден был рассматривать моё обнажённое тело дюйм за дюймом, при дрожащем свете пламени.
И вдруг он увидел клеймо. Он вздрогнул и уронил подсвечник. Свечи упали на ковер и погасли.
-Как вы неловки, мой друг, - сказала я,  и взяла с комода другой подсвечник.
Я поднесла свечи поближе к клейму.
-Смотрите, мой друг, ведь вы сами этого хотели! Ну, как не поубавилось ли у вас любви?
-Кларисса, что это? - простонал он.
-А как вы сами думаете?
-Это клеймо!
-Да, это именно оно. Вы всё ещё любите меня?
-Этого не может быть! Но откуда оно у вас?
-Это зависит от того, к кому обращён вопрос. Если вы спрашиваете меня, то я отвечу вам так: «Я честная женщина, я в жизни своей ничего не крала, не было суда, не было приговора. Был только палач. И этот палач, из личной неприязни ко мне, выжег на моём плече этот знак»!
Но если вы спрашиваете не меня, а моё клеймо, тогда оно ответит вам: «Кого ты слушаешь, глупец? Перед тобой стоит клеймёная воровка и лгунья. А ты уши развесил. Где ты видел воровку, которая бы добровольно призналась, что она воровка? Разве не все эти клеймёные твари утверждают, что они невиновны? Зачем ты спрашивал? Ты что надеялся получить другой ответ?»  – вот что ответило бы вам моё клеймо!
-Но, если не было суда, не было приговора, значит, это можно доказать!
-Если вы спрашиваете об этом меня, я бы ответила так: «Да, всё, что я скажу, можно проверить. Для этого нужно отвезти меня во Францию, разыскать тот монастырь, в котором я провела своё детство, и устроить мне очную ставку с монахинями. Они подтвердили бы, что я воспитывалась в их приюте для сирот, под именем Шарлотта Баксон. Узнав моё подлинное имя, вы могли бы поехать в город Лилль. Там, прочтя записи в книге учёта женской тюрьмы, вы бы узнали, что Шарлотта Баксон провела там менее суток, после чего сбежала. Обратившись в суд, вы бы узнали, что суд над Шарлоттой Баксон не состоялся, вследствие её побега, и приговор не был вынесен. Так бы вы узнали, что я была заклеймена без суда и следствия».
Но, если бы вы спросили моё клеймо, оно бы рассмеялось вам в лицо и сказало: «Допустим, что два с половиной года назад, в городе Лилль, приговор Шарлотте Баксон не выносился. А как насчёт других городов Франции? Для порядка надо просмотреть все дела о клеймении за два года во всех городах Франции. Но искать там имя Шарлотты Баксон бесполезно. Это в Лилле её держали в тюрьме под своим именем. А каким именем она назвалась в другом городе, знает только сатана! Ведь если она в Бордо назовётся Полиной Лурье из Орлеана, кто же поедет из Бордо в Орлеан проверять её слова? Суд будет разбирать дело по существу. Если нет доказательств вины, её отпустят. Если доказательства вины есть, её заклеймят под любым именем, каким бы она ни назвалась. Значит, возьми наугад любое дело о клеймении воровки в любом городе, это может оказаться её делом! А ещё она сидела в тюрьме! За что? За ангельское поведение? А почему сбежала? Не хотела, чтоб суд её оправдал?»!
Вот что ответило бы вам моё клеймо!
Теперь вам осталось только выбрать, кому вы поверите: мне, или моему клейму?
-Кларисса, прости, я не знаю, что тебе сказать! Я не готов к ответу! Мне нужно время на размышление!
-Ты лжёшь, Дик! Тебе не нужно времени! Разум не может принять решение. Он может только искать доказательства. Но ведь моё клеймо тебе ясно объяснило - доказательства моей невиновности найти невозможно. Они будут представлены только на Страшном Суде! Ты что намерен ждать до Страшного Суда?
Но, я так долго ждать, не согласна. Ты должен сей же час выбрать, кому ты веришь: мне, или клейму?
-Я не могу собраться с мыслями! Всё это так неожиданно!
-Для того, чтоб принять решение, не нужно собираться с мыслями. Решение принимается сердцем. Ум – не хозяин человека. Ум – всего лишь секретарь. А хозяин – сердце. Ум докладывает сердцу: «Направо пойдёшь – коня потеряешь, налево пойдёшь – убитым будешь». А сердце выбирает то, что ему любо. Любо – от слова любовь. Любовь таится в сердце, не в уме. Ты пришёл сюда, чтобы узнать любишь ли ты меня. Теперь ты можешь это узнать.
Если ты сможешь поцеловать то, во что я превратилась, значит, ты любишь меня. Если не сможешь, значит, не любишь. Всё очень просто.
-Я не могу выбрать!
-Вот и ответ… Спасибо, Дик, что честно признался. Раз ты не можешь принять решение, значит, ты не можешь меня поцеловать. А это означает, что ты не прошёл испытание. Ведь поцелуй был непременным условием.
Давай теперь успокоимся и взглянем на дело с другой стороны. По заслугам ли я ношу это клеймо, нет ли, какая разница? Ношу ведь! А теперь представь, что я твоя жена, и кто-нибудь узнал о моём клейме. Каково тебе будет? Мой прежний муж из-за этого утопился. А ты? Как бы поступил на его месте?
Ответом мне была тишина.
- Я спросила, как бы ты поступил! Отвечай!
-Не знаю!
-Спасибо за чёткий ясный ответ. Однако я замёрзла. Накину что-нибудь.
С этими словами я стала одеваться. Он молча наблюдал за мной. Застегнув последнюю пуговицу, я сказала:
-Вот видишь, Дик, всё вышло, как я тебе говорила. Лучше бы нам не затевать этой проверки. Когда я могу осмотреть свой маленький домик на берегу пруда?
Ричард молчал. Он был совершенно неподвижен.
-Ты молчишь? Как это понимать? Может быть, никакого домика я не получу?
В комнате висела невыносимая тишина. Только зимний ветер выл в каминной трубе.
-Убирайся вон, Дик! Я не хочу тебя видеть!
Он не сдвинулся с места. В комнате по-прежнему висела тишина. Ветер выл в трубе. Дождь барабанил в венецианское стекло.
-Ты не уходишь? Понимаю! Как же ты уйдёшь, ведь это твой дом! Прости, я забылась. Это я должна убираться.
Я пойду. Когда найду жильё, пришлю кого-нибудь за вещами. Пусть мой сундук постоит пока у тебя.
Я села на край кровати, надела чулки, обулась в сапожки, потом встала и накинула на плечи плащ.
-Постой, Кларисса, - он ухватил меня за плечи, - не уходи!
-Прости, Дик, не только ты не выдержал испытания, я тоже его не выдержала! Отпусти, не держи, мне больно! Я совершила глупость! Это не ты, это я во всём виновата! Зачем я призналась? Зачем я показала тебе это клеймо? Надо было просто отказаться от брака с тобой, не объясняя причин, или соврать что-нибудь.
Ты бы погоревал немного, а потом смирился. Мы бы остались друзьями. Но я всё испортила! Не ты, а я! Ты ведь не знал, о чём идет речь, а я знала. Могла бы догадаться, что ты не можешь выдержать это проклятое испытание. Прежде чем взвалить на лошадь скалу, надо было подумать, способна ли она выдержать такую тяжесть.
Прости! Мне было очень тяжело нести этот груз самой. Мне было одиноко, тоскливо и страшно. Вот и пришла безумная надежда, что кто-то разделит со мной это бремя. Как я была глупа! И вот я наказана за свою глупость! Прощай, Дик.
Я вырвалась и пошла прочь. На лестнице он догнал меня.
-Постой, Кларисса, или Шарлотта! Стой!
-Дик, а ведь ты тоже любишь мучить людей! Твоё молчание хуже площадной брани. Я не могу слушать, как ты молчишь. Лучше бы ты обозвал меня сукой, как это сделал Гильём.
-Кларисса, ты неправильно поняла моё молчание!
-Значит, ты всё-таки подаришь мне маленький домик, в благодарность за спасение от Бастилии?
-Нет, я не подарю тебе домик! Будь моей женой!
-Что ты сказал? А ну-ка повтори!
-Кларисса, я понял, что люблю тебя. Ты будешь моей женой. Если кто-нибудь узнает твою тайну, я убью его! Если скрыть тайну окажется невозможным, мы снова вместе убежим. Ты снова обманешь стражу у ворот и усыпишь сыщиков, а я проложу дорогу  своей шпагой. А если смерть разлучит нас, мы встретимся после смерти. Если я умру первым, то я поселюсь в твоём сердце. Если ты умрёшь раньше меня, ты будешь биться в моей груди. Мы вечно будем вместе. Прости, я причинил тебе боль своим молчанием.
-Ну-ка пойдем обратно в спальную.
Я схватила его за руку, и мы побежали обратно. Я заперла дверь на задвижку, сбросила с плеч плащ, расстегнула нефритовые пуговицы жакета и отбросила его прочь.
-Теперь повтори мне, что ты сказал!
-Я люблю тебя, Кларисса, будь моей женой.
-Ты уверен, что это любовь? Может быть, это жалость?
-Да, это любовь! Разве от жалости может быть так хорошо?
-Дик, милый Дик! – я прижалась к его груди и заплакала. И слёзы были не притворными, они были настоящими и текли из самого сердца. – Дик, Дик, как мне было одиноко без тебя, где ты пропадал всю мою жизнь?
-Кларисса, теперь, по условию проверки, я должен тебя поцеловать.
-Так целуй же скорее, что ты языком-то болтаешь?
Он жадно припал к моим губам, но я больно нажала ему пальцами на горло и вырвалась.
-Нет, Дик, только не в губы!
-Кларисса, я тебя не понимаю!
Я подняла рукав рубашки и обнажила клеймо.
-Целуй сюда!
-Прямо в клеймо?
-Что, граф, боишься губы испачкать? Но ведь это тоже я! Моё плечо не более грязное, чем губы. Ты должен поцеловать именно то, во что я превратилась. Когда я ставила такое условие, имела в виду именно это! Либо ты веришь клейму, либо мне. Либо ты женишься на мне всей, включая и клеймо, либо ты отвергаешь меня всю. Или ты хочешь расчленить меня на части? Тогда попроси у мясника схему разделки туши!
Он схватил меня за руку и впился губами в клеймо. У меня закружилась голова, силы оставили меня и я повалилась на кровать.
Ах, Катрин, что это была за ночь! Ну, как описать её словами? Дик был чем-то похож на Андре, но, нет, они были совершенно разными. С моего сердца словно слетела железная скорлупа, которая раньше одновременно и защищала его и душила.
Женщина всегда обречена играть пассивную роль. Так распорядилась природа. Мужчина обычно действует по своему усмотрению. А тебе либо нравится то, что он делает с тобой, либо нет. Но заставить его быть другим ты не можешь.
В руках Андре, я чувствовала себя горячим воском, я таяла в его руках, и он лепил из этого воска меня новую, ещё более прекрасную. И мне нравилось то, что он делает со мной.
А Дик, он был совсем другой. Он чувствовал меня всем телом. Он чувствовал каждое моё движение, каждое моё вздрагивание и угадывал каждое моё желание. Он словно читал мои мысли. Не он лепил из меня. Мы вместе с ним делали это. Прости, Катрин, яснее я выразиться не могу.

http://proza.ru/2014/10/26/1036


Рецензии
Михаил, Вы превзошли Дюма. Такая глубина чувств, такой накал страстей, такой психологизм! Увидеть бы это в кино. Три мушкетера часто ставили и в нем неплохо сыграми, но роль Миледи почему-то отдавали совсем не тем актрисам. Француженка просто позировала, Терехова играла ковбоя, американка вообще ни в какие ворота. Не оторваться от Вашей героини.

Эм Филатова   13.12.2021 20:01     Заявить о нарушении
Да, собственно неудовлетворённость тем, как раскрыл образ Дюма, и послужила главной мотивацией для меня.

Какая она была?
У Дюма в сцене с Фэлтоном она проявляет железную выдержку, актёрский талант, находчивость, которой можно позавидовать.
В сцене с д Артаньяном, она себя показала неуправляемой истеричкой, с нулевой выдержкой и вообще без самообладания.
В сцене суда, у Дюма она показала себя глупой, плаксивой размазнёй, которая только и смогла сказать в своё оправдание: Я больше не буду.

Такое вопиющее противоречие никак не укладывалось у меня в голове. Вот я и решил, раскрыть образ иначе, создать непротиворечивый сильный характер.

И ключ к образу нашёлся через актёрство. Она такая разная, потому, что играет, постоянно меняет маски, подтрунивает над врагами и дёргает смерть за усы.

Такой вот получился образ.

Михаил Сидорович   15.12.2021 14:57   Заявить о нарушении
Вы создали замечательный образ! Я тоже видела несоответствие в романе Дюма, непоследовательность в её поступках. У Вас все логично и оправдано. Незаурядный характер, талант к перевоплощению, игра с судьбой.

Эм Филатова   15.12.2021 19:34   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 33 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.