Ранняя любовь А. С. Пушкина

Александр Шуринов,
Историко-просветительский Центр семейно-родовой культуры
 
Ранняя любовь А.С. Пушкина.
 

Причины, которые привели нас к изучению темы ранней любви великого А.С. Пушкина, имеют вполне научное основание(1). Исследуя процессы первоочередного развития у ребёнка духовно-образного мышления в семье, мы подчас сталкивались с ситуациями, когда эти процессы у индивидуумов уже заканчивались. И заканчивались в разном возрасте в период от 10 до 15 лет.  Безусловно, полезным было бы изучить протекание этого процесса и его окончание у творческих людей: будущих писателей и поэтов, художников и музыкантов. И в данном случае мы воспользовались тем, что биография Пушкина была более разработанной и, как бы, подготовленной для изучения, а его пример может быть более показательным в силу его мировой известности и общественного признания гениальности.

Саша Пушкин в возрасте 2-3 лет
 
 Итак. Общаясь с матерью, отцом, братьями и сёстрами и другими членами семьи, в ребёнке формируются в первую очередь способности сочувствования (то есть, совместного чувствования – ощущения при восприятии окружающих, не путать с эмоциональным проявлением - сочувствием). Постепенно при развитии общения возникают ощущения, которые можно определять термином «сопереживание». Ещё ранее у ребёнка возникает потребность в любви к той же матери, отцу, братьям и сёстрам, бабушкам и дедушкам. В данном случае любовь можно определить как гармоничное духовно-нравственное взаимодействие, которое придаёт личности силы и, в то же время, стимулирует развитие в направлении увеличения этой благодати.
После формирования личностного духовно-нравственного ядра в семье (в 3-5 лет)  ребёнок ищет возможности расширения духовно-нравственного  взаимодействия с себе подобными вне семьи. Эта потребность постоянно развивается и ищет в окружении тех, кто готов вступить с ним во взаимодействия этого характера. Среди них могут оказаться и взрослые и дети, независимо от их социального положения, сословных признаков или даже ограничений культуры.  Это первый этап духовно-нравственного объединения с окружающими мирами личностей. Этап чрезвычайно эффективный и фундаментальный для будущего развития творческого человека. Впрочем, это можно отнести к каждому человеку, к каждому ребёнку.

Мать Александра Пушкина – Надежда Осиповна(1775-1836)

Переход от сочувствования и сопереживания близким к сочувствованию и сопереживанию дальним довольно последователен. Но чаще всего он рано возникает там и в той семье, где ребёнку недостаёт своевременно сочувствования, сопереживания и, можно смело сказать, родительской любви. Особенные причины также могут заключаться в уникальных потенциальных способностях ребёнка к мироощущению, которое не встречает в семье отклика, понимания и ответной реакции. В этих случаях ребёнок стремится к духовным взаимодействиям с другими людьми: кормилицами, нянечками, истопниками, служанками, гувернантками, и другими окружающими. К ним, безусловно, относились и их дети. Что важно подчеркнуть, это были дети приблизительно равного духовного развития и, во вторую очередь, близкого возраста.    
Как известно, в семье А.С. Пушкина складывалась очень похожая ситуация. Отношение матери было недостаточно любящим и внимательным к ребёнку(2). Пушкин многократно указывает на этот факт в своей автобиографии и дневниках. Она отдаёт предпочтение другим детям: Лёвочке и Николеньке и почти демонстративно отстраняет от себя Сашу. Последнее травмирует психику ребёнка. Его душа постоянно страдает от недостатка материнской любви! Она ищет замены, но не всегда их находит. Общение с кормилицей и няней, ранее продуктивное и эффективное, к 5-7 годам Сашу уже не устраивает. Бабушка Мария Алексеевна нежна и внимательна, но не решает всех его потребностей. И ребёнок ищет важное дополнение к ним в общении с окружающими детьми. И, что весьма важно для его последующего духовно-нравственного развития, находит. Скорее всего, без этого своевременного духовного взаимодействия с миром другой личности  Пушкин как человек исключительного мироощущения, поэт, гений русского слова, мыслитель просто бы не состоялся. Так материнское отторжение преломлённое через духовное взаимопонимание некой девочки явилось источником его таланта. 

Отец Александра Пушкина – Сергей Львович (1770-1838), участник Отечественной войны 1812 года, награждён орденом  Святой Анны 3-ей степени

Такое особенное развитие ребёнка в семье Пушкиных не является исключением. Психологи подтвердят, что в 5-12 лет будущий творческий человек, как правило, переживает первую влюблённость. И эта влюблённость только подтверждает общее правило последовательного развития исходных, то есть, побуждающих, фундаментальных потребностей личности(3). Конечно, сила и соответствующие влияния этой влюблённости, последствия её у всех разные. У одного это проявление быстро заканчивается и не запоминается вовсе. А у другого  - оно настолько сильно, востребовано и развито, что создаёт ощутимую, если не главную, составляющую в его обновлённом духовно-нравственном мире. Об этом будущий великий творец – Александр Пушкин никогда не забывает. Но и не беспокоит никого дорогими воспоминаниями, рассказами однокашникам. Это его святая тайна и источник духовной благодати. Только в критические моменты жизни или творчества он находит в своей памяти этот животворный «сладостный» родник единения духовности и чувственного взаимопонимания с другим человеком. 
Вот прекрасные строки из стихов Пушкина, в которых он описывает свои ощущения ранней любви:

«…Дубравы, где в тиши свободы
                Встречал я счастьем каждый день,
           Ступаю вновь под ваши своды,
    Под вашу дружескую тень.
          И для меня воскресла радость,               
                И душу взволновали вновь
Моя потерянная младость,
Тоски мучительная сладость
И сердца первая любовь.
Любовник муз уединенный,
В сени пленительных дубрав,
Я был свидетель умиленный
Ее младенческих забав.
Она цвела передо мною,
И я чудесной красоты
Уже отгадывал мечтою
Еще неясные черты,
И мысль об ней одушевила
Моей цевницы первый звук
                И тайне сердце научила…»(4).

Таким образом, в случае с Александром Сергеевичем мы видим, что его ранняя любовь стала первым творческим катализатором («…моей цевницы первый звук…») и непременным спутником развития его поэтического таланта. Как мы полагаем, именно благодаря ей юному сорванцу  (а именно таким ребёнком и был Саша Пушкин!) удаётся многое из того, что неподвластно и зрелому мужчине.
Многие представления поэта, его миропонимание являются плодом интуитивного мышления, становятся провидческими, поскольку эти качества активно и неограниченно развивались при общении с объектом его ранней любви. При этом, скорее всего, каких-то словесных или иных взаимодействий между ними могло и не быть. Все процессы проходили на уровне духовно-образного обмена, скорее всего не всегда даже осознанного. Тут можно говорить об объективности телепатической связи, которая сегодня совершенно доказана. Другое дело, что не все к этому способны. Пушкин оказался способен. И способен, как мы все видим, на многое. Духовные, нравственные и творческие озарения великого Пушкина общеизвестны.
Конечно, изучая тонкие механизмы в творческой лаборатории Пушкина, нам хотелось бы узнать имя первой тайной возлюбленной, которую Пушкин чрезвычайно оберегал от празднословов и великосветских пошляков. Узнать для того, чтобы полнее исследовать механизмы формирования гениальности,  свойственные множеству творческих личностей.
Конечной целью наших исследований является понимание процессов формирования одарённости и  формирование её в личности с помощью общественных институтов: семьи и школы.
И сегодня мы можем видеть, как тема ранней любви Пушкина начинает приобретать популярность. Однако, интерес к ней не всегда научен и объективен, поскольку Пушкина часто относят к своеобразным баловням женского внимания, банальным «дон-жуанам» или к своеобразным интеллектуальным «коллекционерам», не замечая исходную духовно-нравственную составляющую его отношения к женщине. В то же время действительные и последовательные исследователи-пушкинисты уже добрую сотню лет ломают голову над именем первой избранницы гения, формирующегося в годы детства и юности. К ним относят то Екатерину Павловну Бакунину, то Наталью Викторовну Кочубей, то Марию Дмитриевну Мертваго, то Софью Николаевну Сушкову (5), совершено не принимая во внимание другие возможности поиска, о которых мы упомянем в дальнейшем.
Всё может быть и не так таинственно, если внимательно вчитываться в тексты авторских отступлений поэта в его многочисленных произведениях. Мне, автору данной статьи, посчастливилось обратить внимание на некоторые строки в его известной поэме «Руслан и Людмила».
Вот они:
                «Я помню маленький лужок
                Среди берёзовой дубравы,
   Я помню тёмный вечерок,
   Я помню Лиды сон лукавый…
   Ах, первый поцелуй любви,
   Дрожащий, лёгкий, торопливый,
   Не разогнал, друзья мои,
  Её дремоты терпеливой …»(6).

В данных стихах мы находим имя «Лида» и это пока единственное свидетельство упоминания Пушкиным имени своей детской подруги. По свидетельству исследователей он никогда и нигде (даже в черновиках!) не упоминает её фамилии, очевидно, оберегая её память от посторонних. И это совершенно особенное, примечательное явление в характере и духовном облике великого поэта, которое ещё недостаточно оценено и исследовано.
Между тем, стоит заметить, что имя девочки довольно редкое, и, очевидно, в окружении маленького Пушкина несложно найти фамилию девочки с таким именем. Однако, пока такой девочки не обнаружено. И это удивительно, поскольку представленные выше строки мог не увидеть только крайне ленивый исследователь-пушкинист. Вместе итогов тщательных архивных исследований, в отдельных публикациях появляются вдруг заверения, что Пушкин для сохранения тайны имён своих возлюбленных женщин использовал в  произведениях псевдонимы. И именно: Лида и Лила.
Такой случай действительно был.  У Ю.В. Тынянова в романе «Пушкин» отмечено, что «юный и дерзкий поэт» уделял «чрезмерное внимание ..… молодой вдове Марии Смит…. Однако Мария, воспетая под именами Лилы и Лиды, недолго владела чувствами Александра: он забывал о ней тотчас, как они расставались». Мы заметим, однако, что эти псевдонимы Пушкин использует гораздо позже того «золотого времени», когда он общался с реальной девочкой Лидой. Скорее всего, он ищет с женщинами того духовного благоденствия, которое ощутил в детстве, но которого не может найти в последовавшей затем юности и зрелости у своих возлюбленных. Вполне возможно, поиск таких отношений и является причиной его известной всем любвеобильности.

Бабушка Александра Пушкина –
Мария Алексеевна Ганнибал (1745 – 1818)

Характерно, что сам Пушкин отделяет свою раннюю любовь от первой любви. Правда, вначале он не считает раннюю любовь чем-то особенным и относит своё творческое становление к первой любви. Однако, с годами (в случае Пушкина к 16 годам!) его отношение к ранней любви меняется. И в зрелые годы он относит к ней все причины своих успехов и гармоничного развития. Вот строки его гениальных стихов, сохранившихся в архиве поэта (орфография источника сохранена):
«Доселе въ резвости безпечной
Брели по розамъ дни мои,
Въ невинной ясности сердечной
Не зналъ мученій я любви.
Но быстро день за днемъ умчался.
Где жъ детства ранніе следы?
Прелестной возрастъ миновался,
Увяли первые цветы!
Ужъ сердце въ сладости не бьется
При миломъ виде мотылька,
Что въ воздухе кружитъ и вьется
Съ дыханьемъ тихимъ ветерка, —
И въ безпокойстве непонятномъ
Пылаю, тлею, кровь горитъ,
И все языкомъ, сердцу внятнымъ,
О нежной страсти говоритъ.
Подруга возраста златова,
Подруга красныхъ детскихъ летъ,
Тебя ли вижу, взоровъ светъ,
Другъ сердца, милая ***,
Везде со мною образъ твой,
Везде  со мною призракъ милый:
Во тьме  полуночи унылой,
Въ часы денницы золотой ...»(7).

Характерно, что даже в этих черновых стихах, обнаруженных в архиве поэта, фамилия девочки заменена многоточием. Как удивительно хранил и берёг поэт это имя!

Дед Александра Пушкина – Осип (Януарий)   
Абрамович Ганнибал (1744 – 1806)

Изменение  отношения к ранней любви самим Пушкиным весьма показательно, поскольку свидетельствует о его размышлениях на эту тему. Характерно, что, как отмечает исследователь жизни Пушкина в XIX веке Николай Осипович Лернер, Пушкин, отмечая вехи своего детства, нашёл возможным показать период своей ранней любви, выделить это явление, произошедшее с ним, и отделить его от того, что называется «первой любовью». В программе написания автобиографии, которую наметил и оставил в черновиках сам поэт, Николай Лернер увидел следующее (орфография источника сохранена):
«Но въ той же программ; мы встр;чаемъ другую отм;тку, относящуюся къ гораздо бол;e раннему времени: „Ранняя любовь“. Наличность об;ихъ отм;токъ (первая отметка – первая любовь – А.Шуринов) на одномъ листк;, отнесеніе ихъ самимъ поэтомъ къ различнымъ періодамъ своей жизни ясно показываютъ, что Пушкинъ р;зко отд;лялъ другъ отъ друга оба эти событія своей внутренней жизни.
„Первыя впечатл;нія. Юсуповъ садъ — землетрясеніе — няня. Отъ;здъ матери въ деревню. — Первыя непріятности гувернантки. [Смерть Николая. Ранняя любовь] — Рожд. Льва. Мои непріятныя воспоминанія. — Смерть Николая. — Монфоръ — Русло — Кат. П. и Ан. Ив. — Нестерпимое состояніе. — Охота къ чтенію. — Меня везутъ въ П. Б. Езуиты. Тургеневъ. Лицей“.
Братъ Пушкина Николай умеръ въ 1807 г.. Другой братъ, Левъ, родился въ 1805 г. Конечно, нельзя предполагать, что изложеніе событій въ программ; сл;дуетъ въ строгомъ хронологическомъ порядк;, и требованіямъ полной точности она удовлетворить не можетъ. Но такая точность и не нужна. Достаточно и того, что программой неопровержимо устанавливается опред;ленный, сравнительно небольшой періодъ времени, къ которому относится запись: „ранняя любовь“. Пушкину тогда было 6 — 9 л;тъ.
Что Пушкинъ очень рано сталъ созревать, что первоначальное детство его длилось недолго, этому мы имеемъ ясное свидетельство; оно по психологической ценности своей дороже и значительнее всякихъ показаній, которыя могли бы намъ дать свид;тели его д;тства, если бы они ихъ оставили побольше. До насъ дошли очень раннія стихотворенія Пушкина, относящіяся къ первымъ годамъ его пребыванія въ Лице;, когда ему было л;тъ 12 — 14. Въ этомъ возраст; большинство мальчиковъ еще д;ти, и на литературныхъ опытахъ такихъ мальчиковъ еще лежитъ печать д;тства. Но ни мал;йшей „д;тскости“ мы не находимъ въ раннихъ стихахъ Пушкина; они еще незр;лы, подражательны, слабы, но въ нихъ видно міроотношеніе отрока, a не ребенка»(8). 
Эти незаурядные исследования подтверждают нашу позицию о раннем развитии Пушкина вследствие духовно-нравственного взаимодействия с некой девочкой Лидой.  Казалось бы, по имени девочки нетрудно определить её фамилию, а, значит, и определить её семью, воспитание, традиции, культуру. Другое дело, что она может оказаться из другого сословия. Например, из крестьянского. А этого пассажа ну никак не хотелось бы нашим исследователям, поскольку в основе их общественных теорий лежит уверенность, что крестьянское население не обладало высокой духовностью и культурой. И тогда на Пушкина ложиться, по их мнениям, неприглядная тень любви к крестьянской девочке. Или, например, к дочери гувернантки, у которой случились «первые неприятности», или к дочери служанки, что в принципе неотличимо одно от другого. Между тем, в данном «сословном» обстоятельстве нет никакой проблемы.
Во-первых, юный Саша Пушкин не ведал разницы в сословных привилегиях и относился к девочке так, как относился бы к девочке из любого сословия, то есть, по другим основаниям: а именно, по основаниям духовно-нравственной общности и гармонии чувств. Это прекрасно показано в романе Тынянова в отношении Пушкина к другим возлюбленным поэта, среди которых были и служанки, и актрисы, и титулованные дворянки(9).
Во-вторых, сегодня доказано, что культурные ценности крестьянской цивилизации, которые сформировались, несмотря на крепостнические условия развития в имперской России, были весьма высокими и во многих случаях подпитывали талантами то, претендующее на верховенство в культуре, сословие, которое  называло себя дворянским, но неуклонно вырождалось и деградировало(10).
Об этом говорят, кстати, современные исследования традиционной семейно-родовой культуры, которой сам Пушкин в пору совершенной зрелости уделил внимание в стихах «Два чувства дивно близки нам…».

Няня Александра Пушкина – Арина Родионовна Яковлева (1748 – 1818)

В них он никак не обмолвился о сословных отличиях в культуре русского человека. Во всех случаях он считал общими для всего народа традиции любви к памяти предков (гробам!) и любви к отчему краю (родному пепелищу!) «животворящей святыней».
Напомню последние строки этого гениального произведения:
                «…Животворящая святыня !
                Земля была б без них мертва.
                Без них наш тесный мир - пустыня,
                Душа - алтарь без Божества.»(11)
Таким образом, первым и главным условием в успешности поиска девочки Лиды является полное исследование окружения маленького Саши, включая всю домашнюю прислугу, невзирая на  различия каждого в  сословии и социальном положении в доме Пушкиных и усадьбе бабушки Марии Алексеевны в селе Захарово под Москвой, где Саша бывал в 1805-1807 годы.
Своеобразным аргументом в защиту предположения, что некая Лида стала первым катализатором творческой активности А.С. Пушкина и объектом его тайного духовного поклонения на долгие годы (если не навсегда!), являются строки из другого его произведения: «Граф Нулин». Напомню всем известные одни из последних строк этой поэмы:
«Он очень этим оскорблялся,
   Он говорил, что граф дурак,
                Молокосос; что если так,
        То графа он визжать заставит,
Что псами он его затравит.
                Смеялся Лидин, их сосед,
           Помещик двадцати трех лет»(12).
В данном случае поэт «зашифровывает» в соседе не кого иного, как себя, что легко устанавливается по тому псевдониму, который он производит от имени «Лида». «Лидин» - вполне пристойная фамилия, никого не компрометирующая, но подчёркивающая фактическую достоверность событий. В этой фамилии он ещё раз тайно показывает своё глубокое отношение к своей ранней избраннице, истоки своего раннего духовно-нравственного взросления и верность её духовно-нравственному образу, несмотря на коллизии жизни.
Надо вспомнить, что во всём своём творчестве Пушкин, где только возможно пишет о реальных событиях и реальных героях. Этому способствуют его чувство исторической правды и гениальные способности к стихосложению. Ещё одним доказательством того, что под Лидиным Пушкин имеет ввиду себя, является хронологическое доказательство: в момент события Пушкину было как раз двадцать три года, а написать эту повесть в стихах ему довелось только в тягостные дни пребывания в Михайловском 13-14 декабря 1825 года(12).
По-моему, такой подход к доказательству имени РАННЕЙ  ЛЮБВИ ПУШКИНА – ЛИДА достаточно логичен и объективен. В этом случае также не стоит предполагать, что Пушкин стал бы себе делать псевдоним из псевдонима, то есть, из имени Лида, если предполагать, как делают иные специалисты, что он был псевдонимом. Из псевдонимов псевдонимов не делают и никогда не делали. Впрочем? Есть чудаки! Но, надеемся, к Пушкину это не относится.
Все указанные обстоятельства показывают объективную достоверность ранней любви Пушкина к девочке Лиде и требуют обширного научного исследования силами специалистов-пушкинистов. Автор такой задачи перед собой не ставит, поскольку не является специалистом или, как писали в конце XIX  века Николай Лернер и Валерий Брюсов, «пушкинианцем».
Цели этого исследования указывались ранее: необходимо как можно больше узнать о процессах формирования пушкинской гениальности. И с помощью этих знаний  разработать и представить технологические возможности творческого развития детей в семье и школе.
Примечания и источники:
1.Шуринов А.С. Народная воспитательно-образовательная культура и творческое мышление А.С. Пушкина. Сборник докладов конференции «Пушкинские чтения» за 2009 год. ГИЛ музей-заповедник А.С. Пушкина. М.О., Большие Вязёмы, 2010.
2. Тынянов Ю.Н. Пушкин. Изд. «Правда», 1969.
3. Шуринов А.С. Классификация потребностей человека и системный подход. Труды 8-го Международного Конгресса по логике, философии и методологии науки "Человек - Творчество - Компьютер", М.: Изд. МФТИ,1987,ч.2, с.191-193.
4. Пушкин А.С. Собрание сочинений в 6 томах. М.: Изд. «Правда», 1969.
5.См.Лернер Н.О. Ранняя любовь Пушкина, интернет, с.с.7-11.
6. Пушкин А.С. Собрание сочинений в 6 томах. М.: Изд. «Правда», 1969.
7. Печатается по статье «Ранняя любовь Пушкина» Н.О. Лернера, интернет, с.5.
8. Лернер Н.О. Ранняя любовь Пушкина, интернет, с.с.2-3.
9. Тынянов Ю.Н. Пушкин. Изд. «Правда», 1969.
10.Бердинских В.А. Крестьянская цивилизация в России. М.: «Аграф», 2001.
11.Пушкин А.С. Сочинения. В 3-ёх томах. Т.1, М.: Художественная литература, 1985, с.496.
12. Пушкин А.С. Собрание сочинений в 6 томах. М.: Изд. «Правда», 1969. Примечания Д.Д. Благого,  с.504.

Действительный член (академик) Петровской академии наук и искусств, писатель-генеалог, член Союза писателей России, член Союза славянских журналистов и Союза журналистов России, руководитель Историко-просветительского центра семейно-родовой культуры «Родовая семья» им. Л.М. Савёлова и т.д.               
               
                Александр Сергеевич Шуринов,
 эл. адрес: a.c.shurinov@mail.ru