На земле предков

Наша семья жила в кулундинской степи- бескрайних просторах Алтая.Богатая, плодородная степь была избрана местом жительства моих предков по отцовской и материнской линии.По известной реформе П.А. Столыпина и приехали те кто дал мне жизнь и от кого пошли наши корни. Толмачев Василий Ефимович отец моей матери
и двух дочерей-моих теток.Он приехал из Курской Губернии России в 1908 году, а семья отца позже в конце двадцатых годов прошлого века.Обе семьи были многодетные и их дети повторили их судьбу.Наследник Василий Васильевич умер ребенком и род Толмачевых растворился в других фамилиях: Кошляки,Цыганковы,Ананьевы, так образовались три родственных фамилии, которые сохраняют и чтут родство наших корней.
    Толмачев Ефим был грамотным, по тем меркам, человеком и на селе имел авторитет,  но в Партию не вступал,хотя был сочувствующим к ней, потому и уцелел в годы репрессий, а их было предостаточно для одного вновь созданного района.
В тридцатые годы началась коллективизация села - создание колхозов,так легче было отбирать хлеб у крестьян. Для колеблющихся и противников коллективизации присылались разнарядки с пометками: Категория: один - полная ликвидация, категория
два - арест, категория три - обложение налогом вплоть до согласия вступить в колхоз. Колхозов и коммун было много все они носили имя партократов,некоторые сохранились и до сих пор.Имущество обобществлялось и становилось общим и не чьим. Не зря распевали песни:"Все это колхозное-все это мое", но за три колоска с поля давали до пяти лет - как за расхищение общественного богатства.
     С начало тридцатых годов вплоть до 1941 года в районе происходили репрессии:за 1931 -1941  годы было арестовано: 547 человек из них расстреляно
207 человек, 340 осуждены и бесследно исчезли. А в 1941 году на защиту Родины
было призвано: 6814 - из них погибло 3707, остальные вернулись калеками и не многие без ранений.Так была выбита мужская сила в районе. Остались женщины да дети, которые по негласному указу, - из села не выпускались были не выездными.
Крепостное право в деревне просуществовало еще сто лет, даже лошадям и коровам давали паспорта, а нам их не выдавали, вплоть до 1962 года.
Выехать из деревни могли только в Армию и тюрьму. Деревню снесли, как не перспективную ее не стало, а жаль - она кормила город своим хлебом и всем,что в ней выращивалось.Деревни - нет, но она снится иногда по ночам вместе с босоногим детством. Род наш не умер и корни предков проросли и умножились в десятки раз. 
 Австрия -Вена.