В ожиданьи счастья

         
               

    Принято считать, что о любимом  и единственном мечтают только девушки. Но это не так. Юноши тоже не являются исключением. Просто боясь насмешек, они стесняются говорить об этом со сверстниками. Или же, наоборот, хвалятся своими несуществующими любовными похождениями.
      
    Роману давно перевалило за тридцать, но у него, все еще, не было ни жены, ни любимой девушки. Если бы его спросили, какой он представляет свою возлюбленную, он не смог бы сказать.
      
       Ее внешность представлялась ему довольно смутно. Будет ли она блондинкой или брюнеткой, казалось неважным. Просто она должна была быть единственной, непохожей на других. И непременно ласковой и доброй. Правда, у него была одна неудачная попытка. Он женился не девушке младше его на десять лет. Их чувств хватило всего на полгода, после чего они, при обоюдном согласии и без сожаления, разбежались в разные стороны.
      
     У Романа рано умерла мать. Отец, хотя и любил его, был по мужски суров и мальчику всегда не хватало женской ласки. Женясь он подсознательно, надеялся обрести так недостающую ему теплоту.

   Но у молодой жены были другие представления о браке. Правда, любовью, как она называла секс, она занималась охотно, даже с какой-то дикой необузданностью. А вот домашнего уюта создать то - ли не умела, то - ли просто не стремилась. В ее представлении брак должен был состоять из череды развлечений.

    Ее, все еще, манили дискотеки и вечера для молодежи, походы и веселые вечеринки. Первое время Роман охотно следовал за ней, но, очень скоро, это наскучило ему. К тому же, все это стоило денег, которых, не смотря на его хорошую зарплату, критически не хватало. Семейного быта практически не было.

     Вечно они ели какие - то полуфабрикаты, отдававшие кухней общепита или переваренные макароны и пельмени. В двадцать лет, это его вполне устраивало. Так как он рано потерял мать, питались они с отцом тоже по холостяцки, и он был неприхотлив. Но в тридцать хотелось уже чего - то более основательного. А главное не было домашнего тепла, которое должно было исходить от любимой женщины.
   
    Со всем этим, его не смирил даже ее темперамент. Расставшись со своей избранницей, он долго удивлялся тому, как он мог так ошибиться в своем выборе. И что, собственно говоря, могло привлечь его в этой девчонке? Ее полудетское потребительское отношение к жизни? Или ее своеобразная оценка жизненных ценностей? В ней не было даже особого обаяния.
   
     Напрасно он искал в ней какую – ни будь загадку, она была вся, со своей моралью, как на ладони. Ошибившись раз, он боялся повторить снова ту же ошибку и к женщинам стал присматриваться с недоверием и подозрением, ожидая очередного подвоха. Кратко-  временные связи не приносили радости. Все эти незамужние свободные женщины, были лишь потребительницами всяких благ, неспособные на глубокие чувства.
   
     Когорта подобных женщин, живет лишь сегодняшним днем, находясь, до самой старости, в поисках лучшего куска. И, так как, между ним и любой из них не существовало ни брачных уз, ни взаимных обязательств, с ними можно было только убивать время, которого одинокому мужчине, некуда было девать. Так что они друг-друга вполне устраивали. Но ему, в силу его возраста, хотелось уже чего-то более надежного.
 
     Работал Роман в КБ судостроительного завода, где пользовался заслуженным уважением, как исполнительный и надежный человек. О его личной жизни никто ничего не знал, а потому его считали вполне благополучным и самодостаточным. А он, как подросток, томился и тосковал. О своих переживаниях он никому не рассказывал, изливая свои чувства в стихах, которые тоже никому не показывал. 
   
 
    Но однажды, придя в гости к знакомым, он встретил там молодую женщину, которую раньше, у них, никогда не видел. Взглянув на нее, он сразу понял, что она та самая, единственная, которую он так долго искал. Вместе с этим чувством, пришла уверенность, что, как бы не сложились в дальнейшем их отношения, кроме нее, у него никого другого не могло быть.
    
     Хозяйка дома, познакомила их, сказав, что это её давняя подруга, которая отсутствовала в городе несколько лет. Но, наконец, возвратилась в свои Пенаты.
    -Познакомься Ника, это наш давний друг Роман инженер--проектировщик судостроительной верфи.
      
      Вскинув глаза, Ника посмотрела на него вопросительно, словно чего - то ждала. Или будто узнала в нем старого знакомого.
    -Здравствуйте, - растерянно ответил Роман, все еще не веря свершившемуся чуду.

      У Ники были живые глаза, сверкавшие веселыми искорками.
     -Наконец - то я вас встретил! - радостно воскликнул Роман.

     От удивления, у Ники полезли вверх брови.
    -Наконец? - переспросила она  весело рассмеявшись,
      
     Сам не зная от чего, Роман смутился. Он никогда не робел перед женщинами, но ее, по - детски открытый взгляд смущал его. К сожалению, извинившись, обе женщины ушли на кухню и он, никого не замечая, томился в ожидании возвращения Ники.
   
     Кто - то поставил на проигрыватель пластинку с мелодиями тридцатых годов и, тут же, с первыми звуками почти забытого мотива, появилась Ника. Боясь, что его кто-нибудь опередит, Роман буквально ринулся навстречу ей, чуть не уронив вазу и опрокинув стул.
   
    -Разрешите пригласить… - начал он, но неожиданно задохнувшись, замолчал. По всей вероятности, его бросок выглядел ужасно нелепо, так как Ника, даже не стараясь скрыть своего впечатления, весело рассмеялась, но тут же, утвердительно кивнув, положила руки на его плечи.
   
    Когда он обнял ее за талию, ему показалось, что он держит в руках что - то трепетное, почти эфемерное.  Голова его пошла кругом. Он был уже почти счастлив. Ему даже в голову не приходило, что у нее может быть семья, дети.
   
     Во всяком случае, сейчас это не имело значения. Танцуя, он неотрывно смотрел ей в лицо и, когда взгляды их встречались, его неизменно заливала волна нежности к этой незнакомой женщине, и хотелось еще крепче прижать ее к себе. А она, по прежнему смотрела на него вопрошающе, словно чего - то ждала.
   
     Кружа Нику по комнате, Роман мысленно повторял: продлись, продлись очарованье! Одна мелодия сменяла другую и Роман, не выпуская Нику из объятий продолжая кружить ее по комнате. Он готов был, вот так, кружиться с ней хоть всю ночь, но, когда стали сдвигать мебель к ужину, Ника внезапно исчезла. Напрасно Роман ходил из комнаты в комнату в ее поисках, Ники нигде не был. Он, даже заглянул на кухню, но напрасно. Аня, хозяйка этого дома, спросила, кого он ищет.
   -Нику, - ответил он.
   
    Вид у него был как у мальчика, у которого отобрали любимую игрушку.
   -Она уже ушла, - ответила Аня, удивленная его растерянностью.
   -И она уже не вернется? - все еще надеясь на чудо, спросил он.
   -Сегодня уже нет.
   
    Оставшуюся часть вечера, Роман провел как во сне, невпопад отвечая на задаваемые ему вопросы. И, так и не дождавшись пока гости начнут собираться домой, извинившись, ушел. Теперь, к чувству от чудесной встречи, примешивалась тревога и беспокойство. Хотя его друзья, несомненно, знали, где жила Ника, он страшно боялся, что никогда больше не увидит ее. Он мог бы и сейчас спросить ее адрес, но понимал, что явиться без приглашения к почти незнакомой женщине, бестактно.
   
     Да и поверит ли она, что он, вот так сразу, влюбился в неё и не мыслит своей дальнейшей жизни без нее? И так, с чувством радости и утраты, он жил до следующей встречи, которая произошла вновь у Саниных. На этот раз на даче, стоявшей у самого залива.
   
    Когда он приехал, Ника была уже там. Он еще издали почувствовал это. И лишь потом услышал ее мелодичный голос, казавшийся ему перезвоном колокольчиков. Весь этот день был наполнен радостью. Они загорали и купались в Финском заливе, далеко уходя, пока вода не достигала груди, и можно было плыть.
   
     Друзья были тоже рядом, но он видел и чувствовал только ее. Казалось, что и Ника была рада этой встрече. Она весело смеялась его шуткам, охотно плескаясь и брызгая на мелководье. А потом был чудесный летний обед с салатом из свежих овощей, чай и провожанье. 
   
    Они, довольно долго ждали электричку - переполненные поезда шли не останавливаясь, но его это ничуть не волновало. Потом они ехали в переполненном вагоне, прижатые теснотой друг к другу. Кажется ее это слегка смущало, но она старалась скрыть это за шутками.
   
     Простились они возле ее дверей. Ему страшно хотелось поцеловать ее, но он так и не решился. Вместо этого, Роман взял ее руку, перевернул ладонью вверх и поцеловал в самую серединку, в теплую мягкую ямочку. Когда он поднял голову, Ника ласково улыбалась.
    -Когда я смогу вновь увидеть вас? - спросил он.
    -Ну, это как судьбе будет угодно...- ответила она.
    -Ника, я серьезно!
    -Я тоже. Если нам суждено еще увидаться, мы непременно встретимся!
   
    -Ну, хоть позвонить- то я вам могу?

     Ника покачала отрицательно головой.
    -Пусть все идет своим чередом!
    -А мне казалось… -начал он, но так и не договорил.
    -Очень сожалею, -ответила она, притворно вздохнув.
   
    Теперь он знал, где она живет, но это ничего не меняло, ведь она, недвусмысленно дала ему понять, что встречи не жаждет...
   
    Сбегая с лестницы, Роман ощутил разочарование. Поведение Ники было ему непонятно. В общении с ним, Ника была проста и, казалось, открыта. Из этого можно было сделать вывод, что она явно симпатизирует ему. Но тогда почему она отказала ему в свидании, полагаясь лишь на судьбу?
   
    Чувство к Нике полностью овладело Романом и теперь он жил со странным ощущением, что она где - то совсем близко и стоит лишь протянуть руку, чтобы дотронуться до нее. Иногда он даже оборачивался, надеясь увидеть ее, И, в то же время, им владело постоянное чувство беспокойства и неуверенности, в ожидании случайной встречи.
   
     По ночам он часто просыпался от страха, что больше никогда не увидит ее. Когда этот страх становился невыносимым, Роман шел вечером к ее дому и смотрел не ее окно, надеясь, что, хоть издали, увидит свою избранницу.
   
    Стояло жаркое сухое лето,и он представлял себе, сколько удовольствий они могли получить, если бы были вместе. Собственно говоря, его желания были вполне реальными, без фантазий. Ему хотелось вновь оказаться с Никой на заливе или в тени парковых аллей. Можно было поехать в Петергоф на судне с подводными крыльями или бродить по лесу.
    
    У него вошло в привычку, по выходным ходить на пристань, где останавливались речные трамвайчики. Роман стоял и просто смотрел, как веселая пестрая толпа горожан и туристов заполняла небольшое суденышко. И он представлял себя стоящим на палубе, стоящим рядом с Никой. Иногда он даже сам отправлялся на водную экскурсию без нее это уже не доставляло удовольствия. От безысходности он возвращался домой усталым, словно целый день копал картошку.
   
    Третья нечаянная встреча произошла в театре, после антракта, Когда начали гаснуть люстры, Роман увидел Нику, сидящую через три ряда от него. Его первым побуждение было пойти и сесть рядом с ней на пустующее место. Он даже вскочил с кресла, но увидев испуганное  лицо, сидящей рядом с ним женщины, извинившись, сел. Второго действия спектакля, он практически не видел, так как не спускал глаз с её затылка.
   
     Его сконцентрированное чувство, оказалось сильным оружием. Он заметил, что Ника, до этого времени сидевшая спокойно, стала нервничать и, наконец, оглянулась. Посмотрев с укором в его сторону, она, для острастки, погрозила ему пальцем и вновь отвернулась.
    
     С трудом дождавшись антракта, Роман кинулся к ней. С Никой была, по-видимому, подруга, но ее Роман, как бы, и не видел.
    -Я так рад нашей встрече! - воскликнул он радостно и, тут же, спросил:
    -Могу я проводить вас до дому?
    -Спасибо, но я сегодня ночую у подруги, - ответила она.
    -Ну, хоть до дома - согласился он, так и не взглянув на девушку, стоявшую рядом с Никой.
   
    Ника согласно кивнула. Роман предложил им мороженого или лимонаду, но Ника сказала:
   -Простите, но мы хотим привести себя в порядок.
   
    И они ушли, а он остался стоять как столб среди дороги. Заметив, что проходившие мимо,  задевают его, он подумал:
   -Кажется, я от этой любви глупею...
    Девушек он проводил, но удовольствия не получил, так как из-за подруги не мог сказать ей того, что хотел. Прощаясь, он задал тот же вопрос:
   -Когда я теперь смогу вас что Ника ответила:
   -Ждите, и провидение приведет вас ко мне!
   
    Подобным ответом он был ошеломлен. С самого начала, их знакомство было не совсем обычным, а сама Ника не укладывалась ни в какие рамки привычных представлений о женщинах. Все было как-то не так. Совпадение этих случайных встреч, были удивительны и Роман подумал, что, может быть, это и в самом деле, было провидением.
   
     В следующий раз, они встретились в манеже на выставке Глазунова. Слава Богу, она была одна и Роман, всю выставку, прошел рядом с ней.
    
    От волнения на него нашла болтливость, и он почти не закрывая рта, говорил, высказывая свое мнение no-поводу картин. Спрашивал, что думает она, какие картины ей больше нравятся.
   
     Ему и самому была, неприятна его болтливость, но он ничего не мог с этим поделать. Он был словно в лихорадке. Только когда она устремляла на него слегка удивленный взгляд, он начинал запинаться и умолкал. Возможно, что его чрезмерная разговорчивость, была ей не очень приятна, но она не подавала виду.
   
     Роман страшно боялся, что когда они выйдут на улицу, Ника попрощается с ним и уйдет в другую сторону. Но этого не произошло. Когда они оказались на улице, она спросила:
    -Не хотите пройтись по набережной, я видела на Неве парусник и мне хотелось бы по лучше его рассмотреть?
От этого предложения у Романа перехватило дух.
    -Конечно! - воскликнул он с таким жаром, что Ника посмотрела на него с удивлением.
    -Как жаль, что у него опущены паруса. Но он, все -равно, удивительно хорош! -сказала Ника, останавливаясь у парапета. Помолчав, она добавила: -знает, гриновские алые паруса всегда присутствовали в моей жизни. Я была уверена, что, когда-нибудь, капитан приплывет за мной!
   
    Это было, с ее стороны, уже почти признанием, в ответ на которое сердце Романо будто подскочило в груди.
   -А я могу быть этим капитаном? - спросил он и замер в ожидании.
Бросив на него оценивающий взгляд, Ника сказала:
   -Почему бы и нет?! Вы проводите меня до дому?  - спросила она,
как бы, между прочим.
    Для Романа это стало новым подарком. Вообще Ника была непредсказуема и совсем не похожа на других женщин. Ни с кем из них он не испытывал подобных взлетов и падений, неуверенности, сомнений и даже страхов. Наверное  потому, что в его сердце вдруг вспыхнула настоящая любовь. Вспыхнула, как зарево.
   
    На его удивление, Ника пригласила его зайти. Ее квартира, отражала ее индивидуальность. На стенах висело множество рисунков, акварельных пейзажей и фотографий. А еще несколько картинок-панорам.
   
    Было непонятно из чего они сделаны, но пейзажи были такими выразительными, словно он смотрел из окна в даль. И это было еще не все. На маленьких кансоликах стояли смешные фигурки. Это был, так называемый, кич, но Роману все это очень понравилось. Еще он заметил несколько стенных лампочек, которые, по всей вероятности, по вечерам, что - то подсвечивали. Все это говорило о незаурядном вкусе и способностях Ники. Войдя в эту квартиру, Роман ощутил необыкновенный, какой-то проникающий в душу, уют. Он готов был, хоть прямо сейчас, остаться тут на совсем.
   
    Видимо Ника была чем-то озабочена, так как, за обедом, была задумчива и отвечала невпопад. Роману очень хотелось знать причину ее грусти и, хоть чем-то, развеселить. Или, быть может, помочь, Но они были еще не настолько знакомы, чтобы он мог задавать такие вопросы. Порой он ловил на себе ее загадочный, оценивающий взгляд.
 
    Можно было подумать, что, глядя на него, она решает какие-то проблемы. Когда он собрался уходить, она не стала возражать или уговаривать.
    -Какой-то у вас хитрый замок, я никак не могу с ним справиться, - сказал он, копаясь у двери.
   
    Ника протянула руку, но, когда она коснулась замка, Роман неожиданно повернулся к ней лицом, оказавшись почти в ее объятии. Они стояли и смотрели друг на друга не говоря ни слова. И тут, не сдержавшись, он привлек ее к себе, крепко поцеловав в губы. Она не сопротивлялась и даже ответила на его поцелуй, но, когда он стал целовать все ее лицо, она отстранилась, проговорив:
    -Ну, хватит, хватит... Идите, вам пора! - буквально вытолкав его в открытую дверь. И он задал ей все тот же вопрос:
    -Когда мы снова увидимся с вами?
     На этот раз она сказала: - Я позвоню вам. Какой у вас номер телефона?
Раздельно проговорив цифры, она спросила:
    -Запомнили? - и подтолкнула его за двери.
   
    Он не обиделся на ее обращение с ним. Ощутив ее волнение, он поверил во взаимные чувства.
   
    Всю дорогу, Роман ощущал на губах прикосновение ее губ. Нечто подобное он испытывал только в пятнадцатилетнем возрасте, впервые поцеловав девочку.
   
     И вот опять, пришла эта светлая радость. Впрочем, он обманывал себя, любовь не была платонической, он желал эту женщину, как и в равной степени. желал принадлежать ей. Быть ее любимым и единственным. И хотя у него было немало увлечений, ему казалось, что ничего подобного он еще никогда не испытывал.
   
     Несколько дней Роман летал  на крыльях любви, но время шло, а Ника все не звонила и им стало овладевать нетерпение. Он готов был, не дожидаясь ее приглашения, заявиться сам, но боялся, что будет с позором изгнан из ее жизни. Впрочем, он до сих пор не был уверен, что ему там отведено какое - то место. Именно в эти, тревожные для Романа дни Николай, работавший за соседним кульманом, сказал:
    -А ты, старик, незаслуженно пользуешься женским вниманием! -Роман был удивлен.
    -Почему незаслуженно? И вообще, с чего ты взял, что кто-то мной интересуется?
    
      -Ну, ты и даешь, старик! - воскликнул Николай. -Ты что, в самом деле, не заметил, что Анюта из седьмой лаборатории подстерегает тебя за каждым углом? А теперь, наша новенькая чертежница, глаз с тебя не сводит? Посмотри, посмотри, как она на тебя пялится!
      -Кто? Где?
      -Нет, ты, на самом деле, чокнутый! Да вон, посмотри, рядом за столом с нашим Н.Н.
      -Эта, что в голубой блузке?
      -Она самая!
      -А, может быть, она на тебя любуется?
      -Да брось ты! Видал, покраснела как?!
      -Ну, а я чем могу помочь? Я ее в упор не вижу! - ответил Роман.
   
     Если бы это случилось до знакомства с Никой, возможно, он и обрадовался этому, но теперь, кроме нее, женщин не существовало.
    -Ну и зря! Девчонка славная! Я бы и сам за ней приударил, но увы, окольцован… - Может быть, у тебя уже есть какая - ни будь зазноба? - спросил Николаи с интересом.
    -Может быть! - ответил Роман и, почему-то, смутился. Ему совсем не хотелось рассказывать о Нике, это знакомство было для него слишком интимным, чтобы о нем говорить. Промаявшись две недели, он все же не выдержал и поехал к ней.
     На его языке вертелись слова упрека и обиды, но, когда он увидел ее, то забыл обо всем.
   
    На Нике был пестренький домашний халатик, от чего она казалась ему еще более близкой и желанной. Однако лицо ее было бледным, а глаза покраснели от слез. Взяв ее за плечи, Роман спросил с тревогой
    -Девочка моя, что случилось? Тебя кто-то обидел?
   
    Ничего не ответив, Ника прижавшись к его груди, вновь заплакав. Чем он мог помочь ей, не зная причины ее слез? Его участие выразилось в поцелуях, которыми он покрыл все ее лицо. Принимая
его поцелуи, но не отвечая на них, Ника доверчиво прижималась к его груди. Совершенно неожиданно для него, они оказались на кровати.

    Прижимая к груди трепещущее те- ло любимой женщины, Роман испытывал, до этого дня, не знакомое ему чувство сладостной боли.

    Нежно, кончиками пальцев, он ласкал ее по-девичьи маленькие груди,
целовал горячие жадные губы. А Ника, словно в бреду, повторяла:
   -Люби меня! Люби меня!..
   
    То что Ника, несмотря на свой возраст, была, все еще, девственницей, удивило и несказанно обрадовало его. Это означало, что он был первым ее мужчиной и до него никто не смел дотрагиваться до ее обнаженной груди, ласкать и целовать. Но его огорчало, что Ника, почему-то, плакала в его объятиях.
   
    На следующий день, за завтраком, они почти не разговаривали. Роман был, все - eщe, взволнован ее близостью и ему хотелось вновь и вновь, повторять ей слова любви. Ника же была грустна и задумчива.
     Ее лицо побледнело, а под глазами легли темные круги. И Роман чувствовал себя, в какой-то мере, виноватым. Ведь это его страсть наложила тени на ее лицо.
    
    День был выходной и он очень надеялся, что пробудет у Ники до вечера, но спросить об этом не решался. Поднявшись из-за стола, он сказал неуверенным тоном:
   -Ну, я пошел..,
   -Иди... - тихо ответила Ника. Ее равнодушный взгляд болью отозвался в его сердце. Он был уверен, что ночь любви, связала их на всю оставшуюся жизнь. Но она, видимо, так не думала… И, все же, Роман надеялся, что, во всяком случае, во встречах она не откажет ему. Хотя как знать, ведь она была так непредсказуема! Уходя, он спросил об этом, а она вновь ответила:
    -Я вам позвоню...
   
    Ее обращение на "вы", полоснуло его как ножом. Неужели их физическая близость, так много означавшая для него, нисколько не приблизило их? По дороге домой, он, вновь и вновь, мысленно возвращался к этим горьким мыслям, заглушавшим чувство радости.
   
    За свою жизнь, Роман не раз был влюблен и, наверное, любил, но еще никогда не испытывал таких мук сомнения, и неуверенности в чувствах женщины. Наверное, это потому, что в предыдущих знакомствах, доминировало только чувство удовлетворения своих желаний. Теперь же, первый раз в жизни, ему хотелось большего.
   
    Хотелось разделить с женщиной не только постель, но и соединить их жизни. Единственно о чем он мог сказать с уверенностью, это то, что до него, у нее не было другого мужчины. Но, как выяснилось, это не давало ему на нее права. Должна же была быть, какая-то объективная причина ее внезапной отчужденности. Возможно, что был кто - то, кого она любила, но не могла соединить с ним свою судьбу? Эта мысль просто сводила его с ума.
   
     Опять потянулись томительные дни ожидания. Лето подходило к концу, появились первые желтые листья, вызывавшие у Романа грусть. С приходом любви, обострились восприятия окружающего мира.
В случайно попавшем в его руки журнале, Роман прочел небольшую статью, написанную врачом, который утверждал, что страсть питается каким - то, веществом, возникающим в крови,являющимся естественным процессом размножения.

   Через какое-то время это вещество иссякает а, вместе с ним страсть. Именно по – этому и возникают разводы. скоропалительных браков основанных на одной страсти или кажущейся любви. Такое банальное и даже нелепое объяснение любви, возмутило Романа до глубины души.

    У него даже возникло желание написать этому врачу, который, по всей вероятности, никогда, никого не любил. Хотелось поспорить с ним и доказать всю ложность его выводов и объяснений. Возможно, он сделал бы это, но позвонила Ника и он, выбросил всю эту муть из головы. Она сказала:
    -Если вы хотите меня видеть, приходите!
   
    Услышав это, Роман просто задохнулся от нахлынувшего волнения.
     -Я жить без вас не могу, а вы спрашиваете, хочу ли я вас видеть!
   -Очень хорошо, - ответила она смеясь, - приезжайте!
   -Когда?
   -Да хоть сейчас!
   -Еду! - воскликнул он и положил трубку.
   
    По дороге он думал о ее ответе, пытаясь догадаться о его истинном смысле. Почему именно "хорошо", а не "рада", или просто "жду"? И почему она засмеялась? Неужели она не верит в его любовь? Раньше Роман никогда не думал, что каждое слово любимой женщины, может иметь такое значение и содержать столько смысла. И слово, и смех и, невольный, вздох.
   
     Войдя в прихожую, Роман попытался заключить Нику в объятия, но она ласково отстранилась.
-Не сейчас и не сегодня, - твердо сказала она. - Мойте руки и садитесь за стол. Обед, как - раз. поспел!
   
    Это было уже нечто новое. Но каким будет его продолжение? -подумал он.
Во время обеда, Ника попросила его рассказать о его работе. Романа это очень удивило, но он, обрадовавшись ее интересу, стал рассказывать о проектах новых кораблей.
   
    Какое - то время, она слушала его с большим интересом, задавала какие - то вопросы. Но, через некоторое время он заметив, что она погружена в раздумье и больше не слушает его, замолчал. Несколько минут в комнате царило безмолвие. Потом, словно проснувшись, Ника спросила:
   -Почему вы замолчали? Я слушаю, слушаю вас!
   -У меня все, - произнес он сникнув.

    Хотя час был еще ранний, она вдруг сказала:
   -Уже поздно, вам пора домой, завтра начинается новая, рабочая неделя... 
   
    Поняв, что ночи любви не будет, Роман с сожалением поднялся. В прихожей, стоя уже возле самой двери, он спросил:
   -Можно я вас, на прощанье, поцелую?
   
    Она кивнула, но рук на его плечи не положила и на поцелуй не ответила. От обиды, Роман готов был заплакать или закричать: "почему, вдруг, такое равнодушие? Но, вместо этого, спросил:
-У вас что - то случилось, вам плохо?
    -Нет, ничего. Все в порядке, - ответила она, глядя куда - то в сторону.
   
     И все, как на склеенной кольцом пленке, стало повторяться. Она приглашала, его, кормила или поила чаем. Иногда предлагала остаться, благосклонно принимая его ласки и отвечая на них. После чего они вновь расставались на неопределенное время, и он сходил с ума от мысли, что она любит не его, а кого - то другого, от  не может получить любви и ласки.
   
     И мысль эта была просто невыносима. Если бы она хоть рассказала ему о своих проблемах, ему было бы легче. Ее молчание, тяготило и даже обижало. Роман, несколько раз, пытался куда - то приглашать её, но она, всякий раз, отказывала ему, не объясняя причины.
   
    Однажды, ночью, когда они лежали рядом такие близкие и, в то же время, далекие, и их сердца, все ещё учащенно бились, он сказал:
    -Ника, я не могу понять, как вы относитесь ко мне. Если вы,
будучи невинной, решились на близость со мной, с малознакомым мужчиной, то, стало быть, я вам не противен. Но тогда, почему вы, так упорно, отказываетесь где-то бывать со мной? Вы не хотите, чтобы нас видели вместе?
   
     Какое-то время она молчала, потом заговорила, но лучше бы он этого не слышал! Его догадки оказались верными. У нее был мужчина, которого она любила, но не могла соединить с ним свою жизнь...
    -А что же я? Что я здесь делаю? Неужели только затем, затем чтобы... - дальше он не мог говорить.
    -Прости, я искала у тебя утешенья… - начала она. -Ты можешь считать меня безнравственной и будешь прав...Я сама призираю себя за то, что не смогла победить своих желаний...Прости меня Ромашка  -вновь повторила она касаясь кончиками пальцев его щеки.
   
    Чувства, переполнявшие его, теснили грудь, а ее прикосновение было последней каплей и Роман заплакал, взахлеб, как обиженный ребенок.
     -Ну что – ты… что ты…  - повторяла она, продолжая его ласкать. - Я чувствую, что мучаю Вас -  она вновь, почему-то, перешла на "вы" - и решила...Ника запнулась - решила, что мы должны расстаться...
    -Только не это! - испуганно воскликнул он, обнимая ее.
    -Так будет лучше...- сказала она, снимая с плеча его руку.
    -Кому? - спросил он.
    -Вам, ну и...и мне...Все будет хорошо, - уже полусонным голосом, произнесла она и, тут же, уснула. А он так и не сомкнул глаз до самого утра.

    Он лежал рядом и умирая от любви, к этой неординарной и непредсказуемой женщине. Он достаточно хорошо зная ее характер и понимал, что уговоры и просьбы бесполезны. Если она так решила, то так и будет... Внезапно она проснулась и с тревогой спросила:
   -Сколько времени?
   -Половина седьмого.
   -Ой, пора вставать! - воскликнула она, садясь на кровати. С полузакрытыми глазами она стала одеваться. Быстро умывшись, принялась накрывать на стол. Двигаясь по кухне, она, все время, что-то говорила. Но Роман, думая о предстоящей разлуке, никак не мог вникнуть в суть её слов.  От него не укрылось, что Ника прячет от него свой взгляд, словно провинившаяся девочка. Да так, собственно говоря, и было.
   
    Расстались они на автобусной остановке, так ничего друг - другу не сказав.
    Мелькали дни, прошла неделя, но никто из них не давал о себе знать. Все же Роман не выдержал, и однажды позвонил. Ника долго не подходила к телефону и он собирался положить трубку, но, именно в этот момент, он услышал, ее привычное: "да, да, я слушаю",от чего сердце его забилось громче.
      
   -Ника, я хочу вас видеть! - проговорил он волнуясь.
   -Простите, я очень занята, - ответила она и сразу положила трубку. Видимо, это был конец, но Роман не хотел сдаваться, и продолжал звонить. Но она, всякий раз, отговариваясь     занятостью, вешала трубку.

       С их последней встречи прошел почти месяц. Он eщe и еще раз, набирал ее номер, но, так и не дождавшись ответного звонка, нажимал на рычаг. Когда Роман принял решение больше ей не звонить, позвонила Ника. Голос у нее был бодрый или даже веселый. Она спросила, не хочет ли он посмотреть ее выставку.
    -Конечно хочу! - с готовностью ответил он, сразу забыв о своей обиде.
    -Тогда приходите в воскресенье в выставочный зал Союза Художников. Там открывается eщё и экспозиция театральных художников. Думаю, что вам понравится,
   
    Роман пришел, почти что, к открытию, и посетителей было всего несколько человек, а Ника вообще отсутствовала. Посмотрев ее работы, он прошел, в соседний зал, послонялся и вновь вернулся к началу выставки. Вникнуть в суть изображаемого, не давало волнение.
   
    Самым интересным могло быть сейчас для него только одно - увидеть Нику. На этот раз, он увидел ее, стоящей возле большой картины. Она была не одна, рядом с ней стоял высокий, не очень молодой, но удивительно стройный мужчина. Его лицо показалось Роману знакомым, но он никак не мог вспомнить, где видел его. И вдруг понял - мужчина был почти что его копией, только немного выше ростом.
   
     Чтобы с ним разговаривать, Ника была вынуждена высоко поднимать голову. Ни ее лица, ни выражения он не видел, но сразу понял. Это был человек, которого она любила! Так вот, значит, кому предназначались ее поцелуи и ласки! Спрашивать о чем-то не имело смысле и Роман, даже не подойдя к ней, круто повернувшись,  пошел к выходу.
   
    Когда он был уже в дверях, Ника окликнула его. Роман быстро оглянулся, но, даже не поздоровавшись с ней, почти выбежал из зала. От обиды к горлу подкатил ком. Сердце громко стучало, отдаваясь в ушах. Мысли путались. Он сам не помнил, как добрался до дому.
   
    Упав на кровать, он словно провалился в бездну. Не видел он ни соседки, ни врача, которого она вызвала, ни скорой. Очнулся он только в больнице. Все его тело пылало, шумело в голове. Так и не поняв, где он находится, Роман вновь потерял сознание.
   
    В жару его мучил бред, повторявшийся вновь и вновь. Он видел, будто они с Никой стоят на большой льдине. Внезапно она трескается и они, оказываются на разных берегах. Он бегает вдоль трещины, пытаясь найти узкое место, чтобы перепрыгнуть на её сторону, но трещина становится все шире и шире и Нику, все дальше, уносит течением. Разбежавшись он, все -таки, прыгает, но недопрыгнув, падает в черную холодную воду, обжигающую тело.
   
    На миг он приходит в себя, но тут же, погружается в бред и вновь видит ту же льдину и уплывающую от него  Нику. Когда температура поднималась еще выше, Роману чудился горящий дом, в окне которого стояла Ника, протягивающая к чему руки и  моля о помощи.

    Он бросался в огонь, одежда его загоралась, опаляя тело, но до Ники он так и не мог дотянуться. Заканчивалось все ее душераздирающим криком, от которого замирало, почти останавливаясь, сердце.
   
    Вновь он пришел в себя от прохладного и нежного прикосновения к его лбу. Открыв глаза, он увидел склонившуюся над ним Нику. В ее глазах была тревога, но она улыбалась.
    -Здравствуй, мой хороший, - сказала она тихо, но ее голос прозвучал для него, как звон серебряного колокольчика.
    -Поцелуй меня, - прошептал он так тихо, что она скорее догадалась, чем услышала его.
   
    Наклонившись еще ниже, она припала к его горячим сухим губам, нежно их лаская ОБОИМИ губами. Пробившись сквозь тяжелый сон и бред, в его сердце проникла живительная струя нежности, раство-    рившая  тревогу и страх. Обруч, сжимавший его сердце, лопнул и оно забилось ровно и спокойно. Ему хотелось смотреть и смотреть на Нику, но, неожиданно, его сморил сон, на этот раз сладкий и теплый. Больше кошмары не мучили его.
   
    Он проспал почти сутки, а когда проснулся, почувствовал себя почти здоровым. Ника опять была рядом.
   -Хочешь винограду? - спросила она.
   
    Он хотел ответить, но, спекшиеся от жару губы, не повиновались. Пришлось просто утвердительно кивнуть. Она стала отрывать по ягод класть ему в рот.  На следующий день, она снова пришла.
-Будешь есть тыквенную кашу? - спросила Ника.
   
    Он кивнул. Она достала из сумки термос с широким горлышком и выложила на блюдце немного душистой каши. От вкусного запаха, у Романа засосало в желудке, и он охотно открывал рот, когда Ника подносила к его рту ложку.
   
    Выздоровление шло быстро, но сил совсем не было. Пока была высокая температура, он ничего не ел и почти не пил и, за какую-то неделю ослаб и похудел. Как - то, погладив его по щеке. Ника сказала:
   -Ты совсем отощал, бедный мой Марат!
   
    Почему она назвала его Маратом, он не знал, но любое имя, произносимое ею, он принимал как подарок. Марат, так Марат…
   
    Когда его выписали, и он стал спускаться по лестнице, его ноги предательски подгибались и Нике пришлось взять его под руку, а потом везти на такси. Пока он был на больничном, Ника приходила к нему по вечерам, готовила и кормила. Поужинав вместе с ним, уходила.
 
    Эти, почти семейные вечера, были бальзамом для его измученной души. Не смотря, что Романа качало от ветра, через неделю его выписали на работу. Узнав об этом, Ника сказала: непререкаемым тоном:
  -Ты должен взять отпуск, хотя бы на две недели. Жить  будешь у меня.
   У Романа даже дух перехватило от этого предложения.
  -У тебя? - с удивлением переспросил он.

     -Ну да, а что? Так мне будет легче поставить тебя на ноги. Жаль, что я раньше об этом не догадалась.
      -У меня хорошая соседка Мариванна, она могла бы мне помогать... - нерешительно проговорил Роман.
     -Ну, если ты против моей заботы...
     -Нет! Конечно нет! Но тогда собери вещи, которые тебе понадобятся в ближайшее время.
      Никино отношение к нему, оставалось для Романа загадкой. До его болезни они были близки, но теперь, когда ему так была нужна ее ласка, она одаривала его лишь материнскими или сестринскими поцелуями, тем самым давая, ему понять, что на большее он не может рассчитывать.
   
     И вдруг, предлагает ему пожить у нее! Он был совершенно сбит с толку, и не знал, как себя вести, не знал, кем себя считать другом или любимым? Не знал, будет ли он вновь, допущен к ее ложу или они будут сосуществовать кА к- то иначе. Эти вопросы мучили его до тех пор, пока не пришло время ложиться спать, и Ника достала из кладовки раскладушку. Постелив ему постель и взбив подушку, она сказала:
   -Ложись, а я пойду вымою посуду. Вернувшись, она спросила:
   -Тебе удобно? Может быть, дать еще одну подушку?
   -Нет, нет, - торопливо ответил он, -все хорошо!
   -Ну, тогда будем спать! - проговорила Ника и погасила свет, предпочитая раздеваться в темноте. Это удивило его. Ему казалось,что после их близости, она не должна его стесняться.
    
     Роман устал, но сон не приходил. Хотя в комнате было темно, Роман ощущал присутствие Ники, и это  волновало его. Правда, в его ослабшее тело еще не было готово к страстям. Хотелось просто ласки. Он представил, что она подходит к нему в темноте, садится на край раскладушки и, наклонившись,  нежно целует. Только от одного этого представления, Романа охватила всеобъемлющая нежность, которая вызвала слезы.
 
    Видимо догадавшись или почувствовав, что он не спит, она спросила:
-С тобой все в порядке?
    -Да, да, конечно, - ответил он и добавил - мне хорошо уже от того, что ты рядом. Она промолчала.
   «-Интересно, о чем она сейчас думает? « - задал он себе вопрос.
    -Ты завтра, встанешь со мной вместе, или предпочитаешь немного поваляться в постели? - спросила она. -Я рано встаю, а тебе это ни к чему!
    -Конечно встану.
    -Ну, ладно, спи, уже поздно! - произнесла Ника и замолчала.
   
    За всю свою жизнь, ни с одной женщиной, Роман не оказывался в таком странном положении. Он не знал, как вести себя, после того, что между ними было. Роман не знал и того, какую роль в своей жизни, отвела ему Ника. Роль друга или любовника? Впрочем, любовником он был уже в прошлом. Возобновятся ли их близкие отношения. Их близость была такой внезапной и так же внезапно прервалась.
    Проснувшись на другое утро, он из под прикрытых век, посмотрел в сторону Ники. Протянув руку, она нажала на кнопку будильника, чтобы он не звонил и тихонько встала. На ней была шелковая прозрачная сорочка, через которую, было видно её стройное тело.
   
    Если бы она только знала, как хотелось ему вскочить и, обняв ее за плечи, прижать к своей груди, целуя ее милое лицо! От этих мыслей по телу Романа, словно электрический ток пробежал. В комнату она вернулась уже одетой и стала стелить постель.
   
   Подождав минут десять, Роман встал и пошел умываться. Услышав его шаги, Ника крикнула ему из кухни:
  -Твое полотенце голубое.
   
    Когда он вошел в кухню, Ника накрывала на стол. Вкусно пахло свежим сваренным кофе.
   -Садись, - сказала она, ставя перед ним тарелку с горячими сосисками.
   -А ты что, не будешь есть?
   -Я, по утрам, только пью кофе. Так привыкла с детства, ответила она, наливая себе в чашку душистый напиток.
   
    Так они сидели по - семейному близкие и, в то же время, чужие. Ведь Роман, практически, ничего не знал о ней. Но это не мешало ему  любить её.
     -Когда днем проголодаешься, сделай себе яичницу или согрей сосиски! - добавила она строго, как заботливая мать или жена. Ужинать будем вместе.
Уже в дверях она сказала:
    -Не скучай. Книги и телевизор, в твоем распоряжении. Если захочется лечь, не стесняйся и чувствуй себя как дома!

     Вернувшись, она поцеловала его в щеку и скрылась.
Так началась их странная совместная жизнь. Ника ушла, но еще в воздухе витал аромат её тонких духов. В его душе, кроме любви,  жила обида за то, что она, упорно не пускала его в свою жизнь.
    
     До той, злосчастной, выставки, он даже не знал, что она художница. Если, в общении с другими женщинами, это вполне устраивало его, то теперь ему хотелось большего. Роману не приходило в голову сравнивать ее  другими женщинами, хотя, в сущности, их отношения почти ничем не отличались. То, что она воспользовалась им как заменой его двойника, было несомненно безнравственно. Это должно было его оттолкнуть, но этого не случилось. Была только обида, горькая до слез.
   
    После ухода Ники, в квартире воцарилась какая - то неживая тишина. Чтобы нарушить ее, Роман включил радио. Передавали последние известия. Упал очередной самолет, столкнулись два поезда. Возле своих дверей, убили депутата...
   
    Роман знал, что теперь пойдут сообщения вроде повышения цен на нефть и уголь и, вместе с этим, подорожание городского транспорта. Но этого он уже не стал слушать и, выключив радио, пошел в комнату. Подойдя к книжному шкафу, стал перебирать книги. Вытащит, раскроет, пробежит взглядом по строкам и вновь поставит на место. Взяв томик Блока, раскрыл наугад. Бросилось в глаза четверостишья:
         Умрешь, начнешь сначала
         И повторится все как встарь
         Ночь, медяная рябь канала
         Аптека, улица фонарь...
   
    -Вот и у Блока, тоже безысходность… - подумал Роман, ставя книгу на полку. Рядом стоял Есенин. Вновь, ткнув наугад пальцем, прочел:
               
        Этот пыл не называй судьбою
        Легкодумна вспыльчивая связь,
        Как случайно встретился с тобою
        Улыбнусь, спокойно разойдясь.
   
    Ситуация была знакома, но, в данном случае, не хотелось такого конца... «-Может быть хоть Гамзатов чем - то порадует?» Гаданье по стихам, оказалось неудачным:
      
    ...Зря я верил в удачу,
       В  пору худшего дня.
       Кто таков я, что значу?
       Может нету меня?

    Вздохнув, Роман вернул томик Гамзатова на место. Забыв о еде, он, весь день, слонялся по квартире, в ожидании Ники с нетерпением первого свидания. Когда она наконец вошла, он помог ей снять плат и, не сдержавшись, поцеловал в губы. Она не отстранилась, но, опять,  не ответила на его поцелуй, только посмотрела на него виноватыми глазами.
   
    Переодевшись в домашнее платье, Ника пошла на кухню. Роман последовал за ней. Открыв холодильник, она воскликнула:
   -Ты что, ничего не ел?!
   -Да знаешь, я как-то совсем забыл о еде, - ответил он виновато.
   -Интересно, чем ты был так занят, что забыл поесть?
   -Да, собственно говоря, ничем...
   -Весь день?
   
     Он утвердительно кивнул.
    -Может быть, мне следовало предоставить тебя самому - себе и Мариванне?
    -Нет, нет! - поспешно воскликнул он.
    -Но тебе скучно и неуютно у меня, не так ли?
    -Ни то, ни другое...Просто я не знаю, кем я тебе прихожусь, как себя вести, и на что я могу надеяться...
    -Признаться, я тоже не знаю этого, но мне хорошо от того, что ты рядом, - ответила Ника. 
    -В самом деле?
    -Да.
    -Тебя мое присутствие как - то утешает?, - спросил Роман, коснувшись запретной темы. Он обещал самому себе, что не будет говорить с Никой о своем сопернике, если это можно было так назвать, но не утерпел.
    -Утешает, - ответила она, слегка смутившись.
   
    Она догадывалась о причине его нервного срыва, который был ничем иным, как нервной горячкой, но ей совсем не хотелось обсуждать это.
   
    Они сели ужинать, так и не прояснив ситуации. Когда Ника принялась мыть посуду, Роман взялся ее вытирать. Она о чем-то говорила, а он, глядя на нее гадал, испытывает ли она лично к нему хоть чуточку любви, или же он является лишь отражением своего двойника? С недоумением он думал о том, почему он не может подойти к ней, крепко обнять и увлечь на ложе любви, которой вдруг был лишен? Ну, пусть даже не любви, а только близости…
   
    Находясь у Ники, Роман испытывал радость от ее присутствия, от того, что мог смотреть на нее и слушать ее мелодичный голос. Но, в то же время, невозможность обладать любимой женщиной, была мучительна. Особенно по ночам, когда они лежали так близко, что он слышал ее дыхание. Это было похоже на сладкую инквизицию. Несколько раз Роман собирался уйти, не дождавшись конца отпуска, но не мог добровольно покинуть этот дом.
   
    Наступила золотая осень. Хотелось поехать куда – ни будь за город, в парк или в лес, но Ника боялась, что на это у Романа не хватит сил и предложила прогулку в городском саду. Была первая половина дня, и народу почти не было, только несколько мамаш катили свои коляски. Под ногами шуршали первые опавшие листья. Хотя погода стояла сухая и теплая, пахло осенью. Запах этот вызывал у Романа щемящее чувство. Из жизни опять что-то уходило.
   
    Но рядом была любимая женщина. В порыве чувств, он схватил ее руку. Ника, то - ли не заметила этого, то - ли не была против. Несмотря ни на что, последние две недели, очень сблизили их, хотя это и было какой - то пародией на семейную жизнь. Постепенно он узнавал ее привычки и вкусы а, значит, мог ей чем - то особенно угодить.
   
    Роман заметил, что взгляд Ники потеплел. Он очень надеялся, что это было зарождением ее любви уже к нему, к такому, каков он есть, а не только к отражению того, другого.
   
    Чудесная прогулка была испорчена неожиданной встречей. Они вышли уже из сада, и шли под, руку о чем -то мирно беседуя. И вдруг Ника, до боли, сжала его руку. Он посмотрел на нее с удивлением, но, проследив за ее взглядом, понял причину. Навстречу  шел его ненавистны двойник, широко улыбавшийся Нике. Когда они поравнялись, соперник, поцеловав Нику в щеку, сказал:
    -Привет, Ник! Я тебя сто лет не видел, где ты была? - с удивлением взглянув на её спутника, соперник Романа широко   открыл глаза.

   -Ааа, -протянул он растерянно. Потом, взглянув на Нику и, бросив взгляд на Романа, спросил:
   -Это ведь не случайность?
   -Нет, - ответила она спокойно.
   -И это значит, что ты… - начал он, но Ника, перебила:
   -Да, это так…
   -Очень жаль, что, я не смог…
   -Все это уже в прошлом, - вновь перебила его Ника и добавила -ну, мы пошли...
Соперник Романа согласно кивнул. Его лицо выражало сожаление.
   
    Хотя они объяснялись обиняками, Роман понял о чем шла речь и его очень порадовало то, что Ника отнесла их отношение в прошлое. Стало быть, с этим она покончила, а значит… -у  Романа перехватило дыхание. - стало быть, он теперь значит для нее больше, чем двойник человека, которого она любила. И теперь уже не имело значения, было ли между Никой и его двойником что-то серьезное.
   
    Двойник давно скрылся вдали, а Роман и Ника, все - еще, думали об этой встрече.
   
    От Ники он, все - таки, ушел, хотя и не по своей воле. Оставшись на другой день один, Роман позвонил на работу, другу Николаю. Тот очень обрадовался его звонку.
   -Здорово, Старик! Ты где пропадаешь? Мы тебя искали, но так и не нашли. Твоя Мариванна сказала, что ты куда - то уехал или переехал.
    -Да, меня не было дома. - ответил Роман. - А зачем вы меня искали?
    -Да зашились мы совсем! У Петра Ивановича инсульт или инфаркт. Танька в командировке, а работы выше головы и, как всегда, срочная. Ты долго еще собираешься Филонитъ?
    -Завтра выйду, - сказал Роман.
    -Ну и лады! А пока, извини, больше говорить не могу - горим ярким пламенем!
   
    Собрав свои вещи, Роман стал с нетерпением ждать прихода Ники. Было грустно, словно они навсегда расставались. Как только она вошла, он сразу сказал:
    -Я завтра на работу выхожу. Звонил другу, а он сказал, что они совсем зашились. Так что я пошел… - Роман взял сумку, собираясь уходить.
    -Вот пообедаешь, тогда и пойдешь! - проговорила Ника, отбирая у него сумку. По ее тону, он не мог понять радуется ли она его уходу, или сожалеет. Что касается его самого, то он ощутил некоторое облегчение. Чем дольше он находился рядом с Никой, тем труднее было ему сдерживать свои чувства.
      
     Когда Роман был уже в дверях, Ника внимательно взглянув на него, сказала:
-Послушай, ты совсем зарос! В таком виде негоже появляться на работе. Роман даже не спросил ее, умеет ли она стричь. Все, что бы она не делала, ему было приятно. Легкое касание ев рук, он ощущал почти как объятия. Душа просто млела, как у неискушенного юнца. Когда она закончила стрижку, он спросил:
    -Сколько я вам должен?
    -Один большой поцелуй и один маленький, - ответила она.
    -О, этой валюты у меня всегда достаточно, - радостно ответил он, 
поворачиваясь к Нике.  Странно, но это было опять, как в первый раз. Но, одного поцелуя ему было мало и он, вновь и вновь, целовал ее.
    -Месье! Месье! Вы уже переплатили! - проговорила Ника смеясь.
    -Так дайте мне сдачи, мадам! - попросил он.
    -К сожалению, у меня нет мелочи...
    -Ничего, тогда я дав вам сдачи! - ответил он.
   
    Как ему показалось, Ника страшно медленно взяла его голову в свои ладони и приблизила свое лицо, но почему-то, не целовала. Потом так же медленно, приникла к его губам. Так они целовались впервые. Во всяком случае, подобного, он еще никогда не испытывал.
   
    Мариванна, открывшая ему дверь, спросила с тревогой:
   -Неужто разошлись?!
   -Да мы, Мариванна, eщe и не женились! - ответил он с сожалением. -Она просто выхаживала меня после болезни. Он мог бы сказать, что Ника просто его знакомая и вообще, что он был не у нее. Но он знал, что прозорливую Маорзанну не провести.
   -Что ж так? Девушка то больно ладная, не потеряй!
   -Ладная, Мариванна, ладная! -повторил он и ушел в свою комнату.

     Но Комната, интерьером которой он так гордился, вдруг показалась неуютной. Несмотря на то, что Ника выбрала его, Романа, все - еще, мучили сомнения и страхи. Еле успев раздеться, он бросился к телефону. Ника, видимо, еще не вернулась с роботы, и телефон протяжно тянул:
-Ждите… ждите… ждите…
   
    Он позвонил через час, но Ники, все еще, не было. Сердце тревожно екнуло. - Где она? Хотя Роман был её первым мужчиной, он ревновал ее ко всему миру. Она, несомненно, имела успех у мужчин и, в любой момент, ее мог кто - то увести. Все дело было конечно в том, что у него не было уверенности, любит ли Ника его так, как он любит ее.
   
    План горел. Приходилось оставаться после работы. Прихватывали даже выходные. Субботу он отработал полностью, а в воскресенье забастовал. Доработав до обеденного перерыва, он сказал:
-Все. Я пошел. У меня дома  тоже дела!
   
    Никаких срочных дел, конечно, не было. Но не мог же он свой уход, объяснить потребностью видеть любимую женщину! От того, что они не виделись больше недели, душа ныла как больной зуб. Даже не заходя домой, и не позвонив Нике, он отправился к ней. По дороге он купил коробку зефира в шоколаде, который любила Ника. Когда он поднимался по лестнице, сердце его так громко стучало, что отдавалось в ушах. роман так волновался, словно шел на первое свидание. Ника не удивилась его неожиданному появлению. Она сказала:
     -А, это ты. Заходи. У меня Павел, он, только что, вернулся из  экспедиции по Гвинее, и рассказывает о своих приключениях.
   
     Да, они были знакомы, но увидев гостя, Роман не испытал радости. Появление Павла, испугало его. Окинув, быстрым взглядом, комнату, он заметил на столе коробку с зефиром в шоколаде, точно такую же, как купил он. Стало быть, Павел знал Нику и ее вкусы очень хорошо.
   
     Кроме этого, от него не укрылось то, как Павел смотрел на Нику. Его взгляд становился добрым и теплым. И Ника, видимо, была к нему расположена. Роман решил, что не уйдет от нее до тех пор, пока не уйдет Павел. Ника была равна в обращении с обеими. А это значило, что у них равные шансы завоевать её благосклонность.
   
    Павел был хорошим рассказчиком, он очень интересно рассказывал о Гвинее. О ее природе, растительном мире, животных и об обори-генах. Но проблема с задачей кто есть кто, мешала Роману сосредоточиться. Они пообедали, мирно и дружески беседуя, потом пили чай. И, все ж - таки, душа Романа не была спокойна. Он ощущал себя, сидящим словно на горячих углях.
   
    Прощаясь, Павел поцеловал Нику в щеку, что было очень неприятно Роману. Он сделал то же самое, хотя было желание поцеловать в губы. Ника ласково улыбнулась тому и другому. Когда они вышли на улицу, Роман с облегчением вздохнул - по крайней мере, он увел Павла от Ники! Теперь, ко всем вопросам, прибавился еще и Павел, существовавший в Никиной жизни.
   
    В последнее время, Ника стала более откровенной. Она рассказывала ему о своей работе, проблемах, связанных с ней, отношении людей в творческих кругах. Одним словом, она, наконец пустила его в свою жизнь. Роман был ей за это благодарен, но ему хотелось большего - всецело обладать ею.
   
    Самым разумным в этой ситуации  было сделать ей предложение выйти за него замуж, но Роман, боясь отказа, малодушно молчал. Когда они, бывало, возвращались с концерта или из театра, Роман заходил к Нике на чашечку чая. Это стало уже ритуалом. Прощаясь, он, непременно целовал ее в губы. Поцелуй были для него живительным ключом, из которого он пил, ни никак не мог напиться. Когда его поцелуи казались Нике слишком страстными, она, легонько отстранив его, говорила:
    -Ну хватит, хватит, иди, тебе пора…
   
     Однажды они встретились с Никои у общих знакомых, где Роман впервые увидел ее. Сергей, хозяин дома, сказал обращаясь к Нике:
    -Знаешь, наша Лисичка, наконец, выходит замуж!
    -Какая Лисичка? - не поняла Ника.
    -Да наша одноклассница! Рыжая такая. Она еще в Левку - красавчика
была влюблена. Впрочем, кроме тебя, в него были влюблены все наши
девчонки!
    -Да, да...- сказала Ника, - вспомнила! Ее еще Санек любил...
    -Вот за него она и выходит! Он все не женился, ее ждал. Пойдешь на свадьбу?
    -Не знаю, она меня не приглашала.
     Меня тоже. Пойдем! Теперь, кроме тебя, все наши девчонки замужними.
    -Да...- в раздумье вздохнула Ника, видимо, вспомнив школу и свой класс, улыбнулась.
    -Теперь за тобой дело! - воскликнул Сергей. Вот, кстати, и жених сидитi- указал он на Романа. Чего бы вам, ребята, не пожениться?
    -В самом деле! - поддержала его жена. - Вы бы хорошей парой были!
    -А я, собственно говоря, и не против замужества, только ведь никто не предлагает… - вздохнула Ника.
    -Я предлагаю руку и сердце! - воскликну, встрепенувшись, Роман,

     Опустившись перед Никои на одно колено, он протянул ей руку.
    -Принимаю и то и другое! - ответила Ника.
    -Я совершенно серьезно говорю, - прошептал Роман.
    -Я, тоже, - громким шепотом ответила Ника. Все засмеялись. Поцеловав ей руку, Роман поднялся с колен.

    -Ну что, отметим помолвку?  - опросил Сергей, бросив взгляд на гостей
    -Конечно! - ответили ему хором.
    -Ну, тогда посадим их рядом и будем праздновать! -воскликнул Сергей
   
     Романа, от этих слов,  пробил озноб. Сергей, конечно, шутит, а Ника, что думает она? Правда, вид у нее был очень серьезный, похоже, что и  она не шутила. За стол их посадили рядом. Пили за их помолвку, а кто-то, даже крикнул "горько", но Ника запротестовала:
    -Нет, нет, это уже чересчур! У нас ведь не свадьба!
   
    Роман, как всегда, пошел ее провожать. Всю дорогу, пока они ехали, на языке у Романа вертелся вопрос, но спрашивать Нику на людях, он не хотел.  только когда он довел ее до дверей, спросил со страхом и надеждой:
    -Ты, в самом деле, согласна выйти за меня замуж? Или это была только шутка7
    -Ну что ты! Разве я могла бы быть такой жестокой? Я и так виновата перед тобой. И никогда, не смогу простить этого самой себе. А ты, ты можешь меня простить? – спросила она, обвивая его шею руками.

      Да... ответил Роман. Больше он ничего не успел сказать, так как Ника закрыла ему рот поцелуем. Поцелуи опалил жаром, проник в кровь, заполнив все его существо огнем. В этот миг, для него, кроме этих горячих губ, ничего больше не существовало на  всем белом свете. И он пил и пил из этого источника, изнемогая от чувств, которые уже не умещались в груди, вырываясь наружу сладостным стоном.
               

                ---ооОоо---

42