RIP, Дядя Витя..

RiP, дядя Витя...

Бывают дни, недели и даже месяцы , которые вертятся по орбите одной темы, непроизвольно, неожиданно, сталкиваешься с ней и ее отголосками , в противоположных концах города, на мероприятиях, с разными людьми, всё сводится к единственному, навязчивому лейтмотиву, проходящему красной нитью через весь временной отрезок.
В последние дни такой нитью, стало для меня обсуждение явления "стереотип". Стереотип, предрассудок, Vorurteil.. Как не называй - звучит отрицательно.
Странные ассоциации с закостенелостью сознания и навешивания ярлыков на то,что в принципе толком и не знаешь. Судишь о группе, культуре или даже целой стране, лишь по существующим заданным, услышанным, принятым, навязанным другими, параметрам, макетам. Зная даже, что не все немцы, например,пунктуальны, назначая встречу с немцем, ждёшь, всё же, его во время, да и сам приходишь без опоздания.. Ведь,они мол, немцы - пунктуальный народ.
Сегодня вечером была на докладе о стереотипах русских о Германии. Всё больше прихожу к выводу, что наше сознание цепляется за константы, оно боится неизвестного. Стереотип, таким образом хоть какая-то опора, а предвзятость равняется стабильности. Субъективно.. Как почти все, чем мы руководствуемся..
Днем, была на дискуссии по книге Ольги Грязновой «Русский – это тот, кто любит березы»,немецкой писательницы, с еврейскими, азербайджанскими, русскими корнями, жившей с семьей до десяти лет в Баку, в 95том году переехавшей в Германию.
Книга стала, на мой взгляд, популярна в Германии и прежде всего из-за ожидаемого из названия русского колорита, дистанцированной критике русской жизни "из первых рук", со стороны русских же эмигрантов, которая уже принесла известность Владимиру Каминеру с его " Русским Диско" и Андрею Макину с " Французским завещанием". Список можно продолжать долго..
Я прочитав эти книги, давно отложила их на полку, за ненадобностью,да и друзьям не советую, зачем мол сгущать краски, над и без того грустной картиной русской реальности?
В порывах своего юношеского максимализма, который непонятным образом иногда бунтует во мне, требуя искать причины, добиваться справедливости, обьективности, толерантности/терпимости, я для себя не в первый раз решила, что не буду жить шаблонами, навязываемыми мне.
Я всячески старалась изжить из своей головы этот нарративный "Russenbild" пьющей беспробудно, обшарпанной, захолустной, жестокой, безнравственной русской деревни, который я знаю еще с детства, от которого я убежала в Баку. В поисках идентичности иной, своей, тюркской, азербайджанской, персидской, индийской, я всё время чувствовала, как бьется во мне, как борется за выживание, русская, российская, детская, инфантильная, часть меня. Ударяя по вискам, железными строками Маяковского, рязанской романтикой Есенина, тяжелыми характерами Достоевского и остроконечным футуризмом Хлебникова, погружая меня в сладострастный дурман любимой литературы, она словно молит, о прощении, не хочет уходить..Она словно моя клетка, к которой я слишком привыкла и постоянно в нее возвращаюсь, когда мне плохо, она как чрево матери, давшее мне жизнь, в котором я выросла, но его переросла и никогда больше не вернусь и не умещусь в него..Сердце сжимается, как словно  вновь и вновь виду сломанную березку,  по дороге в аэропорт Внуково.
Под вечер, возвращаясь домой, в полупустом вагоне берлинского метро, ветки У2, я получила сообщение от своей сестры из России. Дядя Витя, наш сосед по общежитию, маленький, вечно пьяный, мужичок, страдающий дефектом речи, живший у нас под боком со своей женой и ее тремя детьми от трёх первых браков ( вдумайтесь только, какой человеческий подвиг!), был убит сегодня в пьяной драке, своей же женой..
Мне трудно это понять. Я не хочу об этом думать серьезно.. Мне трудно поверить, в то, что того человека из моего детства, над которым мы постоянно подшучивали из-за его заикания и каждый день видели на лестничной площадке, больше нет и он ушел вот так нелепо, вот так глупо и грязно..
Мне страшно, что Россия вот такими нелепостями медленно умирает во мне...Мне страшно, что она уходит с сапогами солдата из Гюмри... Невинными жертвами Донбасса..
Мне страшно, что ее след будет всегда зиять чёрной  дырой в памяти, слезами о жертвах 20-го января 90-го года..
Мне страшно от этого..