Волчий след. 5

Начало  http://www.proza.ru/2015/01/28/1562
Предыдущая часть  http://www.proza.ru/2015/02/01/683



Когда приехавший после обеда Сергеич подтвердил, что в посёлке давно никто не живёт, Вадим даже не удивился, он уже был к этому готов. Почти готов.

Он слушал болтливого водителя, мрачно наблюдал за суетой – пересменкой, последними сборами, погрузкой, и уговаривал себя, что всё пройдёт. Это переутомление, перенапряжение, переохлаждение, что там ещё? Горячечный бред, вот что. Надо только отдохнуть, выпить пару упаковок антигриппина, а ещё лучше – феназепама, и всё будет отлично.

Говорят, грипп иногда даёт осложнение на голову. Он сам забрался в пустой брошенный дом, прекрасно там выспался, а теперь ищет вчерашний день.

И всё же…

– Что такой невесёлый, парень? – Сергеич обошёл микроавтобус, захлопнул дверцу пассажирского салона и указал Вадиму на кресло рядом с водительским. – Садись сюда, нам пора. Мигом сейчас твою ласточку подкормим, и поедешь домой.

За спиной с лёгким жужжанием закрылись автоматические ворота, машина выехала на грунтовку и, переваливаясь на колдобинах, медленно поползла в сторону бывшего Комсомольского. Водитель, будто не замечая настроений пассажира, продолжал трёп, только перешёл от шофёрских баек к своей трудовой биографии и вопросам об оформлении «Ветерана труда». Впереди показались заброшенные сарайчики.

Неожиданно для себя Вадим прервал нового товарища:

– А вы ведь давно здесь работаете? Застали этот посёлок живым?

– А то! Застал, конечно. Не совсем живым, но люди здесь ещё попадались. Тогда осиновскую нефтеперекачку только готовили к консервации, а Комсомольский вроде как официально ликвидировали. Но несколько семей ещё долго отсюда не выезжали.

– А вы не помните, кто жил вон в том крайнем балке? – у Вадима внутри всё сжалось.

– Почему не помню? Пекариха здешняя там жила. Вот насчёт имени… То ли Антонина, то ли Клавдия. Или Галина...

– Зинаида? – осторожно подсказал Вадим.

– Может, и Зинаида. Давно дело было, лет двадцать уже. Она дольше всех в посёлке оставалась, год, наверное, одна там жила. Я ей продукты завозил, когда через Комсомольский с перевахтовками начал ездить. Надька, кума моя, отсюда. Так вот она рассказывала, что вроде некуда той Клаве-Зине ехать было, и семьи у неё никогда не было. Бобылиха, короче.
 
– А дочка?

– Так говорю, не было у неё никого, одна так и куковала. Вот собака была, точно помню. Не видел, правда, ни разу, в доме она её держала. Только, как скулила, иногда слышал. Надька моя болтала, что не собака то, а будто подобрала бобылиха в тайге умирающую волчицу, да выходила. А какие здесь волки? Если бы медведь, быстрее бы поверил, хе-хе. Вот ведь бабы-дуры, лишь бы языками молоть! Про пекариху ту много чего Надька рассказывала, чуть ли не ведьмой её здесь считали. Якобы травами умела лечить. А в чём премудрость-то? Сейчас вон каждый себе доктор, в таблетках все разбираются, а уж в травах… Так вот, привёз однажды ей, что заказывала, а уже нет никого. Нашла, видно, куда уехать. Я ещё психанул тогда… Эй, парень, ты что-то бледный совсем. Не заболел? Вот и машинка твоя, сейчас заправимся. Ты как? Может, с нами до города? Ну, как знаешь, пошли, посмотрим, что там у тебя…



Сергеич со своей «Газелью» давно скрылись из виду. Вадим вёл машину медленно, будто на автомате, бездумно смотрел на разбитую бетонку и скучный строй елей вдоль дороги. Синева над лесом стала густеть, и лишь горизонт окрасился алым. «Красный закат – к ветру». Или то красный рассвет?

Вадим вздрогнул – забрякали одна за другой СМС-ки. Вот и до зоны действия сети добрались, пора возвращаться в цивилизацию. Вадим остановил машину. Пропущенные звонки от Фёдорова, их замдиректора, и, конечно же, несколько посланий от бывшей жены: «Перезвони», «Надо срочно увидеться», всё, как всегда.

Вряд ли Фёдоров за Вадима переживал, скорее, опять что-то срочное. Будет завтра прямо с утра обрабатывать, чтобы очередной раз перенёс отпуск.

Смешно, но ни одного звонка от мужиков из отдела. Пили, небось, всю пятницу по поводу завершения стройки, а Вадим хоть пропади, никто про него и не вспомнил.

Он вдруг отшвырнул телефон и с силой стукнул по панели управления. Ещё раз. Что-то треснуло, но Вадим уже не мог остановиться. Он бил по приборам и рычал от ярости.

Чужие! Они все ему совсем чужие! Он, наверное, и раньше это чувствовал. Как он умудрился прожить большую часть жизни, и так и не найти ни одной родственной души? Юрка, Андрюха – они ушли, бросили его. Сказал же кто-то умный: настоящие друзья – те, кого встретил ещё в юности.

А ты, бездушная кукла! Встретиться со мной хочешь? Давай. Хочешь попробовать острые зубы на своей нежной коже? Ты ею так гордишься, красавица моя. Ты же всегда любила экзотику. Надеюсь, оборотня для тебя достаточно? Ты прожила несколько лет с волком, и даже этого не поняла.

Хотя, что он от неё хочет? Он сам догадался обо всём только сегодня. Заражение крови… Не заражение это было, кровь убитого им зверя давно течёт по жилам. Не понимал он никогда людей, с их ничем не оправданными подлостями, глупостью, ленью, бесконечными обманами. Он им чужой. Они ему чужие. А Варя – своя, она его узнала. Неправда, что зверь не может любить. Он точно знает, что может.

Вадим вдруг успокоился. Вышел из машины, вдохнул морозный хвойный воздух, посмотрел на прозрачную, чуть заметную в вечернем небе луну, оглянулся в сторону давно умершего посёлка. Прислушался. Где-то далеко призывно выла волчица. И пацаны тоже давно там. И его место – среди них. Они его ждут.

Он захлопнул дверцу и пошёл по заброшенной людьми дороге.