23 сантиметра удовольствия. Глава 10

Первые минут пять я в нетерпении мерил шагами периметр туалетной комнаты «АкваПроффитТермоГрупп». Последующие минут восемь я сидел на удивительно чистом подоконнике и болтал ногами, рассматривая свои мудрёно зашнурованные ботинки в ожидании Рыбкина. Ещё минуты четыре я проторчал в кабинке, так и не сходив по нужде. Выйдя, я долго мыл руки и игрался с сушкой. Рыбкин не шёл. Сидеть и дальше в этой комнате раздумий было нелогично. Уже четырежды сюда заглядывали сотрудники и каждый раз осматривали меня с ног до головы. В последний раз сполоснув руки, я их отряхнул и направился к выходу. В этот момент снова открылась дверь, и в помещение вошел Федя. Я только было открыл рот, как за его спиной показался пузанчик, затянутый в строгий костюм и перетянутый на уровне шеи жёлтым галстуком. Я, как не вполне вменяемый чувак, хлопнул себя по лбу мокрой рукой, пробормотал «Чёрт, посушить забыл» и снова вернулся к электросушилке. Пока я шумел, пузан скрылся в кабинке, а Рыбкин подошёл к умывальнику. Открыв воду, он, как ни в чём не бывало, начал полоскаться.

- Ну? И чего так долго? – проговорил я, стараясь не перекрикивать шум электросушки.

- Да руки вот помыть пытаюсь, - безобидно ответил парень.

- Слушай, не беси меня, - зашипел я и сделал шаг к Феде. – Я не про мытьё, а про то, что я тут уже полчаса околачиваюсь! Я тебе что, Ромео, бля?

- Игорь Сергеич, спокойнее, - удивлённо воззрился на меня он. – Ты чего такой дёрганый?

- Ещё одно слово не по делу из этого отверстия, - зашипел я, указывая пальцем на его рот, точно так же, как он это сделал сегодня утром по отношению ко мне. – И я затащу тебя на переговоры в кабинку.

Он почтительно покивал и скривил губы в ухмылке. Мне хотелось его припечатать к кафелю туалета лицом. Ну или на крайний случай – укусить за губы. Наверное, я бы что-то из этого сделал, но раздался шум воды, и из кабинки вышел пузан в костюме. Мы оба тут же изобразили безразличие на лицах и стали сушить руки, как ни в чём не бывало. Когда же мы снова остались одни, я попытался вернуться к подобию разговора.

- Так, Рыбкин! Хватит мне голову морочить, - в целях конспирации я кричал на него шепотом. – Что всё это значит?

- Ты о чём, Игорь? – с невинным взглядом ребёнка спросил Федька. – Что-то я тебя никак не пойму.

Меня просто поражала такая инфантильность парня! У него запросто получалось раздраконить меня до предела, но сам он в то же время оставался совершенно спокойным. Я шагнул к нему впритык, толкнул раскрытой ладонью в грудь и упёр его спиной в стену.

- Что ты мне там утром на лестнице наплёл? Почему не дашь?

- Это главное, что тебя волнует? – поинтересовался он и очень серьёзно взглянул на меня.

- Да, волнует! – почти взвизгнул я, но тут же поправился, сдерживая децибелы: - То есть нет! Не главное! Вернее, меня совсем не колышет «дашь-не дашь», меня волнует, почему «нет»?

- Потому что не хочу «так», - абстрактно высказался Фёдор.

- Как «так»? Чтобы быстро? Или чтобы жёстко? Или чтобы со мной? Или вообще – здесь? И как ты хочешь? – я запнулся после череды вопросов и вдруг сообразил: - Или… тебе со мной было плохо?

Он сначала закатил глаза, а потом еле слышно со вздохом прошелестел: «Белов, Белов…» Я опустил свою руку, которая до сих пор упиралась парню в грудь, вжимая его в холодный кафель, и медленно, словно в рапиде, начал склоняться к его лицу. Когда мои губы коснулись уголка его рта, я услышал лишь сдавленный выдох с вкраплением прорывающихся ноток стона. Внутри потеплело, и я уже совершенно расслабленно поцеловал парня. Тихо. Медленно. Тепло. Мягко. Даже чуточку нежно. Мне понравилось. Потом на моём боку стало ощутимо касание его пальцев. Он отвечал. Было немного странно. Сейчас он был совсем другим. Да и я вёл себя не совсем обычно.

- Так лучше, да? – немного отстранившись, но всё ещё в опасной близости от его губ, спросил я.

- Так… необычно, - усмехнулся Рыбкин и внезапно дернул меня на себя, схватившись обеими руками за свитер на моих боках. Я впечатался в него животом, а потом был перевёрнут, и теперь уже я прижимался спиной к кафелю, а Федя упирался мне в грудь руками. Его поцелуй был острым и, скорее, похож на укус. Через секунду это кончилось, и он тихо подытожил: - А так… хорошо.

- Маньяк! И я тебя начинаю побаиваться, - усмехнулся я.

- Не бойся, детка, - проговорил низким голосом парень. Скорее всего, он пародировал меня, когда я пытался отшить его «пупсика» по телефону сегодня утром. – Я не обижу.

- Ого! Я теперь детка?

- Ты против? – его глаза блеснули, и губы растянулись в плотоядной улыбке.

- Не то чтобы… Просто интересно - это всё означает, что… – я сделал паузу и закончил: - Всё по-старому?

- Нет, всё по-новому, – прошептал он мне. – Зря я, что ли, разноцветных резинок накупил?

Мы оба прыснули смехом. Я вспомнил, что мы, и правда, накануне покупали презики в супермаркете. Видимо, парень не собирается везти их домой. Ну и хер с ним! Я не против, если только это не будет разовым мероприятием.

- Ты хочешь просто отомстить? – всё же поинтересовался я.

- Ай-ай-ай, Белов. Неужели я похож на мстителя? – спросил Федя, а я лишь пожал плечами. – Постой, а ты, правда, думаешь, что я просто хочу взять реванш?

- Скажем так, - попытался пояснить я. – Мне не хотелось бы, чтобы это было всего лишь реваншем.

- Правда?! – искренне обрадовался Федька. – Значит, что…

- Значит, значит, – подтвердил я и боднул его в плечо.

День тянулся как карамель, подтаявшая на солнце, очень вяло, липко, но, тем не менее, вкусно. Я не мог уже досидеть до часа «хэ», который обозначил Дудкин как конец рабочего дня. Хоть настроение моё и взвилось вверх совершенно беспардонно. Я с азартом работал, сам выдвигал предложения по расчётам, конструктив по выводам и даже заслужил похвалу от Васи. Ближе к обеду я получил эфемерную награду от нашего с парнями начальника. Иван Лукич отзвонился как раз перед обедом, чтобы полюбопытствовать, как мы тут, в легендарном Южно-Чуйске, представляем нашу фирмочку.

- Белов, надеюсь, у вас всё пучком? Без залётов?

- Да нам и крыльями-то взмахнуть некогда, Иван Лукич! – почти искренне возмутился я. – Мы же в поте лица и подмышек трудимся. Практически с утра и до утра.

- Не свисти! А то я молодым не был и не знаю, куда вы там трудиться по ночам ходить можете, - хохотнул начальник. – Главное, без последствий! Ты меня понимэ?

- Да мы если и ходим, то только чтобы Василия поддержать, - заверил я и подмигнул Дудкину, который тут же встрепенулся и начал что-то гундеть. – Нам же нужно его женить! А то так и проживет всю жизнь последним девственником нашего района.

- Это хорошее дело. Одобряю, - поддержал Иван Лукич.

- Мы с Рыбкиным очень стараемся, - после этих слов у Федьки глаза расширились до размера небольших перепелиных яиц, а рот приоткрылся. Я хохотнул и добавил: - Пытаемся поспособствовать, в смысле. Но, честное слово, порою не понимаем, чего этим женщинам нужно? Вася наш – прынц! А вот не клюют пока.

- Ничё, заклюют ещё! Мне вон – целую плешь проели! А вообще-то, Белов, ты даже не пытайся понять женщин, – начал по-отечески меня поучать начальник. – Сами женщины понимают женщин, и что? Они же ненавидят друг друга! Так что гиблое дело.

- Спасибо, Иван Лукич. Так и передам Васе. Пусть на ощупь выбирает.

За время этого разговора Дудкин несколько раз порывался мне дать по уху, Рыбкин пару раз сползал под стол от смеха, потом то один, то второй пытались мне помешать, отбирая трубку или клея мне стикеры на лоб. Я мужественно отстоял эту пресс-конференцию с шефом и, выслушав ещё раз о моём виртуально-вручённом от него ордене труда и славы, попрощался и положил трубку.

- Ну что, друзья мои, на часах практически тринадцать ноль-ноль, и, так понимаю, ещё минут шестьдесят, и мы можем быть свободны?

- А то! После двух мы свободны как Анджела Дэвис! – торжественно объявил Василий. - Оторвёмся?

Мы с Рыбкиным переглянулись. Несмотря на то, что маячил совершенно свободный вечер, и можно было действительно хорошо гульнуть, и ещё разок попытаться дать просраться местным захолустным увеселительным заведениям, нам с Федькой хотелось хоть немного побыть без неукротимого Васи.

- Ну, можно и оторваться, но… мне нужно в одно место заскочить, так что ты, Вася, пока иди в гостиницу, а я потом подойду, - спетлял я и мимолётом глянул на Рыбкина.

- Харэ! Только ты не очень задерживайся. Мы с Федькой тогда домой, пока помоемся, отдохнём, переоденемся, а ты подруливай. Может, я по этажам пробегусь и что-то на месте придумаю.

- Эх, чёрт, совсем забыл, - замялся Рыбкин и как-то по-киношному почесал затылок, склонив голову на бок. – Мне тоже нужно кое-куда смотаться. Ну, раз свободный день выдался, - он развёл руки в стороны и пожал плечами, виновато улыбнувшись.

- Вы что, сговорились, мужики? – почти по-детски обиделся Дудкин. – Или вы решили без меня куда-то срулить?

- Э, Вася! Ты что? – запротестовали мы. – Как мы без тебя-то? Да мы ни в жизнь! Да чтоб нас вдребезги и пополам! Ну, если хочешь, можем не идти никуда, сразу пойдём в гостиницу.

- Да ладно, валите, - улыбнулся Дудкин. – Всё равно ко мне вернётесь, я ж лучший!

- Да, господин! – Рыбкин сложил руки как в молитве и одновременно сделал реверанс.

- Слушаемся, повелитель, - поддержал хохму и я, отвесив поклон нашему зардевшемуся Ваське.

- Вот вы задротики, - отмахнулся Вася. – Но мне нравится!

- Так, не привыкай, - Рыбкин в шутку отвесил детине Василию мягкий подзатыльник. – Тоже мне, Себастьян Перейро, торговец чёрным деревом.

Мы довольно весело провели последний час на работе. Нас с парнями пригласили пообедать в бухгалтерию. Оказалось, что именно тут был сбор местных красавиц. Вася чувствовал себя садовником на цветочной клумбе, он старался ухаживать за всеми и заодно успевал сметать со стола бутерброды, домашнее печенье, нарезанный штрудель с яблоками, поломанную на кусочки плитку молочного шоколада и пару чашек кофе, заваренного директорской секретаршей. Мы стойко выдержали напор обаяния женской половины офиса и уже ближе к двум откланялись, пообещав почаще заглядывать к ним «на огонёк».

После этого вполне сытного перекуса мы начали собираться, но на всякий случай ещё некоторое время потоптались на выходе. Когда же Дудкин, бегающий на разведку в приёмную к секретарше, дал нам отмашку, что «электорат» уже приступил к празднованию, мы сбежали из чудесного, но очень уж надоевшего за последнее время здания «АкваПроффитТермоГрупп». На улице мы распрощались и отправились на все три стороны. Вернее, каждый в свою. Вася направил свои стопы сорок шестого размера в сторону гостиницы, Рыбкин свернул за угол и испарился в неизвестном для меня направлении, я же не спеша направился в сторону ларька «Табакерка». Перейти перекрёсток я успел, но уже на подходе к табачному ларьку меня догнал Федя. Он с разбега напрыгнул мне на спину, а уже через секунду шёл чинно рядом.

- Ну что, куда пойдём? – поинтересовался он.

- Не знаю. Может, посидим где-нибудь? Ты как?

- Можно в кафе. Я там утром нам кофе брал. Тебе ведь понравилось?

- Веришь, наверное, и воду из-под крана я бы пил с неменьшей охотой, - улыбнулся я, и мы направились по маршруту, известному одному Рыбкину.

Как оказалось, симпатичное заведение с витринами в пол было всего в двух кварталах. Мы зашли в середину, сняли куртки, уселись за столиком у окна и заказали себе кофе и чизкейки. Поначалу мы болтали о всякой ерунде, вспоминали шебутного Дудкина - нашего Казанову местного разлива, Ивана Лукича с его манией повелевать и контролировать. Потом мы плавно вернулись к началу нашего знакомства и невольно остановились на таинственности телефонных звонков.

- А помнишь, как мы попытались себе первый интим устроить? – с улыбкой спросил я и поводил стаканчиком с кофе по столешнице. – Я вообще-то никогда такого не делал.

- Я тоже, - подтвердил Федька, и мы оба почему-то засмеялись. – Что на нас тогда нашло?

- А чего, мне понравилось. Хоть я и не понял, как всё должно было случиться в идеале и чем, собственно, кончиться.

- Ну, прям уже, и не понял, - хохотнул парень. – Ещё скажи, что ты святая наивность и увлечённо слушал меня как занимательную радиопостановку.

Я отпил кофе из стаканчика и развалился на твёрдом диванчике. Тот разговор по телефону был совсем недолгим, но торкнул конкретно. Забыть свои ощущения было бы нереально. Может быть, всё то так подействовало из-за длительного воздержания, а может, от таинственности собеседника. Но факт оставался фактом – вспоминать было дико приятно и где-то даже возбуждающе.

- Слушай, а почему ты тогда сказал, что… - я замялся. Было не очень удобно сейчас, посреди рабочего дня, посреди города, да ещё и за столиком кафе произносить это вслух. Поэтому я просто взял пластиковую вилочку, отковырнул кусок торта, наколол его и поднёс ко рту. Медленно открыв рот, я насадился на вилку и сомкнул губы. Рыбкин следил, приоткрыв рот, я же для пущей наглядности пару раз подёргал вилкой во рту и только потом стянул кусочек торта губами и вытащил вилку. Прожевав, я поинтересовался: - Ну, ты понял, да?

Фёдор довольно громко сглотнул, и его еле заметный кадык дёрнулся. Потом он облизал губы и, не сводя с меня взгляда, на ощупь нашел свой стаканчик на столе и сделал пару крупных глотков кофе.

- Ну, я тогда был как чукча, - не совсем понятно пояснил он.

- В смысле?

- Что вижу, о том пою, - Рыбкин пожал плечами. – Ну, о чём подумал, то и ляпнул.

- Ну и мысли у тебя, - еле слышно проговорил я и потянулся всем телом, расправив плечи, прогнув поясницу и вытянув свои ноги под столом.

- Скажи, что тебе не понравилось, - Федька тоже съехал немного с диванчика и раскинул руки по его спинке.

- Знаешь, если честно, я тогда здорово возбудился, - по секрету сказал я, хитро подмигнув парню.

Под столом меня коснулись. Я немного склонился на бок и заглянул краем глаза под низ. Федькина нога прижалась к моей правой и начала нагло тереться, вторая же – заигрывающе постукивала о колено моей левой ноги. Сняв одну руку со спинки, парень начал медленно водить подушечкой среднего пальца по ободку стакана, одновременно разглядывая меня через прищур глаз. Я растянул свои губы ещё шире и откинул голову. Это мелкий засранец зажигал меня как спичку. Можно было грешить на долгое отсутствие постоянного партнёра, но всё же я был склонен думать, что такая реакция была именно на него.

Я несколько секунд посидел, наслаждаясь таким вниманием Рыбкина, а потом резко сел, подался вперёд и ухватил его за руку. Несильно сжав запястье, я приблизил своё лицо как можно ближе к нему и хищно клацнул зубами.

- Если бы мы сейчас были дома, а не тут… - начал я.

- То что бы ты сделал? – тут же заинтересовался Федька и тоже подался мне навстречу. – Неужели…

- Угум, - кивнул я головой, поглаживая костяшки его пальцев.

- Укусил бы? – издевательски переспросил парень.

- Только если бы ты попросил, - я говорил практически шепотом. – Хотя мог бы и не ждать приглашения. Просто затолкал бы в спальню и мигом свалил тебя в кровать.

Я выпустил руку Федьки и снова откинулся на спинку. Сделал я это, ох, как не зря! Буквально в ту же секунду в витрине кафе со стороны улицы возникла знакомая рожа. Прямо по тротуару вдоль нашего окна медленно шуровал Дудкин! И, естественно, он заметил нас, двух идиотов, восседающих за столиком в обрамлении весёленьких ярко-жёлтых шторок окна. Вася радостно начал махать руками, что-то говорить, но нам лишь были видны его немые потуги, активное шевеление губ и кончика носа. Поняв, наконец-то, что мы нифига не понимаем, он поднял указательный палец вверх, посмотрел в сторону входа и чуть ли не вприпрыжку побежал к дверям.

- Ну всё, наобедались, бля, - расстроился Федя и потянул край своего свитера книзу.

- Так понимаю, мы оба тут… «аппетит нагуляли»? – хмыкнул я и тоже дёрнул свитер вниз, а сам упёрся локтями о край стола, чтобы скрыть свой выпирающий интерес.

Рыбкин сначала проследил за моими действиями, а потом, не сдержавшись, хохотнул. Так мы и сидели, как подростки после просмотра эротической короткометражки – со стояками и жутким смущением. Думаю, знал бы Вася сей факт, он бы очень порадовался нашей встрече, по крайней мере, этот конфуз мог бы длительное время быть поводом для насмешек над нами.

- А вот и я! – радостно воскликнул Василий, вваливаясь в зал. – Вот вы где, черти! А я, знаете, с кем? – и он подмигнул нам так, будто, и правда, привел за собой седьмое чудо света или как минимум – маму Элвиса Пресли.

- Здравствуйте, мальчики, - раздался голосок, и мы оба повернули головы. Там стояла незнакомая нам девица в шапочке по самые глаза, в тёмном пальтишке и с шарфом вокруг шеи.

- Не узнали? Это же Раечка! Из бухгалтерии, - пояснил Дудкин и тут же бухнулся возле меня. – Мы вот случайно встретились, я как раз шёл в гостиницу, но по дороге решил заглянуть в торговый центр, а там – Рая! Она, оказывается, в банк ехала, но тоже забежала в магазин.

- Ну да, наше отделение находится в квартале от офиса, вот Василий и предложил меня провести, а потом уже я пригласила его на кофе, - пояснила девушка, всё ещё продолжая стоять возле нашего столика и теребить крохотную сумочку в руках.

- Надо же, какая интересная история, - пробубнил Федя, а потом добавил громче, обращаясь уже к девушке и нашему неугомонному Василию. – Как жаль, что нам уже пора идти. Да, Игорь Сергеич?

- Эээ, ну… не будем вам мешать, вы оставайтесь, - я жеманно улыбнулся девушке, подмигнул Дудкину и встал из-за стола. – Васенька, поухаживай за дамой. И закажите пончики с сахарной пудрой. Рекомендую.

Пока Дудкин не успел сориентироваться, пока смутно знакомая нам девушка Раечка хлопала своими ресницами, мы по-быстрому похватали куртки и незаметно слиняли. Уже на улице мы чинно продефилировали вдоль витрины, картинно взмахнули на прощание ручками Дудкину с его спутницей и скрылись за углом. Конечно же, нам хотелось поржать надо всей этой ситуацией. Но заодно – поматериться. Это было первое наше, мягко говоря, свидание, но и его подло похерили. Хотя мне нравилось просто шататься с Федькой по городу. Даже если мы никуда не заходили, а просто вышагивали вдоль домов и офисов, перебегали дорогу в неположенном месте, останавливались подкурить, садились на возникающие по пути лавочки или заворачивали на какие-то симпатичные улочки, чтобы там, в очередном киоске или магазинчике, купить какую-то совершенно ненужную мелочь. Всё это время мы разговаривали, смеялись, обсуждали прохожих. Федька научил меня играть в «Шерлока». Мы останавливались где-то неподалёку ощутимого скопления людей, и там один из нас выбирал «жертву», а второй должен был рассказать о ней как можно больше.

- Ну, допустим, вон та, в красной куртке с собачкой, - на очередном перекрёстке задал мне задачку Рыбкин. Мы стояли и смотрели в сторону автобусной остановки, и я должен был по максимуму раскрыть личность по молчаливому образу.

- Значит, так… Она – маникюрша, живёт одна. По правде, кто с такой стервой жить-то захочет? Дальше. Собачку завела для того, чтобы не было так скучно долгими осенними вечерами. Скорее всего – сука. И та, и другая. Причём тявкают так тошно, что соседи ненавидят их обоих. Дома у неё есть фритюрница, а ещё она любит сентиментальные фильмы. Небось, и мужчин-актёров всех по именам знает!

- Ого, какая прозорливость, - восхитился Фёдор. – А с чего уверенность про фритюрницу?

- Ты посмотри на её бампер! Точно сидит перед телеком и постоянно хавает картошку-фри, вот и отъела.

- Логично, - с улыбкой согласился парень. – А насчёт фильмов?

- Так все женщины в таком возрасте любят слезливое кино.

- А ты?

- Что я?

- Ты что любишь смотреть? – Рыбкин потерял интерес к женщине в красном и развернулся ко мне, облокотившись на столб освещения. – Ну там, фильмы, программы, может, мульты?

- Ага, значит, интересуешься мной как личностью? – довольно заметил я. – Ладно. Смотрю я многое, скажем так – всеядное я животное, но всё же, желательно, ужасы или порнуху.

- То есть Хичкок должен кого-то насиловать? – ухмыльнулся Рыбкин. – Ну ты и озабоченный!

- Я честный, - заржал я в ответ и хлопнул парня по плечу. – Да шучу я, просто не так часто сижу перед телеком, а если что-то заинтересует, то не важно, какой жанр. Могу даже индийское кино посмотреть.

- О! Джимми, Джимми, Джимми. Ача, ача, ача! - Федька начал изображать из себя танцора Диско и писклявым голосом вытягивать рулады. Одновременно он умудрялся пританцовывать в стиле индийских киноактёров, мастерски выкручивая сальто кистями рук. - Аджаре мери са. Ке джаги джаги ра. Пукари туче сунн, суна де во хи дун.

Меня это почему-то так развеселило, что я стал подтанцовывать и толкаться навстречу в Федькино бедро во время его танцевальных па. Мы хохотали довольно громко, и на нас уже стали обращать внимание прохожие. Самой несдержанной оказалась та самая незамужняя дама в красной куртке. Она единственная сделала нам замечание, а её собачонка по-хамски нас облаяла.

- Тоже мне, Митхуны Чакраборти недоделанные, - съязвила она, будто плюнула, а нас это ещё больше подзадорило, и мы уже на полную заржали. Я таки оказался прав насчёт неё и её гавкающей суки. Что-то я в женщинах всё же понимаю. Научиться бы ещё в парнях разбираться.

Больше оставаться на этом перекрёстке было уже нельзя, поэтому мы устремились в сторону гостиницы. Добрались мы быстро, нагулялись здорово, поэтому на этаж взбежали бодро. А там, словно монтаж в кино – мы оба словно очнулись. И чего мы столько времени шатались хер знает где? Когда ещё будет возможность побыть вдвоём в такой близости от кроватей и без присутствия Дудкина? Уже за дверью номера, как только щёлкнул замок, мы начали целоваться. Через минуту наши ботинки полетели в разные стороны. Что-то звякнуло. Но это было не важно. Дальше летали наши шмотки.

- Думаешь, успеем?

- А у нас лимит? Я тебе за час должен? – я пытался ещё и шутить в такой стрессовой ситуации.

- Придурок! – Федька поддал мне кулаком в живот. Хоть и несильно, но я сморщил для порядка лоб, на что он прихватил мой подбородок пальцами, с силой втянул мои губы в рот, потом немного отстранился и тут же прошипел на меня: - Я про Дудкина!

- Ммм, как охеренно, - разомлел я, чуть прикрыв глаза и прижавшись затылком к стене. – Если хочешь, можешь перед этим всегда меня лупить.

- Бля! Белов! Фффакел тебе в печку! – тихим криком наорал на меня Федька. – Я серьёзно!

- О! Сегодня твой факел будем зажигать? – я всё никак не унимался. Меня здорово потряхивало от возбуждения, но я всё же не особо верил, что всё это закончится благополучно, но когда увидел, как Рыбкин метнулся к своей куртке и выхватил из внутреннего кармана пачку резинок, мигом стал серьёзным. – На твою?

- Похер,- рявкнул Федя и тут же дёрнул меня за руку, заваливая на свою кровать.

- Согласен, - промычал я, задыхаясь от его веса поверх меня, от его нагло упирающегося в моё бедро возбуждения и от своей собственной дрожи.

- Как хочешь? – куснув меня за плечо, поинтересовался он.

- Нежно, - на выдохе ответил я и улыбнулся, когда Федька завис надо мной. – И мееедленно.

- Перебьёшься, - хмыкнул парень, и его рука плотно обхватила мой колом стоящий член. – Но я могу попробовать как-нибудь в другой раз.

- А вдруг не будет? – шипя, предположил я и закрыл глаза, откинув голову назад и упершись затылком в кровать.

- Бу-у-удет, - растягивая слово, шепнул Рыбкин и опустился по мне вниз, обжигая мою грудь своими поцелуями.

- Сво-о-олочь, - блаженно протянул я и пальцами обеих рук вцепился ему в волосы на затылке.

Он очень быстро пробежался по мне губами, потом опустился к животу и там вытворял беспредел несколько минут, пока я не обматерил его ещё раз, угрожая, что если он не прекратит, то я позорно обкончаюсь. Он быстро среагировал, ловко перевернул меня на живот, и я замер. Послышался звук открываемого картона, потом пауза и щелчок резины, ещё миг, и я уже ничего не слышал, только чувствовал. Федька был до удивительного нежным, но торопливым. Временами жестким, но внимательным. Меня кидало в жар, и я со свистом втягивал воздух сквозь сжатые зубы. Всё это время он шептал мне в спину какие-то слова, целовал мои плечи и утыкался в затылок лбом. В какой-то момент он приподнялся надо мной на руках, ускорился до предела и через несколько секунд присунул так, что внизу живот скрутило в тугой узел, я взвыл от кайфа, а внутри меня растеклось горячим воском удовольствие. Практически сразу он упал снова мне на спину и ласково куснул за плечо.

- Как же с тобой хорошо, Игорь, - еле слышно прошептал он, я же мог лишь безмолвно улыбнуться подушке, прикрыв глаза и унимая дыхание. – Вот так бы и лежал. Сжимая. Не выходя. Пока не опадёт. А потом бы снова…

Я готов был услышать занимательную историю от парня, лежащего на мне и рассказывающего удивительно приятные и возбуждающие фантазии. И даже прикинул в уме, что при всех раскладах я бы мог минут через пятнадцать-двадцать продолжить эту увлекательную гонку. Но нас прервали. Нагло. Бесцеремонно. Грубо. Голосом Дудкина.


Рецензии
Читатель довольно мурлыкает, читая эпизоды в кафе и подсматривая постельную сцену в гостинице))
Рецензент несколько приуныл в ожидании, когда начнут развертываться дальнейшие события... Однако последние слова главы окрыляют его и наполняют предчувствием интересного продолжения))

Иван Лескофф   23.11.2016 14:48     Заявить о нарушении
Да что ж такое? Мурлыкающий и вечно ждущий глобальных пердимоноклев рецензент меня начинает слегка смущать. Это как высокий гость на званом ужине в бедном доме: уже и хлеб, и соль, и воду на стол поставили, а он всё ждет расстегаев из щучки)) Нищие мы! Неть у нас изысков!

Олларис   23.11.2016 17:14   Заявить о нарушении
Олли, не вы ли раздразнили хищника запахом жареной щуки?)) в смысле, не вы ли затеяли игру со своими интригами?) Нет уж, раз сделали приглашение на званый обед, то будьте добры развлекайте по полной программе дорогих гостей)

Иван Лескофф   24.11.2016 08:56   Заявить о нарушении
Не дразнил и не затевал! Был предельно честен и открыт. А уж развлекать пробую в силу своих талантов. Не щука тут у нас, а всего лишь пескарь)) Так что, тут скорее ожидания хищника, а не возможности хозяина)

Олларис   24.11.2016 17:16   Заявить о нарушении
Если и пескарь, то премудрый)). Кстати, о классике: мне тут надо страниц двести книги дочитать, поэтому мне придётся на время приостановить знакомство с вашей продукцией - вы же не будете сильно возражать, Олли?

Иван Лескофф   24.11.2016 17:20   Заявить о нарушении
Буду. Но что это меняет? К всему прочему меня ещё продукцией обозвали)) Да я счастливчик, Иппатьевский монастырь!)))
Конечно, Иван, какие могут быть сомнения? Вы должны делать то, что первостепеннее. Я не эмигрирую, так что и через год буду здесь)
Спасибо за вашу компанию и приятно прочтения!

Олларис   24.11.2016 17:38   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.