Глава 50. Гаргантюа, Пантагрюэль и Панург

Французская литература

Гаргантюа, Пантагрюэль и Панург

Начнём с предуведомления. В своё время наш замечательный актёр и режиссёр Р.А. Быков* рассказывал такую историю. В картине А.А. Тарковского «Страсти по Андрею» («Андрей Рублев») Быков исполнял роль скомороха. Чтобы отработать правдоподобнее, решили петь подлинные скоморошьи припевки XV в., благо тексты таковых сохранились. Когда авторы фильма попали в спецхранилище и им с особыми предосторожностями выдали старинную рукопись, они были поражены — припевки почти полностью состояли из ненормативной лексики.
______________________
* Ролан Антонович Быков (1929—1998) — выдающийся советский актёр и кинорежиссёр, создатель таких знаменитых фильмов для детей, как «Айболит-66», «Автомобиль, скрипка и собака Клякса», «Чучело» и других.

— А чего вы ждали? — обиделась специалист, курировавшая киношников. — Чем ещё можно было развеселить зрителей тех времён?

Другой пример. Франция XVII в., эпоха Железной Маски и Анжелики — маркизы ангелов. Любимым обращением короля-Солнце Людовика XIV к его фавориткам было нежное: — Моя какашка!

Теперь представьте себе лексику французского двора времён королевы Марго и последних Валуа, когда моднейшим дамским благовонием являлся одеколон типа советского «Шипра», а на монаршьих балах единственным отхожим местом для дам и кавалеров был просторный внутренний двор Лувра, где заодно располагались кареты с кучерами, лакеями, служанками и прочей обслугой.

К чему такое предуведомление? Да к тому, что великое творение Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» есть произведение во многом физиологическое, созданное на основе народной традиции и в полном соответствии с нравами французского простонародья XVI в. Поэтому любые обвинения автора в безнравственности и ворочание носов от дурнопахнущих историй книги, мягко говоря, не умны и несостоятельны. А как ещё мог Рабле быть правдивым с читателем во времена несокрытого телесного естества? Говоря словами 130-го сонета У. Шекспира:

А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток*.
_____________________________
* Сонеты Шекспира в переводах С. Маршака. М.: Советский писатель, 1955.

О жизни Франсуа Рабле сохранилось немного достоверных сведений. Мы даже не знаем, когда он точно родился. По косвенным данным предполагают, что в 1494 г. в Шиноне. Франсуа был младшим сыном мелкого судебного чиновника Антуана Рабле, унаследовавшего от родителей дворянский титул и поместья. По традициям того времени младшего ребёнка в семье готовили для служения Богу. В 1510 г. Рабле поступил во францисканский (другое название — кордильеров) монастырь в Фонтене-Леконт и получил священнический сан.

Юноша пытливого ума, Франсуа предпочёл посвятить себя наукам, изучил латынь, вступил в переписку с главой французских гуманистов Гийомом Бюде (1467—1540). Все это вызывало негодование у францисканцев — Рабле стали всесторонне притеснять, особенно за чтение недозволенных книг. Его даже могли отдать под суд инквизиции. Тогда друзья во главе с Бюде помогли молодому человеку перейти в бенедиктинский монастырь в Мальезе. Согласно уставу ордена св. Бенедикта, монахи должны были уделять земным делам в два раза больше времени, чем молитвам. В Мальезе Рабле стал личным секретарем благоволившего гуманистам епископа Жофруа д’Эстиссака (?—1542) и смог заняться естествознанием.

Это был либеральный период правления Франциска I (1515—1547), когда король в пылу борьбы против императора Священной Римской империи и одновременно испанского короля Карла V (1519—1558) и папства искал поддержки у французских гуманистов. Такая государственная политика позволила Рабле самовольно оставить стены монастыря. По одной из версий биографов, в 1528 г. он стал секулярным, т.е. живущим среди мирян священником, основательно изучил медицину в Париже, и у него появилась семья, причём супруга родила Франсуа двоих детей. В сентябре 1530 г. будущий писатель поступил в университет в Монпелье, а поскольку он уже многое освоил в Париже, то в ноябре того же года получил степень бакалавра медицины. Через семь лет, в 1537 г., Рабле защитил докторскую диссертацию.

В 1532 г. Рабле стал врачом при городской больнице в Лионе — самом вольнодумном городе Франции тех времён. В тот год на Лионском рынке пользовалась неслыханным успехом народная книга под названием «Великие и неоценимые хроники о великом и огромном великане Гаргантюа»*. Характерно имя Гаргантюа — в переводе со старофранцузского оно означает «ну и здоровенная она (глотка) у тебя».
_____________________
* Имеется несколько переводов названий и народной книги, и книг Рабле о Гаргантюа и Пантагрюэле. Мы предпочли остановиться на вариантах, данных известным историком, литературоведом и переводчиком А.К. Дживелеговым (1875—1952) и выдающимся переводчиком Н.М. Любимовым (1912—1992), чей перевод книги Рабле на русский язык общепризнан лучшим.

Рабле решил немного подзаработать и написать продолжение книги. Его героем стал сын Гаргантюа — Пантагрюэль. Так звали ещё одного народного героя, весьма популярного во Франции XVI в., — дьяволенка Пантагрюэля, научившегося извлекать соль из морской воды. Он бросал её пригоршнями в глотки пьяницам и возбуждал в них всё большую и большую жажду. В сочинении Рабле Пантагрюэль стал просто великаном и сыном Гаргантюа. Книга «Пантагрюэль, король дипсодов*, показанный в его доподлинном виде, со всеми его ужасающими деяниями и подвигами, сочинение покойного магистра Алькофрибаса**, извлекателя квинтэссенции» вышла в свет в начале 1533 г.
_____________________
* Дипсоды — жаждущие.
** В первых книгах Рабле взял себе псевдоним Алькофрибас Назье. (Alcofribas Nasier — анаграмма имени писателя; напомним: анаграмма — перестановка букв в слове, образующая новое слово.)

Книга была быстро распродана, а её автор тем временем отправился в путешествие — его взяли врачом французского посольства в Рим. Посольство направлялось к папскому двору в связи с возведением в сан кардинала епископа Жана дю Белле*, который с этого времени стал главным покровителем и защитником Рабле на протяжении всей жизни. Поездка была недолгой. Вернувшись в мае 1534 г. в Лион, Рабле вскоре опубликовал продолжение «Пантагрюэля». В этот раз он вернулся к истокам и поведал о родителях великана. «Повесть о преужасной жизни великого Гаргантюа, отца Пантагрюэля, некогда сочинённая магистром Алькофрибасом Назье, извлекателем квинтэссенции» с этого времени стала открывать весь цикл книг о Гаргантюа и Пантагрюэле. В ней рассказывалось о том, как прославленный волшебник Мерлин создал в помощь королю Артуру великана Грангузье и великаншу Галамель. Великаны поженились, и у них родился сынок — великанчик Гаргантюа. Когда он подрос, юношу вооружили чудесной дубинкой, дали ему громадную лошадь и отправили служить королю Артуру**.
_____________________
* Жан дю Белле (1492 или 1494 — 1560) был двоюродным братом поэта Плеяды Жоашена дю Белле (1522—1560) и, помимо Рабле, покровительствовал Пьеру де Ронсару (1524—1585) и его ученикам. Брата кардинала — правителя Турина и Пьемонта, Гийома дю Белле (1491—1543), — некоторые биографы называют прототипом Пантагрюэля в последних трёх книгах.
** По сей день идёт дискуссия о месте возникновения Артуровского цикла легенд — либо его создали на земле современной Великобритании, либо в Бретани — исторической области современной Франции; сторонники второй версии утверждают, что все события из жизни рыцарей Круглого стола происходили на французских землях.

Ко времени выхода книги о Гаргантюа биографы приурочивают два важных события в жизни писателя — кончину его отца и рождение третьего ребёнка.

Дальнейшая работа над книгой затянулась по весьма суровым причинам. Произошёл резкий поворот политики Франциска I в сторону католицизма. В стране началось преследование еретиков, прежде всего гуманистов. Рабле вынужден был выехать в Италию, где получил от папы Павла III (1534—1549) прощение за самовольный уход из монастыря.

По возвращении в 1536 г. во Францию, как утверждают биографы, Рабле стал тайным агентом короля и писал анонимные книги в защиту королевской политики. По этой причине он оказался недосягаемым для инквизиции, разбушевавшейся во Франции с июля 1538 г. Более того, в 1545 г. писатель получил от Франциска I привилегию на дальнейшее издание «Пантагрюэля».

«Третья книга героических деяний и речений доброго Пантагрюэля. Сочинение мэтра Франсуа Рабле, доктора медицины» вышла в 1546 г. Так же, как и две предыдущие, она была осуждена церковью. В год публикации «Третьей книги» в Париже был публично сожжён за ересь друг писателя Этьен Доле*. Над Рабле нависла смертельная угроза, тем более что в следующем году умер благоволивший ему Франциск I.
___________________
* Этьен Доле (1509—1546) — французский гуманист, учёный, писатель, издатель; ныне он высоко чтим во Франции, а на месте его сожжения установлен памятник.

Писатель уехал в Мец, входивший тогда в состав Священной Римской империи, но населенный преимущественно французами, где стал работать врачом. А вскоре хлопотами дю Белле Рабле был взят под покровительство двумя могущественнейшими аристократическими домами Франции — ближайшими родственниками королевских династий Франции и Шотландии: Колиньи и герцогами де Гизами. В 1551 г. Рабле дали место кюре в Медоне близ Парижа. Служить ему не требовалось, но доход был приличный. Теперь писатель мог целиком посвятить себя сочинению следующей книги о приключениях Пантагрюэля.

Она была издана в 1552 г., за год до смерти автора, и получила название «Четвёртая книга героических деяний и речений доблестного Пантагрюэля, сочинение мэтра Франсуа Рабле, доктора медицины». В ней рассказывалось о путешествии телемитов* к оракулу Божественной Бутылки.
______________________
* Телемиты — в книге Рабле так названы члены Телемской общины, возглавляемой братом Жаном; согласно уставу общины, высшим её принципом стал девиз «Делай что хочешь», отчего свободные от чужой воли телемиты оказались людьми наидобродетельнейшими; телемитами, в частности, были и Пантагрюэль с Панургом.

Молодой король Генрих II (правил 1547—1559) выдал Рабле особую лицензию на печатание его новой книги, которая тоже была осуждена Церковью. Писатель скрылся от возможных преследований, а во второй половине 1553 г. пришло известие, что он умер. Правда ли это, и если да, то при каких обстоятельствах скончался писатель — неизвестно.

Через двенадцать лет, в 1564 г., была опубликована «Пятая и последняя книга героических деяний и речений доброго Пантагрюэля, сочинение доктора медицины, мэтра Франсуа Рабле». Специалисты признают, что она была составлена на основе черновиков писателя, а потому скучнее и не столь остроумна, как предыдущие книги. Появилась пятая книга, когда началась вооруженная борьба между католиками и гугенотами (французские протестанты), близилась Варфоломеевская ночь (24 августа 1572 г.).

Чтобы понять героев «Гаргантюа и Пантагрюэля», прежде всего надо уяснить значение и смысл самого творчества великого писателя. Дело в том, что Рабле является одним из первых, наиболее ярких и радикальных идеологов эпохи Возрождения, представленной именно в том обличии, в каковом она породила современный мир; то есть Рабле входит в то малое число гениальных мыслителей, кто изначально обосновывал идеологию индивидуализма, безверия и атеизма под личиной гуманизма и самоценности человеческой личности, преклонения перед беспредельными возможностями науки и воспитания, свободы человека и общества в целом от чьей бы то ни было власти и фикции подчинённости властей свободному обществу и т.д. Таким образом, французские «Гаргантюа и Пантагрюэль» являются произведением идеологическим, стоящим в одном ряду с итальянской «Божественной комедией» Данте, немецким «Фаустом» Гёте и английским «Гамлетом» Шекспира, и демонстрирует нам подлинную духовную сущность западноевропейской цивилизации.

Какова высота положения произведения, такова и высота положения его главных героев. И хотя литературоведы никак не могут определиться по данному вопросу, но всё же приходится признать, что в Гаргантюа и Пантагрюэле автор описал представление идеологов Возрождения об идеальном правителе (в этом вопросе Гаргантюа выступает вторичным героем, истинным идеалом является Пантагрюэль), а в образе Панурга (в переводе с греческого — «хитрец», «ловкач») Рабле показал наиболее приспособленный к выживанию тип человека будущего — конкурента человека-идеала в лице монаха Жана.

«Панург представляет собой живое воплощение знаменитого девиза: “Делай, что хочешь!” Он образец свободного индивидуума, не подчиненного ни человеческому, ни божескому закону»*. Другими словами, человек, ведущий наиболее совершенный образ жизни в представлении наших современников. При этом отметим, что Панургу известны «шестьдесят три способа добывания денег, из которых самым честным и самым обычным являлась незаметная кража»**, однако это не мешает ему оставаться нищим и быть «чудеснейшим из смертных». Поскольку последняя фраза была преднамеренно взята Рабле из сатирического «Послания» поэта Клемана Маро*** к королю Франциску I, ряд исследователей выдвигают предположение, что именно этот поэт послужил неким подобием прототипа Панурга.
__________________________
* Энциклопедия литературных героев. М.: Аграф, 1997.
** Франсуа Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль. М.: Правда, 1981. Далее книга цитируется по этому изданию.
*** Клеман Маро (1497—1544) — первый поэт Французского Возрождения; авантюрист по складу характера и по судьбе; любимец Маргариты Наваррской

Показательна история с «Панурговым стадом». Герой во время плавания на корабле решил устроить друзьям «презабавное зрелище». Он выторговал у купца по кличке Индюшонок лучшего барана — вожака стада — и неожиданно бросил его за борт. На блеяние вожака в пучину попрыгали все овцы, утащив с собой и пытавшегося спасти их Индюшонка. Никто не пришёл бедняге на помощь, а благородный брат Жан даже сказал: «Я ничего в том дурного не вижу». Панург происшедшее подытожил словами: «Я доставил себе удовольствие более чем на пятьдесят тысяч франков, клянусь Богом».

Бессмысленная жестокость телемитов в этой истории поражает. Критики пытаются её оправдать, рассуждая на тему справедливости наказания алчного купца. Однако совершенно иными видятся и Панург, и сама история с овцами в свете ставшего крылатым выражения «панургово стадо», то есть бездумно следующая за кем-либо толпа. «Чудеснейший из смертных» оказывается подстрекателем и губителем толпы! Поразительно, что при этом в упор не замечающий раскрытия сущности героя в процессе исторического развития человечества биограф Рабле особо подчеркнул: «Судьба Панурга свидетельствовала об опасностях, таящихся для человека в одарённости, талантах, проницательном уме…»*
________________________
* А.И. Гербстман. Франсуа Рабле (1495—1553). В книге «Писатели Франции». М.: Просвещение, 1964.

А что же с идеальными правителями? Достаточно уже того, что гуманист Пантагрюэль при первой же встрече объявил Панурга своим другом, и в дальнейшем именно «Панург направил энергию Пантагрюэля на полезные занятия».

В целом правитель должен быть пантагрюэлистом, то есть всегда придерживаться золотой середины и в жизни своей, и в делах своих. Это означает, что превыше всего он должен ставить миролюбие и справедливость; обязан довольствоваться, но не пресыщаться; быть скептиком и стоиком одновременно. Хороший властитель народа — «кормящая мать», «садовник», «исцеляющий врач». Скверный властитель — «пожиратель народа», «глотающий и пожирающий народ». О Пантагрюэле, как образце властителя, Рабле говорит: «…то был лучший из всех великих и малых людей, какие когда-либо опоясывались мечом. Во всём он видел только одно хорошее, любой поступок истолковывал в хорошую сторону. Ничто не удручало его, ничто не возмущало. Потому-то он и являл собой сосуд божественного разума, что никогда не расстраивался и не волновался. Ибо все сокровища, над коими раскинулся небесный свод и которые таит в себе земля, в каком бы измерении её ни взять: в высоту, в глубину, в ширину или же в длину, не стоят того, чтобы из-за них волновалось наше сердце, приходили в смятение наши чувства и разум».

В обществе сложилось устойчивое представление о преприятнейшем поведении главных героев книги, которое получило название раблезианство — это образ жизни весёлого добродушного бражника и гуляки, неумеренного в еде и питье, в веселье и забавах, этакого доброго малого себе на уме. Сам Рабле к подобному не имел, конечно же, никакого отношения, но раблезианская жизнь — мечта многих людей. Согласитесь, хочется жить в мире, довольстве, здравии, веселье, всегда обильно есть и пить. Правда, когда встаёт вопрос: за счет кого? — оказывается, что Рабле, равно как и все гуманисты вместе взятые, ответить на него затруднялся. Хотя и выдвигались предложения, например, пантагрюэльствовать за счёт труда рабов или осуждённых преступников.

Одним словом, не будем забывать, что при всей веселости героев «Гаргантюа и Пантагрюэля» и увлекательности их приключений, рождены они были идеями творческой личности, жившей на определенном этапе развития человеческого общества, а потому, в силу привычной средневековому человеку традиции, желавшей творить и благоденствовать под сенью доброго правителя и за счёт каторжного труда менее привилегированных сословий. Удивительно, когда современная творческая интеллигенция пытается внедрить идеи пантагрюэлизма в нашем Отечестве.

Книга Рабле гениально проиллюстрирована в 1854 г. Гюставом Доре.