Синдром влюбленности

         
          

          
       Специально встала по  раньше, чтобы заранее придти на станцию. Но, как всегда,  чем – то закопалась и   еле успела на электричку. Когда я вошла в вагон, свободных мест, конечно, уже,  не было. Настроение, сразу, испортилось. Ехать стоя, два часа, да еще и с тяжелой сумкой, не хотелось. Надежда была только на то, что кто – ни будь выйдет на одной из ближайших станций. Ну а
пока, надо было, хотя бы, разгрузиться, и я стала вертеть головой, высматривая свободное место, для своей сумки, хотя бы, на полке.
      
       Вдруг, я увидела, что какая – то молодая женщина, манит меня. Сперва, я подумала, что это относится к кому – то другому. Оглянувшись, я посмотрела вокруг, но никто не смотрел в эту сторону. Для верности, я показала на себя. Женщина вновь кивнула.
      
       Когда я подошла к ней, оказалось, что они сидят вдвоем с пожилой толстой женщиной. Трете место занимала огромная раскрытая сумка, из которой толстуха что-то доставала и пихала себе в рот.
       Женщина, позвавшая меня, сказала, обращаясь к соседке:
       -Возьмите свою сумку, человеку сесть надо.
       -А куда я её дену, не на колени же. Она тяжёлая! – с недовольством проговорила старуха.
       -Ну, это мы уладим! – сказала женщина, и поднявшись, легко забросила сумку в сетку.
      
       Поблагодарив её, я села, предвкушая приятное чтение. Дома никогда не было время, и я использовала  для этого, любую возможность. Но, к моему большому сожалению, оказалось, что книгу  положить, я забыла. А значит, всю дорогу, глядя в окно, буду думать о своих, нескончаемых проблемах.
      
       Моя соседка, тоже смотрела в окно, но, по всей вероятности, ничего там не видела. У неё был взволнованный вид. Видимо, она что- то решала, и никак не могла решить. Лезть в чужие дела, было нетактично, но моё женское любопытство взяло верх и я, с участием, спросила:
       -У вас какие – то неприятности?
       -Да, этого всегда хватает! И, самое обидное, когда ты сама вешаешь на свою шею чужие проблемы! –ответила она охотно.  -Не зря мои друзья, любя, называют меня авантюристкой! И я с ними вполне согласна. Я  импульсивна. У меня, всегда  преобладают чувства. И лишь потом, я начинаю осмысливать события.  А ещё они называют меня писательницей. Мне это очень нравится, хотя
я, называть себя так, не рискую.  Десять лет назад, как закончила, курсы машинописи,   с тех пор, работаю  машинисткой в редакции журнала. Оттуда и моё писательство пошло.
      
       -Печатаю, а сама всё прикидываю, как бы я сама, об этом написала. Иной раз такую галиматью пишут, что просто диву даешься, что это печатают. Как- то я, к чужому рассказу другой, более интересный конец написала, и дала прочесть редактору. Говорю – а как вы думаете, так не было бы интереснее? Он прочёл и согласился со мной. Только не понял, для чего я это сделала. Решил, наверное, что я хочу это опубликовать. Стал говорить, что это плагиат и всё такое прочее… Ну, я его успокоила. Сказала что ни на что не претендую.  Просто мне захотелось, как – то оживить этот рассказ. И спросила его – а вам –то, самому нравится то что Петровы – Сидоровы пишут?
      
       Он, как – то замялся. Стал изворачиваться.  Говорил, что не он решает, что, мол читателям нравятся такие рассказы. И что, мол, время такое! А причём тут время?! О чувствах всегда писали, и будут писать. Только надо чтобы это интересно было! На это он мне посоветовал самой что – то написать.
      
       Ну, я и попробовала! Интересных тем вокруг, хоть отбавляй!  Напишу, и несу знакомым читать. И знаете, всё, что я не писала, им нравилось! А вот с редакциями общего языка, не нашла. То отвечают – наивно! То не современно! А один раз,  написали  – И где вы только такую девушку нашли?! Кто теперь фантазиями живёт? Таких девушек, просто в природе не существует! Представляете?! А я? Раз я мечтаю, нет, не просто мечтаю, я чувствую, значит, это существует!!!
      
       Рассказала знакомым, а они мне посоветовали детективы писать. Этим, мол, теперь многие интересуются! Да знаю я! Интересуются  по – сколько по только, лишь бы время убить!  И, все – же задумалась. Хотя, что тут думать, если я не умею закрученные сюжеты придумывать. Стала вспоминать разные истории из жизни.
      
       Толком сюжет ещё не сочинила, но решила использовать такой маневр – моего героя подозревают в преступлении, за которое он может получить большой срок. Его ищут. И тут, его друг, предлагает ему спрятаться в сумасшедшем доме. Признаюсь честно, такую ситуацию, я видела в кино. Но если у меня всё произойдёт как – то не так, то не будет плагиатом.
      
       Мне казалось, что присутствие в рассказе сумасшедшего дома, как – то его оживит, вызовет волнение. Только как мне это описать, если я, никогда не бывала в сумасшедшем доме?! Я думала над этой проблемой, несколько дней и наконец, придумала. Я знала, что, в нашем районе, есть психиатрическая больница. Но как мне туда проникнуть, не знала.
      
       В конце- концов, я решила попробовать сделать это в роли родственницы больного человека, якобы пришедшей на консультацию. Признаться, когда я пришла в регистратуру, меня била мелкая дрожь. Что будет дальше, я ещё не знала, но от затеи, отказаться  уже не могла.. На моё удивление, мне дали номерок к участковому психиатру.
      
       Оказавшись в кабинете врача, я испытала  привычную мне, решимость. Он только успел спросить меня, с чем я к нему пришла, как я ринулась в бой.
       -Доктор, вы меня извините,  что я отнимаю у вас дорогое время, но выслушайте меня, пожалуйста! Я писательница. Пишу психологические рассказы. В настоящее время, я работаю над детективом. По сюжету, мой герой прячется в сумасшедшем доме. И мне хотелось бы, чтобы мои читатели ясно представили себе обстановку этого учреждения. И состояние здорового человека, оказавшегося среди психических больных.
      
       Врач слушал меня очень внимательно, не перебивая и, ласково улыбался. Его улыбка, смущала

меня. Мне казалось,  что он,  считает меня своей пациенткой, то есть, свихнувшейся. Иначе, чего

бы ему улыбаться?! Ведь мы, не привыкли к тому, чтобы нам улыбались незнакомые люди, просто так.

Когда я, наконец, выговорилась, он спросил:
       -Вы хотите, чтобы я вам, рассказал кое – что о болезнях, или вас интересуют,

непосредственно больные и их содержание?
       -Да, я бы хотела увидеть больных.
       -В таком случае, приходите в воскресенье, часов в двенадцать. Я буду дежурить и проведу с

вами экскурсию, если так можно назвать, - сказал он, продолжая улыбаться.»
       -Ну, вы и рисковая! – заметила я, осуждающе покачав головой. – Я бы,  в жизни не сунулась

туда!
       -Как говориться, цель оправдывает средства! – ответила она мне, смеясь.
      
       - Оставшиеся дни до посещения больницы, я, естественно, нервничала. С доктором мы

встретились возле дверей отделения.
       -Признаться, я не очень надеялся, что вы придёте! – сказал он, с неизменной улыбкой.
       -Ну что вы! Сейчас,  для меня это очень важно! – ответила я.
      
       Двери в отделение, доктор открыл своим ключом, пропуская меня вперед. То что я увидела,

несколько разочаровало меня. Наверное, потому, что я представляла себе, всё иначе. Высокие

потолки, стены светлых тонов, большие окна, на которых висели красивые, тоже светлые занавесы. На

стенах цветочные композиции из засушенных цветов.  Широкий коридор, или холл, не знаю, как

правильно назвать. Вот, только решетки на окнах, наводили на грустные мысли.
      
       И вдруг, словно из под земли, прямо перед нами, возник мужчина в больничном халате. Он шёл

размахивая руками и громко разговаривая с невидимым собеседником. Я, невольно, шарахнулась в

сторону, спрятавшись за доктора.
       -Не бойтесь, он не опасен, - успокоил меня доктор.
       -А что с ним? – спросила я.
       -Мания величия. Сегодня он, кажется, Плевако – когда – то очень известный адвокат.

Собирается выступать в суде, готовит речь, - объяснил психиатр.
      
       -Александр Иванович – так звали врача, повёл меня по палатам, попутно рассказывая о

диагнозах. Какое – то время, я слушала его, но, не выдержав, сказала:
      
       -Александр Иванович, вы меня, конечно, извините за мою медицинскую безграмотность, но

перечисление болезней, мне ничего не даёт. Ну, скажем мания преследования или мания величия,  мне

ещё понятны. А вот, все эти фобии и синдромы, для меня темный лес. Я представляю себе, своего

здорового героя, который вынужден скрываться , попадает в психушку, - простите, - извинилась я, -

психиатрическую больницу. И как он должен себя вести, чтобы его приняли за больного, прыгать,

кричать, или сидеть, уставившись в одну точку?
      
       -А вы, Саша, молодец. Мне нравится ход ваших мыслей! – заметил Александр Иванович. – Но

ничего подобного делать не стоит. Ну, во - первых, маскироваться надо перед посторонними врачами.

Перед другими больными, демонстрировать свой недуг, не стоит. Так как, всем им, его болезнь, как

говорят в народе – до лампочки! Проще всего, изобразить манию преследования, для чего время от

времени, надо резко оборачиватья, словно пытаясь кого – то застигнуть. Можно и ещё что – то,

более простое. Например, изобразить писателя, который ходит с блокнотом, в который  постоянно что

– то записывает. А сейчас, мы зайдём с вами в игровую комнату. Так мы её, шутя, называем.
      
       Игровая, была большой, просторной комнатой с большим столом, стоящим посредине. На нём

лежали, разного вида кубики – с картинками, алфавитом, строительные. И даже деревянный

конструктор. А, вокруг стола, сидели какие-то странные люди, которые усердно что – то собирали.

Моё внимание, привлёк мужчина среднего возраста, который, сосредоточенно, пытался выстроить  из

кубиков башню. Но это ему никак не удавалось, так как он ставил большие блоки на маленькие и всё

сооружение, тотчас падало. Но его это не останавливало и он, вновь и вновь, повторял свою

попытку.
      
       На углу стола сидели две старушки, одна с одной стороны, другая с другой. Сперва, мне

показалось, что они играют в домино. Но, присмотревшись, я поняла, что это игра в ни что. Они,

без конца, обменивались костяшками, что –то подсчитывая и при удаче, весело смеялись. Рядом со

старушками, сидел пожилой мужчина, пытавшийся, из плоских кубиков, составить картинку. Он

передвигал и передвигал кубики с места на место, но картинка, упорно, не хотела собираться.
      
       Молодой человек, тоже сидящий за столом, сосредоточенно вертел кубик рубика. Кто – то

собирал пирамиду. Кто –то катал шарики по лабиринту. Причём, делалось это всё, молча. В углу

комнаты стояло, полукругом, несколько человек, непонятно во что игравших. Один из них, который

ими руководил, показывал какие – то жесты, остальные повторяли за ним. Что им, не всегда,

удавалось. Указав незаметно головой на того что строил пирамиду, я спросила шёпотом:
       -А что если ему показать, как это надо делать?
       -Это ничего не даст, - ответил врач. Хотите, проверим? Я кивнула.
      
       -Хочешь, покажу, как это надо делать?- спросил Александр Иванович, подходя к строителю.

Тот согласно кивнул.
      
        Быстро выстроив пирамиду, Александр Иванович сказал:
       -Ну вот, смотри!
      
        Строитель был буквально потрясён. Он смотрел, улыбаясь, на пирамиду, как на какое – то

чудо. Потом сказал:
       - Я тоже так могу! И водрузил наверх большой блок, после чего, пирамида, с грохотом

рассыпалась.
       -Ну вот, видите? – с грустью проговорил доктор.
      
       Хотя никто не кричал и не дрался, увиденное мной, произвело на меня удручающее

впечатление.
       -Их можно вылечить? – спросила я.  С надеждой. Врач отрицательно покачал головой:
       -Всё это хроники, которые, скорей всего, уже никогда не вернутся домой… - с грустью

проговорил он.
      
       Когда мы вышли из игровой, доктор сказал:
       -Сейчас мы пойдём с вами в седьмую палату. Там лежит больной с синдромом влюбленности.
       -Синдром влюбленности? – переспросила я с удивлением. – А разве такое бывает?
       -Увы, бывает!
       -А почему вы решили, что это болезнь? Ведь бывает же сильная, до безумия, любовь?!
       -Бывает, но это уже совсем другое. Кстати, Роман, так его зовут, станет спрашивать, как

вас зовут, а, может быть и попросит разрешения, вас поцеловать. Но вы не бойтесь,  я буду рядом,

- успокоил он меня.
       -А что, если ему подыграть?
       -А как вы себе это представляете?
       -Ну, если он спрашивает имя у разных женщин, значит, что он толком не помнит, как

выглядела его любимая. А, стало быть, ею может быть любая!
       -Возможно, что это сработало бы, но кто согласиться на такую роль…И кто знает, как он

поведёт себя, в такой ситуации? А дальше? Что будет дальше? Женщина, играющая эту роль, наверняка

не захочет выйти за него замуж. И болезнь вновь вернется!
       -Неужели всё так безнадёжно? – спросила я с грустью.
       -Увы, эта болезнь считается, практически, неизлечимой…
      
       Я попыталась представить себе, что меня, ни с того, ни с сего, целует психически больной

человек и невольно вздрогнула всем телом. Нет, это, пожалуй, не для меня!
      
       Как только мы вошли в седьмую палату, из дальнего конца комнаты, с кровати, на которой он

сидел, поднялся мужчина. Он был худощав или даже строен. У него были огромные, с длинными

ресницами, серые глаза и волнистые, спускающиеся на плечи, волосы. Протянув руки, он двинулся в

мою сторону.
       -Сашенька, вы меня нашли! Как я вам рад! – Воскликнул он, беря мою руку.
       Тут – же сработала моя авантюрная натура. О том, что будет потом, я не думала. Я спросила:
       -Вы хотите сказать, что ещё помните меня?
       -Сашенька, как я мог забыть вас, если я вас люблю! – ответил он, притягивая меня к себе. Я

 пыталась воспротивиться этому, но тщетно!
       -Разрешите, не поверить вам, - сказала я, несколько суховато.
       -Но почему, в чём я провинился? – спросил он, не выпуская моей руки.
       -И вы спрашиваете чем?!  -ответила я. Я вам три письма послала, а вы, до сих пор, не

ответили ни на одно из их!
       -Честное слово, я не получал ваших писем! Но я вам писал! – добавил он полу -  шёпотом.
      
       Без всякого на то разрешения, руки его ласково обняли,  и он поцеловал меня в самые губы.

Ещё пять минут назад, его поцелуй пугал меня. Но теперь, мною овладели, какие- то совсем новые,

неизведанные чувства. Кроме прикосновения его рук, я ощутила, что от них, вглубь меня, проникает

горячая волна. Это было похоже на большой глоток вина. Только наоборот. Если после него, горячая

волна сперва обжигает рот, горло, желудок. То теперь она поднималась от его рук, с низу вверх.

Когда она поднялась до груди, и обожгла пожаром, я испытала такое наслаждение, о существовании

которого  не имела ни малейшего представления. Мне казалось, что я, вот – вот, либо  умру, либо

вознесусь на небо.

          Отпустив меня, он продолжал стоять рядом, вопросительно поглядывая на меня. Видимо, он

ждал моей отрицательной реакции. Но разве я могла рассердиться на него. Если мне было, рядом с

ним, так хорошо?!»

           Услышав эту исповедь, я, от возмущения, затрясла головой. И спросила:
       -У вас нет мужчины? И, тут же, попросила прощения за свой вопрос.
       -Ну вот, я вижу, вы решили, что я, от безысходности, бросилась на первого попавшего

мужчину! Ошибаетесь, мужчина у меня есть. И он, время от времени, делает мне предложения. А я всё

не соглашаюсь
       -Он вас, чем –то не устраивает?
       -Да я даже сама не знаю, в чём дело. Ну ладно, слушайте дальше, если, конечно, я вам ещё

не надоела.
       -Да нет, что вы! Всё это очень интересно, хотя и не совсем адекватно… - ответила я.
      
       -Поцелуй меня просто ошеломил. Для меня  это было просто потрясением. У меня даже голова

закружилась! И я, забыв об Александре Ивановиче, пошла к двери.
       Поймав мою руку и не отпуская её, Роман спросил:
       - Вы ещё придёте ко мне?
       -Да, да, конечно, - ответила  я полу - сознательно.
      
       Выйдя за двери, я, как  пьяная, чтобы не упасть, прислонилась к стене. Я, всё- ещё была

под властью пережитого.
Через какое – то время, вышел Александр Иванович и сказал:
       -А я уж думал, что вы ушли, - и осведомился – Он вам ничего не сделал?
       -Как сказать… - ответила я.
       -Так вы, оказывается, с ним знакомы?
       -Да нет, в первый раз вижу!
       -Так что это было? – с удивлением спросил он.
       -Чистой воды экспромт, - ответила я улыбаясь.
       -Так вы решили провести свой эксперимент?
       -Право я не знаю. Мне очень хотелось посмотреть, будут какие – то результаты или нет. Но

обязательств, я никаких на себя не беру!
       -Вы рисковая, девушка! –  проговори врач, глядя на меня с симпатией – Я, конечно не

против, но пообещайте мне, если что – то пойдёт не так, вы дадите мне знать. Да, хочу вас

предупредить – с такими больными, надо быть, постоянно на чеку. Даже самые безобидные, могут

оказаться опасными. Во всяком случае, непредсказуемыми.
       -Спасибо, буду иметь в виду! – ответила я улыбаясь..
      
       Домой я ехала на автобусе, всю дорогу продолжая думать о событиях прошедшего дня. Не

оставили  меня, эти мысли, и вечером. А когда я легла, сон долго не приходил.  Проснулась я от

поцелуя. Да, да, я ясно ощущала на своих губах, прикосновение губ Романа. Таких же нежных и

жадных. И опять меня затопило горячей волной, и сердце так сладко сжималось.
      
       Всю следующую неделю мой здравый смысл, боролся с моими желаниями. То я убеждала себя, что

должна, если, конечно, смогу,  помочь Роману. Отказаться от этого проекта, можно будет всегда. 

Так я думала. То начинала запугивать себя всякими страшилками и убеждать, что, раз уж, эта

болезнь неизлечима, то надо просто смириться, а не подвергать себя л стрессу. Тем – более, что

человек он мне совершенно посторонний, чужой, и я за него не в ответе. И тут же, мечтала, вновь,

увидеть его! В конце, концов, остановилась я на том, что не стоит его напрасно обнадёживать. Ведь

счастливого конца, просто не может быть!
      
       В воскресенье, мы ходили с Костей на эстрадный концерт и я, как – бы, забыла о Романе. Так

мне казалось. Я, в этот день, почему – то очень устала. И надеялась, что, сразу усну. Закрыла

глаза, и вдруг, перед моим мысленным взором, возникло лицо Романа, с его большими влюбленными

глазами. Губы его шевелились, словно он что – то говорил.  Слов я не слышала. Но, почему – то

решила, что он меня о чём – то просит.  Но, приглядевшись, поняла, что он повторяет моё имя. А

потом, лицо его стало таять и я, куда – то поплыла, засыпая.
      
       Первые дни недели, меня закрутили какие – то дела, Сейчас я даже не помню, чем была

занята. И хотя я решила к Роману не ездить, думала о нём, почти постоянно. А, по вечерам, когда я

уже засыпала, перед моим мысленным взором, неизменно, появлялось его лицо. Я не знала, была ли

это любовь, но, думая о нём, я ощущала будто меня что- то согревает.
       
       Шли дни. Приближалось воскресенье и я, всё больше нервничала, раздираемая сомненьями.

Позвонил Костя и сообщил, что купил билеты на московский цирк. Я, даже не задумываясь,  сказала,

что буду очень занята. Объяснить, чем именно, я не придумала. А, потому на все его уговоры,

отвечала - не могу, не могу, не могу…
      
       В субботу, я съездила на рынок, и, словно  так и должно было быть, купила для Романа три

больших яблока. На другой день, хотя я и любила утром поваляться в кровати,  проснулась ни свет

ни заря. Всё, что бы, я не брала,  падало из рук. Кофе убежало, пригорела яичница…
      
       Еле дождавшись одиннадцати часов, я, словно выстрелянная,  выскочила из парадного и

понеслась к автобусу. Всю дорогу я нервничала, как перед первым свиданием. Сердце готово было

выскочить. Оказавшись возле отделения, я, сразу, увидела Романа, Он стоял возле самой двери. Как

только дверь открыли, он бросился мне навстречу. И, не обращая ни на кого внимания, принялся меня

целовать, повторяя:
       -Милая, дорогая, любимая!
       Тише, тише! – пыталась я его успокоить. Но ничего не помогало. Хотя целовал меня он, я

была страшно смущена. Мне казалось, что все вокруг, только  на нас и смотрят. – Роман,  неудобно,

перестань,  на нас люди смотрят!
       -Ты думаешь, что им есть до нас дело? – воскликнул он между поцелуями. – Да им плевать на

нас, с высокого дерева!
       Однако, вняв мне, он буквально потащил меня в палату. К счастью, она была полупуста,

Видимо больные, со своими гостями, ушли в игровую комнату. Как  только дверь закрылась за нами, 

он, вновь, обнял меня целуя. Когда его губы, коснулись моих губ, я вновь, как в первый раз,

ощутила горячую волну, поднимающуюся  вверх, к  сердцу. Впрочем, мне казалось, что даже не к

сердцу, а к самой душе… А потом, мы просто стояли прижавшись друг к другу, ощущая, как бьются

наши сердца.
       -Давай сядем! – предложила я. Он согласился
      
        Мы сели, но он продолжал обнимать меня одной рукой. И не просто обнимать, а прижимать к

себе, словно собираясь со мной  воссоединиться. Руки его, были такими ласковыми, такими нежными,

но я, почему – то ощущала в проявлениях его любви, страдание. Словно наши  прикосновения,

приносили ему боль. И вдруг он сказал:
       -Я был у тебя, и целовал тебя в губы…
       -Да, я помню, ответила я.
       -А, почему ты не ответила на мой поцелуй?
       -Я не успела, ты ушел…
      
       Наши милования, явно затянулись, и я сказала:
       -Подожди, я тебе, кое – что принесла.
      
       Открыв сумку, я достала яблоки. Увидев их, Роман обрадовался как ребёнок:
       -Ой какие красивые! – воскликнул он, потом спросил:
       -Они настоящие?
       -Ну, конечно!
       -Давай будем, есть вместе, одно яблоко! – предложил он. –Ты откуси первая.
      
       Я выполнила его просьбу, после чего, откусив сам, он спросил:
       -Ты знаешь, почему я попросил тебя об этом?
       -Нет.
       -Потому, что это поцелуй, хотя и яблочный, ответил он, засмеявшись. – Надкуси оба этих

яблока, когда ты уёдёшь, я буду с тобой целоваться!
      
       Время летело.
       -Мне пора, - сказала я, вставая.
       -Не уходи! Посиди ещё хоть немножко! – попросил он.
       У него были такие умоляющие глаза, что мне стало его, бесконечно жаль.
       -Слышишь посудой гремят, По моему,  у вас скоро обед, - заметила я.
       -Если ты останешься, я могу вообще сегодня не есть! – пообещал он.
       -И что это будет, свидание в наказание? – спросила я смеясь.
       Когда я встала, он попросил:
        -Поцелуй меня на прощанье…
      
       -Я уж не помню, сколько поцелуев было в моей жизни. Скажу только, что такого не было. Мы

стояли друг перед другом и смотрели друг – другу в глаза. У него слегка дрожали губы. Дрожала

рука, которой он меня обнимал. А я думала о том, что если когда – ни будь что – ни будь,

случится,  и мы расстанемся, то я, все – равно,  никогда не забуду его глаз
      
       Когда мои губы коснулись его губ, с нами что – то произошло. Мы, оба вздрогнули и, ещё

сильнее прижались друг к другу. В моей жизни, было много поцелуев, но такого ещё никогда не было.

Мне даже объяснить трудно, что именно я ощутила в эту минуту. До Романа, был Николай. Потом

Костик. Но ни с одним из них, даже при физической близости, у меня не возникало чувства 

внутреннего слияния. По всей вероятности, Роман испытал то же самое, потому что он сказал:
       -Теперь мы с тобой самые близкие, самые родные!
      
       В четверг мне позвонил Александр Иванович и спросил:
       -Скажите Саша, вы были в воскресенье у Романа?
       -Была. А откуда вы знаете?
       -Да я не то, что чтобы знаю. Я предполагаю.
       -Что – ни будь, случилось? – спросила я..
       -Он всю прошлую неделю ходил взволнованный. И чем ближе подходило воскресение, тем он

больше волновался. А, когда я пришел в понедельник, то просто не узнал его. Я никогда не видел

его таким радостно – возбужденным! Поинтересовался, чему он так радуется. И он ответил мне  - она

теперь моя, и я никому её не отдам! Скажите, между вами было что – то? Вы меня извините Саша, что

я вторгаюсь в ваши отношения,. Но Роман мой больной и меня волнует его состояние.
       -Ну что тут, в больнице, может быть?! Мы целовались!
       -Рисковая вы девушка, - сказал врач и засмеялся. – А  здорово  вы придумали! И ещё добавил

– не забывайте только о моих предостережениях!
      
       Я так думаю, что Александр Иванович, наверное, воспринял мои действия, как медицинский

опыт. Я не стала  ничего объяснять. Ну и пусть так думает! Я теперь, практически, бывала в

больнице каждый выходной.  За какой то месяц, Роман очень изменился в лучшую сторону. Стал

спокойнее и на меня уже не «бросался». Впрочем, об этом можно говорить и без кавычек.
       
      Его поправка шла так быстро, что однажды, Александр Иванович отпустил его со мной, погулять

в парке, примыкавшем к больнице. Если бы вы знали, сколько радости было у этого затворника, при

виде подснежников! Он радовался  птичьему пению, первым распустившимся листочкам. Не обошлось и

без поцелуев. Целовались мы под старыми, развесистыми ивами. И он, так нежно обнимал, так ласково

терся своей щекой о мою щёку, что у меня сладко замирало сердце.
      
     Как – то Роман позвонил мне вечером, в субботу и сказал, что Александр Иванович отпускает

его на весь день.
       -Я бы хотел… - начал он, но запнулся.
       -Что ты хочешь? – спросила я ласково.
       -Я бы хотел… хотел…Можно я приеду к тебе завтра? – наконец договорил он.
       -Приезжай! – разрешила я. Записывай адрес. И слушай, как ко мне доехать.
      
       Явился он в десять часов. Когда я открыла дверь, он стоял такой робкий и растерянный, что

мне стало его жалко.
       -Ну, что же ты стоишь, заходи.
      
       Как только за ним закрылась дверь, он заключил меня в объятия и принялся целовать,

приговаривая:
       - Саша, Сашенька. Любимая моя!
      
       С трудом освободившись из его объятий, я сказала:
       -Ну хватит, хватит! Пойдем завтракать. Ты ведь, наверное,  ещё и не ел.
      
       Весь этот день, он старался мне чем – то помогать, но больше мешал, так как, всё время

норовил меня обнять. После завтрака, мы отправились с ним в Городской сад. Народу ещё не было, и

мы гуляли, практически одни. У меня возникло ощущение, что он хочет меня о чём – то спросить, но

не решается. И вообще он был, каким – то тихим и даже задумчивым. Неожиданно он предложил:
       -Давай пойдём в магазин!
       -С чего это вдруг? – удивилась я.
       -У меня есть, целых пять рублей! – похвастался он. - Мне,  в прошлое воскресенье, сестра

принесла.
       -Ну и что?
       -Их надо истратить! – воскликнул он весело.
       -А что ты хочешь купить? – поинтересовалась я.
       -Не знаю, чего – ни будь вкусненького!
       -Ну, пойдём! – согласилась я.
      
       В магазине он вёл себя, как маленький, избалованный ребенок. Бегая от витрины к витрине,

хватал какие – то пакеты, пачки, коробки, и складывал в корзинку, которую я держала.
       -Ну, хватит! Хватит! – просила я. – На  эти деньги, можно было бы купить что-то более

существенное! Например мясо или масло…
       -А у тебя, ничего этого нет? – спросил он удивленно. Тогда давай купим. Ты только скажи

что тебе надо!
      
       Со всем этим, у меня, впрочем, как и у всех остальных, было действительно  туго, но

пользоваться его щедростью, я не могла. Однако меня порадовало то, что он, наконец, развеселился.

Когда мы вернулись с ним домой, он принялся разбирать покупки. И это его совсем развеселило.
       -Посмотри, что я купил! Вот тут, у меня чернослив, тут печенье…
      
       А, у меня, был постный грибной суп, и рыбные котлеты… Но ему, всё это, так понравилось,

что он попросил добавки.
       После обеда он спросил меня:
       -У тебя есть твои детские фотографии?
       Я кивнула.
       Усевшись за столом, он принялся, очень внимательно, разглядывать снимки, то и дело

спрашивая: -А, это кто, а это?
       -Как жаль, что меня нет среди этих людей…- проговорил он грустно.
       -Но у тебя же была своя семья? – спросила я.
       -Мама умерла, когда мы с сестрой были ещё маленькими. Потом была мачеха, но и она, в

скорости, умерла. Умер отец. И мы остались совсем одни. И живём, как – то неумело…
      
       Так не в этом ли причина, его болезни, проявляющейся в патологической потребности  любви? 

Да и такой ли  уж патологической? – подумала я.
      
       Настал вечер, и Роман стал собираться в больницу. Впрочем,  то, что он собирается, похоже

не было. Мы стояли, обнявшись, не в силах разнять наши объятия. И вдруг, он спросил:
       -Скажи Саша, мы действительно были когда – то знакомы и любили друг – друга?
       -А, почему ты  спрашиваешь?
       -Ты  как – то сказала, что мы познакомились в Ялте. А я там, никогда не был…
       -Мне очень не хочется тебя огорчать. Но свою возлюбленную, если она у тебя вообще была, ты

потерял. А, мы с тобой познакомились только здесь, в больнице, полтора месяца назад. Так что,

когда  поправишься, попытайся,  найти её.
       -Но, почему ты тогда это сделала? Почему выдала себя за неё? Зачем тебе это было надо?

Неужели, это был только розыгрыш?! Ты пойми, всё было так давно, что я забыл, как она выглядит!

А, может быть, её вообще не было, и мне только казалось, что я кого – то люблю… Понимаешь, её не

было, а любовь была. Любовь, к ни к кому! – воскликнул он в отчаянии.
      
       Раньше, когда я ничего не знала о психических болезнях,  я бы никогда в это не поверила.

Но  Александр Иванович   рассказал мне о симптомах его болезни, и теперь я верю, что такое

возможно. Впрочем, если вспомнить, то нечто подобное, было у меня, да, наверное, и не только у

меня, в юношеском возрасте. Тогда так хотелось любить и быть любимой! Предмета любви ещё не было,

а в груди что – то дрожало и сжималось, и был готов  кинуться  навстречу этой желанной любви.
      
       Удивительное дело, как мы охотно обманывает  себя сами! До этого момента, когда он 

спросил меня, зачем я это сделала, я была уверена, что движима лишь тем,  чтобы ему помочь. И

могу, в любой момент, прекратить наши отношения. И  даже, вроде, не поняла, что, после его

поцелуя, влюбилась в него раз и навсегда! И никуда мне теперь от него не деется!
      
       -Саша, ну что ты молчишь? Ответь мне! Воскликнул он дрожащим голосом.
       -Может быть, с моей стороны это не очень честно, но мне очень захотелось побыть, хотя бы в

роли твоей возлюбленной. Хотелось ощутить твою любовь, ответила я.
       -Ты и была моей возлюбленной! А что теперь, ты уйдешь и бросишь меня?
      
       Я оказалась в ловушке, которую сама себе поставила! Что будет дальше, я  не знала. Брак

исключался. Но, как долго могут продолжаться наши отношения? И мне больше ничего не оставалось,

как сказать ему, что я его люблю. Что я и сделала.
       -И ты не уйдешь, не оставишь меня?
       -Не оставлю, - ответила я.
      
        В ответ, он обнял меня еще крепче,  и всё целовал, и целовал…  Можно было сказать,  что

это и есть безумство. А, может быть и просто слишком большая любовь, которая уже не умещается в

сердце.
      
       Однажды летом, в выходной, я пошла в магазин. Возвращаясь домой, я остановилась возле

светофора. Время шло, а машины всё шли одна за другой.  И вот, наконец, их поток иссяк. Однако 

красный свет, продолжал гореть. У мужчины, стоявшего,  непосредственно передо мной, видимо,

кончилось терпенье, и он ринулся было на проезжую часть, не заметив  машины, мчавшейся, на

большой скорости,  в нашу  сторону.  Я же увидела её  боковым зрением, и схватив его за плечо,

резко дернула на себя.

      От  рывка, он опрокинулся на меня и мы оба чуть не упали. И, в тот же миг, мимо нас, по

луже, промчалась  красивая красная иномарка, обдав нас грязной водой. Впрочем, на меня почти

ничего не попало. Зато мужчине досталось с лихвой.
       -Ну, как же вы так! – воскликнула я с укоризной. Мужчина быстро оглянулся и, улыбнувшись,

сказал:.
       -Спасибо Саша, вы меня спасли!
       -Ах, Роман, Роман, - проговорила я, покачав головой. – Рано вы на тот свет собрались! –

Ну, пойдёмте отмываться, я тут недалеко живу.
       -Я тоже, - ответил он, продолжая улыбаться.
      
       Когда мы пришли домой, я предложила ему снять брюки и рубашку.
       -Я, только немного, застираю, и посушу на газе, над плитой. – А ты, пока, надень мой

японский халат с драконами. Он, наверное, будет тебе к лицу! – сказала я.
      
       А потом… потом, не помню уж как, мы оказались с ним на диване. Он целовал меня с таким

неистовством. что я, забыв о его болезни, воскликнула:
       -Сумасшедший, ты задушишь меня!  - И  тут – же  спохватилась, испугавшись того, что он

обидится на меня, но он сказал  смясь:
       -Ну да, а ты, разве не знала этого?! Я сумасшедший, и люблю тебя по сумасшедшему!
      
       И вдруг, затих, будто не зная, что ему делать дальше. Я спрашиваю – что случилось? Он

отвечает –-Я боюсь… Представляете ситуацию? Мы с ним, оба, уже в стадии экстаза, а  он признается

в том, что боится того, чего хочет, в настоящую минуту, больше всего на свете! А что это так,

было не трудно догадаться. Вот, тут – то я, впервые вспомнила предостережения врача. Его слова я

приняла к сведению, но что делать, в настоящую минуту, не знала.

             Правда, здравый смысл, подсказывал мне, что надо встать и уйти. Но я никак не могла,

заставить себя вырваться из горячих, ласковых объятий. Ещё надеясь на то, что я сделала

неправильный вывод, спросила, чего он боится. И он ответил мне, что если сделает «это», он может

меня, на всегда потерять.
            
       -И, что же вы сделали? – спросила я с любопытством.
       -Я взяла инициативу в свои руки! – ответила Саша усмехаясь.
       -Но как вы это сделали? –задала я вопрос и, тут – же извинилась за бестактность.
       -Меня выручила моя авантюрная натура и женская хитрость. Я стала его убеждать, что

главное, чтобы никто об «этом» не узнал. Тогда ничего не случится. Свои слова, я подкрепила

лаской, против которой он не смог устоять…
      
       Мой отпуск, по  графику, был только в сентябре, но мне с подругой, повезло. Нам предложили

горящие путевки в Дом отдыха, в Крым. По этим путевкам должен был ехать, кто – то из  нашего

руководства, но у них что-то случилось. А ехать надо было уже через два дня.  По сумасшедшему

собираться никто  не захотел, а потому их предложили нам, холостым .и бездетным. Вовремя

вспомнив, о Романе, я позвонила Александру Ивановичу и попросила передать ему, что я уезжаю.
      
       -Ну что, Крым есть Крым – светило солнце, плескалось море. Цвели всевозможные цветы. Прямо

с ходу, на второй день приезда, мы познакомились с двумя симпатичными, молодыми людьми. И они, не

теряя времени, принялись за нами ухаживать. И было похоже, что они приняли наши отношения,

всерьез. Как говорится, гуляли мы, на всю катушку! Только не подумайте, что мы ходили по

ресторанам или кутили по ночам. Всё было вполне пристойно. Ездили на экскурсии, загорали и

купались. По вечерам ходили в кино или на танцы.

        Дня через три, Сергей с Настей, стали по вечерам, пропадать. Ну а мы с Женей, чинно

гуляли по  набережной. Надо отдать ему должное, никаких бестактных предложений с его стороны, не

было. А на седьмой день нашего пребывания, он сделал мне предложение выйти за него замуж. Я же

постаралась перевести всё это в шутку.
       -Ах, замуж?! Ну конечно!
      
        Когда появились Сергей с Настей, я сразу же продолжила эту игру.
       -А мы решили пожениться! – сообщила я им. - И я думаю, что не стоит откладывать этого до

возвращения в Ленинград. Пойдём и распишемся! Правда Женя?
       -Да, конечно… - ответил Женя  –  неуверенным тоном. Сперва, он поверил тому, что я

принимаю его предложение и был, наверное, рад.  Но, по мере того, как я раскручивала эту тему,

лицо его вытягивалось. Он понял, что с моей стороны, это, всего лишь шутка. Когда мы  остались

одни, он сказал обиженным тоном:
      
       -Зачем ты так? Я к  тебе всей душой, а ты смеёшься…
       -Смеюсь, потому что серьезно, нельзя, вот так, выскочить замуж! И жениться тоже.
       -Ну, почему же? Я вот, специально приехал сюда, чтобы найти жену.
       -А я вот, просто отдыхать приехала, И вообще, у меня совсем другие планы. Ты даже не

знаешь, свободна я или замужем. И вообще обо мне ничего не знаешь. А у меня характер стервозный и

я бы, не осчастливила, а извела бы!
      
       На этом, наш разговор закончился. Потом он снова делал мне предложение, но это не имело

для меня никакого значения. Казалось бы, в нашей круговерти, не было места для Романа, но я не

могла не думать о нём. Катаемся на катере, ветер в лицо бьёт, а я думаю – как там, мой затворник.

Скучает, небось, без  меня? А, кроме этого,  стал мне, один и тот же сон снится, будто сидит он в

клетке. Держится за прутья и на меня таким жалостливыми глазами смотрит и говорит:
       -Возьми меня отсюда, холодно мне без тебя…
      
       А однажды, опять, чувствую, что он ко  мне под простыню лег, горячим телом прижимается,

словно вобрать меня в себя хочет. А я уж и понять не могу сон это или явь.
      
       В тот вечер, когда я из Крыма приехала, звонит Александр Иванович. Я сразу подумала, что 

с Романом что – то случилось, и не ошиблась. Я только спросила:
       -Что с ним?
       -Когда я сообщил ему, что вы в отпуск уехали, он очень огорчился. Но, хорошее настроение

сохранилось. Он мне всё о вас рассказывал. Какая вы добрая, хорошая, ласковая. И так было целых

две недели. А потом загрустил. И, с каждым днем становился все мрачнее. Как – то он меня спросил:
       -А вы не думаете, что она, на совсем уехала?
       -Как я его не уговаривал, он всё своё повторял – она бросила меня…Она меня не любила, а

только делала вид. Потому что ей было  меня жаль… Последняя неделя, доконала его. Теперь он ни

ест и не пьёт. Сидит, с ногами, на кровати, обхватив колени и всё что – то шепчет. Саша, я не

имею права привлекать вас к процессу лечения, но, если вы не приедете, нам уже будет его не

поднять…
       -Ну и что вы думаете делать? – спросила я с беспокойством.
       -У меня нет выбора, поеду… Я бы себе никогда этого не простила, если не сделала этого! –

ответила Саша.
      
       Мне хотелось попытаться её отговорить, внять разуму. Но я не сделала этого. Она должна

была решить это сама!
      
       Прошло полгода. Как – то я ехала на троллейбусе и, от нечего делать, смотрела в окно. На

одной из остановок, против моего окна оказалась пара. Лица женщины я не видела, так как она

стояла вполоборота. А мужчина привлек мое внимание. В  особенности его огромные глаза, которые

смотрели на неё с такой любовью. Он что-то говорил своей спутнице, держа её за руку. Было видно,

что он всецело поглощён ею. Женщина, кого – то напомнила мне, но, не видя её лица, я  не могла её

узнать. Мне, почему- то, очень захотелось увидеть её лицо, и я  постучала в окно. Женщина

оглянулась и я её наконец узнала. Это была Саша. Она мне улыбнулась.
       -Ну что? – спросила я помогая себе мимикой, Улыбаясь, она показала большой палец. Потом

повернула руку. На безымянном пальце  блестело обручальное кольцо. Я была рада за неё, но

подумала, -хотя, быть может, была и не права– если   даже его болезнь неизлечима, пока Саша рядом

с ним, её нет!
      
       ---оо0оо---