Иван да Марья. Глава 22. Во Львове

А тогда, в 1946 году, после скандала с крестиком и неудачного замужества Мария жила у Настушки. Приехала в отпуск ее подруга Нина, которая работала во Львове секретарем-машинисткой у большого начальника, и предложила ей уехать с ней. Взвесив все за и против, Мария согласилась. Что ждало ее здесь? Старые обиды и новые козни, отсутствие жилья. А о жизни в Западной Украине перед войной в Черновцах остались приятные воспоминания, несмотря на то, как отнеслись к беженцам местные жители во время эвакуации.

Убегая вместе с немцами, богатые жители столицы Западной Украины бросали все. Когда советские войска освободили Львов от немцев, офицеры занимали брошенные квартиры, полностью оборудованные мебелью.
Одна из таких квартир досталась капитану связи, с которым убежала Леля Кутепова. Он был старше ее на 20 лет, позже она родила ему сына. А в тот момент, вскоре после войны, его повысили до начальника узла связи города Львова и выделили роскошную квартиру. Несколько спален с коврами во всю стену, бархатные шторы с кистями на окнах и проемах дверей, гостиная с овальным огромным столом и старинным сервизом на 12 персон.

С роскошной сверкающей хрустальной люстры посреди гостиной свисал шнурок для вызова прислуги, в бильярдной все было оформлено в приглушенных зеленых тонах, в кабинете - библиотека из нескольких сотен книг в застекленном шкафу от пола до потолка. Танцевальный зал сверкал зеркалами и начищенным паркетом, отделялся от гостиной раздвижной стеклянной стеной. Две ванные комнаты, душевая и туалет выложены кафелем и блестели идеально чистыми никелированными ручками и кранами.
Все вещи оставались на своих привычных местах, в ванной висели даже пушистые махровые халаты и полотенца. На нижнем этаже были помещения для прислуги, гараж, кухня, прачечная, кладовые. Среди полной послевоенной разрухи это были царские покои! В нашей Горловке никто из знакомых не жил в такой роскоши ни до войны, ни тем более в 46-м году, это было в диковинку. Эти богачи знали, при советской власти им не поздоровится, не пожалели нажитого добра, а унесли ноги.

Мария приехала в послевоенный старинный чистый город Львов в надежде очередной раз начать новую жизнь. Нина пыталась через своего то ли начальника, то ли любовника устроить ее на работу, но оказалось все не так просто. Из-за анкеты, в которой черным по белому была написана фраза «по не зависящим от меня обстоятельствам была на временно оккупированной территории», ее не брали на работу нигде, даже на почте бланки штамповать.
Жили у Нины, впроголодь. Полгода маму проверяли органы госбезопасности, прежде чем дали разрешение на работу в финансовом отделе Управления Львовской железной дороги. Дела наши пошли лучше, маме дали комнату в коммунальной ведомственной квартире, мы смогли покупать продукты.

В соседней комнате жила другая семья, четко помню фамилию Бабич. Было тогда такое движение пятитысячников. Его и еще пять тысяч коммунистов направили в западно-украинские села, организовывать колхозы. Вернулись из них только десять процентов, их находили зверски убитыми на улицах, в лесах, они всплывали в реках, некоторые считаются пропавшими без вести. Тех, кто соглашался сотрудничать с Советской властью, зверски убивали вместе с семьями, женами и детьми. Наш сосед вернулся угрюмым и никогда подробностей не рассказывал. О неудачной попытке создать колхозы говорилось тайком и шепотом.

О жизни и учебе во Львове у меня остались только светлые воспоминания. Львов был действительно культурным и историческим центром Западной Украины. Мы ходили на спектакли в Русский драматический театр, театр юного зрителя, Украинский драматический театр им. М.Заньковецкой, театр музыкальной комедии, было 15 кинотеатров, везде нужно было успеть!

Однажды после спектакля знаменитого в СССР театра оперы и балета мы встретили на выходе известную балерину Майю Плисецкую, чтобы взять у нее автографы. Она дала мне подержать свою сумочку, чтобы освободить руки, предупредив при этом:
- Осторожно! Там паспорт!
Я была совершенно счастлива!

Сохранились фотографии тех лет, где на мне старенькое зимнее плюшевое пальто, затертое до подкладки на рукавах и на передних планках, но какое это имело для меня тогда значение? Все окружавшие меня люди жили примерно так же, мы мечтали о светлом будущем, вся жизнь была впереди!

Продолжение: http://www.proza.ru/2015/02/28/2194