Тайга. Один в тайге. Глава 1, 2, 3

 
Из книги - «Валеркины рассказы»
Валерий - мой старший брат

                ГЛАВА 1

   
                ОДИН В ТАЙГЕ

      

       Летели года. Временами трудная была жизнь, но родная Забайкальская тайга выручала, помогая прокормить семью. Собрался я перед Новым годом опять на охоту, взял пару путёвок: одну на отстрел гурана*, на неё можно было принести из тайги одного козла. А другую – на боровую дичь: зайцев, глухарей, рябчиков, белок – этой мелочи можно принести столько, сколько унесёшь, но... тоже с умом – чего жадничать. Боровую дичь проверяют егери в зависимости от размножения – всегда предупреждают, кого можно, а кого нельзя отстреливать.   
       Один ходил редко, обычно звал кого-нибудь из друзей. Плохо было то, что некоторые любили хорошо выпить и с собой брали алкоголь, а какая охота, когда охотник выпивши? Пили, правда, не от хорошей жизни, а от безработицы и безысходности. Вот и решил я на этот раз пойти без них. Собрался рано утром, сказал Любаше, что вернусь поздно или на другой день. Жена обняла меня на дорожку и попросила:
– Не ночуй в тайге, прошу тебя. Ты один, мало ли что...
– Ладно,– пообещал и ушел. 
       На улице луна светила ярче, чем мерцали фонари, кружились снежинки, было морозно. Я вышел на дорогу и стал ждать попутку – по тракту они ездили всю ночь напролёт. Около меня притормозил «Камаз», водитель открыл окно и спросил:
– Далеко собрался? 
– За Яблоновый хребет.
– Садись, мне по пути, да и веселее вдвоём.
       Обрадовался я, что с машиной повезло, сел в кабину, вещмешок поставил под ноги, и... уже через полчаса шел по Хребту.
 
       Знакомая бурятка сшила мне ичиги из кожи – шерстью внутрь, стелька из войлока, снаружи тоже кожей обшита, и подошвы шерстью наружу, чтобы не скользили – половину назад, половину вперед. Легкие они – шел по снежку, будто босиком по тайге.
Рассвело. Видно было, как сопки  заросли сосной и  лиственницей, густым  ирником и пахучим  багульником. По вёснам он так цвел и благоухал, что порой кружилась голова не только от аромата, но и от красоты.
       Легко поднялся на первую сопку, большого снега еще не было, да и редко сейчас бывает, что навалит он от души, разве что... после Нового года. Между сопками лежал распадок, где тоже росли деревья и густой кустарник до двух метров высотой. Это сейчас сопки полуголые стоят – за последнее время деревья и зАросли уничтожены пожарами. Да и народ пошел гнилой, не как раньше, при Советской  власти – если  в  тайге пожар, снимали с работы на тушение, везли технику, привлекали войска. А сейчас горит – «ну и пусть... погаснет». Злее стали.
       Когда забрался на следующую сопку, ещё виднелись деревни – восемь их, с расстоянием между ними в десять километров. Пришла первая удача – выстрелил и...  заяц покатился под горку, пришлось догонять. Прошёл совсем немного, а в  моём рюкзаке лежало уже три таких ушастых. Богато Забайкалье зверем – радовался, что  вернусь домой не с пустым рюкзаком, накормлю вкусно своих ребятишек.
Обогнул другую сопку и мне показалось, что «сблуднул»* немного, не туда свернул. Сел на пенек и задумался:–«Где дал промашку»? 
        Возвращаться обратно не имело смысла – сыпала снежная пороша, и следы давно замело. В какую повернуть сторону, не мог сообразить. В тайге я ориентировался вроде неплохо, еще в детстве научил меня отец, за что я ему благодарен.
«Перво-наперво – говорил он – никогда не паникуй, все взвесь и соберись с мыслями».       
   
       Со школы знал, что ветки у деревьев растут на юг гуще, а с северной стороны на старых стволах – мох. Определился и пошёл, не раздумывая, а то понадеялся на интуицию, высматривая только зверя, вот и оплошал.   
       Тут на меня выбежали дикие козы, я прижался к дереву, чтобы слиться с ним и не вспугнуть, вскинул  ружье и... опять удача. Гуран лёг в пяти метрах от  меня. Достал из ножен нож и стал снимать шкуру, пока тушка не остыла – так  научил отец. Он разводил кроликов и ещё в детстве показал, как это делается.  Достал веревку и с трудом подвесил крупного козла на две  лесины*, благо... они росли недалеко друг от друга. 
Подумал, что до деревни идти километров  двадцать, а козёл еще не разделан – быстро стал резать его на куски и укладывать в целлофан и в сумку, а шкуру – сверху. Голова не входила, и я привязал ее за рога повыше к дереву – может, кому пригодится.
      
       Хотел уже возвращаться, но стало темнеть, подул северный ветер – сейчас  по равнине идти – верная гибель. Начал  готовить себе лёжку, натаскал дров и запалил костер. Надо было развести большой, чтобы потом разгрести, настелить лапника и лечь на разогретую землю. Рядом сделал маленький костерок, и только тогда вспомнил, насколько  голоден. Я брал с собой необходимый минимум: хлеб, соль, немного сахара – любил чай с сахаром комочками. Котелок и кружка всегда лежали в рюкзаке, вот и все снаряжение, а остальным – тайга накормит. Поел хлеба с солью, растопил снег в котелке, напился чаю, хотел отварить мясца, но глянул вперед и не мог поверить своим глазам – на меня двигались огоньки. Они быстро приближались. То, что это не горящие глаза волков, я сразу понял – с факелами шли два человека. Подумал:– «Наверное, охотники. Вот и хорошо, что не придется ночевать в тайге одному».
 
     Это оказались егери – заметили огонь и дым, подумали, что пожар. Видно, сильно большой костёр запалил, но меня узнали, обрадовались, что это я костерю. Мы были давно знакомы, и главный егерь сразу предложил:
– Поехали, нам по пути, довезем. Видим, что наохотился уже, а ночевать одному здесь опасно – волки лютуют, сам знаешь. Я снял с дерева голову козла и подарил главному егерю на холодец, он остался доволен. Затушили все вместе костер и, спустившись с сопки, на их гусеничном вездеходе доехали до деревни, где  находилось охотоведческое хозяйство. Сдал им шкуру, отметил путевку, они забрали с собой начальника и довезли меня до самого дома. 
Жена не спала, ждала меня, волновалась – мороз обещали крепкий. 
Утром дети пищали от радости, что папка вернулся. В доме вкусно пахло пирогами – это мать встала пораньше, чтобы всех порадовать.

 

                ГЛАВА 2

                ТАЙГА - БАЙКАЛ И ВОЛКИ


       В воскресный день все находились дома: ребятишки готовились к школе, я  возился с оружием, по всей квартире пахло жареной картошкой и пирожками с зайчатиной. Звонок в дверь всех удивил – никого не ждали. Пришли друзья, я пригласил их в комнату, и только сказал Любашке, что у нас гости, как вдруг  мы услышали рычание. Дочери прибежали с маленьким щенком лайки на руках. Я стоял в  растерянности, ничего не понимая – откуда он, а девочки уже спорили – кто будет  ухаживать за ним, кто – гулять.
     Подошел друг и объяснил:
 – Это первый помет – надо обязательно подарить. 
Он держал лаек, ходил с ними в лес, постоянно «белковал*» – этим они и жили,  потому что работы не было – заводы стояли. Летом ловил рыбу и коптил, а жена  его, Галина, продавала – всем детей надо было кормить и одевать. Так большинство  народа выживало на подножном корме – брали, что Бог посылал.
     Непростые были времена. Помощи не получали ни от кого, как хочешь, так и  выживай. Хорошо, что я работал и жена, правда, за копейки, как все Советские медики. Дети учились неплохо, квартиру заработал – нам жилось терпимо.
Любаша  попыталась отказаться от подарка.
– Зря принесли щенка. Продали бы – всё копейка в доме, - сказала она друзьям.
А Саша ответил:
– Первый помет нельзя продавать, его дарят, чтобы у тебя с собаками все было в порядке.
Жена накрыла на стол, накормила всех, угостила домашним вином из ягод. Они ушли домой довольные, а мы сидели и думали, что делать со щенком.
     Я никогда не спорил с женой, не поднимал на неё руку – для меня это грех –  насмотрелся в детстве, как сосед бил свою жену. Да и нам, ребятишкам, перепадало от родителей за каждую провинность. Решил:–«Как скажет Любаша, пусть так и будет».
 Лайка осталась у нас. Это была наша первая собака, и назвали мы её Тайга. До  чего же умная оказалась... еще маленькую брали с собой в лес, никогда от нас  далеко не убегала.
 
     Прошло два года. Охотиться на уток я ее не брал, готовил к зимней охоте на  боровую дичь и на зверя. Взял путевки и стал готовиться. Подходила пятница, и я предупредил друга, Саньку, чтобы завтра ждал у магазина полшестого утра.
Подошел с Тайгой, а он уже стоял с молодым щенком Байкалом, которому был всего  год, а моей Тайге – два. Мы стояли и разговаривали, когда рядом притормозил знакомый водитель на «Камазе», я с ним договорился заранее, чтобы подбросил до Хребта.
– Ну, садитесь, охотники. И надо вам мерзнуть и бродить по тайге?-спросил с улыбкой.
Тайга гавкнула, услышав свою кличку.
– С вами все ясно, мадам. Это Вы – Тайга, а Вы – Байкал.
И кобель ему тоже тявкнул, а юморист-водила и говорит ему:
– Понял, сэр. Довести вас до Хребта? Добро.

      И, как всегда, через полчаса мы уже шли по Яблоновому, отпустив собак с  поводка, то поднимаясь, то спускаясь с одной сопки на другую. Решили идти низом, правой стороной, сразу стало веселей – белки и зайцы попадались, были и козы, но далековато, не хотелось зря тратить патроны.
      До вечера хорошо поохотились – по два зайца и по десятку белок лежали в рюкзаках. Решили заночевать. До темноты насобирали дров, приготовили под лежанку для ночлега костёр, чтобы прогреть землю. Рядом разожгли маленький костерок и сели  сразу обедать и ужинать. Когда всё прогорело, я разгрёб место для ночлега, а в тот, что рядом, положил толстые бревна, чтобы горели до утра. Настелили лапника на прогретую землю и легли в спальники.
 
      Утром, еще затемно, собаки вдруг залаяли. Мы вылезли из спальных мешков, я  стал успокаивать  Тайгу, но она заливалась лаем, не переставая. И Байкал басил без остановки и рвался с поводка. Добавив дров и вичек*, чтобы ярче горел  огонь, разглядели, что поодаль стоят три волка, от отблесков костра у них сверкали глаза.
Я зарядил крупную картечь, Байкал кинулся к ним, а один волк – к нему. Я вскинул ружье и выстрелил – два волка остались стоять. 
     Перезарядил и выстрелил еще раз – в отблеске огня светились уже два глаза.
Подумал:–«Почему они не боятся и не уходят»?
Выстрелил в третий раз. Глаза пропали, а загадка осталась – почему волки не ушли и стояли насмерть.
У собак больше не было желания куда-то  бежать. Тайга прижалась ко мне, и я  услышал, как бьётся её сердце. Санька сказал:
– Ты ведь мог попасть в Байкала?
– Мог. Но не попал же... - ответил я.
Он заулыбался.
– До меня только дошло – струхнул я изрядно. Какой же дурак, что не взял с собой карабин,- огорченно сказал он.
 
      Наступил рассвет. Позавтракали, накормили собак, а меня начало трясти мелкой дрожью.
– «Спокойно, не нервничать»,- сказал я мысленно себе.
Понимал, что это ответная реакция на волчий набег – могли быть разорванными в клочья, если бы не предупредили собаки. Саша вскипятил  чай, мы напились и стали  собираться. Он пошел посмотреть на «налётчиков» и обомлел – там лежали три матёрых зверя.
– Они могли прикончить Байкала, да и нас. Ты спас всех, я перед тобой в долгу,- вернувшись, сказал он возбужденно.
– Ладно, замнём – проехали. Надо идти дальше,- ответил я.
Температура стояла за минус двадцать градусов, дул слабый ветерок.
– А что с волками делать? Шкура двести пятьдесят рублей стоит... обдирай – твои волки, а я похожу рядом,- сказал Сашка.
 
      Через час он вернулся и был доволен, что я уже всё сделал. Тут собаки  притихли, и мне опять показалось, что рядом волки. По телу побежали мурашки. Пусть кто-нибудь скажет, что не испугался бы их свирепых клыков...
Я замер, друг – тоже притих, но... из чащи на нас вышли пять коз. Опять мне  повезло. Я выстрелил – одна коза упала, выстрелил еще, но та побежала дальше, и  собаки кинулись за ней в ирник. Издалека послышался их лай.
– Пойду гляну, что там происходит, а ты обдирай гурана, у тебя не хуже получится, - сказал я другу с улыбкой.
Пройдя метров триста, обнаружил лежащим еще одного козла, а собаки его охраняли. Я достал веревку, накинул на рога и потащил до стоянки. 
      Саша уже снял шкуру с первого и разделал тушу на куски. Я подтащил и  говорю:
 – Давай, второго обрабатывай, день заканчивается, а нам надо дойти до землянки засветло. Зачем рисковать жизнью вторую ночь? Я помню дорогу, но схожу на разведку, чтобы не заплутать с тяжелыми мешками.
– Постараюсь быстро закончить,- пообещал Сашок.
   
      Тайгу я взял с собой, и мы вместе пробирались сквозь кустарник. Шли с полчаса, думаю, что совершенно случайно набрели на знакомое зимовье. Проверил,  все ли там нормально. Стояла та же печурка, соль и сухари со спичками от прежних «гостей» – так принято – я немного прибрался, натаскал дров и затопил. Когда повеяло теплом, вернулся за Сашкой, а тот, увидев теплое жилище, расцвел, как красна девица.
– Люблю с тобой ходить на охоту, Валера! Не пьёшь и на тебя можно положиться.
– Не болтай попусту, пошли лучше еще дровишек заготовим.
Принесли  дров, уже было тепло, их должно было хватить до утра. Сварили мясо, вскипятили чай, накормили собак и сами наелись до отвала, даже не хотелось  двигаться.
   Устроились ночевать на нарах – разморило нас после мороза в тепле. Байкал разлёгся около печурки, Саша сказал, что он и дома около батареи спит, а Тайга убежала под нары. Проснувшись на рассвете, решили оглядеть окрестности, и... не  зря. Санька подстрелил четырех глухарей и девять белок, а я пришел с тремя  зайцами.
Эта охота была одной из самых удачных. Поели, уложили добычу и шкуры, и, навьюченные, как верблюды, тронулись в путь.
  Что нас ждало впереди – никто не мог и предположить...


Лесина* - два тонких молодых деревца
Гуран* - дикий козёл
Белковать* - охотиться на белок
Вички* - голые ветки.
Сблуднул* - немного заблудился
               



                Глава 3
               
                ТАЙГА  -  МЕДВЕДЬ-ШАТУН


               

               
     Шли мы с другом обратно, мысли были только об одном – побыстрее бы добраться до дома. Устали, охотиться уже не хотелось, но, как по закону подлости – то пробежит заяц, то пролетит рябчик – конечно, стреляли и складывали в рюкзаки. Они у нас были вместительные, на широких лямках, и оттягивали плечи так, что хотелось поскорее от них избавиться.
Подул противный  хиус – северный ветер со снегом, если не защитить лицо, можно сильно обморозиться. С трудом поднялись на сопку, из-за плохой видимости перестали просматриваться  деревни. Тяжко было и собакам, они припадали на передние лапы, приходилось часто останавливаться и чистить им прилипшие между подушечек льдинки, которые резали им лапы.

      Снегопад внезапно прекратился. Потихоньку шли к равнине вниз, остался один крутой спуск, и вдруг увидели, что из деревни  бежит  медведь, очевидно – шатун, а  за ним – погоня на вездеходе. Зверь несся прямо на нас, оставалось метров сто, может, больше.
Мы оба замерли и встали  за  деревья, собаки инстинктивно прижались к нам. Я зарядил один ствол пулей, другой – крупной  картечью. Ружьё было тульское, надежное, делалось на заказ – написал на завод, заплатил нужную сумму (не дёшево) и получил это удовольствие, которым гордился бы каждый охотник.
      На друга не было никакой надежды. Что он может сделать со своей  «мелкашкой» – он брал ее на белок, одним словом – «пукалка». Я стоял и выжидал приближения Хозяина тайги – оставалось метров пятьдесят. Подумал:– «пан или пропал – выхода нет». Расстояние  быстро  сокращалось. Прицелился, но... в этот момент выскочил Байкал и... покатился с крутого склона снежным комом прямо под ноги медведя, а тот... одним махом когтями разорвал его пополам.
– Стреляй! – отчаянно закричал друг и выстрелил сам из мелкокалиберной  винтовки. По такому зверю... «мелкашкой» – только разозлил его – он рванулся на Сашку, но после моего дуплета завалился набок. Мы подбежали к погибшему Байкалу, меня трясло – видимо, начали сдавать нервы.
 
      Подъехали мужики – егеря – не первый год мы охотились, все уже знали друг друга в лицо. Увидев  случившееся с нашим псом, тоже были ошарашены. За медведя поблагодарили,  рассказали, что он залез в деревне в стайку* и задавил корову с теленком. Хозяева пугнули шатуна  дробью, он  убежал, сообщили егерям, но, когда  они подъехали, медведь уже был далеко. Чтобы не вернулся, не напал на людей, его надо было уничтожить, и то, что я его завалил – было удачей для всех.
      Среди них оказался мой хороший знакомый, Виктор. Он спросил:
– Как вы тут оказались?
– Ты же знаешь мой маршрут, всегда хожу по нему. Сегодня суббота, мы идем с пятницы,- объяснил я. 
– А где твоя Тайга?
– Так вот она, выросла уже моя помощница.
– Поехали ко мне, вижу – хорошо вы поохотились – пешком не донести, а я вас с комфортом до дома доставлю.
     Медведя мы сразу отдали егерям и поехали к Виктору. Взамен получили двух коз, хотя мы отказывались и говорили, что по гурану у нас есть, и уже некуда складывать. Но он, не слушая, порубил на куски и сложил мясо в мешки.
– Довезу, заслужили, все деревенские благодарны. Спросят меня, как отблагодарил - будет что им ответить.

    В деревнях во дворе у хозяина обычно стоит небольшой рубленый домик, в нём держат коров после отёла, телят, собак, которые щенятся, могут и куры жить или гуси. Он называется зимовьем. Мы зашли в этот домик, там ощенилась его лайка, а моя Тайга, проскочив между ног, нырнула сразу под железную кровать с панцирной сеткой, застеленную брезентом, (на ней из соски поили в том году теленка молоком) вытащила оттуда за «шкирку» щенка и положила возле ног Сашки. Тот был поражён – худющий малыш походил на Байкала.
– Отдай его мне,- попросил друг
– Виктор ответил, не раздумывая:
– Забирай, только немощный он, даже собака от него ушла.
Зашла жена егеря и предупредила:
– Да он не сегодня-завтра помрет, а ты его берешь...
– Выхожу и выкормлю,- ответил Сашка, запихивая малыша за пазуху. 
– Да никто не отберет его у тебя,- улыбнулся Виктор.
Саша был доволен таким поворотом событий, даже повеселел, а меня отвел в сторону и сказал:
– Ты ведь опять мне жизнь спас. Спасибо тебе, друг!
Я похлопал его по плечу и промолчал.

   – Ну ладно, сейчас пообедаем, и я отвезу вас. Идемте в дом к столу,- пригласил хозяин.
    После обеда Виктор выгнал машину из гаража, а тут и его Маша собралась ехать с нами в город за вещами детям. Добрались, и Саша, довольный, пошел домой. У него не раз пропадали собаки, он сильно не расстраивался, а случись  такое с моей – это была бы трагедия – разные мы люди.
    Виктора с Машей я зазвал в гости – хотелось им тоже сделать что-нибудь приятное – напоил чаем с вареньем из моховки*, и они отправились на рынок.  Пришла Любаша с  работы, обрадовалась, что всё в порядке. Не успел ещё ничего рассказать, как обычно после охоты, как позвонили в дверь.
    Это вернулись Виктор с женой. По его огорченному лицу и Машиному – в слезах, понял – что-то случилось. Предложил войти.
Оказалось, заехали они на рынок, и пока ходили по рядам, у неё пропали деньги из кармана.
Спросил:
– Сколько?
– Двести рублей.
– Не плачь из-за этой ерунды, - успокоил я.
    Посмотрел на Любашу, она поняла с одного взгляда, достала кошелек из заначки, а в нём – пятисотенная. Подала им купюру, а Виктор опешил, что просто так, раз и... дали.
– Мы вернём. Это же надо, что жизнь делает – людей воровать заставляет.

    Жена даже не спросила на какое время, но люди тогда были порядочные. Они поблагодарили и поехали опять на рынок. Через неделю привезли деньги и стегнО - целое бедро сохатого. Сделали людям добро на пустяк, а они вдвойне отблагодарили.
А у меня поспела своя настойка из ягод. Любаша пригласила к столу – ждала же, наготовила всего. Ели-пили и радовались, что Виктор с Машей одели и обули своих ребятишек. Машину они оставили на стоянке, и мы предложили переночевать у нас.
    Виктор пожаловался, что в тайге появилось столько волков, что надо принимать меры – погубили много скота в деревнях и были случаи нападения на людей. Я посоветовал ему обратиться к нашему командиру части и попросить помощи от коллектива наших охотников.
– Напиши письмо, заверь директором охотоведческого общества, председателем  сельсовета и привози. Нас сразу отпустят, и мы поможем.
    Я предупредил Василия, нашего главного охотника, рассказал о беде егерей, и  он стал подбирать ребят. Набралось человек восемь, по физиономиям остальных было  видно, что струсили – на волка и медведя шли всегда единицы. 

Но никогда я не мог представить, как это может быть действительно страшно.


                Продолжение следует

 http://www.proza.ru/2015/03/03/2040


Стайка*- хлев
Моховка* - ягода