Ради чего живём?

   
 

    Как-то в воскресенье, летним солнечным днем, маленький Сережа вместе с мамой и бабушкой

поехала в Павловск. В парке они неожиданно встретили пеструю толпу цыганок, которые буквально

хватали за руки гуляющих, предлагая им погадать. Сережину маму атаковала старая цыганка в

цветастой юбке и огромном шелковом платке с большими цветами. Держа маму за локоть, она

повторяла:
   -Дай  ручку, красавица, всю правду расскажу!

     И вдруг оглянувшись на Сережу, сказала:
    -Дай-ка я лучше сыночку твоему погадаю. И уже обращаясь к нему проговорила: -Да ты не бойся,

золотко, покажи ладошку!
    -Покажи, покажи, - неожиданно согласилась  мама.

   Сережа в нерешительности протянул руку.
   -Дорога твоя будет, как скатерть ровная. Покатишься ты по ней до середины своей жизни. А потом

будут у тебя три несчастья. Первое небольшое, но больное. Второе - болезнь, которой конца не

будет. А третье, что из - за этой болезни, жизнь твоя на части развалится. Будешь ты рядом со

смертью, но не умрешь. - Цыганка собиралась уже отпустить Сережину руку, но приглядевшись к

линиям на ладони, добавила: - долго будешь ты сам не свой, но потом успокоит тебя женщина, хотя и

не жена. Ты к ней всю жизнь идти будешь.
   
   Глаза у цыганки были черные, взгляд острый, внимательный, и Сережа под конец ее гадания совсем

оробел.
    Получив плату за гадание, цыганка удалилась, а мальчик все так и стоял с протянутой рукой,

ошеломленный ее предсказаниями. Бабушка напустилась на дочь:
    -Интеллигентная женщина, а даешь дурачить себя всяким проходимкам!
    -Мама, да я ведь так, ради шутки! - стала оправдываться дочь.


     -Ничего себе шутка! Ребенка до смерти напугала! Посмотри на него! эта чертова ведьма словно

заворожила его! - возмутилась бабушка. Обернувшись к  внуку, она сказала: - иди ко мне, мой

хороший, и не думай о том, что цыганка наговорила. Все они хорошие фантазерки! Чего придумала -

жизнь на части развалится! - долго не могла успокоиться старушка.
   
     В то время Сереже было всего десять лет, и он очень скоро забыл и цыганку и ее предсказания.

И вспомнил об этом только много лет спустя.
   
    Жизнь его действительно катилась, словно по ровной дороге. С отличием закончил школу,

поступил в институт. После института, по распределению, попал на машиностроительное предприятие.

По любви женился. Квартиру получили. Только детей не было. Вот тогда - то и вспомнил Сергей, в

первый раз, предсказания цыганки. Как она тогда сказала о первом несчастье? - Не сильно большое,

но больное.
   
     Несмотря на свою молодость, Сергей очень любил детей, и ему страшно хотелось иметь сына. Это

и было болью. Даже жена и та не так переживала их бездетность. Несколько раз, он заговаривал с

ней о том, чтобы взять ребенка из детского дома, но жена всячески возражала. То она говорила, что

сначала надо обставить квартиру, то одеться, то еще что - то приобрести. Наконец. Самым веским ее

доводом было то, что ребенок может иметь плохую наследственность. И как его не воспитывай, станет

алкоголиком или распутником. Против последнего довода Сергею нечего было возразить и он, в конце

- концов, смирился. Жили они дружно, как принято говорить - в мире и согласии.
   
    Когда Сергею было тридцать восемь лет с ним, случилось несчастье. В выходной день они поехали

с другом за грибами, и попали в дорожную катастрофу. Друг отделался ушибами, а Сергей с тяжелыми

травмами попал в больницу.
    
   Жена бегала к нему каждый день. Носила домашнюю еду. Говорила, как его любит и скучает.
   
    Поправляясь после тяжелых травм, Сергею казалось, что он родился во второй раз. Всё вокруг

приобретало для него особую значимость. И первый снег, и воробьи на подоконнике, и даже серое

ленинградское небо. И вдруг, когда до ВЫПИСКИ оставалось совсем немного, хирург предупредил

Сергея, что в связи с травмой, временно могут быть нарушены половые функции. Но, - добавил,  он,

-расстраиваться из-за этого преждевременно не следует, так как постепенно все должно

нормализоваться. Услышав это, Сергей почувствовал словно у него внутри что - то оборвалось.
    -Почему же вы раньше ничего не сказали? - сдавленным голосом проговорил он. - Может быть

можно было подлечиться...
    -Время покажет... - произнес врач разводя руки. -Пока ещё не ясно...
   
    Это известие тяжелым бременем легло на его душу и он со страхом думал о том, как сказать об

этом жене. Несколько раз он пытался сделать это, но так и не решился. А она все чаще, наклоняясь

к его уху, шептала о том, как желает его.
   
    В день его выписки, жена отпросилась с работы и, приехала за ним на такси. Несмотря на зиму,

праздничный стол был украшен живыми цветами, а в холодильнике стояла, бутылка шампанского. Жена

была очень оживлена. Она пила вино, много смеялась и болтала. Но Сергей понимал, что блеск ее

глаз  и веселость, вызваны не шампанским. Это больше пугало его, чем радовало. Слова врача не

переставали звучать в его ушах, и он со страхом думал о ночи.
   
    Этот день показался ему  страшно длинным и утомительным и Сергей мечтал о постели, как об

отдыхе. Обычно они ложились поздно, но на этот раз жена торопила его. На какое - то мгновение ему

показалась, что она понимает, как он устал и жалеет его, но ошибся.
    
     Дольше откладывать разговор было невозможно, и он попытался изложить суть дела так, чтобы

оно не выглядело безнадежным. На его удивление, жена не отреагировала должным образом. Наоборот.

Торопливо расстегивая пуговицы на его рубашке, она говорила:
   -Их только слушай, они много чего наговорят! Не может этого быть! Ты вон какой здоровый! Ты

ведь совсем вылечился?
    -В том - то и дело, что не совсем, - виновато проговорил он, но жена опять не отреагировала.
   
     Как только они оказались в постели, она принялась бурно ласкать его, дрожа от нетерпения.
    -Ну что же ты, Сережа? Ну, миленький!
-Прости, я не могу, - чуть не плача прошептал он.
   
     Она продолжала его просить, умоляла, потом, вместо того, чтобы подбодрить и успокоить его,

перешла почти на крик И, наконец отодвинувшись от него разрыдалась.
   
     И хотя Сергей предвидел это, он был потрясен. Эта неудача раздавила и уничтожила его как

мужчину. Они долго лежали молча, без сна. Жена никак не могла успокоиться из - за

неудовлетворенного желания, а он от постигшего его несчастья. Утром она попыталась извиниться

перед ним за ночную сцену, стараясь объяснить это своим пылким темпераментом. Говорила о том, что

ему необходимо обратиться к врачу и что его непременно вылечат. И том, что она его по-прежнему

любит...И хотя все это говорилось ласковым тоном, Сергей чувствовал, что обида от брошенного ему

накануне упрека, словно острый нож застряло у него в сердце.
   
    Начались хождения но врачам. Но все они участковые и районные, платные и бесплатные говорили

то же, что и больничный хирург.
   
    Пока Сергей ходил по поликлиникам, и теплилась еще какая - то надежда на выздоровление, жена

относилась к нему с прежним вниманием и лаской. Но, как только стало окончательно известно, что в

ближайшем будущем, а возможно и, вообще, никогда, ждать изменений нечего, отношение ее резко

изменилось. Когда он рассказал ей о заключении последнего врача, она постелила ему постель на

диване. Он удивленно посмотрел на нее:
    -Неужели только ради этого, мы прожили с тобой тринадцать лет, и теперь нас больше ничего -

не связывает? - спросил Сергей кивнув на постель. Не ответив на его вопрос, она сказала:
    -Я собираюсь подавать на развод!
   
    Услышав это, Сергей почувствовал будто земля уходит из под его ног. Родители у него давно

умерли, и единственным близким ему человеком била жена. Она заменяла ему и мать, и жену и друга.

Так, по крайней мере, считал он. И вот, при первом же серьезном испытании, она собирается бросить

его!
    -Нет! Только не это! - воскликнул он с отчаянием и упав перед ней на колени прижался к ее

коленям - Обещай, что ты не бросишь меня! Ведь ты еще любишь? Скажи, любишь?
   
    Он валялся  у нее в ногах плача, и умоляя пожалеть его, и не подавать на развод. Он клялся,

что найдет врача, который вылечит его, и они опять заживут в мире и согласии, но она была

неумолима.
    -Я очень сочувствую тебе, - сказала она, освобождаясь из его объятий, - но ты должен меня

понять. Я молодая, темпераментная женщина, И просто не могу обходиться без мужчины, - добавила

она откровенно и цинично.
   -Вот и третье несчастье, предсказанное цыганкой! - подумал Сергей окончательно сникнув.
   
    Подошел день суда. Люся даже не пыталась придумать какую-нибудь иную причину для развода,

которая пощадила бы его мужское самолюбие. Когда ее спросили, почему она хочет развестись с

мужем, она отчетливо и громко, произнесла:
     -Он импотент!
     -Это было не совсем правдой, но Сергей не стал объясняться перед судом. Он только вздрогнул

как от удара, и невольно, закрыл глаза. У него было ощущение, что его выставили на площади,

голым. Больше вопросов не было и, через десять минут, суд был закончен.
   
   Люся оказалась очень предприимчивой и проворной. Пока подходило время суда, ей удалось  найти

приемлемый обмен их двухкомнатной квартиры. Она собиралась переехать в однокомнатную а он, должен

был поселиться в коммунальной квартире. Сергей не спорил. Ему было теперь абсолютно безразлично

где и  с кем жить, так как его жизнь, по предсказанию цыганки, развалилась на части.
   
   Раздел имущества тоже не интересовал его, и Люся, воспользовавшись этим, забрала большую часть

мебели, стиральную машину, холодильник и пылесос. Все что приобретали в основном, на его

зарплату.
   Друзья, побывавшие у Сергея после его переезда и увидев его жалкую обстановку, были до глубины

души  возмущены поступком Люси. Кто - то привез ему с дачи круглый стол, кто-то достал стулья,

повесил занавески. В комнате стало уютнее, но Сергей даже не заметил этого. Он был так подавлен

своей трагедией, что не видел ни людей, ни окружавших его вещей. Его горе было глубоким и

безнадежным. Каким только может быть горе потери мужского достоинства и предательства любимой

женщины.
   
    С каждым днем, тоска и отчаяние становились все нестерпимее, вызывая почти физическую боль.

Он по - прежнему ходил на работу, но практически не работал, так как не мог ни на чем

сосредоточиться. Мысли неизменно возвращались к его трагедии. Он не ел и почти не спал, отчего

сильно похудел и ослаб. Заметив это, его начальник, посоветовал ему обратиться к врачу, но Сергей

только усмехнулся.
    
-  -К врачу? А чем может помочь ему врач? Кроме смерти ему уже ничто не поможет! И тут же, поймал

себя- на мысли - смерть? В самом деле! Она избавит его от нестерпимых страданий
   
    В тот же день он пошел Е поликлинику. Врачу он сказал, что недавно похоронил жену, которую

очень любил. Этим он объяснил свою бессонницу и попросил выписать снотворное. Посочувствовав,

врач дал ему рецепт на две упаковки реланиума, сказав при этом:
    -Я вам выписал транквилизатор, который успокоит вас и улучшит сон. А вообще я советую вам

обратиться к невропатологу.
    -Да, да, конечно! -сказал Сергей, не слушая врача. Его единственным желанием было как можно

скорее осуществить задуманное. Он побывал в нескольким аптеках, пока ему наконец, удалось

приобрести нужное лекарство. Домой  он бежал не разбирая дороги и не видя ничего вокруг. В его

голове билась только одна мысль - скорее!
   
    Сбросив на пол куртку, Сергей стал торопливо открывать коробку. В упаковке было всего

двадцать таблеток. Мысленно поблагодарив врача за щедрость, он принялся дрожащими пальцами

выталкивать из конвалютки маленькие скользкие таблетки. И они, будто живые, выскакивали из под

его пальцев, рассыпаясь по столу.

   Собрав их в одну горсть, он закинув голову,  высыпал их в рот, и торопливо запил водой. Больше

всего он сейчас боялся, чтобы ему никто не помешал. Выполнив задуманное, он успокоился и в

ожидании смерти лег на диван. Очень скоро он ощутил будто его качает из стороны в сторону, словно

он плывет на лодке. Закружилась голова и он полетел  в черную пропасть.
   
    Умереть Сергею было не суждено. Случайно, к нему за чем - то зашел сосед по квартире, и

увидев разорванные коробки из под лекарств и недвижимое тело Сергея, вызвал скорую.
   
    В больнице ему сделали промывание желудка и привели в чувство. Открыв глаза, Сергей с

недоумением посмотрел вокруг, пытаясь понять где он, и что с ним случилось. Это удалось ему не

сразу, мысли блуждали где - то далеко, возвращая его в далекое прошлое. Перед мысленным взором,

проносились полузабытые лица. И вдруг, с тоской и ясностью, словно это было вчера, он увидел

старую смуглую цыганку, держащую его руку и вновь услышал ее слова:
  ...А третье, через эту болезнь, вся твоя жизнь на части развалится…
      
      Как только Сергей вспомнил это, память  вернулась к нему и он, с новой силой, ощутил всю

безысходность и безнадежность своего дальнейшего существования.
    -Зачем вы меня вернули? - с грустью спросил он женщину в белом халате, склонившуюся над ним.
    -Жить надо! - ответила врач.-8ы еще молоды и будете еще счастливы!
    -Ничего уже не будет...- тихо ответил Сергей, отворачиваясь к стене.
   
     Через неделю его выписали из больницы, дав ему направление в психоневрологическй диспансер.

На первой беседе с лечащим   врачом, на его вопрос, на что он жалуется, ответил односложно:
    -Не хочу жить!
   
    Врач удивленно посмотрел на Сергея. Обычно с такими жалобами участковые врачи сразу

отправляют больных в психиатрическое отделение. Собственно говоря, он мог сделать это прямо

сейчас. Так как в психиатрии принято считать, что смерти может желать только психический больной.

Но врача что - то остановило.-"Успеется"-подумал он, и стал задавать вопросы. И по мере того, как

Сергей рассказывал свою грустную историю, врач проникался к нему все с большим сочувствием.

     Хотя он понимал, что в данным момент, психика больного явно нарушена, он знал, что это

является только следствием его глубоких переживаний. Говорят -устрани причину и пройдет болезнь.

К сожалению, в данном случае врач был бессилен, но он мог, хоть частично, облегчить его

страдания. А потому он поместил Сергея в дневной стационар.
   
    Потянулись однообразные, бесцветные дни, проходившие наполовину во сне. После завтрака Сергею

делали какие - то уколы, после которых он сразу заваливался спать и спал до самого обеда.

Постепенно, очень медленно, боль отступала, уступая место какому-то одурманенному безразличному

состоянию. Сергей не замечал тех, кто находился с ним за столом, не узнавал соседей по палате.

Бее окружавшие его люди казались на одно лицо и он, стоя в очереди за лекарствами постоянно путал

их.
   
    В пять часов, вечера Сергей возвращался домoй. Когда у него появился аппетит, он стал по

вечерам что - то готовить себе на скорую руку. Чаше всего это была яичница или макароны. На

большее у него ещё не хватало ни сил, ни терпения. Пил чай, с кем-то принесенным вареньем и с

книгой или журналом ложился  с на диван. Но прочитав несколько строк, погружался в странное,

почти бездумное состояние.
       Мысли плыли медленно, ни на чем не задерживаясь, равнодушные и безучастные, как его

одинокая жизнь, существовавшая, как бы, сама по себе, вне окружающего мира. Сергей думал об этом

тоже отстраненно, словно о ком - то постороннем. Ни о чем не сожалея. И хотя вечер не был

практически ничем занят, он проходил, и наступала ночь. А потом опять приходило утро, и он ехал в

стационар.
   
    Ежедневно Евгении Иванович - его лечащий врач, спрашивал Сергея о самочувствии, о том, чем он

занимается по вечерам, что читает. Кроме того он исподволь говорил ему, что каждый человек должен

иметь какое - то интересное для него дело, или, хотя бы, увлечение. Нельзя ограничиваться одной

работой, тем - более, если это только средство к существованию. A ещё он повторял, что сущность

мужчины не только в его сексуальных возможностях, но и в нечто большем и важном. Сергей

внимательно слушал врача, но пока что, эти истины казались ему пустяковыми.
      
      Постепенно он стал обращать внимание на окружающих его больных. В основном это были пожилые

женщины. По всей вероятности, они тоже страдали депрессией, так как были постоянно погружены в

себя, и почти ни с кем не разговаривали. Но было много и молодых, даже до тридцати. Он обратил

внимание на девушку, которой было не больше двадцати - двадцати двух лет. Худенькая и бледная,

она была похожа на самнамбулу, двигающуюся во сне.
      
    Когда она выходила из палаты, ее поддерживала под руку медсестра, или молодой человек, тоже

лечившийся в стационаре. У нее так дрожали руки, что ее приходилось кормить с ложки.
      
    Как ни странно, здесь, в стационаре, завязывались знакомства, и даже рождалась любовь. Были

тут две пары. Одна пара недавно познакомилась, а вторая, как ему стало известно, с прошлого

пребывания в стационаре, успела пожениться.

     И теперь они опять вместе лечились. Основная масса больных, одурманенная лекарствами, вела

себя тихо, но встречались и неуправляемые «взрывающиеся» по любому поводу. Иногда можно было

слышать их крики и даже нецензурную брань.
   
    Всего Сергей провел в стационаре долгих пять месяцев. За это время он сдружился со своим

лечащим врачом. Они были почти одногодками. Не сколько раз бывал у него дома. Евгений Иванович

познакомил его со своей женой, очень милой и внимательной женщиной.  И с их десятилетней

девочкой. Машенька очень понравилась Сергею. Он, погладив ее по головке, с болью подумал о том,

что и у него  тоже, могла быть такая дочь.
    
    Выписался Сергей в середине мая, в самое солнечное и радостное время в Ленинграде, когда пыль

еще не покрывала нежную траву и кудрявая, молодая зелень не потеряла своей свежести. Выйдя, в

последний раз, из дверей стационара и оглянувшись, он с облегчением вздохнул, словно

освободившись от тяжелого груза. Сергей был спокоен и почти счастлив, но, тем не менее, он стал

совсем другим человеком.
   
    Душевная травма оставила глубокий след. И, главным ее последствием стала ненависть к

женщинам, особенно молодым. Он не мог простить им предательства своей жены. Даже жёны его друзей,

вызывали у него неприязнь и недоверие. Единственно симпатичной ему женщиной, была жена доктора

Соня. Летом он стал бывать у них на даче. Поливал огород и играл с девочкой в бадминтон. А

иногда, по воскресеньям, они ездили с Евгением Ивановичем на Каменный остров играть в теннис,

которому он научился у доктора.
   
    Евгений Иванович всеми силами старался помочь Сергею обрести спокойствие и найти смысл жизни.

И внешне она казалась вполне благополучной и налаженной. Сергей купил кое - что из мебели, и

домашней утвари. Вновь стал покупать книги, и его комната опять стала выглядеть обжитой и уютной.

Но, в глубине души, жила затаенная боль от своей ущербности, оттого что  не имел права на обычное

человеческое счастье.
   
     Шло время, а он оставался один. Хотя врачи говорили, что, со временем, может произойти

улучшение, он даже и не пытался проверить это. Признаться друзьям в своей трагедии, казалось

унизительным. И они прибывая все в неведении, неоднократно пытались знакомить Сергея с молодыми

одинокими женщинами. В конце - концов, чтобы пресечь  навязываемые знакомства,  он вынужден был

открыть свою тайну. Все были ошеломлены этим известием. Друзья понимали, что ничем не могут ни

помочь Сергею, ни утешить. Оставалось только втихомолку сочувствовать ему.
   
     Постепенно, не питаемая взаимностью, угасла любовь к жене. А, вместе с ней, ушла ненависть к

женщинам. Но, вместо нее пришло ещё более неотвратимое, и безнадежнее чувство - потребности

видеть рядом с собой добрую, любящую женщину. И чем яснее он понимал невозможность этого, тем

сильнее желал. В конце - концов, это стало навязчивом идеей, от которой он не мог отделаться, что

вновь возвратило его болезнь. Понимая это, Евгений Иванович, тем не менее, не мог ему ничем

помочь. Одно дело, когда человек угнетен какими - то нереальными страхами, а другое, когда он

страдает от естественных причин.
   
     Правда, одинокий человек не такая уж и редкость, но каждый переживает по - своему. К

несчастью Сергея, он был натурой расположенной к семейной жизни, и взаимным заботам. Любил детей.

Но из всего этого, у него не было ничего. И чем старше он  становился, тем больше томился от

одиночества. Правда, теперь он чаше стал бывать у своих друзей. Но это были только считанные

часы. Все остальное время складывалось из однообразных и одиноких дней.
   
    Иногда, читая, он вдруг замирал от ощущения, что за его спиной стоит женщина. Ему казалось,

что она сейчас позовет его, что-то скажет, или, быть может, положит ему на плечи свои ласковые

руки. Ощущение присутствия было таким реальным, что он верил этому и ждал. Когда же ожидание

становилось невыносимым, оглядывался, каждый раз, пугаясь пустоты.
   
    По ночам ему снились обворожительные женщины, похожие скорее на фей, чем на реальных существ.

Они улыбались и манили за собой ласково касаясь его нежными руками. Он бежал за ними, изнывая от

желания овладеть одной из них, но между ними неожиданно разверзалась земля, или бурными потоками

разливались реки. Этот повторявшийся сон, превратился для него в наваждение, после которого он

просыпался с невыразимой тоской в душе.
    Так прошло несколько лет.

    Как-то возвращаясь вечером домой, и проходя мимо Дома Культуры, Сергей бросил беглый взгляд

на большую афишу. Вверху было написано "Для тех, кому за сорок". Ниже, цветными рассыпающимися

веером буквами -"Вечера танцев". Неожиданно какая - то, eщё не ясная надежда, заставила его

открыть тяжелую дверь и войти внутрь.
   
    В просторном, полупустом зале, танцевало не более десяти пар. Остальные присутствовавшие,

сидели на стульях, расставленных вдоль стен. В основном это были женщины средних лет. Нарядные,

аккуратно причесанные. Держались они свободно, но с достоинством. Из - за недостатка кавалеров,

танцевали, как говорили в старину -шерочка с машерочкой.
   
     Обратив внимание на мужчин, Сергей сразу разделил их на две категории  - стремящихся найти

женщину, которая бы их обстирывала и кормила и любителей любовных приключений, скорее всего

женатых. Чего ждали сами женщины от этих вечеров, Сергей затруднялся сказать. Скорее всего, они

просто приходили развлечься, Среди них были несомненно вырастившие детей, а возможно и внуков, но

теперь ставшие ненужными.
    
     Все это показалось ему удручающим и он, даже не успев ни с кем познакомиться, готов был

уйти, но в это время, открылась дверь и в зал вошла женщина лет тридцати пяти. Сергей посмотрел

на нее и ему показалось, что он узнал ее, так же, как узнал Отец Сергей женщину, заглянувшую в

оконце его кельи. Следуя примеру Отца Сергия, ему следовало тоже отрубить себе палец, или хотя бы

уйти, но он не сделал и этого.
   
     Не дожидаясь, пока женщина сядет, он пошел ей навстречу и пригласил на танец. У нее было

миловидное лицо, большие серые глаза и чудные каштановые волосы. Казалось, она была несколько

смущена, но глаза ее радостно блестели. Она ему сразу так понравилась, что он наделил ее всеми

достоинствами.
     Она казалась доброй, скромной, женственной и удивительно обаятельной. Танцуя о ней, Сергей

ощущал давно не испытанное удовольствие. Ее волосы пахли какими - то экзотическими травами,

вдыхая аромат которых, он испытывая легкое головокружение. Он чувствовал, что тоже нравится ей, и

это так взволновало его, что он просто не мог и не хотел думать о табу.
   
    Кружась в танце, он строил планы на дальнейшее их знакомство, заведомо обманывая самого себя.

Он поверил, что оно может быть невинным - танцы, кино, театр, хороший ресторан...
   
    Весь вечер они танцевали только вдвоем, увлеченные друг - другом.- "Ах, если бы не..." -

мелькала в его голове мысль, которую он не хотел додумать до конца.

    Когда они вышли на улицу, она спросила его, где он живет.
-Надо же, - удивилась женщина, - мы живем с вами совсем рядом!
   
    Ее возглас прозвучал не очень искренне, но Сергей не заметил этого.
-Так куда же мне вас отвезти? - спросил он.

     Не ответив на его вопрос, она вдруг сказала:
    -Может быть, вы пригласите меня на чашечку кофе? На улице так холодно и я что-то совсем

продрогла...
    -С удовольствием, - ответил он, посмотрев на нее с некоторым удивлением. Она казалась ему

скромной, если не сказать целомудренной и вдруг такая просьба. Интуитивно он понимал, к чему это

ведет. И, все же не отказал ей. Сергей помог ей снять пальто, и предложил сесть. Включив музыку,

спросил:
    -Чай или кофе?
    -Лучше коФе, - ответила она поправляя возле зеркала волосы. -А у вас тут очень мило! -

заметила она.
     Когда он вернулся из кухни с кофейником, женщина лежала раздетая, под простыней. Протянув к

нему обнажённую руку, она прошептала:
   - Иди скорей ко мне...
     Её лицо  было все таким же невинным и застенчивым.
   
    Сергея охватило такое волнение, что он чуть не выронил кофейник. Задрожали руки и ноги, а

сердце застучало как молот, отдаваясь в висках. Был момент, когда он готов был сорвать с себя

одежду и броситься навстречу зовущей его женщине, чтобы обнимать и целовать это живое, горячее

тело. Но в то же время, в его голове мелькнула  мысль - "она не простит мне этого!"
   
    С трудом справившись с волнением, он бросил на постель ее одежду, сказав при этом, внезапно

охрипшим голосом:
   -Одевайтесь, кофе будем пить одетыми! - и вышел из комнаты.

     Когда, он вернулся, она была уже в пальто.
    -Не провожайте меня, - тихо проговорила она и добавила: - мне ужасно стыдно... - на глазах ее

блестели слезы.
    Сергею стало до боли жаль эту тихую и робкую женщину, которая, наверное, как и он томилась в

одиночестве.
    -Простите меня, - сказал он, - я болен...
   
     Не спросив о болезни, она бросилась к двери, и уже через несколько секунд, ее каблучки

застучали по ступеням. А Сергей, потрясенный случившимся, так и стоял в растерянности посреди

комнаты.
     Всю эту ночь, он не сомкнул глаз, вновь и вновь переживая события прошедшего вечера. И хотя

он понимал, что получиться ничего не могло, его не покидало ощущение почти коснувшегося, но не

сбывшегося счастья. Он и сам был удивлен, что несмотря на импотенцию, продолжал испытывать

влечение. Но, быть может, его удовлетворили бы просто ласки? А женщина, как она могла

отреагировать на это7
    
    За несколько лет своего одиночества. Сергей почти смирился со своей участью, успокоился. Но

этот злосчастный случай, вновь потряс его душу, дав с новой  силой, почувствовать его ущербность.

На какое - то время,  он опять замкнулся. Вновь погрузившись в депрессию, перестал бывать у

знакомых. И опять замелькали однообразные будни стационара...

    Прошло ещё несколько лет.
    Как-то Евгений Иванович предложил Сергею почитать сборник рассказов неизвестного ему автора.
-Детектив, или фантастика? - поинтересовался Сергей.
    -Ни то к ни другое. Психологический рассказ. Почитай, думаю тебе понравится.
   
      Cepгей раскрыл книгу. На титульном листе было написано размашистым почерком: "На добрую

память верному другу, в знак признательности от автора". Ниже стояла заковыристая подпись,

которую невозможно было разобрать.
    -Ты знаком с писательницей? - удивился Сергей.
    -Да. Мы познакомились с ней, как и с тобой, в трудную пору ее жизни. И знакомы, вот уж, лет

двадцать!
   
    Возможно, если бы книга попала в руки Сергея, когда он был благополучен, он даже не стал бы

ее читать. А если бы и прочел, то не задумался  над прочитанным. 0н, как и большинство мужчин,

любил исторические романы, Фантастику, детективы. Психология его никогда не интересовала. Но

теперь его душевное состояние было таково, что его интересовала в первую очередь именно

психология героев.
    На первый взгляд, рассказы Лидиной могли показаться очень простыми и незатейливыми. Это были,

всего - навсего, маленькие истории из жизни. Но язык был настолько лаконичен, что ему удавалось,

всего на нескольких страницах, раскрыть и глубину образов своих героев и рассказать о их судьбах.
    
       Сергею понравились вое рассказы. К сожалению, у большинства из них, был плохой конец.

Казалось, автор задался целью показать на примере, как люди сами ломают свои жизни. А больше

всего ему понравился рассказ "Старая дева". Он читал и удивлялся схожести своих чувств, с

чувствами героини. Раньше, он, по своей наивности, считал, что все это, присуще только  мужчинам.

А оказывается, что и у женщин то же неистребимое желание любить и быть любимой. Та же нежность,

те же желания...
   
    Рассказ был написан таким правдивым языков, что Сергей невольно впал в заблуждение, считая,

что автор описывает свою собственную жизнь, и проникся к нему сочувствием. - Вот человек, который

способен меня понять! - подумал он с радостью.
   
    Впечатление от рассказа было таким сильным, что он долго не мог уснуть, перебирая в памяти

прочитанное.
   
    Возвращая Евгению Иванович книгу, Сергей спросил его с некоторым смущением:
-Ты  мог бы познакомить меня с этой писательницей?
   -Понравилось? – улыбнулся доктор, - Я же говорил!
    Сергей кивнул.
   -Так ты познакомишь меня?
   -Думаю, что смогу сделать это. Но сначала я должен поговорить с ней, она очень занятый

человек.
   
    Ожидая ответа, Сергей очень волновался, словно от этого знакомства зависела его судьба. Во

всяком случае, оно должно было сыграть какую - то роль. Он считал, что автор такой тонкий

психолог, глубоко понимающий человеческую душу, не может быть заурядным человеком. Но какая же

она? Молодая или старая? Если судить по знанию жизни, скорее всего пожилая, или даже старая. Но,

и в этом случае, Сергею представлялся необыкновенно добрый, располагающий, к откровенности,

человек.

    Через неделю, которая показалась ему целой вечностью, Евгений Иванович сообщил, что в субботу

они приглашены к Лидиной  на чай.
   
    В этот день, до самого вечера, Сергей, в буквальном смысле этого слова, промаялся, не зная

чем себя занять. Его одолевали мысли о предстоящей встрече. О чем он будет говорить с ней? А,

вдруг, она высокомерна и не контактна?
   
    На остановку, где у них была назначена встреча, Сергей пришел чуть ли ни, на час раньше.

Увидев его, Евгений Иванович eщё издали, помахал ему рукой:
-Небось весь день маялся? - угадал он.
    -Сказал бы "нет", так ведь все - равно не поверишь! - ответил смущенно Сергей. Немного

помолчав, он спросил: - Она строгая?
    -Успокойся, не съест, - ответил Евгений Иванович смеясь. - Ты словно  первый раз на свидание

собрался! Чего нервничаешь?
    -Робею. Никогда живого писателя не видел. Разве что по телевизору.
    -Писатели такие же люди, как и все прочие. С достоинствами и недостатками, - успокоил его

Евгении Иванович.
   
    Лидия Павловна жила в одном из новых районов. Собираясь к ней, Сергей ожидал увидеть

стандартную квартиру, обставленную стандартной мебелью, но был ПРИЯТНО, обманут. Стоило eму

перешагнуть порог, как он ощутил атмосферу уюта. Теплый цвет обоев, мягкий, слегка приглушенный

свет. Большое зеркало в красивой раме и откуда - то льющаяся тихая музыка. Все это располагало к

покою.
     Потом он переключил свое внимание на хозяйку дома. Сергей не ошибся. Хотя красивой ее нельзя

было назвать, весь её облик, а главное зеленоватые внимательные глаза говорили о ее доброте и

отзывчивости. Сергей, интуитивно, признал в ней человека, которому безбоязненно можно доверить

любую тайну или даже СВОЮ судьбу. Не мог он только определить ее возраста. Подумал, что между

ними должно быть, небольшая разница.
    -А вот и мы! - весело воскликнул доктор, поцеловав хозяйку и вручая ей ТОРТ. - Знакомьтесь –

Сергей  -Лидия Павловна,
    -Очень приятно. Евгений рассказывал мне о вас, - проговорила она улыбаясь.
    -И мне тоже приятно, - ответил Сергей и поцеловал ей руку. 
   -Заходите. садитесь, - пригласила она жестом, - а я пока самовар поставлю.
   
    Пользуясь отсутствием хозяйки, Сергей окинул взглядом комнату. В глаза бросалось обилие

живых, цветов. Это были какие - то ползучие растения и папоротники. В углу стоял аквариум с

подсветкой, в котором весело сновали золотые рыбки. Было много книг. На стенах висели небольшие

гравюры, и одна картина маслом - копия Саврасова «Грачи прилетели".
   -Это все Лидия Павловна рисовала, - объяснил Евгений. И копии тоже она писала.
   -В самом деле? - удивился Сергей.
   -Но все это было так давно, что даже самой не верится, -проговорила Лидия Павловна появляясь в

дверях. Присев на стул, сна повернула голову в сторону Сергея и спросила:
   -Так о чем вы хотели поговорить со мной?
   -Евгений Иванович дал мне ваш сборник почитать...-удивляясь своей робости, проговорил Сергей.-

Мне очень понравилось. Это что-то биографическое, я правильно понял?
   -Спасибо на добром слове, - сказала она. -А что касается биографии, то это, обычное

заблуждение читателей. – улыбнулась  Лилия Павловна. – Впрочем — перебила она себя, -в каждом

произведении непременно есть что - то личное. Без этого не может быть рассказа. Какие - то свои

переживания и умозаключения.  Наконец просто жизненный опыт автора. Как - то Акуджава сказал -

"если меня спросят о чем книга, я скаку - обо мне, потому что о чем бы я не писал, я пишу о

себе". И он прав! – Немного помолчав, она спросила: - еще есть вопросы?
   -Прочтите пожалуйста что - нибудь сами, - смущенно проговорил Сергей.
   
    С ним творилось что - то странное. Он, совсем по юношески,  робел от ее пристального взгляда.

А под ложечкой, странно сосало от ностальгии, по чему - то ушедшему, но желанному.
Лидия Павловна кивнула:
   -Хорошо.
   
    Подойдя к шкафу, она вытащила небольшую книжечку и стала листать.
    -Вот, пожалуй это "Ностальгия".- Сделав паузу, Лидия Павловна принялась читать. Голос у нее

был негромкий, и читала она тихо, но так выразительно, что слова проникали в самую душу. Сергей

еще никогда в жизни, не испытывал при чтении такого ощущения сопри-частности. Это было похоже на

гипноз. Все, о чем она читала, вставало перед его глазами как на экране. А голос все звучал и

звучал завораживая и куда - то унося. И был уже не какой - то отвлечённый герой рассказа, а он

сам, Сергей. Это у него томилась и страдала душа, наворачивались слезы.
   
    Когда она закончила читать, Сергей eщё какое - то время, сидел в оцепенении, не в силах

вернуться к действительности. Его будто разбудил возглас доктора:
   -Ну, что?
   -Да-а-а, - протянул Сергей неопределенно. Помолчав, он спросил:

   -Скажите, как вы это пишете?
   -Что вы имеете в виду? – не поняла она.
   -Откуда вы все это берете? Из жизни, или выдумывает?
   -Что-то из жизни -.а что-то...-начала она но замолчала.
   -Выдумываете? – повторил Сергей
   -Нет, я никогда ничего не выдумываю…
   -Тогда как же?
   -Это само приходит в голову, - просто ответила Лидия Павловна. - Я только записываю…
   -Как это, само приходит? - удивился Сергей, - А почему же в мою голову ничего такого не

приходит?
    -Ну…  этого я не знаю...- пожала она плечами. - И вообще ответить на ваш вопрос трудно.

Приходит это откуда - то извне. Мне остается только корректировать, если что - то не сOВпадает.

Мне кажется, что подобный процесс происходит и при сочинении музыки.
    -Для меня это, как и для тебя, тоже темный, лес! - заметил Евгений Иванович.   –
   - Давайте - ка лучше чью выпьем! - предложила Лидия Павловна вставая.

     Отодвигая пустую чашку, доктор попросил:
    -А теперь, Лидочка, спой мой любимый романс!
    -А ты подпоешь мне? - спросила она, садясь за пианино.
   Сергей любил музыку, но его любовь ограничивалась современными мелодиями или, какими - то

старыми песнями. И слушать ее, он привык по радио или с проигрывателя.
               
          Ты сидишь у камина и смотришь с тоской,
          Как печально камин догорает    – запела Лидия Павловна
          И как яркое пламя, то вспыхнет порой
          То, как буд - то опять угасает – подхватил доктор и, голоса их слились. Слушая их,

Сергей вдруг ощутил разницу между электронными синтезаторами и, настоящей, живой, музыкой,

которая звучала для него, непривычно и, вместе с тем, чарующе.
               
    Окончив этот романс, Лидия Павловна запела другой, тоже незнакомый Сергею.
   
    Дай друг скорее руку
    Нежным взглядом дари
    Забудь горе и муку
    Мой покой возврати

Зазвучало с мольбой и ему опять показалось, что Лидия Павловна поет о себе и своей несбывшейся

любви. И Сергей до отчаяния захотелось утешить ее. А песнь все лилась и лилась:

    Ужель так скоро любви огонь любви погас
    И злое горе постигло нас...
   
    Потом Лидия Павловна с Евгением Ивановичем спели еще несколько романсов. А  Сергей,

проникнувшись музыкой, сидел как завороженный. Такое было с ним впервые. Он даже представить себе

не мог, что можно до такой степени погрузиться в атмосферу звуков Всё, что его тревожило и

волновало, отошло куда - то на задний план, почти растворилось. Была только музыка и эти два,

слившихся воедино голоса.
   
     Когда они с Евгением Ивановичем уходили, Сергей попросил  Лилию Павловну дать ему еще что -

нибудь почитать из ее рассказов. А  потом, по мальчишески  смущаясь, спросил, может ли он eщё,

когда – ни будь, увидеть ее. Протягивая ему сборник, она сказала:
    -Дайте мне номер вашего телефона, я позвоню вам, когда буду свободна.
   
    Знакомство с Лидией Павловной произвело на Сергея большое впечатление, и он всю обратную

дорогу, говорил о ней.
     -Как жаль, что ты раньше не познакомил нас! - воскликнул он с сожалением. Удивительная

женщина! Такое чувство достоинства, а, вместе с тем, так открыта и проста в обращении. И, все же,

перед её превосходством, я робею… признался он.
    -Это я заметил, -утвердительно кивнул головой доктор.

    Лидия Павловна дала Сергею сборник, из которого она читала, рассказы.
    Книгу он прочел взахлеб, на одном дыхании, и принялся читать во второй раз, переживая вместе

с героиней её нелегкую судьбу. А потом, долго и нетерпеливо, стал ждать телефонного звонка

писательницы.
   
    Новое знакомство, было для Сергея, многозначительным. Ему казалось, что он соприкоснулся с

каким- то незнакомым, но, в то же время, притягательным миром, в котором Душа преобладала над

всем остальным. Духовным было всё – сама Лидия Павловна, её рассказы, картины, музыка и даже

цветы.

     Позвонила она, когда, он уже потерял БСЯКую надежду увидеть ее.
    -Вы можете придти завтра вечером? - спросила она. Приходите я буду вас ждать, - и повесила

трубку.
    Сергей был даже сам удивлен, с какой радостью  забилось его сердце.
   
     Несмотря на зимнюю стужу, ему удалось купить три темно красные розы и он, как на первое

свидание, торжественно, направился  к Лидии Павловне.
Болезнь сделала Сергея сдерженние. Он ПОЧТЕ никогда не говорил о своих проблемах, никому, никогда

не жаловался. Но, испытывая к Лидии Павловне, непонятное доверие, неожиданно разоткровеничившись,

рассказал ей о своем вынужденном одиночестве. Невольно он уподобился мужчинам, любящих

поплакаться перед женщиной, особенно, если она нравится.
   
    Говорил о том, как ему хочется видеть рядом особой ласковую женщину. Чувствовать ее внимание

и заботиться о ней, любить.
      Все это он говорил взволнованно и вдохновенно, где - то в глубине души, неосознанно,

связывая свои мечты с образом Лидии Павловны.
   
     Она слушала его с большим вниманием, не перебивая, и иногда кивала головой, говоря этим, что

понимает и сочувствует ему. Когда он кончил, она сказала:
    -Ну, если вас так прельщает семейная жизнь, вы могли  жениться на женщине несколько старше

себя, для которой секс уже не имеет значения.
    -Вы считаете, что это возможно? - спросил он, с надеждой глядя на Лидию Павловну.
    -Конечно. Сколько вам лет?
    -Скоро пятьдесят, - ответил он.
    -Знаете, у меня есть хорошая приятельница, моя ровесница, - в раздумье, проговорила Лидия

Павловна. - Она уже два года вдовеет и очень тяжело переносит одиночество. Возможно, она

согласится соединить с вами свою жизнь... Человек она очень интересный. Любит музыку. Неплохо

поет и играет на гитаре. Пишет стихи. И, ко всему этому, хорошая хозяйка.
       -Я готов согласиться даже на шестидесятилетнею, - сказал он почти с отчаянием. - Но ведь

она еще не старая...как же, если я... - начал он и не договорив, умолк. А в его голове, в это

время пронеслось -"но почему подруга, почему не ты сама?!" Впрочем, это и понятно. Предложения я

ей не сделал, а она, не  решилась предложить себя. Впрочем, быть может, я ей, просто, не

понравился…
    -Я поговорю с ней, - пообещала Лидия Павловна и сев за пианино вдруг заиграла что - то

мелодичное и грустное. Сергей слушал и ему вновь казалось, что Лидия Павловна выражает этой

музыкой, что - то свое, очень личное, сокровенное. И грусть эта, быть может,
по ушедшей молодости, или несбывшихся надеждах. А, вместе с тем, мелодия эта была созвучна его

собственной душе. О чем-то напоминала, тревожила. Он не знал, что это за произведение, но

спросить стеснялся, боясь нарушить очарование.
   
     Тихонько поднявшись, он пересел ближе к Лидии Павловне. Теперь ему было видно, в пол

оборота, ее вдохновенное, слегка разрумянившееся лицо. Оно было таким прекрасным, что Сергей

почувствовал, как его заливает волна нежности к этой необыкновенной  женщине. Он слушал и

мысленно повторял слова из какого-то стихотворения или романса: - продлись, продлись

очарованье... О большем он, казалось, не мог и мечтать.
   
    Возвращаясь домой, он бережно нес в душе давно забытое чувство восторженного восхищения. И,

все же, ему было нестерпимо стыдно за то, что он рассказал ей о своих проблемах.
   
    У Сергея  было довольно много друзей, но все они, как и он сам, жили  лишь насущными делами.

Может быть потому, что были людьми далекими от творчества. Никто из них не писал стихов, не

увлекался музыкой, не ходил по театрам. Лидия Павловна была для него женщиной из иного,

незнакомого мира, наполненного творческим созиданием и увлеченностью, которым он мог только

завидовать.
   
    Через несколько дней Лидия Павловна позвонила Сергею и сказала, что ее приятельница согласна

встретиться с ним и приглашает его к себе в выходной день.
   
    Сергею очень хотелось верить, что он может еще построить свою жизнь. Что у него вновь будет

семья и домашний уют. Кому - то он будет опять нужен. О любви он Б данный момент не думал,

считая,  что для такого позднего брака, достаточно обоюдного желания.
   
    Двери ему открыла симпатичная, еще не старая женщина, но он заметил, что в сравнении с Лидией

Павловной, она явно проигрывала. Встретила она его очень любезно и Сергей почувствовал, что

нравится ей.
    Представляясь, он обратился к ней по имени и отчеству.  Но она, мило улыбнувшись,

воскликнула:
   -Называйте меня просто Ликой.
    Пристально посмотрев на нее, Сергей подумал с сожалением - "ну, какая же ты Лика!..
   
    Пригласив его в комнату, она стала показывать ему какие - то альбомы с открытками. Потом

спела под гитару. Читала свои стихи, поила чаем с вкусными пирогами. Одним словом, делала все,

чтобы тоже понравиться ему. Но странное дело, это нисколько не льстило его самолюбию. И то, что

она стремилась в его лице обрести друга, скорее смущало его, чем радовало. И тут он понял, что и

в пятьдесят, близкой может быть не каждая.
   
    Возвращаясь домой, он испытывал огорчение из - за несостоявшегося знакомства и, в какой - то

мере, вину перед этой одинокой и в общем - то хорошей женщины. Он уже знал, что больше никогда не

пойдет к ней.
    Прощаясь, Елена Викторовна дала ему свой номер телефона и просила звонить. Но шли дни, а он

молчал...
     Хотя Сергей видел Лидию Павловну всего два раза, она постоянно владела его мыслями. Он

вспоминал прошлые встречи и мечтал о новых. Несколько раз он порывался звонить ей. Набирал номер,

но как только раздавался ее мягкий певучий голос, он, по мальчишески робея, поспешно опускал

трубку.
    Встреча была неожиданной. Евгений Иванович пригласил его в гости на октябрьские праздники и

первой, кого он увидел, была Лидия Павловна. И хотя Сергей пытался убедить себя, что в Лидии

Павловне он видит только друга, при виде ее, сердце, не знавшее в течение долгих двенадцати лет

ничего кроме тоски, вдруг  встрепенувшись, радостно забилось. Волнение было сильнее здравого

смысла и он вдруг, забыв о своей неполноценности, пожелал невозможного.
    
    Кроме Лидии Павловны в гостях были еще две супружеские пары и какой - то мужчина, о чем - то

беседовавший с  ней.
   Женщины не привлекали внимания Сергея, зато мужчины вызывали ревность. Ему казалось, что оба

неравнодушны к Лидии Павловне.

    После ужина были устроены танцы. Сергей пригласил ее, но так оробел от ее близости, что

потерял дар речи. В это время Лидия Павловна задала вопрос, которого он так боялся:
    -Ну, какие у вас результаты знакомства? Понравились вы друг - другу?
    Самое простое, было сказать правду, но сделать это Сергею казалось нетактичным и он солгал:
   -По моему я ей не понравился...
   -Не лукавьте, - проговорила она глядя ему в глаза. -Вы же знаете, что вы симпатичный и, я бы

даже сказала, красивый мужчина!
   -Правда? - с радостью воскликнул он, внезапно останавливаясь.
   -Ну конечно! - улыбнулась она и повлекла его дальше.
   -A Baм я нравлюсь?
   -Нравитесь, - призналась она без смущения.
   -В таком случае, я хочу вам предложить...- начал он но окончательно сбился, смутившись от ее

пристального взгляда. Он заметил, что она имеет привычку смотреть прямо, не отводя глаз, невольно

вызывая смущение.
    -Ну, и что же это за предложение? - поинтересовалась она.
    -Вы такая интересная женщина и одиноки...вот я и подумал... дружбу свою хотел предложить... К

сожалению, ничего другого я предложить вам не могу...- запинаясь проговорил он.
   
     Сергей лукавил. Не зря говорится, что надежда умирает последней. Предлагая ей дружбу, он, в

тайне, надеялся на нечто большее.
Некоторое время, продолжая кружиться в танце, Лидия Павловна в раздумье молчала глядя на Сергея.

Потом сказала:
    -Спасибо за комплимент. Что же касается меня, то хотя я и одна, но не одинока. Это разные

вещи. И друзей у меня дай бог каждому!
    
    -Ну а предложение ваше.. - она на мгновение опять умолкла. - Видите ли...заключать на дружбу

договор бесполезно. Она как любовь -или есть, или ее нет...
    -Значит от ворот поворот? - упавшим голосом спросил Сергей.

     В это время музыка кончилась, и все пары остановились.
    -Ну почему же! - воскликнула она, продолжая держать его руку.
     Видимо у Сергея был такой удрученный вид, что она добавила - да вы не огорчайтесь, мы будем

с вами водиться!
   
    Больше в этот вечер ему не пришлось танцевать с ней и он, как сыч, просидел в углу дивана,

следя издали, как она танцует с другими. И проводить он ее не смог, так как его опередил

серьезный мужчина, до этого разговаривавший с Лидией Павловной. Он крикнул ей:
   -Подождите меня, я вас провожу, у меня к вам разговор!
    Так они и ушли, а, огорченный Сергей, медленно побрел к трамвайной остановке.

    Через два дня Лидия Павловна позвонила ему и опросила:
    -Не хотите пойти со мной на концерт классической музыки русских композиторов? Моя  подруга

Лена заболела, и у меня один лишний билет.
    -Конечно хочу! - не раздумывая ответил он. - Когда и где мы с вами встретимся?
    -Концерт в филармонии, завтра в семь. Там и встретимся, - ответила она и положила трубку.
      
    Ее звонок привел его в смятение. С одной стороны он был рад встречи с ней, не с другой его

пугала классическая музыка. Ему никогда не приходилось бывать на таких концептах.
    
    Сергей считал себя образованным  и даже интеллигентным человеком, но при каждой встрече в

Лидией Павловной чувствовал, как далек он от ее духовного уровня. Становилось стыдно за свои

примитивные интересы, если не сказать серость. Что он видел, что знал о городе в котором   

родился, и прожил почти до пятидесяти лет.  С женой хоть в театр ходили. А как он жил все эти

годы после болезни? Не сам ли он был виноват, что его жизнь стала такой безрадостной и серой?
   
    Не зная классической музыки, он представлял себе, что это, какие - то симфонии, которых ему

не  понять. И сделал вывод, что это не для него. Оставались за пределами его интересов и музеи. И

он eщe смел, предлагать себя в друзья такой женщине, как Лидия Павловна! Было бы странным, если

бы он мог чем - то привлечь ее!
    С этими и подобными мыслями он ехал на концерт, радуясь и волнуясь.
   
    Лидия Павловна была уже на месте, и ждала его, возле дверей  зябко ежась.
    Увидев Сергея, она издали помахала ему рукой. Она опять, как впрочем, и всякий раз,

показалась ему какой - то иной, незнакомой, но не менее привлекательной.
   
    Сергей помог Лидии Павловне раздеться и был приятно удивлен ее нарядом. На ней было темно

синее бархатное платье с большим кружевным воротником, украшенное маленькой, красивой брошью. От

ее волос исходил еле уловимый нежный, волнующий запах духов, и Сергей поддавшись невольному

порыву, коснулся губами ее шеи. Он боялся, что она рассердится и невольно отпрянул от нее. Но она

только вопрошающе посмотрела на него и ничего не сказала.

    Разглядывая слушателей, Сергей был немало удивлен присутствием молодежи. В его представлении,

их место было на концерте современной эстрадной музыки.
   
    Поначалу, Сергей не мог сосредоточиться. В голову лезли какие - то ненужные мысли, но

постепенно, мелодия проникала в душу, куда - то маня, и приподнимая над землей. Нечто подобное,

он испытал, слушая игру на пианино Лидии Павловны. Но на этот раз ощущение было еще более сильным

и волнующим.
 
   Мелодия была незнакомая, но, тем не менее, удивительно созвучная его чувствам. Он не мог даже

сказать, о чем думал в ЭТО время, ощущая то грусть, то восторг перед чем - то светлым, отчего на

глаза, невольно, навертывались слезы.

    Вдруг он почувствовал, как Лидия Павловна дотронулась до его руки и сжала ее. Оглянувшись, он

встретил ее восторженный взгляд и понимающе кивнул. Сергей не запоминал названий, но с каждым

новым произведением уносился все дальше в беспредельные выси гармонии. Ему стало казаться, что

кроме этой волнующей музыки, и рядом сидящей женщины, руку которой он держал, не существовало

больше ничего. Страшно было подумать, что если бы Лидия Павловна не пригласила его на этот

концерт, он никогда бы не испытал подобного наслаждения.
    
    Даже когда музыка стихала, он еще какое - то время, сидел не шевелясь, не в силах сразу

вернуться к действительности. Подумать только, сколько раз он слышал по радио имена этих

композиторов, но к мелодии, никогда не прислушивался и не знал, что они написали такую чудесную

музыку!
    Когда они шли домой, Лидия Павловна спросила:
    -Ну, как вам концерт?
   
    Этого вопроса он ждал и боялся. В голове билась мысль – что сказать, как ответить? Наверное,

правду. И он сказал:
    -Можете считать меня совсем серым! Я никогда не думал, что классическая музыка, может быть

такой понятной! В частности «Времена года» Чайковского. Так просто и так понятно!
    -Я рада, что вам понравилось! – ответила она.
   
    В эту ночь Сергей долго не мог уснуть. Находясь во власти пережитого. В его ушах все еще

звучала удивительная, почти неземная музыка, а все его существо пронизывала трепетная нежность к

женщине. Каждая новая любовь всегда кажется более сильной и значительной. И Сергей был уверен,

что еще никогда в своей жизни так не любил. Вместо сексуального влечения, которое он испытывал к

своей жене, в Лидии Павловне его привлекало в первую очередь ее духовное начало.
   
     Для него имело большое значение, то, что она пишет. Помимо своей воли, он отожествлял ее

рассказы с ней самой, с ее переживаниями. И хотя он знал, что даже в любой повести  всегда есть

доля вымысла, написанное ею, воспринимал как действительность. А так как многие ее рассказы были

грустными и имели печальный конец, он был уверен, что Лидия Павловна несчастна в любви. Да и как

было иначе объяснить ее одиночество?

     Правда, внешне она выглядела вполне благополучно, видимо она не стремилась искать опору в

мужчинах. Она была слишком независима. И это тоже вызывало у него уважение. Если бы он только мог

сделать ее счастливой! Здравый смысл должен был подсказать ему, что его чувство не может привести

ни к чему хорошему, и самым разумным было бы прекратить это знакомство. Но Сергей уже не мог

совладать с собой. Слишком долго он был одинок и несчастен. И он, избегая думать о возможных

последствиях, старался убедить себя, что ему ничего больше не нужно, как только видеть и слышать

ее.
   
    Придя как - то вечером к Лидии Павловне, он застал там, кроме прочих, Елену Викторовну. Хотя

он ничего не имел против этой жен-шины, но встреча с ней была ему неприятна, так как он боялся

объяснения. Правда, он надеялся, что она правильно поймет его молчание, но ошибся. Увидев его,

она приветливо улыбнулась как старому знакомому и спросила:
   -Ну что же вы не позвонили и не зашли, я ждала вас!
   
    Сергей был в явном замешательстве. Правды он не мог сказать и соврал:
    -Товарищ попросил сделать перевод, с английского, а я давно не занимался языком, и порядком

забыл его. Пришлось повозиться...
    Кажется, этот ответ удовлетворил ее. Но что скажет он ей в следующий раз, если она вновь

пригласит его?
   
    Среди гостей Лидии Павловны были, видимо, литераторы и музыканты. Особое внимание Сергея

привлек высокий мужчина с седыми волосами. Несмотря на возраст, а было ему не меньше шестидесяти,

у него было удивительно красивое интеллигентное лицо и приятный, бархатный голос. У Сергея сразу

же мелькнула мысль, что такой мужчина, не может не нравиться женщинам. С Лидией Павловной все

мужчины были предупредительны и внимательны, но этот человек проявлял к ней особую

почтительность.
      
     В своих компаниях, Сергеи никогда не задумывался каков он есть. Теперь же он невольно

сравнивал себя с друзьями Лидии Павловны и должен был сознаться, что сравнение было не в его

пользу.
     Разговоры велись о театре, о музыке, в которых Сергей, к своему сожалению, не мог принять

участия, и мучительно страдал от сознания своей ограниченности. Он никогда не стремился никому

подражать, но теперь дал бы много, чтобы уметь так ловко подать женщине стул, поцеловать руку,

сделать комплимент.
   
    После чая, седовласый мужчина, которого называли Князем - Сергей не понял, была ли это его

фамилия или прозвище, сел за пианино и бегло пробежав пальцами по клавишам, спросил:
    -Ну что, споем?- после чего, не дожидаясь, вновь заиграл и тут, к удивлению Сергея, все гости

запели: -"Вечерний звон, вечерний звон...»
   
    По всей вероятности, для них это было любимым занятием. Пели они слажено, как в хорошем хоре.

И из всех голосов выделялся мощный голос Князя. Сергей же воспринял это как некое чудо. - Вот,

оказывается, как можно и, наверное, нужно жить! -С восхищением подумал он.
   
    Он жил теперь от встречи до встречи с Лидией Павловной, не переставая думать о ней. Человеку

просто поверить в то, чего ему так хочется и, несмотря на ревность, и сомнения, которые он

испытывал в присутствии её друзей. Сергею стало казаться, что и он не безразличен Лидии Павловне.

И все же, не смел признаться ей в своих чувствах.

    Как-то уходя от неё, он поцеловал ей руку, но получилось это как- то так неловко, что она,

засмеявшись, нежно потрепала его по волосам. Он поднял голову и на какое - то мгновение их лица

оказались совеем рядом. Он увидел вблизи ее смеющиеся глаза и полуоткрытые в улыбке губы.

Внезапно им овладело непреодолимое желание поцеловать ее и его охватило давно забытое волнение. 

Глаза невольно закрылись в истоме, но в это время кто – то резко позвонил в квартиру, и Сергей,

вздрогнув, отстранился от Лидии Павловны. Он даже не заметил, кто ЭТО был, и ушел не простившись.
   
   Накануне майских праздников, Лидия Павловна позвонила ему и сказала, что второго мая они идут

в гости к Князю.
   -Удобно ли это? - усомнился Сергей, - мы ведь с ним почти не знакомы...
   -Удобно. Вы пойдете со мной. Захватите только бутылку вина.
     Договорились, что он зайдет за ней и они потом, вместе поедут к Князю.
   
    По дороге она рассказала о нем Сергею. Оказалось, что он поёт в оперном. Князь, это его

фамилия. Когда - то у него была большая любовь, закончившаяся  трагически и он, так и не

женившись, остался холостяком. Лидия Павловна хвалила его, говоря, что он очень интересный

человек. Что кроме основного занятия пением, хорошо рисует и лепит. Ну и, конечно, хороший

музыкант.
   
    Князь жил в центре города, в большой однокомнатной квартире, переделанной из коммунальной.

Комната была огромная, метров тридцати, с большим окном - фонариком и лепной гирляндой в центре

потолка. Мебель, согласно современному дизайну, была расставлена по зонам. Рабочая зона с

письменным столом и книжными полками, зона отдыха с диваном и журнальным столиком, музыкальная

зона с роялем.
    Оказалось, что у Князя - Даниила Данииловича был день рождения и гости, выстроившись

полукругом, запели величальную. А потом именинник, набрав воздуху в свои обширные легкие, стал

гасить многочисленные свечи, которыми был утыкан огромный торт.

    За столом было шумно и весело. Звучали тосты и пожелания. Поужинав, гости расселись вокруг

рояля, за которым уселся виновник торжества. Пели хором русские старинные песни. Потом, Даниил

Даниилович исполнил несколько романсов. Закончив, он обратился к Лидии Павловне:
-А теперь давайте cпоём нашу любимою!
   Это оказалась песня когда - то, очень давно, слышанная Сергеем. Кажется неаполитанская. В ней

были такие слова:

       Взгляд ваших глаз
       Был понятней, чем тысячи фраз. 
       В тот дивный час
       Потерял я и счастье и вас.
   
    Видимо Даниил Даниилович и Лидия Павловна давно уже спелись, так как голоса их сливались

воедино и звучали трепетно и волнующе, трогая до глубины души. Пение было прекрасным, но Сергею

вдруг стало грустно и тревожно. В их согласном пении ему слышалось нечто большее что, быть может,

связывало этих людей.
   
    Когда романс кончился, Даниил Даниилович, с увлажненными слезой глазами, воскликнул:
    -Спасибо, царица! - и поцеловал Лидии Павловне обе руки, а потом, вскочив, вдруг крепко

поцеловал в губы.
    -О-о-о! - прозвучало восхищенное восклицание слушателей и вдруг кто - то спросил:
-Скоро ли свадьба?
   
    Сергею показалось, что у него остановилось сердце. Он со страхом ждал ответа. Лидия Павловна

сказала смеясь:
   -Обещал жениться, когда народного получит!
   -Скоро, скоро уже, - заверил гостей именинник.
   -Все кончено! - с болью и отчаянием подумал Сергей и, ни с кем не прощаясь, выбежал из дома.

Очутившись на улице, он никак не мог понять в какую сторону ему идти. Долго плутал, не узнавая

знакомых местности. Спрашивая прохожих где остановка и вновь куда - то брел. Домой он добрался

только поздней ночью и не раздеваясь, упал на диван. В голове билась только одна мысль - все

кончено! Не будет больше ни встреч, ни музыки, ни слов. Жизнь не имела смысла...
   
    На другой день он не пошел на работу. До самого вечера, он пролежал на диване без еды и

питья. Не было никаких желаний.

    Несколько paз сосед звал его к телефону, но он даже не ответил ему, продолжая лежать в полной

прострации. Звонил Евгений Иванович и узнав от соседа, что Сергей не поднимается, в тот же вечер

примчался к нему. Увидев неподвижное тело, он понял, что с Сергеем опять что - то случилось.

Присев к нему на диван, он стал тормошить его:
   -Сергей, что с тобой, что случилось? Ты меня слышишь? Не молчи!
   
    С трудом раскрыв пересохшие губы, Сергей прошептал:
   -Все кончено...
   -Что кончено?
   -Она выходит замуж за Князя...- тихо ответил он. - Я ей не нужен…
   
   Поняв в чем дело, Евгений Иванович выскочив в  коридор,  бросился к телефону. На его счастье

Лидия Павловна оказалась дома.
   -Лида, это я, - сказал он взволнованно. С Сергеем очень плохо.  Я не знаю, какие у вас

отношения, но только вы можете ему помочь!
   -В чем дело, объясните, я не понимаю вас.
   -Он вас любит!
   -Это я уже давно поняла. Но что я могу сделать для него? - тоже волнуясь, спросила Лидия

Павловна.
    -Сергей сказал, что вы выходите замуж за Князя. Для него это удар, который он вряд - ли может

перенести. Я боюсь за его рассудок.

    -Но это же, была только шутка! - воскликнула она огорченно. У нас с Князем только добрые

отношения, хотя с его стороны... впрочем,  это не имеет значения. Но чем же я могу ему помочь? -

вновь спросила она.
    -Вы женщина и лучше знаете, что надо говорить в таких случаях. Убедите его, хотя бы в том,

что это была шутка. Дайте ему  шанс...Берите такси и приезжайте! -Евгений Иванович продиктовал

адрес.
-Хорошо, я сейчас приеду! - сказала она и положила трубку.
   
    Как только дверь за доктором закрылась, рассудок Сергея стал вновь погружаться в серую мглу. 

Перед его широко открытыми глазами проходили какие - то неясные образы. Иногда они приобретали

черты знакомых людей, перевоплощались, и вновь исчезали, тревожа и пугая. Душу раздирала тоска,

переходившая в нестерпимую боль.

    Он уже знал, что ничто, кроме одного, не избавит его от мучений. И средством этим была

смерть. Но на этот раз, никто не должен был помешать ему. А она, находилась совеем близко - в

уголке домашней аптечки, в небольшом коричневом пузырьке. Надо было только подняться с дивана и

протянуть руку. Но тело его налилось свинцовой тяжестью и не повиновалось ему.
   
    Вдруг ему показалось, что дверь медленно открылась и на ее пороге появилась женщина. Она не

стала зажигать свет, а немного постояла, пока ее глаза не привыкли к сумраку. Потом, сняв пальто,

и бросив его на спинку стула, двинулась в его сторону. Вглядываясь в знакомую фигуру, Сергей не

был уверен в ее реальности, она казалась ему видением. Чудным, но бесплотным.  Дойдя до дивана,

на котором он лежал, она присела и заглянула ему в лицо.
   -Сережа, - тихо позвала она.

    Все еще не веря в ее существование, он промолчал. И вдруг ощутил, как её нежные, теплые

пальцы стали ласкать его лицо.
     Легким прикосновением, она коснулась его шеи, лба, запёкшихся губ. Сперва, он воспринял это

как нечто, не относящееся к нему. Но, постепенно, тепло её рук, проникло вглубь его тела, пока не

коснулось души, которую, вдруг залила горячая волна нежности. И он, почти физически, ощутил, как

из его груди удаляется, какой - то, острый предмет. А, вместо этого, в его душу, вливалась

животворное чувство. Ему казалось, что он, ещё никогда в жизни не испытывал такой горячей

нежности и наслаждения от близости любимого существа.
   
    Он лежал, боясь пошевельнуться, чтобы не спугнуть неповторимость этого мгновения. Лидия

Павловна вновь окликнула Сергея по имени и вдруг наклонившись, поцеловала его в губы. Сердце его

дрогнуло от радости.
   
    Медленно сев на диване, Сергей обнял Лидию Павловну за плечи и прижал к своей груди.

Неожиданно из его глаз полились слезы радости, унося из его больной души тоску и боль

одиночества. А он, даже не замечая этого, всё целовал и целовал любимую женщину, вновь вернувшую

его к жизни. И если отношения их не станут близкими, он будет благодарен судьбе за пережитую

минуту счастья.
                --оо0оо--