Недосказанная сказка...

                НЕДОСКАЗАННАЯ СКАЗКА.

    – Далеко-далёко, высоко-высоко, там, где Жар-птица крылом махнула, сине море всколыхнула, солнце тучей затянула, звёздам в душу заглянула, град стоит неведомый, только богом видимый… – тихо звучал мой голос в притемнённой спальне.

    Внук удивлённо хлопал голубыми глазёнками и таращил куда-то, то ли поверх моей седеющей головы, то ли за плечо.

    Замерла, мгновенье понаблюдала за трёхлетним малышом.

    – Что ты там увидел, мой Лучик?

    Заворожённо смотрел и не мигал, превратившись в персонажа немой сцены.

    Вздохнула тайком: «“Ревизор” в чистом виде!»

    – Расскажешь, что интересненького увидел?

    Постаралась осторожно пробиться в оцепеневший разум дитя. Тщетно.

    – Поделишься сказкой?

    Все попытки расшевелить бесславно провалились.

    Поражённо выдохнув, медленно обернулась, стараясь не делать резких движений, всей душой надеясь, что мальчишку так заворожила кошка Муся. Надежды не оправдались.

    Муси не было за моей спиной, как не было и самой спаленки!

    Затаив дыхание, метнула взгляд на ребёнка, убедилась, что не схожу с ума: он это тоже видел! Перевела взор на…

    Что же это было? Экран? Зыбкая дымка с голограммой? Жидкое зеркало? Хотя, почему зеркало? Оно ведь не отражало. Нет, это был именно экран на всю стену.

    Повернулась вполоборота, убедилась, что внук не испытывает паники, тепло улыбнулась, когда перевёл на меня взгляд.

    – Сказка? – восхищённо выдохнул, загоревшись, привстав на постели. – Телевизор?

    – Да, – вынула малыша из кроватки, посадила на колени, укутав в одеяльце. – Посмотрим? Не забоишься?

    – Не-а, – мотнул белокурой крупной головкой, прижавшись тёплым тельцем доверчиво и мягко.

    – Что ж, посмотрим. Ты только скажи, когда станет страшно, хорошо?

    Дождавшись согласного кивка, поцеловала душистые волосёнки и обернулась к экрану.

    Понимая, что этого просто не может быть, и что всё увиденное лишь порождение моего разума, сознавала, что это не совсем так: был свидетель трёх лет, который видел то же самое.

    Почему не испугалась? Почему не соскочила, не схватила дитя на руки и не кинулась?.. Вот именно: не кинулась. Некуда было кидаться. Комнатка оказалась перерезанной наполовину этим «экраном», растворив привычные предметы и очертания жилья. Не было ни шкафа с кроватью, ни стола с креслом, как и двери. Некуда была бежать.

    Окно? О нём почему-то не было даже мысли. Почему? Бог его знает.

    По какой причине необычное видение не вызвало дикой паники и истерики? Отчего на душе было тихо и… спокойно? Уже ль потому, что «они» хотели, чтобы я это увидела? Увидела наяву тот мир, который не первый год видела во снах? Вероятнее всего, пришёл срок. Их не смутил даже ребёнок.


    Все мы видим чудные сны, загадочные, сказочные, фантастические, разве нет? Вот и я их видела всегда, с детства. Только у большинства людей подобные «киносеансы» случались всё реже, исчезая к тому времени, когда покидали отчий дом, шли в самостоятельную жизнь, начинали трудный путь становления.

    Почему меня сны так и не отпустили? Буйная фантазия? Болезненная впечатлительность? Нежелание становиться взрослой? Или… «дар»? К последнему склонилась очень скоро: уж слишком часты и специфичны были сны-наваждения.

    Сначала было не до них, жизнь не слишком способствовала, чтобы акцентировать на этом внимание.

    Тогда произошло то, чему лишь спустя десятилетия нашлось объяснение: поняв, что до меня всё труднее достучаться, «они»… стали удалять помехи, что препятствовали «связи»! В течение десяти лет потеряла всех, кто занимал внимание и помыслы: любимых и близких.

    Невероятным усилием воли удалось расширить «дар» и остановить полосу потерь, убедить «гостей», что буду доступна и без такой жуткой «зачистки». И «они» успокоились.

    Как только одиночество стало неотъемлемой частью существования, «гости» открыли… портал связи: отныне, через сны-видения, могли беспрепятственно рассказывать, показывать их истории.

    Зачем? Спрашивала неоднократно, восставая по-глупости. Ответ был краток: «Не можем “уйти”. Расскажи о нас!»

    Тогда стала рассказывать подругам, знакомым, случайным людям-попутчикам свои «сны»: смеялись, качали головами, приговаривали: «Это ж фильм настоящий! Эх, снять бы…», жалели, что им не снятся такие сказочные видения.

    Понимала, что «гостям» этого мало, но большего сделать была не в силах. До поры до времени «им» хватало и такой «поминки», пока… Пока в портал не хлынуло сущее…

    Как назвать «это»? Видения были и о древнем, совсем седом прошлом, и… о далёком будущем! Вот это больше всего поражало! Ладно прошлое, оно уже оставило информационный след, его можно «видеть» и считывать, но будущее… Как можно видеть то, что ещё только будет? Как смириться с такими «гостями»? Почему приходили сюда, в прошлое для них? Спрашивала, отвечали с грустью: «Мы там ушли незаметно и быстро! Это так обидно…» На вопрос, почему ко мне, радостно выдыхали: «Сотни лет стояли за стеклом и стучались, лишь ты открыла…» Если бы так! И не думала.

    Не раз сказала «спасибо» бабушке-ведунье, передавшей проклятый «дар»: видеть и слышать гостей из-за грани. Смирилась, научилась с этим жить, пока…


    …Экран был огромным, живым, настолько реальным, что невольно взяла на руки внука и прижала к себе: мог запросто шагнуть туда! А там была… сказка: будущее, которое показывали, не спрашивая желания. Всё было непривычно, волшебно и загадочно. Вот и распахнуло дитя синь глаз, часто дышало от распирающей радости, дрожало тельцем живым и родным.

    Только недолго было весело. По ту сторону «телевизора» стала разворачиваться настоящая трагедия*, совсем не для детского восприятия и глаз.

    Хорошо, что внук сам это понял.

    – Плохая сказка! – надул обиженно губки и отвернулся. – Выключи, баба!

    – Я потеряла пульт, – прошептала, прижимая к груди кроху.

    Лишь безмолвно молилась, упрашивая «гостей» свернуть «показ», отложить на время.

    Не уступили, помогли усыпить дитя: почти мгновенно засопел, обмякнув на руках.

    Мне же не оставили никакого выбора, заставляя смотреть и быть в гуще событий, поселяя мою суть то в одного персонажа происходящего, то в другого, буквально вынуждая жить их жизнью и переживаниями: с ними работала, ссорилась, убегала, переносила горечь насилия, торжествовала и любила.

    Только бессильно хмыкала про себя: «3-D, говорите? Вы не чувствуете этого! Да тут все 7-D!»


    …Из морока-наваждения вырвал тихий стук… в дверь спальни!

    Дёрнувшись от ощутимого болезненного внутреннего удара, едва удержала в абсолютно онемевших руках внука. Чудом не выронила. Даже не разбудила.

    – Мам! – шёпот проник в щель двери, потом в ней появилась голова дочери. – Уснула с ним, что ли?

    Вошла, вынула из моих рук сына, осторожно положила в кроватку, укрыв одеяльцем и натянув покрывало поверх перекладин.

    – Айда чай пить, блины напекла…

    Едва встав с маленького стульчика, поковыляла, опасливо окинув привычную уютную комнатку: всё на местах, экран растворился без следа, только… Замедлила шаг, метнув взгляд на стену над кроватью: рисунок обоев слегка дрожал, будто под стеной стоял раскалённый обогреватель. Вздохнув тяжело, поняла: «они» стоят там, за стеклом бытия, и ждут нового сеанса связи.


    – Что за сказку этот раз сочинила? – смеясь, дочь подала чашку смородинового чая, пододвинула тарелку с блинами. – Вот уж рассказчица! Да он меня потом забодает, требуя её почитать! Ты их записывай, что ли?

    – Не выйдет. Рассказываю в момент озарения, особого вдохновения, – криво усмехнулась, намазывая сметаной блин. – Это ж, как под наркозом! Потом хоть стреляй – не помню!

    – Придётся магнитофон ставить рядом, – хихикнув, дочь тепло окунулась в мои глаза, непонятно сверкнув лазурью. – Или… видеомагнитофон?

    – Рискни…

    Мои тихие слова повисли в абсолютной насторожённой тишине. По спине пробежали тревожные «мурашки», холодок царапнул под ложечкой. Заметив побледневшие лица вокруг, поняла, что не одинока в чувствах и ощущениях.

    Принялась за чай, размышляя: «Нет, “им” не понравится, что кто-то кроме меня может увидеть их мир воочию. Обойдёмся моими глазами и рассказами».

    – Найдём лучше выход, – зять прохладными глазами скользнул по лицу. – Печатать умеете? – увидев кивок, вздохнул облегчённо. – В следующий раз привезём компьютер. Хочу, чтобы ни одна сказка не осталась недосказанной…

    Не ожидая согласия или обсуждения темы, домашние старательно пили чай, оставив меня с мыслями наедине, за что была благодарна.

    Предложение было весомым и своевременным.

    «А ведь это выход! Буду писать фантастику! – весело улыбнувшись, встряхнулась и расправила плечи. – Я дам вам новую жизнь, “визитёры”! Живите вечно на страницах произведений!»

    Едва подумала, на веранду ворвалась белая голубка и, пометавшись, вылетела прочь, задев мою голову лёгким крылом.

    Родные ахнули в едином порыве, распахнули глаза, открыли рты.

    Опустив глаза на чашку, увидела, что на поверхности чая плавает ослепительно белое пёрышко. Достала, отряхнула, показала домашним.

    – Небеса дали «добро»! Так и быть. Везите технику…

                *…настоящая трагедия – отражена в рассказе «Взгляд из будущего».
                http://www.proza.ru/2015/03/16/95

                Март, 2015 г.

                Фото из Интернета.

                http://www.proza.ru/2014/10/02/82