Хлеба. ПЕЩЬ РА

                ХЛЕБА

                Урал, 1970 год.
 В деревне этой (куда мы иногда бегали в самоволку из военной части)
 три семьи Хлеба пекли. По пятницам.
 Дух свежевыпеченного хлеба, что заполнял селенье, мог голову вскружить. Хотя у всех троих хозяев Хлеба очень сильно отличались друг от друга.
По вкусу, по аромату и виду.  В двух избах пекли и пшеничные хлеба, и ржаные.
 Самый «духовитый» — в крайней хате.А какой вкусный!
 Хозяевам далеко, далеко  за девяносто, но оба самостоятельные, бодрые, весёлые  и общительные… 
       Многому научить могут и хотят.
 — Пшеничный хлеб – для баловства, потеха барская, так, иногда…
Здоровый самый, и для работы, на каждый день – хлебушек ржаной, озимый.
Да и на праздники – на меду, печатные, ржаные пряники – вкуснее нет!
Мы для себя, для праздников особых, значимых, и для таких вот дней, когда «Для Здравы» и соблюдения Традиций, по полоске ржи, пшеницы, ячменя, овса растим. Протираем на меленке из двух камней, что ещё деды наши привезли сюда. Перед тем, как промолоть, их прорастим немного, только чтоб проклюнулся росток, тогда они самую силу набирают. Потом просушим,
и в меленку. С молитвой, гимном…
— А зачем растить самим, когда колхозы есть, и там вам можно получить зерно любое, как соседи ваши получают?
 — Там другое. Там машины, даже ругань иногда, что вредит всему,
потому что ругань для смерти...
     А здесь- ДЛЯ ЖИЗНИ–потому и  руками, и с молитвой.
Хотя и мы  муку, зерно берём в колхозе, а наше только добавляем, как основу. Чисто наше, взрощенное  зерно – только по особым дням, и «Для Здравы».
Их хлеба ты пробовал сам, наши тоже, разницу почувствовал, аль нет?
 — Действительно вкуснее, ароматней, мягче.

    Хозяйка мне – Иди сюда, вот каравай, что с прошлой пятницы остался. Накрою я холстом его – садись!  Садись, и спорить перестань!
      Смущаясь уселся, минут так пять сидел…
 — Теперь вставай, смотри!
 — О, чудо! Он опять, как только что спечён! Опять поднялся!
 — Никакого чуда нет. Здесь даже ПОСЕВ ЗЕРНА необычайно важен!
Даже когда его на семя отбираешь, разговариваешь с ним.
====================
 (Песня – «Спящему Зёрнышку»
Записала и спела Татьяна Сорокова.
Есть в Моём Мире, в музыке)
 «Спящему зернышку…»
 Ясному солнышку,
 Спящему зернышку,
 Быстрому соколу,
 Небу высокому…
 Месяцу светлому,
 Далью рассветною,
 Прошепчу ветром я
 Слово заветное…
 Дуйте ветры буйные,
 Дуйте ветры сильные
 Над Землею – Матушкой,
 Над травой ковыльною…
 Звездною россыпью,
 Легкою поступью,
 Ножками босыми
 По небу, по снегу…
 Белыми перьями,
 Синими крыльями,
 Старым поверьем ли,
 Сказкою, былью ли…
 Разливайся, реченька,
 Разливайся, быстрая,
 Пой, сердце нежное,
 Пой, сердце чистое.
 Ястребом, волком ли…
 Бархатом, шелком ли…
 Вышито – спорото
 Серебро – золото…
 В землю ли брошено,
 Взрощено – скошено
 Спящее зернышко —
 Ясное солнышко…
 Занимайся, зоренька,
 Занимайся, ясная –
 Поднимайся, Солнышко,
 Поднимайся, красное!
========================
– Разговор с зерном и семенами? Хотя и мои родители с семенами,
с кустами-яблонями, даже с водой разговаривали…
 — Правильно. Ведь Сила Слова – в Образах, что за ними стоят.
Увидел Образ –почувствовал, куда зерно годится – в муку и в Хлебушек,
«Для Здравы» тесто, иль Златые, для Посева Семена. Куда их применить.
Когда их вручную сеешь, движением от сердца отдаёшь и Зерну,и Матушке-Землице свою энергию-Любовь. Когда Зарёю Ясной, по росе обходишь Ниву,
 то чувствуешь её. И знаешь, что дальше делать. Когда Зерно созрело,
 то урожай серпом ты жнёшь движеньем к сердцу. И Жнёшь, и сеешь с песнями зерно… Готовились и к севу, и к жатве, как к Священным, Великим Праздникам, омывшись, даже специальную, ненадёванную ни разу рубаху стараешься надеть. Весною – в Великой Надежде… Осенью – в Великой Радости за урожай,
и уверенности в Будущее…
 — Сейчас для многих, конечно проще, на первый взгляд.
Не все Единство Жизни чувствуют,  не все Связь мыслей, действий  и вещей воспринимают как Продолжение Жизни, как Взаимодействие Живого.
А Образы – Основа чувств и мыслей, как фундамент действий,
вообще почти что все забыли.
 – Образы увидеть нужно только когда с зерном имеешь дело?
 — Образы – основа любого дела. И вИденью в старину специально обучали.
За любым  из слов,и даже за буквицей любой видеть Образ. Видеть, чувствовать и понимать, как один Образ «перетекает» в другой, как меняется «картина действий». И чем ярче, чётче, тем лучше и правильнее понимание процесса. 
Когда учился ты читать,  за буквой «А», за буквой «Б» какие Образы стояли?
 — Ну… разные… Да просто буква «А» и буква «Б», и как они звучат…
 — Вот послушай и представь: Аз – значит я, что на Земле, Бога Ведаю – значит –Бога знаю, Глаголя – значит понимаю, произвожу, произнося — действую, Добро… И так – все сорок девять буквиц. Медленно, с чувствами произнеси…
 — Аз Бога Ведаю, Глаголя Добро… ЗДОРОВО! Сразу понятен Смысл! А почему
 «Аз Бога…»? Ведь в учебниках истории пишут – Аз буки веди… Да и буквиц разве сорок девять?
 — Буквиц до Петра было сорок девять. Теперь о смысле. Смотри, как изменился: Аз – я то есть, буки – страшилка есть такая. Наверняка ей тебя
 в детстве пугали -  вот придёт буки, забодает, забодает… Веди – приведи её сюда… да ещё говоря, творя добро… Ну как, какой Образ и какой Смысл получается?
 — Действительно, какая то страшилка получилась…
 — Вот, вот.  Ладно, давай действовать, а то не успеем, дел много.
 Пошли, омоем руки, чело, и начнём.
 — Вот смотри – из кадки тесто вынимаем. Без боязни, оно уже перестало липнуть, три раза поднималось, созрело в лоно «пещи ра» войти, чтоб там,
 в Жару родился Хлеб из теста. Так, руками выровняй по кругу караваи все. Теперь вот этим правилом деревянным  проведи крест на крест поглубже. Хорошо. Аккуратно в середине двумя ладонями, вот так, вынь тесто, сюда его. А эту ямку заполни пшеничным тестом и выровняй его.
 – Красиво! Каравай ржаной, а в середине, как солнышко – пшеничный.
 И это – как лучи.
 – Молодец, понял. Именно солнышко… Здесь единение мужского и женского начала…  Таких Хлебов семь караваев надо. Остальные девять – просто ржаные. Накрест мы всегда их надрезаем.  Четыре доски  с караваями готовы, пусть постоят пока, а мы пойдём, займёмся пещью… Угли, золу убрали. Жар, что надо, готова «Пещь Ра». Солому разложи ровнее, чуть сбрызни этим квасом. Доски
с караваями шибче задвигай, вот так!  Быстро справились… Пойдём, подышим. Хозяйка позовёт, когда хлеба переставить надо.  Каждую доску другою стороной в пещь опять направить.
 — Пора. Надень прихватки-рукавицы… Переставил, теперь из этих мисок глиняных сюда, вот в эти формы вдавливай, впечатывай пряничное тесто.
 – Красивые рисунки.
 – Это для печатных пряников. Наверно слышал про такие?
 — Даже ел. А у Пушкина в «Золотой рыбке» — …заедала пряником печатным…
 — Слова словами, давай чуть побыстрее – пора Хлеба вытаскивать – созрели!
И эти доски сразу в пещь…
 Вытащил четыре доски, на каждой – по четыре красивейших, духмяных каравая пышут жаром… Красота!
 Хозяйка каждый сверху обмазала топлёным маслом, покрыла рушниками…
 – Вот эти  семь командиру отнесёшь. Передай  с поклоном  каждый.
 – Ого! Они же каждый килограммов шесть-семь. Зачем ему их столько?
У него что,свадьба намечается?
 – В полпуда каждый каравай. А ему столько и не надо. Вам всем  на стол,
От всех нас, стариков.
 – За что такой подарок?
 – Сейчас и не поймёшь. Потом, когда ни будь, а может, и не надо знать…
(с поклоном…)
 Я тоже поклонился… Удивление в душе…

 (Меньше чем через неделю – серьёзная авария… Успели, обошлось без жертв…)

 – Ну вот, и пряники готовы… Теперь пора тебя «испечь»…
=================================

                ПЕЩЬ РА
«Пещь Ра», или как я в русской печи мылся. После Хлебов.
 Средний Урал, 70е года.

   Наш командир, когда не в части мы, и не на неделю, иногда нас отпускал
до вечера. В лесу грибочков, ягод посбирать, на речку-озерцо – рыбёшек потягать.

(Про рыбалку - http://www.proza.ru/2011/12/21/222  "Генеральский таймень")

 И тем, кого отпустит, хорошо, и, если есть «улов», на камбузе подспорье. Командир в поездках называл так кухню. Иногда даже – в деревеньку отпускал, но здесь по одному, ну очень редко. Помочь кому из стариков
по хозяйству, домашних щей поесть и пирогов. Условие одно – на место вовремя и «без проблем».
   От «точки» до деревни небольшой – восемь километров «рысцой» обычно пробегали. Всегда найдётся там работка нам.
    Как закончим-сладим дело — пироги да щи,да каша уже готовы.
 И самовар! С вареньм-мёдом шанежки…  Домашние пирожки – не то, что «армейский паёк»… Иногда и банька по такому случаю протоплена у хозяев.
 А если в пятницу ты  «на Хлеба» попал...!
     Таких Хлебов я не едал нигде и никогда потом.
   Мечтаю весь процесс, что рассказали нам и показали, у себя  на даче повторить «по всей программе». Наверно удастся только Хлеб…
Процесс, если полностью, то  включает и сбор росы, и в печи мытьё,
точнее – прогрев, леченье, набиранье сил…
   Ладно, суть, по пунктам. Хотя начну я «с бани». Для этого печь не всякая годилась. Для Хлебов – особая нужна. Да и  любая русская, что ладили печных дел мастера. А вот, чтоб париться и мыться  в ней – нужна большая печь,
 чтоб мог поместиться там любой из взрослых, да ещё хотя бы один ушат, специальный, липовый, довольно узкий, но всё ж… где травы, веники и мёд запарены «для духа» и здоровья.  Сначала печь топили. Долго, жарко. 
Только ольхой или берёзой. Дрова другие – в другие дни. Потом, когда очистят от углей, золы – Хлеба! На всю «седмицу». Для гостей  и для семьи.
   Лишь только после, когда Хлеба готовы, на скамью поставлены «созреть»,
и холстом специальным, «Хлебным», покрыты, печь готовят для мытья: вдвигают широкую доску… Опять из липы – сидеть на ней, (чтоб «не прижарить»...),
 ушат со взваром банным и вениками. Для «хворых» и в особых случаях – специальным тестом обмазывают тело… и в печь! На голову всегда или платок повяжут,или «банный чепчик», чтоб не угореть.
    В такой печи,где удалось два раза мне прогреться-пропариться,
два ушата по краям, а посередине, сидя – я.
   Первый раз без теста… С трудом залез,чуть обжигаясь,везде  без навыка – никак),уселся меж ушатов. Над головой пространство – можно с веником рукой подвигать. Махать, как в просто бане, не получится, а протереться – в самый раз. В одном ушате – чистая вода, в другом – довольно крепкий, духмяный взвар из трав и мёду, не только мыться, даже пить возможно. Хотя питьё, специальный жбан, чтоб «дыхальца» открыть  на коже, дали перед печью. Веники, берёзовый,дубовый в ушате со взваром. Прогрелся чуть, протёрся пару раз берёзовым, он вместе с взваром помогает «дыхальца» открыть. Жар в печи со всех сторон,и даже снизу,хоть «на лопате» липовой сижу… Если бы не взвар и ни вода, которой обтирался – наверно спёкся б…
    В конце обязательно дубовым веником протереться – «дыхальца» закрыть. Конечно, если в печь один раз забрался.
Старики по два,по три раза… дубовым всегда в конце.

   Баня то у этих стариков есть, великолепная баня!«По чёрному»!
И дух в ней – сказка! Мы там несколько раз парились…
А вот в печи пропариться – особый случай…

    Вылез. Розовый… На улице холодною водицей облился… Закутали не вытирая
в простынку,и чай с малиной- мёдом из самовара… Пока весь пот не вышел.
            ДВА ВЕДЁРНЫХ САМОВАРА-ОДИН «ВЫДУЛ»!!!
   Выжмешь простынь, снова чай… А пот ручьём! Потом – как выключили воду! Сухой!И вытирать нечего – сухой.

 — Теперь энергично оботрись, и можешь одеваться. Хорошо держался, молодец. Постарайся  ещё разок прийти в следующую пятницу к Хлебам, да чуть пораньше. С командиром договорюсь, тебе очень надо. Тесто приготовим для тебя.
– Какое тесто? И зачем?
 — А «хвори» убирать, малёхо накопил. И даже всем здоровым хоть один раз
в три годочка надо. На родниковой, чистой водице,а если есть возможность
на утренней зорьке росу собрать холстами с разнотравья,с лугов цветущих, хоть чуть-чуть.Обмажем тело,в печи без веников и шаек посидишь,пока тесто коркою не станет.Вылезешь– отколупаем аккуратно,под дерево,  под дубочек, что вместе мыс тобой посадим – закопаешь, и будешь хоть куда!

   В следующую пятницу действительно командир меня отпустил. Одного.
Пришел с утра,дрова колол в начале. Хорошо пошло, легко, азартно даже.
Воды из криницы принёс. У них колодец есть с «журавлём» почти что рядом
с домом, но иногда,и для Хлебов, и в особые деньки нужна вода из родника.
  А криница – под горкой родничок, что в сруб из лиственницы одели много лет назад их деды… Монет серебряных на дно, камней кремнёвых, кварцевых, прозрачных… Закрыта крышкой, водопадик, ручеёк. Вокруг шиповника кусты, сирень чуть дальше, сосны и берёзы. Поодаль – мощный дуб на горке.
Скамья под ним. Иконка…
       Набрал воды бадью…
 — Ну, садись под образа, внимательно посмотрим на тебя, а ты – пока ни звука… Долго оба старика – хозяин и хозяйка, в глаза смотрели.
   Внимательно,по доброму… НО ГЛУБОКО.
Друг другу  –Готов Хлебами с нами вместе он заняться?
-Готов… А тебе сейчас на улице польём водицы  на руки – умыться.
И будем вместе Хлеб Творить. Шестнадцать  караваев… Потом и тебя «испечём».
 – Как это – испечём?!! Совсем? – удивился я.
– Обмажем тестом вон из того глиняного горшка, и – прогреться в печь.
 На этот раз без веников  и без воды. Вылезешь – снимем корочки
 и закопаем  под дубком. Покажем где. А потом – трапеза.
 Как заново родишься.
 – Ну, тогда ладно.

    Про Хлеба рассказал.
Сейчас–про «Ивашку под простоквашкой»,то бишь–меня «в кляре»…

   …Хлеба готовы.На лавку положил,хозяйка и хозяин их ВМЕСТЕ рушниками вышиваными закрыли. Не тем, что в прошлый раз,а отдельно на каждый.

 Разделся под пенье странное, протяжное,но радостное.Обмазали довольно густым тестом всего, кроме головы,даже лицо. Аккуратно залез в печь
— «Бабушка на лопату саживала, в пещь налаживала…» Её,пещь,прикрыли,
оставив пару щёлок.Ощущения странные–тесто стало стягивать меня,
как выжимая пот иль соки лишние. И здесь же наполняя лёгкостью и силой.
     Намного легче было,чем в прошлый раз, хотя жару больше.

 (ПЕЩЬ – старЫе так выговаривают…)

   Старики поют – торжественно, как гимны… молитвы, странные слова …
не помню, но по русски… странным, ритмичным  выговором…

      Открыли. Вылезаю,как в латах весь.
                И!Удивление...
   Горенка полна девиц! В одеждах старинных,в кокошниках…
Поют:-Сокол наш ясный родился,Кожу в печи поменял…
   Снимают «латы» из теста,в деревянную кадку кладут.
У меня в голове… лёгкие вихри… Перед глазами радуги… лентами плывут в такт пению… Ничего не понимаю,и не двигаюсь… Всё тесто- корки, сняли.
   Старик меня обтёр рушником,помог надеть рубаху до колен,а бабуля с поклоном подаёт глубокую глиняную миску с молоком:- Испей, добрый молодец,наберись сил.
    Вкусный напиток. Кроме молока и мёду в нём растёртые орешки кедра
 и ещё что-то… (...)

 Часть гимна-молитвы, что исполняли Старцы,
когда «Ивашку под простоквашкой» готовили...

...Ой, да на ЗОРЕ, да на Зореньке,
 С трав, да духмяных, да на полюшке чистом,
 Полотном, да льняным, самотканым
 РОСЫ чисты сбирала, В Туесок отжимала.
 Ой, ты РОСОНЬКА, РОСА, Силу дай
 Для замеса с травами, мучкой, водицей…
 Чтоб болезному Здравье, да вернуть
 Полной Мерою, Полной мерой Святою…
 Для мучицы целебной злаки разные брала,
 Цветы, травы, коренья в нужный срок собирала…
 Чашу зрелого мёда, да пыльцы разнотравья
 В тесто я затворила с Молитвой, со Словом…
 Ой, да на ЗОРЕ, на Зорьке Пещь-Ра жарко топилась,
 Да не просто топилась – с приговором – ольхою.
 Топись Пещь-ра, ты жарко, прежарко,
 Пламя, будь ты целебно и мягко.
 Накопись ты в той глине, из чего ЛОНО Пещи…
 И лучись Силой Благою, Силой живою,
 Изгоняя все хвори… из болезного тела,
 Проясняя все мысли, очищая все чувства…
 Как появятся угли, разгребём их до края.
 И хворобного тестом мы обмажем целебным.
 В ЛОНО Пещи задвинем на осиновой достке.
 Чтобы Жар Пещи и целебное тесто всю хворобу забрало.
 Всю хворобу спалило, Жизни силушку дало.
 Напитала дитятюшки ЖИВОЙ! Новой Силушкой, Силой.
 И Лучами от ЛОНА, Жарцелебным от углей,
 Соками Теста, что с Любовью-Молитвой творила…
 Как возьмётся всё коркой, того, кто
 Вновь Родится С Огнём-Пламенем Жизни,
 Из Пещи потихоньку достанем…
 Корку, взявшую хвори, с него соберём.
 И потом вместе с ним, обновлённым,
 Дав ему Новое, тайное имя, под Дубовый Росток
 По весне закопаем-посадим, Святою Водицей полив.
 Пусть ростёт Тот дубок в Могучий Дуб родовой…
 Был когда-то «он» хворый, болезный.
 Теперь – Вновь Народился! С Новой Судьбой!
 Сам теперь помогай и Природе, и Роду!
 Стань Защитником Жизни, Любви и Миров!
 Стань Опорой Семье, Продолжателем Рода,
 Для Земли стань садовником славным,
 Для Потомков стань Хранителем Жизни и Знаний.
 А Для Предков – Хранителем Памяти их…
 --------------
 (ИЗ ИНТЕРА: Баба Йога (Йогиня-Матушка) — Вечнопрекрасная, Любящая, Добросердечная Богиня-Покровительница детей-сирот и детей вообще. Она странствовала по Мидгард-Земле то на Огненной Небесной Колеснице, то верхом на коне по землям, на коих жили Роды Великой Расы и потомки Рода Небесного, собирая безпризорных детей-сирот по градам и весям. В каждой Славяно-Арийской Веси, даже в каждом многолюдном граде или поселении, Богиню-Покровительницу узнавали по излучающейся доброте, нежности, кротости, любви и ее нарядным сапожкам, украшенным золотыми узорами, и показывали Ей, где живут дети-сироты. Простые люди называли Богиню по-разному, но обязательно с нежностью. Кто — Бабушкой Йогой Златой Ногой, а кто и совсем по-просту — Йогиней-Матушкой.
 Детей-сирот Йогиня доставляла в свой предгорный Скит, который находился в самой чаще леса, у подножия Ирийских гор (Алтай). Она делала это для того, чтобы спасти от неминуемой гибели последних представителей древнейших Славянских и Арийских Родов. В предгорном Скиту, где Йогиня-Матушка проводила детей через Огненный обряд посвящения Древним Вышним Богам, имелось Капище Бога Рода, высеченное внутри горы. Рядом с горным Капищем Рода, в скале имелось специальное углубление, которое Жрецы называли Пещь Ра. Из него выдвигался каменный помост, разделенный выступом на два равных углубления, называемый ЛапатА. В одно углубление, которое было ближе к Пещь ра, Йогиня-Матушка укладывала спящих детей в белых одеждах. Во второе углубление накладывался сухой хворост, после чего ЛапатА задвигался обратно в Пещь Ра, и Йогиня поджигала хворост. Для всех присутствовавших на Огненном обряде это означала, что дети-сироты посвящены Древним Вышним Богам и в мирской жизни Родов их никто более не увидит. Чужестранцы, которые иногда присутствовали на Огненных Обрядах, очень красочно рассказывали в своих краях, что своими глазами наблюдали, как маленьких детей принесли в жертву Древним Богам, бросив живыми в Огненную Печь, и сотворила сие Баба Йога. Чужестранцам было неведомо, что когда задвигался помост-лапата в Пещь Ра, специальный механизм опускал каменную плиту на выступ лапаты и отделял углубление с детьми от Огня. Когда загорался Огонь в Пещь Ра, Жрецы Рода переносили детей с лапаты в помещения Капища Рода. Впоследствии из детей-сирот воспитывали Жрецов и Жриц, а когда они становились взрослыми, юноши и девушки создавали семьи и продолжали свой род. Ничего из этого чужеземцы не ведали и продолжали распространять сказки о том, что дикие Жрецы Славянских и Арийских народов, а в особенности кровожадная Баба Йога, детей-сирот в жертву Богам приносят. Эти чужеземные сказки повлияли на Образ Йогини-Матушки, особенно после христианизации Руси, когда Образ красивой молодой Богини подменили Образом старой, злой и горбатой старухи со спутанными волосами, которая крадет детей. жарит их в печи в лесной избе, а потом поедает их. Даже Имя Йогини-Матушки исказили и стали пугать Богиней всех детей.)
 ----------------------
ТАК ЧТО: ..."И В СУМУ ЕГО ПУСТУЮ КЛАДУТ ГРАМОТУ ДРУГУЮ..." А.С.ПУШКИН
------------------------

               СВАДЕБНЫЙ ХЛЕБ
    Из печи я вылез, за столом сидим… трендим помаленьку…

    Хозяйка… — Хлеб свадебный вас я научу готовить. 
Осенью, когда зерно созреет, руками, не серпом, две меры  ржаных,
отборных зёрен собери.
    От плевел всё тоже очисти пальцами своими. Лучше, если зерно тобою год назад посеяно в землицу было. До этого ты мешок  семян под голову себе клала, да думала о своей семье, о суженом, о детях. Прекрасней, если представляла жизнь и их. Одну из мер оставь на семена.
 Другую разотри, не разбивай, а разотри на камне камнем. Сама. Всё время песнь хвалебную зерну припевая. Когда уж сговор будет перед свадьбой. Холстом льняным росу Рассветную трёх дней ты собери, по разнотравью протянув его, отжав с мечтами и молитвой чистой в сосуд из глины красной. Если влаги живительной тебе вдруг показалось мало, добавь из криницы, из родника воды, бросив кремния кусок на дно сосуда.  Мёду перед замесом на всю опару плошку малую разведи водой, не больше. Можешь чуть обрата, что от творога остался, добавить в воду. Да, мёду не больше плошки малой, и обрата чуть, а то осядет тесто. Хвои пучок сосны, а лучше кедра, дубовых пару желудей, горсть рябины на камне разотри, чуть смочив льняным же маслом. Муку ржаную ладонями замеси с росой, с хвоёй, с растиркой. Пшеничную  возьми чистую, немного меньше, чем ржаной. Опару подними на шишках хмеля. Вымешивай не меньше трёх разов.
 С молитвой утренней, мечтами, и лучше с Радостью Великой.

    Что Хлебушку отдашь, то он, умножив в жаркой печи, отдаст вкусившим…
 Как только тесто созреет, ты поймёшь, дойдёт, на караваи раздели.
Скатай не менее семи ржаных. Пшеничных – в центр, дланями проделав ямку.
 Да и по жизни – на седьмицу караваев надо.  Их можно без украшений,
 хотя приятно украсить…
 Пусть доходят на липовой лопате, а если нет  из липы, то на осине.
Чуть постоят в тепле. Печь заранее топи для караваев ольхою двухгодичной заготовки. На свадьбу не берёзой. Когда угли все прогорели, не мешкая, сгреби их. Косичку – тоже из пшеничного теста — украсить караваи, и в печь.
 С какими чувствами, с какими мыслями, помыслами готовишь, такой и выйдет каравай. Как вынешь из печи, не сильно маслом или яйцом  с водою взболтанным промажь, рушником из полотна закрой, пусть отдыхают после жара.
 В обычный хлеб одни добавки, на свадьбу, кроме мёда и обрата – ничего.
А праздничный – смотря   по дню… Орехи, ягоды, грибы  и лук, мало ли.

 Ну, Во Славу Рода,
Во Славу Жизни
счастья вам,
здоровья, достатка,
 детишек полный круг!