Любовь, которая дается людям один раз в жизни

        - Мама, познакомься, мой друг.
        - Павел,-  улыбаясь, представился мужчина средних лет.
        - Симпатичный, если честно, то  красивый, - подумала Клавдия Ивановна.
   Павел посмотрел ей прямо в глаза.  Она почувствовала мгновенную боль в сердце. Буквально, как острый укол тонюсенькой иглой. По всему телу пробежала волна неприязни к этому красавцу.
        - Фу, как стыдно. Нельзя так реагировать на парня, который ухаживает за моей дочкой, – подумала Клавдия Ивановна и приветливо улыбнулась Павлу, но неприятный осадок от знакомства с этим вежливым мужчиной у нее в душе почему – то остался.
   Эмма с мужем развелась, прожив с ним пять лет.  Последний год совместной жизни постоянно ругались.  В суде оба заявили: - не сошлись характерами. - Одно утешало, не было детей. Значит,  не было сломанных  детских судеб.
   Последнее время она праздновала праздники со своей подружкой Катей, мечтая о друге, который  заботился бы о ней и шел чуть впереди, расчищая перед ней дорогу жизни от повседневных хлопот и  неприятностей. Правда, Геннадий, ее бывший муж, недавно стал  делать робкие попытки возобновить отношения, но она не была готова к этому.
   Встречу с Павлом Эмма восприняла, как подарок судьбы. Удивительно для нее было то, что Кате он не понравился.
        - Эмма, ты что,  не видишь, что он играет твоими чувствами и хочет полностью тебя подчинить. Ты уже бросила работу. Ты перестала заниматься спортом. А наши походы?  Мы с тобой встречаемся теперь раз в неделю. И потом, почему он выбрал тебя? Прости, но ты довольно не приметная, а вокруг много молодых и действительно красивых. Тебя это не настораживает?
        - Катя, он хочет видеть меня ежеминутно. Пойми, именно меня. Значит во мне что - то есть! Я мечтала о таком мужчине.
        - Ты хоть знаешь,  где он работает? А где он живет? Был – ли женат?
        - Нет. Он говорит: - какая разница, где я живу и работаю. -  Я с ним согласна. Это все не важно. Он любит меня и дарит дорогие подарки. Мы много времени проводим вместе, в квартире, купленной им для меня. Ты себе не представляешь, как я счастлива с ним. Спрашивать о его прошлой жизни, считаю не корректно. Захочет, сам расскажет.
   Последнее время Катя стала докучать Эмме своими подозрительными  вопросами.
        - Павел, Катя мне явно завидует и начинает этим раздражать, - как – то пожаловалась она ему.
        - Не думаю, что это долго продлиться, дорогая, - успокоил ее Павел.
   Вернувшись из очередной заграничной поездки, Эмма, соскучившись по Кате, решила ей позвонить. На звонки Катя не отвечала.
   Каково было ее удивление, когда дозвонившись до Катиной мамы, она узнала, что Катя погибла в автокатастрофе.
   Эмме стало грустно. 
        - Теперь не кому поплакаться, на острые болезненные повороты судьбы, - подумала она.
        - Эмма, не надо так реагировать. Она ведь стояла на твоем пути, - заявил Павел.
   Эмме показалась, жесткой реакция на известие о гибели ее подруги.
   Пристально посмотрев на нее, Павел продолжил: - вообще - то, тебе нельзя волноваться.
        - Откуда ты узнал о моей беременности? - Может, ты скажешь, кто у нас родиться?- спросила Павла Эмма, отвлекшись от грустных мыслей.
        - Мальчик.  Мне нужен сын. Человек, которому я смогу полностью доверять, с которым  мы будем вершить серьезные масштабные дела.
        - Посмотрим. Специально не пойду на УЗИ.
   Наслаждаясь  заботой о себе, она старалась    забыть о подруге, ушедшей из жизни так рано.
        - Это все в прошлом. Стоит – ли помнить печальное, если тебя ждет безоблачное будущее, - решила Эмма, улыбнувшись своим последним мыслям.
        - Мамуля, смотри, что я тебе привезла из Парижа. Померий, пожалуйста. Прямо как на тебя шили. Тебе нравится эта кофточка?
        - Очень. Спасибо. Эмма, а почему Павел почти не заходит?
        - Мама, ну, вот он такой. Не переживай. Скоро у тебя появится внук и, наверняка, мы все будем чаще видеться. Он говорит, что хочет купить для всей семьи дом. Я не хочу с тобой расставаться и попрошу его, чтобы ты жила с нами.
        - Это совсем не обязательно. Я лучше буду приходить к вам, и помогать тебе, но жить мне хочется отдельно от вас.
        - Мамуля, пожалуйста.  Если Павел купит дом на другом конце города, ты не наездишься.
        - Хорошо, уговорила.
   Наступившая весна радовала Эмму сочной ярко зеленой травой. Светло зелеными листиками на деревьях, которые убедившись в теплоте лучиков солнца, решились на создание бутонов.
   Она не переставала удивляться, видя, как распускаются бутоны, превращаясь в цветы.
        - Сколько в мире разновидностей цветов, удивляющих не только своей формой, но и красками, переходящими от самого темного цвета к самому светлому.  А порой на одном лепестке цветка просматривается целая гамма красок, - думала Эмма, сидя на скамеечке в сквере, подставив лицо, солнышку, рисующему на нем конопушки.
        - Эмма, ты где, - спросила Клавдия Ивановна у дочери по телефону. – Еду к тебе.
        - Я в сквере, напротив дома.
        - Хорошо.
   Сев на скамейку рядом со своей дочерью, разомлев на весеннем солнце, Клавдия Ивановна стала «перебирать» свои мысли.
        - Хочется уже возиться с внуком или внучкой. Как ушла с работы на пенсию, так и стала представлять себе внуков. Сейчас скучно слоняться по квартире и каждый день придумывать себе причину, ради которой нужно выйти на улицу и пройтись на рынок или в магазин.  Волнуюсь за дочь. Роды все же поздние. Ей уже тридцать два. Как все пройдет? Павел старше ее на восемь лет. Последнее время мрачный, не разговорчивый. Ведь наверняка был женат, может и дети есть.   Молчит. В лоб ведь не спросишь.
        - Мамуля, пошли домой, ты совсем уже спишь.
        - Точно. Пошли, - отозвалась Клавдия Ивановна.
   Они поднялись со скамейки и направились к дому.
   Павел, сидя у себя в кабинете офиса сжимал кулаки от негодования.    Все было отлажено так четко. Строительный бизнес с каждым годом «шел» в гору. И это его подвело. Увлекся идеей иметь сыны, продолжателя не только рода своего, но и помощника по бизнесу. Сильного, крепкого парня. Эмма, его мать, крепка физически и умна, что не мало важно, для его пока не рожденного сына.
   В какой – то момент он перестал контролировать экономическую ситуацию в стране. Его оплошность резко ударила по его бизнесу и естественно по «карману». От него требовалась незамедлительная реакция на эти изменения, а он упустил момент.
        - Положение дел не так уж и плохо, - подумал Павел, немного, успокоившись. – Все поправимо. Правда придется отказаться на время от заграничных поездок и вплотную заняться делами. Сократить штат работников. Это, пожалуй, пройдет болезненно для предприятия, но другого варианта нет.
   Он понимал, необходимо самому теперь  выполнять ряд служебных обязанностей. Это его не пугало. Ведь он так и начинал свою деятельность, как предприниматель. Это потом он увеличил объемы  бизнеса и нарастил штат.
   Анализируя документацию, Павел обнаружил,  факт хищения строительных материалов.
        - Василич, что на это скажешь? – громыхнул Павел на прораба.
        - А что, я? Сторожа проспали. Да и территория строительства не везде огорожена.
        - Ты мне не вешай лапшу. Ты понимаешь, уже вкладчики объединяются и готовы судиться. Они требуют объяснений, о затягивании строительства и требуют отчета …
   Павел долго еще кричал.
   Пошли серьезные разбирательства и не менее серьезные наезды.
        - Паш, ты вроде и не рад. Сын у тебя родился. Ты же мечтал о сыне,  – пыталась растормошить Павла Эмма.
        - Я рад! Я счастлив! – восторженно говорил Павел, пряча напряженный взгляд от Эммы. – Одно радует, Эмма с сыном обеспечены жильем. Хорошо, что не успели пожениться, а  документы оформлены на нее, - подумал он.
   Павел смотрел на Эмму с удивлением.  Она изменилась. Ее угловатость  куда – то исчезла. Появилась мягкость в движениях,  да и вся она выглядела как «пышечка» в меру округлившаяся, и  спрятавшая  при этом свои шероховатости тела.
        - Красотка с картины Рубенса, - осенила его приятная мысль. – А ведь у меня с ней что – то настоящее получилось.
        - Ты, так смотришь на меня, словно видишь впервые, - проговорила Эмма, подняв удивленно брови.
        - Ты права. Я, кажется, влюбился.
        - В меня? Опять или только что?
        - Я тебе никогда не рассказывал  о своей прошлой жизни. Считал не нужным. Да и не знал, как долго мы будем вместе, решив, что это очередное мое увлечение.
        - Что? - Эмма напряглась, «вытянувшись в струнку».
        - Я был дважды женат, - продолжал Павел. Обе выглядели красавицами с глянцевых обложек ходовых журналов. Забрасывал  их одеждой и украшениями, пока не понял, им всегда этого мало и они хотят только  праздной жизни. Детей категорически не хотела ни та, ни другая, мотивируя тем, что еще молоды, и материнство подождет. 
   Ты совсем другая. Ты настоящая. А с рождением сына, стала еще и необыкновенно красивой. Я только сейчас понял, что такое любить и быть искренне любимым. Спасибо тебе за твою любовь, и спасибо тебе за сына!
   По светящемуся  от счастья лицу Эммы текли слезы радости.
   В ходе разбирательства выяснилось, что хищение стройматериалов сопровождалось еще и с хищением денежных средств.
   Для погашения долга ему  пришлось продать шикарную квартиру, о которой Эмма не знала и довольно дорогую машину. Дело до суда не дошло.
   Поднять бизнес в столь трудное время оказалось почти не возможным. Нужно было терпеливо ждать изменения в экономике страны. Одно радовало Павла, денег на обычную жизнь, без даже небольших излишеств пока хватало.
   Можно было бы обратиться к друзьям. Но, на что он мог рассчитывать, если в мире бизнеса общение строилось на четком расчете. Занял, будь добр вовремя вернуть. Павел понимал, сам жестко поступал, разворачивая свой бизнес, и теперь поблажек ждать от друзей не мог.
   Увлеченная заботой о сыне, Эмма особо не отреагировала на  изменения, но Клавдия Ивановна в силу своего характера, а скорее всего, из-за, мягко говоря, не занятости, отметила этот факт. Ее насторожила простенькая, по ее мнению,  коляска и столь же простенькое детское белье.
        - А мы будем праздновать рождение моего внука, - невинным голоском спросила она Пашу, переехавшего жить к дочери.
        - Конечно, но насколько я знаю, новорожденного ребенка не рекомендуют показывать чужим людям до определенного возраста. Предлагаю отпраздновать в семейном кругу. И потом, я давно не пробовал еду приготовленную в домашних условиях, – улыбнувшись, отреагировал Павел.
   Жизнь продолжалась.
   Сережа подрастал. Клавдия Ивановна всецело занялась внуком. Она следила за его питанием, покупая продукты исключительно на рынке. Уделяла много времени прогулкам и чтению перед сном ему  детских книг.
   В семье настала гармония отношений друг с другом. Павел появлялся только поздно вечером и уже рано утром отправлялся на работу.  Он, почти, не «пересекался» с Клавдией Ивановной.  Ее это устраивала. Она всецело воспитание внука взяла в свои руки, видя его  в будущем, обязательно, знаменитым.
   Домочадцы,  не спрашивая Павла ни о чем, давно поняли, ждать больших денег в ближайшем будущем не приходиться. Сильно разбаловаться, на сей счет, они не успели, и этот факт перенесли спокойно.
   Гром грянул,  для Клавдии Ивановны, когда Сережа, ее внук, наглаженный с букетом цветов, направился в первый класс школы  грызть гранит науки.
        - Вот и пришло время заняться духом и телом, - объявил Павел, вернувшемуся из школы Сергею.
        - Я считаю, рановато нагружать сразу учебой и спортом, - заявила Клавдия Ивановна, прижав к себе внука, давая понять, что она имеет больше прав на дальнейшее воспитание внука, чем его отец.
        -  Я определил его уже в спортивную школу. Будет заниматься каратэ, - объявил Павел, посмотрев прямо в глаза Клавдии Ивановны.
        - Вот оно! Вот почему при знакомстве у меня появилась неприязнь к нему, - вспомнила первую встречу с Павлом Клавдия Ивановна. – Я знала, знала,  придет время, и он покажет свое истинное лицо. Это же деспот. Все должно быть, как он хочет. Можно подумать, он научил Сережу ходить, он сидел с ним, когда у него была высокая температура и теперь может распоряжаться его будущим, - накручивала себя Клавдия Ивановна.
        - Понятно. Водить на тренировки вы рассчитываете, что буду я? –  зло, произнесла она вслух.
        - Мама, могу и я, - встала на защиту Павла Эмма. – И в школу буду водить. Ты, мамуля и так на себя много взвалила. Мне даже неловко.
        - Но почему каратэ? – не сдавалась Клавдия Ивановна. -  Ведь есть более красивые виды спорта.
        - Например? – попросила уточнить дочь.
        - Теннис, яхтенный спорт.
        - Каратэ развивает собранность, силу  и дух,  - попытался объяснить Павел.
        - Я против, - продолжала сопротивляться Клавдия Ивановна.
        - Будет так,  как я сказал, -  «сверкнув  глазами», Павел вышел из комнаты. – Мне нужен сын, а не барышня, - мысленно кинул он ключевую фразу женщинам.
   Сережа выглядел крепышом в мать,  а  ростом в отца. По началу, ему было трудно на тренировках. Первые растяжки давались с молчаливыми слезами.  Ходил больше из-за «надо». В конце года провели в спорт - школе соревнования. Три тренера, выступившие судьями, обратили внимание на его прыжки с места. Высота прыжка поразила их. Он, и еще троя мальчиков из группы, в которой насчитывалось тридцать ребятишек, получили свои первые отличительные полоски на поясе. Этот факт и определил отношение к спорту Сережи.
   Ему стало  нравиться заниматься этим видом спорта.  Привыкнув к новому распорядку дня, он уверенно зашагал из класса в класс, занимая позицию «твердого» хорошиста.
   Павел,  почувствовал, возможность поднять бизнес.  Нужно было сделать рывок, чтобы выйти на более высокий уровень.  Появилась возможность это сделать, заняв необходимую сумму для этого шага. Он все просчитал. Решение было верным. Найдя фирму, продающую строй - материалы по доступным для него ценам, Павел сам выехал за строительным материалом.
   Загрузившись, он не отдохнув, отправился в обратный путь. Павел спешил, хотел скорее развернуть свой бизнес и вернуть долг.
        - Судьба, почему ты ко мне так жестока? - стучало в голове у Павла, когда он пришел в себя.
   Он почувствовал острую боль в ноге. Ныли ссадины на руках, спине и лице.
        - Мужик, чем тебе помочь?- услышал он.
    Над ним склонился водитель рефрижератора. 
        - Ты чего так резко крутанул? Смотрю, а ты уже в кювете. Хорошо хоть жив. Могло придавить грузом.  С машиной можешь попрощаться.  Давай доставлю тебя в мед – пункт. Не возражай. Тебе это не обходимо. Плюнь на груз. Надо тебе подремонтироваться. Вставай, я тебе помогу. И еще, помни, на этом жизнь не кончается.
        - Так, что тебя заставило так резко развернуть машину? – спросил водитель рефрижератора, выруливая от обочины.
        - Я совершил глупость, - ответил, превозмогая боль в ноге, Павел. – Выехал в обратный путь, не отдохнув, да еще  в ночь. Задремал и очнулся от света фар. Показалось, еду в лоб встречной машине. Вот резко и крутанул руль.
        - Понятно.
   Павел, как сказал ему врач,  легко отделался. Переночевав у нового знакомого, он с его же помощью добрался до места аварии. Часть груза была в непригодном виде, а часть уже кто – то успел забрать.
   Слушай, чем тебе могу помочь? – спросил его  все тот же обыкновенный работяга.
        - А я забыл, можно ведь просто помочь, не рассчитывая на отдачу. И есть ведь такие люди! Высоко же меня занесло, если перестал быть, хорошим парнем, - подумал Павел. – Ты мне и так помог, за что я тебе благодарен, Саш, -  Помоги, пожалуйста,  сесть на попутку, а то я весь в ссадинах и синяках. Могут не взять, - продолжил он уже вслух.
        - Да вон наши едут, как раз  в твою сторону. Ты не стесняйся. Говори, что надо. Они помогут.
   Остановив первый рефрижератор, Александр рассказал водителю о случившемся.
        - Залезай, поехали. Меня зовут  Семенычем, - сразу представился Павлу водитель. 
   Добравшись  домой, Павел долго стоял перед дверью не решаясь  открыть ее.
        - Паша, что случилось? – вскрикнула Эмма, и съехала по стенке вниз, увидев его.
        - Тихо, тихо,- стал успокаивать ее Павел, поднимая и прижимая к себе. – Все самое страшное уже позади.
   Так в  этот момент он думал и сам, не зная о том, что предстоит еще пережить ему в этой не простой, полной неожиданности жизни. 
     Придя к друзьям, он стал просить перенести дату возвращения долга. Он надеялся на то, что его поймут. С ним обошлись сурово. Дав только небольшую отсрочку.
        - Все, верно, думал Павел. – Я бы так же поступил. На таком уровне все упирается в денежные отношения.  Уход с арены конкурента, как правило, только радует. Это бизнес. Правда есть понятие чести среди бизнесменов, но оно не всем в этом мире понятно.
        - Эмма, родная, я должен уехать. Вот деньги.  Я не знаю когда смогу вернуться. Мне нужно отработать долг.
        - А этих денег не хватит погасить долг?  Может, ты тут устроишься на работу? Нам ведь много не надо.
        - Мне пришлось продать свой бизнес. Вам пока хватит, а там я смогу заработать и вернусь. Здесь мне не дадут подняться. Долго объяснять.  Поверь мне на слово.
   Дождавшись возвращения сына из школы, Павел посадил его перед собой и сказал: - Сережа, ты уже взрослый. Пятый класс. Я должен уехать. Так сложились обстоятельства. Прошу тебя. Оберегай маму. На тебя ложиться забота и о бабушке. Постараюсь вернуться как можно скорее. Помни, я очень люблю тебя.  Ты должен быть сильным и справедливым. Запомни это.  И еще. Если у тебя попросят помощи, помогай. Помогай просто так.  Это важно! Поверь мне.
        - Павлик, звони почаще, хорошо? – голосом, « наполненным слезами», просила,  прощаясь,  Эмма. – И скорее возвращайся.
        - Постараюсь,- пообещал Павел.
   Никто из них не знал, что это последние слова, сказанные ими друг другу перед расставанием, продлившимся   годы.
   Эмме пришлось устроиться на работу в страховую компанию. Деньги, оставленные Павлом, закончились в тот момент, когда они были нужнее всего.
   Последний год обучения в школе. Сережа учился неплохо, но для поступления в институт, необходимо было нанять все же репетитора по русскому языку. А это, деньги.  Клавдия Ивановна стала реагировать на погоду повышенным давлением. Это опять дополнительные расходы на необходимые лекарства.  Да и цены на продукты «выросли».
        - Я, твоего Павла, разглядела сразу. Для меня не удивительно его исчезновение. Сбежал. Вот и не звонит. Хорошо, что ты ему не официальная жена, а то и квартиру отобрали бы.
        - Мама, не надо. Мне и так тяжело.
        - Я к тому, что ваши друзья, с которыми вы по ресторанам ходили, вовсе не друзья. Они ведь тебе не верят, что ты не знаешь где он. Недавно только перестали мучить тебя звонками и требованиями о возврате долга. Пять лет прошло, а от него ни слуху, ни духу.
        - Бабуля, ты не наезжай на маму, - вступился за мать Сергей. Дай мне получить профессию, и я смогу о вас обеих позаботиться на серьезном уровне. Потерпи немного.
        -  Вот наш благодетель, - с гордостью произнесла Клавдия Ивановна, обнимая внука.-  Наша порода!
   Она поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. Сереже пришлось немного наклониться, упрощая бабушке задачу.
        - И когда ты так вырос, - спросила Клавдия Ивановна внука.
        - Сам не заметил, - отшутился Сергей.
        - Я все вспоминаю, как ты принес разбитый арбуз, заработанный при разгрузке машины. Ты так плакал. Это ты учился в восьмом классе?
        - Да. Помню.  Я тогда с ребятами очень радовался, что нам дали за разгрузку каждому  по  арбузу. Редко так щедро нам платили за работу. Я на радостях побежал домой. Представь, споткнулся я у самого порога нашего подъезда. Поэтому и ревел.
        - Ты нас выручал, когда приносил фрукты, нарванные  с деревьев, росших вдоль дорог. Мы постоянно летом были с компотом, - вступила в разговор Эмма.
        - Бабуль, ты напрасно так говоришь об отце. Он сильный и честный. Я это твердо знаю. Мам, верь мне. Он вернется.
        - Уже пять лет ждем, – проворчала Клавдия Ивановна.
Учеба в школе у Сергея осталась позади. Его тянуло в Москву.
        - Почему ты хочешь стать экономистом? – вопрошала бабушка. – Всегда ценились дипломы технических вузов. У тебя все точные науки оценены высшими балами. Тебе и карты в руки, – старалась переубедить внука Клавдия Ивановна.
   Она отстала от внука, только тогда, когда увидела на его лице пронзительный отцовский взгляд. Клавдия Ивановна поняла, его переубедить невозможно. Он все уже решил для себя сам. Его сходство с отцом в этот момент поразили ее.
        - Воспитывала, воспитывала внука, а гены отца взяли верх, - с удивлением, констатировала Клавдия Ивановна.
   Собирали Сергея в Москву, давая напутствия.
        - Звони каждый день, - требовала и мать, и бабушка.
        - Понимаю, кивал головой Сергей.
        - Если не поступишь в институт, немедленно возвращайся.
        - Понимаю. Мам, я сдам экзамены и до начала занятий в институте буду дома.
        - А если не сдашь, там останешься? – забеспокоилась, Клавдия Ивановна.
        - Сдам, бабуль, не сомневайся, - уверенно произнес Сергей. - Отучусь, вернусь домой. Запомни. Я никогда вас не оставлю одних. Да и отцу я обещал о вас заботиться.
   Он действительно поступил в институт и к первому сентября вернулся в Москву.
   Начались занятия. Сергей раз в неделю звонил домой.  Помня данное обещание отцу, он уже на первом курсе стал  искать работу. Подрядился мыть окна в большом продуктовом магазине, пока позволял световой день. Ребята пообещали ночную работу. Развозить газеты и журналы из типографии по магазинам. Эта работа его устроила бы больше. Там оплата выше и работа, ночь через две.
   Появились небольшие деньги. Стал высылать матери.
        - Сынок, спасибо тебе,  нам с бабушкой хватает. Мне важно знать, хватает ли тебе на питание. Москва город дорогой. Так что заработанные деньги оставляй лучше у себя, - просила сына Эмма по телефону.
        - Мам, я буду спокоен, если вышлю деньги, а так буду за вас переживать. И хватит об этом. Я так решил.
        - Совсем как отец, - подумала, улыбнувшись, Эмма.
   Сергей спешил домыть окно. Надвигались сумерки.  Выпустив из рук приспособление для мытья окон, он нагнулся поднять его. Выпрямившись, Сергей оказался лицом к лицу с покупателем, вышедшим  из магазина.
   Оба замерли от неожиданности.
        - Сережа, сын, - неуверенно произнес изможденный, одетый в сильно поношенное пальто мужчина.
        - Отец, - наконец выдохнул Сергей. Ты никуда не уходи, не теряйся, - простонал он. – Я сейчас отнесу все это и вернусь.  Нет, лучше, пойдем со мной.
        - Да, да, - я пойду с тобой. Я так рад тебя видеть.
   Расскажи, как мама, как бабушка, как ты оказался здесь в Москве? – крепко держа сына за рукав, требовал Павел.
   Они сидели на скамейке в сквере, не замечая, опустившихся сумерек и включенных фонарей.
   Сергей подробно рассказал о прожитых годах без него.
        - Мама тебя ждет каждый день. Она очень тебя любит, - закончил свой рассказ  Сергей. – А как ты? Почему не возвращаешься? Что с тобой произошло? Как все эти годы ты  жил. Почему так сильно хромаешь?
        - Я тогда купил билет на поезд до Москвы. В Москве быстрее можно было найти работу. Я был готов, начать работать разнорабочим. Мне нужно было в начале закрепиться. Потом бы я смог развернуться. В Москве такая возможность существует. Нужна   для этого ясная голова, и поставленная цель.
   Еще в поезде у меня поднялась температура. Воспалилась нога, поврежденная при аварии. Врач, обработавший мне рану, настаивал, чтобы я  по приезде в свой город после аварии, обратился в поликлинику. Мне же нужно было уезжать. 
   В общем, помню,  как вышел из вагона в Москве, потом прислонился к стене какого – то дома. Очнулся от того, что женщина пыталась меня поднять. Она упорно меня тащила в лифт. Я снова потерял сознание. Была высокая температура. Дальше помню отрывками.
        - Вы ему кто? - услышал я мужской голос.
        - Жена, гражданская,-  уточнила женщина, притащившая меня, как я понял, к себе домой. 
   Плохо помню, как меня запихнули в скорую помощь.
        - Окончательно пришел  в себя, уже находясь в больнице. - Где я, - помню,  спросил все ту же женщину.
        - Вы в больнице. У вас воспалилась нога  и еще у вас  двусторонне воспаление легких.  Меня зовут Анастасия. Как зовут вас? – спросила она меня.
        - Так мы и познакомились. Настя меня подобрала. Потому, что сильно стонал. Одет тогда я был не плохо, если помнишь. Это и сыграло в моей жизни положительную роль. Она поняла, что я не бомж и мне нужна помощь.
   Из ее рассказа мне стало понятно, пока сидел без сознания у стены, меня обокрали.  Хорошо хоть оставили документы. Мобильный телефон, естественно, забрали. Так я остался без связи с вами и без денег.
   В больнице пролежал долго. Лечили пневмонию. Перенес операцию на ноге.  Теперь хромаю. Настя после операции перевезла меня к себе. Подняла, как говориться, на ноги. Потом учился ходить. Сидеть на ее шее уже не мог. Пошел работать. Расклеивал рекламы на столбах. Попробовал найти жилье. Сам понимаешь. Нужны для этого деньги и не малые. Уговорил ее зарегистрироваться как частный предприниматель. Арендовали маленький ларек. Стали торговать,  вначале, мелочевкой. Сейчас она арендует небольшой магазин. Я помогаю ей.  Готов уже вернуть долг.
        - Так поехали вместе домой. Мама будет очень рада. У меня скоро каникулы. Едем, пап?
        - Дай мне мамин телефон. Я вначале позвоню ей. Я очень хочу ее увидеть, только ...
        - Что тебе мешает, - спросил Сергей.
        - Не знаю, поймешь ли ты меня, или осудишь, но я должен рассказать всю правду до конца.
        - Говори.
        - Настя много для меня сделала и продолжает помогать мне.   Мы живем в гражданском браке.
        - Она знает про нас?
        - Да.  Она все знает. Я ей с самого начала сказал, что набрав нужную сумму, вернусь в свой город.
        - Если ты захочешь вернуться к своей семье, я не скажу ни слова, - сказала она мне тогда,- Я все пойму.  Но и ты меня пойми. Такого человека как ты,  я никогда не встречу.  Дай мне возможность побыть счастливой.
        - У нас растет дочь, ее зовут Наташа.  Ей три года.
   Оба замолчали, словно пытались осознать все произошедшее с ними.
        - Пап, прошло столько времени. Твои знакомые, наверное, забыли о твоем долге?
        - Может быть.
        - Так, обязательно ли его возвращать?
        - Я перестану себя уважать, если не верну долг. Я не смогу смотреть прямо в глаза тем, у кого занял деньги.
        - Я понимаю тебя.
   Сергей позвонил матери,  и осторожно, как ему, казалось, сообщил о встрече с отцом.
   Павел тоже позвонил Эмме, как и обещал сыну,  сообщив о своем приезде, пообещав рассказать все подробно о своей жизни в Москве.
   Эмма уже знала о новой семье Павла от сына, и все же ждала его с каким – то трепетом. Она надеялась удержать свою любовь около своего измученного сердца.
   Они сидели рядом, держась за руки. Сидели молча. Просто смотрели друг на друга.
         - Как он похудел, - думала, глядя на Павла Эмма. – Совсем стал седой. Походка изменилась. Хромает.  Стал сутулиться. Ему уже  за  пятьдесят, а глаза все те же. Любимый мой.
         - Эмма, я так счастлив вновь  видеть тебя,- прошептал Павел.-  Все это время ты «стояла» перед моими глазами. Я не переставал думать о тебе и сыне.
         - Родной, все эти годы я ждала тебя. Ждала каждый день.
         - Я не мог раньше приехать.
         - Верю, потому что хорошо знаю тебя и  люблю.
         - Я тоже тебя люблю. Очень люблю.
   Они снова замолчали. Павел прижал к себе Эмму и стал целовать ее глаза, губы. По его лицу потекли слезы.
   Эмма поняла.  Павел любит ее до сих пор, той, настоящей любовью, которая дается людям один раз, но он не может оставить женщину, вернувшую его к жизни и разделившую с ним его самые трудные годы.