Сила связывает

Ранним утром в тихий калужский дом постучали. Почти глухой хозяин всё не мог взять в толк, что понадобилось крепким мужчинам в гимнастерках, подпоясанных ремнями с серпом и молотом в его жилище.

Раз за разом бородач прикладывал к уху трубу, размером с патефонную, лишь чуток поуже, и то ли вслушивался, то ли делал вид, что весь во внимании к гостям. Однако уловка, на которую пускался чтобы сбить с толку хитрый враг, не производила на суровых посетителей достойного впечатления. И пусть собственно хозяин  и не лукавил, потому как, надо признаться, действительно страдал глухотой, визитёры смотрели на происходящее под собственным углом зрения, не предвещавшем кривляющемуся вражине ничего хорошего.

В конце концов, не добившись вразумительных пояснений по противоправной деятельности, не найдя следов, подтверждающих таковую, хозяина арестовали и доставили в Москву, на Лубянку.

Нет, калужанина нельзя было считать недалеким малограмотным горожанином глубинки, который не имел представления с кем ему пришлось столкнуться, напротив, это был пламенный воитель, изобретатель и мечтатель, такой же как и арестовавшие его граждане, с той лишь разницей, что ареной своих умственных баталий пожилой господин избрал совершенно недосягаемую многим область: внеземное пространство.

- Ваши настоящие фамилия, имя и отчество, а так же место рождения.

- Циалковский Константин, - допрашиваемый скорее догадался, чем услышал  о чём его спросили.

- Из буржуев? - молодой паренёк в косоворотке разве что постеснялся сплюнуть через губу в кабинете.

Вопрос был потерян сознанием, сконцентрированном на хамском жесте.

Так начались допросы подозреваемого в причастности к движению "За возрождение России" Константина Циалковского.

Только через несколько дней следователи поняли, что старик практически глухой и допросы установленным порядком проводить невозможно.

- Напиши ему: пусть ответит, зачем к нему приходили белые эмиссары из-за границы. Да по-строже. Пусть думает, что нам всё известно.

Циалковский не сразу понял в чём его обвиняют, отчего здесь, в тюремной камере перестал от страха неопределенности видеть свои обычные сны с звездными ракетами, бороздящими космическое пространство, с лунными кратерами, с формулами для топливных систем. Теперь же, когда до него дошёл смысл происходящего ученый обрадовался: конец мучениям - он им всё объяснит и его отпустят.

По словам, написанным Циалковским, в ответ на вопросы следствия, картина была следующая.

В 19 году к Циалсковскому, как к изобретателю, обратился киевлянин, который имел деньги на строительство дирижабля. А данный проект был  тайным детищем, которое никак не находило выхода в свет. И разумеется Циалковский согласился. Он даже собрался в дорогу. Но неожиданно переписка оборвалась. Возможно, господин, имевший деньги и желание строить летательный аппарат умер.

- Как же. Здохнет он.  Пиши: это был белогвардейский офицер. Враг Советской России. И что барину придется ответить за связи с врагом.

Циалковский таком обвинению чертовски удивился: ведь они даже никогда не встречались.

- Так кого к тебе послал этот недобиток?

К ученому действительно приходили два человека несколько дней назад, которые просили помощи: устроиться на работы и снять угол. Но ни в том, ни в другом Циалковский помочь не смог - они ушли.

- Так куда они ушли? Мы потеряли их след: пусть вспоминает, о чём они говорили.

Ничего стоящего старик вспомнить не мог. Это злило допрашивающих, пугало ученого, продлевало срок в камере.

- Будут бить, - жестами утверждали сокамерники.

Однако Циалковского не били. Только раз за разом требовали написать: о чём были разговоры.

О ракетах, о дирижаблях, о полетах на Луну.

- Врет вош. Чую врет. На кой им Луна.

- Там будут устанавливать свою свергнутую монархию, - потешались острословы.

- Может, он снабдил их какими чертежами - чтобы строить самолеты, на которых они будут сюда летать. У буржуев совести нет. Они своих чуют на расстоянии.

- Ему надо запретить заниматься авиацией, - решили молодые граждане Страны Советов.

И за недоказанностью преступления против Советской России, но стойкого в душе тайного противостояния с нею, следователи вынесли решение: "отправить Константина Эдуардовича Циалковского в лагерь" на принудительные работы на пользу Советской России.

- Лунатик, - не самое страшное,  что есть в стране, - решение следственной группы старшими офицерами одобрено не было.

И Циалковского выпустили.