Возвращение. Часть 3. Глава 12

   Остаток летних каникул провёл при маленькой церкви на окраине города. Директор договорился, чтобы меня приютили на время, пока интернат не работает. Священник, к которому я был приставлен, являл собой занятный образец духовника. Часто шутил почти беззубым ртом, от чего слюна разлеталась по сторонам и всё время кряхтел, с трудом передвигая сгорбленное годами тело. Как он вообще обходился без помощника, остаётся для меня загадкой, но чрезмерную опеку он отвергал.
-  Бог каждому даёт нести свои тяготы, мальчик, и в этом нет ничего страшного. Вот доживёшь до моих лет, сам всё поймёшь.
   "Не доживу!" - подумал я, и, почему-то, от этой мысли стало легко.
   Мою исповедь отец Марк принял без особых наставлений, как мне показалось, такая ситуация была ему хорошо знакома. Епитимью* наложил самую простую: прочесть перед сном Евангелие, открытое наугад, две первые попавшиеся строчки. Ничего более щадящего я в жизни не слышал, даже за меньшие прегрешения.
   Последовав его указаниям, я открыл Евангелие и попал на вторую главу от Марка: "И сказал им Иисус: могут ли поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених? Доколе с ними жених, не могут поститься, но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни."** Я долго думал над этими словами, как они связаны с моей ситуацией, о чём говорят?
   Жизнь текла размеренно, забот хватало, чтобы не впадать в тоску. Констанс вспоминал часто, но старался не углубляться в эти мысли, чтобы не отчаяться и не пасть духом. Меж тем, свадьба, наверное, уже состоялась, и та, что была моей, теперь принадлежит другому... Писем от Жоржа я не получал, даже если они и были, то приходили в семинарию. Старец не отпускал меня даже на короткое время, блюдя моё пребывание подле него. Заданиями чрезмерно не нагружал, строго не наказывал, внимательно выслушивал и часто изливал душу, вспоминая свою бурную, долгую и интересную жизнь. Всё это сопровождалось постоянными шутками и покряхтыванием: 
   "Солнце всходит и заходит, так и человеческое бытие. Наступает момент, когда нужно отдать Богу божье, а земле земное... Но жить охота!" или вот: "Я в твои годы куда проворнее был, мальчик. Работал без устали, пока никто не видит, а на виду не перетруждался, пусть лучше о тебе все хуже думают, меньше хлопот", - мудрость его изумляла порой: "Жизнь лёгкая, когда себя не жалеешь и очень сложная, когда думаешь только о себе..."
   Так легко и непринуждённо сыпались из него меткие слова: "Бог создал всё так, как создал, не мне Его журить, хотя иногда очень хочется!"
   И я завёл блокнот и стал за ним записывать.
   "Это сейчас я мудрый, старый и больной, а когда-то был очень глупый, молодой и красивый, вот и выбирай, что лучше!.."
   После долгой вечерней службы, во время ужина он сказал:
-  Сегодня я напьюсь, ты не обращай внимания. Время от времени любой человек должен делать какие-то проступки, чтобы помнить, что он ещё живой. Когда накипело и ноша кажется нестерпимой, лучше напейся, но сделай это дома, не позорь того, кому служишь! - ещё немного покряхтел, поудобнее усаживаясь на свой любимый трон. - Наливай! И себе тоже. Негоже пить в одиночку... А тебе тренироваться надо. В жизни всяко бывает, пить тоже нужно уметь!
   Я только пригубливал весь вечер вино, а иначе бы ни за что не выжил, и куда в него столько влезает? Когда старче заснул за столом, я с трудом дотащил его до постели и, на всякий случай, перевернул на бок, чтобы если что, он не захлебнулся.
   К утру бодрый кряхтун снова был на ногах, что меня немало удивило.
-  Я не говорил, но вчера были твои проводы. Не хотел тоску нагонять. Тебя вызывают в семинарию, чтобы помог в подготовке к началу учебного года. Ты уж не забывай меня, малец. Прикипел я к тебе сердцем.
   Прощались мы тепло, и я обещал навещать его по возможности.
   Работы было много, ещё одна неделя пролетела незаметно, и вот уже учащиеся вновь собрались под одной крышей постигать науки духовные. Наша комната в интернате пополнилась новыми абитуриентами.
   Долгожданное письмо от Жоржа я распечатывал дрожащими руками, найдя укромное место в библиотеке, прочёл: 
   "Доброго дня, мой дорогой Эдуард! Прости, что не написал тебе раньше, много забот выпало в эти беспокойные месяцы. Перейду к главному, зная о том, какое нетерпение ты испытываешь. Свадьба состоялась. Констанс было нелегко, но моя девочка мужественно вынесла это и сделала всё, как нужно. Сейчас они с мужем в свадебном путешествии по Италии. Была запланирована поездка на Мадагаскар, но от неё пришлось отказаться, Констанс не вынесла бы такой дороги и смены климата. Последнее время её самочувствие внезапно ухудшилось. Твёрдой уверенности нет, но кажется, моя мечта сбывается и скоро я стану счастливым дедом..." 
   Моё сердце бешено застучало, готовое вырваться из груди. С трудом восстановив дыхание, я продолжил читать сквозь пелену слёз на глазах.
   "Береги себя, мой мальчик! И, ради Бога, ни в чём не вини. Я был счастлив тому, что нам удалось встретиться и провести эти несколько недель вместе. Наш дом всегда открыт для тебя. Покуда я жив, можешь всегда рассчитывать на мою поддержку и помощь. Не стесняйся, если ты в чём-то нуждаешься, я сделаю всё, что смогу. Надеюсь, Бог даст тебе сил жить и трудиться во имя и во благо выбранного тобою духовного пути. С искренней, горячей отцовской любовью, Жорж."

* Епитимья – духовное лекарство, способ врачевания кающегося грешника, заключающийся в исполнении им дел благочестия, определенных его духовником.
** Евангелие от Марка (2:19-20)

Продолжение: http://www.proza.ru/2015/04/20/733