Грани одиночества

Глава 1

«Бывало ли с вами такое, что вы видите постоянно один и тот же сон? А может это уже и не сон вовсе. Кто бы мне ответил на этот вопрос…

Я вижу всегда только бесконечную тропинку, и почему-то уверен, что мне нужно идти именно по ней».

Отбросив перо на другой конец стола, взгляд невольно коснулся пачки сигарет.
Выкурить? Или подождать еще минут двадцать? А смысл ждать?
Самоконтроль – очень сложная штука. Особенно когда рядом нет надзирателя. К тому же… Да, что там говорить. Я даже не могу справиться со своими мыслями. Сплошная чехарда бестолку напрягающая серые извилины…

Сделав первую затяжку, заметно полегчало. Но руки снова затряслись, требуя продолжения, и потянулись к листу бумаги.

«Что такое одиночество? Скорее всего, для каждого человека – это своё особое определение данного состояния. Но для меня… это – режущая боль, которая как опытный садист может вывернуть моё тело наизнанку, при этом, не дав не единого мгновения для передышки. Для большей эффективности, всё это происходит в гнетущей и сверхневыносимой пустоте. Одиночество…, его сила воздействия не имеет никаких границ и преград. Это – тонны сигарет, отравляющие мою душу. Это – никогда не видящие сна, усталые глаза. Это – когда руки разбиты в кровь, но разбивать больше нечего. Это – когда вокруг тебя нет ни малейшего проблеска света, потому что видеть больше некого, кроме своего отражения в зеркале…»

Что-то сегодня не идёт текст. Видимо, даже такому как я, необходим отдых.   
Встав из-за своего секретера, я вышел на открытую веранду. В нос тут же ударил аромат садовых роз, перемешанный с мягкой прохладой ночной тишины. Небо полностью заселилось звездами и при их виде начинает казаться, будто они подмигивают или хотят о чём-то сказать. Внезапно улетевшая птица, отвлекла моё внимание, и сразу стало понятно, что эта ночная безмолвная картина лишь временное прикрытие. На рассвете всё оживет вновь, и жизнь польётся своим чередом.

Только вот в природе всё устроено гармонично и точно, а в человеческой жизни как раз с точностью до наоборот. Или хотя нет. Это именно в моей жизни всё происходит навыворот.

Я всегда один. И я одинок, не из-за того, что живу в пустом огромном доме или, что мне абсолютно нечем заняться. Нет… Мой дом прекрасен, а единственная радость и смысл моего существования – это лист бумаги и перо. Даже не знаю, зачем пишу. Всё равно никто ещё ни разу не читал моих мыслей.

Одиночество – это, не когда я один. По-настоящему одиноким и жалким можно почувствовать себя исключительно среди людей, ощущая всей своей кожей, что все они – чужие. Когда их глаза не излучают, ровным счётом ничего. Как будто все смотрят сквозь меня. Я – пустое место. И невольно начинаешь понимать, что ни один человек никогда не узнает всего, что я хотел бы сказать, только потому, что я и сам уже не хочу этого знать.

Но иногда, я пытаюсь разговаривать с людьми. Правда никто толком не слышит меня… Они пытаются навязать что-то своё, совершенно не нужное мне. Это замкнутый круг. И по нему можно ходить до бесконечности. Наверное, лишь смерть способна избавить меня от своей ничтожности. Только подобная роскошь мне не доступна… Я – бессмертен. Смешно, правда? А мне давно уже не смешно и я не могу простить себя за свою ужасную и глупую ошибку. Я, как и любой другой человек, был слеп и глух, в поиске своего счастья. Но это ещё не так страшно, в сравнении с тем, что в итоге это «счастье» мне абсолютно не нужно. Это была лишь иллюзия. Тогда я думал, вот оно, то самое, способное навсегда избавить меня от всех проблем. Мне хотелось одним разом решить всё, не прилагая никаких собственных усилий.
 
Всё началось в тысяча восемьсот семьдесят седьмом году, второго апреля. Это – не что иное, как год моего рождения. Рос я в достатке и роскоши, совершенно не знавший понятия слов «голод и холод». Отец и мать слишком любили, слишком всепрощали и дозволяли непозволительное. Может потому, что я был единственным ребенком в семье, а возможно просто так получилось.
 Вспоминать историю своего бурного и бесполезного юношества, даже не хочу. Так как ничего хорошего оно не принесло.

Стоит лишь упомянуть, что я был самовлюбленным, загордившимся эгоистом. Я презирал не только всех людей, но и своих родителей. Оскорбить или унизить кого-то в присутствии большого количества людей, было забавно для меня. Предать или втянуть друга в интригу, своеобразная игра. Сиюминутная ложь – как сделать очередную затяжку. А человеческая жизнь не имела ровным счётом ничего, кроме своей, конечно. И именно это больше всего и не устраивало моё больное сознание, что жизнь может легко и внезапно прерваться. И что вдруг закончится бесконечное развлечение и власть над людьми.

Да, меня стали посещать навязчивые мысли о бессмертии. Как будто кто-то сидел рядом с моим ухом и постоянно шептал: «Стань всемогущим. Ты сможешь. Нет никаких преград». Я хотел лишь одного – вечной праздности. И я добился её… Как? Думаю, многие слышали об эликсире бессмертия. Так, я нашёл его…

Поначалу я радовался, как дитя новой игрушке. Вечная молодость, новые возможности, незабываемые ощущения. С моего лица не сходила улыбка только из-за того, что все вокруг умирают и старятся, а я вечный юноша. Но с каждым новым годом, радость утекала, как вода из червоточной бочки. Вкус еды потерял насыщенность и прелесть удовольствия, потому что мне совсем не обязательно есть. Я не сплю неделями, и это ужасно мучает мой разум, так как сложно предаться забвению даже на миг. И все, кого я знал когда-то, умерли на моих глазах… Но после них остались сыновья и внуки. А, что сделал я? Что останется после меня?
Я застыл, окаменел, почти умер, но всё же жив. И нет никакого толку от молодости и вечности, поскольку меня перестали замечать люди. И, разумеется, всем плевать, что происходит со мной, ибо я заслужил это. Я же хотел этого, не так ли?

А сейчас, я вынужден остаться в самом себе. Больше всего на свете мне хочется наконец-то умереть, но такой возможности нет. Это хуже любой изощрённой пытки, любой боли, любых других страданий. Ведь когда живёшь уже больше ста тридцати лет, каждый день кажется ещё более однообразным, чем предыдущий… 

Поток моих напрасных мыслей, вызвать жалость к самому себе, иссяк. Я устремил взгляд на восток. Светлая полоса оранжево-желтых лучей солнца пробивалась сквозь толщу пурпурных облаков. И тут же появились полчища разных насекомых; птицы принялись щебетать на понятном им языке; а цветы стали жадно поглощать свежую росу. Да, сегодня будет жарко.

Глаза зацепились за конюшню и, отбросив последние следы беспутных размышлений, я направился к ней. Сегодня Стелла выглядела ещё хуже и лежала на полу.
- Девочка, ну, что же ты так раскисла? – мягко прошептал я ей на ухо, поглаживая рукой по гриве. – Держись, слышишь? Ты нужна мне. Кроме тебя у меня никого не осталось.
Она миролюбиво фыркнула, давая понять, что услышала меня. Но у неё даже не хватило сил, чтобы поднять глаза. Её голова обессилено упала мне на колени.
Прилив бесконечного сочувствия полностью опустошил меня.
Только не сейчас, пожалуйста. Только не уходи сейчас, я ещё не готов к этому.

Никогда не обращался в ветеринарные клиники, но сейчас придётся. Моей кобыле уже двадцать четыре года. Видимо, последствия выкидыша, а теперь и вовсе свалилась с ног. Больше ждать нельзя.

Найдя в интернете первую попавшуюся клинику, близко расположенную к дому, я набрал номер. Ритмичные пронизывающие гудки обрушивались так громко, что это стало раздражать. Снова уставившись в монитор, я отыскал конюшню, в которой имелся свой ветеринар и вновь набрал номер. 

Что ж, попробуем снова.
Всё те же монотонные звуки не давали мне покоя, и только, когда я уже отчаялся ждать, мне вдруг ответили:
- Да? – прозвучал женский голос.
По небольшой хрипоте, я догадался, что разбудил девушку. Сегодня же воскресенье. Восемь утра…
- Извините меня. Я только увидел, что сейчас едва восемь часов. Я перезвоню вам.
- Нет, нет, - быстро заговорила она. – Вы всё равно уже разбудили меня. Что случилось?
- Ещё раз прощу прощения, - стал оправдываться я, жалея, что не посмотрел на часы. – Моя кобыла заболела и, похоже, серьёзно. Сегодня она легла на ноги и даже не может поднять головы. Помогите, пожалуйста, - умоляюще проговорил я.
Если честно, то на меня это мало похоже. Но я не мог справиться, с внезапно нахлынувшими чувствами и был полностью подавлен.
- Не волнуйтесь так. Давайте адрес, я сейчас приеду.

Продиктовав свой адрес, я отключился и снова побежал к Стелле. Она так тяжело дышала, что при каждом вздохе показывались её ребра. Присев рядом с ней, и проведя ладонью по её серой лоснящейся холке, я ощутил раскалённый жар. Высокая температура. Набрав холодной колодезной воды, я стал поить её. Стелла жадно лизала мои руки, но быстро устав, снова опустила голову, прикрыв глаза.
- Стелла, милая, прошу, держись! – прошептал я. – Не поддавайся этой болезни. Ты нужна мне… Я так люблю тебя.

Сидя возле неё и думая о нас с ней, я вспомнил, как нашел её. А если быть точнее, то это она меня нашла. Стелла просто пришла к воротам моего дома и попросилась зайти. На тот момент ей было три года. И вот прошёл уже двадцать один год… Я очень хотел, чтобы после неё осталось продолжение, чтобы она не становилась похожей на меня. Но я слишком поздно решился на это. И теперь, получается, только подверг её смертельной опасности.
Мне стало стыдно... Как был эгоистом, таким и являюсь. Как я могу требовать от неё остаться со мной ещё? Она верно и беспрекословно провела со мной почти всю свою жизнь. Если её время пришло, то я должен отпустить её. Она не заслуживает такой же судьбы, которая есть у меня. Как бы мне не было больно, но не мне решать, можно ей ещё жить или нет.

- Прости меня, Стелла! Прости, - пробормотал я, глотая внезапные слёзы. – Я всю жизнь думал только о себе, забывая об окружающих. Просто знай, что я люблю тебя, и всегда буду любить.
Уставшая лошадь открыла свои бездонные темно-карие глаза и посмотрела на меня с особой благодарностью. Она всё поняла … Это удивительная лошадь. Более умной и красивой кобылы вряд ли существует ещё. Мне так будет не хватать своей Стеллы…

Глава 2

Откинув одеяло, я метнула быстрый взгляд в окно, чтобы оценить предстоящий день.
Сегодня будет жарко. Надо надеть что-нибудь полегче.
Нащупав ногой только один тапочек, я стала пытаться найти и второй, но как всегда рядом его не оказалось. Пришлось засунуть свою голову под кровать. Но лучше бы я этого не делала… Такого количества пыли, а также разбросанных носок и колготок, я ещё не видела. Пришлось погрузиться в эту пучину не только головой, но и всем телом, чтобы достать желаемый объект.

Неожиданно, прямо над моей головой, снова раздался телефонный звонок. Громко взвизгнув и не успев правильно среагировать, я со всей силы протаранила постель своей макушкой. На другом конце моего тела, я почувствовала резкую боль, от которой начала уже выть.

- Дикси! Прочь, нахалка! Мало того утащила мой тапок, так ещё и кусать меня вздумала, - провопила я.
Телефон так и продолжал бренчать. Вконец запутавшись в своих же руках и ногах, я поняла, что просто так мне отсюда не выбраться.
- Дикси! Принеси телефон! – скомандовала я своему пекинесу.
Дик, с молниеносной скоростью оказалась возле меня и, с интересом рассматривая свою хозяйку, принялась облизывать мое лицо.
- Дик! Принеси телефон! Те-ле-фон, - повторила я членораздельно.
Собака повернула свою мордашку набок и, с секунду соображая над моими словами, убежала прочь. Через пару мгновений, трубка была в моих руках.
- Слушаю, - буркнула я довольно резко.
- Где тебя носит? – недовольно начала моя подруга Ленка. – Жду уже пять минут.
- И тебе привет, в воскресное, восьмичасовое утро, - съехидничала я.
Но тут же одёрнув себя за подобное обращение, начала справляться с эмоциями.
- Восемь, правда? Ну, извини. Не успела взглянуть на часы. Так, где ты? – повторила свой глупый вопрос Лена.
- Под кроватью, - честно ответила я, пялясь на клубки месячной пыли, попутно выкидывая наружу носки, остатки чулок, плюшевого кита и чьи-то кости, больше смахивающие на куриные.
- Чьей?
Она что, издевается?
- А как ты думаешь? Конечно же, под ложем латиноамериканского ковбоя, с которым не могла заснуть всю ночь. Ты это хотела услышать? – снова съёрничала я и ещё раз прикусила язык.

Ну что я, в самом деле? Никто не виноват в том, что я недалекая и неотёсанная личность. Но на самом деле, такая распущенность из-за уверенности, что Ленка нисколько не обидится на меня. Она – сама доброта и давно привыкла к подобным выпадам моего не постоянного настроения. Но это не оправдание… Нужно научиться сдерживать себя лучше.
- Извини, - попыталась я исправить ситуацию. – Что ты хотела? А-то я очень тороплюсь.
- Да просто встретиться и посидеть где-нибудь. Надо же тебя вытаскивать в люди, хотя бы раз в месяц. А-то совсем одичаешь.
- У меня сейчас вызов и я срочно выезжаю. Если хочешь, можно вечерком, - сдалась я, понимая, что поступила грубо и не оправданно. – Созвонимся, ладно?
- Хорошо, - улыбнулась мне в трубку Ленка. – Удачи.

Нажав на дисплее красную трубочку, я обессилено растянулась. Дикси же напротив, начала операцию по спасению своей хозяйки и стала рьяно тащить меня за майку. Кое-как выбравшись из-под кровати, и стряхнув с себя всё, что ещё там оставалось, я отправилась на кухню. Собака почти вприпрыжку проследовала за мной.
Накормив сначала её, я хотела выпить чего-нибудь бодрящего, но взглянув на часы, поняла, что слишком провозилась и потратила впустую целых полчаса. Бедной кобылке плохо, а я тут изобретаю новый подвид художественной гимнастики. Вернувшись в комнату, я надела на себя первое, что попалось мне под руку, и выбежала на улицу.

Мой конюший – Костя, уже вовсю трудился. И поймав на себе его изумлённый взгляд, я метнула в него ключи от своего дома.
- Костик, будь добр, выгуляй Дикси. У меня срочный вызов. И доброе утро, - улыбнулась я, как можно приветливее.
- Будет сделано, - отозвался он и улыбнулся в ответ. – Кстати, хорошо выглядишь.
- Спасибо, - отреагировала я, садясь в свой старенький минивен.
Костя постоянно пытается делать мне комплименты, в которых я особо и не нуждаюсь. Всё равно я знаю, что у меня самая заурядная внешность и все эти слова не больше, чем сладкая лесть. Но ему всего девятнадцать, а я типа его директор. Поэтому, понимаю его рвение. Хотя на самом деле, ценю его. Он незаменимый помощник, терпеливый слушатель, отзывчивый, а самое главное любит моих лошадок. Так что, эдакую шалость можно и простить.

Сев в салон, я быстро нащупала глазами свой чемодан с необходимыми лекарствами, который, как и положено, лежал на своём месте, и отправилась в путь.
Мы живем в не очень большом городке, поэтому почти все улицы я достаточно хорошо изучила за три года вождения автомобиля. Но адрес, который мне продиктовали с утра, вызвал у меня откровенный ступор. Такой улицы не было даже на карте. Окончательно сбившись с толку, я решила спросить у какой-нибудь бабульки. Они, как правило, всё знают.
- Извините меня, не подскажите где такая улица, Прозрачная? – спросила я, очень сомневаясь услышать ответ.
- Прозрачная…, Прозрачная, - повторила она. – А-а-а! Есть такая. Вернее раньше была. Но это было так давно…Это за лесом, милая. Километров в десяти отсюда. Там ещё поместье большое находится. Токма, чьё уж и не помню.
- Спасибо, - проговорила я, ещё больше впадая в смятение.
Поместье? Откуда у нас тут поместья? Хотя, я же не местная и живу здесь всего четыре года.

Развернув карту в третий раз, я начала искать хоть какие-то повороты в лес. И, наконец, нашла. Только на месте, где по идее должна была быть дорога, по пояс росла высоченная трава.

Выйдя из машины, я немного прошлась вперед, чтобы понять можно вообще туда проехать или нет. Оказалось, что кроме высоких зарослей травы никаких других опасностей не было. Глубоко вздохнув, я медленно покатила по узкой дорожке.
Через минут пятнадцать такой езды, во время которой постоянно что-то билось по днищу машины, я начала сомневаться в правильности своих действий.
А что если я еду не туда? Сейчас вот застряну тут, а телефон попадёт в не зоны действия сети. Подумав об этом, я сразу проверила трубку, и она действительно оказалась недоступна. Проглотив подступивший комок, я со всей силы нажала на газ и через пару минут оказалась на огромной равнинной местности.

Увиденное, заставило меня замереть. Такое впечатление, что я попала в картинку из журналов путешествий. Может, это Англия? Широкое поле было покрыто ровным слоем сочной зелени, а вдалеке виднелась целая усадьба. Сразу же привлёк моё внимание огромный дом, выполненный в довольно редком стиле. Недалеко от основного здания, выглядывали ещё какие-то постройки. Веет явной древностью, от которой у меня пробежали мурашки.
Подъехав к входным воротам, я припарковалась и вышла, охваченная целым букетом непонятных чувств.

Глава 3

Кажется, Стелла заснула. Пусть отдохнет немного, ей нужно набраться сил.
Уловив слабый звук, исходящий со стороны поля, я догадался, что, скорее всего, приехал ветеринар. Аккуратным движением я уложил голову лошади на свежее сено и вышел проверить своё предположение.

Подойдя ближе к воротам, я наткнулся на красный фургон. Но никого не было рядом, хотя ворота остались приоткрытыми. Инстинктивно, я обернулся.
Перед моими глазами предстала молодая девушка, с огненно рыжими волосами. Её необычные зеленые глаза буравили меня насквозь, но не через меня, нет. Она смотрела именно на… всего меня. Впервые за последние сто лет, я ощутил в себе смятение и какое-то непонятное волнение.
- Вы, должно быть ветеринар? – спросил я первым, медленно подходя ближе.
- Да, - проговорила девушка.
Должно быть, я ужасно выгляжу. Живя в полном одиночестве, я совсем забыл о внешности. Да и вообще разучился разговаривать.
- Здравствуйте. Я – Иван. Спасибо, что приехали так скоро. Пойдёмте, - и я повёл её в стойло к Стелле. – А вас, простите, как зовут?
- Олеся, - мелодично прозвенел её голос, от которого меня вдруг бросило в жар.

Как только мы зашли в конюшню, от её неуверенности и растерянности не осталось и следа. Эта хрупкая девушка быстрыми движениями стала ощупывать весь стан лошади, периодически поглаживая её по носу и произнося ласковые слова поддержки. Затем она засыпала меня разными вопросами.
- У неё был выкидыш, да?
- Как вы догадались? – изумился я и тут же осёкся.
Видимо, она хороший ветеринар и знает своё дело, несмотря на то, что внешность не вполне этому соответствует.
- Я работаю с лошадьми, чуть ли не с рождения. У неё явная ринопневмания. Из-за этого и произошёл выкидыш. Это первый раз? Или были и ещё случаи? – деловито поинтересовалась девушка.
- Первый. Она вообще впервые ожеребилась.
Олеся посмотрела на меня откровенно неодобрительно и вскинула одну бровь к верху.
- Но ей, уже за двадцать!
- Знаю, - виновато ответил я. – Поэтому я и попытался дать ей шанс…
Она опустила свои изумрудные глаза на лошадь и снова дотронулась до её головы.
- Потерпи малышка, сейчас тебе станет легче. Как её зовут? – прозвучал вопрос в мой адрес.
- Стелла…
- Какое у тебя красивое имя, Стелла. Звёздочка. Сейчас, - и она стала копаться в своём чемодане, доставая оттуда разнообразные тюбики и шприцы.

Молча, следя за активными действиями Олеси, я искренне желал Стелле поскорее освободиться от мучащей её боли. Но как ни старался переключиться на лошадь, девушка, находившаяся рядом со мной, не давала мне никакого покоя. Я то и дело переводил взгляд на её яркие волнистые волосы, на её проворные руки. Первое хрупкое впечатление растаяло и сейчас, я видел только уверенного в себе профессионала. Она легко может поставить на место любого, кто встанет у неё на пути. Почему-то я был теперь в этом убеждён на сто процентов.

- Так, всё хорошо, - прозвенел её голос, и я увидел, как она вытащила шприц из её кожи. – Скоро ты встанешь, Стелла. А сейчас отдыхай.
- Что вы вкололи ей? – поинтересовался я.
- Антибиотик. Это вирусная инфекция. Но я думаю, всё будет в порядке. Через неделю, она выдаст такой галоп по вашему замечательному полю…, - оборвался голос Олеси, когда она поднималась на ноги.
- Что-то случилось? – не понял я её реакции.
Она смотрела на меня, словно изучая, не отрываясь. А её глаза, никогда ещё не видел такой глубины.
- Мы с вами нигде не встречались раньше? – задала она неожиданный вопрос.
- Вряд ли, - ответил я, чуть улыбнувшись. – Я бы запомнил… ваши необычные глаза.

Олеся продолжала с явным интересом исследовать меня. Отчего мне стало даже неудобно, но безумно приятно. Так как никто и никогда не обращал на меня подобного внимания.
- Я взяла у Стеллы кровь, хоть и уверена на девяносто девять процентов, что у неё ринопневмания. Завтра я заеду к вам снова. Курс антибиотика десять дней, его обязательно нужно выдержать.
- Я могу сам делать уколы. Раньше я так и поступал…
- Хорошо, - почему-то сразу согласилась она, - я оставлю вам всё лекарство и рекомендации по уходу.
- Нет, нет. Я не это имел в виду. Просто ездить к нам десять дней подряд, будет утомительно для вас…

Её левая бровь снова изумлённо вскинулась вверх и черты лица трансформировались как-то по-особенному. С первого раза глядя на эту девушку, может показаться, что она совершенно обычная и простая. Но в настоящий момент всё изменилось и я смог увидеть, что это далеко не так и что обворожительней и привлекательней этой особы, навряд ли доводилось встречать мне.
- Я приеду завтра. Кормите её, если только она сама попросит. И больше поите. Пока это всё, что ей нужно. Ну, и ваша забота и любовь, конечно же.

- Этим я никогда старался не обделять её… Ещё раз, спасибо, - поблагодарил я Олесю и проводил до ворот.
- До завтра, - вдруг улыбнулась она, и сев в свою машину тронулась с места.
- До завтра, - повторил я её слова и оцепенел, провожая взглядом, уходящий вдаль автомобиль.
Как это необычно и волнительно, ждать кого-то. Завтра она снова приедет и может, мы поболтаем подольше. Мне бы так этого хотелось… Но я похоже опять проявляю свой эгоизм. Как с этим вообще можно справиться? Хотя, что плохого в том, что я хочу поговорить с девушкой. За десятки лет одиночества я слишком разучился общаться. Должно быть, это тоже не правильно. Как показал сегодняшний опыт, не все люди смотрят сквозь меня, нашёлся и такой человек, который увидел меня как цельную личность.

Снова рисуя в мыслях её образ, я увидел насколько она фантастично необычная… Одни только ярко-рыжие волосы говорят о её редкости. Не говоря уже о её изумрудных бездонных глазах и лёгких, абсолютно не портящих её лица, веснушках. С виду хрупкая, но внутри кипит энергетический ураган. Я смог это почувствовать всем своим нутром.

Интересно, отчего она решила, что мы могли с ней встретиться? Я не бывал в городе уже лет так пятнадцать… Вероятней всего, она была тогда ещё ребёнком. Если удастся, надо будет обязательно спросить. Она разожгла во мне бурю любопытства. И, похоже, что-то ещё…

Глава 4

- Да, заводись же!
Но моя старушка и не думала трогаться с места. И теперь я стою посередине не знакомого леса, в высоченных зарослях травы. Телефон, конечно же, не ловит; желудок безостановочно просит, есть; а я уже готова разрыдаться.
- Если не поедешь, продам! – запугала я.
Провернув в сто десятый раз ключ зажигания, я услышала только противный скрежет. Решив отдохнуть от надоедливых звуков, я вышла из машины. Но полюбоваться лесным пейзажем мне тоже не удалось, потому что на мою бедную голову слетелся целый рой комаров, готовых съесть меня заживо.
- Да, что же это такое! – выругалась я, снова залезая внутрь. – Я не вернусь обратно. Это не прилично.

Даже не смотря на то, что этот Иван слишком уж симпатичный. Правда, несколько старомоден. Или это я слишком критична, как всегда? Просто мне не очень нравятся рубашки и брюки, они старят, всех без исключения. А ещё эти – бакенбарды? Вроде бы да, именно так они называются. Он довольно высокий…, стройный. И шатен. Почему-то не запомнила цвет глаз. Завтра посмотрю. И вообще мне кажется, я где-то видела его. Только где?

Интересно, сколько у него прислуги? Обслуживать такое поместье надо как минимум пятерым или шестерым. Но место действительно потрясающее и очень уединённое. Прям то, что нужно. Обширные поля позволяют держать целый табун лошадей. Интересно у него есть ещё кто-то кроме Стеллы? Хотя, в конюшне я никого больше не видела, да и её размер не велик. Хорошо, что он любит лошадей… Почему-то на сегодняшний день мало кто интересуется этими умными животными.

- Ладно. Мы поедем или нет? – спросила я свою леди, проворачивая ключ.
Мои нормальные человеческие попытки иссякли. Я уставилась в лобовое окно, куда пытались пробиться тысячи жужжащих насекомых. И зачем они бьются лбом об стекло? Всё равно им никогда не попасть сюда. Глупые насекомые. Они не способны понять, что есть непреодолимая сила, которую никогда нельзя будет обойти…
Положив руки на руль, я закрыла глаза и сконцентрировалась. Мои мысли, словно микроскопическая видеокамера, вихрем внедрились во все машинные системы.
Но оказалось, что всё абсолютно, исправно. Она не заводится по другой причине. Глубоко вдохнув, я поняла, что нахожусь в зоне сильного магнитного поля. Теперь хотя бы понятно, почему телефон не ловит сеть, а транспорт отказывается заводиться.

Я всегда стараюсь не применять свои экстрасенсорные способности без крайней необходимости. И пытаюсь держать свой информационный барьер закрытым. Так как считаю это не даром, а скорее вредительством. Поскольку если быть открытой и вовсю пользоваться своим умением, то можно запросто свихнуться и попасть в психушку. Обычные люди даже не представляют, среди чего мы все живем, и кто бродит вокруг нас.

Я не знаю, как себя правильно назвать. В детстве все думали, что я – индиго. Так как я могу считать информацию с абсолютно любого человека, заглянув в сущность души. Иногда вижу обрывки будущего или прошлого. Как правило, не своего. Я даже не знаю, кто в них участвует и где. Кажется, любопытно и интересно. Только не мне. Простому человеку невозможно представить, как ужасно это напрягает и не даёт жить нормально. Вот я и закрываюсь, насколько могу. Но зато в прямом смысле спотыкаюсь по жизни. Дверной косяк, маленький камушек на земле, прохожий, разнообразные мебельные углы: я могу обо всё это удариться сотни раз за день. В школе за это меня прозвали неваляшкой…

- Я знаю, отчего ты не едешь. Так что не претворяйся больной и усталой. Заводись!
Вернувшись домой, я переоделась в рабочую одежду и решила навести порядок в конюшне. Костика отпустила. Сегодня всё-таки воскресенье. Может хоть найдёт себе девушку и отстанет от меня, наконец. Иначе мне придётся подарить ему кляп.
Весело напевая себе под нос, я стала выметать конюшню, предварительно выпустив всех животных на луг. Затем разложила свежего сена по стойлам и пополнила кормушки. Один лишь Зик, не хотел присоединяться к общей прогулке. Этот обжора пони, опустив морду в свою кормушку, поедал свежую люцерну.

- Зик, - позвала я его.
Пони сразу поднял на меня свои прекрасные глаза и радостно фыркнул.
- Если будешь, столько есть, но станешь толстым и неуклюжим. Девушкам это не очень нравится, скажу я тебе по секрету, - рассмеялась я.
Он ещё раз что-то тихо проурчал и, похоже, устав от общения со мной, продолжил обедать.

Я же отправилась в подсобное помещение. Войдя в слабо освещённую комнату, я невольно вдохнула спёртый воздух, перемешанный с запахом мазей и качественно выделанной кожи. Здесь хранились наши седла и все необходимые принадлежности для конной езды. Но все было разложено по местам и никакого беспорядка. Можно уходить.

На улице, присев прямо на траву, я засмотрелась миролюбивыми и спокойными животными. Наблюдая за ними, я всегда могу расслабиться. Рядом с беременной Крошкой стоял Витязь, или просто Витя, который нежно обнюхивал свою любимую. Удивительно, сколько нежности может быть у зверей. И как кто-то может утверждать, что у животных нет разума или чувств?

Но как я не пыталась думать о чём-то другом, навязчивые мысли возвращались снова и снова. Картинка с поместьем загадочного Ивана, не выходила из моей головы. И вообще он сам.
Надо что-то делать, я не позволительно долго думаю о нём… И я знаю, кто меня сейчас вернёт на место…
- Ты хотела от меня скрыться, выключив телефон? – послышался голос Ленки. – Наивно с твоей стороны. Я же знаю, что кроме как в стойле, ты больше быть нигде не можешь, - закончила она, присаживаясь на траву рядом со мной.
- Привет, Лен, - улыбнулась я и чмокнула её в румяную щёчку.
Она, как всегда, выглядела безукоризненно. Красиво уложенные темные волосы, подкрашенные выразительные глаза и хорошо подобранный стиль в одежде.
М-да, чего совсем не скажешь обо мне…
- Признайся честно, - глубоко вздохнула подруга и потянулась к моей голове, - когда в твоей голове появятся заколки, вместо соломы. Когда вместо этих ужасно драных джинсов, - зацепила она пальцем мою любимую дыру, - будет вечернее платье и наконец, эта четырехлетняя маечка с надписью «Держись»… Кажется, ты была в ней, когда мы познакомились.

- Точно! – вспомнила я и засмеялась от души. – Ты же знаешь, никогда!
Она лишь нарочито тяжело вздохнула и устремила свой взгляд на лошадей.
- Знаешь… Иногда я завидую им, - с грустью выговорила она.
Если Лена начала завидовать лошадям, значит в её жизни в очередной раз провальный роман.
- Почему?
- Им повезло, что у них есть очень верная подруга, а у меня – нет.
Мне даже не нужно было объяснять потаённый смысл этих слов. Я лишь проглотила огромный подкативший комок и как всегда почувствовала себя полной эгоисткой.
Как же стыдно… Но что я могу поделать, если у меня вся жизнь наперекосяк?
- Лен, прости меня. И не говори таких вещей. Ты меня сейчас ударила ниже пояса.

- Да шучу, - вдруг рассмеялась подруга, которая меньше секунды назад была самой строгостью. – Я за тебя беспокоюсь, дурочка. Ты всё время одна. И днём и ночью. Никуда не выходишь. Друзей не заводишь. Про парней вообще молчу. И если бы я сама к тебе тогда не подошла, то и меня бы не было. Хотя не знаю, может, я и не играю особой роли в твоей затворнической жизни…
- Ну, перестань уже…, - попыталась я остановить поток её обвинений в мой адрес.
- Мне даже страшно представить, что твориться в твоей голове. Ты с ума не сходишь? Лесь, - ласково обратилась подруга, - пойми, ты выбилась из колеи обычной людской жизни… и меня это беспокоит.
Я уставилась перед собой невидящими глазами.
Она права. Я не вхожу в круг простых людей, поэтому и не живу их жизнью. У меня своя. Вполне меня устраивающая.
- А я и есть необычная. И меня это нисколько не волнует. Я ненормальная. Какой с меня спрос? Я же рыжая недотёпа!
- Ты сама загнала себя в эти рамки. Ведь ты и переехала сюда, чтобы начать новую жизнь. Не ты ли мне сама об этом говорила?
- Да, но…
- Что но? – перебила она. – Не должно быть никаких но. Ты умница, красавица, да и ещё со сверх способностями.
- Ой, только не начинай большой разговор, ладно? – скривилась я, понимая, к чему она клонит. – Я знаю твою ненормальную тягу ко всему паранормальному. Это не правильно. Это против правил жизни.
Ленка тут же замолчала и стала наблюдать за лошадьми. Скинув с себя красивые узорные балетки, она запустила свои наманикюренные пальчики в траву и стала шевелить ими.
- Да, знаю я. Я всего лишь хотела тебе намекнуть, что благодаря им, тебе легче найти мужчину, чем обычной женщине.
- Мне никто не нужен, - категорично закачала я головой.
- Что? Так и будешь до скончания веков жить в доме, где есть только одна чашка и единственная ложка? Очнись, наконец! Ты погрязла в своём одиночестве.
Начинается! Сейчас она выльет на меня целый ушат лекций о вреде одиночества.

Практически каждая наша встреча с ней, оборачивается подобными разговорами. Похоже, настало время прекратить это, раз и навсегда.
- Скажи мне, ну, с чего ты взяла, что я одинока? – чересчур эмоционально задала я вопрос. – Меня окружают прекрасные животные. Я занята целый день и мне даже некогда поесть иногда, - вспомнила я вдруг о своём урчащем желудке. – Мне комфортно одной. Меня не посещают мысли, что я никчёмная и покинутая. У меня куча свободного времени вечером и я рада этому, потому что могу заняться любимым делом – выжиганием по дереву. Меня никто не дёргает, никто не указывает когда и во сколько я должна вернуться домой. Я хозяйка своего времени. Есть ещё вопросы?

Лена внимательно всмотрелась в мои глаза и, молча, отвела взгляд.
- Сдаюсь... Видимо, это действительно так и есть. Но всё равно, - не унималась она, - тебе и правда не хочется парня? Ну, хотя бы… физически.
Я откровенно расхохоталась и уткнулась головой в поджатые под себя коленки. Я забыла упомянуть, что Лена сексуально озабоченная девушка и если у кого-то нет парня, это вызывает у неё откровенное изумление и даже ужас.
- Наверное, я тебе открою сейчас секрет, Лен, - всё так же хохоча, сказала я. – Не все такие же, как ты.
- Я знаю, - серьёзно ответила она. – Но от естественных человеческих потребностей никуда не деться.

- Зато ими можно легко управлять, - возразила я. - Тебе кажется, что я одинока только потому, что большинство людей чувствуют себя подобным образом, находясь одни. Но у меня, всё совсем не так. Это скорее образ жизни и вполне комфортный. Мне так легче жить. Да я только благодаря ему и живу на самом деле. Ты же знаешь мою ситуацию. Так что хватит уже, записывать меня в клуб анонимных одиночек. Иначе у меня сейчас появиться потребность, извалять тебя в сене, - смеясь, закончила я, толкнув локтём свою подружку.

Дружелюбно толкаясь и дурачась, как дети, мы отправились пить чай с шоколадными конфетами. Уехала подруга только в одиннадцатом часу.
Уже находясь в душе, под напором упрямой воды, я снова задумалась над её словами.
Я действительно огородила себя от внешнего мира. Но это только потому, что по-другому у меня просто не получилось бы. Сложно жить и знать о людях абсолютно всё. Их эмоции, переживания, страхи, ненависть… Часто, касаясь нового человека, я могу увидеть отрывки его жизни. Но мне ведь это не нужно… Я не хочу этого и всячески пытаюсь уберечь себя и других, от самой себя. Звучит глупо, но другого выхода я не вижу. Я просто должна жить одна.

И я вообще не понимаю, как может быть одиноко, правда. Ведь со мной всегда есть – я.
 
Глава 5

Как это не звучит странно, но вчера весь день я занимался уборкой дома. Погрузившись в самого себя, я совсем не заметил, что творится вокруг меня. Пыль, кучи непонятного мусора, тонны коробок от сигарет и даже прошлогодние сухие листья. Открыв все окна и двери, я позволил свежему ночному воздуху сделать своё доброе дело и очистить пространство от сырости.

Стелле стало заметно лучше. И хотя она по-прежнему лежит, температуры больше нет. Лошадь съела целую морковку и теперь спокойно спит.
Очень надеюсь, что ей больше не угрожает опасность. Какой я всё-таки болван, что решил ожеребить кобылу в таком преклонном возрасте. Хоть эта порода и позволяет рожать до тридцати лет, но не для первого раза. И почему я не сделал этого намного-намного раньше?

Бегая туда-сюда, я внезапно поймал себя на мысли, что всё это я делаю для Олеси. Не будь её, сейчас, скорее всего, я бы снова сидел и строчил свой бред. А теперь я ждал и надеялся задержать её здесь подольше. Сразу появился какой-то смысл в действиях; хочется произвести приятное впечатление и поговорить.

Вот уже и рассвет… Должно быть, она ещё спит. Мы не договорились о времени, быть может, она приедет вечером? Нет, Олеся очень любит лошадей и не позволит моей Стелле так долго мучиться. Совершенно забыл о розах…

Как ошпаренный, я пулей вылетел в сад и сначала навёл там соответствующий порядок, прополов все сорняки, а затем, собрал букет из белых и красных роз. Поставив его на обеденном столе, вся комната тут же наполнилась пряным ароматом.
До моих ушей донёсся знакомый звук шин и, сам не свой от счастья, я побежал встречать Олесю.

- Доброе утро, - поздоровался я первым, когда она выходила из машины.
- Здравствуйте, - чуть улыбнувшись, ответила девушка. – Как Стелла?
- Заметно лучше. Температуры нет. Но ещё лежит. Пойдёмте…
Пока мы приближались к конюшне, я смог уловить тонкий аромат её духов, исходивший от дивных огненных волос. Один только запах, способен свести с ума любого мужчину.

Наверняка, она не одна…
- Привет, милая, - расцвета в широкой улыбке Олеся. – Ты сегодня хорошо выглядишь, - присев, сказала она, поглаживая кобылу по серому боку.
Она снова сделала Стелле укол и продолжила разговаривать с ней, как с человеком, заставив меня восхититься ей ещё больше.
  - Стелла, ты должна встать! Давай, детка, - как-то по-особому скомандовала она.
И как это ни странно, но кобыла начала привставать на ноги, очень неуверенно и неуклюже. Тогда Олеся стала ей помогать. Опомнившись, я присоединился к ним и вот Стелла, уже стояла.
- Умница, девочка, - похвалила девушка лошадь, нежно касаясь её носа. – Хочешь поесть? У вас есть люцерна?
- Да, - быстро очнулся я и подал ей охапку свежей травы.
Я продолжал следить, как опытная девушка в прямом смысле ставит Стеллу на ноги. Её удивительная способность в общении с лошадьми поражает. Если кому и быть ветеринаром, то только ей.
- Наверное, я вам двоим, не особо больше нужен. Если позволите, то я хотел бы угостить вас чаем, - с надеждой предложил я.
Выпрямившись, Олеся повернулась в мою сторону и практически поглотила меня своим взглядом. В её изумрудных глазах бушевала безумная энергия и огонь. На мгновение, засмотревшись этим, я забыл, где вообще нахожусь и что должен делать.
- Я принимаю ваше приглашение, Иван.
Я внутренне содрогнулся, когда услышал собственное имя. Слишком давно я не слышал его, да и ещё из уст такой девушки. Нужно срочно бежать отсюда, пока я не напридумывал не пойми чего.
- Где у вас можно набрать воды? – послышалось за спиной и мне пришлось остановиться. – Я хотела помыть Стеллу…, пока вы готовите чай.
- Позади дома, есть небольшой пруд. Я всегда её там купаю.
Быстро выйдя из конюшни, я оставил для неё ведро у входа и пошёл в дом.
Что со мной происходит? О чём я вообще думаю? Она всего лишь красивая девушка, а я бессмертный идиот. Я не имею даже права думать о ней, как о девушке.
Размышляя, какой она больше предпочитает чай, чёрный или зелёный, я снова вспомнил её зелёные глаза и замер. Её образ завис передо мной, как фотокадр.
Может она захочет кофе? Нет, только не кофе. Ему как минимум лет двадцать. Его давно не мешает выбросить. Пойду, наберу ромашки, или ещё каких трав, это самое безобидное, что есть в моём доме.

Собирая ромашку и листья дикой смородины на заднем дворе, я услышал чистый, звонкий смех, и как будто пленённый собственными чувствами пошёл на звук. Возле трёх берез, у спуска к пруду, нарисовалась слишком привлекательная картина. Олеся, в своих чёрных коротеньких шортах и завязанной на узел белоснежной рубашке, стояла по щиколотку в воде, рядом со Стеллой. И она, и лошадь были мокрыми. К её безупречно белой коже ног, блестевшей в ярких лучах солнца, прилипли листья.

Олеся, окатив лошадь водой, отскочила в сторону и звонко засмеялась, а кобыла, отряхиваясь, обдала её водяными брызгами. Сотни маленьких капель засверкали в огненных кудряшках Олеси, которые ниспадали каскадом почти до середины спины. Она снова нагнулась к воде, чтобы зачерпнуть ведром очередную порцию воды и моим глазам открылись чересчур соблазнительные формы. Всё ещё смеясь, девушка выплеснула в морду лошади всю воду. Стелла миролюбиво фыркнула, словно тоже смеясь, и опять тряхнула головой.
 
Её естественный и искренний смех эхом отозвался в моей душе, разбудив острое желание, которого я не знал уже много десятилетий.
  Сделав неосторожный шаг вперед, я услышал хруст ломающихся веток под своими ногами и понял, что обнаружил сам себя. Олеся тут же среагировала на звук и, подтолкнув лошадь, не торопливо пошла в мою сторону.

- Что вы делаете? – игриво улыбаясь, спросила Олеся, показывая глазами на цветы.
- Собираю… ромашки и ещё... листья смородины. Это для чая. Я пришёл за вами, уже всё готово.
Если она все оставшиеся восемь дней будет мыть Стеллу подобным образом, то я, наверное, сойду с ума…
Мы отвели взбодрившуюся Стеллу в стойло, затем вошли внутрь дома. Я стал внимательно наблюдать за Олесей, когда она неспешно проходила по коридорам и рассматривала висящие картины.  Мне было очень интересно, что она думает о доме, да и вообще...

- Сколько лет вашему дому? – внезапно спросила она, заставив меня замереть.
Успокойся. Это вполне естественный вопрос.
- Присаживайтесь, - усадил я Олесю за обеденный стол и стал разливать травяной чай по кружкам. – Ему больше ста пятидесяти лет.
Кажется, эта новость её нисколько не смутила. Девушка продолжала обводить глазами, всё окружающее пространство.
- Такому дому требуется особый уход. Я не вижу никакой прислуги. Как вам удаётся справляться со всем этим?
Удивительно, насколько она проницательна. С каждым вопросом становится всё страшнее и страшнее…
- Вы правы. Прислуги нет и, вряд ли, будет. Я живу здесь совершенно один…, - выдал я себя.
Сделав небольшой глоток чая, Олеся с любопытством повертела в руках одну из старинных фамильных чашек.
- Целая эпоха в моих руках, - вдруг произнесла она, отчего меня бросило в холод. – Никогда не пила чай из обычной полевой ромашки и смородины. Аромат и вкус потрясающий.
Оказывается, что все утомительные раздумья по поводу того, на какие темы я мог бы пообщаться с этой девушкой, были зря. Теперь мне даже страшно подумать, что ещё она может вдруг спросить.
Но, как только мои глаза стали наблюдать за ней, все страхи и сомнения рассеялись. Мне совсем не хотелось отпускать её из виду.
Покрывающие её белоснежное лицо веснушки, рассыпались по всей поверхности. Но это так завораживало. Пара зелёных глаз, была глубже любого озера. А эти волосы…
- Давно вы общаетесь с лошадьми? – заговорил я, чтобы отвлечь себя от слишком заманчивых мыслей.
- Сколько себя помню. Страсть к этим животным привил мне мой отец, которого я очень любила, - содрогнувшимся голосом произнесла она. – А вы?
- Что? – не понял я.
- Когда вы полюбили лошадей?
Я не знал, как мне отвечать на её вопросы, потому что каждый из них заставал меня врасплох.
- Видимо, когда Стелла сама пришла ко мне. Хотя, в юношестве я тоже предпочитал ездить на лошадях, но любви к ним тогда ещё не испытывал...
Да уж… Я вообще не знал, как можно любить кого-то. Мне казалось, что всё создано лишь для меня и этим просто нужно пользоваться.
- Вы работаете? – снова послышался вопрос.
- Вы меня обескураживаете, - честно признался я.
- Извините, - стала оправдываться Олеся, - у меня действительно есть дурная привычка ставить разговор в форму допроса. Не хотела вас обидеть, - произнесла она, опустив свои прекрасные зелёные глаза.
Подумав несколько минут, я решил, что мне собственно нечего скрывать, и я могу поделиться интересующей её информацией. В конце концов, я сам хотел, чтобы она осталась со мной подольше.
- Я не работаю. Средства, оставленные мне в наследство, позволяют жить без особых проблем ещё лет триста…
- Значит, вы завидный жених…, - улыбнулась Олеся, по-детски смущаясь.
- Только так, кажется…, - надрывно произнёс я.
Мы встретились взглядами и неотрывно изучали друг друга. Она задела меня за живое и как опытная охотница держит теперь в своих цепких когтях. Почему? Потому что от одного её взгляда меня бросает в жар, и я теряю самообладание. Мысли бессвязно перемешиваются, не имея никаких чётких позиций. Словно это вообще не я рядом с ней. Словно я заново родился, мне опять двадцать лет и я могу… влюбиться.

Подозревает ли она об этом?
- Как вам удаётся не заскучать здесь… одному? – раздался её голос, схожий с раскатом грома.
В висках невыносимо застучало, и я снова почувствовал себя никчёмным существом, мало схожим с обычным человеком.
Ну почему она задаёт не те вопросы? Или почему я не задам их ей?
- Не без труда…, - выдавил я.
Она рассматривала меня с явным любопытством и внезапно улыбнулась.
- А я люблю своё одиночество…, - мечтательно протянула Олеся. – Можно спокойно подумать, разобраться в мыслях и желаниях, всё разложить по полочкам, да или просто расслабиться. У меня практически никогда не проскальзывает мысль, что я одинока. Это похоже, скорее, на свободу, - остановилась она и выжидательно посмотрела на меня. – Вы счастливый человек, - закончила свой монолог Олеся, допивая остатки чая.

Мне даже не нужно было сейчас смотреть в зеркало, чтобы понять, какое выражение на моём лице.
Неужели она и правда может считать, что я «счастливый человек»?
- А что если моё одиночество длиться уже слишком долго? – вылетело вдруг у меня.
Надеюсь, она ничего не заподозрит? Но мне действительно интересно, что она думает на этот счёт.
- Очень часто… люди сами придумывают себе это состояние. Точнее, они окрашивают это особое состояние в чёрный цвет и начинают жалеть себя. Это удобно. Я кстати давно заметила, что людям не просто сложно, а практически невозможно признаться самим себе, что они не правы или делают что-то не так. К примеру…, что для вас, ваше одиночество? – серьёзно спросила Олеся.
Смутившись, я уставился на иссохшую от времени скатерть и не знал, что ей ответить.

Если я признаюсь ей во всём, то, вероятней всего, покажусь напрашивающимся на жалость. Если солгу, то кому будет от этого легче? Получается, буду врать самому себе…
- Изощрённая пытка, - выдохнул я.
Олеся удивлёно вскинула свои симметричные брови и с искренним непониманием в глазах, покачала головой.
- Вот, видите. Замечу, что это вы сами дали такое определение одиночеству. Хотите услышать мой вариант? – по-заговорчески прошептала девушка, чуть подаваясь всем своим безупречным телом вперед.
Я лишь покачал головой в знак согласия, так как говорить, похоже, больше не мог.
  - Одиночество – это… время, позволяющее лучше увидеть себя, людей и начать действовать. Но количество этого времени, каждый определяет для себя сам. Кому-то нужен один день, а кому-то десять лет, - откинулась девушка к спинке стула, с легкой усмешкой на губах.
- Что, так просто? – ухмыльнулся я, мало поверив в её теорию.
- В жизни вообще всё намного проще, чем кажется. Не находите? – спросила она, взявшись за заварной чайник. – Можно?
- Конечно…, - быстро ответил я в пользу чайника. – Олеся, боюсь у нас с вами разное видение этот проблемы… Да и случаи у всех не одинаковы. К сожалению, нельзя по одному шаблону излечить всех.
- Естественно, - согласилась девушка, наполняя свою кружку чаем, предложив и мне. – У нас расхождение уже в том, что для вас это проблема. Тогда как для меня, всего лишь время, чтобы подумать и побыть с собой.
Сначала я открыл рот, потом закрыл. Буря смешанных чувств взорвалась во мне, и я не знал, как мне правильно на них реагировать.
- А разве, это не проблема, что я никому не нужен? Что мне абсолютно не с кем поговорить, кроме как со своей лошадью? Что никто не хочет понять меня? Да, меня просто не видят окружающие, - начал повышать я голос и осёкся, поняв, что начинаю болтать лишнего. – Вы даже представить себе не можете, как бывает паршиво от того, что я всегда один…
И зачем я позволил ей продолжить разговор? Наверняка, я сейчас представляю собой жалкое зрелище.
- Иван, послушайте, - начала снова Олеся и положила свою руку на мою. От этого неожиданного прикосновения меня пронзило словно стрелой тока. И я смог почувствовать, как её рука слегка дернулась, но, не испугавшись, осталась. – Вы казните сами себя и, страдая, называете это одиночеством. Это самообман. Вокруг столько всего прекрасного, что просто невозможно быть одиноким. Хотя не спорю, где-то маленький огонёк одиночества горит и в моей душе. Но это закономерно. Мы ведь приходит в мир одни. И, по сути, проживаем всю свою жизнь сами с собой. И если вы примите это как данность, то не будет так мучительно больно, - произнесла она, убирая свою руку обратно. - Проблема в вас, а не в вашем одиночестве…
- Я думаю, вам пора домой, - каменным голосом произнёс я, не в силах больше говорить об этом.
Ещё не хватало, чтобы кто-то начал ковыряться во мне и моих проблемах.
- Хорошо, - спокойно ответила она и, встав из-за стола, быстро ушла прочь.
Тупо смотря впереди себя, я мог услышать, как девушка, резко хлопнув дверью, уезжала от меня всё дальше и дальше. Порыв лёгкого ветерка пробежал по моему лицу, и я вновь ощутил нежный аромат её духов. Как будто Олеся до сих пор находится рядом…
Я, как всегда ошибся. Всего на секунду мне показалось, что она, не как все. Всего на секунду… И почему все пытаются учить меня и указывать на мои недостатки? Сколько мне ещё надо отстрадать, чтобы искупить свою вину? Когда, когда этот кошмар закончиться?
- Я не хочу больше жить! Не хочу, слышишь? – заорал я как ненормальный. – Перестань мучить меня! Я хочу умереть! – упав на колени, закричал я и как ребенок зарыдал.

Начав биться головой об пол, мне казалось, что таким образом можно выкинуть эту рыжую девицу из своих мыслей. Другой, уже давно бы получил сотрясение, а я это делаю, как зарядку для мозга…
И как она могла подумать, что я «счастливый» человек? И как одиночество может быть полезным, если оно продолжается больше века?
Трясущиеся руки сами достали сигарету. Сделав затяжку, я почувствовал, как струя свежего никотина, впитавшись в кровь, добралась до головы, и стало намного легче. Взгляд упал на цветы, и я не поверил увиденному. Бутоны свисали вниз сильно пожухшими. Глядя на них, можно было подумать, что они срезаны не час назад, а несколько недель… 

За окном ждала такая же перемена в настроении. Голубое небо затянулось серым одеялом и через мгновение принялось изливаться холодной водой. Замерев, я засмотрелся дождём. Люблю дождь. Он всегда успокаивает и даёт надежду, что многомиллионные армии капель, достигнут своей цели и, исполнив своё предназначение, дадут жизнь другим.

Оглушительный раскат грома привёл меня в чувство. Засверкавшие повсюду молнии вызвали ещё большее смятение в моей душе.
Неужели, погода способна измениться за пару минут так кардинально?

Глава 6

- Вот, зараза! Заводись, колымага! – застонала я, снова встав на том же самом месте.
Я стала мучительно дергать ключ и безостановочно прокручивать его. Оставаться в этом страшном лесу совершенно одной мне нисколько не хотелось. А если учесть то состояние, в котором я сейчас находилась то и подавно. Первый раз в жизни мне захотелось помочь человеку, объяснить, что можно получить удовольствие от такого состояния как одиночество, а меня выгнали. Что ж! Будет мне уроком в следующий раз, чтобы не лезла не в свои дела. Но всё-таки, как он мог так напрямую выставить меня?

Я чувствовала всем телом, как ярость и неоправданная обида вскипают с каждой секундой. Подняв глаза к небу, я увидела быстро сгущавшиеся тучи и поняла, откуда столь быстрая перемена в метеопрогнозе. Любая вспышка гнева с моей стороны, всегда оборачивается ненастьем или выключением электричества. И если я сейчас же не справлюсь со своими эмоциями, то будет только хуже.

  Выйдя из машины, я прислонилась к ней спиной и просто закрыла глаза. Но тучи были слишком тяжелыми и вряд ли бы захотели вернуться обратно. Дав им полную волю, я позволила собравшейся воде, сделать своё дело. Громадные капли тут же стали бить меня по лицу, затем моментально стали ниспадать вниз по остаткам сухой одежды. Это потрясающее чувство… заставило меня успокоиться. Дождевая вода пропитывала меня настолько, что я начала ощущать себя прекрасным цветком. И ярость тут же сменилась гармоничным спокойствием.

Отдавшись минутному блаженству, я улыбнулась самой себе. Всё-таки здорово уметь управлять своими эмоциями. Конечно, ещё лучше вообще стараться не доводить себя до гнева. Но иногда нужен и выплеск… Вспомнив, как я прикоснулась в руке Ивана, меня вновь дёрнуло током. Настолько сильно, что небо, подхватив моё настроение, извергло мощный раскат грома. И пережив вновь, то необъяснимое притяжение, меня пробрала дрожь.

Что я сейчас хотела? Как ни страшно признаться в этом самой себе, но я хотела… обратно… к нему. Меня притягивало туда будто магнитом. Словно прицепившись на буксирный трос, тянусь назад. Впервые в жизни, я почувствовала такое сильное энергетическое влечение к мужчине. Хочется просто обнять его и остаться в объятьях… навсегда.

Сверкающие молнии выдавали мою суть и в данный момент, весь белый свет знал, что я испытываю и желаю. И пусть никто и никогда всё равно не догадается о настоящей причине ненастья, охвативший меня стыд, заставил залезть обратно в машину. Моя железная леди сразу же завелась и теперь я точно знала, отчего она «вдруг» не хотела ехать вперед.

К тому моменту, как я добралась до своего дома, солнце снова засияло и теперь стало слишком душно. Костик и Лариса проводили инструктаж со своими подопечными. А недалеко от конюшни стоял незнакомый дорогой автомобиль. Моё любопытство разожглось так, что я на время забыла об Иване и его магнетизме…
  - Привет, - поздоровался Костя, когда подошёл ко мне ближе. – В кабинете тебя ждёт один… человек, если можно так сказать. А ты, я вижу, решила немного охладиться? – указал Костя на вымокшую одежду.

По интонации, я поняла, что, кто бы там ни был, он явно не из тех, кто симпатизирует Костику.
- Да… типа того. И спасибо, что предупредил. Я буду готова и если что, быстро уберусь, - мягко улыбнулась я, давя в себе нарастающий смешок. – Оно хотя бы разговаривает, это непонятное существо?
- Даже больше, чем требуется…, - серьёзно пояснил Костя и ушёл продолжать занятия с юной наездницей.
Ну, что ж. Проверим, что за зверь такой к нам пожаловал. Только сначала не мешает переодеться.
Забежав домой, я по-быстрому упаковала свои мокрые волосы в тугой пучок и, натянув старые джинсы, выбежала на улицу.

Идя по длинному коридору, я почти не слышала звука своих шагов, так как предпочитаю исключительно спортивную обувку, типа кед. Но по мере приближения к кабинету, моё раздражение нарастало всё сильнее, и я могла слышать, как биение своего сердца, так и неизвестного мне человека. Сосредоточившись, я поняла, что гнев принадлежит именно ему.

Зайдя внутрь, перед моими глазами предстал явно породистый «конь». Мужчина стоял, сложив руки на могучей груди, так, что под его накрахмаленной рубашкой виднелась хорошая мускулатура. Рост не меньше ста восьмидесяти сантиметров. Уловив запах дорогого одеколона, не сложно было догадаться, что он не нуждается в средствах. Кинув беглый взгляд снизу вверх, я поняла, что не ошиблась. Дорогие брюки и туфли стоили больше, чем весь мой бревенчатый домик.
- Мне нужна хозяйка, этого питомника пони, - эхом разнёсся низкий голос посетителя.
- Добрый день, - как можно спокойнее попыталась я поздороваться. Хотя сделать это было крайне трудно, зная, как он сильно раздражён и почему-то негативно настроен. – Чем могу помочь?
Я проследовала к своему законному стулу и почти шлёпнулась в него, так как снова задела торчащий угол стола.
- Вы? – язвительно спросил он.
- Что, я?
- Управляете… этим? – высокомерно продолжил допытываться он.
- Совершенно верно. Савёлова Олеся – владелица конюшни «Зелёная подкова». Чем могу помочь? – повторилась я снова, не зная, куда мне деться.
Может этого трамвайного хама следует отправить в другую конюшню? Не могу терпеть откровенных дерзостей. У-у-у, надо успокоиться как-нибудь.
- Я желаю приобрести лошадь. И как можно скорее. Я и так слишком долго вас ждал, - свысока произнёс незнакомец, не меняя своей стойки.

Злость, внезапно закипевшая во мне, едва не вырвалась наружу. Такого снисходительного тона в свой адрес, мне ещё не доводилось слышать. Но я подавила острое желание съязвить и поставить этого неотёсанного болвана на место. Я профессиональный предприниматель, тренер, а так же ветеринар и я не буду опускаться до оскорблений, даже если этот человек их вполне заслуживает.
- Тогда, пройдёмте в конюшню, - выдавила я из себя подобие улыбки. – У нас есть пара лошадей на продажу.
Выйдя из офиса и сделав несколько шагов, я вздрогнула. Так как знала, что он следит за каждым моим шагом. Глубоко вздохнув и расправив плечи, я взяла верх над собой и возобладала над чувствами.
Идя уже по конюшне, я искренне пожалела, что Костя подмёл проход и теперь модным туфлям, этого грубияна, не грозила опасность утопнуть в навозе.
Ладно, хватит. Он просто клиент. Главное, чтобы он любил лошадей…
- Вот, - указала я на лошадь, - Шархан. Чистокровный арабец.
Хороший жеребец. Многому обучен и, если честно, мне мало хочется с ним прощаться. Да я вообще не люблю продавать лошадей. Но жить на что-то нужно…
- Красавец, - вдруг улыбнулся мужчина, поглаживая жеребца, отчего я даже растерялась. – И сколько вы хотите за него?

Я знала, что этот вопрос прозвучит в обязательном порядке, но абсолютно не знала, как ответить. Этот человек явно не нуждается в деньгах, тогда как я чувствую их потребность слишком остро. И дело не в том, что я трачу кучи тысяч на модную одежду или побрякушки. У меня к ним врождённая неприязнь. Просто содержание конюшни чересчур затратное дело…
- Два миллиона, - выдохнула я.
- Всего? – изумился он. – Забираю, прямо сейчас.

Я только и смогла, что открыть рот. Всего? Хотя не скрою, цена нормальная. Я не стала завышать, так как это против всех моральных и этических правил. Но такая реакция людей поражает. Подумаешь, всего два миллиона рублей… Действительно.

Потом он попросил сделать ему небольшую экскурсию по конюшне. И как это ни странно, оказался довольно хорошим собеседником и знающим толк в лошадях.
Интересно, чем была вызвана его вспышка гнева?
Уже подписывая в кабинете договор и обговорив все детали сделки, он вдруг спросил:
- А вам не нужен спонсор?
Я вытаращила на него свои изумлённые глаза и явно не поняла смысла этих слов.
- Простите, что?
- Просто, пройдясь по вашей конюшне и увидев всё своими глазами, я понял, как вы любите и заботитесь о своих питомцах. Я бы с удовольствием дал вам бессрочный, так сказать, кредит. Ну, на развитие, - закончил он вполне дружелюбно.
- Но… мне показалось, что вы меня возненавидели ещё до встречи, - решила я всё-таки прояснить ситуацию.
- Извините! Честное слово, не знаю, что нашло на меня. Утро задалось ужасно неудачно. И открою вам секрет, - почти зашептал он, склоняясь ко мне ближе, - иногда я просто проверяю людей. Всегда ценил тех, кто способен держать удар с поднятой головой. Так, что вы думаете?

Его глаза были подозрительно близко от моих, но я не отвела их в сторону. На вид мужчине уже ближе к пятидесяти и я не очень боялась поддаться на его чары. Но всё же, он заставил меня не просто удивиться, а скорее впасть в ступор.
Что я думаю? Получается я прошла испытание? Ха-ха. Слишком неожиданно. Подумать только. Мне предлагают бессрочный кредит. Это – как красная тряпка для быка.
- А что вы хотите взамен? Процент? Стать совладельцем? Или может, рассчитываете на мою благосклонность? – задала я вполне уместные вопросы.
Услышав последний вопрос, мужчина как-то нервно закашлялся и сразу же отошёл на безопасное расстояние.
- Мне ничего не нужно. Я просто люблю лошадей. Это так… для удовольствия. Если позволите, я буду приезжать покататься, - как-то излишне скромно добавил он.
Может я оглохла? Или следует хватать его с потрохами и давать разочек в месяц покататься? Внезапный смешок вырвался наружу и я, не сдерживая его, от души рассмеялась.
- Последние ваши слова… Можно мне подумать?
- Конечно. Я просто предложил. От души.

Попрощались мы почти друзьями, и я даже пообещала ему, что как-нибудь с ним отобедаю.
Рассказав хорошую новость ребятам, я обязалась, что выдам им хорошие премии, за отлично проделанную работу и преданность своему делу. Ведь Шархану два года и в его воспитании принимали участие все в равной степени.
Усталая, но счастливая, я зашла к себе домой. Дикси тут же набросилась на меня и принялась кусать.

- Маленькая, а такая задира! Иди, погуляй, - открыла я ей дверь во двор. – Только не гоняй лошадей, Дик.
Она со скоростью ветра выбежала навстречу солнцу и прямиком убежала в конюшню. У моей собаки такая же безумная любовь к лошадям. И большая разница в размерах её ничуть не пугает.

Скинув с себя всю одежду, я замертво упала на кровать и позволила себе чуть-чуть расслабиться. Постоянный контроль над эмоциями слишком съедает мои силы, и я непрерывно хочу спать. Закрыв глаза, я представила, как сейчас гордился бы мной папа. Мне так не хватает его… Он всегда ненавязчиво, но умело подбадривал меня и никогда не давал в обиду.

В школах все называли меня ненормальной. Как будто они чувствовали, что я вижу их насквозь. А в старших классах меня откровенно боялись. Причина была лишь в одном единственном случае.

В седьмом классе, эта была моя четвёртая смененная школа, ко мне после уроков подошла группа ребят. Их забавило, что я рыжая, постоянно спотыкаюсь, и каждый раз практически пролетаю мимо их компании. Они замкнули меня в кругу и собирались избить. В детстве я не умела контролировать свой барьер, поэтому всё чувствовала и знала их нездоровые желания. Тогда, впервые за всё время, меня посетила мысль, что я могу постаять за себя и не нужно их бояться. Сколько можно менять школ и бегать от самой себя. И я разозлилась настолько сильно, что над нами прозвенел внезапный раскат грома. И только потом пошёл сильный дождь. С того момента я и поняла, что могу сильно влиять на погоду и вообще, окружающее меня пространство. Все естественно разбежались по домам. Но мне дали новую кличку. Рыжая ведьма…

Но папа вселял уверенность и верил в меня. Он говорил, что данные способности нужно умело контролировать. Ещё лучше вообще ими не пользоваться. Почему, тогда он не ответил мне на этот вопрос. Но сейчас я понимаю, что он был прав.

Жизнь имеет свой ход событий, и изменять его, значит грубо вторгаться в чужие планы. Это всё равно, что прийти в чужой дом и установить там свои порядки и правила. А я, просто не имею на это никакого права.
Я ощутила сильный толчок и как будто провалилась в невесомость. На несколько секунд, разрешив себе понаблюдать за своим детством и счастливыми минутами общения с отцом, я окунулась в прошлое. Улыбнувшись, я отключилась от просмотра любимого кинофильма и, видимо, заснула.

Глава 7

Выгуляв Стеллу, я отвёл её обратно в стойло и, дав ей ночную порцию кормёжки, оставил одну. Она выглядела достаточно энергичной и абсолютно никаких признаков болезни или недомогания. Не знаю даже, что больше повлияло на неё. Антибиотик или Олеся…

Олеся… Редкое имя для наших дней. Нужно извиниться перед ней. Нельзя было так грубо обращаться с ней. Девушка, безусловно, ни в чём не виновата. Просто надо признаться хотя бы себе в том, что она задела меня за живое. И совершенно верно заметила, что проблема, прежде всего, во мне. Я знаю это, знаю. Мне же взбрело в больную голову стать бессмертным и обрести вечную молодость. Вся проблема именно отсюда и началась…

«Это время подумать…». Боже, сколько уже я думал и передумал всего. Моя несчастная голова просто распухает от этих бесконечных раздумий. И самое страшное, что это нельзя прервать. Нет сна, нет спокойствия. Только безумно горящие глаза, сигареты и всегда дрожащие руки. Дни длятся вечность и не приносят ничего, кроме боли и ощущения полной растерянности. Как бороться с этим? Не знаю… Я перепробовал всё, что только позволяет вместить в себя человеческий разум. Творчество, физическая работа, интернет, выход в люди. Хотел заняться разведением лошадей, так и этой малости меня лишили. И я знаю почему… Иначе меня заподозрили бы, что со мной что-то не так и я не меняюсь от времени. Этого действительно не следует допускать. Люди должны жить в своём мире, а я… догнивать в своей вечности.

Вернувшись в дом, я решил посидеть в столовой и выпить чаю. Накипятив чайник, я заварил ромашки и сел на стул. С секунду засмотревшись на противоположную сторону стола, я оцепенел. Она сидела напротив меня и пожирала своими прекрасными изумрудными глазами. Олеся… Так явно, что даже больно. Мысленно я осознавал, что это играет моё больное воображение и всё не больше, чем вымышленный образ. Но выглядела она такой живой, такой красивой, что моя рука невольно потянулась к ней.

Внезапно, Олеся опустила свои глаза и устремила свой взгляд на руку. Чуть улыбнувшись, она поднесла свою хрупкую руку к моей и коснулась её. Меня ударило током с такой силой, что я, обессилев, провалился в какую-то пропасть. Но это не была сумрачная темнота или неизвестность. Это было схоже с погружением в воду. Словно меня накрыло волной и захлестнуло с головой, только я могу дышать и ощущать жар её кожи.

Она всё ещё улыбалась и держала свою руку на моей. Я был готов поклясться, что всё это происходит наяву и она реальна. Но как только, я попытался поднять руку, её ладонь растворилась, словно её никогда и не было. И моя рука, оторвавшись от стола, прошла через белую дымку моего видения…
Волну безумного наслаждения, сменила волна тоски и горечи, переполненная отчаяньем и безысходностью положения.
 
Мы никогда не сможем быть вместе, как бы мне не хотелось этого. Слишком нереально, слишком безответственно, слишком… сложно.
И как можно бороться с одиночеством, зная, что это будет вечно? Честно, я бы заплакал, если б мог и знал, что это может как-то помочь. Но мой плач похож на обычный вой. Я не могу даже плакать. Я не могу ничего из всего человеческого разнообразия. Зачем я вообще родился? Почему я не видел, что это тупик? Может ли ещё кто-либо на белом свете ненавидеть себя так, как я?

Боже, как я устал от этих бесконечных внутренних монологов. Как бы я хотел заснуть… Желательно навсегда. Но мне ведь больше и нечего делать, кроме как думать. Как всё это нелепо…
Уставившись в одну точку перед собой, я просто ждал. Я ждал утра, чтобы попросить прощения у Олеси. Даже если я больше никогда и не увижу её, то хотя бы искуплю свою вину перед ней. Я обязан это сделать.

Секунды превращались в минуты, минуты в часы, а всё вместе обращалось в вечность. Но все-таки настало время и вот уже первые проблески света. От прикосновения первых лучей солнца небо покрылось оранжево-фиолетовыми оттенками. Всё живое начало разворачиваться навстречу сиянию, создавая впечатление двойственности. Так как небо и земля всё больше и отчётливее разделялись на две части. Вверху – только свет и энергия. Внизу – отступающая мгла, окутанная ночной испариной. Рассвет…

Дальше мне показалось, что время остановилось совсем. Десять утра, но её так и не было. Одиннадцать, двенадцать… Только к двум часам дня я, наконец-то, услышал звук от работающего мотора и почти сорвался с места. Но охватившая радость, мгновенно сменилась глубоким разочарованием. В машине сидел неизвестный мне человек. Это был молодой парень, на вид которому не больше и двадцати лет.

Не знаю, что произошло со мной, но во мне как будто что-то оборвалось. Я не хотел ни с кем разговаривать. У меня просто не было на это сил. Отвернувшись, я ушёл обратно в дом. Наверняка, он и сам догадается, что лошадь стоит в конюшне, а не здесь. Упав на пол, я застыл, прижав к себе колени. Мысли беспутно витали, но я никак не мог сосредоточиться.

Я обидел её. Так сильно обидел, что она не пожелала приехать сама. А как бы я поступил на её месте? Наверное, так же. Я же выставил её вон. Глупец, идиот, эгоист! Полное ничтожество, так и не научившееся на своих ошибках!
Я просидел в таком положении до следующего утра. Просто наблюдая за обвалившейся штукатуркой.

Но и в этот раз приехала не она...
Сотрясаясь от мелкой дрожи, я с трудом мог глотать воздух. Бесконечный океан невыносимой боли, пробираясь к моему застывшему сердцу, хотел, чтобы я там захлебнулся. Я уже и сам желал этого, так как не мог просто представить, что делать дальше.

Ведь, я прекрасно понимаю, что виноват только я. Как тогда, так и сейчас. Я всегда сам толкаю себя в бездну горести. Наверное, я мазохист? Или глупец? Быть может, всё сразу?
Вздрогнув от звука, доносящегося со двора, я с ужасом подошёл к окну.
Утро и опять не она…

Описать, как мне было больно и невыносимо пусто, не имеет смысла. Это просто невозможно. Я почти сошёл с ума, ожидая её всё это время. Но она так и не появлялась. Почувствовав небывалую пустоту, я словно потерял цель своей жизни. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь засыпал в мою голову пороху и бросил туда спичку, чтобы взорвать одним разом все воспоминания и её образ. Я бы с удовольствием и сам это сделал, если бы это только было возможным.

Обессилев, я побрёл к Стелле, еле-еле передвигая ноги, словно дряхлый старик.
- Ха-ха-ха, - нервно закричал я, - так я и есть омерзительный, древний старикашка. Мне же сто тридцать четыре. Кто-нибудь, дайте мне палочку!
Безумие охватило всего меня и я, катаясь по земле, нервно смеялся. Смеялся своей несбывшейся старости и всему этому маскараду. Я чувствовал, как трясусь с головы до ног, но даже не пытался противостоять этому. Ненависть, злость, огромная сила ударили по моим вискам так, что они сожгли во мне все остатки человечности, но не растворившие и крошечных осколков памяти…

Внезапно, я снова увидел её перед собой, такую чистую и живую. Она была похожа на неземное существо, воплощение жизни и счастья. Приблизившись ко мне почти вплотную, я смог расслышать её тонкий голос.
- Время…
Закрыв и снова открыв глаза, я потерял её из виду, но заметно пришёл в себя. Голова была яснее ясного, как будто не я только что хотел убить самого себя. Вокруг было темно.

Вероятно, настала ночь. Но… я точно помню, что выходил на улицу при ярком свете, готов поспорить на что угодно. Получается,… я спал? Не… может этого быть.
Поднявшись на ноги, я зашёл в дом и, посмотрев на часы, изумился. Четыре утра. Я был без сознания больше двенадцати часов…
«Время». Что она хотела этим сказать мне? Время, время, время… Время подумать. Именно так говорила она.
И действовать.

Глава 8

Проснувшись от собственного крика, я резко села в кровати. Дикси от испуга упала с постели, так как я случайно задела её ногой. Тяжело и прерывисто дыша, я могла слышать, как бьётся моё взволнованное сердце. Острое ощущение страха, цепко держало в своих прочных оковах, и я долго не могла придти в себя. Всмотревшись в темноту, я разглядела знакомые цифры. Четыре утра.

Откинувшись обратно к подушке, я позвала собаку.
- Дикси, иди сюда, милая. Прости меня, - погладила я её, когда она обиженная, ворча себе под нос, приползла назад ко мне. – Мне приснился сон. Это всего лишь сон.
Только довольно странный сон. Больше похожий на видение. Мне впервые приснился Иван. И я убила его. Всё было так по-настоящему… Надеюсь, это не будущее? Не очень хочется отсиживать срок за убийство. Ладно, надо выбросить это из головы. Во-первых, я никогда не видела своего будущего ранее. А во-вторых, это всего лишь сон и ничего больше.

Убедив себя в этом, я удостоверилась, что Дикси спокойно заснула и задремала сама.
Наутро, помятая и уставшая, я еле-еле смогла открыть глаза. Такое впечатление, что я не набиралась сил, а всю ночь растаскивала мешки с цементом. Тапок, как всегда, на месте не было. Но и под кроватью их тоже не было. Немного удивившись этому факту, я решила пройтись босиком. Пройдя по кухне уже с километр, я поймала себя на мысли, что ещё ни разу за утро не упала и абсолютно ничего не задела. Это заставило меня улыбнуться.

Содрогнувшись, от внезапно прозвонившего мобильника, я побежала на его зов. Но, не успев добежать до комнаты, пластом растянулась на полу.
- Ай, - распела я, собирая свои косточки по полу.
Этот шнур… В который раз пытаюсь заставить себя купить беспроводной интернет. На моём полу совершенно нельзя оставлять чужеродные предметы. Это чревато расчленением моих конечностей…

- Как же больно…, - растирая коленку, объяснила я Дикси. – Лучше бы ты съела этот шнур, чем мой тапок.
Телефон продолжал надрываться и требовал меня по нарастающей. Встав с пола, я всё-таки нашла объект звучания и нажала на кнопку.
- Да-а? – как-то жалобно получилось у меня.
Послышались какие-то шорохи и прерывистое дыхание. У меня неволей пробежали мурашки, и каждый волосок встал на дыбы.
- Говорите, - почти потребовала я.
- Олеся… это… Иван, - вдруг прозвенел знакомый голос.
Я вздрогнула и снова почувствовала непонятную привязку к этому человеку. Его голос звучал слишком подавленно, и я уже подумала, что Стелла…
- Что случилось?
- Я… нет. Вы… Даже не знаю, как сказать…
- Боже мой, да говорите, как есть. Стела что, умерла…? – договорила я за него и сама содрогнулась при этой ужасной мысли.
- Нет, с ней всё в порядке, а я…, - и он снова замолчал.
Меня вдруг охватила волна тоски и волнения. Я ощутила, что с ним что-то не так и ему ужасно больно. Только, чем это вызвано неизвестно.
- Мне… приехать?
- Да, - отрывисто произнёс он.
Я отключила телефон и отбросила его в сторону.
Что со мной происходит? Я тщательно пыталась забыть его все эти три дня, но стоило ему напомнить о себе, как я готова сорваться и кинуться к нему.
Я оделась в голубые джинсы и простую белую маечку и, забыв обо всех намеченных на сегодня планах, вышла из дома. Уже заводя свою железную леди, я услышала голос над своим ухом.
- Привет. Уезжаешь? – спросил Костя.
Испугавшись его внезапного появления, я как ребенок начала оправдываться.
- Да. Я ненадолго. Надо проведать Стеллу. Присмотришь за Дик, если я задержусь?
- Могла бы и не напоминать, а Стелла выглядит заметно лучше. Но я так и не видел её хозяина, о котором ты говорила, - спокойно сказал он.
- В смысле? – не поняла я.
- Я говорю, что за три дня, я его ни разу не увидел. Это странно. Он что, скрывается? Или просто я ему чем-то не приглянулся? Ты спроси у него. Если, конечно, сама увидишь.
- Он звонил мне, только что. Вероятно, каждый раз, как ты приезжал, его не было дома. Ты ведь ни разу не приехал вовремя, - напомнила я ему.
- Да, но… Будь осторожна, - встревожено предупредил меня Костик.
- Да, что с тобой? – совсем изумившись, спросила я, проворачивая ключ зажигания и отъезжая от него.

Мальчику совсем крышу снесло. Надо будет потом с ним обязательно поговорить, чтобы не питал ко мне напрасных надежд. Меня уже достала эта игра слов. Кем он возомнил себя? Мне не нужны мужчины.
Но эта мысль тут же оборвалась, так как я представила себе высокого и темноволосого Ивана. С его глубоко посаженными карими глазами и лёгкой играющей улыбкой.

Ну, разве что, один. Брошусь в омут с головой и, будь, что будет. В конце концов, что в этом такого? Мне двадцать три и я уже давно могу делать, что мне взбредёт в голову, потому что сама себе хозяйка. Да и парня у меня давно не было. Вероятно, поэтому он так сильно и влияет на меня, что даже небеса, не выдержав, искрятся от моей скопившейся энергии. Могу же я хоть раз в жизни влюбиться…

Переполненная решимости, что дам волю всем своим чувствам, я уже выехала на границы его владений и резко заглохла. Даже не став больше бороться с этой неуклюжей колымагой, я вытащила свой чемодан и пошла пешком.
Яркое солнце пекло не слишком сильно, поэтому я могла спокойно наслаждаться его теплом и светом. Идя по полю, я чувствовала великолепные запахи полевых цветов, и это наполнило мою душу безмерной радостью и счастьем. Поднявшись на вершину возвышенности, мне стала видна вся усадьба, и я залюбовалась её красотой.

Но почему он не отреставрирует её как следует? Краски так потухли, кое-где отслоилась штукатурка…

Не успев покопаться в своих мыслях, я увидела скачущую лошадь с наездником. Дальнейшее, воспринималось, как сцена из кинофильма и я даже слышала какую-то приятную музыку. Безупречно красивая кобыла выдавала хороший галоп и двигалась ко мне навстречу. Её грива лоснилась в солнечных лучах, а бешеная скорость заставляла восхищаться. Остановившись возле меня, Стелла узнала меня и принялась щекотать своими губами мою руку.

Переведя взгляд с прекрасной кобылы, я встретилась с карими глазами и поняла, что влюбилась, раз и навсегда. Столько нежности и желания, мне ещё никогда не доводилось видеть и чувствовать. Я ощущала его всем своим телом и практически перестала осознавать, где я и кто я. Протянув мне свою руку, он умоляюще просил согласиться. Естественно молча. И как только моя ладонь оказалась в его крепкой и надёжной руке, он одним лёгким рывком посадил меня позади себя.

Обняв его за талию, я могла ощущать запах его кожи перемешавшийся с сеном, травой и солнцем. Я просто уткнулась в его спину носом и наслаждалась этим мгновением. Как развивались от ветра и скорости мои волосы, как мне хорошо и легко с ним.
Добравшись до ворот поместья, Иван помог мне слезть с лошади и всё также молча, продолжал смотреть на меня. Теперь я заметила, как его глаза почти ввалились, появились тёмные круги, а собой он представлял один комок тоски и горечи. Явно колеблясь, он не знал, что сказать мне.
- Стелла, кажется, совсем выздоровела, - тихо начала я первой, чтобы хоть как-то вывести его на разговор.
- Да,… но теперь, похоже, заболел я…, - так же тихо сказал он. – Прости меня.

Ничего не понимая, я продолжала ждать, поскольку знала, что это не всё, что он хотел мне сказать. Дожидаясь его дальнейших слов, я заметила, что сегодня он был одет совершенно по-другому и больше не походил на парня из девятнадцатого века. На нём сидели хорошо посаженные джинсы и боксёрка, очень идущая к его лицу. Он настолько помолодел, что мне показалось Иван даже младше меня. Однако рост и мускулы говорили об обратном, но я могу и ошибаться.

- Прости, - прервал он моё бесстыдное исследование, - за то, что так грубо ответил тебе тогда. Я места себе не находил, все эти три дня.
- Но, я не приезжала совсем по другой причине, - улыбнулась я, поняв, к чему он клонит. – У меня купили жеребца и были некоторые проблемы с перечислением денег, поэтому пришлось повозиться с этим целых два дня. А вчера я спала, как сурок, почти весь день.

Его глаза по-детски засветились счастьем и, приблизившись ко мне на шаг ближе, он взял мою руку в свою.
- Значит, ты не обижаешься на меня? – произнёс он, сократив расстояние между нами практически до предела.
Я уже могла без телепатических способностей ощущать исходившее тепло и была готова броситься в его объятия. Ещё только слово…
- Если только совсем чуть-чуть…
- Чем я могу искупить свою вину? – прошептал он так, что земля из-под ног просто провалилась.
Ухватившись за его слова, как за спасательный круг, я решила идти до конца, но несколько непростым путём.
- Только поцелуй, способен заставить забыть меня об этом, - произнесла я на французском.

Опустив голову, он так широко улыбнулся, что невольно передал мне свою игривость. Вероятно, он никак не ожидал, что я вдруг заговорю по-французски. Мы оба рассмеялись, сняв тем самым мучительное напряжение между нами.
Но замолчав, Иван подступил ко мне ещё ближе, и теперь нас разделяли какие-то несчастные сантиметров десять. Глядя на мои губы, он оставался неподвижен.
- Тогда, мне придётся мучиться чувством вины, всю оставшуюся жизнь, потому что, я не могу сделать этого, - сказал он тоже на французском, почти заставив меня потерять дар речи. – Останешься со мной на… чай? – прозвучал вопрос уже на русском.
Я лишь кивнула головой и последовала за ним.
Обалдеть можно. Так владеть французским? Может мне стоит пообщаться с ним и вспомнить язык? И почему это он не может поцеловать меня? Наверное, рыженькие нисколько не привлекают его. Но я не могла ошибиться в исходившей от него энергии. Не могла…

Обстановка почти не изменилась, с тех пор как я была здесь последний раз. Разве что на столе стоял красивый букет из белых роз. А ещё на нём лежала целая куча разнообразных сладостей. И я неволей проглотила подступивший комок слюней.
Иван усадил меня на тот же самый стул и, разлив ароматный чай, сел напротив.

- Ещё раз извини меня за тот выпад…
- Сколько можно извиняться, - прервала я его. – Всё в порядке.
- И надеюсь, что у тебя сегодня не было особо важных дел. Я ведь вытащил тебя довольно рано…
- Нет, - отрывисто произнесла я. – Порядок.
- Ты дашь мне досказать хоть что-нибудь? – вдруг рассмеялся он.
Подступивший румянец, наверняка сровнял цвет моей кожи с волосами. И теперь только одни глаза торчат на рыжем стоге.
Ну, что за дурацкая привычка перебивать людей? Буду теперь молчать. Нет, лучше пить чай.
- За эти бесконечные три дня, я долго думал и… я абсолютно согласен с тобой, что виноват во всем только я. Ты настолько точно вывернула меня наизнанку, что это и послужило толчком к всплеску. Извини, что я впутываю тебя во всё это, но больше мне просто не с кем поговорить.

Я боялась наговорить лишнего и поэтому пока только слушала, дав ему возможность, выговорится.
- Ты сказала надо действовать. Вот я и решился,… начав с тебя, - с дрожью в голосе произнёс он.
Съев плитку шоколада, я с минуту раздумывала над его словами. Иногда я жалею, что не обучилась психологии. Абсолютно не знаю, что ответить, так как я поняла его слова совсем по-другому. Вряд ли он думает, о том же…
- Ты поможешь мне разобраться с моим одиночеством? Вдруг и для меня это станет самым любимым состоянием…, - с явным сомнением выпалил он. – Я не обижусь, если ты прямо сейчас пошлёшь меня, куда-нибудь…

Я подавила в себе вырывавшийся смешок и заела его печеньем. Иван же пристально всматривался в меня и ждал ответа.
- Как бы… домашний психолог? – иронически уточнила я.
- Нет… скорее друг, - поправил он, отпивая глоток чая и продолжая ястребиным взглядом следить за мной.
- Я согласна, - серьёзно ответила я. – Но, на одном условии.
Он вопросительно поднял брови к верху и мягко улыбнулся.
- Я хотя бы буду знать о нём?
- Ты будешь делать абсолютно всё, что я скажу, - победоносно закончила я.
- Что, у меня совсем не будет выбора?

  Я отрицательно покачала головой и игриво засмеялась, давая волю эмоциям. Поскольку он мало себе представлял, что его ожидает и на что он сам напросился.
- Надеюсь, тебе не взбредёт в голову сбросить меня с моста, - весело смеясь, предположил он.
- Нет, но ты близок к истине, - решила заинтриговать я своего пациента.
- Правда? Тогда, ты должна знать, что этим меня сложно испугать, - таинственно прошептал он. - Когда начнём?
- Хоть, завтра.

Глава 9

Бегая всё утро в поисках шорт, я сдался, так как их просто напросто в моём гардеробе нет. И что мне делать? Сегодня утром, позвонила Олеся и сказала, что мы встретимся на развилке. И почему-то быть я должен обязательно в шортах.

Внезапно, мои глаза упали на ножницы, как бы невзначай торчащие, из-под старой коробки. Доведя мысль до конца, я схватил старые джинсы и стал пробовать себя в роли портнихи. Получилось несколько криво, но вполне сойдет. Отступать от правил ведь не положено совсем.

Покормив Стеллу, я отправился в путь. До перекрестка целых десять километров и мне явно повезло, что я бессмертен и особо не чувствую усталости. Но Олеся же этого не знает, неужели она думает, что я доберусь туда живым?

Улыбнувшись, я продолжил идти чуть быстрее. Солнце надвигалось всё выше и припекало достаточно жарко. Но как только я вошёл в лес, стало очень комфортно и даже легко. Признаться честно, я вообще забыл, что такое лес. Здесь было так красиво, что дух захватывало. Отдав себя воле новых ощущений, я наслаждался прогулкой.

Трава приятно щекотала ноги и руки; буйство красок настолько радовало глаз, что я пожалел о неумении рисовать. Сразу обострилось желание, запечатлеть всё это на века. Но назойливые комары постоянно отвлекали меня и пытались вонзить свои присоски в мою окаменевшую кожу. Но ребятам сегодня не повезёт с добычей.

Ещё больше меня потрясло, как мелодично поют всякие птицы; а где-то рядом отзывались лягушки; постоянно что-то хрустело и шелестело, давая понять, что жизнь здесь кипит настолько сильно. Это сложно себе представить. Я сразу вспомнил слова Олеси, что в таком большом мире, просто невозможно чувствовать себя одиноким, ведь вокруг – жизнь. Я даже вздрогнул, от осознания ключевого смысла.

Подходя ближе к развилке, я приметил красный автомобиль и, чуть прихрамывая, стал изображать из себя выбившегося из сил человека.
- Попытайся разубедить меня, что ты хотела не моей скорой смерти, - начал смеяться я, притворяясь в нехватке воздуха.

Олеся наморщила свой носик и её веснушки собрались в одной смешной кучке.
- Я всего лишь хотела, чтобы ты размял свои деревянные косточки. Садись, - кивком головы показала она на пассажирское сидение.
Я, всё ещё хватая воздух и растирая коленки, уселся рядом с ней и тут же почувствовал приятный аромат сена, лошадей и её кожи.

- Привет, - поздоровался я.
- Привет, - улыбнулась в ответ Олеся и завела мотор. – Куда отправимся?
Я несколько удивился и, видимо, это отразилось на моём лице.
- Вообще-то я думал, ты – командир, а я лишь подчинённый. Разве не твоя прерогатива выбирать программу?
- Не сегодня. Ну, так, куда?
Я мысленно пытался сообразить, куда мы можем поехать и застрял. В городе я не был уже прилично давно и вряд ли даже узнаю его. Переведя страдальческий взгляд на Олесю, я просил её помочь мне, но она была явно чем-то удивленна.
- Что?
- На тебе нет, не единого укуса комара.
- Так, ты знала? – засмеялся я, поражаясь её коварному плану. – Вот, значит, зачем были нужны именно шорты.
- Конечно, - игриво улыбалась она. – Но, как они не тронули тебя?
- Я сильно отмахивался, - попытался я найти ответ.
Олеся лишь подозрительно бросила в меня последний взгляд и нажала на педаль газа.

Я, стараясь собраться с мыслями, пытался представить себе, как мне можно убедительней отвечать на её вопросы. Она явно не верит мне. Да это и понятно. Любого другого сожрали бы там на первых ста метрах. Но я совсем не хочу обманывать её. Олеся настолько искренна, что надо быть полным ничтожеством, чтобы лгать при её виде.

Засмотревшись в окно, я понял, что не был тут целые поколения. Всё настолько сильно изменилось, что трудно вообразить, что когда-то здесь слышался цокот копыт и скрип от проезжавших повозок. Высокие многоэтажные дома, огромное количество машин, разнообразные магазины и безумная сеть электричества, пронизывающая весь город. Конечно, я знал обо всём этом. Но слишком давно не видел воочию.

- О чём ты так серьёзно задумался? – вдруг послышался голос Олеси.
- Да, так…, - и тут же вспомнил данное самому себе обещание, всегда говорить ей правду. – Просто, давно не был в городе.

Внезапно она резко затормозила и попросила выйти из машины. На улице было так оживлённо, что я мысленно съёжился. Толпы людей всегда пугали меня, превращая в мелкую пыль. Я обернулся назад и увидел, что мы находимся у кинотеатра, поэтому здесь и толклось такое большое скопление молодежи.

Олеся подошла ко мне вплотную. Улыбнувшись, она взяла меня под руку и повела внутрь нелепо отстроенного знания, имевшего вид приплюснутого яйца.
- А нам обязательно это делать? – попытался противостоять я её натиску.
- Да. Пошли.

Зайдя внутрь, мы подошли к каким-то кассам. Видимо там продают билеты на сеанс. Заняв очередь, я пытался сосредоточиться на Олесе и её прекрасном лице. Но даже такая явная красота, не могла отвлечь от назойливой мысли, что все чужаки и мне здесь не место.
- Успокойся, - прошептала Олеся. – Это всего лишь – люди.
Похоже, она читает мысли, не иначе. Точно, я разгадал её тайну.
- Привет, Лесь, - вдруг, очень эмоционально замахала руками неизвестная мне девушка, выпрыгивая из толпы молодежи.
- Привет, - смущаясь, отозвалась Олеся, переведя взгляд в мою сторону и схватив мою руку, утащила в глубину зала.
- Это моя подруга – Лена, - наконец, объяснила она, усаживаясь на сиденье. 
- Она так опасна? Мы буквально сбежали от неё, - улыбнувшись, решил расспросить я о ней.
- Не хочу лишних вопросов и дурацких охов и ахов.
Понимая её настроение, я не стал больше допытываться, что и как. И просто стал ждать начала фильма.

Зал, буквально за пару минут, полностью заполнился. Я почувствовал себя настолько зажатым, что мне захотелось сначала выбежать наружу. Но не успел я подумать об этом, как потух свет и большой экран стал показывать фильм, под названием «Тени любви».

Погрузившись с головой в сюжет, я забыл о своих страхах и переживаниях. Фильм сильно задел меня. Там рассказывалась история, как двое влюбленных не смогли при жизни быть вместе, так как слишком поздно повстречались друг с другом. И только после смерти, смогли насладиться своей любовью, но уже совершенно в другом мире…

- Как тебе фильм? – спросила Олеся, когда мы выходили из кинотеатра.
- Потрясающий! Да и если учесть, что я вообще никогда не был в кино. Разве что на спектаклях… в детстве.
- Ужас. Я с первого взгляда поняла, что ты несколько старомоден, но не настолько же.
- Ты даже представить себе не можешь, насколько…, - с тоской произнёс я и тут же отогнал от себя подобные мысли. – Надеюсь, ты меня хоть немного приобщишь к современности.
- Хочешь мороженного?
- Что? – не понял я.
- Мороженное, - медленно повторила она. – Слышал когда-нибудь о такой штуке?
- Слышал, конечно, но давно не пробовал.
- Я так и знала, - победным тоном сообщила она и потянула меня к тачке под зонтиком.

Старая бабушка, услужливо предлагала разные варианты. Олеся легко и непринужденно общалась с женщиной и заглядывала внутрь холодильника. А я на минуту отключился от мира и заметил, как её золотистые волосы отражают её суть и внутреннюю силу, а её фантастическая улыбка постепенно сводит меня с ума.
- Мне шоколадное, а тебе? – по-детски соблазняясь на сладкое, спросила Олеся, выводя меня из ступора.
- И мне.

Поблагодарив продавщицу, мы не торопясь двинулись по аллее, поедая вкусное мороженное. И Олеся была настолько поглощена процессом, что, похоже, даже забыла о моём существовании.
- Теперь я знаю, чем могу тебя подкупить, - рассмеялся я, когда увидел её запачканное личико.
- Да, - призналась она, - на сладкое, я слаба.
А я только и мог, что поддаться её заразительному примеру. И пока она окончательно его не доела, Олеся так и не обратила на меня никакого внимания.
- А твоя подруга, Лена, назвала тебя Леся, да? – вдруг вспомнил я. – Кто так придумал?

Она неожиданно переменилась в лице и стала грустной. Я даже пожалел, что спросил. Но вроде вполне безобидный вопрос…
Присев на скамейку, Олеся, не моргая, всмотрелась куда-то вдаль.
- Так называл меня, папа…
- Извини, - понял я всё без дальнейших слов.
Она повернулась ко мне лицом, и я увидел, что на нём не осталось и следа тоски. Олеся снова улыбалась и светилась счастьем.
  - Если тебе нравится, можешь и ты меня так называть.
Леся. Очень красиво, даже, пожалуй, красивее, чем полное имя.
- А давно ты живешь в городе? Или ты здесь выросла? – спросил я.
- Нет, родилась и выросла я далеко отсюда. Сюда перебралась совершенно случайно, четыре года назад. После смерти папы, у меня никого не осталось, да и репутация у меня там сложилась не очень… Поэтому я решила начать всё с нуля.
- Это… очень трудно, - попытался я поставить себя на её место.
- Да, но иногда перенесённые трудности стоят достигнутой в итоге цели. Сейчас, я счастлива.

Посмотрев на неё, я понял, что она действительно счастлива и нисколько не боится будущего. Как бы и мне заразится от неё хоть самую малость, такой уверенностью и тягой к жизни?
- А сколько тебе лет? – внезапно спросила Леся, почти взяв меня за горло.
- Твои предположения? – пошёл я обходным путём.
- Не знаю… На вид тебе не больше двадцати, но… я чувствую, что это не так.

Пришлось резко зацепиться за ручку скамьи, чтобы совсем не выпасть из неё. Голова безжалостно закружилась. И я сделал попытку улыбки, но, наверное, это было больше похоже на гримасу страха.
- Почти угадала… Мне, двадцать с половиной.
Олеся округлила свои и без того крупные глаза, и прищурив их, зашептала:
- Боже, надеюсь, меня не арестуют, за растление малолетних. Мне-то двадцать три, - звонко засмеялась она. – И что, ты всё это время жил один в своём доме?

Её лицо сделалось обеспокоённым и выражало полное недоумение.
Да, со стороны это выглядит более чем странно.
- А что мне оставалось делать? Родители умерли очень рано. И затем, когда я подрос,… от меня ушла и прислуга. Если можно, я не хотел бы, говорить о детстве…

Олеся понимающе опустила свои глаза вниз, а я смог с облегчением вздохнуть. С ней просто страшно разговаривать, так как я постоянно боюсь выдать себя. Наверняка она не просто испугается, а будет в шоке.

- Но твоё одиночество именно и началось, после смерти родителей. Если ты хочешь излечиться от него, то тебе необходимо спокойно говорить на эту тему. По-другому никак.

Я попался на крючок. Теперь отвязаться, категорически не удастся.
- Я…, - начал я, захватывая мимо меня пролетавший воздух. – Это… сложно.
- Знаешь в чём твоя ошибка? Ты запер себя в том доме. Видимо, он принёс тебе немало страданий, но ты всё равно не покинул его. Даже я, остро не чувствующая одиночества, ушла от прошлого, я отпустила его. Нужно учиться воспринимать прошлое, как урок. Даже если было всё плохо и ужасно. Это не важно. Все мы учимся на ошибках, у всех есть свои переживания и страхи, но не нужно замыкаться на них. Только приняв свою судьбу такой, какая она есть, ты сможешь обрести спокойствие, и может даже счастье.

Каждое её слово эхом отражалось в моей душе. Я знал, что она права и всё, что она сказала обо мне, попало в десятку. Но моё бессмертие…
- А что если… я неизлечимо болен и знаю, что буду жить с этим всю оставшуюся жизнь? – аккуратно спросил я.
- Так в этом твоё преимущество, что ты знаешь о себе всё. Например, зная о том, что завтра будет дождь, а на улице засуха, любой здравомыслящий человек приготовит пустые бочки. Так и ты. Пусть ты болен, но зная это, ты сможешь распределить своё время так, чтобы оно не ушло впустую. Ваня, неужели ты думаешь, что жизнь – пустая трата времени?

- Конечно, нет. Но, если я один…
- Ты слишком зациклился на своём одиночестве, - не дала договорить мне Олеся. – Я пытаюсь объяснить тебе, что смысл жизни не в том, чтобы прожить её с кем-то. Ты меня понимаешь?

Я с минуту размышлял над её словами. Но понимание, так и не хотело раскрываться мне. Я ничего не видел перед собой, кроме своего глупого бессмертия.
- Нет, - честно признался я. – Но, я пытаюсь, честно.
- Ты страдаешь, потому что пытаешься бороться с судьбой. Ты не принимаешь её. Но если ты попытаешься сконцентрироваться на своём развитии, а не на каждодневном самобичевании, то всё станет по-другому. Ты увидишь, что, даже находясь в полном уединении, можешь быть счастлив. Почему? Потому что можешь нести пользу себе и другим. Себе тем, что не грызёшь себя с утра до ночи, а другим, создавая что-то для них. Наверное, я всё запутала?

Я погрузился настолько глубоко в себя, что её голос отзывался во мне лишь глухим эхом. Надо принять свою судьбу…, какой бы она не была. Надо что-то создавать… Нести что-то хорошее в жизнь… Развиваться…
- Ваня? – позвала меня Олеся. – Ты в порядке?
- А? Да, да… Один вопрос? – она лишь изучающее посмотрела на меня. – Откуда ты всё это знаешь?

Не знаю, как у меня получилось, но, похоже, что я поставил её в тупик впервые. Она слегка развернулась в сторону и закрыла глаза, позволяя мне более пристрастно разглядеть её. Огненные локоны струились далеко вниз, обрамляя её лицо и плечи. При каждом вздохе, было видно, как поднималась под рубашкой небольшая грудь. И я только заметил, что кроме рубашки там ничего больше и нет. Судорожно сглотнув, я отвёл глаза в сторону, переводя дух и ожидая ответа на свой вопрос.

- Просто знаю, - спокойно произнесла она, не открывая глаз. – Позагорай, а-то ты слишком бледный.
Удивившись, я сделал вид, что наслаждаюсь солнечными ваннами.
Я-то думал, она глубоко задумалась, а она всего-навсего загорает. Что же творится на самом деле в её голове?
- Поехали. На сегодня хватит. Мне нужно сделать в конюшне ещё пару дел сегодня, боюсь, не успею.
- Конечно, - быстро согласился я, давя в себе приступ разочарования.

Я был уверен, что Олеся оставит меня на развилке, но ошибся. Довезя меня до дома, она сделала очередной укол Стелле и только потом, уехала к себе. А я, собрав волю и мысли в кулак, пошёл размышлять о смысле жизни…

Глава 10

Дома, наведя себе кружку горячего кофе, я уселась на диванчик и задумалась, подувая на испарявшийся дымок.

Мне совсем не хотелось так рано расставаться с Ваней, но и выдавать всех своих секретов тоже. Иначе, я бы просто проговорилась. Наверное, я наболтала лишнего про смысл и всё такое. Но ведь нужно же было его как-то привести в чувство? Ему не хватает обычного человеческого общения, поэтому он так и загрустил. Двадцать лет… подумать только. Мне кажется ему все, сорок, пятьдесят… Он вообще иногда говорит о себе в прошедшем времени. Да и я чувствую, что он намного старше. Кажется?

Неуверенный стук в дверь, отвлёк меня от странных мыслей и, поставив кружку на стол, я пошла, посмотреть кто там. Но засов никак не хотел поддаваться.
- Ну, давай же! – стукнула я со всей силы по двери.
- Лесь, - послышался голос хихикающего Костика, - не сломай руку.
- Постараюсь, - пробубнила я, давя всей своей массой на дверь.
Наконец, под моим натиском она сдалась, и резко распахнув её, я ударила Костю прямо по лбу.
- Ауч, - взвыл несчастный, растирая и лоб и нос. – Больно.
Не зная, что делать, я уселась рядом с ним на крыльцо.
- Кость, прости, - попыталась сгладить я ситуацию, но увидев быстро растущую шишку, невольно рассмеялась. – Сейчас принесу лед.

Пока я с энтузиазмом копалась в морозилке, до моих ушей донеслось, как Костя вошёл в дом, и я уже чувствовала его позади себя. Решив воспользоваться преимуществом, я не дала ему осуществить свой план неожиданного появления и заговорила:
- Надеюсь, у тебя была серьёзная причина придти. Не зря же ты получил такую шишку, - попробовала я улыбнуться.

Но повернувшись, я увидела, что он слишком пристально разглядывает меня, отчего вдруг стало не по себе. Казалось, вот-вот так и броситься в атаку. Моё предчувствие меня не обмануло, и в одно мгновение он оказался рядом со мной и хотел, вероятно, обнять. Этого я не позволила ему и быстрым рывком отскочила в сторону.
- Подожди, - заговорил Костя.
- И не собираюсь, - отошла я ещё дальше от него. – Придёшь, когда протрезвеешь.
- Я не пьян, хотел всего лишь, поговорить, - начал оправдываться он неуверенно.
- Прижав меня к стене? – с сарказмом произнесла я. – Уходи, сейчас же!
- Не уйду, пока не выслушаешь.
Я не знала, как реагировать на подобное нахальство и откровенно широко открыла рот. Похоже, слишком я ошибалась на его счёт.
- Слушаю, - резко ответила я, борясь с бешенством.
- Послушай…, - состроил он несчастную гримасу. – Я больше так не могу… Я… влюбился в тебя. Влюбился с самого первого дня, как увидел. Я сплю и вижу, чтобы хоть раз поцеловать тебя. Но ты не замечаешь меня. Я для тебя словно тень, абсолютно ничего не значащая.

Сказать, что я в шоке, это ни сказать ничего. Это известие нисколько не обрадовало меня. Я почти была им подавлена, так как поняла, что дальнейшие наши рабочие отношения вряд ли останутся прежними.

- Ты хоть понимаешь, что сейчас этим признанием поставил жирную точку на своей работе у меня? – попыталась я привести его в чувство. – Разве я обещала тебе что-то? Или давала намёки? С чего ты вообще взял, что можешь вот так ворваться ко мне и ещё обвинять меня в том, что я тебя не замечаю как мужчину? Мне вообще мужчины не нужны, так что не старайся больше.
- Да? – раздражённо бросил он. – А к этому, своему, каждый день ездить начала.

Я почти закипела от злости, поглощённая его хамством. Меня затрясло настолько сильно, что я услышала хруст лопнувших лампочек над собой и инстинктивно отошла в сторону.
- Куда и когда я езжу, тебя вообще не должно касаться. Уходи немедленно!
Костя резко пошёл в мою сторону, но пробежал мимо. Услышав резкий хлопок двери, я, наконец-то, смогла расслабиться и замертво упала на диван.

Ведь говорила сама себе, что надо с ним поговорить, надо намекнуть, чтобы не нёс всякие глупости. Ну, и что мне теперь с ним делать? И позволить остаться сложно и без него будет тяжело. Где я сейчас найду другого конюха? Или он и работал здесь только из-за меня? Вряд ли… Может, остынет и всё у него пройдет?
На следующий день, выходя из дома, я сделала вид, что совсем не замечаю Костю и, сев в машину, уехала.

В конце концов, пусть прочувствует свою вину и глупость. Я никаких намёков и надежд ему не давала.
Как только автомобиль завернул в лес, мои мысли унеслись к Ване, и я уже была совершенно другой. Я всё ещё надеялась, что смогу растопить лёд в его сердце. Настойчивое влечение к этому мужчине не давало мне никакого покоя. И если бы он, хоть немного дал слабинку, скорее всего…

Увидев знакомые пейзажи, мой рот автоматически расплылся в улыбке. Солнце поднималось всё выше и выше, медленно подготавливая к предстоящей жаре.
Ворота были открыты нараспашку и, поняв это как намёк, я заехала на территорию усадьбы. Ивана нигде не было видно, и я решила зайти сначала к Стелле.
- Привет, милая, - ласково проговорила я, погладив лошадь по носу. – Ты совсем выздоровела. Умница. Но у нас осталось ещё два укола. – И достав всё необходимое, я сделала ей инъекцию.

Выйдя из конюшни, я не спеша пошла к дому. Вокруг было такое безумное количество разнообразных цветов, только все они выглядывали из ещё большего числа сорняков. В голове сразу пролетела мысль, что не мешало бы здесь сделать хорошую прополку.

Крадясь, словно хищник за жертвой, я пробралась в дом и услышала не громкую музыку, доносящуюся из противоположной комнаты от кухни. Немного приоткрыв дверь, я увидела, как Ваня сидит за письменным столом и что-то кропотливо пишет. Он был настолько увлечён, что абсолютно не заметил, как я уже стояла над его спиной, выглядывая из-за неё.

- Над чем трудишься? – непринуждённо поинтересовалась я.
Ваня вздрогнул от неожиданности, но, кажется, не растерялся.
- Да, ерунда, - заулыбался он, быстро переворачивая листы бумаги. – Извини, что не встретил, абсолютно ничего не слышал. Не думал, что ты приедешь так рано.

- Если помешала, могу уехать обратно, - улыбнувшись, предложила я.
- Ни за что, - быстро встав передо мной, отрезал Ваня. – Потанцуем?
От такого предложения ноги тут же сконфузились и наполнились свинцом. Но перспектива того, что он будет обнимать меня, взяла верх над страхом.
Я лишь кивнула головой в знак согласия, и Ваня сразу же сократил расстояние между нами до минимума. Обняв меня одной рукой за талию, а второй взяв мою руку, он осторожно стал кружить нас. Но очевидно он не догадывался, какой из меня танцор и я ему искренне сочувствовала, так как начала наступать на его ноги через раз.

- Извини, - стыдливо опустив голову, произнесла я.
- Я много чего не знаю, - весело проговорил он, - но танцевать умею. Доверься мне и прочувствуй мелодию сердцем.
Последовав его совету, я закрыла глаза и сосредоточилась на музыке. Она легко и спокойно разливалась в воздухе, рассказывая какую-то грустную историю. Прислушавшись к ней внимательно, я смогла отчётливо уловить её такт и ритмичный звук своего сердца. И тогда я поняла, что каждый шаг имел огромный смысл. Это всё равно, что композитор пишет ноты, а хороший танцор придаёт им особой окраски и живости. Улыбнувшись своему открытию, я раскрыла глаза и встретилась взглядом с Ваней.

Он, не отрываясь, смотрел на меня, слегка затаив улыбку на своих губах. Вероятно, он все эти минуты наблюдал за мной, и я почувствовала, как краска заливает всё моё лицо.
- Ты даже не представляешь, насколько была сейчас очаровательна, - тихо проговорил он, заставив меня затаить дыхание.
Мне хотелось в этот момент только одного, чтобы он, наконец-то, поцеловал меня. Чтобы я смогла ощутить тепло и вкус его губ, чтобы его руки потерялись в моих волосах, чтобы это почти никогда не кончалось и чтобы…
- О чём ты так мучительно думаешь? – игриво спросил Ваня, останавливая нас обоих и отстранившись от меня на безопасное расстояние.
- Я? Да, ни о чём таком… Ты действительно, хорошо танцуешь.
- Спасибо, - явно усмехнулся он. – Чем займёмся сегодня?

Я бы с удовольствием занялась любовью. И мне ничуть не стыдно от этих мыслей. Может, я ему вообще не особо и нравлюсь? Иначе его мало что могло бы удержать, в таком огромном, пустом и уединённом доме…
Но как я ни старалась противостоять своим чувствам, они разгорались во мне всё сильнее и сильнее. Раскалённый жар пронизывал каждую клеточку, каждый волосок. Я всем нутром ощущала, что он именно тот, кто мне нужен. Такое впечатление, что только его я и ждала всю свою сознательную жизнь.
- Леся, с тобой всё в порядке? – послышался взволнованный голос Вани, и я ощутила его прохладные руки на своих плечах.
- Наверное,… перегрелась.
Но поймав на себе его удивлённый взгляд, я поняла, что не очень-то его убедила.
Что же делать? Надо вернуться на землю и заставить себя подумать о чём-то другом. Только о чём?
Глаза тут же ухватились за его секретер, и я решила устроить настоящий допрос.
- А почему ты пишешь пером? По-моему это так неудобно, да и как-то…
- Старомодно? – договорил он за меня. – Знаю, но с привычками крайне сложно бороться, особенно дурными.
- У тебя есть дурные привычки? – изумилась я. – Например?
- Курю.
- Ну, этим ты меня совсем не удивил. Сейчас курит большая часть всей планеты. Хотя, признаюсь честно, целоваться с курящими…, - и я изобразила мину полного отвращения, но сразу рассмеялась. – Ни разу ещё не застукала тебя. Значит, всё-таки борешься?
- Пытаюсь. Тем более, после твоего признания… Надо бросать совсем.
Он улыбался, легко и непринужденно. Несколько минут, мы просто сидели, молча, и каждый думал о чём-то своём.
- Всё-таки, о чём ты пишешь? – кивнула я в сторону стола. – Или это величайший секрет?
- Пожалуй, тебе можно сказать. Это всего лишь описание моего одиночества.
Я подошла ближе и, заглянув на каждую полочку, увидела там груды исписанной бумаги. И всё записано исключительно пером. Поразительно…
- Почитаешь мне? – в надежде попросила я.
- Лучше ты…
Он доверил мне свои самые сокровенные мысли…

Достав лист из огромной кипы, я начала читать оттуда, куда упали мои глаза.
«… Поток жизни прекращает посылать мне краски, звуки, вкус и аромат. Теперь, я живу лишь мыслями… Каждый новый и такой страшный день, я живу только в своих мыслях и, возможно, воспоминаниях. В них проносятся все события, попытки и неудачи, а также… моя глупость. Получается, что я живу только в прошлом? Да… и мне стыдно за это. Сердцу постоянно хочется плакать, а душе разорваться на части. Я пленник своего одиночества…»

Проглотив подступивший комок в горле, я вытащила другой лист и продолжила читать вслух:
«… В своей красоте, он невероятно изменчив. Сегодня он может внести больше красного, но завтра обязательно будет оранжевый. Но часто бывает, что одна минута его величества, может совершить незабываемую революцию в небе; краски перемешиваются, форма и густота облаков трансформируются. Высота и глубина общей картины не поддаётся измерению. Всё кажется бесконечностью… Закат рождается и умирает…
А там, в душе, где-то на дне, где никому нет места – пустота. Совсем глубокая, нет, жестокая. Там – холодно и жутко…»

Я оторвалась только потому, что не могла больше спокойно читать. По моим щекам текли слёзы горечи. Я даже не представляла, что ему настолько плохо. Это даже не депрессия, это какое-то беспощадное отчаянье.

- Прости, - вырвалось у меня, - что смеялась над тобой. Теперь я вижу, насколько тебе плохо…
- Это мне надо просить у тебя прощенья, за то, что расстроил тебя своими глупыми мыслями…, - и, подойдя ближе, Ваня вытер мне своей ладонью слёзы.
Его прикосновение, заставило испытать моё сердце томительное волнение. Его прохладное дыхание касалось моей разгорячённой кожи. И отбросив все сомнения, я приникла к его губам. Ощутив волну острого желания, я уже не в силах больше сдерживаться, запустила пальцы в его густые волосы и погрузилась в гипнотическую дымку блаженства.

Это был самый лучший поцелуй в моей жизни. Но как только я попыталась окончательно отключиться от мира, перед моими глазами вспыхнула яркая картинка.
Я оказалась где-то в поле. Вокруг только трава и солнце, а рядом со мной идёт мой конь. Он внезапно сорвался с места и с молниеносной скоростью убежал прочь. Я очень долго ждала его, но он не вернулся…

Эта сцена пролетела за считанные доли секунд, но она была слишком явной и реальной. Похоже, я впервые увидела себя в будущем, так как раньше от меня лошади не убегали…
Оторвавшись друг от друга с большим трудом, мы пришли в чувство только спустя некоторое время…

Глава 11

Больше я не испытывал тоски и разъедающей душу пустоты. Моя жизнь наполнилась смыслом и у меня появилась даже цель. Дни теперь не казались вечностью, а пролетали с ужасающей скоростью. Потому что каждый день я проводил с Лесей. Эта удивительно яркая и необычная девушка, наполнила мой мир жизнью. Она заставила меня поверить, почувствовать и испытать всё через сердце. Каждый проведённый с ней день, был исцелением для моей души. Иногда я мог забывать, что бессмертен и это потрясающе.

Но самое главное, что я вынес из наших встреч – надо отпустить своё прошлое. Какое бы оно не было и что бы там не произошло. Даже если сделаны ошибки, грубые и казалось бы непростительные. Надо, сделав выводы, идти дальше. Только приняв судьбу такой, какая она есть, можно избавиться от одиночества.

А еще… Одиночество – это не проблема и не болезнь. Это всего лишь одно из наших внутренних состояний. Таких же, например, как радость, любовь, страх. Это – единение со своим внутренним миром. И только в нём, мы проявляем себя настоящими. И лишь в этом особом состоянии мы способны делится с собой мыслями и переживаниями, прощать и верить в себя. Другими словами – это гармония со своей душой.

А я, всё это долгое время, постоянно отвергал самого себя. Я ненавидел себя и пытался избавиться от единения с собственной душой. Я придумал оправдание и обвинял его во всем. Но моё бессмертие – лишь напоминание о совершённой ошибке, а не причина одиночества. Теперь я понял это и отпустил прошлое. Сейчас есть место только настоящему. Важно, что будет дальше, а не что было. Урок моего спасения от невежества – провален. Но я навсегда запомню его последствия…

  Мир настолько богат и щедр на радость, что раньше я и не мог представить это. Я научился испытывать радость от жизни, от людей, от окружающей нас фантастично красивой природы, от своих маленьких побед над личными недостатками, да и просто от того, что мне подарили жизнь. И пусть я теперь буду жить вечно, но я смогу использовать это время так, чтобы оно максимум шло на пользу других и меня, конечно же.

  Не знаю, смог бы я дойти до этого без Леси… Она показала мне на личном примере, что одиночество может быть счастливым и комфортным. Что это время для огромных перспектив и осмысливания себя. Что мы настолько взаимосвязаны друг с другом, что просто по определению не сможем быть одиноки. Все мы – частички огромного и необъятного Мира. И быть ли здоровой и счастливой её частью, или больной и озлобленной – решать только нам.

А вы когда-нибудь катались на самокате? Я не имею в виду раннее детство, а именно будучи взрослым. Это настолько изумительно, что не поддаётся описанию. В принципе похоже на велосипед, но ощущения немного другие. На большой скорости можно смело поставить ноги на доску и полностью отключится от напряжения. Остаётся, только легко и непринужденно управлять им, вдыхая поток свежего воздуха. Возникающее чувство полной сопричастности с ветром, даёт столько свободы, что ты уже и не человек вовсе, а настоящая – птица…

А купание в реке ночью? Когда вокруг оглушительная тишина и полумрак, освещаемый лишь диском полной луны? Над водой видна лёгкая испарина, где каждая её капля пронизана ночной прохладой. Но стоит дотронуться до самой воды, то понимаешь, насколько внешность обманчива, и какая она на самом деле тёплая. И с каждым шагом уже слышишь, что вода на самом деле движется, что где-то рядом стрекочут кузнечики, что и вода и воздух охвачены разнообразной жизнью. Погрузившись в эту пучину, наступает яркое ощущение слияния с природой и чувство полной невесомости…

Всё это, показала мне Леся. Открыла мне новые грани и краски жизни. Но с каждым новым днём, проведённым с ней, я всё больше и больше ужасаюсь своих мыслей… Я везде её вижу, слышу, чувствую. Я уже не могу спокойно смотреть на неё, когда она рядом. Мои мысли заняты только тем, чтобы вновь поцеловать её. С тех пор, как мы поцеловались, прошло уже больше двух недель, но я всё ещё ощущаю вкус её тёплых губ… Но как я могу дать ей надежду, если я не совсем обычный человек? Я буду жить вечно, а она со временем постареет и умрёт. И мне придётся жить с этой болью всю оставшуюся вечность… И самое главное – я не могу дать ей полноценного женского счастья, а я не хочу этого. Я буду счастлив, если только буду знать, что счастлива она.

Но как бы разум не сопротивлялся, всё остальное тянется к ней. К её огненным кудряшкам, к её очаровательным веснушкам и потрясающе красивым глазам. Я уже не могу жить дальше без неё, просто не представляю себе это возможным. Мне кажется, что не будь её сейчас, я не выдержу и сорвусь снова в пропасть. Но я понимаю, насколько это не реально, прожить с ней её жизнь… и спокойно мирюсь с действительностью.

А ещё мне очень хочется открыться ей и рассказать всю правду. Возможно, чтобы она смогла лучше понять, что исключительный случай моей жизни, заставил стать меня тем, кем я являюсь… Если же Леся навсегда отвергнет меня, всё равно будет легче, ведь она будет знать правду.

Докурив сигарету, решил, что она станет последней в моей жизни. Я уверен, что смогу сдержаться и не нарушить обещание. И в полной решимости выговориться, я отправился к ней…

Где-то на середине пути, нас со Стеллой застал сильнейший дождь. Но поддавшись детскому ребячеству, я лишь увеличил скорость. Кобыла была совершенно не против и пустилась стрелой, навстречу бушующей погоде.
Когда мы добрались до дома Леси, дождь, казалось, ещё больше усилился и лил уже непроходимой стеной. Я хотел загнать Стеллу в конюшню, но она упорно тянула меня куда-то.

- Стелла, я не могу оставить тебя здесь, - попытался я договориться с лошадью. – Ты можешь простудиться. Пошли.
Но чем сильнее я тянул её внутрь, тем упорнее она фыркала и, вырвав из моих рук вожжи, ускакала прочь. Я в полном недоумении побежал за ней. Небесная вода изливалась так сильно, что я едва различал предметы. Но пройдя почти вслепую несколько метров, мои глаза уловили силуэт своей кобылы.
- Стелла, - выкрикнул я. – Иди сюда…
Но слова тут же застряли, потому что перед ней лежала другая лошадь. Она распростёрлась прямо на грязной земле, её ноги слегка поддергивались. Заметив её огромный живот, я сразу же догадался в чём дело и пулей побежал за Лесей.
- Леся! Леся, открывай быстрее, - прокричал я сквозь шум неугомонного ливня, сильно барабаня по двери.
- Ваня? – удивлённо и испугано спросила она. – Что случилось?
- Там… Кажется, одна из твоих кобыл начала рожать, - попытался я указать в её направлении.
Без лишних слов, она скинула с себя махровый халат и, всунув ноги в резиновые сапоги, бросилась за мной следом, в одной рубашке и джинсах.
- Крошка! – взволнованно произнесла Леся, кинувшись перед ней на колени.
Пока она осматривала живот лошади, я был сбит с толку и сильно разволновался. У меня остались ещё слишком яркие воспоминания после выкидыша Стеллы. И я представлял, как сейчас мучается бедное животное.
- Что я могу сделать? – спросил я.
- Сядь у её головы, поговори с ней, она боится, - сказала Леся и продолжила осматривать её.

Я как заговорённый стал шептать ей нежные успокаивающие слова, постоянно поглаживая по голове. Стелла тоже тихонько пофыркивала, поддерживая подругу. Крошка ответила ей таким же фырком.

Переведя глаза на руки Олеси, я увидел, как она запустила их в лоно кобылы и невольно отвернулся. Но через минуту я снова устремился туда взглядом. Мокрые волосы Леси прилипли к её лицу, но казалось, что это её нисколько не волнует. Она уверенно и настойчиво просила Крошку помочь ей.
- Крошка! Помоги мне! Ты должна мне помочь! – и её руки вновь исчезли. – Ухватилась! Крошка, давай!

Лошадь, как будто понимая, что ей пытаются помочь, начала тужиться и, через мгновение, в руках Леси появился мокрый комочек новой жизни.
- Скорее, неси его в конюшню и вытри чем-нибудь сухим, - велела Леся.
Я, не успев ничего понять, уже держал дрожащего малыша. Быстро придя в себя я, крепко обняв его, поспешил в конюшню. Зайдя внутрь, со всех сторон, послышались ржание и буйный стук копыт. Как будто все были в курсе, что Крошка рожает.

Увидев висевшую на крючке куртку, я быстро снял её и укутал маленького жеребёнка. Сев на пол, я аккуратными движениями начал растирать его крохотное тельце. Он, словно знакомясь со мной, принялся тыкаться в меня своим теплым носиком. И не удержавшись, я прижал этого чудного малыша к своей груди. На изящной головке сидели огромные глаза, только что увидевшие свет. Увидев их, я дал волю захлестнувшим меня чувствам. Вся моя прошлая боль и пустота прорвалась наружу потоком жгущих слёз, которые я уже не сдерживал. Чистая, захватывающая дух любовь ко всему живому поглотила меня полностью.

Через несколько минут комочек стал брыкаться и вырываться из моих рук, готовый бороться за выживание. 
- Правда, он прекрасен? – послышался восхищённый голос Леси.
Она вела уставшую кобылу, неуверенно раскачивающуюся из стороны в сторону.
Жеребёнок продолжал перебирать всеми четырьмя ногами, пытаясь встать.
- Поставь его на ноги, - нежно проговорила Леся, присаживаясь рядом со мной.
И я поставил жеребенка на ножки. Он выглядел очень неуклюже и немного пошатывался, но всё же стоял.
- Невероятно! – восхищённо вымолвил я. – Он же такой маленький…
Олеся протянула к её голове свою руку и ласково погладила. Её глаза излучали столько любви и заботы, что моё сердце невольно сжалось.
- Будет справедливо, если имя ему дашь ты.
- Я? – и я немного растерявшись, задумался. Удивительная встреча с новой жизнью, застала меня врасплох. Но я вдруг понял, что хотел бы видеть, как он растёт, как развивается…, - Ветерок…
- Неплохо, - улыбнулась Леся. – Мне нравится. Ветерок…
Она перевела свои счастливые глаза и встретилась с моими. Мы безмолвно обменивались охватившей нас радостью.
- Иди сюда, - не выдержав, прошептал я и обнял её.
Она, не сопротивляясь, прижалась к моей груди, и я смог почувствовать, как её напряжённое тело обмякло, а разливающееся тепло проходит прямо насквозь меня.

Но не успели мы с ней опомниться, как Ветерок уже стоял возле своей матери, присосавшись к ней.
- Сразу видно, - засмеялся я, - мужик!
- Он удивительно похож на свою маму. Такой красавец…
- Ты… тоже красавица, - вырвалось у меня быстрее, чем я смог об этом подумать.
- Да? – весело удивившись, спросила Леся. – Даже такая грязная, полностью вымокшая и с застрявшей соломой в волосах?
Окинув её взглядом, потом себя, до меня, наконец, дошло, что мы сидим на полу конюшни. Мы начали весело смеяться.
- Я не лучше. Их можно теперь оставить одних?
- Да. И мама, и малыш в полной безопасности. Пошли, - взяв меня за руку, Леся вывела нас обоих на улицу.

Дома, Леся выдала мне чистую и сухую одежду. Накипятив много воды, она пригласила выпить с ней чаю.

Глава 12

- Спасибо, - поблагодарила я Ваню, когда мы, молча, грели руки, обняв горячие кружки.
- За что?
- Ты, можно сказать, спас Крошку. Я спала так крепко, что вряд ли бы услышала её мольбы о помощи. Всё могло бы кончиться хуже…, - сдавлено произнесла я, представив себе умирающую кобылу под хлестанье бешеного ливня.
- Не думай о том, чего не произошло. Я пришёл вовремя… и не совсем случайно.

Взглянув в его глаза, я нашла там целое сосредоточение и муку. Не отрываясь от него, я ждала, когда он продолжит.
- Желание того, чтобы ты лучше поняла меня, настолько сильно выросло, что…, - и он замолчал, явно пытаясь подобрать подходящие слова. Я всем телом могла ощущать его дрожащий страх. Он так сильно волновался, что это передалось и мне. – Я родился второго апреля, тысяча восемьсот семьдесят седьмого года…

Подавившись чаем, я резко закашляла и попыталась прокрутить его последнюю фразу ещё раз. В тысяча восемьсот семьдесят седьмом? Он что, заболел?
- Да, это звучит несколько странно…

Моё недоумение и растерянность наверняка сейчас отражались на лице. Я настолько сильно боролась с собой, чтобы не рассмеяться нервным смешком, что прикусила себе язык.
- Мне теперь даже страшно пошевелиться, - напугано проговорила я. – С тобой всё в порядке?
- Нет… Выслушай меня. Всё, что я сейчас расскажу, покажется абсурдом, но это полная правда…, - замолчал он и вдохнул полную грудь воздуха. – Я – бессмертен. Я просто не могу умереть и никогда не старею. Я могу не спать, не есть, не испытывать усталости или физической боли, ничего того, что присуще обычному человеку.
 
Бессмертен? Боже, похоже, он рехнулся головой. А я-то думала, что он пошёл на поправку. Вдобавок я так влюбилась, что… что он несёт?
- Но…, как? – собравшись с мыслями, решила я выяснить всё начистоту.
- Я не был славным мальчиком… Меня интересовали только деньги, власть, признание в обществе… Но меня страшно пугала старость и смерть. Я мог ходить днями напролёт подавленным и угрюмым в размышлениях о смерти. Я ужасно боялся умереть. И вот однажды, - запнулся Ваня, судорожно разминая свои руки, - я нашёл того человека, который подарил мне бессмертие. Этот старик был знаменитым алхимиком и создал, что-то типа эликсира молодости… Ему был нужен подопытный кролик, которым я и стал, со своего согласия испытать это средство. Леся, ты даже не представляешь, сколько дней и ночей я корил себя за глупость и невежество, как я ненавидел самого себя, за эту ужасную оплошность. Я сам наложил на себя руки, сам… И некого винить в этом, некого, да и не нужно…

Увидев в его глазах своё отражение и пробившись в самую суть, я внезапно ощутила такую бездну боли и страданий, что растерялась. Он говорил правду. В его словах нет ни капли лжи.
Смотря в одну точку перед собой, я хаотично дула, на уже давно остывший чай.

Но как же такое возможно? Разве существуют подобные вещи? Зато теперь я могу многое объяснить. И почему он часто говорил о себе в прошедшем времени, и почему был один, и почему такой дом… О, боже! Я в полной растерянности и замешательстве. На подобную новость, возможно ли отреагировать спокойно?
- Вот почему я был настолько одиноким…, - прервал мои мысли Ваня. - Но ты… и твоя удивительная способность оживлять всё вокруг, придали мне сил и уверенности. Ты открыла мне глаза на многое. И после долгих бессонных ночей я понял, что потерял слишком много времени впустую. Всё это время, глупо отсиживаясь в том доме, я как будто утратил часть себя, часть своей души. Я лишился слишком многого. И я тебе очень благодарен за это. Ты научила меня жить с этим правильно…

- Ты так говоришь, как будто прощаешься со мной, - потерянным голосом произнесла я.
Обхватив голову руками, Ваня ничего не ответил.
- Рано или поздно мне придётся попрощаться с тобой, - с горечью сказал он. – И я не хочу затягивать с этим. Лучше уйти сейчас и не мешать тебе, зажить нормальной жизнью.
Это признание шокировало меня ещё сильнее, чем первое. Я не хотела верить своим ушам.
Что он снова несёт? Как он может оставить меня одну?

- А я ненормальная и не хочу жить нормальной жизнью, - быстро заговорила я. – Я тоже открою тебе свою тайну. Я вижу людей насквозь… Я чувствую всё, что чувствуют они. Я могу манипулировать погодой, с помощью своих эмоций. И я могу видеть обрывки прошлого и будущего. Из-за этого, я вынуждена закрываться от мира, от людей, да и от себя, чтобы не навредить. Разве это нормально?

Теперь пришло время впасть в ступор Ване. Он смотрел на меня, не отрываясь, ничего не понимая. Но вдруг нервно заулыбался.
- Просто встретились два одиночества…
  - Развели у дороги костёр…, - подхватила я и ближе подошла к Ване. – Не поверю, что ты, вот так просто хочешь уйти от меня.

Резко встав, он быстро зашагал по комнате, лихорадочно касаясь своих волос.
- Леся, но я никогда не смогу тебе дать полного счастья. Понимаешь? Никогда! И это ужасно. Ты не достойна этого.
- Но я счастлива просто рядом с тобой. Я никогда не думала, что смогу кого-то…, - и яркая, обжигающая вспышка, с оглушающей внезапностью обрушилась на меня, - так полюбить. Я люблю тебя, - прошептала я, полностью сдавшись чувствам и закрыв глаза.

Даже если Ваня сейчас уйдёт от меня, по крайней мере, он будет знать это.
Я испытала настоящее облегчение, несмотря на то, что сильно боялась потерять его. Ещё никогда в жизни я не нуждалась так остро в ком-то. Мне всегда было хорошо одной, но сейчас… всё изменилось. Я и хотела бы прожить новую жизнь.
Уловив лёгкое и такое прохладное прикосновение к своей коже, я открыла глаза. Ваня сжал меня ещё крепче, и я без труда могла ощущать его волнение и восторг. Кажется,… он счастлив.

- Скажи это ещё раз, - попросил он.
- Я люблю тебя.
- И я люблю тебя. Люблю тебя с первой минуты, как увидел, - зашептал он. – Но я не уверен, что если останусь с тобой, это будет правильно.
- Не правда. Ты просто боишься, что старушка из меня выйдет крайне сварливая, - улыбнулась я, заставив его засмеяться.
- Я бы любил тебя и старушкой, - нежно проговорил Ваня, слегка касаясь моих губ.

Почувствовав в наших телах мучительное напряжение, я позволила безотказно отдаться воле захлестнувших эмоций. Бездумно растворившись в нём, я аккуратно приоткрыла потайную дверь своего сердца и разрешила своим мыслям потеряться в его душе.
Но внезапно пролетевшая между нами раскалившаяся искра, заставила меня вернуться в свою голову, и я вздрогнула от увиденного.

Я отошла от Вани на несколько шагов и застыла. Перед моими глазами замелькали картинки, быстро сменяющие друг друга. Они пролетали настолько быстро, что в реальности это заняло бы меньше одной секунды. Яркие, чёткие и слишком жестокие. Я не могла поверить в то, что сейчас увидела. Меня затрясло так, как будто я приняла разряд тока. Вены пытались вылезти наружу, безжалостно колошматив по коже нервным пульсом, а сердце… почти остановилось.

Я практически не слышала Ваню. Его отдалённые слова, эхом раздавались по всей комнате, напоминая журчание ручья. Всё стало вращаться так быстро, что я уже не могла держать равновесие. Ноги подкосились настолько сильно, что я вот-вот должна была упасть.

- Леся, - слышала я приглушённо. – Леся! – видимо сильно закричал Ваня, потому что я видела, как он надрывается, но уже не слышала. Его голос уходил всё дальше и дальше.
- Ваня, - издала я звук, больше похожий на стон. – Это был – яд…
Я смогла различить черты его лица, такие ровные и безупречно прямые. Но они резко исказились болью и ужасом, и теперь его лицо больше походило на застывшую маску мучения.

- Да, - выдохнула я, теряя силы. – Ты умер Ваня. Ты – призрак.
И больше не в силах держать себя, я рухнула. Резкая боль пронзила меня насквозь, медленно разливаясь по венам. Приоткрыв глаза, я взглянула туда, где только что стоял Ваня. Но теперь от него осталось лишь скромное очертание, в последний раз показывающее мне его лицо.

  - Я всё равно, люблю тебя, - одними губами проговорила я и закрыла глаза.
Кажется, в последний раз…

Глава 13

- Я люблю тебя, - нежно прошептала Олеся.
Эти волшебные три слова заставили расцвести моё сердце. Я настолько был счастлив в данную минуту, что вряд ли я испытывал хоть что-то напоминающее раньше.
- И я люблю тебя. Люблю тебя с первой минуты, как увидел, - зашептал я. – Но я не уверен, что если останусь с тобой, это будет правильно.
- Не правда. Ты просто боишься, что старушка из меня выйдет крайне сварливая, - улыбнувшись, проговорила Леся, заставив меня засмеяться.
И как ей могли придти в голову подобные глупости?
- Я бы любил тебя и старушкой, - попытался я сказать самым нежным голосом и слегка коснулся её тёплых губ.

Держа её в своих объятиях, я отдался порыву давно горевшей во мне страсти и поцеловал Лесю. Мы слились в долгом и томительном поцелуе. Неожиданно, в какой-то момент, перед моими глазами пронеслась вся моя жизнь, показывая отдельные сцены наиболее ярко.

И внезапно Леся, резко оттолкнув меня, отошла на несколько шагов назад. Я в полном непонимании устремил свой взгляд на неё.
В её глазах было столько ужаса, перемешанного с гнетущим отчаяньем, что мне стало не по себе.
  - Леся? Что с тобой? – всерьёз забеспокоился я, видя, что ей явно очень плохо.

Но она продолжала смотреть на меня невидящими, наполненными страхом, глазами. Такое впечатление, что она увидела приведение…
- Леся! Очнись, Леся! – почти кричал я, но она так и продолжала неподвижно смотреть сквозь меня.
- Ваня, - наконец-то, ответила она мне совсем потеряно. – Это был – яд…
Прозвеневшие три слова полоснули меня словно острое лезвие. Несколько мгновений назад мелькавшие картинки вернулись вновь, и я остановился на том моменте, когда старик протягивал мне пробирку с настойкой молодости.
 
Вот, стою я, с самодовольной улыбкой и с любопытством рассматриваю содержимое. Какое-то серо-голубое вещество, напоминающее тягучий мед. Но старик утверждает, что это именно то, что я хотел от него получить. И отдав ему довольно приличную сумму я, вырвав из его рук пробирку, выбежал на улицу.
Особо не медлив со своим приговором я, откупорив крышку, выпил всё, одним разом.

Первым впечатлением было, что моё горло начало гореть. Как будто мне запихнули туда огромное полыхающее полено. Затем я почувствовал резкую боль в желудке. Слишком сильно и слишком больно. Она прорывалась всё дальше и глубже в меня.

Я начал словно проваливаться в темноту, всё больше и дальше. Моё тело принялось извиваться и корчиться от мучительной боли. Темнота почти поглотила меня и раздирающая внутренности боль опрокинулась новой волной. Это можно было сравнить с тем, если бы я тонул в кислоте, или если бы меня бросили в топку. Возможно, всё сразу вместе.

Становилось всё труднее и труднее оставаться на связи с реальностью, меня поглощала темнота. Но я из последних сил старался держаться. Мысль о том, что я умираю, просто не могла пробиться сквозь толщу самолюбия.
Я увидел, как склянка, что я держал в руках, медленно упала на землю и разлетелась вдребезги. Ноги, больше не в силах справляться с грузом моего тела, подкосились, и я упал почти замертво.

Всё ещё продолжая чувствовать отдельные толчки своего сердца, я пытался заставить работать его. Мысленно.
И снова боль… Она ставила меня в тупик. Я всё ещё не мог поверить, что это конец. Такая острая и захватывающая всего меня. Только одна искра. Я задыхался.

Воздух не мог пробраться в мои лёгкие. Видимо, стенки моего горла сгорели настолько сильно, что полностью загородили ему проход.
Я старался не чувствовать боль, но это было невозможно. Она съедала меня, разъедала изнутри, пробираясь в каждую частицу моего тела.
В голове мелькнула только одна мысль. Как этот гнусный старикашка мог, так подло обмануть меня? Как он посмел? Что я такое выпил?

Глаза закрывались сами собой, и я уже не мог их контролировать. Я уже ничего не мог сделать. Полное бесчувствие своего тела, заставило меня сначала ужаснуться. Но потом, я вдруг почувствовал приятное тепло. И оно уже не было таким горячим и обжигающим. Это была приятная волна, окутывающая и как будто наоборот исцеляющая меня.

Внутри меня что-то едва щёлкнуло. И всё. Никакой боли. Никакой темноты. Только свет и полная ясность мыслей. Я снова мог почувствовать себя. Но я как будто стал заметно легче. Как будто от меня отвязали груды тяжёлых мешков.
Это сбило меня с толку. Я не мог теперь понять, что происходит со мной. Умер ли я, или всё ещё жив. Но я отчётливо слышал свои мысли. Значит, я жив?

Открыв глаза, я увидел голубое небо. И тупо улыбнувшись самому себе, я смог легко встать. Всё оставалось прежним. Вокруг всё та же зелёная трава, яркое солнце над головой, прозрачное небо. И такое приятное чувство бесконечного счастья. Я ушёл.
И сейчас, заново прокрутив эту сцену в голове, я отчётливо видел себя, рядом с безжизненным телом.
- Да, - будто соглашаясь с моими мыслями, еле проговорила Леся. – Ты умер Ваня! Ты – призрак!
Я умер? Значит, я тогда умер? Получается, я больше столетия думал, что живу? Что всегда молод? Что бессмертен?
  Эти убивающие меня мысли вонзались лучше хорошо заточенного топора. Хоть я и не мог чувствовать физической боли, но душевная боль куда более невыносимей.
Оказывается, я не просто идиот и глупец, я…
Мне хотелось рыдать, мне хотелось рвать волосы, которых нет.

Но я не хочу уходить сейчас. Не хочу! Я только повстречал настоящего человека, который любит меня, а я полюбил его. Как такое возможно? Я не хочу! Не хочу!
От ужасного отчаянья меня отвлекла Леся. Её закатившиеся глаза совсем закрылись, и она замертво упала вниз, сильно ударившись головой о стол. Моя попытка поймать её, смеясь, плюнула в меня.
Я же призрак! Призраки не умею брать вещи. Они не умеют писать пером. Они не умеют пить чай и рвать цветы. Они НИЧЕГО не умеют! Ха-ха-ха-ха-ха…
Сумасшедшее отчаянье поглотило меня слишком сильно. Я не хотел, чтобы она умирала. Ей ещё слишком рано. Она должна жить.
Но я видел, как под её головой растекается багровая лужа крови. Она теряла сознание. Её усталые глаза немного приоткрылись, и я смог увидеть их снова.

- Я всё равно, люблю тебя, - сказала она одними губами и закрыла глаза.
Обезумев, я стал пытаться дотронуться до неё. Я кричал, просил её открыть глаза. Говорил, как сильно я люблю её. Но всё было бесполезно. Леся не слышала меня. Её глаза были сомкнуты слишком сильно.

Быстро пытаясь сообразить, что я могу сделать для неё, я понимал, что теряю драгоценное время. Мои руки проскальзывали сквозь нее. Мой голос был недоступен для её разума. И тогда в последней надежде, я выскочил на улицу и взял одну из лошадей её конюшни. Я помчался к её подруге.

Не представляю, откуда я мог знать, где она живёт, но двигался я совершенно уверенно. А в голове только одна мысль – помочь Лесе. Она должна жить. Для неё не может всё так легко закончиться, не начавшись.

Жеребец, слушая меня, набирал скорость всё сильнее. Добравшись до дома, я мысленно просил лошадь дать знать о себе, что Леся в опасности.
Лошадь, как будто читая мои мысли, полностью слушалась меня и начала сильно ржать и бить копытами об асфальт. Мимо проходившие люди со страхом шарахались от неё, но меня это не волновало. Они ведь не видят меня.
Лена, появись, прошу.
Она выскочила с безумными глазами, не понимая, что здесь делает лошадь Леси.
- Витя? – узнала она жеребца. – Что ты тут делаешь?
Лошадь принялась изо всех сил издавать страшные звуки отчаянья, прося её о помощи.
- Боже мой! Что, что ты хочешь мне сказать? Леся? Что с ней? – взволновано, сказала Лена.

Словно в подтверждение её слов, Витя склонил перед ней голову, приглашая оседлать его. Лена, проворно подхватив вожжи, взобралась одним прыжком наверх и помчалась к Лесе.
А я смог, наконец-то, с облегчением вздохнуть…

Глава 14

Я изо всех сил старалась понять, где я, но это давалось с большим трудом. Глаза меня абсолютно не слушались, и я не могла открыть их. Казалось, что они залиты клеем.

Медленно кочующая боль сверху вниз и обратно, не давала мыслить связно. Я попыталась блокировать боль, но мне это не удалось. И я не могла чувствовать, что со мной происходит. Я ощущала только тупую боль во всём теле, но больше всего в голове.

Темнота постепенно рассасывалась, и ко мне возвращался слух. Теперь я могла слышать отдалённые звуки. Кто-то ходил, что-то гремело, кто-то шептался за стеной…

Потом ко мне пришло осознание, что меня ждёт что-то очень важное, что-то, что я очень люблю и жду. Но всё ещё ноющая боль, не давала окончательно сосредоточиться. Я ждала.

И через некоторое время, словно уходящий туман в утренние часы, ко мне стала возвращаться реальность. И вдруг всё встало на свои места.
Вот, я стою перед Ваней. Мне страшно. Ему очень больно. Я падаю. И дальше огромная дыра. Провал.
- Боже мой, он же умер…, - сорвалось с моих губ, и я резко открыла глаза.
Я лежу. Я лежу на какой-то неудобной кровати, и очень болит голова.
Повернув голову в сторону, я увидела спящую на стуле Лену. Где-то за дверью, слышалось множество неизвестных мне голосов. Но я их не чувствовала, только слышала.

- Ай, - вырвалось у меня, когда я попыталась повернуться набок.
Лена открыла глаза и сразу же бросилась ко мне.
- Леся, наконец-то! Ты как? Что чувствуешь?
- Где Ваня? – задала я только один интересующий меня вопрос.
Лена с минуту смотрела на меня непонимающим взглядом и похоже смутилась.
- Какой Ваня, Лесь? – мягко уточнила она, и я вдруг вспомнила всё окончательно. – Я сейчас позову медсестру. Не волнуйся только, - и она убежала из палаты.

Боль, что мучила мою голову, теперь не могла сравниться с тем, что я чувствовала, потеряв Ваню. Моё сердце разрывалось на части, от осознания того, что я никогда не увижу его больше. И ещё удручающей, что с этим мне придётся жить всю свою жизнь.

Разве это было разумно, знакомить меня с ним? Да, что там говорить… Всему виной мои способности. Будь я нормальным человеком, этого бы никогда не произошло.

Но отругав себя за подобные мысли, я не могла жалеть об этом. Ваня подарил мне незабываемые минуты счастья, и он навсегда останется в моём сердце. А ему уже давно пора вернуться домой. Он слишком устал и слишком долго ждал. Я вывела его из лабиринта, в который он загнал себя сам…

- Леся, - послышался голос Лены. – Сейчас подойдет медсестра. Болит что-нибудь?
Я кивнула головой.
- Всё. Особенно сердце…
- Ужас… Что произошло, Лесь? Ты помнишь?
- Кажется, я упала…
- Это такой кошмар…, - затараторила подруга, охваченная ужасом. – Ты бы видела мои глаза, когда я увидела Витю перед своим кухонным окном. Он так стучал копытами. Представляешь, он пришёл за мной, чтобы сказать о тебе, - послышалось восхищение в её голосе.
Витязь пришёл за Леной? Конечно. Это Ваня. Только он мог привести животное к ней. Он хотел спасти меня и ему это удалось.
- Что с тобой?
- Всё в порядке, - успокоила я её, вытерев скатившуюся слезу. – А что было потом?
- Потом я увидела тебя в огромной луже крови. Ты даже не представляешь, как я испугалась. Я никогда столько крови не видела. Это ужасно, Леся! Бедная! Когда ты уберёшь из дома всё коврики и провода. Тебе категорически нельзя оставлять что-то на полу.

Я лишь качала головой, не слишком слушая подругу. Мои мысли летали только вокруг образа Вани, который я увидела в последний раз. Его глаза были такие растерянные, просившие о помощи.
Боже, смогу ли я справиться с этим?
Внезапно я почувствовала накативший, словно волной, сон. Глаза автоматически закрылись, и я больше не слышала никаких звуков. Только осознание себя и провал, куда-то вниз, в глубину.

Сейчас мне больно. Очень больно. Но я знаю, что так и должно было случиться. Мы были нужны друг другу. Он лучше понял себя, а я себя.
Я смогу пережить это и пронесу свои воспоминания через всю отмеренную мне жизнь. Он будет жить во мне. Я никогда его не забуду. Никогда!

Неожиданно, я почувствовала приятное и прохладное прикосновение к себе. Такое знакомое и томительно волнующее. В нерешительности открыть глаза, я просто наслаждалась этим. Вскоре касания стали походить на то, если бы по моей щеке провели ладонью, нежно и мягко. Упавшая мне на лоб прядь волос, осторожно поднялась обратно.

Я боялась пошевелиться, так как поняла, что это был он. Ваня здесь. Он пришёл ко мне. И не выдержав, я пустила одинокую слезу. Но она не успела пройти весь путь, так как он лёгким касанием убрал её.
Когда я открыла глаза, я ничего не увидела, кроме ночной темноты. Но он был здесь, я знала это точно.

- Я люблю тебя, - не сдерживая слёз, произнесла я. – Люблю! – уже рыдая, прошептала я, сжимая одеяло.
Протянув свою руку в темноту, я смогла уловить лишь легкое дуновение ветра. Но этого достаточно, чтобы понять, что он услышал меня.
Теперь я спокойна. Да. И счастлива. Теперь, всё будет хорошо…
И уложив свою голову на подушку, я, закрыв глаза, заснула.

Глава 15

Да, чего только не бывает в жизни. Вроде тебе кажется, что это ты, а на самом деле ты уже давно умер, но продолжаешь думать, что жив…
Теперь я всё знаю. Я знаю так много, что стало даже немного страшно…
Все эти года проведённые здесь, на Земле, мне нужно было думать о своих ошибках и промахах. Я должен был всё понять сам и прочувствовать на себе, что значит быть отверженным, униженным, одиноким, жалким. Таким, какими я делал людей при жизни. Это был урок на закрепление пройденного материала. Так как жизнь я с успехом провалил.

Страшно даже представить, сколько бы я ещё пробыл в таком состоянии, если бы не повстречал Лесю. Хотя, сейчас я знаю, что всё было предначертано. Так было нужно. И я нисколько не жалею, что провёл целый век один на один с собой. Я действительно научился любить. Безраздельно и самоотверженно. И если бы мне сейчас сказали, хочу ли я снова подождать целый век, нет два века, чтобы встретить её снова, я бы не раздумывая, сказал «Да».

Я перевёл взгляд на её спокойное лицо и замер, запоминая каждый сантиметр. В лунном свете, Леся выглядела, как мраморная статуя, такая безупречная и захватывающе красивая. Она мирно спала. Её сердце ритмично билось, продолжая жить. И это именно то, что я хотел больше всего. Она будет жить и всё у нее будет хорошо. Я знал это.

Всматриваясь в её черты, я рисовал с неё картину для себя. Отпечаток её любви навсегда останется в моей душе, и мы обязательно встретимся снова. Это я обещаю.

Не выдержав, я дотронулся до её белоснежной кожи, и внезапно почувствовал её так же, как если бы вновь был человеком. Она тихонько вздохнула и уже не спала. Я знал, что она почувствовала меня, и провёл ещё раз по её нежной щеке ладонью, ощущая тепло.

Внезапно упавшая прядь её волос, закрыла лицо и, сконцентрировавшись, мне удалось положить непослушную кудряшку на место. Леся напряглась всем телом, и я отнял свою руку, чтобы больше не беспокоить её.

Но не смог уйти, потому что по её щеке медленно начала ползти одинокая слеза.
Прости меня, Леся. Что не удержался и пришёл к тебе снова. Но я должен был попрощаться с тобой. Я ухожу.
Она резко открыла глаза и посмотрела прямо на меня. Я не знал, видит ли она. Главное, что она почувствовала моё присутствие.
- Я люблю тебя, - услышал я её дивный голос и оцепенел.
- Я тоже люблю тебя, Леся! И я обязательно вернусь. Верь мне.
И не став больше терзать себя и её, я ушёл. Но слышал, как она ещё раз прошептала слова любви.

Она счастлива. Она сильная и справится. Она будет ждать меня или я её. Это не важно. Мы обязательно встретимся когда-нибудь. Обязательно!

Глава 16

Взглянув на чистое голубое небо, я невольно улыбнулась.
Никогда ещё у меня не было такого радостного настроения. Хотя, что тут странного. Всё-таки у меня сегодня день рождения. Да, только как вспомню, сколько мне стукнуло, так сразу страшно становится. Сорок три… Это много или мало?

Словно ища ответ на свой каверзный вопрос, я подбежала к зеркалу. Предо мной стояла всё та же рыжеволосая женщина, с горящими зелёными глазами. Да и фигура практически не изменилась. Разве что несколько лёгких морщинок около глаз.

Разгладив их рукой, а потом, вернув на место, я поняла, что это бесполезно и время берёт своё. Но чего уж скрывать, всё равно я выгляжу очень достойно, и пока мне никто больше тридцати не даёт.

Отбросив эти бесполезные мысли о воздействии возраста, я вышла на открытую веранду.

Да, прошло целых двадцать лет. А всё выглядит так, как будто бы ничего и не произошло. Всё те же розы, тот же пруд, тот же запах…
Теперь я живу в поместье Вани, с тех самых пор, как выписалась из больницы. Я, приняв предложение своего клиента, быть моим спонсором, отстроила на его деньги усадьбу заново и создала здесь большую конюшню. Я воплотила свою мечту в реальность. И в настоящий момент, меня окружает столько прекрасных лошадей, что сердце замирает каждый раз, когда я вижу этих гордых животных.
Заработав достаточно средств, я смогла расплатиться с ним. Не люблю быть должна, кому бы то ни было.

А ещё… После того, как я сильно ударилась головой об стол, у меня пропали все экстрасенсорные способности, а так же способность чувствовать энергетику людей. Другими словами, теперь я стала нормальным человеком. И так безумно рада этому, что могу, наконец-то, расслабиться и просто… жить.

Первое время это было так необычно, но зато столько свободы и лёгкости. Я как будто зажила заново. Во мне появилось столько сил и энергии, что прошлое мне казалось, каким-то призрачным. И сейчас я по-настоящему счастлива. Даже, несмотря на то, что прожила всю жизнь одна. Моё любимое одиночество, не превратилось в проблему, а стало моим хобби.

Я воссоздала этот прекрасный дом. Развела много-много лошадей и теперь учу людей сидеть в седле. Я показываю им, как прекрасны эти животные и на что они способны. Это моя мечта...

Зайдя в свой кабинет, а некогда кабинет Вани, я подошла к его письменному столу и провела рукой по нему, почувствовав гладкость лака. Я посмотрела на кипы его бумаг. Они так и лежали здесь. И хоть все они пусты и там нет ни единой строчки, я знаю, что он исписал их. Он поведал там о своей истории одиночества. И я не могла просто взять и выбросить это, как мусор. Я всё сохранила, и буду хранить в своей памяти. Помню, как мы впервые поцеловались. Прямо здесь.

И закрыв глаза, я попыталась восстановить его красивые черты лица, его темные карие глаза, его притягательные руки…

Но открыв глаза, я смогла увидеть только собравшиеся слёзы в них.
- Я люблю тебя, - тихо прошептала я вслух.
Выйдя на улицу, мне захотелось прокатиться на лошади. И ни секунды не раздумывая, кого мне взять, я позвала Ветерка. Того самого малыша, который появился в нашу последнюю ночь…

Взобравшись на него верхом, мы помчались навстречу ветру.
Мои волосы упрямо сопротивлялись и не хотели развиваться, но Ветерок заставил их взлететь и выдал свой самый быстрый галоп. А я, вновь ощутила себя маленькой девочкой, беззаботно отрабатывающей уроки верховой езды. Мы носились так очень долго, пока совсем не выбились из сил. И весело хохоча, я, наконец, остановилась, чтобы перевести дух себе и жеребцу. 

Ветерок миролюбиво фыркнул и ткнул в меня своей мордой, напрашиваясь на нежность. Он всегда так делал, когда хотел приласкаться.
- Маленький хитрюга, - ласково потрепала я его по ушам.
Но он резко вздернул голову к верху, как будто что-то увидев там, и со всех ног кинулся вскачь.

Испугавшись, я стала звать его. Я ходила по полю, чтобы высмотреть беглеца, но всё было бесполезно. Я нигде не видела его.
Неужели он мог убежать от меня? Просто взять и убежать…
Но тут же, как искромётная молния, я вспомнила своё старое видение. Это же поле, я и мой конь. Ветерок. Он убежал от меня. Это было моим будущим. Как жаль…

Слёзы тут же обрушились на меня. Я не хотела, чтобы Ветерок уходил от меня, это ведь единственное живое напоминание о… Ване.
Горько плача, я уселась в траве, и моя голова сровнялась с их макушками. Такого потрясения, на свой день рождения, я никак не ожидала. Это был удар ниже пояса.

Но теперь ничего нельзя сделать. Если он убежал, значит так надо. Тем более, что я видела своё будущее. Это было предначертано…
Мысленно простившись с Ветерком, я откинулась на землю и просто лежала в траве, смотря на голубое небо. Затем перевела взгляд на окружающую меня траву. Где-то бегали какие-то жучки, где-то приятно жужжали пчёлы, перелетая с цветка на цветок. И найдя глазами ромашку, я сорвала одну и стала, как в детстве, считать, любит – не любит.

Оставшиеся три лепестка, я выдёргивала слишком медленно, уже зная ответ.
- Любит, - произнесла я вслух, улыбаясь, - не любит, - выдернула я еще один кусочек. И теперь в моих руках остался последний лепесток.
Но не успела я с довольным возгласом оторвать его, как надо мной нависла тень. И ища причину её возникновения, я посмотрела на небо и замерла, не в силах поверить в то, что увидела.

На меня смотрели до боли знакомые карие глаза, с застывшим удивлением, восхищением и чем-то ещё.
- Очевидно, вы его хозяйка? – прогремел известный мне голос.
Я смогла только кивнуть, потому что говорить больше не могла.
- Любит? – улыбаясь, спросил знакомый незнакомец и протянул мне руку, приглашая к себе.
- Любит, - прошептала я, вкладывая свою ладонь в его крепкую теплую руку.
Вонзившаяся стрела острого влечения, вспыхнула с такой силой, что больше я ни на секунду не сомневалась, что это был он.
- И как же зовут этого счастливчика?
- Ваня, - чуть дыша, произнесла я.
- Неужели, это я? – широко улыбнулся он.

Прижавшись к его сильной спине, я поняла, что он вернулся… уже по-настоящему, ведь теперь его сердце… билось.

Эпилог

Одиночество… Как много о нём говорят. Сколько о нём сложилось стихов и песен. И ещё больше от него страдают…
Но нужно ли страдать от одиночества? Всегда ли это плохо и больно? И почему соприкасаясь с ним, становится так скверно и невыносимо пусто?

Одиночество – это не проблема и не болезнь. Это, всего лишь, одно из наших состояний, таких как: счастье, радость, любовь, страх, ожидание, стыд и т.п. Поэтому страдать от одиночества, всё равно, что ненавидеть любовь или радость.

Почему так часто люди бояться этого состояния и испытывают боль? Корни этих переживаний лежат в прошлом. Только наше прошлое способно полно рассказать нам, из-за чего всё это сейчас происходит. Но жить прошлым нельзя и нельзя постоянно думать о нём. Так как невозможно развиваться и одновременно пребывать в прошлом. Только настоящее избавит от боли, только настоящее…

Всегда ли плохо в одиночестве? Как это ни странно звучит, но это очень полезное и нужное состояние души. Ведь только наедине с самим собой, возможно, увидеть: себя, свои ошибки и промахи, свои победы и выигрыши, истинного себя. Оно даёт нам лучше сосредоточиться на себе и возможность понять, что важно, а что нет.

Часто одиночество может сопровождаться дискомфортом. Но это только усиливает желание что-то изменить в себе и взглянуть на жизнь с разных сторон. В одиночестве можно открыть столько потаённых дверей, что потом, потеряется им счёт… Чтобы не быть многословной, просто приведу пример.

Только в одиночестве можно путешествовать в мыслях, разговаривать с ними и не бояться их.
Только в одиночестве можно выйти за рамки шаблонов и неверно сложившихся стереотипов.
Только в одиночестве человек способен понять, зачем пришёл в этот мир и что ему делать дальше.
Только в одиночестве можно мечтать.
Только одиночество способно ответить на вопрос, а насколько вы действительно одиноки.

На самом деле, список можно продолжать до бесконечности и у каждого он будет свой. Просто хотелось сказать, что не нужно бояться этого состояния. Одиночество это вообще антипод страха. Одиночеству страх не присущ. Оно его не боится, потому что оно честнее всех остальных состояний.

Если принять своё одиночество, подружиться с ним, то тогда иллюзия боли и страданий уйдет. Нужно лишь понять, что это иллюзия. Ведь одиночество сопровождает нас всю жизнь. И ничего нельзя с этим сделать. Мы рождаемся уже одинокими.

Но если всё же нам больно и невыносимо горько, то необходимо задать себе вопрос: «Не мои ли ошибки сейчас мучают меня? Не я ли стал причиной этой боли? Сделал ли я что-то, чтобы уйти от боли и пустоты?» И тогда возможно мы увидим, что отнюдь не одиночество – причина страданий, а наши ошибки, в которых мы боимся себе признаться.

Что такое счастье? Есть ли у него определение и мерило? Все ли достойны его? И самое главное, как его найти?
Отвечая на этот не простой вопрос, следует помнить, что иногда, наши желания – не всегда способны привести нас к безграничному счастью. Желания могут привести нас и в тупик…

Чтобы правильно выбрать свои желания, для начала нужно правильно расставить приоритеты. Приоритеты – это, пожалуй, самые важные опорные точки нашего полноценного счастья. Да и что такое счастье? Что такое радость?
Счастье – это не предмет, который можно пощупать, это особое состояние души, когда ей хорошо и спокойно.

Стремление к радости и счастью – это естественное свойство любого здорового человека. Ведь главные их функции – сподвигнуть человека на действия, необходимые для качественной жизни. В свою очередь, качество жизни определяется – количеством, качеством и разнообразием радостей.

Но в погоне за счастьем и радостью, следует быть предельно честным перед самим собой. И каждый раз, прокручивая мысль: «А верно ли я поступаю? А что в итоге мне принесёт это? Зачем мне это?», мы даём себе гарантию, что находимся на верном пути. И если всё-таки неудача постигнет нас, то, по крайней мере, мы чётко будем знать, кого винить в этом.

Но самое, пожалуй, страшное,… когда мы думаем, что живём, но на самом деле давно уже умерли…

Духовность и нравственность умирают быстрее тела, если за ними не следить. Это самые важные из всех составляющих нашей души, но они также и самые хрупкие. Если над этими составляющими не держать постоянный контроль, то человек начинает ошибаться и больно падать в бездну безнравственности. Выбраться оттуда и снова подняться, бывает чрезвычайно сложно. Но не стоит отчаиваться. Даже если, споткнувшись, мы падаем, нужно встать, подняться и идти вверх. А этот бесценный ошибочный опыт останется, как напоминание о нашей ошибке. Даже маленький ребенок, прежде чем научиться ходить, должен много-много раз упасть. Если же упав, он останется сидеть и побоится встать снова, в таком случае ходить, он не научится – никогда.

Душа – это как накопительный сосуд, который из жизни в жизнь мы наполняем нашими поступками и мыслями. Посылаемые свыше обстоятельства, как отрицательные, так и положительные – есть ценнейший опыт, позволяющий нам развиваться. А в свою очередь развитие, есть не что иное, как – эволюция.

И только в одиночестве мы являемся теми, кто есть на самом деле.