Зимняя стужа и кошка-кормилица Часть 2

        После похорон Зинаиды Степан забрал к себе племянников, не забыв при этом хозяйской рукой прихватить всё, что можно было перевезти с хутора: корову, поросёнка, кур и другое имущество, которое по тем временам было в цене.

Соседи радовались, что сироты не попадут в детский дом, а будут жить у дядьки, хоть мужик он угрюмый и скупой, но всё же родственник. Лидия, жена его, славилась отзывчивостью и добротой.

Так началась новая жизнь Марьяна и Анюты. Но атмосфера, в которой оказались дети, резко отличалась от той, что царила в их родной семье. В доме Степана если и была тишина, то такая гнетущая и тяжелая, словно перед страшной грозой. Степан не мог и дня прожить, чтобы не сдержаться и не прицепиться к жене, грубо показывая свою необузданную власть. А повод всегда находился: то борщ недосолен, то куры разбежались по огороду, то погода испортилась, и во всех бедах виноватой оказывалась Лида.

А она, добродушная, пышнотелая, с румянцем на щеках, как кустодиевская красавица, сошедшая с полотна художника, только суетилась по хозяйству, тяжело вздыхая. Разве могла предположить она в юности, что её Степан, самый видный и вроде скромный ухажёр в округе, окажется таким злобным и сварливым мужем, а за его молчаливостью скрывались зависть и обыкновенная жадность. Безмолвное смирение жены его ещё больше бесило, и тогда он бросал в её адрес бранные выражения, повторяя при этом:

- Молчишь? Потому что не битая, да? Вот я терплю, терплю, но
 когда-нибудь доберусь до тебя. И ты у меня получишь за всё!

Правда, Степан рук не распускал, но и слова его обидные и угрюмый недобрый взгляд глубоко вонзались в сердце женщины, оставляя раны.

Даже с кошкой у Степана сложились особые отношения: с первой встречи они невзлюбили друг друга. Мурка ощущала на себе его злобный характер, ведь тот при каждом удобном случае с руганью пинал её:

- Брысь отсюда!
И Мурка убегала в добрый дом на хуторе, но, вернувшись, норовила отомстить  обидчику и не упускала момента напакостить ему. Неожиданно прыгнув, царапала Степана за руки и даже метила его обувь. Дядька подобной выходки вынести не мог, ещё больше лютовал и поднимал невероятный крик, бесился, и доставалось тогда всему дому.

- Убью, мерзавка! Вот поймаю и точно убью! - рассвирепев, орал Степан. А Мурка, на всякий случай отбежав от него на почтительное расстояние, выгибала дугой  спину, прижимала уши и, обнажив клыки, угрожающе шипела на него, как змея. Степан в ярости пытался наказать её, а она, изрядно поиздевавшись над ним, умудрялась исчезнуть на несколько дней.

Цветущий и яркий май быстро перекатился в лето, наступили каникулы. Марьян вставал с петухами и занимался хозяйством наравне со взрослыми. Нелегкий деревенский труд немного отвлекал подростка от грустных мыслей. Спозаранку он работал у Степана, а под вечер бегал в отчий дом, где охотно возился в огороде, а в конце лета плоды своих трудов с гордостью перевозил к дядьке.

В хорошую погоду Марьян брал с собой на хутор сестрёнку. Здесь в благодатной тишине летнего сада Анюта любила вышивать незатейливые рисунки и помогать брату в огороде. Иногда, сидя на завалинке или в тенёчке под вишней, она играла с кошкой, плела веночки из цветов. В родной избе детям все напоминало о маме: занавески на окнах, вязанные ею дорожки и даже запахи трав. И порой им казалось, что вот откроется дверь и войдет она, улыбаясь, сняв платок, вытрет пот с лица, приласкает и напоит парным молочком. Дети очень тосковали по ней, случалось, со слезами на глазах вспоминали её теплоту и ласку.

Марьян за лето ещё больше повзрослел и чувствовал себя ответственным за сестру. Он всегда рассказывал ей всё интересное, что слышал от родителей или прочитал. От него Анюта узнавала о деревьях, ягодах; а собирая грибы, училась распознавать съедобные. Гуляя по околице, они заслушивались пением птиц, сверчков.

Тропинка на хутор проходила мимо леса, через поле. А там рожь уродилась богатая, густая. И забавно было глядеть детям, как от дуновений ветра рожь то шумно колышется, то расстилается волнами, льётся, словно реченька широкая и вольная, величия исполненная. Расплескавшиеся дивные хлеба зазывают и ждут доброго хозяина. Спелые зёрна, как на подбор, шепчутся меж собой. Марьян брал иногда в руки несколько колосков и показывал сестре, как отец когда-то ему:

- Глянь, Анюта, они живые, точно насекомые. Слышишь, как копошатся, ворочаются? Это они между собой так разговаривают… Чувствуешь ладошкой, как кусаются своими усиками длинными? Хоть они и колючие, но ласковые, а из зёрнышек хлеб получится ароматный и вкусный. Сестра удивлялась, что ничего не слышит, но верила брату, что колоски живые.

А за рожью далеко простирались  высокие стройные стебли  кукурузы - царицы полей. Крепкие початки задорно тянулись к солнцу и видны были издалека. Желтые сахаристые крупные зерна, плотно прижимаясь друг другу в строгих зеленоватых кафтанчиках, излучали силу и благополучие.

Марьян трудился с удовольствием, так как всегда помнил слова отца, что земля любит добрые руки и обращаться с ней надо с любовью, тогда она и кормить будет сытно.

Уставшему Марьяну нравилось подойти к стогу сена, постоять, прислушаться, а потом упасть в него и вдыхать шумно, всей грудью запахи скошенной травы. Полежит он так, напитается чудодейственными ароматами и поднимется, как богатырь, полный силушки и молодецкой удали.

В летних нелёгких хлопотах и осень подоспела. Пока Марьян работал на дядьку, Степан редко придирался к нему, но хмуро смотрел на появившегося родственника. А за столом всегда поглядывал, сколько тот ест. Марьян, как настоящий работник, любил поесть после трудового дня. И хороший аппетит племянника не давал покоя дядьке, и тогда скупой Степан вымещал своё недовольство на жене. Всё, что ни делал Марьян, считалось, что он старается для себя и сестры, то есть на жизнь зарабатывает.

Но когда закончились каникулы, и Марьян пошёл в школу, то дядька начал злиться, что тот из-за учёбы меньше занимается хозяйством. И самое обидное, что Степан стал открыто заявлять о появлении лишних ртов в доме. Не забывал напомнить бедным родственникам, что он вынужден их кормить-поить, и называл подростка нахлебником, хмуро поглядывая за каждый съеденный им кусок.

Ежедневные попрёки и ворчливость  дядьки больно ранили сироту. Только ради Анюты он готов был терпеть оскорбления и косые взгляды.

Перед сном Марьян старался пообщаться  с сестрой и, как когда-то  мама, он находил для неё ласковые слова и гладил по волосам. За короткую жизнь родителям удалось посеять в сердцах детей добрые семена, которые прорастали светлыми всходами, еще больше сближая их, что помогало выживать в окружении грубых и бездушных "сорняков".

Анюту тётка жалела и опекала, как могла. Марьяна это успокаивало, потому что он очень любил сестричку и волновался за неё. Марьян постоянно вспоминал прежнюю жизнь с мамой, где царили любовь и уют, и часто плакал по ночам.  За всё время он не услышал ни одного ободряющего теплого слова от дядьки. Хотя своего сына, Семёна, он, бывало, хвалил за ерунду. Как ни пытался бедный племянник угодить дядьке, тот просто не замечал его стараний, зато за каждый пустячный промах устраивал взбучку.

В такой обстановке недоброжелательности Марьяну стало казаться, что и их корову обижают, недокармливают, так как она похудела и перестала давать молоко. Уж больно жалко было Бурёнку. И однажды в начале осени после очередных упреков дядьки, что Марьян иждивенец и лодырь, отрок не выдержал и решил вернуться в отчий дом, чтобы  жить отдельно.

Степан сильно рассердился. Он знал, что соседи начнут осуждать его, мол, при живом дядьке сирота один на хуторе живёт. Но Марьян проявил упрямство и твёрдость в своем намерении. В конце концов Степан согласился, так как его нисколько не волновало, где и как будет зимовать племянник, его тревожили лишь пересуды сельчан. А на прощанье дядька леденящим душу голосом пригрозил:

- Ты ещё пожалеешь о самовольстве! Знай, племяш, ты ещё ко мне вернёшься! Вот увишь, приползёшь и в ножки поклонишься, чтоб принял тебя, вот тогда поглядим!

Тетка причитала, металась между мужем и Марьяном, ей жалко было сироту. Но Степан и её "ласковыми" словами наградил, и бедная женщина, всхлипывая, обнимала Анюту, которую пугали эти скандалы.

Несмотря на большую любовь к своему единственному сыну, Лидия с болью замечала, что с появлением в доме племянников, её Семён, когда отца нет дома, ходит, распушив хвост, глупо изображая свою значимость, некоторыми поступками напоминая мужа. Лида всячески старалась повлиять на поведение сына. Марьян был на год старше Семёна, и для Семёна это было  предметом зависти, так как в школе именно Марьяна учителя хвалили за хорошую учебу, трудолюбие и ставили в пример другим ученикам. Марьян, работая целыми днями, практически не виделся с двоюродным братом, поэтому и не успел с ним сблизиться. Да и друзья у них были разные.

Сельчане не очень удивились, когда племянник сбежал от "щедрого" родственничка, так как всем было известно, что у Степана зимой снега не выпросишь.
Марьяна утешало, что тётка к Анюте душой прикипела, вкусненьким угощала и мужу в обиду не давала – это единственное, в чём она позволяла себе перечить Степану. А в остальном смиренно, по-бабьи сносила его невежество и окрики. Степан когда-то мечтал о дочке, поэтому Анюту жалел, где-то в глубине души у этого сурового человека таились тёплые чувства к сироте, но он не показывал их, только издали поглядывал на неё, близко к себе не подпуская.

Марьян был доволен  , что весь урожай с родительского участка перевез в закрома дядьки, свинка за лето подросла, поправилась, а куры исправно несли яйца. И сестричка, продолжая жить у Степана, нахлебницей уже точно там не будет.


*****

 Продолжение
http://www.proza.ru/2015/05/07/527