Глава 2. Приключения Алисы Undergound. Л. Кэрролл

Общество, собравшееся на берегу, было действительно странного вида. У птиц неряшливо свисали перья, а у животных весь мех слипся от влаги, при этом все были недовольны и встревожены. Конечно, возник насущный вопрос — как быстро всем обсохнуть. Стали совещаться. Алиса не удивилась, обнаружив, что запросто общается с птицами; казалось, она знает их всю свою жизнь. И даже заспорила с Попугаихой Лорой, которая, вдруг помрачнев, в сердцах бросила: «Я старше тебя, и мне виднее». А этого Алиса никак не признала бы, не зная точно, сколько ей лет, но Попугаиха Лора напрочь отказалась называть свой возраст, так что спор закончился ничем.

Наконец мышЪ, которого, похоже, здесь уважали, крикнул:

— Садитесь все! И все внимание на меня! Я вам всем помогу быстро обсохнуть!

Подрагивая, все разом сели в большой круг, Алиса — в центре, она то и дело смотрела на мыша, понимая, что простудится, если срочно не обсохнет.

— Гхе-гхм, — важно прочистил горло мышЪ. — Все готовы? Я предлагаю вам самое осушающее средство, которое я знаю. Тишина, будьте любезны! Вильгельм Завоеватель, благословлённый Римским Папой, представлял интересы англосаксов, на своей шкуре испытавших насильственный захват власти и земель и пожелавших иметь в нём сильного лидера. Эдвин и Моркар, графы Мерсии и Нортумбрии…

— Брр! — содрогнулась от холода Попугаиха Лора.

— Прошу прощения! — вежливо нахмурился мышЪ. — Вы что-то сказали?

— Нет-нет, — быстро ответила Попугаиха Лора.

— Я было подумал, что вы что-то сказали, — произнёс мышЪ. — Итак, продолжаем. Эдвин и Моркар, графы Мерсии и Нортумбрии, поддержали его публично; и даже патриот Cтиганд, архиепископ Кентерберийский, нашёл целесообразным отправиться с Эдгаром Этелингом на встречу с Вильгельмом, чтобы предложить ему корону. Вильгельм поначалу вёл себя сдержанно... Ну как ты там, дорогуша? — поинтересовался мышЪ, поворачиваясь тем временем к Алисе.

— По-прежнему мокрая, — ответила Алиса. — Не похоже, чтобы эта история меня хоть сколько-то осушила.

— В таком случае, — торжественно произнёс Чудак Додо, поднимаясь на ноги, — позвольте заявить, что заседание переносится по причине срочного принятия мер более действенных.

— Выражайтесь яснее! — сказал Утёнок Дак. — А то я не понимаю и половины ваших длинных слов, более того, не уверен, что и вам они понятны.

И Утёнок Дак самодовольно закрякал. Некоторые из птиц захихикали.

— Я лишь намеревался сказать, — произнёс Чудак Додо, несколько обиженный, — что знаю поблизости хижину, где наша барышня и все мы могли бы обсохнуть, а затем мы бы спокойно дослушали историю, которую вы нам любезно обещали тут рассказать, — и Чудак Додо величественно поклонился мышу.

МышЪ не стал возражать. И вся компания двинулась неторопливой процессией вдоль берега (пруд к тому времени вытек из зала, обнажив края с тростником и незабудками). Чудак Додо предводительствовал. Однако вскорости он забеспокоился и, поручив Утёнку Даку вести остальных, поспешно двинулся с Алисой, Попугаихой и Орлёнком вперёд. Они достигли хижины и устроились в ней у камина, укутавшись в одеяла, пока не прибыла вся остальная компания. Вскоре они все обсохли.

Затем уселись в большой круг у реки и попросили мыша дорассказать историю.

— Это печальная и длинная, как мой хвост, история! — воскликнул мышЪ, со вздохом поворачиваясь к Алисе.

— Длинная, как мой хвост, история, — повторила Алиса, с изумлением глядя на мышиный хвост, свёрнутый вокруг всей компании. — Но отчего хвост этот так печален? — продолжала недоумевать Алиса, и, пока мышЪ говорил, идея рассказа представилась Алисе в таком виде:

Про хвост

Жили мы под ковриком
Тепло, уютно, сытно,
Теперь живётся горько
С задиристым котом.
Нам больше не до смеха,
Глаза от страха велики!
Тук-тук сердечки, душа
Дрожит, как хвост овечки.
Кота не видно если —
Веселья полон дом.
Мышки заигрались,
Но тут ударил гром!
Пёс с котом влетели
С облавою на крысу
И разнесли всю в щепки
Мышиную квартиру.
Но стоит всем присесть,
Как тут же под ковром
Тепло, уютно, сытно,
И ты подумай-ка о том!

— Да ты не слушаешь, — строго заметил мышЪ Алисе. — О чём ты только думаешь?

— Прошу прощения, — робко извинилась Алиса. — Мне кажется, вы уже добрались до пятой извилины?

— Какой извилины? — закричал мышЪ резко и сердито.

— Той, что с узелком, — с тревогой проговорила Алиса, всегда готовая услужить. — Позвольте, я помогу вам его развязать.

— Ничего такого мне не надо, — отрезал мышЪ, вставая и направляясь прочь. — Ты меня оскорбляешь, неся такую нелепицу.

— Я совсем не то имела в виду, — взмолилась бедная Алиса. — Вы так легко обижаетесь.
МышЪ лишь проворчал в ответ.

— Ну пожалуйста, вернитесь и закончите ваш рассказ! — умоляюще крикнула вдогонку Алиса. Другие тоже присоединились и дружно позвали мыша назад.

Но мышЪ лишь тряхнул ушами и поспешно скрылся из виду.

— Как жаль, что он не пожелал остаться, — выдохнула Попугаиха Лора, а старая крабиха, воспользовавшись ситуацией, сказала дочери: «Ах, моя дорогая!

Пусть это послужит тебе уроком. Никогда не теряй самообладания!»

— Попридержите язычок, ма! — раздражённо ответила ей дочь. — Вы и устрицу выведете из себя.

— Если бы моя Дина была здесь, — сказала громко Алиса, ни к кому конкретно не обращаясь, — она быстро бы вернула нам мыша назад.

— А кто эта Дина? Извольте спросить, — поинтересовалась Попугаиха Лора.

Алиса с охотой стала рассказывать, потому что о любимой питомице она могла рассказывать днём и ночью.

— Дина — наша кошка, она у нас настоящая мастерица ловить мышей, вы себе не можете даже представить! Вы бы видели, как она гоняется за птицами! Может стрямкать птичку в момент, не успеете и глазом моргнуть.

Такой рассказ произвёл должное впечатление на собравшихся, некоторые птицы поспешили подальше от греха, а одна старая сорока принялась тщательно кутаться, заметив при этом: «Мне действительно пора домой, а то ночной воздух вредит моему горлу». Канарейка с дрожью в голосе уже сзывала своих деток: «Уходим, уходим отсюда, мои дорогие, нам здесь не место!» Под тем или иным предлогом все разошлись, и Алиса осталась одна.
Какое-то время она молча сидела, опечаленная, но вскоре приободрилась и начала разговаривать сама с собой как ни в чём не бывало.

— Как жаль, что никто не захотел со мной остаться, я ведь очень сдружилась с ними. Попугаиха Лора мне как сестра. Да и Орлёнок Иглит тоже. Утёнок Дак и Чудак Додо — очень близкие друзья! До чего ж хорошо нам Утёнок Дак спел, когда мы выбирались из пруда. А если бы Чудак Додо не знал дороги к этой хижине, не знаю, смогли бы мы обсохнуть…

И неизвестно, сколько могла бы Алиса ещё болтать, если бы неожиданно не раздался топот. Оказалось, это белый кролик трусит назад, он тревожно смотрел по сторонам, будто что-то потерял. И вот уже послышалось его бормотание: «Маркиза! Ах, Маркиза! Ах, мои дорогие лапки! Мой мех и усы! Она ж казнит меня! Как пить дать, казнит! Где же мог я их обронить, вот бы знать…»

Алиса сразу догадалась, что тот ищет свою бутоньерку и пару лайковых перчаток. И она принялась их искать, но их нигде не было видно. Похоже, всё изменилось после плавания в пруду и прогулки вдоль берега, заросшего камышами и незабудками. Стеклянный столик и дверца тоже исчезли.

Кролик вскоре заметил Алису, осматривающуюся по сторонам, и бросил ей сердито:

– Мэри Энн, что ты тут делаешь? Поспеши-ка домой сейчас же! И отыщи на туалетном столике мои перчатки и бутоньерку, неси их сюда как можно скорее, слышишь?

Алиса была так напугана, что бросилась тут же исполнять поручение, не проронив ни слова; она побежала туда, куда указывал кролик.

Вскоре она оказалась у порога милого домика, на двери которого блестела латунная пластина с именем владельца: «ГОСПОДИН БЕЛЫЙ КРОЛИК». Алиса вошла и поспешила наверх, не желая встретиться с настоящей Мэри Энн, а то её выдворят из дома прежде, чем она успеет найти перчатки. Алиса знала, что одна пара лежит где-то в зале.

«Конечно, — размышляла Алиса, — в доме их должно быть полно. Вообще-то странно оказаться на побегушках у кролика! Так и Дина пошлёт меня с поручениями!»

И Алиса вообразила, как это может произойти: «Мисс Алиса! Идите сюда, нам пора на прогулку!» — «Няня, я скоро. Мне поручено стеречь мышиную норку до возвращения Дины да присматривать, чтобы мышь не выскочила наружу…» Немного подумав, Алиса продолжила: «Вряд ли Дине позволят остаться в доме, если ей захочется помыкать людьми».

Она оказалась в уютной комнатке с зеркальцем на столе у окна, и, как Алиса и предполагала, там же нашлись пара-другая лайковых перчаток крошечного размера. Алиса схватила перчатки и было собралась уже уходить, как рядом с зеркальцем заметила маленький пузырёк, правда на этот раз бутылочка оказалась без надписи «Выпей меня!» Алиса всё-таки бутылочку откупорила и немного отпила из горлышка.

— Каждый раз, когда я что-то съедаю или выпиваю, что-нибудь интересное да происходит. Посмотрим, как будет на этот раз. Надеюсь, я вырасту, ибо мне надоело быть крошкой!

Так оно и произошло, и даже раньше, чем ожидала Алиса. Едва она осушила половину, как голова вдруг упёрлась в потолок; Алиса склонилась, чтобы уберечь свою шею от перелома, и срочно отставила бутылочку в сторону.
— Стоп-стоп, хватит, надеюсь, больше я не вырасту. Жаль, что я успела так много отхлебнуть.

Увы, оказалось, что Алиса продолжает расти, ей пришлось опуститься на колени, но и это не помогло, теперь пришлось лечь, подперев локтем дверь и обхватив другой рукой голову. Она продолжала расти. Алиса высунула руку в окно, а ногу — в дымоход. И выдохнула: «Всё! Больше нет сил что-либо сделать. Что будет со мной?»

К счастью, действие волшебного пузырька закончилось: Алиса уже не росла. Однако никаких удобств она не испытывала, поскольку выбраться из этой комнаты не представлялось возможным. Неудивительно, что она чувствовала себя несчастной.

— Дома было куда лучше, — размышляла бедняжка Алиса, — я не была ростом то выше, то ниже, мною не помыкали мыши и кролики. Я уже жалею, что очутилась в этой кроличьей норе… И всё-таки здесь довольно интересная жизнь. Мне очень хочется узнать, что со мой произошло. В обычных сказках такое не встретишь. И вот я здесь, в центре настоящей сказки! Не пора ли и обо мне книжку написать? Вот вырасту я и напишу такую... Но я уже выросла, — сказала Алиса печально. — Выросла дальше некуда. Но буду ли я когда-нибудь старше, чем сейчас? — с сомнением подумала Алиса. — Как было бы удобно никогда не стареть. С другой стороны, всё время придётся зубрить уроки. Вот этого я не хочу! Ох, какая глупышка ты, Алиса, — сказала она себе. — Как можно учить здесь уроки, когда места едва хватает для тебя? Ни о каких учебниках речи не может быть!

Алиса продолжала взвешивать все за и против, строя целые диалоги. Однако через какое-то время снаружи раздался голос, и она прислушалась.

— Мэри Энн, Мэри Энн! — призывал голос. — Сейчас же неси мне мои перчатки!

Затем раздался лёгкий топот по лестнице. Алиса сообразила, что это кролик, и так задрожала, что затрясся весь дом. Она забыла, что была сейчас в тысячу раз крупнее этого кролика и бояться его не имело никакого смысла. Кролик приблизился к двери и попытался её открыть, однако этому мешал локоть Алисы. Она слышала, как он
говорит себе: «Раз так, я обойду и влезу через окно».

— Ну уж нет! — возразила Алиса и, подождав, когда кролик окажется под окном, попыталась его схватить.

Однако это ей не удалось. Послышался слабый писк, потом грохот и звон бьющегося стекла. Из чего Алиса заключила, что кролик, скорее всего, свалился в огуречный парник или нечто подобное.

Затем послышался сердитый голос:

— Пэт, Пэт! Ты где? — звал кролик.

А затем незнакомый голос:

— Знамо где. Я здесь! Яблочки копаю, Ваша честь!

— Яблочки копаю! — передразнил кролик сердито. — Подь сюда! Помоги мне выбраться.

(Раздался звук бьющегося стекла.)

— Теперь скажи мне, Пэт, что это там такое торчит из окна?

— То рука, конечно, Ваша честь! (Прозвучало это как «торрука».)

— Дурак! Где ж ты видел руку такого размера? А тут она торчит во весь проём окна!

— Так точно, во весь проём торчит. Но это рука.

— Так пойди ж и убери её! Ей там не место.

Наступила долгая пауза, и Алиса услышала перешёптывание:

— Ну конечно, мне это не нравится, вашчесть, совсем не нравится.

— Трус! Делай, как я велю!

Вытянув руку, Алиса сделала ещё одно хватательное движение. На этот раз раздались два слабых писка и ещё больший шум бьющегося стекла.

— Сколько у них там огуречных парников? — удивлялась Алиса. — Интересно, что они предпримут дальше? Если захотят вытащить меня отсюда, то я, конечно, за! Не хочу тут более торчать!

Она подождала ещё немного, ничего слышно не было. Наконец раздался грохот колёс и множество голосов наперебой. И вот что удалось разобрать:

— А где вторая лестница?

— Ну дык, мне велели тащить одну только, а не две. Вторая у Билла.

— Сюда, сюда, ставь вертикально в угол.

— Да ты свяжи их вместе сначала, а то не достаёт туда.

— Ты чё, вполне достаёт. Не будь таким занудой!

— Сюда-сюда, Билл! На, лови верёвку.

— А крыша-то выдержит?

— Осторожно! Шифер не закреплён.

— Ах, он па-адает! Берегись!

(Раздался жуткий грохот.)

— Это кто натворил?

— Билл, кажется.

— А кто полезет в трубу?

— Не-е, я не полезу, лезьте сами!

— Я-я-я не полезу, баста!

— Вот Билл пусть и лезет.

— Сюда, Билл! Хозяин велит тебе лезть в трубу!

«Ах, так это Билл полезет в трубу? — сообразила Алиса. — И чего это они всё валят на Билла? На его месте я бы ни за что не согласилась. Этот камин такой тесный! Однако я смогу наподдать ему слегка».

И она вытянула ногу подальше в дымоход, сколько могла, и стала ждать подходящего момента, пока не услышала зверька (породу его было не разобрать), который скрёбся, карабкаясь по трубе где-то над её ухом. Бросив громко: «Это тебе, Билл!» Алиса резко пнула его ногой и стала ждать, что произойдёт дальше.

А там уже раздавались крики:

— Энта Билл летит!

— Ловите его! — кричал кролик. — Эй вы, у живой изгороди!

Затем наступило молчание, и новое смешение голосов:

— Ну как ты, старина?

— А что там с тобой случилось? Расскажи-ка нам.

Наконец раздался слабенький скрипучий голосок. («Это Билл», — догадалась Алиса.)

— Сам не понимаю, как так получилось. Я в шоке. В меня что-то врезалось, будто чёрт из табакерки, и в следующее мгновение я взмыл вверх, словно ракета.

— Точно-точно, ты летел, как ракета, старина! — подтвердили другие.

— Нам надо сжечь дом дотла, — предложил кролик.

Тут Алиса завопила что есть мочи:

— Не смейте этого делать! Не то Дину на вас натравлю!

Там умолкли. Пока Алиса раздумывала, как же ей заполучить сюда Дину, она, к своей великой радости, обнаружила, что уменьшается в размерах. Из положения лёжа ей удалось присесть, а ещё через пару минут она уменьшилась до семи с половиной сантиметров.

И она тотчас ринулась вон из дома. На улице оказалась толпа маленьких животных — морских свинок, белых мышей, белок — и Билл — зеленоватого цвета ящерка — в объятиях одной из морских свинок, другая же отпаивала его чем-то из пузырька. Все они бросились к Алисе, как только завидели её. Но Алиса побежала стремительно прочь и вскоре оказалась в дремучем лесу.