Как я не стала медиком

    В нашей семье медициной грезила не я одна.

   Бабушка даже училась в медицинском училище, но у неё вся любовь к этому поприщу умерла во время первого посещения анатомички. Оттуда бабулю вынесли и больше это место она не посещала.

  Затем уже мама мечтала стать врачом. После восьмилетки собиралась так же в училище, но воспротивился её отец. Запретил. Категорически. Почему – никто не знает. Он умер, когда она заканчивала одиннадцатый класс и, уже не мог помешать дочери  воплотить в жизнь мечту.

  В детстве она регулярно совершала вылазки к ветеринарной станции, которая всю жизнь существует у нас на Ипподромной улице. Из этих рейдов возвращалась с полным подолом использованных пробирок, стёклышек и прочих медицинских штук, оценить которые мог только такой же увлечённый ребёнок. В этих походах её сопровождал соседский мальчик Коля, для меня уже, конечно, Николай Григорьевич. Возвращаются из похода на свою улицу, а у ворот курсируют бабуля моя и Анна Андреевна с хворостиной в руках. Но сарай, занятый матушкой для медицинской лаборатории, всё же наполнялся склянками, колбами и другими ценными вещами.

  А вот поступать в училище или мединститут после смерти отца мама почему-то не стала.

  Так как у самой с медициной не сложилось, маменька решила воплотить свою мечту во мне. Но у меня была та же патологическая страсть к этой профессии. Мне даже на Восьмое марта во втором классе дарили настоящий шприц. Он был такой
хорошенький, со стеклянным поршнем в хромированном металлическом корытце.
Единственный его недостаток оказался в том, что иглы родители от меня спрятали,
и уколы в наших с братом плюшевых медведей всё-таки не выглядели не совсем взаправдашними.

 Особенное обострение любви к ней случилось после того, как я двадцать один день провела в больнице с желтухой. Замечательное было время! Всего-навсего шестой класс обычной школы. И весь октябрь пропущен. Но сколько новых эмоций и ощущений пережила я в больнице! Новые люди, друзья, и сама жизнь непосредственно в лечебном учреждении.


  Оказавшись дома, я с утроенным чувством принялась сгребать со всей квартиры  флаконы, пузырьки, заводить карты больных, которые иногда имели тенденцию не
вылечиваться, а умирать. Жуть, как интересно мне игралось! Я выращивала плесень
на мандариновых корках, что-то умудрялось протухать в баночках. Уколы я уже не
делала, потому что «выросла» до врача!Чего уж тут мелочиться?

   На медико-санитарной подготовке, которую вела у нас Сурепка (Зоя Валентиновна), я старательно училась наворачивать на Таню «шапку лётчика», в ответ получая такую же, не менее белую и аккуратную.

 Уйти из школы после восьмого класса я не решилась.С трудом меня взяли в девятый. Но мечта продолжала жить. В десятом классе я уверенно отвечала на вопросы старших, что  стопроцентно буду поступать  в медучилище.  У нас в городе их два – областное и городское.
 

  В областное я не хотела – снобизм горожанки был велик. Не очень разбираясь в специальностях, я шарахалась от слова "фельдшер", которое устойчиво ассоциировалось у меня с деревней и ветеринарией. В областном училище, как раз присутствовало фельдшерское отделение. Городское, конечно, перевешивало, хотя добираться до него, пожалуй, было гораздо сложнее из-за отсутствия транспорта.
 

  И вот аттестаты на руках,характеристика, медкарта, всё как положено. Из школы нас выставили в большую жизнь. Мы с Ирой Небогаткиной поехали в училище. Там было жуткое столпотворение из таких же желающих. Ирка, правда, хотела получить медицинскую специальность для того, чтобы в дальнейшем стать косметологом. Я грезила карьерой хирургической сестры.



  Немалую роль в этой мечте сыграла Наташа, дочь того самого маминого сподвижника по походам к ветеринарной станции, Коли, которая после восьмого класса уже работала в хирургическом кабинете.Её рассказ об отрезанной почке, которая ещё пульсирует в руках, усиливала моё неудержимое желание оказаться у операционного стола и тоже почувствовать,и поучаствовать.


 Пугали только экзамены. Их было два. Сочинение и химия. Сочинение меня не сильно напрягало.Третья, свободная тема настраивала меня на оптимистический лад. А вот химия приводила в тихий ужас. На школьном экзамене мне попался тот единственный билет, который я знала. Оксиды. И то я так перепсиховала, что полезла за шпаргалками, да и рассыпала весь свой арсенал под парту. Потом искали хозяина, но не обнаружили. А тут не школа, где знаешь всех учителей, где стены за десять лет стали родными.

 

  Сочинение мы писали на территории 3-ей Советской больницы в помещении мединститута. Нужны были Гоголь с Мёртвыми душами , кто-то ещё, такой же суровый, а свободная тема была конечно «В жизни всегда есть место подвигу». Это было замечательно для меня. Жаль, что нам не отдавали работы. Писала я о воинах-афганцах, о том, что видела по телевизору, слышала от людей, заодно вкрапливала собственные мысли.
 

 Едем с Иркой в трамвае, обсуждаем кто что писал, и тут к нам подходит взрослая девица, уточняет откуда мы едем. Оказалось, что она студентка мединститута. Уже нахватавшаяся знаний и впечатлений, она минут за двадцать понарассказывала собственных мыслей, поделилась впечатлениями об учёбе и медицине в целом.


 В Мирном переулке мы  с ней расстались, с Иркой тоже. На душе после
разговора было тяжко. У меня появились тревога и сомнения. Я ни с кем не
делилась своими мыслями, но, когда в следующий раз мы с Ирой встретились, чтобы
ехать узнавать оценки за сочинение, я уже приняла решение.


 Уже подъезжая к училищу, Небогаткина говорит : «Жанн, я не знала как тебе сказать, но я еду забирать документы..» Эх, какое облегчение я испытала! Говорю, что тоже всю дорогу думала, как сказать ей о том же!

  Подошли к стенду, где были вывешены наши оценки. У меня было большое потрясение, потому что напротив моей фамилии стояла четвёрка, которых от Валентины Петровны я не видела. Но решение было окончательным и мы забрали свои бумаги.

  Мама в это время была в Казахстане в командировке, поэтому узнала она о моём «подвиге» по телефону, была, конечно, буря, но на расстоянии не очень страшная.



 Так я тоже не стала медиком! Хотя уколы делать, измерять давление и даже ставить диагнозы жизнь меня научила. Жалею только о том, что учась в школе не подумала, что надо идти в Зооветеринарный институт и учиться на ветврача. А человечество, может быть и выиграло от того, что я не медсестра.


 

                14 июня 2014 год.