Квартира-2 - эпилог

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
огромная благодарность Эдди Реверс за чудесное соавторство
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

ЭПИЛОГ

На скамейке под старой ивой, щурясь от солнечных лучей, пробивающихся сквозь заросли дрожащей на ветру кроны, сидел Ефим и нервно постукивал пальцами руки по своему колену. Он уже минут десять находился здесь, прячась во двор от своих родственников и ожидая Вэла. С тех пор как его красненькую машинку забрали на СТО для починки карбюратора, он перемещался исключительно с Вовчиком, который по первому слову готов был моментально доставить своего любимого в любую точку земного шара. Ну, почти в любую и почти моментально. И практически по первому слову.

Когда послышался рёв Вовкиного байка, Фима уже начал мерить шагами бордюр вдоль лавочки. Подъехавший Вовик только успел притормозить и стянуть шлем, как на него тут же обрушилась лавина информации и эмоций.
 
- Ну наконец-то! Я уж думал, что пущу тут корни! - Фима устало рухнул на руль мотоцикла руками, повиснув на нем и приблизив лицо к Вэлу. - Мои родители... Нет, я их конечно же люблю, и я рад, что они наконец-то приехали погостить, но плотное общение с твоей мамой как-то плохо на них действует!  Но ты не подумай, Вовик, я и твою маму очень люблю, но когда женщины вместе… Короче, я не мог с ними дома находиться и сбежал на улицу. Потому что пока бы они собрались в свой торговый центр, я бы там начал бить посуду! Ты представляешь, что мне они заявили? Вернее, не они, а моя мама! Но я точно знаю, что она делегат от всех женщин, то есть наших мам. Короче, ты меня понял?

Вэл подался к Фимусе, приблизив к нему своё лицо и внимательно вглядываясь. Выглядело это со стороны довольно заговорщицки.

- Так, пока я понял только, что назревает создание организации объединённых родительниц. И что они уже разрабатывают директивы для нас. Котюнь, не пугай, что стряслось? Если они захотят от нас что-то нереальное – я сам за тарелками в магазин сгоняю, будем вместе отстаивать своё право на самоопределение.

- Не знаю, как они там называют свою организацию, но они явно на стороне джихада и готовы бороться за… короче не знаю, как это обрисовать! - Фима закатил глаза и от безысходности хлопнул ладошкой по баку мотоцикла. - Вовик! Они хотели бы понянчить внуков!  - глаза Фимки стали трогательно несчастными, и он сжал свои губы в тонкую полоску. - Мне мамочка сегодня так и сказала! Прикинь?

Вовка вытаращился и едва удержался от восклицания, судя по всему – нецензурного. Его руки в мотоциклетных перчатках взлетели вверх, пометались в незаконченном жесте и хлопнули по коже штанов на бёдрах, после чего он всё же смог выдать что-то внятное.

- Вот так и знал! И что она предлагает?! Ты ей говорил, что мы и так стараемся каждую ночь? – Вовка хохотнул, но тут же снова стал серьёзным: - Нет, это невозможно! Тебя что, женить хотят?! – от веселья не осталось и тени, Вэл воинственно выдвинул нижнюю челюсть. - Так ты уже состоишь в браке, надеюсь, это никто не забыл?!

- Да ну, - Фима растянул губы в улыбке. - Как такое можно забыть? Я кольцо не снимаю никогда! И мама всю дорогу от аэропорта до квартиры держала мою руку в своей, рассматривая и удивляясь, как же мы на такое отважились. Вот странная, прошло уже три месяца, а она все никак привыкнуть не может. Да и тут нас видит уже целую неделю!

Ефим потянул за пальцы мотоциклетной перчатки и стянул её с правой руки, где на безымянном пальце Вовика красовалось кольцо белого металла с чёрной матовой полосой по центру. Вовик с довольным видом покосился на свою обручалку, которую тоже не снимал даже ложась спать.

- А вот про старания - хорошо, что не знает. Слава Ибрахиму, что мы живем у тебя, и наши родительницы могут с нами видеться лишь по предварительной записи! В смысле, когда договоримся. Мне хватило ночей в родительском доме, когда мы на свадьбу к Доре ездили. Таким скромным я себя не помню со времён… - он задумался и тут же плотоядно улыбнулся: - Со времён, как был ещё без тебя.

Вовик снова разулыбался, поднял руку и ласково, по-свойски провёл тыльной стороной кисти по щеке своего обожаемого мужчины:
- Ты всегда обворожителен! И когда скромняжка, и когда дикий, но симпатичный. Хорошо, если на тебя никто не покушается и мои права на тебя не оспариваются, как и твои на меня – значит, всё в норме? Садись и рванули?

- Только аккуратно! Ценный груз везёшь. Я у тебя такой один, - привычно предупредил Фима и взобрался за спину своему мужу.

Обхватив того за бока и пожмакав их по привычке, получив в ответ довольное урчание Вовика и наконец-то обхватив его полностью, Фима сцепил пальцы в замок на животе водителя и прижался грудью к его спине, одновременно плотно обняв коленями затянутую в кожаные штаны задницу Вэла.

Вовик томно выдохнул и нахлобучил шлем более поспешно чем делал это один. Дёрнув стартёр и порычав ручкой газа, он пообещал себе, что вечером устроит вендетту Фимусе за столь вольное обхождение и тронулся с места, плавно набирая скорость.

Пролетев до одной из центральных улиц, Вэл притормозил у недавно построенного торгового центра и зарулил на стоянку.

- Давай сюда! Там на втором этаже просто Клондайк!

Парни направились через автоматически раздвигающиеся двери прямо к эскалатору, который и доставил их ко входу обширного магазина, заставленного полками с игрушками, вешалками с одеждой, начиная с кукольных размеров, стеллажами с горшками, конвертами, распашонками, пелёнками, детским питанием, погремушками и прочими необходимыми новорожденным человекам вещами. Всё это разнообразие милоты наваливалось на парней со всех сторон, вгоняя в ступор.

- Вов, ты серьёзно? Нам сюда?  - Фима притормозил возле входа, как раз под яркой вывеской «Карапуз». - Ну, мама, конечно же, намекала, но не так категорично… - в ответ был лишь смех Вовика и трогательно сказанное «глупыш», на что Фима хмыкнул, улыбнулся и пошел-таки вдоль рядов. - Какое всё красивенькое… Смотри, прелесть какая… Нет, Вов, мама моя просто с твоей разговаривала на кухне, они что-то там жарили и кофе пили… Ой, смотри какое крохотное! Как на хомячка! Класс… Так вот, они там о Доре болтали, потом ещё что-то, я не особо слушал, а потом так многозначительно вздохнули обе и замолчали… Смотри! Спанч Боб! Плюшевый! Почему мы раньше сюда не заходили? - Ефим продолжал разрываться вниманием то на яркие товары детского супермаркета, то на утренние воспоминания разговора с родительницами. - Что-то там о возрасте своём, что не девочки уже и что как было бы здорово понянчиться с малышом, и что… Ух ты! А он настоящий? Я бы жил в таком домике! Почему в моём детстве я должен был строить его себе из одеял и стульев?

- А смотри, какая кроватка классная! С пологом, качается. Я б поспал в такой.

- А это что, чепчик?! У них в самом деле такие головы?! Нет, это игрушечный наверно, это нереально…

- А носочки? Ёлки, неужели мы такими же при рождении были? – Вэл с искренним изумлением прикинул на собственной руке размеры, но Фима мягко пресёк это занятие, так как жест выглядел двусмысленным. Причём из-за кожаного прикида Вовки сходу очевидным казался именно второй, неприличный подтекст, не смотря на окружающее засилье дитячьих радостей.

- Я тебе больше скажу, Вовик! Все люди такими при рождении были!

- Вот вроде очевидно, а только сейчас дошло, что начинается всё вот под таким чепчиком.

- Да уж, бедные девочки… - Фима как-то призадумался и вздохнул. - Как думаешь, а будущую маму такое может порадовать? Ну хоть чуть-чуть? - Фима ткнул пальцем в яркую подвеску-карусельку для детской кроватки. - Или такое? - он пискнул животом мягкой плюшевой игрушки. - Она ведь не будет думать о том, как это… из неё потом родится? - передёрнув плечами, Фима вздохнул снова: - Меня бы никто не уговорил родить… Даже за самую огромную игруху! И даже за домик… - он снова глянул на пластиковый детский дом.

- А если за Нобелевскую премию? – интимно приобняв Фимусю за талию, искушающе мурлыкнул Вэл в ухо своего любимого, едва сдерживаясь, чтобы не захохотать. - Или за домик на Гавайях? Нет? Чёрт, я так рассчитывал, что тебя всё это тронет до слёз, и ты согласишься на радость нашим мамам, - Вовка получил локтем в бок и всё же хохотнул, после чего добавил уже более серьёзно: - Думаю, дело в гормонах – из-за них мамочки не воспринимают происходящее как аллюзию на фильм «Чужой». Наверно. По крайней мере – не всё время, а то они бы не болтались с таким удовольствием по таким магазинам.

Парни ещё долго бродили вдоль стеллажей и всё «примеряли к себе» диковинный товар.

После фееричной прогулки по детскому супермаркету парни не менее феерично подъехали к зданию частной фирмы «ДЕКО», где Фима слез с байка, продолжая сжимать в руках покупки. Оставлять их тут было нельзя, поэтому он устремился ко входу, не дожидаясь, пока Вэл выключит всю электронику, ставя на прикол свой мотоцикл. Поднявшись на второй этаж, Ефим в коридоре встретился с декоратором Валей, которая всплеснула ладонями, увидев яркую коробку с подвеской-каруселькой для детской кроватки и прозрачный целлофановый конверт с кружевными пелёнками-распашонками, которые были красиво намотаны на картонную копию новорожденного.

- Фимочка, какая прелесть! - восхитилась девушка. - А что это, приданое для малыша? А что там, конвертик для прогулок, да? А подвесочки заводные, сами крутятся?

- Так, что за маркетинговые распространения? - раздался на весь коридор голос Галахова, и перед Фимой появился партнёр по бизнесу. - Фима! Я не понял…

- Вот же умеют сейчас делать, правда, Аркадий Романович? - затараторила Валентина, пока Ефим шёл к своему кабинету и пытался локтем надавить на ручку двери, чтобы попасть внутрь. - Помню, как моя сестра рожала. Так племянника кутали в турецкое махровое полотенце! А на улицу выносили гулять в китайском пледе.

Так вся компания и зашла в кабинет Фимы, где он сгрузил и коробку, и увесистый прозрачный пакет с картонным плоским малышом, обёрнутым белоснежными одёжками.

- Фима, я всё же не понял…

- Чего, Аркаша? Ты не знаешь предназначения всего этого? - хмыкнув, отреагировал Фима.

- Аркадий Романович, ну как же, это же… - начала было Валя, но начальник её перебил.

- Валентина! Иди ты… работать! Нам с Ефим Львовичем нужно… посовещаться.

Девушка кивнула и тут же покинула кабинет, а Галахов, сделав пару шагов к столу и подойдя к покупкам, словно опасаясь, что там бомба или как минимум пробирка с оспой, потрогал коробку пальцем.

- Это твоё?

- Ну да, не Валино же!

- В смысле - тебе?

- Нет, блин! Рики Мартину!

- Фим, я конечно же до сих пор в неком обалдении от твоей личной жизни, - начал вкрадчиво Аркадий. - И твоя.. гхм… свадьба мне добавила седых волос…

- Ага! Подмышками! - хохотнул Фима. - Аркаша, чего ты хочешь? Чё-то я не пойму.

- Погоди, я понимаю, что ты у нас открытых взглядов…

- Свободных, Аркаша. Это называется - сво-бод-ных!

- Ну да, их… Но дети!!! Вы что, правда, собрались завести ребёнка?

В этот момент дверь кабинета открылась, и в комнату вошёл Вэл.

- Фимусь, за тобой не угнаться! Я бы помог… - и тут Вовка узрел начальство. - О! Аркадий! Как ваше ничего? – поинтересовался он, протянув руку для пожатия.

- Как-то туго, - пробормотал тот, но на приветствие всё же ответил.

- Вовчик, представляешь, Аркаше не нравится то, что у нас может быть ребёнок! Его отчего-то очень смутил конверт в рюшечках, - со смехом еле проговорил Фима и бухнулся на своё кресло, продолжая давиться хохотом.

- Да?! – изумился Вэл и с серьёзным лицом посоветовал: - Так расширять надо… мировоззрение! Чтобы туго не было, - но потом всё же не выдержал и улыбнулся. - Не делай такое лицо, Аркадий Романыч, я тебя умоляю, а то мне хочется начать тебя утешать как маленького мальчика. В сказки верить надо, причём и в страшные тоже… Нет, ну чем плохо, если мы родим?! – Вовка опять принял невинный вид.

- Да идите вы… Оба! - отмахнулся Галахов и тоже хохотнул. - Короче, вы меня уже ничем, наверно, не сможете удивить. Но если что… Вы хоть заранее!

- Чтобы ты валидол принял? - поинтересовался Фима.

- Чтобы подарок вам, «свободным», приготовил, - уже откровенно заржал Аркадий.

Парни ещё какое-то время побыли на работе у Фимы, а потом отправились дальше. Им предстояло ещё немало дел, одно из которых было наиглавнейшим на сегодняшний день. Именно ради этого дела парни припарковались возле новой высотки в спальном районе города, Вэл помог Фиме сняться с байка со своими покупками, после чего они оправились к подъезду. 

Поднявшись в лифте, ребята позвонили в ещё пахнущую краской дверь, и замерли в ожидании с торжественными лицами. Дверь им открыл Кот, взлохмаченный и совсем не торжественный.

- О, подмога! Заваливайте! У Алуси инстинкт гнездования бьёт ключом. Естественно – разводным, и естественно – мне по голове!

- Мальчики, проходите, как здорово, что вы пришли! – Алуся с заметно округлившимся животиком выплыла в коридор, излучая спокойствие и улыбаясь так, что Мона Лиза обзавидовалась бы. - Женька, ну кто так встречает, разве можно с порога?

- Думаешь – спугну? – хмыкнул Кошкин. - Давайте, ребята, проходите!

- Мы то пройдем, но я в нарядном! Так что не особо рассчитывай, Евгеша, - Фима уверенно шагнул в квартиру, а следом за ним протиснулся и Вэл, держа в охапке коробку и прозрачный пластиковый пакет. - Вот, Аллуся, это приданое крестнику!

Вовка протянул карусельку в ярком картоне и пакет с одёжками-пелёнками для новорожденного.

- Крестнице, - с улыбкой промурлыкала подруга.

- Девочка! - взвизгнул Фима и тут же кинулся обнимать Аллу. - Это же так здорово! Ты же хотела! Это так…

- Ещё не факт! Может и пацан быть! - попытался «испортить» момент истины будущий отец. - Я лично не верю во все эти прибабахи,- обратился Жека уже к Вэлу. - Для меня существует лишь одно УЗИ, и это пистолет-пулемёт, которые собрали потенциальные родственники Фимки.

- Евгеша, к чёрту евреев! У тебя будет дочь! - практически проорал Фима и кинулся обнимать теперь и Кошкина. - Одно дело ждать ребёнка, а другое - знать кого именно!

- Всё! Ты утомил меня, Фимка! - запротестовал Жэка. - Аллуся, звезда моя, забирай Фимку и его подарки и можете закрыться в комнате, обещаю вас не трогать! Мы с Вэлом сами справимся. Только умоляю, больше не нужно меня тискать и визжать на ухо. Ладно, Фим?

Нейтрализовав взбудораженного новостью Фимусю удивительно спокойной Аллочкой, Женька и Вовик вместе зашли в недавно отремонтированную, но ещё практически пустую комнату. На стенах светились яркими красками весёленькие обои в котейках, точнее в котейкиных глазках и лапках – Вовка пару месяцев назад, когда Жека только сообщил ему новость, лично отыскал и купил эту «давнюю мечту» Кошкина. Жека при виде этих весёленьких обоев едва не впал в ступор, но Аллочка их одобрила, сказав, что для детской они самое то. Сейчас посреди помещения стратегического назначения стоял полусобранный каркас кроватки, в который счастливый отец ткнул пальцем.

- Вот! Это не мебель, это процесс инициации через дефлорацию моего мозга! Давай, архитектор, может, ты сообразишь.

- А где инструкция, гуманитарий? – хмыкнул Вовик, а Жека огляделся в поисках.

- Инструкция? Ишь ты, хватанул… с инструкцией-то каждый… А, вот она! – он выдернул серый лист из-под разложенных на нём отвёрток, болтов, разводного ключа и ещё каких-то запчастей. - Держи! Изучай манускрипт.

Пока Вовка размеренно собирал детскую кроватку, Евгеша ассистировал и попутно изливал душу.

- Я уже не высыпаюсь, а что будет, когда оно родится?!

- А сейчас-то чего тебе не спиться? – Вовик сосредоточенно накручивал гайку на очередной болт.

- Мне спится! Это Аллусе покоя нет!

- Да ну? – недоверчиво покосился Панфилов, а Жека хмыкнул с чувством превосходства над наивностью своего друга.

- По ночам у нас самая развлекаловка! То поговори с ней, то за тортиком сгоняй, то за огурцами солёными… Днём поесть не заставишь, а ночью – мясо ей давай, срочно! Голодная – чуть не плачет. Ты представляешь плачущую Алусю? Тут руку свою зажаришь, лишь бы покормить…

Вовка негромко захихикал:
- Валяаааай, жарь!

- Вот ты смеёшься – а у меня башка уже не варит. Это у вас с Фимкой – романтика без перерыва, а у нас – суровый быт!

- Держись, юный папаша! Прорвёмся. Ну чего, готово, принимай работу!

- О, гляди-ка, собрал кажись, - Женька пошатал кроватку, проверяя на крепость и устойчивость. - Ну, Кулибин, мы тогда с тобой сейчас ещё и пеленальный столик соберём! А потом пойдём перекусим все вместе.

Через час вся компания сидела за кухонным столом, Аллочка рассказывала про своего пузожителя и хвасталась первым фотографиями – снимками УЗИ. В тёмных, с трудом читаемых контурах она видела даже личико своей будущей дочки и уверяла, что та просто красотка! Фимушка с энтузиазмом поддакивал, а Вовка хлопал глазами, силясь не завалить этот «тест Роршаха» - и очень оживился, когда понял, где у будущего младенчика головка.

Через некоторое время Вовик покинул компанию, чтобы постоять на балконе и слегка упорядочить полученные впечатления. Женькино довольно внезапное отцовство было словно снег на голову, но на самом деле Вовка был даже благодарен, что друг то и дело просит какой-то помощи – создавалось впечатление, что и Панфиловы-Либенфельды имеют к будущему новорожденному непосредственное отношение. Что эта ещё не родившаяся девочка для парней вроде племянницы. И Вовка, думая об этом, расплывался в мечтательной улыбке, уже представляя себе, как они с Фимкой будут помогать молодым родителям и сидеть с этой крохой, пока мамочка с папочкой переводят дух. Всё это казалось захватывающим приключением. Даже более необычным и захватывающим, чем мотопробег, на который недавно пытались соблазнить его парни из клуба. И он почти соблазнился, но Фима был слишком загружен на работе. И хотя он говорил: «едь один, ты ведь хочешь!», Вовка, разумеется, не поехал. Потому что без его Фимки любое, самое грандиозное приключение теряло свой вкус. Потому что всё происходящее в жизни имело цену в первую очередь потому, что оно происходило с ними двоими. Какой смысл наполнятся чем бы то ни было, если не можешь разделить это с самым близким и родным человеком? Если эти впечатления не выплёскиваются, не отражаются в любимом, застывая драгоценными кристаллами воспоминаний, а оседают горечью мимолётности где-то на дне души?

- Значит, ты откажешься от поездки? А не будешь жалеть? Мне бы не хотелось…

- Знаешь, куда я действительно хочу? Съездить с тобой в Ирландию! Ты мне подарил сказку в Копенгагене, а мне хотелось бы подарить её тебе в Дублине. Туман, фантастические леса, помнящие друидов и эльфов, пивнушки и велотакси, народ, чем-то похожий на хоббитов…

- Разве нам надо ехать за счастьем так далеко?

- За счастьем? Нет, за счастьем не надо, - Вовик покрепче обхватил своего любимого и ещё теснее прижал его к себе. - Для счастья мне достаточно каждый день возвращаться домой, к тебе. Но всегда хочется чуть больше счастья – для тебя. Весь мир – и ещё кусочек…

Щёлкнула балконная дверь, и оглянувшийся на звук Вэл, вынырнув из воспоминаний, оказался лицом к лицу с Фимусей.

- Куда ты пропал, Вовка? Мы там обсуждаем имена! – улыбка до ушей свидетельствовала, что обсуждение шло весело и кучеряво. Глянув на серьёзного Вовика, Фимушка уточнил: - Всё в порядке, Вов?

- Угу, - Вовка поймал руку Фимки и притянул его к себе. - Всё просто шикарно! Просто я задумался.

- О чём, милый? – улыбнулся Фима, отклонившись назад, чтобы заглянуть в лицо своего серьёзного мужа.

А Вовка уже откровенно любовался: сияющими глазами с неизменными чёртиками, выглядывающими из этих карих омутов, ставшими уже бесконечно родными чертами, теплом и свежестью, уютом и постоянным драйвом, невероятным, несочетаемым и в то же время совершенно органичным коктейлем по имени-отчеству Ефим Львович, и в очередной раз замирал от восторга, сознавая, что вот это – его, отныне и… Вовик глянул на свою руку, на кольцо и улыбнулся: у кольца нет конца. И у любви его нет – если её хранить.

- Так. Задумался о том, где бы оттяпать для тебя ещё кусочек.



                К О Н Е Ц