Ищу женщину...

 (Отрывок из рассказа "Непочатый ворох дел")
***
   
 Сегодня Аннушка укладывалась спать поздно. Как-то не успела пораньше, хотя и дел-то особенно важных не было. Да и какие у неё теперь "особые" дела? Вяжет всем внукам и детям допоздна. Отложит рукоделие на несколько минут и снова за него.

 Постелечку она готовит тщательно: простынка без морщинки, подушечка валиком, аккуратно подправлена, одеяло в белоснежном пододеяльнике - так и не приняла она новомодных пёстрых или тёмных, почти до черноты. Хотя читала (чего сейчас только не пишут?!) что именно под такими сон наилучший, самый спокойный.

 Ничто не омрачило этот день её долгой жизни. Всё благонравно, пристойно. И за это, и за многое другое, благодарит Аннушка Бога. Молитва перед сном - святое для неё дело и ничто её не может отменить.

 Ну, вот последнее крестное знамение, Аннушка закрывает глаза... И... оказывается на улице. Ночь. Непроглядная. Жуткая в своей плотной, почти ощутимой, липнущей, ко всей её сущности, темноте. Ни единой звёздочки на небе.

 А ей необходимо идти на речку, набрать ведро воды для самовара... Это не близко: надо пройти несколько улиц, спуститься по длинной, отлогой горе. И не ходила она давно по этой дороге, как пройти в такой-то темени?..

 Аннушка озадачена: в далёком детстве бегали они с подружками на речку за водой. Самовар ставили только на речной воде - она мягкая, чай удивительно вкусный получался. Теперь не понимают, как это раньше по десять стаканов выпивали? И очень просто и незаметно.

 А на простой воде и одну чашку едва осилишь. "Но ведь, это давно было, - размышляет Аннушка, - и с утра бегали на речку. Что же это я ночью-то собралась?" Жутко ей. Идёт в кромешной тьме, по сторонам оглядывается, но какой толк. И тишина. Обвальная, мёртвая. Говорят же - глухая ночь. Кажется, и сама она потеряла слух.

 Вдруг ведро зацепило за травинку и тихо звякнуло. Как от трескучего грома, грянувшего неожиданно и мощно, вздрогнула Анна от этого, едва слышного звука.

 - И что я пошла?! Может, вернуться? Нет! Надо идти, обязательно надо! А зачем? Кому принесу я столько воды на чай? Может, из колонки набрать? В ней вода почти также хороша. Нет, не почти. и не так: металлом отдаёт. Какой из неё чай?

 Аннушка тихо-тихо ступает по пыльной дороге, догадывается: пылью гасится звук шагов. Наконец, цепкий, липкий ужас охватывает её всю и вызывает страшный озноб: будто с головы до ног снегом осыпало. Чьи-то посторонние шаги напугали её. Или показалось? Нет! - Топ. Топ. Топ. Ближе... ближе... Аннушка устремилась к ним, не думая - спасительным ли шагам навстречу. Кто бы ни был, только одной не оставаться здесь долее!

 Сошлись. Странно: обладательницу гулких шагов видно так, будто неведомым образом её подсвечивают. Фигура высокая. Вся в чёрном... одеянии. Нельзя сказать одежде. Необычно одета - как в театре. А лицо? Лица не разобрать, как ни всматривайся.

 - Здравствуйте! - как к своему спасению, бросилась к незнакомке измученная страхом ночная путница.
 - Здравствуй. - Не то проговорила, не то прошелестела... дама. - Ты что это - ночью бродишь? - спросила она, как ветер пронёсся. И в Аннушке от простого, уместного вопроса вся внутренность подобралась и заледенела.

 - Дело у меня. За водой вот иду, - торопится объяснить Аннушка. И вдруг почувствовала себя какой-то песчинкой перед этим... дивом.

 - Вода будет нужна - тем же ровным, шелестящим, но очень понятным тоном подтвердила дама.
 - А вы... такая... и тоже... ночью... - голос  у Аннушки стал таким же мягким, шелестящим, как крона молодого деревца и как у этой дамы.
 - Мне это нужно. Я женщину ищу. До утра обязательно должна найти. 
 - Возьмите меня, - взмолилась Аннушка. - Возьмите. Не надо искать, я уже нашлась! Я могу долго с Вами быть, я же одна живу! - И сама не знала, бедная, о чём просит, куда "возьми" - лишь бы не оставаться тут одной.

 Незнакомка внимательно, кажется насквозь, просмотрела Аннушку.
 - Нет. Не теперь... даже и не скоро... - и вдруг повернулась и пошла: Топ. Топ. Топ... Шаги просто гремели, часто, настойчиво.

 - Да это же в дверь так громко стучат,- наконец, поняла Анна и, вскочив с постели, побежала открывать: утро уже вступало в свои права.

 - Ань! Варвара наша умерла! Собралась с первым автобусом к дочери поехать, Уже к выходу из дома направилась, да что-то плохо себя почувствовала, прилегла и... всё... Иду... купать...

 - Значит, нашла... и вода пригодилась, - в раздумье проговорила Аннушка.
 - Да что тебя искать-то? Рядом живёшь! - не поняла скрытого смысла Татьяна, - ты присмотри тут у меня, пожалуйста, - я цыплят выпустила. А я скоро... я быстро... и, горько заплакав, ушла.