Бесноватые

       Многие слышали о бесноватых и даже видели их по телевизору в передачах про всякие загадочные явления. А некоторые и лично присутствовали на так называемых отчитках в церквях, когда священник изгоняет бесов из одержимых.

       По-научному это называется экзорцизм (от греческого ;;;;;;;;;;, exorkismos – привлечение к присяге, приказ, выданный от имени Бога демону, чтобы тот вышел из человека, животного, места или вещи.

       Иисус Христос говорил: «именем Моим будут изгонять бесов...» (Мк. 16:17) и напутствовал своих учеников: “больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте” (Мф, 10:8). И ещё: «Сей же род изгоняется только молитвою и постом» (Мф. 17:21).

       Много лет назад мне захотелось самой посмотреть на этот обряд, и я поехала в подмосковный храм, где служил отец Пантелеимон – по отзывам – очень сильный священник. Ведь далеко не каждому священнику бесы повинуются. Способность к экзорцизму – это дар Божий.

       Отчитка должна была начаться после утренней службы. Я приехала пораньше, но на утреннюю службу не пошла, а решила подождать на улице и села на лавочку около храма. Стояло лето, кругом было много цветов, обстановка вокруг была очень мирная и расслабляющая.

       Я знала, что рядом с церковью находится святой источник с выстроенной над ним купальней, но окунаться в этот раз я не планировала. На соседней лавочке напротив сидела молодая крупная женщина. Она некоторое время пристально смотрела на меня, потом медленно встала, подошла ко мне и зычным голосом почти утвердительно спросила:

       – Вы поможете мне окунуться в источник? Я одна не справлюсь. Мы до следующей службы с Вами успеем!

       – Хорошо, согласилась я, – пойдёмте! Давайте только сначала познакомимся! Меня зовут Наталия.

       – А меня Зоя! Спасибо Вам, что согласились!

       Зоя пошла впереди, а я – за ней. Узенькая тропочка спускалась с пригорка, где стояла церковь, прямо к купальне. Мы вошли в пустое помещение. По внутреннему периметру купальни стояли лавки, на стенах были прибиты крючки для одежды, рядом с лесенкой, спускающейся в воду, стояли ведро и большой кувшин.

       Зоя разделась и попросила меня подержать её за руку, боясь упасть при переходе на лесенку. Я придержала её за одну руку, и Зоя шагнула по ступенькам в воду. Вода была ледяная, как и во всех источниках: я успела умыться ею, пока Зоя раздевалась.

       И тут случилось то, чего я никак не ожидала: Зоя, стоя на лесенке по колено в воде и держа меня за руку, вдруг... зарычала – низко, раскатисто – как предупреждающе рычат большие собаки, и ещё сильнее сжала мою руку. Я испугалась, но виду не подала, и только внимательно смотрела на Зою. Я поняла уже, что она была бесноватой.

       Зоя застыла на несколько секунд и потом грубым голосом произнесла медленно, словно приказывала:

       – Наталия, я не могу окунуться, ноги не слушаются. Облейте меня из кувшина с головой трижды, а я буду держаться за лестницу двумя руками.

       Глаза у Зои в этот момент были широко раскрыты, немигающий взгляд пронизывал меня насквозь, и было жутковато. Я впервые лицом к лицу столкнулась с бесноватой и не знала, что меня может ждать, так как начиталась всякого, и опасения у меня оставались.

       Я наклонилась, зачерпнула кувшином воду и с «Отче наш» вылила её на голову Зое первый раз. Она вся затряслась и зарычала ещё громче, но держалась и стояла крепко. Я ещё дважды окатила её ледяной водой. После третьего раза рычанье стихло, Зоя расслабилась и смогла, наконец, оторвать свои руки от перил лестницы.

       Я помогла ей выбраться из купели, она вытерлась, оделась и сказала мне уже обычным голосом:

       – Спасибо, Наталия! Мне стало легче! Проводите меня, пожалуйста, до церкви!

       Мы пошли обратно, вместе сели на лавочку. Зоя досушивала свои волосы на летнем солнышке, а я просто читала про себя молитвы. Мне всё ещё было не по себе: это жуткое рычание никак не выходило из головы.

       Я уже знала, что ни в коем случае нельзя смеяться над бесноватыми или осуждать их, потому что бесы могут вселиться в тебя запросто – ты по гордыне своей заработаешь это вселение. Именно так получают большинство бесноватых эту духовную болезнь – или сами её «заслуживают» или, если это дети – по «заслугам» своих родителей (рода).

       Наконец, в церкви началась отчитка, ради которой я и приехала сюда. Вёл службу отец Пантелеимон – молодой священник приятной наружности. Его светлые густые волосы были собраны сзади в толстую косу, перетянутую у лопаток резинкой. Запомнились мне его серьёзные голубые глаза и короткая волнистая бородка.

       Бесноватых было много. Они выстроились вдоль стен храма около икон. Некоторые больные пришли сюда сами (как Зоя), других привели их родные или знакомые. Они ведь сами понимают, что больны, иначе не приезжали бы сюда в надежде, если не выгнать бесов – то хотя бы их ослабить.

       Я уже знала, что поведение бесноватых всегда непредсказуемо – даже для них самих: во время отчитки у некоторых меняется не только голос, но меняются и глаза. Они ругаются, дерутся, кричат, рычат, визжат, плюются, их скрючивает, ломает, особенно, когда надо приложиться к святыням – бесы в них сопротивляются изо всех сил, поэтому священник и сопровождающие должны быть всегда начеку.

       Я поражалась спокойствию отца Пантелеимона: во время отчитки, когда он проходил с молитвами вдоль бесноватых и кропил их святой водой, они чего только не кричали ему, как только не обзывались! Матом обкладывали – на весь храм.

       Моя знакомая Зоя – девушка с виду интеллигентная – громко крикнула священнику, когда он поравнялся с ней:

       – Ты гадкий! Гадкий! Ты мне больно делаешь! Прочь от меня! – и попыталась оттолкнуть его. Но, слава Богу, у отца Пантелеимона реакция была хорошая.

       Нормальные прихожане старались помочь священнику, оберегали его от физических нападок. У одной женщины еле успели руку перехватить, так сильно она размахнулась для удара, но словам своим она дала-таки волю!

       В конце службы отец Пантелеимон пригласил всех прихожан, в том числе и бесноватых, подойти к аналою и приложиться к лежащим на нём Евангелию и кресту. Одна женщина со своим сопровождающим сначала шла спокойно, но перед самым аналоем вдруг её скособочило почти до земли. Она не могла разогнуться и кричала, словно от боли, при этом отталкивая от себя всех, кто хотел ей помочь. Тогда отец Пантелеимон спокойно взял крест и Евангелие в руки и приложил сверху к голове этой женщины. Она тут же обмякла и затихла, сопровождающий подхватил её под руки и отвёл в сторону.

       После службы прихожане вдруг собрались кучкой и начали громко обсуждать случившееся во время прошлой отчитки: тогда у одной из бесноватых изо рта выскользнула ящерица и устремилась в алтарь, и отец Пантелеимон поспешил за ней. Всем было интересно, что произошло в алтаре дальше. А в том, что это вышел бес, материализовавшись в образе ящерицы, никто не сомневался...

       В общем, отчитка – зрелище не для слабонервных. Впоследствии мне ещё не раз приходилось встречаться с бесноватыми. Помню одну женщину, которая просила привезти для неё из паломнической поездки иконку, приложенную к святым мощам.

       Когда человек при мне попытался передать эту иконку ей в руки, она очень смутилась и сказала:

       – Я не могу сейчас взять, у меня рука не поднимается! Буквально не слушается! Простите меня пожалуйста, и сами положите иконку мне в карман! Вы же понимаете, не даёт мне мой... будь он неладен!

       Разумеется, множество людей не верят в существование бесов и бесноватых. Они убеждают себя и всех вокруг, что это спектакль, который разыгрывают «артисты»: они нарочно рычат, падают, ругаются – хулиганят из озорства или по указке священников – для оправдания их работы.

       Хотя издавна говорят, что наивысшее достижение бесов – это умение убедить человека в том, что их нет. Святой Иоанн Златоуст писал: «Не столько заботится дьявол о том, чтобы грешили, сколько о том, чтобы не видели греха и оставались грешниками».

       Или, как говорил святой Игнатий Брянчанинов, «Величайшая прелесть - признавать себя свободным от прелести». Прелесть (от ст.-слав. лесть — ложь, обман) – в соответствии с православным вероучением, духовная болезнь человека, сопровождающаяся высшей и очень тонкой формой лести самому себе, самообманом, мечтательностью, гордыней.

       Я не собираюсь никого ни в чём переубеждать. Но не дай Бог кому-то на себе испытать этот страшный духовный недуг! Из Евангелия известно, что Христос не однажды изгонял бесов, а это было ещё две тысячи лет назад, и моё свидетельство этого явления – важно именно для меня.

       Я сама, как Фома неверующий, пожелала прикоснуться к этим ранам, только духовным... А кому-то этот личный опыт вовсе не нужен – он и так верит. Или не верит.

       Каждый человек из всего происходящего вокруг него извлекает собственный урок. Я свой извлекла. Он в том, что у каждого живущего – свой путь, и я не имею права осуждать его за сделанный им выбор, иначе – участь моя может быть весьма незавидной.

       И ещё: никто здесь не наказывает меня – только я сама себя могу наказать своим неправедным выбором. И только я сама могу исцелить себя, пересмотрев свой прошлый путь и найдя ошибки, чтобы проработать их. Надо только просить Господа, чтобы Он помог – вразумил и дал терпения, смирения и любви к ближним и к себе – такой несовершенной, но стремящейся к совершенству.


       P.S.

       Мне показалось уместным привести здесь несколько цитат из книги «Козни бесовские», Иеромонах Пантелеймон (Ледин), Москва 1997:

       «Вот какой случай вселения беса зафиксирован в книге известного духовного писателя С. Нилуса: «Великое в малом», М., 1992, с. 153:

       “Я задумался, — пишет Мотовилов, — как это может случиться, что православная христианка, приобщающаяся Пречистых и Животворящих Тайн Господних, и вдруг одержима бесом, и притом такое продолжительное время, как тридцать с лишним лет. И подумал я: вздор! этого быть не может! Посмотрел бы я, как бы посмел в меня вселиться бес, раз я часто прибегаю к Таинству Святого Причащения!”

       И в это самое мгновение страшное, холодное, зловонное облако окружило его и стало входить в его судорожно стиснутые уста.

       Как ни бился несчастный Мотовилов, как ни старался защитить себя от льда и смрада вползающего в него облака, оно вошло в него всё, несмотря на все его нечеловеческие усилия. Руки были точно парализованы и не могли сотворить крестного знамения, застывшая от ужаса мысль не могла вспомнить спасительного имени Иисусова. Отвратительно-ужасное совершилось, и для Николая Александровича наступил период тягчайших мучений».

       Мотовилов, “служка” преподобного Серафима Саровского понёс суровое наказание за одну-единственную гордостную мысль».

       Из воспоминаний самого Николая Мотовилова, которого ещё при жизни звали «Серафимов служка», мы читаем, как Серафим Саровский сказал ему однажды: «когда вы читывали святых жития в Минеях Четиих, рождалась нередко мысль, как бы хорошо побороться с бесами, как славна победа над ними и что как вы и сами с ними храбро поборолись бы, когда бы и у вас дело дошло до того».

       Пророческими оказались слова святого: Николай сам «напросился» и потом долго боролся с бесами (болел), хотя человеком был высоко духовным.

       «Чтобы избавиться от одержимости, надо начать с покаяния за всю прошедшую жизнь, с воцерковления, самоизменения, а потом уже приниматься за поиски экзорциста...

       Найти настоящего экзорциста в наше время очень нелегко. Их мало, а каждая отчитка — это колоссальное напряжение всех духовных и физических сил. И месть, бесконечная бесовская месть. Помните: обращаясь к экзорцисту, вы просите его пролить кровь за вас. Живите же так, чтобы жертва эта была не бесполезной».                (Священник Родион)


                2015